Представления «поколения Z» о своей будущей семье (на примере литовских старшеклассников)

Изменение представлений у молодёжи о традиционной семье, свидетельствует о тенденции кардинальной трансформации института семьи по всему миру. Затруднительно говорить об изменении общей картины построения и сохранения семьи в лучшую сторону. Исследователи акцентируют внимание на процессах обнищания семьи на духовном уровне; роста тенденции к расторжению брака, а в результате увеличение численности неполных семей, одиноких мужчин и женщин; нивелирование ценности института семьи в целом, что является проблемой для общества и его социальной стабилизации. Так, в России с 2009 г., по данным Главного управления ЗАГС, процент разводов превышает 45—50%. С 2012 г. прослеживались положительные изменения, т. е. количество расторгаемых браков сократилось на 5—7%, однако показатели не опускаются ниже 43%, что составляет примерно половину разводов на количество зарегистрированных отношений. По данным, представленным главным управлением ЗАГС Литвы ситуация складывается аналогичная. Более того, тенденция разводов омолаживается и ускоряется, о чем свидетельствует большое число расторгаемых браков среди молодежи (до 30 лет), число которых достигает 40%. ^{[5, 21]}.

В целях выяснения причин разрушения института семьи и поиска адекватных ответов на вызовы к её сохранению, мы задались вопросом, как семья рассматривается людьми, стоящими на пороге создания брачных уз, а точнее, как она представляется цифровому поколению, именуемому «поколением Z».

«Теорию поколений» предложил американский ученый Н. Хоув и В. Штраус в 1991 году. Адаптация теории поколений для России была выполнена командой под руководством Е. Шамис, в рамках проекта Rugenerations в 2003-2004 годах ^[24]. Следуя теории, поколение Z можно описать как переходное поколение из ХХ в ХХI век. Зеты традиционно рассматриваются как дети поколения Икс. То, что для предыдущих поколений представлялось инновационным будущим, для Зетов является настоящим, что и выступает их главным отличием от первых. Кто же такие Зеты? Прежде всего, это современные молодые люди, родившиеся и развивающиеся в период эпохи информатизации, когда одним из наиболее значимых источников социокультурного развития становится сеть Интернет, оказывающая непосредственное влияние на все сферы жизни человека ^[16]. Поколение Z отличает быстрое взросление и максимальная приближенность к информации, с которй они отлично умеют работать. Они более зависимы от цифровых технологий, нетерпеливы и сосредоточены, в большинстве случаев на краткосрочных целях, ориентированы на потребление и достаточно индивидуалистичны, но менее амбициозны представителей предыдущих поколений. Зетам не свойственно быть членами определенных групп, более того в процессе коммуникации приоритет отдается общению посредством сети Интернет, а образ их мыслей отличается фрагментарностью и, иногда поверхностностью. Важным является и то, что скорость изменения жизни, информационная перегруженность, мировоззренческий разрыв с родителями, а именно поколением Икс, по мнению ученых, ведут к возникновению размывания жизненных принципов и ориентиров поколения Z ^{[2, 19]}.

Результаты современных исследований свидетельствуют о том, что брак и семья не является приоритетной задачей молодежи. Молодые люди на первый план выдвигают материальные благополучия, профессиональное развитие и личные достижения. В частности девушки считают, что карьерные продвижения могут заменять и компенсировать возможное неблагополучие супружества ^[11]. Недавние исследования российских юношей и девушек на предмет представления своей будущей семьи, демонстрируют нам дифференцированные, конкретные, позитивные, однако носящие довольно формальный характер ^[9]. Результаты исследований приводят к выводу о том, что представления молодых людей о различных сферах жизнедеятельности видоизменяются, отличаясь неустойчивостю и противоречиями. Такой жизненный сценарий заставляет задуматься о поиске новых подходов к воспитанию молодого поколения ^[27].

В целом проблемы семьи рассматриваются такими отечественными и зарубежными психологами как А. Я. Варга, В. Н. Дружинин, С. В. Ковалев, В. А. Петровский, Е. Т. Соколова, А. Г. Харчев, А. В. Черников, Л. Б. Шнейдер, Э. Г. Эйдемиллер, M. Боуэн, В. Сатир и др. Теоретический анализ научной литературы, посвященной изучению проблемы семьи, позволяет выделить два направления, приближающих нас к пониманию семьи как психологического феномена в целом и механизмов ее функционирования. Так, семья, как малая группа, изучаемая, в большинстве случаев, социальной психологией может выступать одним из подходов, в рамках которого обнаруживается попытка детального изучения протекающих в семье процессов, а также определения особенностей, которые могут выступать отличием семьи от других малых групп. Семья здесь рассматривается как социальная, культурная общность, главным образом, базирующаяся на общей системе ценностей ^[23]. Психологи, философы, социологи, педагоги, юристы исследуют семью, прежде всего, как социальный институт. Социальный институт понимается как устойчивый комплекс формальных и неформальных правил, принципов, норм, установок, посредством которых общество регулирует и контролирует деятельность людей в наиболее важных сферах человеческой жизни ^[20].

Благодаря внутрисемейной атмосфере любви, уважения, заботы, поддержки семья играет важнейшую роль в первичной социализации человека. Так семью принято рассматривать первой социальной группой, благодаря которой человек имеет возможность приобщаться к ценностям культуры, развиваться как личность, а также осваивать свои первые социальные роли. По мнению В. Н. Дружинина, семья выступает главным и основным компонентом среды, в котором он живет, как в коконе, первую четверть жизни, если повезет, и который он пытается построить всю оставшуюся жизнь ^[7]. В. М. Целуйко считает, что семья является малой социальной группой, члены которой связаны брачными и родственными отношения, общностью быта, взаимной помощью и моральной ответственностью ^[26]. А. Г. Харчев понимает семью как исторически –конкретную систему взаимоотношений между супругами, между родителями и детьми; как малую социальную группу, члены которой связаны брачными или родительскими отношениями, общностью быта и взаимной моральной ответственностью, социальная необходимость в которой обусловлена потребностью общества в физическом и духовном воспроизводстве населения ^[25].

Второе направление рассматривает семью как систему, усиливая акцент на взаимосвязях. Поэтому значительная часть исследований семьи как системы наблюдается в моделях психотерапии, таких как семейная системная психотерапия, главными принципами которой выступают следующие: целое больше, чем сумма его частей; предположение о взаимовлиянии и взаимообуславливании всех частей и процессов целого. 23^[23]

Таким образом, теоретики и практики предполагают, что в основе столь шаткого положения современных браков кроется неосведомленность в семейных вопросах с одной стороны, и с другой — отсутствие уважения к институту семьи в целом, чему продолжает способствовать социализация подрастающего поколения в условиях политической и экономической нестабильности, когда разрушаются общепринятые нравственные нормы и ценности, которые, по нашему мнению, следует считать одним из важнейших критериев личностного развития, так как именно нравственные нормы и ценности могут выступать показателем идеала и эталона в жизни человека, поведении и его отношениях.

Очевидно, что и вопрос о роли представлений в процессе формирования и развития семьи всегда находился в фокусе научной мысли. Исследованием представлений занимались такие ученые как И. М. Сеченов, П. П. Блонский, Л. С. Выготский, С. Л. Рубинштейн, А. В. Запорожец и др., в трудах которых представления рассматриваются как воспроизведенные образы предметов, основанные на прошлом опыте и являющиеся «ступенькой» от единичного образа восприятия к понятию и обобщенному представлению, знанию ^{[15, 21]}. По мнению Г. Г. Андреевой, представления должны рассматриваться как неотъемлемая часть любого социально—психологического феномена, как его обязательная характеристика. С ними соотносят такие понятия, как стереотипы, эталоны, нормы, ценности, нравственные нормы и т. п. ^[2]. Вопросами социальных представлений занимался С. Московичи. Им была разработана концепция социальных представлений, описывающая систему социально––психологических взглядов, которая содержит теоретические положения и эмпирические разработки относительно закономерностей функционирования структур обыденного сознания в современном обществе. Основным понятием концепции выступает понятие социального представления, заимствованное из социологической доктрины Э. Дюркгейма ^[8]. Э. Дюркгейм говорит о двух видах представлений — коллективных и индивидуальных, где первые выступают в качестве первопричины вторых. Согласно Э. Дюркгейму, у людей существует два типа сознания: индивидуальное, характеризующее субъекта как индивидуальность, и коллективное, являющееся общим для какой–либо социальной группы, выражаемое в коллективных представлениях, которые в свою очередь «исходят не из индивидов, взятых изолировано друг от друга, но из их соединения» ^{[8, с.130]}.

Основываясь в своей концепции на теории Э. Дюркгейма, С. Московичи доказал, что понятие коллективных представлений имеет смысл по отношению к прежним обществам, в современном же обществе наблюдается преобладание научных суждений. Поэтому необходимо преобразовать понятие коллективных представлений в социальные. В процессе развития идей Э. Дюркгейма С. Московичи пришел к выводу о том, что социальные представления не тождественны коллективным. Это, скорее, не процедура коллективного, надындивидуального сознания, а «факт индивидуального сознания, психосоциальное явление, включающее в себя единство когнитивного и эмоционального»^[13].

Представления, по мнению С. Московичи выступают единственной ведущей характеристикой, как общественного, так и индивидуального сознания, включающей в себя информацию, убеждения, мнения, образы, установки в отношении объекта представления. Более того, социальные представления объясняют способность человека воспринимать, делать выводы, понимать, вспоминать, чтобы придавать смысл вещам и объяснять личностную ситуацию, а также являются основой взаимодействия ^[25], подчеркивая, что «социальные представления прежде всего и главным образом предназначены для того, чтобы сделать коммуникацию относительно непроблематичной в группе и уменьшить эту «неопределенность» через некоторую степень консенсуса между ее членами» ^[12]. По нашему мнению, заслуживает более пристального внимания мысль С. Московичи о том, что именно социальные представления подчиняют психический аппарат внешним воздействиям, побуждают людей формировать привычки или, наоборот, не воспринимать события внешнего мира. Иными словами, человек видит окружающий мир не таким, каков он есть на самом деле, а «сквозь призму собственных желаний, интересов и представлений» ^[14]. Полагаем, что социальные представления, согласно С. Московичи, могут и должны рассматриваются как феномен социального мышления вследствие того, что социальные представления выступают общественным обыденным сознанием, в котором очень сложно взаимодействуют на уровне здравого смысла различные убеждения, идеологические взгляды, знания, наука, раскрывающие и составляющие социальную реальность ^[14]. Это лишь подтверждает тот факт, что социальные представления воздействуют на психику человека, формируя привычки, а все знания и убеждения формируются только в процессе межличностного взаимодействия.

В отечественной психологии проблема социальных представлений наиболее активно изучается в рамках социальной психологии, где выделяются закономерности восприятия человеком самого себя и других людей (B. C. Агеев, Г. М. Андреева и др.). В основу исследований легли идеи вышеупомянутого С. Московичи. Так, Т. П. Емельянова писала: «Новый подход, предложенный в 1961 году Московиси, определенно приобрел статус одной из наиболее влиятельных и авторитетных парадигм в западноевропейской науке, вклад которой в эволюцию социальной психологии оценивается отечественными авторами как значительный», отмечая, что «концепция социальных представлений является одним из вариантов западноевропейского социального когнитивизма и является альтернативной традициям североамериканской науки, заложенным Олпортом». Согласно Т. П. Емельяновой социальные представления выглядят более адекватно с социально–психологической точки зрения в смысле учета социального контекста и ориентации на коллективного субъекта» ^[6].

Г. М. Андреева считает, что теория социальных представлений предлагает специфическую модель социального познания, обеспечивающую новые способы анализа данного процесса. При помощи концепции социальных представлений не только расширяется спектр тех социальных явлений, построение образа которых отдельным индивидом можно лучше понять, но и осуществляется переход от индивидуального сознания к массовому сознанию ^[3]. К. А. Абульханова – Славская, рассматривая социальные представления как механизм сознания личности, указывает на необходимость изучения роли личностных особенностей в функционировании и содержании представлений, т.к. социальные представления являются личностными, т.е. они принадлежат личности и несут в себе личностную специфику ^[1].

В контексте работы считаем необходимым уточнить, что современные отечественные исследователи, изучающие вопрос представлений ^{[1, 3, 8]} в структуре социальных обычно выделяют три структурных компонента: информация, поле представлений и установка. Под информацией, а именно, определенным уровнем информированности с одной стороны, понимается сумма знаний об объекте исследования, и с другой, как необходимое условие их формирования. Поле представлений определяется как более или менее выраженное богатство содержания. Это некая иерархия единства элементов, куда включаются образные и смысловые свойства представлений. Установка здесь понимается как отношение субъекта к объекту представления. Считается, что установка – первична, так как она может существовать при недостаточной информированности и нечеткости поля представлений. В ходе личностной социализации структура социальных представлений пополняется, т.е. информация поступает в обыденное сознание через разные источники; формируется поле представления; установка – интериоризация того, что уже почерпнуто и из полученной информации и поля представления.

Особое значение в структуре представлений о семье у цифрового поколения занимают нравственные нормы, которые, представляют собой продукт социально—психологического взаимодействия. Это тем более важно, так как нравственность изучается психологией главным образом в рамках индивидуального сознания, в то время как человек — носитель индивидуального сознания, рассматривается как субъект культуры, в своих поступках и переживаниях опирающийся на общечеловеческие нравственные и духовные ценности. Так, по мнению В. Н. Панферова, культура задает систему ценностных представлений ^[18]. Изменения идеологических и духовных основ социальной жизни, перекрест различных культур, экономическая нестабильность последних десятилетий вызывают изменения устоявшихся ценностей и норм в индивидуальном и групповом сознании, определяя колебания и противоречия в их системе. Существенное влияние подобного рода изменений оказывается на тех, чьи нормы, жизненные цели и идеалы находятся в процессе становления или переоценки – дети, подростки, молодежь ^[10]. Наиболее чувствительный возраст к формированию нравственной основы личности, по мнению Б. Г. Ананьева, И. С. Кона, Л. И. Божовича и др. – период юности и молодости. Когда «сенситивность» психики и «пластичность» психических процессов высоки, тогда процессы стабилизации характера и осваивание социальных функций взрослого человека более эффективны. Иными словами, можно предполагать, что нравственная основа закладывается и формируется в более молодом возрасте, после чего претерпевает незначительные изменения. Однако, следует отметить, что данный вопрос не нашел еще столь широкого освещения и нуждается в более глубоком изучении. Так, А. А. Бодалев считает, что практически на «каждом возрастном этапе происходит усвоение определенного набора имеющихся в культуре нравственно–психологических понятий», что свидетельствует об отсутствии особых возрастных ограничениях в развитии системы нравственности ^[4].

В качестве проводника высших нравственных ценностей и идеалов выступает норма, как критерий оценивания поступков, мыслей, намерений. Посредством соотнесения поступков с критериями нормы у человека появляется возможность оценивать их как «положительный–отрицательный», «приемлемый–неприемлемый», «достойный–недостойный». Таким образом, нормы являются обоснованием общепринятого смысла, в соответствии с которым формируется нравственная культура человека ^[17].

Процесс формирования нравственных норм и ценностей определяется существующей системой нравственных норм в обществе и потребностями непосредственно самой личности в духовном, как неотъемлемом условии его жизнедеятельности. Нравственные нормы общества воспринимаются личностью на уровне сознания, т.е. прежде чем какая-либо нравственная норма или ценность определит действия, поступки, человека, она должна быть осознанна и принята самим человеком. В.Б. Швырков напрямую связывает формирование ценностей личности с ее мозговыми процессами, поскольку они определяют познавательные способности человека и детерминируют ценностное поведение ^[17]. К примеру, семья, будучи первой социальной группой в жизни человека, строится на общей системе нравственных норм, которые в свою очередь задаются социально-психологическим взаимодействием. Одним из неотъемлемых условий социально-психологического взаимодействия выступают представления, являющиеся ведущей характеристикой сознания. Человек, впитывая нормы извне, а именно из ближайшего социума, начинает закреплять их в своем сознании, в результате чего нравственные нормы становятся собственными. Эти рассуждения привели нас к пониманию того, что эволюция семьи как социального института связана с динамикой изменений представлений о ней и может подвергаться целевому воздействию путем управления и преобразования нравственных норм у молодого поколения.

С целью изучения проблемы, мы решили выяснить представления о будущей семье у поколения Z на выборке литовских старшеклассников. В качестве гипотезы выступило предположение о том, что представления о своей будущей семье, существующие у цифрового поколения, связаны с их нравственными нормами.

В процессе исследования решались следующие задачи:

— исследовать представления о своей будущей семье у литовских старшеклассников;

— выявить уровень выраженности нравственных норм литовских старшеклассников;

— выявить связи между представлениями о будущей семье и нравственными нормами литовских старшеклассников.

Объектом исследования выступает представления литовских старшеклассников. Предметом исследования — связь представлений поколения Z о своей будущей семье с их нравственными нормами.

Выборку исследования составили 65 литовских старшеклассника (15—16 лет), обучающихся в гимназии «Ювента» №32 города Вильнюс. Исследование проводилось анонимно, посредством применения следующих методик:

— Стереометрический тест (Е. И Гарбер, В. В. Козача) с целью выявления содержания представлений о будущей семье.

— Экспресс методика оценки отношения к соблюдению нравственных норм (А. Б. Купрейченко) с целью изучения выраженности нравственных норм.

Результаты, полученные в ходе исследования, подверглись качественной и количественной обработке. Для обработки данных был использован статистический пакет анализа MS Excel. Проверка значимости связей проводилась с помощью однофакторного дисперсионного анализа (ANOVA).

Результаты, полученные в ходе стереометрического тестирования свидетельствуют о том, что:

1. 35% испытуемым в своих представлениях, основополагающим является: работа, стабильность, рациональность, возможность карьерного роста, социальный статус, профессиональные достижения, удовлетворенность образом жизни семьи. Непредсказуемость в изменении событий, связанных с любыми сторонами жизни им не по душе. Особого внимания эмоциональной составляющей семейной жизни не уделяется.
2. Представители следующей группы, число которой составило 29%, указали на важность хороших межличностных отношений внутри семьи. Семейное благополучие и гармония для них стоят на первом месте. Значимым являются искреннее и заинтересованное общение между всеми членами семьи, совместное времяпрепровождение досуга. Считают, что плацдармом семейной жизни должна выступать преданность и верность. Также для них важно, чтобы в семье царило хорошее настроение, комфорт и уют.
3. 30% испытуемых считают достижения, социальный статус семьи, материальные благополучия важными аспектами счастливой семейной жизни, т.е. в представлениях данной группы акцент уделяется в первую очередь карьере, но никак не нравственной составляющей семейной жизни.
4. 26% испытуемых указывают на отсутствии какой—либо значимости в стремлении к переменам. Мечты об ином будущем — пустая трата времени для представителей этой группы, равно как и развитие творческих начал, желании что-либо менять, стремиться к неизведанному.

Качественный анализ данных, полученный в результате исследования уровня нравственных норм (рис. 1 и рис. 2), существующих у литовских старшеклассников, свидетельствуют о следующем:

1) 86% испытуемых обладают низким уровнем выраженности нравственных норм, а именно:

— принципиальности, отражающейся в оправдании отхождения от собственных принципов в отношении себя или других людей, подчинении авторитету или значимых лиц, даже в случае уверенности в своей правоте;

— справедливости, заключающейся в пассивной позиции в случае нарушения прав, личностного пространства другими людьми.

2) 74% составило группу с показателями низкого уровня выраженности нравственных норм, таких как ответственность, что свидетельствует о намерении принимать ответственность только в случаях необходимости, в остальных ситуациях преобладает стремление избежать принятия ответственности.

3) Группа, составившая 65%, обладает низким уровнем выраженности нравственных норм таких как:

— терпимость, т.е. терпимость к мнению, слабостям и особенностям других людей крайне редка

— правдивость, которая заключается в том, что собственная выгода, интересы могут оправдывать нечестного рода поведения. Такие люди могут лгать в имя собственного блага, без каких либо угрызений совести.

4) Высокий уровень выраженности правдивости и принципиальности был выявлен у 34% испытуемых. Для них ложь неприемлема, исключения могут быть лишь во благо значимых людей, однако никак не в корыстных целях. У таких людей высокая требовательность, как к себе, так и к другим, независимо от обстоятельств. Порой могут следовать принципам во благо значимой идеи, даже во вред себе или окружающим.

5) 26% испытуемых демонстрируют высокий уровень ответственности, что свидетельствует о решимости принимать ответственность за себя и за других людей, готовность прийти на помощь при любой необходимости. Также устойчивая толерантность к чужому мнению и слабостям окружающих в большинстве ситуаций прослеживается у 23% испытуемых и характеризуется высоким уровнем терпимости.

6) 14% испытуемых составили группу с высоким уровнем справедливости. Такие люди принимают решения с точки зрения равенства, объективности, непредвзятости. При этом они достаточно требовательны к себе и окружающим людям, а также следуют принципам, иногда во вред себе и делам.

7) У 32% испытуемых выявлена высокая ситуативная изменчивость, заключающаяся в выборе диаметрально противоположных, с точки зрения нравственности, правил поведения в зависимости от ситуации.

8) Низкая ситуативная изменчивость обнаружена у 38% испытуемых, что означает устойчивая приверженность своим нравственным нормам и ценностям.

Статистический анализ данных посредством однофакторного дисперсионного анализа опроверг наше предположение о наличии устойчивых связей между представлениями о семье и нравственными нормами, что может свидетельствовать о том, что нравственные нормы не задают в достаточной мере представления о своей будущей семье у цифрового поколения (на выборке литовских старшеклассников). Такое положение не согласуется с мнением В. Н. Панферова о значимой роли нравственных норм в регуляции поведения человека ^[1]. Мы предполагаем, что это может быть связано с разбалансированной системой ценностей и нравственными нормами у поколения Z и считаем целесообразным продолжение исследований в данной области.

Выводы:

1. Нравственные нормы не связаны с представлениями о своей будущей семье у литовских представителей поколения Z.
2. Представители поколения Z обладают низко выраженными нравственными нормами, такими как терпимость, принципиальность, справедливость, правдивость и ответственность.
3. Система нравственных норм у литовских старшеклассников разбалансирована, а именно у 32% испытуемых демонстрируется высокая ситуативная изменчивость и 38% испытуемым характерна низкая ситуативная изменчивость.
4. Представления о своей будущей семье у 35% испытуемых носят преимущественно утилитарный характер (стабильность, рациональность, карьера, социальный статус, профессиональные достижения и т. п.)
5. Только 29% литовских старшеклассников в своих представлениях о будущей семье указывают на важность её эмоциональной составляющей, а именно — семейное благополучие, гармония, взаимопонимание, взаимоуважение, хорошие межличностные отношения, общие хобби и увлечения и т. п.