Международное сотрудничество России и Африки в сфере противодействия транснациональным преступлениям на современном этапе

Креховец Александра Викторовна кандидат юридических наук доцент; кафедра уголовного и уголовно-исполнительного права; Нижегородская академия МВД России 603950, Россия, Нижегородская область, г. Нижний Новгород, Анкудиновское шоссе, 3 Krehovets Aleksandra Viktorovna PhD in Law Associate Professor; Department of Criminal and Penal Enforcement Law; Nizhny Novgorod Academy of the Ministry of Internal Affairs of Russia 603950, Russia, Nizhny Novgorod region, Nizhny Novgorod, Ankudinovskoe highway, 3 alexa-xa500@mail.ru Другие публикации этого автора

Никифорова Алена Анатольевна кандидат юридических наук заместитель начальника кафедры; кафедра уголовного и уголовно-исполнительного права; Нижегородская академия МВД РФ 603950, Россия, Нижегородская область, г. Нижний Новгород, Анкудиновское шоссе, 3 Nikiforova Alena Anatol'evna PhD in Law Deputy Head of the Department; Department of Criminal and Penal Enforcement Law; Nizhny Novgorod Academy of the Ministry of Internal Affairs of the Russian Federation 603950, Russia, Nizhny Novgorod region, Nizhny Novgorod, Ankudinovskoe highway, 3 luckyalenka@rambler.ru Другие публикации этого автора

Актуальность исследования и степень разработанности научной проблемы. В настоящее время вопрос международного сотрудничества в сфере противодействия транснациональным преступлениям является достаточно актуальным для всех стран мира, в т.ч. для Российской Федерации и стран африканского континента. Кроме того, актуальность выбранному для научного исследования направлению международного сотрудничества придает происходящее в последние несколько лет укрепление российско-африканских отношений, одной из сфер которых является вопрос эффективного противодействия транснациональным преступлениям. Предметом исследования выступает международное противодействие транснациональным преступлениям в рамках сотрудничества России и Африки. Целью исследования является изучение международного сотрудничества России и Африки в сфере противодействия транснациональным преступлениям на современном этапе. Методами, использованными при проведении исследования, выступили общие (диалектический метод, системный и комплексный подходы) и специальный формально-юридический методы. В ходе исследования получены следующие результаты работы: изучены выделяемые в международном праве признаки транснациональных преступлений, а также указаны их дополнительные характеристики, проанализированы подходы зарубежных и отечественных специалистов к определению понятия «транснациональные преступления», рассмотрены направления международного сотрудничества в сфере противодействия преступлениям, определена основа международного сотрудничества в сфере противодействия транснациональным преступлениям, а также разработано авторское определение понятия «транснациональные преступления».

Полученные результаты обладают научной новизной ввиду того, что они уточняют содержание понятия транснациональных преступлений и могут быть применены в практической деятельности различных органов государственной власти, прежде всего, при совершенствовании механизмов противодействия транснациональным преступлениям на уровне международного сотрудничества, а также в рамках научно-представительских мероприятий по тематике исследования.

Степень научной разработанности выбранной темы исследования. Сфера международных отношений на уровне Россия-Африка выступала предметом исследования многих отечественных и зарубежных специалистов. В опубликованных к настоящему времени работах затрагивались отдельные направления международного сотрудничества России и Африки (к примеру, сфера экономики - Е. В. Ковалева, Н. Г. Жданова, М. В. Цымбалюк ^[1], военно-политическая сфера - А.А. Пачина ^[2], T. Neethling ^[3], научно-техническая и космическая области - Р. С. Джоланов, Е. А. Крылова, М. А. Купорова, К. В. Предеин ^[4] и др.). Такое направление международного сотрудничества как противодействие преступлениям также освещалось в работах ряда ученых - А.И. Степанян ^[5], S. V .Kostelyanets ^[6] и др., однако, на сегодняшний день оно является достаточно малоизученным.

Введение. В последние несколько лет российско-африканские отношения характеризуются стремительным развитием. Об укреплении международных связей свидетельствуют такие факты, как увеличение количества встреч представителей России и стран Африки, расширение членства африканских стран в различных объединениях с участием Российской Федерации, разработка и принятие ключевых документов в сфере развития российско-африканских отношений и др.

К числу значимых шагов в данном направлении, предпринятых за последние несколько лет, следует, в частности, отнести вступление в 2024 году в состав БРИКС Египта и Эфиопии, встречи главы Российской Федерации с президентами ряда африканских стран (июль 2023 – официальный визит Президента Республики Конго Дени Сассу-Нгессо, Президента Республики Гвинея-Бисау Умару Сиссоку Эмбало, январь 2025 – официальный визит Президента Центральноафриканской Республики Фостен Арканж Туадера и др.), а также принятие в 2023 году ключевого документа в вопросе развития российско-африканских отношений – Плана действий Форума партнерства Россия-Африка на 2023-2026 гг. (Далее – План). Данный План определяет приоритетные направления взаимодействия России и африканских стран в различных сферах, в том числе и в области противодействия преступлениям [План действий Форума партнерства Россия – Африка на 2023–2026 годы. URL: http://www.kremlin.ru/supplement/5971 (дата обращения: 20.01.2025)].

К основным видам преступной деятельности, противодействие которым следует усилить как на международном уровне в общем, так и в рамках российско-африканского сотрудничества в частности, Форумом партнерства Россия-Африка в 2023 году были отнесены: терроризм, отмывание и использование доходов, полученных преступным путем, преступные действия в сфере незаконного оборота наркотических средств и психотропных веществ, а также оружия. Распространенность и опасность таких преступлений подтверждается многочисленными практическими примерами. К примеру, в одной из стран Западной Африки Кабо-Верде в конце января 2024 года несколько российских граждан были задержаны в порту городов Прая на судне «Eser» под флагом Панамы, которое направлялось из Южной Америки в Марокко и остановилось в Кабо-Верде. На судне было обнаружено и изъято более 9,5 тонн наркотического средства (кокаин) [«За перевозку девяти тонн кокаина в Африке задержали 11 российских моряков». URL: https://www.evening-kazan.ru/obshhestvo/news/za-perevozku-deviati-tonn-kokaina-v-afrike-zaderzali-11-rossiiskix-moriakov?utm_source=yandex.ru&utm_medium=organic&utm_campaign=yandex.ru&utm_referrer=yandex.ru (дата обращения: 20.01.2025)]. Также летом 2024 года в Замбии арестовали граждан России и Соединенных штатов Америки за попытку контрабандного перемещения через границу денежных средств в валюте четырех африканских государств с целью их последующей легализации [«Россиянина арестовали в африканской стране за попытку вывезти валюту». URL: https://lenta.ru/news/2024/08/02/rossiyanina-arestovali-v-afrikanskoy-strane-za-popytku-vyvezti-valyutu/ (дата обращения: 20.01.2025)].

Указанные преступления следует признать транснациональными, поскольку они одновременно затрагивают интересы нескольких государств, и, следовательно, требуют совместных усилий этих стран в вопросе эффективного противодействия им.

Основная часть. Транснациональные преступления обладают высокой степенью общественной опасности и причиняют существенный ущерб интересам многих стран. Так, в отчёте Global Financial Integrity за март 2017 года «Транснациональная преступность и развивающиеся страны» указывалось, что в глобальном масштабе бизнес, связанный с транснациональной преступностью, оценивается в среднем в 1,6–2,2 триллиона долларов в год [Transnational Crime and the Developing World. URL: https://globalinitiative.net/wp-content/uploads/2017/12/GFI-Transnational-Crime-and-the-Developing-World-2017.pdf (дата обращения: 20.01.2025)].

Одновременно с этим следует учитывать тот факт, что характер и степень общественной опасности современных транснациональных преступных организаций значительно выше ранее существующих либо национальных организованных групп, так как «первые создаются … специально для преступной деятельности на трансграничном уровне на системной профессиональной основе – формируются специализированные инвестиционно-финансовые институты теневой мировой экономики, где функцию регулятора выполняет именно транснациональная организованная преступность» ^{[7, с.26]}. Кроме этого, нельзя оставить без внимания то, что в качестве одной из негативных тенденций транснациональной преступности выступает «консолидация российских организованных преступных сообществ с аналогичными зарубежными сообществами» ^{[8, с.53]}.

Необходимо отметить, что авторы статьи безусловно учитывают различное содержание понятий «преступление» и «преступность», потому не отождествляют их, но для полноты научного осмысления видят необходимость в выделении специфических характерных признаков обеих категорий с целью обеспечения всестороннего изучения исследуемого явления.

Основные признаки транснациональных преступлений содержатся в Конвенции ООН против транснациональной организованной преступности 2002 года. В соответствии со ст. 2 данного документа «преступление носит транснациональный характер, если оно совершено в более чем одном государстве; совершено в одном государстве, но существенная часть его подготовки, планирования, руководства или контроля имеет место в другом государстве; совершено в одном государстве, но при участии организованной преступной группы, которая осуществляет преступную деятельность в более чем одном государстве; совершено в одном государстве, но его существенные последствия имеют место в другом государстве» [«Конвенция против транснациональной организованной преступности» (принята в г. Нью-Йорке 15.11.2000 Резолюцией 55/25 на 62-ом пленарном заседании 55-ой сессии Генеральной Ассамблеи ООН) (с изм. от 15.11.2000) // «Собрание законодательства РФ», 04.10.2004, № 40, ст. 3882].

Помимо этого, возможно также отметить такие признаки транснациональных преступлений, как:

1. Пересечение границ.

Транснациональная преступная деятельность довольно часто включает перемещение предметов преступлений через национальные границы государств.

2. Сложность раскрытия.

Транснациональные преступления вызывают сложности в расследовании из-за различий в законодательстве, культуре, правовых системах и практике правоприменения различных стран.

3. Технологическая сложность.

Многие виды транснациональных преступлений, такие, к примеру, как киберпреступность, используют современные технологии, что требует от сотрудников правоохранительных органов специальной подготовки и ресурсов.

4. Влияние на интересы государства.

Транснациональные преступления оказывают значительное воздействие на экономическую, социальную и иные сферы общественных отношений многих государств.

Изучению транснациональных преступлений и преступности посвящено значительное число научных трудов российских ученых, таких, в частности, как Ю.В. Трунцевский ^[9], Д.С. Хижняк ^[10], О.В. Дамаскин ^[11], И.С. Марусин ^[12], Е.А. Постоева ^[13], К.К. Горяинов, А.П. Исиченко, Л.В. Кондратюк ^[14], А.Е. Шалагин ^[15], А.Л. Репецкая ^[16], С.В. Максимов ^[17] и др. Эти и многие другие специалисты затрагивали ключевой вопрос, касающийся содержания определения транснациональных преступлений (транснациональной преступности). Так, к примеру, по мнению А.Л. Репецкой, транснациональная преступность представляет собой «общественно опасное (уголовно-наказуемое) явление, выражающееся в функционировании преступных групп (сообществ), имеющих сложную структуру, проявляющих себя на территории нескольких государств, использующих благоприятную рыночную конъюнктуру для получения незаконных доходов и сверхприбыли» ^{[16, с.54]}. В данном определении автор фактически приравнивает транснациональную и организованную преступность, однако, на наш взгляд, эти понятия нельзя признать синонимичными. В свою очередь С.В. Максимовым исследуемый вид преступности определяется как «совокупность преступлений, наносящих ущерб двум или более государствам либо интересам юридических (физических) лиц таких государств, ответственность за которые предусмотрена международными актами или национальным уголовным законодательством» ^{[17, с.12]}. Данное определение также не лишено недостатков, ключевым из которых является излишнее обобщение, что не позволяет четко обозначить круг преступлений транснационального характера.

Схожими признаками наделяют понятие «транснациональные преступления» и «транснациональная преступность» и зарубежные специалисты. Так, к примеру, по мнению европейского специалиста С. Фиджноута, «прилагательное «транснациональный» предполагает, что все упомянутые виды преступлений не признают национальных границ и, с географической точки зрения, совершаются, так сказать, в вакууме» ^{[18, с.119]}. Дж. М. Мартин и А. Т. Романо определяют транснациональные преступления как «поведение действующих организаций, в которое вовлечены две или более страны, причем такое поведение определяется как преступное по крайней мере одной из этих стран» ^{[19, с. 78]}.

Приведенные из отечественной и зарубежной доктрины признаки транснациональных преступлений не вызывают возражений, поскольку все они отражают сущность рассматриваемого негативного явления, однако, каждое из них содержит лишь один или несколько признаков транснациональных преступлений и в силу этого являются неполноценными.

В последние несколько лет транснациональные преступления в силу глобализации (прежде всего, развития информационно-телекоммуникационных технологий) и возникающих неблагоприятных социально-экономических и политических условий в разных странах становятся национальными вызовами многих государств. Не являются исключением в этом вопросе Российская Федерация и страны-Африки. Так, Указом Президента РФ от 31.03.2023 № 229 международный терроризм, незаконный оборот наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров, транснациональная организованная преступность и коррупция обозначаются как транснациональные вызовы и угрозы, которые требуют коллективных ответов [Указ Президента РФ от 31.03.2023 № 229 «Об утверждении Концепции внешней политики Российской Федерации» // «Собрание законодательства РФ», 03.04.2023, № 14, ст. 2406]

Равным образом признают опасность трансграничных преступлений и страны Африки. Подтверждением этому, к примеру, может выступать Декларация о терроризме и неконституционной смене правительства в Африке, принятая в 2022 году странами Африканского союза [Declaration on terrorism and unconstitutional changes of Government in Africa. URL: https://papsrepository.africa-union.org/bitstream/handle/123456789/1664/Declaration%20on%20Terrorism%20and%20UCG%20-%20EN.pdf?sequence=6&isAllowed=y (дата обращения: 20.01.2025].

Все это свидетельствует о необходимости трансформации механизмов противодействия транснациональным преступлениям. При этом, как верно отметил А.Г. Волеводз, «расследование таких преступлений без международного сотрудничества невозможно» ^{[20, с.12]}.

По мнению большинства российских и зарубежных специалистов, международное сотрудничество в сфере противодействия преступлениям должно иметь комплексный характер и заключаться в:

1. Выработке согласованной стратегии и тактике противодействия транснациональным преступлениям (Д. Ю. Камышанский, А. Н. Аксенов ^[21]);

2. Разработке и принятии международных соглашений и договоров (Р.А. Изаксон ^[22]);

3. Совершенствовании национального законодательства в сфере противодействия транснациональным преступлениям (В. С Хижняк, Е.А. Астахова ^[23]);

4. Научно-исследовательской деятельности (Т.Т. Мансуров ^[24]);

5. Взаимодействии правоохранительных и иных органов (Ю.В. Бугаева, А.Д. Воронина, Н.А. Хохлова ^[25]);

6. Иных формах организационно-правового взаимодействия.

Основу международного сотрудничества в сфере противодействия транснациональным преступлениям составляют принятые к настоящему времени международные договоры. На сегодняшний день кроме отмеченной ранее Конвенции ООН против транснациональной организованной преступности 2002 года Российская Федерация и отдельные страны африканского континента являются участниками таких международных соглашений, как: Международная конвенция о борьбе с финансированием терроризма 1999 года [«Международная конвенция о борьбе с финансированием терроризма» (Заключена в г. Нью-Йорке 09.12.1999) // «Бюллетень международных договоров», № 5, 2003], Конвенция Организации Объединенных Наций о борьбе против незаконного оборота наркотических средств и психотропных веществ 1988 г. [«Конвенция Организации Объединенных Наций о борьбе против незаконного оборота наркотических средств и психотропных веществ» (заключена в г. Вене 20.12.1988) // «Сборник международных договоров СССР и Российской Федерации», Вып. XLVII.- М., 1994. С. 133 - 157], Конвенция о борьбе с торговлей людьми и эксплуатацией проституции третьими лицами 1950 г. [Резолюция 317 (IV) Генеральной Ассамблеи ООН «Конвенция о борьбе с торговлей людьми и с эксплуатацией проституции третьими лицами» (Вместе с «Заключительным протоколом») (Принята 02.12.1949 на 264-ом пленарном заседании Генеральной Ассамблеи ООН) // «Сборник действующих договоров, соглашений и конвенций, заключенных СССР с иностранными государствами». Вып. XVI.- М., 1957. С. 280 - 290.], Международная конвенция о борьбе с бомбовым терроризмом 1997 г. [«Международная конвенция о борьбе с бомбовым терроризмом» (Заключена в г. Нью-Йорке 15.12.1997) // «Бюллетень международных договоров». 2001. № 11. С. 5 - 14] и др.

Вместе с тем, несмотря на существующую международную базу, в современных условиях противодействие транснациональным преступлениям на уровне всех стран, в том числе России и Африки, вызывает определенные трудности, на что обращают внимание многие специалисты. К примеру, П. Вонг и Дж. Вонг отмечают в качестве проблемы международного сотрудничества в указанной сфере «отсутствие опыта борьбы с транснациональной преступностью, поскольку она по-прежнему остается малоизвестным явлением для многих государств и многих людей» ^{[26, с.25]}. Ю.В. Гаврилин справедливо указывает в качестве фактора, осложняющего процесс международного противодействия транснациональным преступлениям, «цифровую трансформацию современной преступности» ^{[27, с.35]}.

Кроме того, следует отметить вывод, полученный ООН в 2021 году в результате анализа международного сотрудничества в уголовных делах, связанных с реализацией положений Конвенции Организации Объединенных Наций по борьбе с транснациональной организованной преступностью. Как отмечается в данном докладе, африканский континент в достаточно низкой степени учитывал положения Конвенции Организации Объединенных Наций по борьбе с транснациональной организованной преступностью, поскольку использовал «иные инструменты для сотрудничества и взаимной правовой помощи» [Digest of cases of International Cooperation in Criminal Natters Involving the United Nations Convention Against Transnational Organized Crime as a Legal Basis. United Nations Office On Drugs And Crime. Vienna, 2021. URL: https://www.unodc.org/documents/organized-crime/tools_and_publications/Digest_Cases_International_Cooperation_UNTOC_Legal_Basis.pdf (дата обращения: 20.01.2025]. Такое положение дел, как справедливо отмечал известный американский специалист Дж. Тейер, объясняется, прежде всего, тем, что «национальная безопасность, внутренняя коррупция и криминальные интересы, могут исключать некоторые страны из международного сотрудничества» ^{[28, с.44]}.

Заключение. Проведенный анализ показал, что, несмотря на существующую международную базу соглашений в сфере противодействия транснациональным преступлениям, Российская Федерация и страны африканского континента испытывают определенные трудности в реализации сотрудничества в этом направлении. По нашему мнению, обозначенная проблема обусловлена в большей степени следующим:

- со стороны Российской Федерации: изменением политического вектора построения международных отношений;

- со стороны Африки: фактическим отсутствием практики взаимодействия в вопросе реализации правовых основ международного сотрудничества со многими странами.

Полученный вывод обуславливает необходимость разработки собственной стратегии противодействия транснациональным преступлениям на уровне Россия-Африка, в которой необходимо отразить ключевые направления в данной сфере, а именно: создание новых специализированных органов, деятельность которых должна быть направлена на борьбу с транснациональными преступлениями; налаживание взаимодействия между различными существующими учреждениями и институтами в России и Африке; гармонизацию национального законодательства в сфере противодействия транснациональным преступлениям и др. В частности, основу взаимодествия в рассматриваемой сфере международного сотрудничества России и Африки должен составлять унифицированный подход обеих стран к определению понятия «транснациональных преступлений», под которыми предлагается понимать «деяния, совершаемые на территории одного или нескольких государств, вне зависимости от того, на территории какой страны наступили их общественно опасные последствия (в том числе нематериального характера), причиняющие ущерб интересам двух или более государств и признаваемые уголовно-наказуемыми в соответствии с законодательством этих стран либо международным правом».