Аннотация: В статье ставится вопрос о возможностях рассмотрения праязыка как объекта философии. Предметом исследования является праязык, который может быть исследован в различных ракурсах: как идеальный конструкт, ретротопический сюжет, ключ к золотому веку и пр. В рамках философии языка праязык во многом коррелирует с lingua adamica, который может рассматриваться как утерянный навсегда или как хранящийся подспудно в одном из национальных языков. Для поиска праязыка в средние века (и позже) применялся метод философской этимологии, с помощью которого доказывалась близость выбранного языка историческому первоистоку - точке начала истории; контекст праязыка пересекается не только с лингвофилософской проблематикой, но и с проблемой исторического сознания.   Праязык можно воспринимать как своего рода внутренний язык - или как внутреннюю форму языка, поэтому тема внутренней формы становится сюжетообразующей для поисков языка, который сочетает в себе древность как критерий истины в сочетании с идеальным пониманием, при котором язык, исчезая, остается в молчании, указывая на сами вещи. В статье высказывается мысль о том, что генеалогическая классификация языков, включающая один язык-предок в основание языковой семьи, может иметь существования такая классификация, которая основана не только на сравнительно-историческом методе, но и на особенностях исторического сознания, которое предполагает, например, что для грекофильской культуры таким языком-предком будет мыслиться греческий язык.
Вопрос о праязыке относится не только к сфере сравнительно-исторического языкознания, но, являясь, по сути, вопросом о начале истории и самого человека, лежит в области философии истории, онтологии, гносеологии.

Ключевые слова: праязык, золотой век, ретротопия, Адамов язык, грекофильские культуры, иеротопос, историческое сознание, внутренняя форма, мифопоэтический дискурс, философская этимология

Библиография:
Чупрак К. И. Две картины Питера Брейгеля Старшего, изображающие строительство Вавилонской башни // Вестник Санкт-Петербургского ун-та. Сер. 2. История. 2004. Вып. 3-4. С. 120-124.
Фортунатов Ф. Ф. Сравнительное языковедение: Общий курс. М.: УРСС, 2010. 178 с.
Фокин И. Л. Якоб Бёме и немецкая культура на рубеже XVIII и XIX столетий // Вестник Санкт-Петербургского университета. 2009. Сер. 6. Вып. 2. C. 231-237.
Феодорит Кирский. Толкование на книгу Бытия (URL: http://www.odinblago.ru/feodorit_kirsky01/1 (дата обращения 14.10.2020)).
Фарафонова Д. С. Вальтер Беньямин: от теории перевода к теории культуры // Studia litterarum. 2018. Т. 3. № 4. С. 10-24.
Успенский Б. А. Вопрос о сирийском языке в славянской письменности: почему дьявол может говорить по-сирийски? // Успенский Б. А. Избр. тр. Т. 2: Язык и культура. М.: Языки русской культуры., 1996. С. 59-64.
Трубецкой Н. С. Вавилонская башня и смешение языков // Евразийский временник. Берлин: Евраз. книгоизд-во, 1923. Кн. 3. С. 107-124. С. 114 и

Аннотация: Предметом исследования является центральное понятие семиотики — знак. Традиционно, это понятие рассматривается с позиций воспринимающего субъекта. Такой подход неоправданно усложняет и запутывает картину, приводит к логическим противоречиям и неопределённостям. Ряд авторов, характеризуя современное состояние науки о знаках, констатируют, что задача построения адекватной концепции знака до сих пор не решена. Если более чем вековая работа над понятием «знак» привела к такому результату, резонно сменить сам подход к проблеме. Поэтому автор вместо традиционного субъективного подхода задействовал ранее не применявшийся для описания знаков объективный подход. Отсюда вытекает новизна всего исследования. На основании нового подхода установлено, что объект становится знаком благодаря связи со значением, которая может быть объективной. Поэтому предложено новое объективированное определение знака, в котором воспринимающий субъект не упоминается. Далее раскрыто, как предъявленный знак замещает своё значение, развиты представления о возникновении, существовании и использовании естественных и искусственных знаков. Рассмотрены особенности создания и распространения условных знаков, создание и сопоставление им воображаемых значений. Предложены гипотеза развития знаков от естественных к условным и новая схема связей знака со значением. С помощью этой схемы показано, что субъект может использовать знак только при наличии у него ментальной связи между образами знака и значения. Применённый подход позволил снять внутренние противоречия семиотики, по-новому раскрыть сущность знака, прояснить диалектику знаков и значений, описать знак ясней и логичней.

Ключевые слова: использование знака, существование знака, объективный подход, ментальный образ, связь, значение, знак, семиотика, определение знака, классификация знаков

Библиография:
Саночкин В. В. Информация — фундаментальная категория (концепция «Информация-структура»). // 22 Всемирный философский конгресс, 30.07.2008-5.08.2008, Сеул, Корея. [Электронный ресурс] URL: http://www.congress2008.dialog21.ru/Doklady/18015.htm
Саночкин В. В. О возможности согласования различных представлений об информации. // Сложные системы, 2012, №4(5), с.55-71.
Саночкин В. В. Природа информации и развития. — М.: 2004, 76 с.
Колин К. К. Философские проблемы информатики. — М.: БИНОМ. Лаборатория знаний, 2010. – 264 с.
Гуревич И. М., Урсул А. Д. Информация — всеобщее свойство материи: характеристики, оценки, ограничения, следствия. — М.: Кн. дом «Либроком», 2012. – 312 с.
Князева Е. Н., Рыжов В. А., Харламов А. А. Способы порождения когерентности индивидуальных миров в малой социальной группе. // Сложные системы, 2018, №1(26), с.4-36.
Шейкин А. Г., Гутнер Г. Б., Нёт В., Бернштейн В. С., Симонов А. Н. Знак. / Гуманитарная энциклопедия: Концепты [Электронный ресурс] // Центр гуманитарных технол

Аннотация: В статье анализируются особенности русского анархического дискурса постсоветской эпохи в сопоставлении с ключевыми характеристиками советского политического дискурса. Советское правительство рассматривало анархистов в качестве враждебной политической силы и в Советском Союзе деятельность анархистских организаций была запрещена. Русский анархизм начал возрождаться только в конце 1980-х гг., когда слабеющее Советское государство стало терять контроль над политической ситуацией. Основное внимание в статье уделяется анализу особенностей, которые русский анархический дискурс приобрел в этот период в контексте противостояния советской идеологии. В работе используется методология французской школы анализа дискурса, которая ориентирована на исследование политических текстов и понимает дискурс как продукт идеологии. Под анархическим дискурсом понимается такая языковая деятельность анархистов, специфика которой обусловлена ценностями анархического мировоззрения. Автор отмечает антисоветскую настроенностью русских анархистов в конце XX века и показывает, что формирование ключевых параметров анархического дискурса в постсоветский период было тесно связано с критикой советского мировоззрения и советского идеологического языка. Например, параметрам советского политического дискурса, – «номинализация» и связанный с ним процесс обезличивания, – анархический дискурс противопоставил внимание к реальному (действующему и говорящему) субъекту речи и полисемичность. Отказ от советского идеологического языка также проявился в использовании анархистами букв русского алфавита (i, ъ и др.), которые были исключены из его состава после орфографической реформы 1917–1918-х гг., то есть уже в советское время. Дореформенные элементы встречаются в различных анархистских текстах и производят общее впечатление несоветскости.

Ключевые слова: номинализация, власть, советский политический дискурс, анархический дискурс, дискурс, анархизм, Серио, АССА, СССР, идеология

Библиография:
Серио П. Как читают тексты во Франции // Степанов Ю. С. (ред.) Квадратура смысла: Французская школа анализа дискурса. — М.: Прогресс, 1999. — С. 12–53.
Степанов Ю. С. Альтернативный мир, Дискурс, Факт и принцип Причинности // Степанов Ю. С. (ред.) Язык и наука конца 20 века. — М.: РГГУ, 1995. — С. 35–73.
Confino M. Idéologie et sémantique: Le vocabulaire politique des anarchistes russes // Cahiers du monde russe et Soviétique. — 1989. — 3/4. — P. 255–284.
Бученков Д. Е. Анархисты в России в конце XX века. — М.: ЛИБРОКОМ, 2011. — 160 с.
Рауш П. Анархическое движение Питера (1988–1996). URL: https://ru.theanarchistlibrary.org/library/petr-aleksandrovich-raush-anarhicheskoe-dvijenie-pitera-1988-1996 (дата обращения: 28.08.2018).
Серио П. Русский язык и советский политический дискурс: анализ номинализаций // Степанов Ю. С. (ред.) Квадратура смысла: Французская школа анализа дискурса. — М.: Прогресс, 1999. — С. 337–384.
Жижек С. Возвышенный объект идеологии. — М.: Художественный жу

Аннотация: Анализируются взгляды Ж. Делеза, Ф. Гваттари и М. К. Мамардашвили на философский язык и его компоненты. Разбирается классификация текстов на «прямые» («аналитические) и «косвенные» («проповеднические»), предложенная советским мыслителем. Для этого приводятся в качестве примеров известные философские произведения различной стилистики. Особое внимание уделяется взглядам Мамардашвили на философские понятия, которые он называет «предельными предметами» или «предельными представлениями», и взглядам Ж. Делеза и Ф. Гваттари на философские понятия, которые они называют «концептами». В работе устанавливается связь между различными классификациями и точками зрения на специфику философских понятий и текстов. Уточняется важность вклада Мамардашвили, Делеза и Гваттари в методологию исследования философского языка. С опорой на материал лекций М. К. Мамардашвили о современной европейской философии подчеркивается специфика вклада советского мыслителя в разработку методологии анализа философского языка.

Ключевые слова: философия языка, философский язык, философские понятия, концепты, научная философия, поэтическая философия, Делез, Гваттари, Сартр, Мамардашвили

Библиография:
Мамардашвили М. К. Очерк современной европейской философии. — СПб.: Азбука, Азбука-Аттикус, 2012. — 608 с.
Адо П. Является ли философия предметом роскоши? // Адо Пьер. Духовные упражнения и античная философия / Пер. с франц. при участии В. А. Воробьева. — М.: Степной ветер; СПб: Кало, 2005. — С. 336–341.
Мамардашвили М. К. Как я понимаю философию // Мамардашвили М. Как я понимаю философию. Доклады, статьи, философские заметки / Составление и предисловие Ю. П. Сенокосова. — М.: Прогресс, 1992. — С. 14–26.
Ортега-и-Гассет Х. Что такое философия? — М.: Наука, 1991. — 408 с.
Хайдеггер М. Что такое метафизика? / Пер. с нем. В. В. Бибихина. — М.: Академический Проект, 2007. — 303 с.
Хайдеггер М. Что такое философия? / Пер. с нем. Е. В. Ознобкиной // Вопросы философии. — 1993. — № 8. — С. 113–123.
Делез Ж., Гваттари Ф. Что такое философия? / Пер. с фр. и послесл. С. Зенкина. — М.: Академический Проект, 2009. — 261 с.
Зотов А. Ф. Современная западная философия — М.: Канон+, 2011. — 586

Аннотация: В данной работе представлены результаты исследования трансгрессивного способа существования социальной коммуникации. Подвергаются анализу социально-онтологические свойства виртуальной формы социальной коммуникации, которые не характерны для традиционных ее форм. Ставится задача экспликации и изучения условий осуществления события виртуальной социальной коммуникации. Дальнейший текст является продолжением предшествующих работ и посвящен разработке следующих вопросов: является ли виртуальная социальная коммуникация полноценной формой социальной коммуникации? возможна ли смысловая коммуникация в условиях социально-онтологической неполноты существования коммуникантов? и возможно ли существование трансгуманистических форм смысловой коммуникации? В данной работе применяется социально-конструктивистский подход, реализуются принципы системности, эволюционизма и полионтизма (множественности онтологических горизонтов). Исследование базируется на теории социально-коммуникативных систем Н. Лумана и периодизации развития коммуникативных форм М. Маклюэна. Вырабатываются теоретический фундамент для последующего представления развития социально-коммуникативных систем вне рамок эволюции человеческого вида. В данном исследовании в общих чертах обрисован образ социально-коммуникативных систем, как не зависящих от воли человека, и развивающихся самостоятельно образований. Формулируется соответствующее определение коммуникативного субъекта, описываются основные его признаки, распространяющиеся, в том числе и на искусственного актора.

Ключевые слова: социальная коммуникация, виртуальность, трансгрессия, трансгуманизм, искусственный интеллект, социальная система, онтологическая неполнота, эволюция, ксенолингвистика, метакоммуникация

Библиография:
Леушкин, Р.В. Виртуальная социальная коммуникация: онтологический ракурс исследования // Фундаментальные исследования,-2014.-№ 9 (часть 6),-С. 1374-1377.
Park, S. Social responses to virtual humans: The effect of human-like characteristics: A Dissertation for the degree of Ph.D; Georgia Institute of Technology. – Atlanta,-2009. – 88 p.
Loebner, H. What is the Loebner Prize? [Электронный ресурс] Home Page of The Loebner Prize in Artificial Intelligence" The First Turing Test" [офиц. сайт] URL: http://www.loebner.net/Prizef/loebner-prize.html (дата обращения: 07.06.14).
Searle, J. Chinese Room Argument // The MIT Encyclopedia of the Cognitive Sciences. — MIT Press,-2001. — P. 115-116.
Серль, Дж. Разум мозга — компьютерная программа? // ALT-FUTURE [электронный ресурс], режим доступа: http://alt-future.narod.ru/Ai/sciam1.html, (дата обращения 02.08.2016).
Леушкин Р.В.. Виртуальная социальная коммуникация: трансцендентальность или трансгрессия? // Философия и культура.-2015.-№ 9.-C. 1346-1353.

Аннотация: Предметом данной статьи является современное состояние зарубежных и отечественных исследований в области теории аргументации, с учетом специфики коммуникативного поля современной культуры. Авторами оценивается методологический потенциал когнитивного подхода, центрирующего аргументативный дискурс вокруг субъекта, а так же выявляется эвристический потенциал феноменологии Э. Гуссерля для понимания механизмов моделирования субъектом адресата. Предмет исследования конкретизируется в следующих разделах статьи: «Постановка проблемы», «Теория аргументации сознания аргументации: основные подходы», «Субъект аргументации: феноменологический подход». Методология исследования строиться на принципах компаративизма, системности и междисциплинарности. Авторами используется историко-философский, когнитивный, феноменологический, культурно-исторический, коммуникационный подходы к анализу проблемы аргументативного дискурса. Научная новизна исследования раскрывается в следующих полученных выводах:
1. Обширная область научных исследований, которая носит общее название «теория аргументации», несмотря на долгую исследовательскую традицию, продолжает оставаться полем напряженных дискуссий о преимуществах и недостатках имеющихся моделей и о возможности создания общей ТА, что свидетельствует о необходимости дальнейших научных исследований, результаты которых в конечном итоге будут способствовать взаимообогащению методологических средств, выработанных различными дисциплинами, изучающими аргументативный дискурс.
2. Феноменологический подход, в силу наличия в нем интерсубъективного компонента, вполне может быть принят в качестве одной из методологических основ при построении ТА. Вместе с тем, нельзя не видеть, что данный подход не может быть основой в поисках универсальной нормативности для ТА в силу своей контекстной зависимости.
3. Проблема создания ТА - многогранная проблема и одним феноменологическим ответом на нее, конечно же, обойтись не удастся. Вместе с тем, феноменологический анализ, использованный для репрезентации аргументативного взаимодействия субъектов, возвращает нас к традиции когнитивного подхода в его самом широком смысле слова. Когнитивизм, как оптимистичная теоретическая модель междисциплинарного характера, задает новые перспективы в работе над созданием ТА.
4. Когнитивный подход должен быть уточнен в свете последних исследований, в качестве такой конкретизации может быть рассмотрен контент-динамический подход, фокусирующийся на исследовании структур сознания, внутренней репрезентации аргументатором не только мысленного поля адресата, но и оценки его когнитивных способностей и логической компетенции. Он позволяет поднять иной пласт проблем и по-новому взглянуть на проблему создания ТА, обращая внимание на необходимость разработки адекватных онтологических и эпистемологических основ. Представляется, что при детальной разработке, этот подход способен преодолеть традиционное для теоретического анализа противопоставление процедур обоснования и убеждения, а также выступить основой для интеграции таких соперничающих современных подходов к ТА, как неформальная логика и прагмадиалектика.
5. Влияние пространства культуры на характер пространства аргументативного дискурса, погруженного в него, является системным, повсеместным и постоянным. Любой аргументативный акт нацелен не только на понимание смысловой составляющей обосновываемой точки зрения, но и на вписывание ее в культуру, задающую не только личностные смыслы, но и нормативные схемы.

Ключевые слова: культура, диалог, смысл, аргументативный дискурс, теория аргументации, коммуникация, когнитивный подход, субъект аргументации, феноменология, сознание

Библиография:
Библер, В.С. От наукоучения – к логике культуры. Два философских введения в XX век [Текст]/ В.С. Библер.-М.: Политиздат .-1991.-414с.
Бескова, И.А. Аргументация мистиков (опыт когнитивного исследования) //Мысль и искусство аргументации[Текст]/И.А. Бескова.-М.: Прогресс-Традиция. – 2003.-С. 323-357.
Боброва, А.С. Теория аргументации сегодня и проблема субъекта [Текст]/ А.С. Боброва// РАЦИО.ru, №13. – 2014.-С.7-19.
Брюшинкин, В.Н. Системная модель аргументации [Текст]/ В.Н. Брюшинкин // Трансцендентальная антропология и логика: труды международного семинара «Антропология с современной точки зрения» VII Кантовских чтений. Калининград. – 2000.-С.133-155.
Брюшинкин, В.Н. Обобщенная системная модель аргументации [Текст]/ В.Н. Брюшинкин // Аргументация и интерпретации. Калининград: Изд-во РГУ им. И.Канта.-2006.-С.11-17.
Брюшинкин, В.Н. Когнитивный подход к аргументации[Текст]/ В.Н. Брюшинкин // Модели рассуждений – 3: когнитивный подход. Калининград: Изд-во РГУ им. Канта. – 2010.-С.9-28.