Рус Eng Cn Перевести страницу на:  
Please select your language to translate the article


You can just close the window to don't translate
Библиотека
ваш профиль

Вернуться к содержанию

Litera
Правильная ссылка на статью:

Динамическая норма и варьирование личных местоимений в произведениях Джеффри Чосера

Абдульманова Аделя Хамитовна

кандидат филологических наук

доцент Кафедры английской филологии и перевода Санкт-Петербургского государственного университета

199034, Россия, г. Санкт-Петербург, наб. Университетская, 11

Abdul'manova Adelia

PhD in Philology

Associate Professor of the Department of English Philology and Translation Studies at St. Petersburg State University

199034, Russia, g. Saint Petersburg, nab. Universitetskaya, 11

aahvsp@rambler.ru
Другие публикации этого автора
 

 
Парфёнов Андрей Сергеевич

старший преподаватель Кафедры иностранных языков в сфере математических наук и информационных технологий, Санкт-Петербургский государственный университет

199034, Россия, г. Санкт-Петербург, наб. Университетская, 11

Parfenov Andrey Sergeevich

Senior Educator, the department of Foreign Languages in the area of Mathematical Sciences and Information Technologies, Saint Petersburg State University

199034, Russia, g. Saint Petersburg, nab. Universitetskaya, 11

a.parfenov66@yandex.ru

DOI:

10.25136/2409-8698.2020.12.31919

Дата направления статьи в редакцию:

08-01-2020


Дата публикации:

31-12-2020


Аннотация: Предметом настоящего исследования является динамическая вариативность в сфере личных местоимений среднеанглийского периода. Объектом исследования послужили личные местоимения среднеанглийского языка (в форме именительного падежа), употребляемые в "Кентерберийских рассказах" Джеффри Чосера. Недостаточная изученность данного пласта лексики ведет к необходимости детального изучения пестрой картины варьирования местоимений для определения области средневековой языковой нормы, оказавшей влияние на становление современного литературного английского языка, что и определяет актуальность данного исследования. Целью работы является описание динамической нормы среднеанглийского языка. Методология исследования заключается в систематизации, описании и классификации языкового материала, извлеченного методом сплошной выборки из первой части «Рассказа Рыцаря» «Кентерберийских рассказов» Джеффри Чосера, и установлении количественных параметров, выявляющих и подтверждающих языковые закономерности, регулярно проявляющиеся в системе личных местоимений среднеанглийского языка. Научная новизна работы заключается в том, что в ней осуществляется комплексное исследование варьирования местоимений и устанавливается динамическая норма и «квазинорма», формировавшегося в XIV в. национального литературного стандарта английского языка. Основной вывод заключается в обосновании ведущей роли центральных диалектов в сложении динамической нормы среднеанглийского языка (в частности, в области местоимений), в то время как формы севера и юга целесообразно относить к квазинорме.


Ключевые слова:

среднеанглийский период, динамическая норма, квазинорма, варьирование, диалекты, диалектная вариативность, личные местоимения, лондонский диалект, литературный национальный стандарт, Кентерберийские рассказы

Abstract: The subject of this research is the dynamic variability in the sphere of personal of the Middle English Period. The object of this research is the personal pronouns of the Middle English (in form of the nominative case) used in the “Canterbury Tales” by Geoffrey Chaucer. Insufficient study of this layer of lexicon necessitates detailed examination of the rich tapestry of variability of pronouns for determination of the area of Medieval language norm that influenced the establishment of modern literary English language, which defines the relevance of this research. The goal consists in description of the dynamic norm of the Middle English. Research methodology consists in systematization, description and classification of language material, extracted through the method of continuous sampling from the first part of the “Knight’s Tale” of the “Canterbury Tales” of Geoffrey Chaucer, and setting quantitative parameters that reveal and confirm linguistic patterns that regularly manifest within the system of personal pronouns of the Middle English. The scientific novelty lies in comprehensive research of variability of personal pronouns and establishment of the dynamic norm and “quasi-norm” of the national literary standard of English language formed in the XIV century. The main conclusion consists in substantiation of the leading role of central dialects in comprising dynamic norm of the Middle English (namely with regards to pronouns), while the forms developed in the north and south should be attributed to quasi-norm.


Keywords:

Middle English, dynamic norm, quasi-norm, variation, dialects, dialect variation, personal pronouns, London dialect, national standard, Canterbury Tales

Введение

Вариативность как объективное свойство присуща всем единицам любого языка на всех этапах его развития. В период, предшествующий становлению национального литературного языка, проблема вариативности приобретает особое значение, так как именно в этот момент происходит отбор и закрепление единиц, оцениваемых как литературные нормативы. В связи с этим, «описание вариативности языка преднормативного периода является особенно актуальным, поскольку даёт возможность воссоздать картину состояния языка в момент, предшествующий его кодификации, что в свою очередь помогает в исследовании принципов отбора вариантов, приобретающих со временем статус нормативных» [2, с. 3]. Вопросы вариативности, неизменно привлекают внимание исследователей, поскольку их связь с проблемами становления литературной языковой нормы трудно отрицать.

Динамичность нормы

Норма – это существующие в данное время в данном языковом коллективе и обязательные для всех членов коллектива модели языковых единиц и закономерности их употребления. Причем эти обязательные единицы могут быть единственно возможными либо выступать в роли сосуществующих в пределах литературного языка вариантов [5, 8]. Норма – историческое явление. Изменения в системе языка реализуются в изменениях нормы. На любом этапе существования языка его норма содержит как ядро – его неизменную часть, так и периферию – те участки, в которых происходят изменения. При переходе от старой нормы к новой или при установлении нормы как таковой, неизбежен период сосуществования вариантов нормы, в течение которого либо происходит их дифференциация по значению, по стилистической окраске, либо один вариант постепенно уходит за пределы нормы (на периферию), а другой становится единственно нормативным. Перед языками, находящимися в процессе стандартизации, лежит длинный путь, проходящий через отбор, совершенствование, принятие тех или иных вариантов и кодификацию [12, с. 14].

Однако литературный «стандарт не может быть навязан сверху; его нельзя даже выбрать сознательно и добровольно. Он должен явиться результатом постепенного и естественного развития» [13, с. 159. См. о том же: 11, 14].

В нестабильных участках языковой системы, там, где происходят ее изменения, границы между нормой и ненормой размыты, между очевидно нормативными и очевидно ненормативными явлениями пролегает не четкая линяя, а «серая зона» [5, с. 14; 3], вмещающая в себя явления, находящиеся на периферии нормы. Как новые явления, находящиеся на пути в норму, так и старые, вытесняемые за пределы нормы, неизбежно проходят этап пребывания в области «серой зоны». [4].

В истории английского языка большое значение имеет период средневековья – время сложения «динамической нормы», под которой принято понимать лексические и грамматические структуры, активно использующиеся в языке на определенном этапе его развития, и осознаваемые большинством его носителей как нормативные, составляющие, таким образом своеобразное «ядро» нормы [7, 9]. При этом правомерно говорить о динамической норме и «квазинорме», куда целесообразно отнести все явления, не попавшие в норму. Однако в таком случае собой задачей становится исследование самой «квазинормы» и классификация, характерных для нее явлений.

Состояние динамической языковой нормы в наибольшей степени было характерно для средневекового Лондона, когда его диалект, вследствие разнообразных причин (в том числе политических, экономических и географических) стал играть ведущую роль в складывании общенационального литературного стандарта, предпосылки образования которого появились к концу XIV в. – в период сосуществования в Англии множества диалектов, среди которых можно выделить 5 основных: северный диалект, восточно-центральный, западно-центральный, юго-западный и кентский (юго-восточный).

Вклад Джеффри Чосера в создание литературного стандарта

Важной вехой в становлении языкового стандарта явилось творчество Джеффри Чосера, благодаря произведениям которого, с наибольшей полнотой отражающим характерные языковые черты и тенденции той эпохи, ранние формы литературного языка на его лондонской основе распространились по всей Англии [10, 12].

Самое известное произведение Джеффри Чосера – «Кентерберийские рассказы» – написанное в конце XIV в. на среднеанглийском, не завершено. Оно представляет собой сборник из 22 стихотворных и двух прозаических новелл, объединённых общей рамкой: истории рассказывают паломники, направляющиеся на поклонение мощам святого Томаса Бекета в Кентербери и описанные в авторском прологе к произведению. По замыслу автора, каждый из них должен был рассказать четыре истории (две по пути в Кентербери и две по дороге обратно).

Грамматические формы произведений Дж. Чосера неоднородны. Старые, классические формы употребляются наряду с инновационными вариантами. Одновременно обнаруживаются грамматические маркеры, восходящие к различным диалектам [1].

Варьирование местоимений

В целом, вариативность грамматических форм можно рассматривать как с точки зрения ее отношения к языковой норме, так и с точки зрения сосуществования синонимичных языковых единиц [6]. В настоящей статье речь идет о параллельном использовании форм личных местоимений, вызванном синонимическим (разнодиалектным) варьированием.

Продемонстрируем их употребление на примере первой части «Рассказа Рыцаря», 495 строк которой содержат 218случаев употребления форм личных местоимений в именительном падеже.

Личные местоимения 1л. ед. ч. в именительном падеже изначально имели формы ik, ic на севере, и форму ich на юге и в центре. В начале XIII в. в центральных диалектах форма ich сменилась на ik, ic. Параллельно с ними в XII в. появилась форма I, которая распространилась на территории всех диалектов, но в XIV в. была более характерна на севере и в центре Англии [16].

Дж. Чосер почти всегда использует местоимение I. Формы ik иichмогут встречаться периодически, видимо, для того, чтобы подчеркнуть происхождение героев, которые после вводной фразы опять переходят на более привычную Чосеру форму I. Так, Юрист начинает свою речь фразой:

(1) Hooste, quodhe, depardieux, ich assente; to breke forward is nat myn entente (The Introduction to the Man of Law's Tale – 39) [15] – «Хозяин, сказал он, черт возьми, я согласен; нарушать договор не входит в мои намерения» (Пролог Юриста).

Однако далее в его речи употребление ichне встречается. Подобно Юристу, Мажордом, уроженец восточно-центральной Англии, в начале своей речи употребляет ik:

(2)If that me liste speke of ribaudye, but ik am oold, me list not pley for age(The Reve’s Prologues – 3866) [15] – «Если так случится, что я захочу говорить о непристойностях, но я стар и у меня нет желания этого делать из-за возраста» (Пролог Мажордома).

В дальнейшем Мажордом больше никогда не пользуется этой формой.

Личное местоимение для 2л.ед.ч. – thou, существовало еще в древнеанглийском. В XIV в. появилась вежливая форма yow и ее усеченный вариант ye. [16].

При разговоре с равными или нижестоящими принято было употреблять thou, thee; с вышестоящими yow, ye. Однако, Чосер непоследователен в этом. Так, Пруденс, жена Мелибея, при разговоре с ним вначале использует тоthou, тоyow:

(3) … whan that thy frend is deed, – quod he, – lat nat thyne eyen to moyste been of teeris, ne to muche drye; although the teeris come to thyne eyen, for to wepe for thy freend which that thou has lorn, for therinne is no boote. (The Tale of Melibee – 992) [15] – «… когда твой друг умер – сказал он, – не позволяй своим глазам быть мокрыми от слез, или слишком сухими; хотя слезы подступают к глазам; нет смысла плакать по другу, которого ты потерял» (Рассказ о Мелибее);

(4) If ye governe yow by sapience, putawey sorwe out of youre herte. (The Tale of Melibee – 994) [15] – «Если вы руководствуетесь мудростью, удалите печаль из своего сердца» (Рассказ о Мелибее).

Впрочем, получив от него суровую отповедь, она переходит на yow и сохраняет это обращение вплоть до конца рассказа.

Похоже, что форма thou стала рано уходить из северных диалектов. В Рассказе Мажордома студенты, являясь друзьями, используют you, ye при общении друг с другом:

(5) For John, y-faith, I may been of youre sort; I is as ille a millere as ar ye. (The Reeve's Tale – 4044) [15] – «Поскольку, Джон, я такой же, как и ты, я такой же плохой мельник» (Рассказ Мажордома).

Личные местоимения 3л.ед.ч. в древнеанглийском имели формы heдля мужского рода, hie, sie – для женского и itдлясреднего рода.

В начале среднеанглийского периода форма he сохранилась, в объектом падеже она имела форму hin, которая в XII в. в северных и центральных диалектах сменилась на him. В южном диалекте him появилось только в XIV в. в форме im.

Местоимение женского рода в переходный между древнеанглийским и среднеанглийским периодом имело несколько форм: hē, hō, ʒhē, ʒhō. Форма schē или she имела восточно-центральное происхождение и в середине XIV в. распространилась на запад. В северных диалектах использовалась, преимущественно, форма schō.

Форма it для среднего рода в среднеанглийском не изменилась. В объектном падеже оно имело форму hit, которая в XII в. сменилась на it [16].

Чосер всегда использует формы he, she, it в именительном падеже.

(6) Now be we caytyves, as it is welseene, thanked befor tune and hire falsewheel, that noone staat assureth to be weel (The Knight’s Tale – 924) [15] – «А сейчас мы пленники, как это можно видеть, благодаря фортуне и ее превратностям, ничто не может быть гарантировано» (Рассказ Рыцаря);

(7) And to the ladyes he restored agayn the bones of hir housbondes that were slayn (The Knight’s Tale – 991) [15] – «И он вернул благородным женщинам тела их убитых мужей» (Рассказ Рыцаря);

(8) Upon us wrecched wommen lat thou falle, for certes, lord, ther is noon of us alle, that she ne hath been a duchesse or a queene (The Knight’s Tale – 921) [15] – «Обрати свой взгляд на несчастных женщин, поскольку, господин, среди нас нет ни одной, которая не была бы герцогиней или королевой» (Рассказ Рыцаря).

1л.мн.ч. we, в объектном падеже us, очевидно, были общими для всех диалектов. Они существовали еще в древнеанглийский период и существенному изменению не подверглись.

(9) We stryve as dide the houndes for the boon; they foughte al day, and yet hirpart was noon. (The Knight’s Tale – 1177) [15] – «Мы грыземся, как собаки из-за кости; они дрались целый день, но им не досталось ничего» (Рассказ Рыцаря);

(10) Now help us, lord, sith it is in thy myght. (The Knight’s Tale – 930) [15] – «Теперь, помоги нам господин, поскольку это в твоей власти». (Рассказ Рыцаря).

Древнеанглийская форма для 2л.мн.ч. ye получила форму yow, но продолжали сосуществовать обе формы. Форма ye преобладала в северных диалектах [16]. В «Кентерберийских рассказах» употребляются обе формы. В первой части «Рассказа Рыцаря» yow можно встретить 2 раза и ye 1 раз. Так, Тесей, обращаясь к плачущим женщинам, использует сначала одну, а затем сразу другую форму этого местоимения:

(11) What folk been ye, that at myn homcomynge perturben so my feste with criynge? (The Knight’s Tale – 905) [15] – «Кто вы, кто омрачает мое триумфальное возвращение домой печалью?» (Рассказ Рыцаря);

(12)Or who hath yow mysboden or offended? (The Knight’s Tale – 909) [15] – «И кто причинил вам зло и обидел вас?» (Рассказ Рыцаря).

Пожалуй, наиболее радикальным изменениям подверглись формы местоимений 3л.мн.ч. Древнеанглийские формы hīe, hī, he начали заменяться северной формой thei уже в XII в. В XIV в. эта форма окончательно утвердилась во всех диалектах, хотя на юге еще продолжали употреблять древнеанглийские формы [16]

Дж. Чосер последовательно использует северную форму they для именительного падежа: в первой части «Рассказа Рыцаря» она встречается 7 раз.

(13)Ther cam a kyte, whil that they were so wrothe, and baar awey the boon bitwixe hembothe. (The Knight’s Tale – 1179) [15] – «Пока они грызлись, пришел кот и унес их кость» (Рассказ Рыцаря).

Таблица 1: Употребление личных местоимений в первой части «Рассказа Рыцаря»

Формы именительного падежа

1л.ед.ч.

I – 54,

1л.мн.ч.

we – 16,

2л.ед.ч.

thou – 24; thee – 8

yow – 6, ye – 4

2л.мн.ч.

yow – 2, ye – 1

3л.ед.ч.

he – 67, she – 11, it - 18

3л.мн.ч.

they – 7

Всего

218 (73%)

Заключение

Анализ материала показал высокую степень вариативности личных местоимений: в сравнении с формами центральных диалектов (104 сугубо центральных формы (48%) из 218 случаев употребления личных местоимений в первой части «Рассказа Рыцаря»), доля северных (10 из 218; 4,5%) и южных (24 из 218; 11%) вариантов относительно невелика. Следовательно, обоснованным представляется вывод о ведущей роли центральных диалектов в сложении динамической нормы среднеанглийского языка (в частности, в области местоимений), в то время как формы севера и юга целесообразно относить к квазинорме.

Библиография
1. Багана, Ж. Ассимиляция заимствований из французского языка в среднеанглийских диалектах [Текст] / Ж. Багана, Е.В. Бондаренко.-М.: ИНФРА-М.-2012.-148 c.
2. Брюховец, Н.А. Вариативность способов оформления таксиса в сложноподчиненных предложениях с временными и условными смысловыми отношениями [Текст]: автореф. дисс…канд. филолог. наук / Н.А. Брюховец. – СПб., 1994. – 15 с.
3. Ицкович, В.А. Очерки синтаксической нормы [Текст] / В.А. Ицкович. – М.: Наука, 1982. – 199 с.
4. Ицкович, В.А. Языковая норма [Текст] / В.А. Ицкович. – М.: Просвещение, 1968. – 94 с.
5. Ицкович, В.А. Языковая норма и проблемы кодификации современного литературного русского языка [Текст]: автореф. дис…докт. филолог. наук / В.А. Ицкович. – М., 1981. – 44 с.
6. Куралёва, Т.В. Бытийные конструкции THERE MUST BE / THERE HAVE TO BE в американском варианте английского языка [Текст] / Т.В. Куралёва // Филологические науки. Вопросы теории и практики.-2017. № 12 (78): в 4-х ч. Ч. 4. С. 99-101.
7. Скворцов Л.И. Норма. Литературный язык. Культура речи [Текст] / Л.И. Скворцов // Актуальные проблемы культуры речи: Сб. ст. / Под ред. В. Г. Костомарова, Л. И. Скворцова М.: Наука, 1970. С. 40 – 103.
8. Степанов, Г.В. К проблеме языкового варьирования. Испанский язык Испании и Америки [Текст] / Г.В. Степанов. – М.: Едиториал УРСС, 2004. – 325 с.
9. Ступин, Л.П. Проблема нормативности в истории английской лексикографии XV – XX в. [Текст] / Л.П. Ступин.-Л.: Изд-во ЛГУ, 1979.-164 с.
10. Ярцева, В.Н. Развитие национального литературного английского языка [Текст] / В.Н. Ярцева. – М.: Едиториал УРСС, 2004. – 284 с.
11. Hope, J. Rats, bats, sparrows and dogs: Biology, Linguistics and the nature of Standard English [Текст] / J. Hope // The Development of Standard English 1300 – 1800. Theories. Descriptions. Conflicts / ed. by L. Wright. – Cambridge: Cambridge University Press, 2000. – P. 71-81.
12. Horobin, S. The Language of the Chaucer tradition [Текст] / S. Horobin. – Cambridge: Brewer, 2003. – 179 p.
13. Krapp, G.Ph. Modern English: its growth and present use [Текст] / G.Ph. Krapp. – New York: Frederick Ungar Publishing Co, 1966. – 357 p.
14. Smith, J. J. Standard language in Early Middle English [Текст] / J. J. Smith // Placing Middle English in context / ed. by I. Taavitsainen, P. Pahta, M. Rissanen. – Berlin: Mouton de Gruyter, 2000. – P. 125 – 139.
15. The Canterbury Tales (http://www.librarius.com/cantales.htm) (Дата обращения: 03.01.2020.)
16. Wright J., Wright E.M. An Elementary Middle English Grammar [Текст] / J.Wright, E.M. Wright – London: Oxford University Press, 1923. – 223 p.
References
1. Bagana, Zh. Assimilyatsiya zaimstvovanii iz frantsuzskogo yazyka v sredneangliiskikh dialektakh [Tekst] / Zh. Bagana, E.V. Bondarenko.-M.: INFRA-M.-2012.-148 c.
2. Bryukhovets, N.A. Variativnost' sposobov oformleniya taksisa v slozhnopodchinennykh predlozheniyakh s vremennymi i uslovnymi smyslovymi otnosheniyami [Tekst]: avtoref. diss…kand. filolog. nauk / N.A. Bryukhovets. – SPb., 1994. – 15 s.
3. Itskovich, V.A. Ocherki sintaksicheskoi normy [Tekst] / V.A. Itskovich. – M.: Nauka, 1982. – 199 s.
4. Itskovich, V.A. Yazykovaya norma [Tekst] / V.A. Itskovich. – M.: Prosveshchenie, 1968. – 94 s.
5. Itskovich, V.A. Yazykovaya norma i problemy kodifikatsii sovremennogo literaturnogo russkogo yazyka [Tekst]: avtoref. dis…dokt. filolog. nauk / V.A. Itskovich. – M., 1981. – 44 s.
6. Kuraleva, T.V. Bytiinye konstruktsii THERE MUST BE / THERE HAVE TO BE v amerikanskom variante angliiskogo yazyka [Tekst] / T.V. Kuraleva // Filologicheskie nauki. Voprosy teorii i praktiki.-2017. № 12 (78): v 4-kh ch. Ch. 4. S. 99-101.
7. Skvortsov L.I. Norma. Literaturnyi yazyk. Kul'tura rechi [Tekst] / L.I. Skvortsov // Aktual'nye problemy kul'tury rechi: Sb. st. / Pod red. V. G. Kostomarova, L. I. Skvortsova M.: Nauka, 1970. S. 40 – 103.
8. Stepanov, G.V. K probleme yazykovogo var'irovaniya. Ispanskii yazyk Ispanii i Ameriki [Tekst] / G.V. Stepanov. – M.: Editorial URSS, 2004. – 325 s.
9. Stupin, L.P. Problema normativnosti v istorii angliiskoi leksikografii XV – XX v. [Tekst] / L.P. Stupin.-L.: Izd-vo LGU, 1979.-164 s.
10. Yartseva, V.N. Razvitie natsional'nogo literaturnogo angliiskogo yazyka [Tekst] / V.N. Yartseva. – M.: Editorial URSS, 2004. – 284 s.
11. Hope, J. Rats, bats, sparrows and dogs: Biology, Linguistics and the nature of Standard English [Tekst] / J. Hope // The Development of Standard English 1300 – 1800. Theories. Descriptions. Conflicts / ed. by L. Wright. – Cambridge: Cambridge University Press, 2000. – P. 71-81.
12. Horobin, S. The Language of the Chaucer tradition [Tekst] / S. Horobin. – Cambridge: Brewer, 2003. – 179 p.
13. Krapp, G.Ph. Modern English: its growth and present use [Tekst] / G.Ph. Krapp. – New York: Frederick Ungar Publishing Co, 1966. – 357 p.
14. Smith, J. J. Standard language in Early Middle English [Tekst] / J. J. Smith // Placing Middle English in context / ed. by I. Taavitsainen, P. Pahta, M. Rissanen. – Berlin: Mouton de Gruyter, 2000. – P. 125 – 139.
15. The Canterbury Tales (http://www.librarius.com/cantales.htm) (Data obrashcheniya: 03.01.2020.)
16. Wright J., Wright E.M. An Elementary Middle English Grammar [Tekst] / J.Wright, E.M. Wright – London: Oxford University Press, 1923. – 223 p.

Результаты процедуры рецензирования статьи

В связи с политикой двойного слепого рецензирования личность рецензента не раскрывается.
Со списком рецензентов издательства можно ознакомиться здесь.

Факторы литературной нормативности и способы/типы их фиксаций всегда интересуют лингвистов-филологов. Закрепление общих, универсальных правил на современном этапе более прозрачно, нежели в периоды раннего развития литературы. Вероятно, этим и может быть объяснена и верифицирована актуальность и научная новизна рецензируемой работы. Профиль или магистраль исследования данной статьи, на мой взгляд, корректны, концептуальны, продуктивны. Следовательно, предмет анализа конкретен, точен, что и задает общую логику разверстки авторской мысли. В кругу смежных исследований, «норма» как таковая оценивается в принципе одинаково, хотя потенциальность темы, порой, задает иной вектор оценки. Ибо норма явление не только историческое, но и социальное, а также генеративное. Автор именно на это и делает особый акцент, что, по моему мнению, ценно и оригинально. В русле сказанного, верно подмечено, что «при переходе от старой нормы к новой или при установлении нормы как таковой, неизбежен период сосуществования вариантов нормы, в течение которого либо происходит их дифференциация по значению, по стилистической окраске, либо один вариант постепенно уходит за пределы нормы (на периферию), а другой становится единственно нормативным. Перед языками, находящимися в процессе стандартизации, лежит длинный путь, проходящий через отбор, совершенствование, принятие тех или иных вариантов и кодификацию…». Работа построена в стандарте научной композиции – введение, основная/аналитическая часть, заключение. Общие требования издания учитываются не только формально, но и содержательно. Это проявляется как в выборе методологии, так и объективации научной новизны. Сравнительно-сопоставительный принцип наиболее продуктивен для выстраивания концепции относительно темы «динамики нормы», «варьирования личных местоимений». Языковой базой работы становится наследие одного из видных представителей английской литературы – Джеффри Чосера. Его творчество является полем фиксации литературно-языкового стандарта. «Кентерберийские рассказы» Д. Чосера представляют собой незавершенный цикл форм, имеющих повествовательно-описательный характер. При этом вариативность личных местоимений изначально играет важную и существенную роль, так как это свойство есть нарочитая кодификация нормы/правила, которое далее получит широкое распространение. Большая часть примеров из «Кентерберийских рассказов» Джеффри Чосера включается в режиме сплошной выборки, это придает работе целостность анализа, точность выводов, объективность рецепции. Статья могла быть также дополнена схематично-табличными включениями (одной таблицы, на мой взгляд, мало), они придают научному исследованию системно-структурный характер, компилирую выводы, закрепляют свод полученных знаний. Данную статью отличает самостоятельность анализа, умение сопоставлять/сравниваться вариант и норму, делать продуктивные выводы, которые интересны для подготовленного читателя. Думается, что «методология, да и концепция» текста может быть применима и для анализа других литературных форм, находящихся в позиции крайности перехода. И это не только английская литература, но и целый ряд других европейских площадок. Завершает текст статистически продуманный итог, его номинация сведена к объективности процентовки «употребления личных местоимений в тексте Д. Чосера». Как отмечает автор, «в сравнении с формами центральных диалектов (104 сугубо центральных формы (48%) из 218 случаев употребления личных местоимений в первой части «Рассказа Рыцаря»), доля северных (10 из 218; 4,5%) и южных (24 из 218; 11%) вариантов относительно невелика. Следовательно, обоснованным представляется вывод о ведущей роли центральных диалектов в сложении динамической нормы среднеанглийского языка (в частности, в области местоимений), в то время как формы севера и юга целесообразно относить к квазинорме». Компактность вывода есть умение центрично завершить разверстку гипотезы/мысли. В целом работа стилистически однородна, ее содержательная часть полностью соотносится с заголовком и «высказанной во введении концепцией». Фактических нарушений по ходу текста не выявлено, терминологических и понятийных сбивов нет. Материал будет интересен студентам, занимающимся изучением языка с позиций наличного, номинативного, стандартного. Библиография к тексту достаточна для манифестации новых мыслей, подтверждения «классически высказанного», поддержания продуктивного диалога с оппонентами. Считаю, что статья «Динамическая норма и варьирование личных местоимений в произведениях Джеффри Чосера» может быть допущена к открытой публикации в журнале «Litera».