Дмитрий Боровков Император Вильгельм II Гогенцоллерн: штрихи к портрету монарха

Аннотация: Одним из наиболее интересных политических деятелей XIX-XX вв. является Фридрих Вильгельм Виктор Альберт Гогенцоллерн (1859-1941 гг.), более известный в качестве прусского короля и германского императора Вильгельма II. Оценки его личности весьма противоречивы: одни современники относились к нему скептически, другие желали видеть в нем Генриха Наваррского, Фридриха Великого и даже Юлия Цезаря; сегодня подобные сравнения могут показаться гротескными, хотя сам император действительно претендовал на то, чтобы его считали «могущественнейшим столпом европейского мира». После его появления на свет 27 января 1859 г. фельдмаршал Фридрих Врангель открыл окно дворца на Унтер-ден-Линден и крикнул собравшийся толпе: «Ребята, у нас принц! Рекрут будет что надо!» Словам старого вояки не суждено было сбыться. Вильгельм II родился «в значительной степени без признаков жизни», левая рука его, вследствие разрыва нервов, не действовала; кайзер вспоминал: «Меня лечили так, как ныне профессионалы не лечат. Это были настоящие пытки, которые оказались совершенно бессмысленными». Английский хирург, обследовавший его по поводу хронического воспаления уха, писал, что «время от времени у него будут случаться припадки ярости, во время которых он будет утрачивать способность к здравому суждению и его вступление на престол, возможно, создаст опасность для всей Европы». В четырехлетнем возрасте, присутствуя на бракосочетании принца Уэльского, он во время драки со своими британскими родственниками укусил за ногу герцога Альфреда Эдинбургского, а позднее, уже будучи императором, поколотил его сына Эдуарда; болгарскому царю Фердинанду публично дал пинка, одного из русских великих князей ударил маршальским жезлом по спине, а бельгийского короля Леопольда II отчитал за то, что тот питает большее уважение к парламенту и министрам, чем к персту Божьему, который кайзер иногда путал со своей персоной. Начальник имперского Генерального штаба и приближенный императора граф Альфред Вальдерзее писал: «Его поступки определяются исключительно стремлением к популярности... Он буквально гонится за овациями и ничто не доставляет ему такого удовольствия, как «ура» ревущей толпы». Вильгельм II считал себя «единственным хозяином немецкой политики» и после вступления на престол заявил: «Горе тем, кому я буду приказывать».