Оба евангелиста продвигаются от отца к сыну. В генеалогии, составленной Лукой, встречаются только мужчины, супругам и матерям в ней не нашлось места. А в генеалогии, составленной Матфеем, напротив, то тут, то там появляются женщины: Фамарь, родившая Иуде Фареса и Зару; Рахава (Раав), родившая Вооза (Боаза) Салмону; Руфь, родившая Овида Воозу. Все эти три прародительницы упомянуты среди четырнадцати первых поколений, отделяющих Авраама от царя Давида. Вслед за ними сразу же говорится о жене Урии, родившей Соломона царю Давиду. Если мы хотим найти в генеалогии Иисуса, составленной Матфеем, другую женщину, нам придется дождаться последней из них, которая есть никто иная, как Мария, супруга Иосифа, родившая «Сына Своего первенца, и он нарек Ему имя: Иисус».
Было бы несправедливо обвинять евангелиста Матфея, предположив, что он привел имена этих женщин только ради того, чтобы продемонстрировать свое знание Библии и расширить генеалогию Иисуса. Чтобы понять, почему названные женщины вновь появились в Новом Завете, стоит поискать о них сведения в Ветхом Завете.
Об истории Фамари, истории пикантной или скабрезной, как читателю будет угодно, повествуется в главе 38 Книги Бытия. Итак, Иуда, четвертый сын Иакова, дал в жены своему старшему сыну Иру Фамарь, которая не принадлежала к потомству Авраама, то есть была чужой. Но Ир умер бездетным. В соответствии с левитским обычаем, который требовал, чтобы брат умершего бездетным мужчины женился на вдове, то есть на своей невестке, Иуда отдал Фамарь своему второму сыну, Онану. Второй брак также потерпел крах, поскольку Онан, как говорит Библия, «когда входил к жене брата своего, изливал на землю, чтобы не дать семени брату своему», отчего Иегова разгневался и покарал его смертью. Мимоходом отметим, что Онан, за неимением детей, передал свое имя греху. Поскольку Фамарь стала вдовой во второй раз, а у Иуды было многочисленное потомство мужского пола, она должна была выйти замуж за третьего брата, Шеллу, который, несомненно, задавался вопросом, не дурной ли глаз у его невестки. Иуда отослал Фамарь в дом ее отца. Затем Иуда, похоронивший жену, решил нанести визит одному из своих друзей, живших по соседству с Фамарью. Узнав об этом, Фамарь вышла на дорогу, ведущую в Энаим, сняла с себя вдовью одежду, набросила на голову покрывало и стала ждать свекра. Увидев Фамарь, Иуда принял ее за блудницу и сказал: «Войду я к тебе. Она сказала: что ты дашь мне, если войдешь ко мне? Он сказал: я пришлю тебе козленка из стада. Она сказала: дашь ли ты мне залог, пока пришлешь? Он сказал: какой дать тебе залог? Она сказала: печать твою, и перевязь твою, и трость твою, которая в руке твоей. И дал он ей, и вошел к ней; и она зачала от него. И, встав, пошла, сняла с себя покрывало свое, и оделась в одежду вдовства своего».
А БЫЛ ЛИ ПЕТР?
Пребывание и мученическую смерть апостолов Петра и Павла христианская традиция связывает с эпохой правления императора Нерона (64- 68 гг. н. э.) Павел, происходивший из малоазийского города Тарса, был наследственным римским гражданином. Согласно преданию, в молодости он боролся против нового учения, но позднее стал его ревностным проповедником. Современная историческая наука считает Павла реальным историческим лицом, с которым впоследствии стали связываться различные легенды. Павлу традиционно приписывают четырнадцать посланий, изъясняющих основы христианской духовности и адресованных христианским общинам различных городов. Личность апостола Петра более легендарна. Его деятельность в качестве главы христианской общины Рима католическая традиция считает основанием для признания главенствующего авторитета римских епископов (пап) как преемников апостола. Позднейшее апокрифическое предание связывает с пребыванием Петра в Риме следующую легенду. Спасаясь от гонений Нерона, Петр ночью покидает Рим. За городскими воротами он встречает Христа и спрашивает его: «Quo vadis, Domine? » (лат. Куда идешь, Господи?) Христос отвечает: «Раз ты оставляешь народ мой, я иду в Рим, на новое распятие». После этого Христос возносится на небо, а Петр, устыдившись своей слабости, возвращается в Рим, где принимает мученическую смерть. По легенде, он просил распять его не как Христа, а вниз головой – как недостойного ученика, так как до конца жизни не переставал каяться в троекратном отречении от своего Учителя.