Правовой режим в современной юридической доктрине: от правовой химеры к узкому пониманию.

Утяшов Эдуард Климентьевич кандидат юридических наук доцент, Российский государственный университет нефти и газа им И.М. Губкина 119991, Россия, Москва, г. Москва, ул. Проспект Ленинский, дом 65, корпус 1, кв. кафедра Utyashov Eduard PhD in Law Associate professor, Department of Theory of State and Law, Gubkin Russian State University of Oil and Gas  119991, Russia, Moscow, Moscow, Prospekt Leninsky str., house 65, building 1, sq. department ueknet@rambler.ru Другие публикации этого автора

Стремительное развитие общественных отношений в последние десятилетия, вовлекает в сферу правового регулирования значительное количество все новых и новых объектов правоотношений, которые были еще совсем недавно немыслимы. Примером тому служат технологии в сфере интернета, цифровизации, в том числе криптовалюты, появления искусственного интеллекта, геномной инженерии и многого другого. Юридическая наука как надстроечное явление, должна своевременно реагировать на эти и подобные появляющиеся явления объективного мира, и своевременно предлагать правотворческим органам соответствующее упорядочение возникающих общественных отношений. В ходе поиска направлений совершенствования правового регулирования формируются новые доктрины, вводятся в оборот новые юридические конструкции, наполняются дополнительным содержанием правовые категории и дефиниции. Прежние установки по­степенно подвергаются переосмыслению и наполняются более прогрессивным содержанием, соответствующим уровню раз­вития общества, доминирующих политико-правовых взглядов. Эти тенденции сопровождаются широкой научной дискуссией, позволяющей выявить наиболее сложные, острые вопросы юридической науки, попыткой найти общее и особенной в противоречивых точках зрения на те, или иные правовые явления.

Все сказанное в полной мере относится, к достаточно устоявшейся в отечественной юриспруденции, категории правовой режим. Начиная с девяностых годов прошлого столетия, с периода формирования правовой системы новой России, рост научных исследований к этому феномену права значительно вырос.

Так анализ научных публикаций в электронном каталоге специализированной юридической научной библиотеки издательства «СПАРК», имевших в названии словосочетание «правовой режим» (либо синонимичное – «юридический режим») на август 2022 года показывает их значительное количество – 5149. По данным каталога электронной научной библиотеки www.elibrary.ru. на этот же период времени имеется 22888 работ с этой тематикой. Проведенный в октябре 2015 года А.В. Малько анализ, показывал, что в 90-х гг. наметился рост популярности «режимных» названий научных публикаций в арифметической прогрессии; а с 2000 и 2010 гг. наблюдается резкое (восьмикратное) повышение «спроса» на название «правовой режим» в публикациях юристов [1. С. 218]. Подобное научное явление, в виде пристрастия ученых к чрезмерному и необоснованному использованию термина «правовой режим», Малько А.В. называет «химерой». Ссылаясь на Гревцова Ю. И. и Хохлова Е. Б., определяя ее как словесную конструкцию, обладающую исключительно собственной привлекательностью и ценностью, «нечто, внешне существующее, но не имеющее никаких реальных оснований для своего существования», бессодержательное «пышное наукообразное словесное оформление», для которого характерен «активный выход за границы собственно правовой материи» [2. С.4].

С научной точки зрения, подобная тенденция объясняется тем, что понимание правового режима основано на утвердившемся видении его, как особого, специального порядка правового регулирования. По-видимому, именно этот подход лежит в основе работ тех авторов, которые пишут о правовом регулировании соответствующих общественных отношений, полагая, что раз имеется свой предмет, то он и должен обладать определенными особенностями. Если есть некоторые особенности, исключающие их из общего порядка регулирования, то это «правовой режим». С этой точки зрения, вполне обосновано и оправдано появление научных работ посвященных «правовому режиму имущества супругов», «правовому режиму населенных пунктов», «правовому режиму жилого помещения», «правовому режиму животных», «правовому режиму Луны», «правовому режиму любительской и спортивной рыбной ловли», «экспериментальному правовому режиму» и многих других.

Подобное понимание правового режима вполне объяснимо повлияло на правотворческую и прежде всего законодательную деятельность государственных органов современной России. Содержание этой категории нашло свое отражение в названии значительного числа нормативных правовых актов либо их разделов, глав, статей: «Правовой режим имущества подопечных»^[3], «Правовой режим территорий традиционного природопользования» ^[4], «Правовой режим охраны природных объектов» ^[5], «Правовой режим свободной торговли» ^[6], «Режим труда и отдыха работников» ^[7] и многих других.

Пристрастное исследование смысла и содержания, который вкладывают ученые в изучаемую категорию позволяют выделить несколько концептуальных подходов, которые сводятся к следующему.

Правовой режим – это особый порядок правового регулирования, выражающийся в определенном сочетании юридических средств и создающий желаемое социальное состояние и конкретную степень благоприятности либо не благоприятности для удовлетворения интересов субъектов права [8. С.17-18].

Это – особый порядок деятельности государственных органов, общественных институтов, жизни граждан, при котором перераспределяются полномочия органов власти, ограничиваются права и свободы граждан, возлагаются дополнительные обязанности на юридических и физических лиц, которые определяются опасностью для общества и государства той или иной кризисной ситуации» [9. С. 68-69].

Правовой режим – социальный режим объекта, закрепленный правовыми нормами и обеспеченный совокупностью юридических средств. Критерием классификации процедурной стороны правовых режимов является широта охвата правовых отношений, степень развитости и уровень нормативной регламентации [10. С. 289].

Это окончательный результат регулирующего воздействия на общественные отношения систем (определенного набора) юридических средств, присущих конкретной отрасли права и обеспечивающих нормальное функционирование данного комплекса общественных отношений, т.е. правопорядок [11. С.123].

Это система условий и методик осуществления правового регулирования, определенный «распорядок» действия права, необходимый для оптимального достижения соответствующих целей [12. С. 13].

Есть некоторая система, совокупность некоторых явлений, призванных обеспечить достижение целей правового регулирования (в т. ч. беспрепятственную реализацию интересов субъектов права) [13. С. 26-31].

Закрепленное в нормах права особое сочетание юридического инструментария (юридических средств), характеризующиеся наличием определенных условий, конкретностью (определенностью) общественных отношений, относительностью к определенному объекту и преследующее благоприятную, полезную для государства и общества цель [14. С. 213].

Правовой режим – система права. Это действия, отношения, урегулированные правом, для существования, развития которых используется система юридических средств воздействия (стимулирование, лицензирование, контроль, принуждение и др.). В рамках такого подхода, понятие правового режима «почти совпадает с понятием система права, если она рассматривается с точки зрения отношений граждан, организаций в связи с определенными объектами». Таким образом, понятия «правовой режим» и «право в объективном смысле» представлялись очень близкими по содержанию [15. С. 328].

Правовой режим – это институт права [16. 231]. Сторонники такого подхода пишут, что «следует отметить, что институт военного положения, как и другие специальные административно-правовые режимы, необходимо рассматривать не как средства, с помощью которых происходит нарушения прав и свобод граждан, а как составную часть государственно-правовых средств, призванных обеспечить неукоснительное осуществление интересов государства и общества за счет ограничения отдельных прав и свобод личности».

Реалистическое понимание правового режима как характеристики, отражающей не только нормативно запрограммированную правотворческими органами, но и реальную степень обеспеченности прав и законных интересов субъектов в определенных областях общественных отношений. Где нормативно-регулятивные средства и их сочетания, комплексы выступают в качестве ориентира, системы координат для исследования реального состояния их использования в правовой жизни [17. С.84].

Совокупность всех позитивно-правовых предписаний, содержащихся в императивных и диспозитивных нормах, и основанных на них (или им не противоречащих) субъективно-правовых притязаний, существующих и действительных с точки зрения права и в соответствующих случаях определяющих права, обязанности, дозволения, запреты и предписания абсолютно всех лиц (или в отношении абсолютно всех лиц) по поводу того предмета (явления), в отношении которого они установлены» [18. С. 140].

Существуют и другие взгляды на содержание «правового режима», в которых происходит обогащение вышеназванных, дополнительными признаками, целями или иными особенностями, но принципиальных отличий от названных, они не имеют.

Всесторонний анализ достоинств и недостатков всего многообразия подходов к пониманию «правового режима» в отечественной науке, последовательное рассмотрение каждого из них, объективно невозможно в объеме научной статьи, да и вряд ли он привнесет нечто новое, при наличии уже имеющихся фундаментальных работ по данному вопросу ^[19]. Все это лишь позволяет сделать вывод, что общей, универсальной доктрины правового режима в отечественной науке на сегодняшний день не существует. Выявление его специфических черт, структуры, средств и методов представляется неоднозначным в силу многогранности и многоаспектности этой категории.

Вместе с тем, важно подчеркнуть следующее. С одной стороны, широта взглядов на понятие содержания «правовой режим» обогащает науку, позволяет вычленить наиболее важные, по мнению исследователей положения, углубляет предмет правового регулирования, позволяя определить особенности управленческих решений, специфику возникающих правоотношений, насыщает ее общеправовым и отраслевым специфическим юридическим инструментарием. Сложившийся на сегодняшний день компромисс, готовность признать известную обоснованность альтернативных точек зрения находит выражение в том, что современная отечественная юриспруденция избегает единого, универсального определения правового режима, предпочитая ему многозначность термина и подчеркивая некоторую его условность и относительность.

С другой стороны, в силу того, что исследуемая категория становится базовой, опорной единицей категорийного аппарата юриспруденции, необходим поиск и выработка единого методологического подхода к его содержанию. И хотя требование единства (однозначности) юридической терминологии не трактуется как универсальное и абсолютное, тем не менее, неясность, двусмысленность юридических формулировок, чревата не только научными ошибками, но и серьезными недостатками в правилах юридической техники [20. С. 304], проблемами в правоприменении и, в конечном счете, в формировании правопорядка. Накопленный объем имеющихся исследований по данному вопросу, огромен и требует от научного сообщества желания прийти к единому пониманию данного правового феномена.

Как уже отмечалось выше, правовой режим в настоящее время, в связи с неясностью его терминологического содержания, отождествляется с особым порядком правового регулирования, который при его осуществлении в различных сферах общественных отношений имеет свои специфические черты и особенности. Это обусловлено наличием своего предмета правового регулирования, целей, источников (форм) права, практики правореализации, особенностей содержания и изложения норм права, специфики методов регулирования, возникающих правоотношений и всего того, что принято называть правовыми средствами. Такой взгляд позволяет сегодняшним исследователям смело применять термин «правовой режим» вместо словосочетания «правовое регулирование». В силу этого происходит «размывание» понятийного аппарата.

Правовой режим, бесспорно, это особый вид правового регулирования, однако его особенность и существование обусловлено невозможностью упорядочить возникшие общественные отношения при обычном, текущем ходе развития социально-экономических и иных отношений. То есть он применим лишь тогда, когда государство в силу особенностей (чрезвычайности или значимости) возникших обстоятельств и целей, готово поступиться правами и интересами всего общества или его части, ради разрешения крайне важного для него вопроса, от которого зависит само его существование или успешное поступательное развитие. Такой подход значительно сужает круг общественных отношений, нуждающихся в правовом регулировании с помощью «правового режима». К таким режимам можно отнести режим военного положения, чрезвычайного положения, контртеррористической операции, режим карантина в условиях эпидемии, режим наибольшего благоприятствования, свободных экономических зон и т.п.

Исходя из такого понимания «правового режима» можно выделить следующие характерные, сущностные его характеристики и элементы.

Во-первых, предметом регулирования правового режима являются обширные общественные отношения, затрагивающие в своей совокупности сферы конституционного права, исполнительно-распорядительной деятельности органов государственной власти, имущественные и личные неимущественные отношения. Государство, его органы с целью достижения оптимального упорядочения общественных отношений в критические или непредсказуемые периоды времени, может допускать определенные отступления от общего порядка регулирования. В ряде случаев, возможность наступления таких ситуаций законодатель должен предвидеть заранее и предусмотреть соответствующие нормы права, сформулировать и обосновать принципы права, которые будут выступать регулятором подобного специфического предмета правового регулирования. Например, отношения по обеспечению военной безопасности и суверенитета, восстановлению конституционного порядка, устранению последствий стихийных бедствий, ликвидации незаконных вооруженных формирований, недопущению массовых эпидемий, созданию зон стимулирующего экономического развития, игорных зон и иных подобных социальных явлений.

Определение предмета регулирования правового режима представляется особо важным и актуальным, это позволяет отличить его от специфики правового регулирования оборота или правового положения какой-либо вещи, или иного объекта правоотношений. Достаточно часто авторы, использующие термин «правовой режим» увязывают его существование не с предметом правового регулирования, а с объектом правоотношений, т.е. то по поводу чего его участники вступают в юридические связи, наделяются субъективными правами и юридическими обязанностями. Такой подход находит свое выражение в использовании этого термина в сочетании выражений «правовой режим банковской гарантии, квартиры, населенного пункта, информации, земель, недр» и т.п. работ. Объект – это то, на что направлена деятельность определенных лиц в индивидуализированном отношении, т.е. это частичка обществен­ных отношений, которая является более конкретным. Он представляет в системе общественных отношений элемент (единицу общего), по поводу которого взаимодействуют субъекты.

Во-вторых, обязательным субъектом правоотношений, возникающих при осуществлении правового режима, является государство, в лице его органов и должностных лиц. Наличие у них специфических властных полномочий и возможность наделения дополнительными правами и обязанностями в соответствие с действующим законодательством, позволяет органам государственной власти оперативно и рационально решать именно те задачи, которые возникают при реализации правового режима. С этой точки зрения, является спорной позиция тех авторов, которые считают, что граждане, их объединения, юридические лица могут создавать для себя соответствующие правовое режимы в рамках действующих норм права. Представляется недопустимым установление правового режима иными субъектами, кроме как государства.

В-третьих, цельюосуществления правового режима, является обеспечение наступления желаемого позитивного общественного эффекта, или восстановление состояния, предшествующего до его введения, путем преодоления (устранения) возникших препятствий или создания определенных дополнительных преференций в отношении ограниченной территории или определенной категории субъектов права. Правовой режим, таким образом, не просто особый порядок правового регулирования, который осуществляется постоянно и ожидаемо, а именно специальный, который необходим в чрезвычайно важных ситуациях для государства и общества, когда обычными средствами и методами данную конкретную ситуацию не разрешить.В отличие от правового режима, целью правового регулирования является вовлечение тех или иных общественных отношений в область действия права, придать им стабильность и управляемость. Научного взгляда на то, что целью правового режима является преодоление (устранение) препятствий, в осуществлении правового регулирования придерживается С. М. Петров, отмечая, что правовой режим направлен на преодоление негативных явлений в соответствующей сфере государственного управления [21. С.468]. По мнению Г.С. Беляевой «единой (комплексной) целью правовых режимов, исходя из их сущности, можно признать оптимальное регулирование общественных отношений, преодоление препятствий, стоящих на пути удовлетворения субъектами (правовыми средствами и способами) своих интересов, создание благоприятного режима для правомерных действий и неблагоприятного режима для противоправных» [22. С. 11]. Точно также происходит устранение препятствий текущего правового регулирования при создании стимулирующих правовых режимов, путем предоставления определенных преференций участникам правоотношений.

Тем не менее, устранение препятствий (создание стимулов) в правовом регулировании не является окончательной целью правового режима. Это лишь его «промежуточная» или предварительная задача. Основной целью правового режима как элемента правового регулирования является восстановление того правопорядка, который осуществлялся в обществе до его введения, или более значимого и ценного для общества.

В-четвертых, правовой режим представляет собой, в некоторой степени, изъятие из общего, текущего процесса правового регулирования, обусловленного необходимостью устранения препятствий в его осуществлении. В.И. Червонюк отмечал: «своеобразие используемых технико-юридических приемов позволяет выделить интенсивно применяемый в рамках правотворческой политики режим исключения, который вводится субъектом правотворчества как изъятие из общего порядка» [23. С. 319]. В связи с этим правовому режиму свойственны пределы, границы его действия. Они определяются в пространстве, по субъектному составу и времени его действия. Так, режим военного положения может вводиться как на всей территории, так и в отдельных местностях, не обязательно совпадающих с административно-территориальным делением государства. Установление правового режима свободных экономических зон связано с географическим положением территории, экономически выгодой для потенциальных инвесторов. Определение части территории, на которой будет осуществляться правовой режим, обусловлено политической, экономической и иной целесообразностью, позволяющей добиться эффективной реализации целей правового режима.

В условиях, когда возникает объективная опасность для существования общества и государства, необходимо осуществление мобилизации, концентрации сил, средств и ресурсов государства, то вполне обосновано, что оно может ограничивать права и свободы определенных субъектов на какой-то определенный период времени. Ограничения субъективных прав не оспаривается международным правом, которое допускает возможность их осуществления, если они обеспечивают должное признание и уважение прав других лиц; направлены на удовлетворение справедливых требований морали, общественного порядка и общего благосостояния в демократическом обществе [24. Ст. 29]. При осуществлении правовых режимов возможно появление новых субъектов, обладающих правовым статусом, которого не было до его установления, например, вынужденные переселенцы, беженцы, комбатанты и т.п.

В то же время при осуществлении льготных правовых режимов: режиме наибольшего благоприятствования, свободных экономических зон, участникам предоставляются дополнительные преференции, в виде льготного налогообложения, упрощенных процедур регистрации, таможенных льгот и т.п. Субъектный состав участников правового режима может обладать определенными преимуществами в реализации своих правомочий.

Государственные органы, как участники правовых режимов, могут на правовой основе перераспределять свои полномочия между собой, либо ограничивать их в интересах тех целей, ради которых осуществляется соответствующий правовой режим.

Действие правового режима во времени предусматривает его установление в связи с появлением оснований его осуществления и отмену после их устранения. Он носит изначально временный характер и его действие рассчитано исключительно на тот период, который объективно необходим для устранения причин его введения. Подобные границы по времени должны существовать и в стимулирующих правовых режимах. Эти режимы, своего рода, модели проверки эффективности действия законодательства, направленного на побуждение к экономической активности, социальному развитию, дальнейшей возможности их распространения на всю территорию государства. Поэтому в перспективе они не могут длиться долго, так как ставят в неравные условия других участников таких отношений, это противоречило бы важнейшему принципу равенства всех перед законом.

В силу особенности возникших обстоятельств, для устранения или создания которых и осуществляется правовой режим, он должен иметь временные границы его начала и завершения. В противном случае правовой режим может из особенной, «чрезвычайной» стадии перейти в «хроническую», когда он уже ничем не отличим от текущего правового регулирования.

В-пятых, правовой режим, предполагает как наличие ограничений, так и систему стимулов, правовых преимуществ и преференций [25. С.184], которые создают ту или иную степень благоприятствования. Осуществление относительно не продолжительного по времени изъятия из общего порядка правового регулирования, наложения ограничений на права и свободы граждан, возложения на них дополнительных обязанностей предполагает необходимость в дальнейшем предоставления этим участникам определенных преференций и льгот. Применяя систему правовых преимуществ к субъектам правоотношений, участвовавших в правовых режимах, государство тем самым выравнивает их статусы с лицами, не вовлеченными в соответствующие режимы, восполняя объем нарушенных или ограниченных личных и имущественных прав, хотя и с истечением определенного времени. Происходит возвращение общественных отношений, вовлеченных в правовой режим, в частности их субъектов в обычное нормальное русло правового регулирования. Такое подход будет являться правовым стимулом – побуждением к законопослушному поведению в условиях правового режима. Наиболее наглядно это наблюдается на примере льгот и компенсаций по отношению к участникам Великой Отечественной войны, лицам, пострадавшим вследствие аварии на Чернобыльской АЭС и др. Еще более наглядно система стимулов и преимуществ отражается в льготных правовых режимах, что вытекает из их названия. Например, режим особой экономической зоны, предусматривает предоставление освобождение от уплаты таможенных платежей субъектами предпринимательской деятельности, побуждая, тем самым экономическую заинтересованность данных участников правоотношений.

В-шестых, нормы правовых режимов, направленные на устранение возможных препятствий осуществлению текущего правового регулирования, характеризуются достаточной степенью абстрактности, относительной определенности, так как законодатель объективно не способен предвидеть все те фактические обстоятельства, которые могут возникнуть при их реализации. Считается, что нормы права не ставят перед собой цели формирования относительно новых, самостоятельных видов общественных отношений, а выступают в качестве предпосылок для закрепления фактических отношений [26. С. 638]. Однако применительно к правовым режимам нормы права создают гипотетическую (в т.ч. с учетом прошлого) общую модель возможных правоотношений, не конкретизируя их содержание, что порой затрудняет их реализацию. Поэтому, наряду с нормами права, содержащимися в законодательстве, в их регулировании применяются и другие (формы) источники права: правовые обычаи, договоры нормативного содержания, принципы права. В Российской Федерации это нашло свое отражение в законодательстве о военном положении, о вынужденных переселенцах, режиме охраны, о защите населения от чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера и других актах.

В-седьмых, неизбежность осуществления индивидуального регулирования в условиях правового режима. Наличие оценочных понятий, относительная определенность норм права, «отсутствие в них достаточных качественных и количественных характеристик об условиях их реализации, прав и обязанностей конкретных участников правоотношений, нуждается в дополнительном индивидуальном регулировании общественных отношений» [27. С. 420]. Это вид правомерной деятельности, осуществляемый на стадии реализации юридических норм субъектами права, направленный на разрешение конкретных ситуаций на их основе, с элементом свободного усмотрения, в границах этих норм. Индивидуальное регулирование будет осуществляться в ходе казуального толкования, правоприменения и иных актах правореализации, в том числе, заключения договоров.

В-восьмых, основаниями осуществления правовых режимов должны быть, предусмотренные в законодательстве, особые юридические (фактические) составы, носящие характер возможной или реальной опасности для обычного течения общественной жизни, препятствующие текущему ходу правового регулирования. Факт их установления возлагается на соответствующие органы государства, которые извещают общество об их наступлении в соответствующем правовом акте. Например, в соответствие с законом Республики Армения «О правовом режиме военного положения» такими основаниями являются: вооруженное нападение, непосредственная угроза этого или объявления войны [28. Ст. 27]. Ст. 87 Конституции Российской Федерации основаниями введения режима военного положения называет «агрессию против Российской Федерации или непосредственную угрозу агрессии». Подобные основания для установления соответствующих правовых режимов должны быть очевидными как для общества, так и для органов государственной власти. Их бесспорное наличие, а не сколько оценочное, гипотетическое видение обусловлено осуществлением в дальнейшем ограничительных мер, использованием специфических приемов и методов правового режима. Поэтому закрепление их в соответствующих нормах права должно носить достаточно четкое, ясное и недвусмысленное выражение.

Для льготных правовых режимов такими обстоятельствами будут являться стимулирующие цели социально-экономического развития отдельной территории или отрасли экономики, которые достаточно конкретно определяются соответствующим нормативным правовым актом.

В-девятых, в отличие от обычного правового регулирования, правовой режим предусматривает особые меры государственного принуждения. Они связаны не только с административной сферой правового регулирования, но и затрагивают сферу конституционных правоотношений (ограничения в проведении выборов и референдумов), имущественных отношений (особый оборот имущества, реквизиции, ограничения по отчуждению имущества), личных прав (ограничения в выборе места жительства и пребывания, неприкосновенности жилища) и другие. Как одной из разновидностей государственного принуждения, свои особенности будет иметь и юридическая ответственность. Ее применение, с одной стороны, будет ограничиваться широким кругом обстоятельств ее исключающих (непреодолимой силой, необходимой обороной, крайней необходимостью, обоснованным риском, исполнением приказа), а с другой – установлением новых составов правонарушений, которые не могли существовать при обычном развитии общественных отношений.

При осуществлении льготных правовых режимов, некоторые виды юридической ответственности законодательно будут ограничиваться по отношению к участникам этих правоотношений. Это касается изменений состава правонарушений в таможенных и налоговых сферах [29. Ст.16].

В-десятых, правовой режим должен предусматривать набор средств, не только правового, но и организационно-исполнительного, организационно-технического, финансового содержания, в том, числе включать перечень мероприятий,которые позволят обеспечить реализацию целей правового режима. Это необходимо для того, чтобы при определении путей достижением целей его установления правоприменительные органы, в первую очередь, знали о тех средствах, которые им предоставил законодатель и в рамках которых они могут действовать. Отсутствие такого перечня будет заставлять ждать их формирования и утверждения соответствующими компетентными органами, в то время, когда наступившие фактические основания настоятельно требуют их решения. Ряд авторов, ссылаясь на С.С. Алексеева, пишут о необходимости установления исчерпывающего перечня подобных мероприятий, так как это позволяет достигнуть высокой степени точности в регулировании социальных связей, очертить строгие рамки поведения участников организуемых отношений, исключить неопределенность в регулировании (например, споры о компетенции и т. п.) [30. C. 37]. Это верно, но только отчасти. Такой перечень, в большей степени, применим к льготным правовым режимам. Что, касается «чрезвычайных» правовых режимов, то законодатель избегает их ограничения. Например, ст. 8 Федерального конституционного закона «О военном положении» ^[31] изложена с возможностью ее широкого применения: «могут быть предусмотрены меры, связанные с введением временных ограничений на осуществление экономической и финансовой деятельности, оборот имущества…». Ст. 2 Федерального закона «О противодействии терроризму» ^[32] содержит расширительный перечень мероприятий при осуществлении режима контртеррористической операции: «системность и комплексное использование политических, информационно-пропагандистских, социально-экономических, правовых, специальных и иных мер противодействия терроризму». С одной стороны авторы, отстаивающие точку зрения об «исчерпывающем» перечне мер правы, так как иное противоречит принципам правового государства, ограничению государства от возможного произвола, нарушению прав и свобод человека. С другой стороны, при неясности фактических обстоятельств, которые могут возникать при осуществлении ряда ограничительных правовых режимов (чрезвычайных бедствий, пандемии, военного положения) невозможно четко сформулировать правовые предписания, которые в силу этого носят оценочный, относительно определенный характер. Поэтому и невозможно сформулировать исчерпывающий перечень мероприятий, осуществляемых в условиях подобных режимов.

В-одиннадцатых, правовой режим представляет собой типовую модель правового регулированияв особых условиях, которая предполагает содержание определенного алгоритма, последовательности реализации правовых средств, направленных на достижение его целей. По мнению А.В. Малько, «это не столько результат, сколько система условий и методик осуществления правового регулирования, определенный «распорядок» действия права, необходимый для оптимального достижения соответствующих целей, в том числе и правовой политики» [1. С. 218]. Следует признать, что наличие методик, определенной последовательности осуществления системы правовых средств позволяет говорить об определенной типовой модели или правовой конструкции правового режима. Так Т. В. Кашанина считает, что правовая конструкция: «это создаваемое с помощью абстрактного мышления модель общественного отношения (его типовая схема), элементы которой жестко увязаны между собой» [33. С. 189].

Этого же взгляда на связанность и последовательности содержания правовой конструкции придерживается В. В. Чевычелов, считающий, что это средство юридической техники, заключающееся в моделировании, определенном логическом построении нормативного материала [34. С. 8-9].

На основе анализа правового режима как общетеоретической категории можно сделать вывод о том, что только полная детализация всех элементов и свойств, способна придать ей терминологическое единство, научную стабильность и практическую ясность для адресатов правового режима, обеспечить безусловную реализацию его предписаний.

Обобщая изложенное, следует прийти к следующим выводам.

В отечественной юридической науке отсутствие сложившегося общего доктринального понимания категории правовой режим, в силу многоаспектности и многогранности его содержания, использования различных методологических подходов к исследованию этого явления права, породило неясность и двусмысленность юридических формулировок. Такой научный диссонанс чреват не только научными ошибками и серьезными недостатками в правилах юридической техники, но проблемами в правоприменении и, в конечном счете, в формировании правопорядка.

Множественность теоретических взглядов на феномен правового режима предопределило появление негативной научной тенденции – его некорректного, чрезмерного употребления при осуществлении ряда исследовательских отраслевых работ с целью придания им особой значимости и актуальности. Использование неоспоримого авторитета термина правового режима в силу его безусловного признания научным сообществом, слепого поклонения перед ним является ничем иным как правовым фетишем^[1].

На основе проведенного анализа следует прийти к выводу о том, что правовой режим необходимо понимать значительно уже, чем это отражено в многообразных подходах, существующих на сегодняшний день в науке. В узком смысле – это ограниченное по объему и времени, изъятие из общего порядка правового регулирования, обусловленное необходимостью осуществления, предусмотренных государством правовых мер и средств, с преобладающим использованием тех или иных методов, для устранения фактических обстоятельств, препятствующих его текущему осуществлению, (либо созданию благоприятных условий), с целью обеспечения наступления желаемого правопорядка.

Такое видение исследуемой юридической категории позволит воспринимать его содержание в более узком значении и отказаться от чрезмерного и неоправданного использования, как в науке, так и в правилах юридической техники.

^[1]Словари Ожегова С.И. и Ушакова Д.Н. подчеркивают французское происхождение этого слова, означающего обожествляемую вещь или что-нибудь пользующееся непререкаемым авторитетом, предмет безусловного признания, слепого поклонения.