Аннотация: Восемнадцатое столетие вносит оттенок грации и изящества в поместье Шантийи. Герцог Луи-Анри де Бурбон (1692-1740 гг.) – правнук Великого Конде и сын одной из побочных дочерей Людовика XIV, унаследовал от своих предков любовь к архитектурному блеску и строительству. Будучи воспитателем малолетнего короля, в 1723 году, он становится первым министром при дворе Людовика XV. Человек непомерно богатый, но вместе с тем и безумно расточительный, большую часть своих денег он истратил на украшение Шантийи. «Средства, потраченные на украшение замка его отцом, – констатирует Сен-Симон, – были сущей безделицей по сравнению с теми сокровищами, которые герцог Бурбон туда вложил и теми чудесами, которые он там сотворил...» В 1717-1735 годах, на просторной лужайке, расположенной с южной стороны Большого замка, по плану архитектора Жана Обера возводятся знаменитые конюшни, которые по праву считаются шедевром французского зодчества XVIII века. По свидетельству современников, верховая езда и охота были потомственной страстью принцев Конде. Они являлись для них не только любимым развлечением, но своеобразной «школой энергии, сосредоточенности, умения управлять собой». Правда, некоторые видели в этом мистический смысл и утверждали, что герцог якобы верил в переселение душ, поэтому «построенные им конюшни, лучше, чем замок, в котором он жил». В отличие от Большого замка, разрушенного во время революции конца XVIII столетия, здание конюшен почти полностью сохранило свой первоначальный облик, за исключением, венчавшей центральный купол свинцовой фигуры Славы, утраченной в 1792 году.

Аннотация: Так случилось, что летом 1782 года судьба неожиданным образом свела в одном месте наследников двух именитых родов – великого князя Павла Петровича и Луи-Жозефа де Бурбона, принца Конде. История их знакомства, как показало время, имеет непосредственное отношение не только к формированию художественного облика знаменитых русских дворцово-парковых ансамблей в Гатчине и Павловске, но и к восстановлению французской «жемчужины» – великолепного замка Шантийи, когда-то окруженного уникальным комплексом садов и парков, но в значительной степени утратившего былое великолепие в результате Великой французской революции (1789-1794 гг.) История знакомства наследника русского престола и одного из представителей прославленного рода Конде связана с тем самым, древним родовым поместьем Монморанси-Конде – замком Шантийи. Как образ Павла I неотделим от его любимой резиденции в Гатчине, так и каждого из принцев Конде – от Шантийи. Интересно, что оба поместья находятся примерно на одинаковом расстоянии от двух столиц – Парижа и СанктПетербурга. Луи V Жозеф де Бурбон (1736-1818 гг.), будущий Великий приор Мальтийского ордена в России, получает титул 8-го принца Конде и становится владельцем Шантийи в 1740 году, после смерти своего отца, Луи IV Генриха де Бурбон-Конде (1692-1740 гг.) Уже в 4 года единственный сын Месье Герцога1 унаследовал огромное состояние и звание «Le grand maI^ tre de France» (главный управляющий королевским двором, ранее – сенешаль), положение которого обязывало «безукоризнено знать придворный протокол». Получив, как и все аристократы, военное образование, Луи-Жозеф принимает участие в Семилетней войне, во время которой выигрывает сражения при Грюнингене и Йоханнисберге (1762 г.) После успешной военной компании принц Конде получил должность наместника в Бургундии. Как и его отец, Луи-Жозеф Конде пользовался особым расположением Людовика XV: «Обычно весьма одаренные, хотя и эксцентричные, и неизменно расточительные Конде в каждом поколении отличались экстравагантными развлечениями, и ЛуиЖозеф – само воплощение дворцового этикета – не был исключением».

Аннотация: В 1754 году в Шантийи появилась Молочная ферма, где гости принца Конде во время прогулок могли отведать мороженное, фрукты и всевозможные кремы. К 1774 году для той же цели в парке построили целую Деревушку (Hameau). Внутри живописных сельских домиков скрывались роскошные и необычные интерьеры, призванные удивить взыскательных посетителей и сделать поздние завтраки и обеды еще более приятными. Самым знаменитым десертом, связанным с этим местом считается «крем Шантийи». В переводе с французского «La Cre`me Chantilly » – взбитые сливки. И все же, поверьте, стоит всего один раз приехать в замок и зайти в ресторан «Aux Gou^ters Champe^ tres», который располагается в той самой Деревушке в здании мельницы, чтобы понять, что обычные взбитые сливки не имеют ничего общего настоящим «кремом Шантийи» – восхитительным лакомством эпохи Просвещения. Оригинальный рецепт, по преданию, принадлежит знаменитому Франсуа Вателю, царствовавшему на кухне замка Шантийи в XVII веке при Великом Конде. Якобы Ватель придумал этот великолепный десерт специально для обеда, устроенного в честь Людовика XIV. Есть данные и о том, что на самом деле местом изобретения крема является не Шантийи, а соседний городок Гувьё. Еще одна кулинарная легенда гласит, что невольным изобретателем крема стал обычный поваренок: однажды уже перед подачей на стол выяснилось, что приготовленных сливок слишком мало, и одному из поварят пришло в голову просто взбить уже имеющуюся массу, чтобы искусственно увеличить объем.

Аннотация: Народ Таиланда отмечает невероятное количество праздников как религиозных, так и светских. Однако ни один из них не может сравниться с самым главным торжеством в жизни Таиланда – 23 октября – Днем Его Величества короля Чулалонгкорна, Рамы V. Король Сиама Рама V родился 20 сентября 1853 года и получил имя Чулалонгкорн. Его отец, король Монгкут (Рама IV) – один из самых образованных монархов за всю историю Сиама – стремился дать своим детям, особенно наследному принцу, широкое образование, в том числе познакомить с западноевропейской цивилизацией, угрозу колонизации со стороны которой он прекрасно сознавал. Поэтому с раннего детства принца Чулалонгкорна готовили к роли монарха в том числе и учителя-европейцы1. Видя будущее своей страны в просвещенном, мудром управлении, король Монгкут постарался внушить эти идеи и своему сыну. В 1867 году король в сопровождении принца предпринял путешествие на Малайский полуостров, где в торфяных болотах оба подхватили малярию. Король Монгкут скончался 1 октября 1868 года, а пятнадцатилетний Чулалонгкорн чуть было не последовал за ним. К счастью, юный наследник поправился и 11 ноября того же года был коронован. Из-за столь юного возраста нового правителя в течение пяти лет Таиландом управлял регент. А тем временем юный монарх заканчивал свое образование, совершая путешествия по соседним с Сиамом странам, дабы познакомиться с современным опытом государственного управления. В первый год царствования Чулалонгкорн посетил Индию, находившуюся тогда под британским владычеством, и остров Яву, являвшуюся частью голландских колоний. 16 ноября 1873 года он вновь был коронован уже в качестве полноправного властителя страны под именем Рамы V. Молодой король был увлечен идеей реформирования королевства, и в этом он стал достойным продолжателем политики своего отца, во время правления которого Сиам уже встал на путь обновления государственного устройства и экономики. В начале 1870-х годов Чулалонгкорн совершает еще ряд поездок в соседние страны – британские колонии, где изучает опыт европейского государственного устройства на восточной почве. Все, увиденное им крупных административных центрах, таких, например, как Калькутта, Дели или Бомбей, послужило источником идей относительно методов модернизации родного Сиама.

Аннотация: Когда и где возникла игра, известная как «крокет», доподлинно неизвестно. Элементы игры в крокет – продвижение шаров через воротца с помощью биты, были известны еще в XIII веке во Франции, где крестьяне делали воротца из веток и использовали пастушьи посохи, чтобы бить по шарам. Известно, что в XVI веке в Европе пользовалась популярностью игра в шары, схожая с крокетом и называвшаяся «pallmall » (фр. paille-maille). Так, например, Яков VI Шотландский, став английским королем под именем Якова I, привез к своему новому двору не только гольф, но и «paillemaille ». Описание игры можно найти в «Glossographia» (1656 г.) Томаса Бланта: «игра, во время которой деревянным молотком ударяют по круглому шару, чтобы тот попал в железную арку (стоящую в конце аллеи). Выигрывает тот, кто сделает при этом меньше ударов. В эту игру до сих пор играют на большой аллее рядом с Сент-Джеймским парком, и называется она в просторечье «пэлл-мэлл»». Игра была модным развлечением в период правления Карла II, который и сам был не прочь частенько «погонять шары». Впоследствии на месте аллеи появилась знаменитая улица, название которой дала та самая старинная игра в шары. Следует отметить, что большинство современных историков все же склонны считать игру «пэлл-мэлл» предшественницей скорее гольфа, чем крокета. Согласно некоторым ранним источникам, в «пэлл-мэлл» расстояние между игроками и их целью было довольно большим, практически как в современном гольфе. Тогда как иллюстрация из книги Джозефа Стратта «Спорт и развлечения англичан» (1801 г.) ясно свидетельствует о том, что в игру, которую мы сейчас называем крокетом, играли на небольших площадках, обычно не превышающих размера традиционного английского сада. Интересно, что в книге игра описывается как «весьма любопытное старинное развлечение»,предположительно саксонского происхождения.

Аннотация: Мы часто сетуем на то, что лето у нас длится всего четыре месяца, а зима – практически пол года. Мечтаем о бесконечно длинном теплом лете, как о вечном празднике. А вот японцы гордятся тем, что в их стране существует смена времен года. Они настолько этому рады, что времен года у них не четыре, как во всем мире, а целых шесть! Если подходить строго, то в Японии, живущей по солнечному календарю, существует четыре сезона: весна – хару, лето – нацу, осень – аки и зима – фую. Но есть еще и сезон дождей – цую. Сезон дождей продолжается на всем японском архипелаге, за исключением Хоккайдо на севере, около шести недель. Дождливая пора всегда приходится на июнь. Начало сезона дождей имеют нюбай, или цую-ири. Есть еще у японцев и шестое время года – акибаре («осенняя прозрачность») или нихонбаре («японская ясность») – аналог нашего «бабьего лета», но только более продолжительный и регулярный. Это время года наступает по окончанию периода тайфунов (сентябрь) и продолжается вплоть до начала зимы. Над всей страной устанавливается хорошая погода. Не жарко, но и не холодно, мало осадков, ветер тихий, небо ясное. Природа расцветает всеми оттенками охры и багрянца. У японцев есть понятие сики канкаку – что-то вроде «ощущения» времен года. Многое в японской культуре и традициях четко соотносится с определенными временами года. Пожалуй, это – главная особенность национального мировосприятия. Отсюда происходят известные во всем мире сезонные обычаи: весной – любование цветами (ханами), осенью – луной (цукими), зимой – снегом (юкими), летом – фейерверком (ханаби). О японской традиции любоваться цветущей сакурой известно во всем мире. Но многие японцы первенство в выборе времени любования природой отдают не апрелю, а ноябрю. Ведь главная примета этого сезона – красные листья японского клена момидзи, за которыми жители Страны восходящего солнца начинают настоящую охоту.