Участие переводчика в уголовном судопризводстве (исторический и сравнительно-правовой анализ отечественного и зарубежного законодательства)

Алонцева Елена Юрьевна кандидат юридических наук доцент, кафедра уголовного процесса, Московский университет МВД России имени В.Я. Кикотя 117437, Россия, г. Москва, ул. Академика Волгина, 12 Alontseva Elena Yur'evna PhD in Law Associate Professor of the Department of Criminal Procedure at Vladimir Kikot Moscow University of the Ministry of Internal Affairs of Russia 117437, Russia, g. Moscow, ul. Akademika Volgina, 12 Alontseva.alena@yandex.ru Другие публикации этого автора

Уголовное судопроизводство Российской Федерации имеет своим назначением защиту прав и свобод лиц, вовлекаемых в сферу уголовно-процессуальной деятельности. В числе основных прав в современных условиях существования нашего многонационального государства следует выделить право на пользование родным языком. Правовые предписания Конституции РФ и в свою очередь нормы уголовно-процессуального законодательства устанавливают правило языка уголовного судопроизводства. В соответствии с которым, закреплено требование о том, что, в случаях, когда лицо, являющееся подозреваемым, обвиняемым подсудимым, а также иной участник уголовного судопроизводства, не владеет языком судопроизводства, им должен быть предоставлен переводчик. Положения действующего уголовно-процессуального закона имеют ряд несовершенств в части законодательного регулирования участия переводчика в уголовном судопроизводстве. В рамках данной статьи предполагается рассмотрение проблем участия переводчика в уголовном судопроизводстве. Необходимость рассмотрения данного вопроса в рамках научной статьи представляется важным и актуальным в связи с тем, что процессуальный статус переводчика не содержит необходимого перечня прав и обязанностей, которые отвечали бы его роли в уголовном судопроизводстве, а также одной из причин является сложность правоприменения норм закона в части определения кандидатуры переводчика, его вовлечение в судопроизводство по уголовному делу. В связи с чем для наиболее эффективного совершенствования норм закона, устанавливающих права и обязанности переводчика, процедуру его привлечения к участию в деле, требуется изучение проблем участия переводчика в историческом опыте отечественного законодательства, анализа международных нормативных правовых актов, сравнении с зарубежным законодательством отдельных государств, и представителей различных правовых семей (на примере Великобритании, Франции, Германии, так как рамки одной статьи не позволяют рассмотреть зарубежный опыт наиболее обширно). Объектом исследования являются общественные отношения, возникающие в связи с участием переводчика в уголовном судопроизводстве. Предметом исследования данной статьи являются положения уголовно-процессуального закона, связанные с принципом языка уголовного судопроизводства и регламентирующие правовую основу участия переводчика в уголовном процессе, а также научно-обоснованные позиции ученых процессуалистов выявляются проблемы недостаточной регламентации определения правового статуса и участия переводчика, в историческом срезе точечно исследуется вопрос появления переводчика в уголовном судопроизводстве, проводится сравнительный анализ зарубежного законодательства в уголовном судопроизводстве. В работе используются общенаучные и частнонаучные методы, а именно: системно-структурный, сравнение, обобщение, логико-правовой анализ, исторический. Ранее отельные вопросы сравнительного законодательства исследовались другими авторами на примере некоторых государств СНГ, либо отдельно рассматривались вопросы появления института переводчика в отечественном законодательстве. Однако отсутствие динамики изменений статуса переводчика и его процедуры участия в уголовном судопроизводстве требуют констатации данного факта с учетом историко-правового исследования, предполагаемого автором в рамках данного исследования и сравнительного изучения законодательства зарубежных государств с законодательством Российской Федерации, которое создает почву для переосмысления роли переводчика и подтверждает возможность совершенствования процедуры привлечения и участия переводчика в уголовном судопроизводстве, обобщение опыта других государств, который может быть учтен для определения основных положений, направленных на совершенствование процессуальной и правоприменительной практики.

В России история перевода, в целом, как процесса осуществления деятельности по объяснению смысла того или иного текста на одном языке и создания равнозначного ему текста уже на другом языке, берет свое начало еще в Древней Руси. Первыми «переводчиками», появившимися на территории нашего государства, являлись монахи Кирилл и Мефодий, которые создали алфавит, впоследствии названный «кириллицей», а, в последующем, переводили на древнеславянский церковный язык молитвы, христианские книги и иные тексты. В 14–16 вв.. в России потребность в переводчиках значительно увеличилась в связи с развитием торгово-промышленных связей и принятием на службу к царскую службу иностранных специалистов военного дела, фармацевтического и других специалистов. Затем наиболее заметное продолжение история появления переводчика получила в период правления Петра I. При Петре I появилась первая ассоциация переводчиков. Она была создана в Академии наук в 1735 году и именовалось «Российским собранием» ^{[3, с. 18]}. В функции данного собрания входила обязанность не только официальных переводов, но и подготовка квалифицированных переводчиков для службы в государстве. Дальнейшее развитие древнерусского государства происходило в рамках взаимоотношений политического и внешнеполитического характера и требовало от переводчиков принятие присяги. Данный порядок существовал при Екатерине II. В это время существенно расширилась и область переводов. В уголовном судопроизводстве о переводчиках упоминается в Уставе Уголовного Судопроизводства 1864 года (ст.579) – «если кто-либо из подсудимых или свидетелей не понимает по-русски, то председатель суда назначает к судебному следствию переводчика из числа имеющих качества достоверных свидетелей». Также в Уставе установливался порядок вызова переводчика, приведения его к присяге и порядок отвода (ст.ст.730-731).

Далее, во временной период создания и развития нашего государства после 1917 г., когда прежнее законодательство прекратило свое действие, проанализируем нормы уголовно-процессуального закона о реализации права пользования родным языком и участии в этом переводчика. Прежде всего следует отметить, что Конституция СССР 1936 года и Закон СССР «О Судоустройстве СССР, союзных и автономных республик» от 16.08.1928 г. содержали положение о праве вести судопроизводство на русском языке и языке союзной республики, входящей в состав государства.

Переводчик как участник уголовного судопроизводства упоминается в уголовно-процессуальном кодексе РСФСР 1923 года. В соответствии с которым судопроизводство ведется на русском языке или на языке большинства населения местности. В законе было предусмотрено право заявителя о подаче заявления на родном языке. УПК РСФСР устанавливает правило о том, что суд обязан обвиняемому, потерпевшему, свидетелю и эксперту предоставлять переводчика, в том случае, если они не владеют языком судопроизводства. Кроме устного перевода, переводчик осуществлял перевод документов и обвинительного заключения, которые подлежали вручению. При этом круг лиц, которым суд исключительно по своей инициативе предоставлял переводчика, был достаточно узким. В принятом позже УПК РСФСР 1960 г. были закреплены обязанности переводчика по немедленной, в крайне возможные сроки, явке переводчика в отделение милиции для производства порученного ему перевода ^{[4, с.592]}.Правило о пользовании родным языком, при этом стало распространяться на всех участников уголовного судопроизводства. В обязанности переводчика входили как действия по переводу показаний лица, недостаточно владеющего языком судопроизводства, так и требования к нему должностных лиц, а также перевод процессуальных документов и содержащейся в них информации. Кроме того, переводчик предупреждался об ответственности в случае неявки последнего, а также за заведомо ложный перевод. Переводчики являлись участниками судебного разбирательства. Кроме того, в обязанности переводчика входил и перевод показаний, заявлений, документов, оглашаемых на суде, а также распоряжения и решения суда для лиц, не владеющих языком судопроизводства. В последующем, при вынесении приговора, данный приговор прочитывался переводчиком на родном для подсудимого языке или же на другом языке, которым владел подсудимый. В действующем УПК РФ 2001 г. переводчик является иным участником уголовного судопроизводства, наделенным определенным кругом прав и обязанностей. Существенного изменения в статусе и порядке участия переводчика не произошло. Переводчик вовлекается в уголовное судопроизводство следователем, дознавателем либо судом и определяется из числа лиц, свободно владеющих языком и не заинтересованным в исходе дела (ст.169 УПК РФ). Законодатель не определяет, каким образом можно установить компетентность лица, приглашаемого в качестве переводчика и в чем заключается компетентность лица – какими профессиональными характеристиками или качествами он должен быть наделен.

Авторами научных исследований неоднократно обращалось внимание на отсутствие процедуры привлечения переводчика, определение критериев оценки его компетентности, качества перевода и соответствие его содержанию переводимых документов или действий, случаев отвода, и в этой связи необходимость изменений в уголовно-процессуальном законодательстве. Рассмотрим некоторые из них. Следует согласиться с Буновой И. И., которая обосновывает необходимость разработки механизма тестирования переводчика, наличие у него какого-либо диплома, подтверждающего квалификацию ^{[1, c. 8]}. Полагаем, что данные сведения должны быть отражены в постановлении о привлечении переводчика. В продолжении дискуссии, Волосова Н.Ю., Шмелева Н. С. полагают, что проблема определения компетентности переводчика является наиболее сложной и ст. 169 УПК РФ, возлагающая на лиц, осуществляющих судопроизводство эту обязанность не выполнима ввиду отсутствия установленного порядка ^{[2, с.130]}. В это связи считаем, что участие переводчика в уголовном судопроизводстве в настоящее время определяется прежде всего его компетентностью. Однако, по нашему мнению, нельзя согласиться с Буновой И. И., предлагающей допрашивать предполагаемого переводчика в качестве свидетеля, чтобы установить его компетентность ^{[1, c. 11]}, так как в данном случае недопустима трансформация его статуса и спорна собственная оценка его знаний и компетенции.

Основной акцент в определении компетентности сделан на свободное владение языком, с которого предстоит перевод. Однако, полагаем, этого крайне недостаточно. Необходима ориентированность данного кандидата в юридической терминологии. Решение о проверке свободного владения языком следователем процессуально не оформляется. Полагаем, что в данном случае следует включить в постановление о назначении или допуске переводчика, информацию о знании и понимании юридических терминов, имеющемся опыте в подобном переводе, после чего разъяснить переводчику комплекс его прав и обязанностей, включая последствия заведомо ложного перевода и случаи его отказа от участия в деле. Это конечно не позволит исключить случаи участия некомпетентного переводчика. Последствия, которые повлечет некомпетентность переводчика, прежде всего состоят в том, что конституционные права граждан могут быть нарушены. И повлечь признание доказательств, полученных с участием некомпетентного переводчика недопустимыми, а также повлечь отмену приговора суда. Данный вывод следует и из анализа Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 31.10.1998 г. №8 «О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия», в соответствии с которым недопустимость доказательства напрямую обусловлена нарушением прав, гарантированных Конституцией РФ. В нем также разъясняется обязанность суда обеспечить участника судебного разбирательства право выступать, делать ходатайства, обращаться с заявлением на родном языке. Полагаем, что нарушением будет являться и не разъяснение права иметь переводчика и не предоставление переводчика, даже если лицо, владеет русским языком, но имеет другой родной язык - национальный.

Для того, чтобы создать предпосылки к размышлению и надлежащим образом разрешить указанные проблемы, следует изучить законодательство других государств в сфере участия переводчика в уголовном судопроизводстве. Так, согласно законодательству Великобритании, право на переводчика является неотъемлемой частью права на справедливое судебное разбирательство ^[5]. Данное право реализуется как принцип общего права, поскольку подозреваемый должен понимать, в чем он обвиняется, а также должен иметь возможность защищать свои права и отстаивать свои интересы. Данное правомочие также закреплено в Европейской конвенции о правах человека ^[6]. В настоящее время услуги переводчика предоставляются в полицейских участках, судах посредством найма Министерством юстиции.

В тех случаях, когда подозреваемый или свидетель требуют переводчика, полицейские и детективы организуют их присутствие при производстве процессуальных действий. Роль переводчика в полицейском участке регулируется полицейским кодексом. Любые показания свидетеля или подозреваемого, полученные от него переводчиком, должны быть переведены на английский язык и язык, которым владеет данное лицо. Каждое из показаний подписывается лицом, давшим показания и переводчиком. Требования к переводчикам излагаются в Директиве Европейского парламента от 20 октября 2010 года № 64/ЕС ^[7].В обязанности переводчика входит соблюдение тайны конфиденциальной информации по конкретному делу, а также производства точного перевода. В случае, если переводчик был подвержен влиянию сотрудников полиции и произвел перевод показаний с нарушением истинности отдельных фактов, которые могут навредить подозреваемому, при изобличении таких фактов, данные доказательства будут признаны недействительными, исключены из материалов по уголовному делу и не будут рассматриваться судом, а для переводчика будут приняты соответствующие санкции. Важным фактом является то обстоятельство, что при участии переводчика в суде, тот переводчик, который участвовал в досудебном расследовании, будет участвовать в судебном разбирательстве в качестве свидетеля, подтверждая свой перевод, а для перевода слов подсудимого, свидетелей или иных лиц будет назначен новый отдельный переводчик. Причем показания первого будут своеобразным свидетельством правильности и точности показаний, данных лицом, не владеющим английским языком, на стадии предварительного расследования, а роль второго переводчика будет заключаться в помощи и содействии суду во время производства судебного разбирательства. Что свидетельствует о том, что статус данного лица изменяется в ходе стадий уголовного процесса. В законодательстве Российской Федерации указанный порядок участия переводчика и изменение его статуса не предусмотрено.

В соответствии с уголовно-процессуальным законодательством Германии, в том случае, если у опрашиваемого участника разбирательства имеются трудности понимания немецкого языка, ему назначается переводчик из списка лиц, внесенных в список судебных экспертов или переводчиков ^[8].

Назначение переводчика по каждому конкретному делу осуществляется прокурором или судом посредством обращения в Федеральное министерство юстиции или агентство по судебной поддержке. В случае, если возникают сомнения о предвзятости или компетентности конкретного переводчика, он может быть отстранен от расследования по уголовному делу прокурором или судьей в зависимости от того, кем он был ранее назначен. На предварительном следствии обвиняемый имеет право ходатайствовать о замене переводчика в четырнадцатидневный срок с момента назначения его прибытия к обвиняемому (не с момента назначения).

При производстве расследования по уголовному делу и в ходе судебного разбирательства участвует, так называемый, «письменный» переводчик, который переводит все процессуальные документы, ходатайства, договоры и иные письменные документы. Одновременно, при необходимости, может быть назначен и «устный» переводчик, сопровождающий лицо, не владеющее языком, на протяжении всего расследования и заседания в суде. Он назначается, в зависимости от нагрузки и работы первого («письменного») переводчика. Таким образом, «устный» и «письменный» переводчик могут быть как одним и тем же лицом, так и двумя разными. Вопрос о количестве переводчиков также находится в ведении прокурора и судьи, при решении которого, согласно УПК ФРГ, должностные лица, в первую очередь, должны исходить из соображений экономии, эффективности и целесообразности ^[9].

В случаях, если будут подтверждены факты содействия полиции при производстве перевода, либо иные факты недостоверности информации, переводчик заменяется, а также он подлежит ответственности вплоть до исключения из упомянутого выше реестра судебных экспертов и судебных переводчиков и привлечения к уголовной ответственности в зависимости от совершенного деяния.

Полагаем, что в Российской Федерации также возможно создание подобного реестра, для включения в него компетентных переводчиков.

В соответствии с уголовно-процессуальным законодательством Франции переводчик «без промедлений» назначается подозреваемому с момента установления наличия трудностей с говорением или пониманием французского языка у последнего ^[10].Кроме того, обязательными для перевода, за исключением показаний подозреваемого, являются не все документы, а лишь те, которые перечислены в перечне:

1. Решения о предварительном заключении, продлении или отмене содержания под стражей или об отклонении ходатайства об освобождении, а также постановления о лишении свободы, вынесенные в рамках исполнения ордера;
2. Документы о передаче уголовного дела в суд;
3. Постановления об объявлении публичного иска и вынесении обвинительного приговора, вынесенные судом;
4. Протокол об определении срока первой явки или дополнительное обвинительное заключение, если копия была запрошена стороной защиты в порядке, предусмотренном УПК Франции ^[11].
   

Примечательно, что до 2013 года законодательством Франции допускалось участие в качестве переводчика следователя или иного представителя правоохранительных органов, обладающего знаниями языка задержанного (подозреваемого), не владеющего французским языком. Разумеется, об объективности перевода в таких случаях приходится сомневаться. В последующем была принята статья D 594-11-3, в которой были закреплены требования к переводчику: «… лицо, достигшее совершеннолетия, не фигурирующее ни в одном из указанных ниже списков, может быть назначено «…» при условии, что устный или письменный переводчик не является следователем, мировым судьей или секретарем, имеющим отношение к расследуемому уголовному делу, к одной из сторон обвинения или защиты, или свидетелей…»^[12].

Также участие переводчика востребовано и при взаимодействии защитника и подозреваемого. Для бесплатного пользования услугами переводчика защитник подает ходатайство о вызове переводчика на любой стадии расследования по уголовному делу как до вынесения приговора, так и при подаче апелляции или ходатайства об освобождении. Следует отметить, что в России процесс конфиденциального общения переводчика и подозреваемого (обвиняемого) не урегулирован и практически не исследован.

Изучение исторических периодов участия переводчика в уголовном судопроизводстве России свидетельствует о том, что право пользования родным языком было закреплено в законодательстве в и Российской империи, и в законодательстве советского государства (Устав Уголовного судопроизводства Российской Империи 1864 г, в Конституциях 1936 г., 1977 г., УПК РСФСР 1923 г, 1960 г.) и в период современного государства (Конституция РФ 1993 г., УПК РФ 2001 г.). Постепенно меняется и расширяется круг лиц, которым должен быть предоставлен переводчик и в соответствии с этим обязанности государственных органов и должностных лиц, по его предоставлению. Круг лиц расширяется, однако акцентирование происходит на таких участников, как подозреваемый и обвиняемый. Однако никаким образом не меняется процедура привлечения переводчика к участию в судопроизводстве, его статус. Анализ динамики законодательных норм об участии переводчика в уголовном процессе подтверждает то обстоятельство, что что нормы уголовно-процессуального законодательства и прошлых лет и современного периода России практически не совершенствуются в части процедуры участия переводчика, не устраняют имеющиеся проблемы правового регулирования, что влечет сложности в практической деятельности. И безусловно окахывает влияние на гарантии прав и свобод лиц, не владеющих языком судопроизводства, установленных Конституцией РФ и УПК РФ.

В свою очередь изучение современного законодательства трех стран Великобритании, Франции, Германии указывает на схожесть некоторых вопросов регламентации статуса и участия переводчика в уголовном судопроизводстве с законодательством Российской Федерации:

1) Переводчик должен быть независимым, из числа лиц, не относящихся к какой-либо стороне уголовного судопроизводства.

2) Переводчик участвует в деле по приглашению следователя, дознавателя, прокурора, суда или соответствующих компетентных органов.

3) Формы перевода: устный и в некоторых случаях, письменный перевод.

4) Переводчик осуществляет свои полномочия в досудебном и судебном производстве.

5) Переводчик несет ответственность за содействие полиции или органам предварительного расследования при переводе, за ложный перевод.

6) Переводчик может быть предоставлен бесплатно участникам уголовного судопроизводства.

7) Участие переводчика гарантирует право пользования родным языком.

Но вместе с тем, установлены определенные отличия и особенности, которые, на наш взгляд могут быть учтены и способствовать изменению отечественного законодательства в вопросах компетенции переводчика и его участия.

1) Необходимость назначения двух разных переводчиков, если интересы обвиняемых противоречат друг другу.

2) Ведение реестра судебных переводчиков.

3) Наличие строгого переченя документов, которые подлежат переводу и необходимость ходатайств защитника о привлечении переводчика каждый раз, когда в этом есть необходимость.

4) Необходимость владения переводчиком юридической терминологией.

5) Возможность заменить переводчика на судебных стадиях судопроизводства, изменение статуса переводчика с переводчика (в досудебных стадиях) на статус свидетеля в судебном заседании.

В целом, на наш взгляд, для совершенствования уголовно-процессуального законодательства в исследуемой области, для наиболее существенных гарантий обеспечения права на пользование родным языком необходимо в постановлении о назначении переводчика указывать степень владения его юридической терминологией. Также для уточнения содержания деятельности переводчика, определения критериев его компетентности и порядка участия, есть необходимость учесть некоторый опыт зарубежных государств: ведения реестра переводчиков, процедуры привлечения переводчика к участию в судопроизводстве на различных этапах судопроизводства. Также необходимо учитывать необходимость разработки регламентации процедуры общения подозреваемого, обвиняемого с защитником с участием переводчика.