Психокоррекционная помощь паллиативным пациентам онкологического профиля в условиях стационара

Рублёва Татьяна Юрьевна ORCID: 0000-0003-0569-9116 кандидат медицинских наук доцент; кафедра криминалистики; Сибирский юридический институт Министерства внутренних дел Российской Федерации 660131, Россия, Красноярский край, г. Красноярск, ул. Рокоссовского, 20 Rublyova Tatiana YUr'evna PhD in Medicine Associate Professor; Department of Criminology; Siberian Law Institute of the Ministry of Internal Affairs of the Russian Federation 660131, Russia, Krasnoyarsk Territory, Krasnoyarsk, Rokossovsky str., 20 tat-rubleva@yandex.ru Другие публикации этого автора     Лисняк Марина Анатольевна ORCID: 0000-0001-5090-8779 кандидат медицинских наук доцент; кафедра клинической психологии и педагогики с курсом ПО; Красноярский государственный медицинский университет имени профессора В.Ф. Войно-Ясенецкого Министерства здравоохранения России 660022, Россия, Красноярский край, г. Красноярск, ул. Партизана Железняка, 1 Lisnyak Marina Anatol'evna PhD in Medicine Associate Professor; Department of Clinical Psychology and Pedagogy; Krasnoyarsk State Medical University named after Professor V.F. Voino-Yasenetsky 660022, Russia, Krasnoyarsk Territory, Krasnoyarsk, Partizan Zheleznyak str., 1 lisnyakm@mail.ru Другие публикации этого автора

Дайнеко Ирина Александровна ORCID: 0000-0002-0284-0965 старший преподаватель; кафедра клинической психологии и педагогики с курсом ПО; Красноярский государственный медицинский университет имени профессора В.Ф. Войно-Ясенецкого Министерства здравоохранения России 600022, Россия, Красноярский край, г. Красноярск, ул. Партизана Железняка, 1 Daineko Irina Aleksandrovna Senior lecturer; Department of Clinical Psychology and Pedagogy; Krasnoyarsk State Medical University named after Professor V.F. Voino-Yasenetsky 600022, Russia, Krasnoyarsk Territory, Krasnoyarsk, Partizan Zheleznyak str., 1 dajnekoirina@gmail.com

Введение.

В настоящее время наблюдается устойчивый рост заболеваемости злокачественными новообразованиями. На сегодняшний день около 4 млн. человек выставлен онкологический диагноз. Ежегодно регистрируется около 600 новых случаев заболевания.

За последние три года благодаря укреплению материально-технической базы и успехам современной онкологии снижается смертность и неуклонно растет пятилетняя продолжительность жизни пациентов. Несмотря на данный прогресс в ряде случаев современные методы лечения не позволяют излечить заболевание, и пациенту требуется паллиативная помощь.

В 2019 году в Федеральный закон от 21.11.2011 № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» внесены изменения, среди прочих обновлена дефиниция «паллиативная медицинская помощь», которая теперь звучит в следующей редакции «комплекс мероприятий, включающих медицинские вмешательства, мероприятия психологического характера и уход» ^[15].

В связи с этим в России уделяется внимание не только организации и паллиативной помощи, но и стремление сделать ее более доступной для пациентов, которые нуждаются в улучшении качества их жизни, в связи с поставленным диагнозом онкология.

Повсеместно ведется работа по повышению эффективности и качества, оказываемой медицинской помощи. Однако практически все пациенты данного профиля сталкиваются с огромным спектром негативных переживаний: страх, боль, тревога, депрессия. Наличие выраженных изменений в психике онкологических пациентов часто проявляется в виде отказа от специализированных методов лечения; суицидальных мыслей; расстройства взаимоотношений в семье или на работе ^{[1, 5]}.

Изменение в психике проходит ряд стадий: шоковая стадия (получение негативной информации о наличии заболевания); стадия отрицания, вытеснения информации; стадия агрессии; стадия депрессии, стадия примирения, принятия своей судьбы.

В 1981 году J. Dietz с соавторами выделила четыре типа восстановительного лечения онкологических больных: превентивный, укрепляющий, поддерживающий и паллиативный ^[17].

Паллиативный тип реабилитации используется для пациентов с неблагоприятным прогнозом болезни с целью создания комфортных условий существования в период прогрессирования заболевания.

Следует отметить, что сфере психолого-социальной поддержки уделяется не так много внимания, поэтому частыми трудностями, с которыми сталкиваются лица, осуществляющие уход за больными, относятся высокая занятость ухаживающих за пациентами по месту их основной работы, недостаток умений и навыков по уходу, низкий уровень информированности населения о возможностях оказания социально-психологических услуг ^[2].

В нашей стране паллиативную помощь оказывают 3178 государственных организаций и 154 имеют частную форму собственности (хосписы; отделения, включенные в состав стационаров или диспансеров) ^[8].

Социально-правовые предпосылки, проявившиеся в нашей стране в последнее время, а также опыт российской медицины способствовали изменению профессионального и общественного отношения к организации медико-социальной помощи тяжелобольным пациентам. Начало появляться осознание, о необходимости развития и внедрения, комплексных мер, направленных на улучшение качества жизни людей с тяжелыми и неизлечимыми заболеваниями, в свою очередь за этим последовало рассмотрение возможности создания в России системы паллиативной помощи.

Появилась новая отрасль для отечественного здравоохранения — «паллиативная медицинская помощь», данный проект утвержден Федеральным законом РФ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ и в 2013 году впервые вошел в Программу государственных гарантий бесплатного оказания медицинских услуг. По изначальному замыслу оказание качественной паллиативной помощи, для неизлечимых пациентов, должно базироваться на междисциплинарном подходе, который будет способствовать улучшению качества жизни людей и повышению эффективности оказываемой помощи ^[13].

Однако наличие в штатном списке медицинских организаций должностей психотерапевта, медицинского психолога, социального работника и специалиста социальной работы, и их физическое наличие в штате не соответствуют нормативным требованиям для оказания предполагаемой помощи. Данная ситуация значительно осложняет качественное оказание всего спектра, необходимых действий и не способствует полноценному осуществлению мероприятий по улучшению качества жизни пациентов ^[4].

Онкологические заболевания значительным образом отличаются от иных тяжелых заболеваний и имеют свои существенные отличия физиологического и психологического порядка ^[7]. С точки зрения психологии онкологическое заболевание следует рассматривать, как тяжелейшую психотравмирующую ситуацию для пациента. Данные ситуации, являются, предельными по масштабу душевных затрат. В свою очередь, подобные затраты это крайняя мера, поддерживающая психоэмоциональное состояние паллиативного пациента с онкологией. Психологическая поддержка онкобольного способна снизить уровень психоэмоционального напряжения в связи с болезнью, в случаях, когда компенсаторные возможности психики человека оказываются уже не достаточными для предотвращения возникновения патологических реакций. ^{[16, 18]}.

Структуру и содержание психотравмы при онкологических заболеваниях можно рассмотреть в нескольких аспектах, так, например, в данную комплексную картину состояния человека включены: объявление врача о диагнозе; длительное и дорогостоящее лечение; чувство неопределенности и вероятное ухудшение текущего диагноза. ^[20].

Таким образом, важность медико-психологической поддержки, заключается еще и в том, что онкологический больной постоянно находится в стрессовой ситуации. Онкологическое заболевание, как правило, приносит с собой целую вереницу сопутствующих проблем. К таковым можно отнести: снижение трудовой деятельности индивида, вплоть до ее полной потери, комплекс сложных медицинских вмешательств и угроза инвалидности человека. К этому также прибавляются нарушение жизненной определенности и развитие страха перед неожиданной смертью. В сумме это оказывает отрицательное воздействие на психику и тело человека, исчерпывая всевозможные ресурсы организма ^[3].

Длительное психологическое сопровождение осуществляется на этапе ремиссии и при работе с родственниками пациентов, тогда как в паллиативной онкологии оно является коротким, а нередко, сверхкоротким ^{[14, 21]}.

Чаще всего в практике психологического сопровождения применяется кризисная интервенция. При возможности проведения нескольких встреч целесообразно исследование специфики и приоритетов жизни пациента. Применяются такие техники как: фокусирования на смысле, поощрение инсайта, парадоксальная интенция, выработка навыков самосознания, минимального анализа, дерефлексия, юмор, освоение навыков коммуникативной компетентности, навыков принятия решения в ситуации неопределенности, работа с иррациональными установками, и тревогой пациента, освоение навыков минимального планирования, оценка эффективности воздействия ^{[9, 10, 11]}.

Несмотря на мнение что неизлечимые паллиативные пациенты подвержены тотальному дистрессу, практика показывает, что не излечимые пациенты по-разному переживают изменения, связанные с заболеванием, по-разному относятся к своему заболеванию ^[19,20].

С учетом сказанного необходимо учитывать особенности психологического сопровождения пациентов на паллиативном этапе.

Так, основной целью в работе психолога становится формирование адаптивного отношения пациента к неизлечимому заболеванию с высокой степенью неопределенности развития и выраженной витальной угрозой ^{[6, 12]}. Сегодня в арсенале психологов имеется индивидуальные и групповые методики, которые являются усиливающими, вспомогательными, поддерживающими средствами для основного лечения и реабилитации онкологических больных.

Однако среди прочих проблем оказания паллиативной помощи можно выделить недостаточно разнообразных программ оказания психологической и психотерапевтической помощи паллиативным пациентам.

На наш взгляд, с помощью программы психотерапевтического сопровождения онкологических больных паллиативного профиля в условиях стационара, можно улучшить их психоэмоциональное состояние.

Материалы и методы.

Для подтверждения данной гипотезы проведено исследование на базе отделения паллиативной медицинской помощи Клинической больницы, Красноярский край. Выборку исследования составили 33 пациента онкологического паллиативного профиля в возрасте от 38 до 65 лет, давшие добровольное согласие на участие в тестировании и психокоррекционной программе.

В рамках диагностического этапа проведена личная беседа с каждым участником. В процессе беседы обращалось внимание на степень контактности, на проявление инициативы и отношения к тестированию, на невербальные проявления испытуемых. Наряду с этим изучены медицинские карты пациентов с целью оценки критериев включения/исключения для участия в исследовании. Дополнительно проведены консультации с лечащими врачами для оценки физического состояния больных.

В ходе констатирующего эксперимента с помощью методики «Тест индекс жизненной удовлетворенности (ИЖУ) (адаптация Н.В. Паниной)» осуществлена оценка уровня индекса жизненной удовлетворенности респондентов (таблица 1).

Таблица 1. Распределение результатов уровня индекса жизненной удовлетворенности, с помощью методики «Тест индекс жизненной удовлетворенности (ИЖУ) (адаптация Н.В. Паниной)»

Table 1. Distribution of the results of the life satisfaction index level, using the methodology «Life satisfaction index Test (ZHU) (adaptation by N.V. Panina)»

Общее значение индекса жизненной удовлетворенности по всей выборке констатирующего исследования различно. Несмотря на наличие серьезного заболевания 27,3% испытуемых показали высокие значения индекса жизненной удовлетворенности, что говорит о низкой эмоциональной напряженности, тревожности, высокой эмоциональной устойчивости, психологическом комфорте, удовлетворенностью ситуацией и своей ролью в ней.

У 39,4% определено среднее значение индекса жизненной удовлетворенности, что свидетельствует об умеренной эмоциональной напряженности, умеренной тревожности человека, сниженном психологическом комфорте. И только 33,3% респондентов имели низкое значение индекса жизненной удовлетворенности, что говорит высокой тревожности, низкой социально-психической адаптации и эмоциональной устойчивости к событиям, происходящим с ними.

Следует отметить, что высокими показателями интереса к жизни обладают 12,1% всех опрошенных респондентов, для них характерны: высокая степень энтузиазма, увлечённого отношения к обычной повседневной жизни. Среднее значение выявлены у 21,2%, а 66,7% пациентов имеют низкие показатели, что характеризуется пассивным отношением к собственной жизни и малым интересом ко всему, что в ней происходит.

Высокой последовательностью в достижении поставленных целей обладают 6,1% всех опрошенных пациентов, для них характерны решительность и стойкость, направленные на достижение целей. У 21,2% респондентов определены средние значения, а 72,7% имеют низкий уровень, что говорит о пассивном примирении с жизненными неудачами, покорном принятии всего, что приносит жизнь.

Высокие значения по шкале «Согласованность между поставленными и достигнутыми целями» выявлены у 6,1% пациентов, что описывает их как людей убеждённых в способности достичь важных целей. Средние значения определены у 39,4% участников. Низкая убежденность в постановке и достижении немеченых важных целей выявлена у 54,5% респондентов.

Высокие показатели по шкале «Оценка себя и своих поступков» выявлены у 9,1% респондентов, что говорит о наличии высокой самооценки. Средний уровень самооценки — у 24,2%, тогда как 66,7% респондентов имели низкую самооценку.

Выявлен высокий уровень общего фона настроения лишь у 9,1% респондентов, что предполагает высокую степень оптимизма, бодрости духа, удовольствия от жизни. Средний уровень по данной шкале — у 27,3%, в то время как 63,6 % имели низкий уровень общего фона настроения, что говорит о пессимизме, упадке духа и низкой удовлетворенности от жизни.

Результаты теста «Торонтская шкала алекситимии» (TAS) (адаптация институт им. В. М.Бехтерева) представлены в таблице 2.

Таблица 2. Распределение результатов теста «Торонтская шкала алекситимии» (TAS) (адаптация институт им. В.М.Бехтерева)

Table 2. Distribution of test results «Toronto Alexithymia Scale» (TAS) (adaptation by V. M. Bekhterev Institute)

Исследование показало следующие результаты: 27,3% респондентов не обнаружили у себя признаки алекситимии, 42,4% находились в зоне риска развития алекситимии, а 30,3% респондентов обладали развитой алекситимией.

Данное состояние является психологической характеристикой, определяемой следующими когнитивно-аффективными особенностями: выраженной трудностью в определении и описании собственных чувств, трудностью в проведении различий между чувствами и телесными ощущениями. А также снижением способности к символизации, о чем свидетельствует бедность фантазии и других проявлений воображения, фокусированием в большей мере на внешних событиях, чем на внутренних переживаниях.

Результаты теста «Личностная шкала проявления тревоги» (Дж. Тейлор, адаптация Т. А. Немчинова) представлены в таблице 3.

Таблица 3. Распределение результатов теста Личностная шкала проявления тревоги» (Дж. Тейлор, адаптация Т. А. Немчинова)

Table 3. Distribution of the results of the Personal Anxiety Manifestation scale test" (J. Taylor, adaptation by T. A. Nemchinov)

По результатам констатирующего эксперимента уровень тревожности (табл. 3) в общей выборке распределился следующим образом: 18,1% респондентов имеет низкий уровень тревожности; средний уровень (с тенденцией к низкому) отмечен у 48,5% пациентов всей выборки; средний уровень тревоги (с тенденцией к высокому) выявлен у 27,3% пациентов, а 6,1% респондентов выявлен очень высокий уровень тревоги.

На следующем этапе исследования авторами разработана и реализована в экспериментальной группе (17 испытуемых с онкологическим новообразованием 3 и 4 стадии) психокоррекционная программа. Контрольную группу составили 16 пациентов с онкологическим заболеванием 3 и 4 стадии, не принимавших участие в реализации программы.

Таким образом, психотерапевтическая программа разрабатывалась для паллиативных пациентов с диагнозом онкология, находящихся в условиях стационара, с учетом проведенной диагностики и направлена на снижение уровня тревожности, гармонизацию эмоционального состояния; работу над феноменом смерти и принятием феномена умирания; проработку тревожности. Дополнительно включала методы визуализации и релаксации, арт-терапии.

Кроме того мы придерживались принципа комплексности методов психологического воздействия (использование всего многообразия методов, техник и приемов из арсенала практической психологии).

С учетом изложенного выше психокоррекционная программа была сформирована из 3 блоков (установочный, коррекционный, контрольный). Каждый из блоков выполняет определенные задачи в рамках психокоррекции при помощи различный методов и приемов (табл. 4).

Таблица 4. Структура психокоррекционной программы эмоционального состояния паллиативных пациентов онкологического профиля

Table 4. Structure of the psychocorrection program for the emotional state of palliative cancer patients

Продолжительность реализации занятий психокоррекционной программы составила 3 месяца (12 сессий, каждая продолжительностью 60 минут).

Использовались следующие формы проведения занятий: интерактивные беседы; медитация; арт-терапия.

Элементы атр-терапии (изотерапия, маскотерапия, коллаж, драмотерапия, сказкотерапия) способствуют высвобождению во вне внутриличностного конфликта; дают возможность осознать вытесненные чувства и внутренние переживания и развивают навык их дифференцирования; повышают самооценку; позволяют освободиться от ненужного и изменить свою жизнь; снимают эмоциональное напряжение; помогают в безопасной обстановке прожить вытесненные эмоции, освободиться от психологических и телесных зажимов, прожить через игру несбывшиеся ожидания.

В качестве примера приводим план и этапы одного из групповых занятий программы (продолжительность — 60 минут). Форма организации: проведение практических методик в условиях стационара.

1 этап. Разминка, упражнение «5 напоминаний» — 10 минут.

Пациенту выдается листок с текстом и предлагается медленно и внимательно дышать, во время чтения и произношения пяти напоминаний:

1. Старение заложено во мне природой. Я не могу избежать старения.

2. Слабое здоровье заложено во мне природой. Я не могу избежать болезней.

3. Смерть заложена во мне природой. Я не могу избежать смерти.

4. Самые дорогие мне люди и вещи когда-нибудь изменятся. Разлука с ними неизбежна.

5. Я наследую результаты действий своего тела, речи и ума. Мои действия являются моим продолжением.

Данная разминка позволяет пациенту вступить в более глубокий контакт со страхом смерти, и поработать над ним мысленно, а дыхательное упражнение снизить влияние данного страха на текущее состояние пациента.

Пациентам предлагается закрыть глаза, занять удобное положение и делать максимально глубокие вдохи через нос, а выдыхать через рот, каждое напоминание из 5 состоит из двух предложений. Первое предназначено для вдоха, второе — для выдоха.

Пациенты попробуют продышать и осмыслить каждое высказывание, делая вот так: «Делая вдох, я знаю, что старение заложено во мне природой. Делая выдох, я знаю, что не могу избежать старения».

2 этап. Упражнение «Ловушка времени» — 20 минут. Оснащение: листы бумаги, шариковые ручки, рабочий стол, или планшет для бумаги.

Данное упражнение позволяет осознать и принять, что смерть — это неотъемлемая часть бытия. Осознание этого помогает снизить уровень тревоги, и соответственно, уровень страха.

Первый этап. Психолог просит пациента ответить письменно на вопрос: «Что хорошего в смерти? При этом пациенту нужно написать первое, что придёт в голову, правильных или неправильных ответов нет.

Второй этап. Психолог просит пациента ответить письменно на вопрос «Что было бы с человечеством, если бы смерти не было вообще?». Данный вопрос помогает понять, что смерть – это естественный и целесообразный процесс.

В конце упражнения проходит краткое обсуждение, участники делятся друг с другом мнениями.

3 этап. Упражнение «Письмо страху» — 20 минут. Оснащение: Листок с текстом, чистый лист бумаги формат А 4, шариковая ручка, рабочий стол или планшет для бумаги.

Данное упражнение позволяет выразить отношение пациента к страху смерти, найти положительные стороны испытываемого страха, способствует его принятию. Пациенту предлагается написать письмо своему страху.

Примерный шаблон письма:

Здравствуй мой страх смерти… Ты называешься (назови его по имени). Когда ты присутствуешь, я чувствую…. Страх, ты говоришь мне о том, что… и даешь мне понять, что… Страх, ты обращаешь мое внимание на… и освобождаешь меня от следующей нежелательной деятельности: (перечислить). Страх, ты полезен для меня тем, что… Ты исполняешь роль… Страх, я благодарю тебя за… Страх, ты дал мне возможность… Страх, я хочу…

Теперь представьте, что страх — это вы. И вам пришло письмо. Что в нем? Напишите ответ страха.

4 этап. Завершение. Упражнение «Благодарность» 10 минут. Оснащение: Резиновый мячик, или мягкая игрушка.

Психолог передает группе маленький предмет мячик или мягкую игрушку. Каждый, в чьих руках оказался предмет, выражает комплимент или благодарность своему соседу и передает предмет ему, и так по кругу.

В заключение психолог берет предмет и благодарит группу за работу на занятии.

На завершающем этапе исследования проведено повторное обследование пациентов экспериментальной и контрольной (респонденты, не участвовавшие в реализации психокоррекционной программы) групп с использованием тех же методик, что и на этапе первичного исследования.

Статистическая обработка данных проводилась с помощью программы «SPSS Statistics 21». Достоверность различий между исходными показателями и показателями после окончания занятий у участников экспериментальной группы рассчитывалась с применением критерия Т-Вилкоксона.

Результаты и обсуждение.

В целях оценки изменения уровня тревоги после завершения полного курса коррекционной программы проведено повторное обследование.

Для сопоставления показателей, измеренных в двух разных условиях на одной и той же выборке испытуемых, применялся Т-критерий Вилкоксона.

В результате расчетов Т-критерия Вилкоксона для исследования уровня тревоги экспериментальной группы до и после проведения программы получено значение Тэмп=14.

Критические значения T при n=17 для уровня статистической значимости: Ткр=27 (p≤0,01), Ткр=41 (p≤0,05). Следовательно, Тэмп<Tкр, показатели после эксперимента превышают значения показателей до опыта. Различия результатов исследования являются статистически значимым (р<0,05).

Таким образом, сравнительный анализ данных первичного и вторичного исследований с применением Т-критерия Вилкоксона выявил положительную динамику изменения уровня тревоги у паллиативных пациентов онкологического профиля после прохождения программы.

В результате расчетов Т-критерия Вилкоксона для исследования алекситимии экспериментальной группы до и после проведения программы получено значение Тэмп=10,5.

Критические значения T при n=17 для уровня статистической значимости: Ткр=27 (p≤0,01), Ткр=41 (p≤0,05). Следовательно, Тэмп<Tкр, показатели после эксперимента превышают значения показателей до опыта. Различия результатов исследования являются статистически значимым (р<0,05).

Таким образом, сравнительный анализ данных первичного и вторичного исследований с применением Т-критерия Вилкоксона выявил положительную динамику изменения уровня алекситимии у паллиативных пациентов онкологического профиля после прохождения программы.

Анализ показателей теста «Индекс жизненной удовлетворенности» выявил позитивную динамику после проведения коррекционной работы.

Так, у 62,2% пациентов определен средний уровень по шкале «Интерес к жизни». В результате расчетов Т-критерия Вилкоксона для исследования уровня интереса к жизни значение Тэмп=15.

Критические значения T при n=17 для уровня статистической значимости: Ткр=27 (p≤0,01), Ткр=41 (p≤0,05). Следовательно, Тэмп<Tкр, показатели после эксперимента превышают значения показателей до опыта. Различия результатов исследования являются статистически значимым (р<0,05).

По шкале «Последовательность в достижении цели» у 69,3 % респондентов выявлен средний уровень, остальные 30,7% опрошенных имели низкий уровень.

В результате расчетов Т-критерия Вилкоксона для исследования уровня социальной адаптации получено значение Тэмп=15,5.

Критические значения T при n=17 для уровня статистической значимости: Ткр=27 (p≤0,01), Ткр=41 (p≤0,05). Следовательно, Тэмп<Tкр, показатели после эксперимента превышают значения показателей до опыта. Различия результатов исследования являются статистически значимым (р<0,05).

По шкале «Согласованность между поставленными и достигнутыми целями» достоверных различий не выявлено.

По шкале «Оценка себя и своих поступков» у 92,3% пациентов тестовые показатели выросли до среднего уровня, что говорит о повышении убежденности пациентов в собственной способности достичь поставленных результатов.

В результате расчетов Т-критерия Вилкоксона получено значение Тэмп=16,5.

Критические значения T при n=17 для уровня статистической значимости: Ткр=27 (p≤0,01), Ткр=41 (p≤0,05). Следовательно, Тэмп<Tкр, показатели после эксперимента превышают значения показателей до опыта. Различия результатов исследования являются статистически значимым (р<0,05).

Исследование общего фона настроения показало, что 76,9% респондентов улучшили свои показатели, что проявилось в большей оптимистичности. Кроме того, пациенты отметили, что получили удовольствие от процесса взаимодействия.

В результате расчетов Т-критерия Вилкоксона для исследования общего фона настроения получено значение Тэмп=13.

Критические значения T при n=17 для уровня статистической значимости: Ткр=27 (p≤0,01), Ткр=41 (p≤0,05). Следовательно, Тэмп<Tкр, показатели после эксперимента превышают значения показателей до опыта. Различия результатов исследования являются статистически значимым (р<0,05).

С целью достоверности эксперимента дополнительно проведены расчеты для контрольной группы, пациенты которой принимали участие в тестировании, но не участвовали в психокоррекционной программе.

В результате расчетов Т-критерия Вилкоксона для исследования уровня тревоги, уровня алекситимии, по тесту «Индекс жизненной удовлетворенности» (шкал «Интерес к жизни», «Последовательность в достижении цели», «Согласованность между поставленными и достигнутыми целями», «Оценка себя и своих поступков», «Общий фон настроения») статистических значимых результатов не выявлено.

Таким образом, сравнительный анализ данных первичного и вторичного исследования в экспериментальной группе с применением Т-критерия Вилкоксона показал, что у участников психокоррекционной программы отмечена положительная динамика, в то время как в контрольной группе изменений не выявлено.

Заключение:

Реализуя разработанную психокоррекционную программу с использованием методов визуализации, релаксации, арт-терапии (изотерапия, маскотерапия, коллаж, драмотерапия, сказкотерапия) среди паллиативных пациентов онкологического профиля в условиях стационара удалось добиться снижения уровня тревожности и алекситимии, позитивной динамики в показателях жизненной удовлетворенности.

Данный факт свидетельствует об эффективности проведенной психокоррекционной работы с онкологическими пациентами на стадии паллиатива.

В связи с этим предложенная авторами программа может успешно применяться для коррекции эмоционального состояния у паллиативных пациентов онкологического профиля в процессе лечебно-реабилитационных мероприятий.

Следует отметить важность имеющихся и разработки новых коррекционных программ, их реализации и накоплении эмпирической базы данных.