Дмитрий Боровков Император Адриан глазами поздних римских историков. Часть I

Аннотация: «…Он поощрял искусства, исправил законы, усилил военную дисциплину и объехал все провинции. Его обширный и деятельный ум был одинаково способен и проникаться самыми широкими идеями, и входить в самые мелкие подробности гражданского управления. Но его господствующими наклонностями были любознательность и тщеславие. Смотря по тому, какая из этих наклонностей брала верх или находила для себя возбуждение в окружающих условиях жизни, Адриан был попеременно то отличным государем, то смелым софистом, то недоверчивым тираном» – такую характеристику императору дал известный английский историк XVIII столетия Эдуард Гиббон. Противоречивый образ Публия Элия Адриана, на основании которого и была создана эта характеристика, для нас зафиксировали историографы III–IV вв., чьи труды отстояли от его эпохи более чем на полтора столетия. В их числе был Элий Спартиан, который, по его собственному утверждению, составил для императора Диоклетиана (284–305 гг.) жизнеописания всех его предшественников вплоть до Адриана, а также несколько биографий более поздних правителей. Спартиан входит в число историков, известных как Scriptories Historiae Augustiae – «Сочинители истории Августов» (всего под этим определением известно шесть античных авторов, написавших три десятка очерков, которые продолжили жанровую традицию императорских биографий, заложенную Гаем Светонием Транквиллом, автором «Жизни 12 цезарей»). В отличие от предшественников, «историки Августов» не пользовались авторитетом у специалистов. В 1887 г. немецкий антиковед Герман Дессау, обративший внимание на терминологические несоответствия использованной в текстах номенклатуры административных должностей, относящейся к более позднему периоду, высказал предположение о фальсификации, якобы имевшей место в конце IV столетия: согласно этой гипотезе, все тридцать биографий были написаны одним неизвестным автором, который затем атрибутировал их шести вымышленным лицам. Хотя большинство исследователей склонны разделять эту гипотезу, полемика по этому поводу продолжается до сих пор. Как правило, в пользу любой гипотезы можно привести столько же аргументов, сколько и против, поэтому мы будем следовать не за гипотезой, а за фактом источника, согласно которому биограф императора Адриана был историком эпохи Диоклетиана. Не являясь современником Адриана, Элий Спартиан в своем труде опирался на работы предшественников, которые до нас не дошли: сам он сообщает, что часть фактов была заимствована им из труда историка начала III в. Мария Максима, который, вероятно, являлся одним из продолжателей (или подражателей) Светония. Имеются в труде Спартиана совпадения с «Римской историей» еще одного историографа III в. – Диона Кассия, которые требуют пристального изучения.