Проблематизация современного урбанистического дизайна

Барсукова Наталия Ивановна ORCID: 0000-0001-9222-4885 доктор искусствоведения профессор, кафедра рисунка и живописи, Национальный институт дизайна, Москва 105005, Россия, Москва область, г. Москва, наб. Академика Туполева, 15, оф. корпус 29 Barsukova Natalia Ivanovna Doctor of Art History Professor, Department of Drawing and Painting, National Institute of Design, Moscow 115054, Russian Federation, Moscow, Academician Tupolev Embankment str., 15, p. 29 bars_natali@mail.ru Другие публикации этого автора

В данной статье сделана попытка свести воедино концептуальные тенденции дизайна городской среды, существующие в различных странах, для создания единой терминологии и подготовки базы для формирования единой теории городского дизайна для архитекторов, дизайнеров и исследователей. Наряду с единственным существующим за рубежом термином «urban design», в статье используются все русскоязычные его аналоги: урбанистический дизайн, городской дизайн, дизайн городской среды. Он ориентирован на функциональные процессы, процессуально-пространственные и материально-физические параметры среды, учитывает поведенческую ситуацию.

За основу были взяты положения, актуальные для современного состояния городского дизайна: город как место встреч, многообразие видов городской жизни, постоянное обновление проектных форм для создания комфортной городской среды. Эти положения способствуют проектным концепциям городского дизайна по организации современной многомерной предметно-пространственной среды.

Основные тенденции городского дизайна

Отношение к проектированию городской среды меняется быстрыми темпами, и качество городской жизни становится важной темой для проектов городского дизайна. На первое место выходят потребности и запросы горожан. Поскольку создание городов было связано прежде всего с ведением производственной деятельности на конкретной территории, вопросы формирования гостеприимной городской среды с включением инновационных технологий является новой задачей для проектной деятельности. От экстенсивного захвата пространства человек переходит к интенсификации его освоения и трансформации с учётом новых ценностных установок, в центре которых человек с его потребностями и обыденными эмоциями.

Различные аспекты урбанистики всё чаще становятся предметом научных исследований многих специалистов – градостроителей, архитекторов, дизайнеров городской среды и городского ландшафта. Это многочисленные проблемы, связанные с сосуществованием общественного и частного транспорта, функционального зонирования городов с пригородными спальными районами, экологическая загрязнённость городов, проблема становления городского дизайна и определения его места в проектной культуре ^[1-4]. В. Глазычев анализируя новейший опыт построения программ развития города в их экономических, экологических, социальных и культурных аспектах, показывает урбанизацию и освоение городской среды в динамике, утверждает, что наиболее приближенная к идеалу городская среда не порождение фантазии, обращённое к неопределённому будущему, а реальный опыт, накопленный в разное историческое время ^[5].

Сам городской дизайн находится в состоянии неопределённости, так как трактуется многими исследователями по-разному. Более того, городской дизайн подвергается критике за отсутствие существенной теории и отсутствие внимания к темам городского значения или социального содержания ^[6]. Теорию городского дизайна критикуют за то, что она бессвязная и несущественная. С. Маршалл предполагает, что это отчасти объясняется тем, что теория городского дизайна не имеет полностью научного обоснования. Он исследует взаимосвязь между наукой и лженаукой и задается вопросом о том, в какой степени теорию городского дизайна можно назвать псевдонаучной ^[6].

А. Катберт предлагает теоретическое понимание городского дизайна, основанного на политической экономии, различные способы концептуализации города, например, через эстетику и искусство проектирования городов ^{[7, 8]}. А. Лефевр осмысливает само понятие городского пространства, которое предстаёт как единое динамическое целое, где важны отношения между людьми, сообществами и институтами ^[9].

К. Эллард отмечает негативное воздействие урбанизации на здоровье человека, что неизменно побуждает пересматривать принципы обустройства среды обитания с целью гармонизации ^[10]. Он подчёркивает, как важны для нас плавные изгибы, которые важно рассматривать применительно к архитектуре и плавные маршруты, кратчайшие пути, которым человек отдаёт предпочтение. И тем не менее многие городские проекты по-прежнему демонстрируют жёсткую структуру пешеходных маршрутов, наивно полагая, что человек станет им следовать. Всё это противоречит естеству человеческой природы. Практика городского дизайна смогла сформировать характерную для себя идентичность, которая проявляется в самых разных масштабах – от масштаба квартала или улицы до масштаба городских и региональных ландшафтов. Эти объекты воспринимаются и проектируются как крупные дизайн-формы и пространства ^[1]. Даже целый город может быть объектом дизайн-концепции, если он проектируется и строится сразу на пустом месте ^[11].

Исследование проблемы гуманизации современной урбанистической среды в теории городского дизайна для дальнейшего развития средового проектирования рассмотрены в контексте проблемы поведенческих аспектов человека в городской среде ^[12-14], с позиции сомасштабности городской архитектуры человеку и социальной активности ^[15]. Дизайн, ориентированный на человека, может внести свой вклад в стратегические инновации, чем обосновано особое внимание городского дизайна к созданию открытых общественных пространств и пешеходных зон ^[2].

Городской дизайн оказывается в экзистенциальной борьбе между дисциплинами архитектуры и планирования. На этом фоне потенциальная роль образной составляющей городского дизайна часто игнорируется и преуменьшается.Вопросам переориентации на искусство как части городского дизайна также уделяется много внимания в литературе, а также возможности художественного аспекта для этого играть более определённую роль в городском дизайне. Городской дизайн представляют, как синтез искусств или считают искусством, касающимся состава пространств и зданий, обращая внимание на визуальную эстетику и городской символизм ^{[4, 9, 16]}. В этом контексте появляется интерпретация городского дизайна как интегративного искусства, анализируются художественные аспекты городского дизайна и предлагаются опровержения критических замечаний в его адрес ^{[4, 6]}.

В «Образе города» К. Линч определил концепцию образности или удобочитаемости физической формы по структуре взаимосвязей между пятью элементами: это пути, края, районы, узлы и ориентиры ^[17]. Его теория «образа места» находит продолжение во многих современных проектах, однако идея создания «духа места» трактуется по-разному: как размещение мест общественного использования в пределах сообщества и как сохранение атмосферы места при модернизации городского пространства ^{[18, 19]}.

Городской дизайн также может рассматриваться с гражданской и общественно-политической точек зрения, поскольку городской дизайн имеет дело с расположением пространства и общественной сферы ^{[15, 20]}. Этот аспект можно было бы назвать «гражданским урбанизмом». По поводу изменений, отразившихся на уровне социальных взаимодействий Л. Вирт отмечает следующее: «Когда число жителей сообщества превышает несколько сотен человек, каждый из членов сообщества утрачивает возможность знать всех остальных лично». Этот факт уже стал проблемой для многих современных городов, где отсутствуют соответствующие условия для передвижения пешком ^[20]. Отметим, что этот аспект для форм применения урбанистического дизайна имеет большое значение так как способствует общим показателям благоприятной комфортной городской среды ^[21].

Методологии городского дизайна посвящены работы, в котором акцент сделан на пользователя и коллективные процессы планирования ^{[5, 22]}. Необходимость вовлечения горожан в процесс проектирования впервые была апробирована Г. Саноффом – экспертом в области соучаствующего проектирования. На примере таких городов как Бенгалоу (Австралия), Нанао (Япония), Ричмонд (Вирджиния, США) и многих других, он продемонстрировал эффективность партисипаторного участия жителей в формировании городской среды. Так, например, создавались воркшопы с привлечением жителей, представителей администраций, активистов и других, заинтересованных в процессе сторон, для определения проблем территорий и путей их решения на основе совместного принятия решений. Эффективное взаимодействие происходит при совмещении компетенций как профессионалов, так и обычных горожан. В процессе соучастия жители чувствуют свою причастность, свой в клад в сложный и важный процесс проектирования окружающей их городской среды ^[22].

Аксиологический аспект для теории и методологии дизайна городской среды становится всё более важным. Использование понятия ценности как «дисциплинированного представления смысла» призвано вызвать дискуссию в сторону от измерения экономической ценности. Ценность может быть выражена в сравнении («этот вариант лучше или хуже, чем этот вариант») или номинально («что это такое»), что позволяет учитывать значение городского дизайна в более широких дискурсах социальной ценности и пространственной конфигурации. Этика является важным аспектом при определении ценности и ценностного (аксиологического) подхода в городском дизайне ^[3].

И наконец, теория городского дизайна была сформулирована в виде новой концепции – средовой парадигмы дизайна, целостного подхода к средовой проблематике, где были разработаны основные принципы этого подхода с позиций гармонизации и оптимизации городской среды, обусловленных понимаем урбанистического дизайна как культурообразующей сферы современного мира ^[23]. Средовая парадигма отражает общефилософскую переориентацию культуры конца прошлого столетия и фактически акцентирует изменение системы ценностей в социуме. В её основе – новый взгляд на объект дизайна, который видится не как отдельная, изолированная в пространстве вещь или средовой комплекс, а как целостный фрагмент действительности, окружающего мира – открытый и динамичный ^[23]. С позиции средовой парадигмы изучаются новые темы для дизайна городской среды: реакция проектными средствами на атомизацию общества, создание дизайн-форм в городской среде для тактильных и визуальных переживаний человека и др. ^{[12, 13]}.

Еще одна актуальная для урбанистического дизайна тема связана с одной из междисциплинарных проблем XXI века – взаимоотношением человека и природы. Вопросы экологии и сохранения региональных особенностей природной среды становятся актуальными для проектной культуры в целом, и для городского дизайна в частности ^[24]. В контексте экологических идей во многих странах сложилась тенденция преобразования бывших промышленных территорий, оказавшихся в черте города, в экологически чистую, как правило, рекреационную по своему назначению среду. Бывшие вокзалы, заброшенные железнодорожные виадуки и карьеры превращаются в благоустроенные эспланады и парковые зоны.

Во многом под влиянием положений устойчивого развития изменились и методы городского дизайна. Принципы устойчивого развития (sustainable development) детально освещаются на примере американских и российских городов ^{[15, 26]}. Это минимальное воздействие на окружающую среду застройки и её использования; экологически чистые технологии, уважение к окружающей среде и осознание ценности природных систем; энергоэффективность; уменьшение использования невозобновляемых источников энергии; увеличение местного производства; больше ходить, меньше ездить. В настоящее время считается недопустимым проектирование комплексов и систем в городской среде, разрушающее ландшафт.

Под влиянием идеологии устойчивого развития городов возникло целое направление под названием «ландшафтный урбанизм» (Landscape urbanism) как осознание экологических проблем города. Основателями его считаются Ч. Вайльдхейм (Charles Waldheim), Джеймс Корнер (James Corner) и Мохсен Мостафави (Mohsen Mostafavi), П. Коннолли. Ландшафтный урбанизм понимается как средство возрождения ландшафта и организации урбанистического порядка современного города. Для него характерны следующие идеи: использование горизонталей в ландшафте, нежели опора на вертикальные структуры, ориентация на более органичное использование инфраструктур, возникновение структур из более существенного чем их физическая форма, адаптирование техник под окружение, экология.В основе его теории лежит понятная система гармоничного взаимодействия между природой и цивилизованным городом.

Такие проекты ландшафтного урбанизма как: Миллениум-парк (Чикаго, Иллинойс),Международный пассажирский терминал Осамбаси (Йокогама, Япония), Olympic Sculpture Park (Сиэтл, Вашингтон), Международный аэропорт Шоуду (Пекин, Китай) убеждают, что ландшафтный подход на уровне градостроительной структуры позволяет добиться необходимой географической связанности территории, что облегчает процесс восприятия городского пейзажа. Однако масштаб проектирования задается размерами градостроительной структуры и крупными природными элементами, такими как реки, долины, озёра, вокруг которых компонуется новая система. Для её создания часто используются заброшенные городские территории, пустыри, территории, используемые ранее как промышленные, портовые зоны, но потерявшие свою функцию – но все они собираются вокруг единой оси – крупного природного объекта.

Противниками ландшафтного урбанизма являются сторонники нового урбанизма (new urbanism), движения возникшего в 80-х годах в США, которое подразумевает возрождение небольшого компактного пешеходного города в противоположность автомобильным пригородам. Основные принципы нового урбанизма – отказ от «пригородного» (англ. suburban) стиля жизни. Города и районы, построенные в соответствии с принципами нового урбанизма – небольшие, компактные, где есть все необходимые жителям службы (магазины, бытовые услуги и т. д.), расположенные на пешеходном расстоянии от жилья. Новый урбанизм возник в США и получил там наибольшее распространение. Однако примеры проектов, созданных в духе нового урбанизма теперь появляются и в других странах, в частности в Великобритании Poundbury (Паундбери), Австралии, Канаде. В России это движение не популярно по историческим и географическим причинам – обширные территории и как правило распластывание городов требуют других подходов, без общественного транспорта для достижения комфорта в таких городах не обойтись. Оба направления, однако являются градостроительными концепциями, на уровне планирования и развития городов в целом.

Во многом из-за недооценённости городского дизайна продолжают наращиваться все новые и новые проблемы в контексте проектирования городской среды. В конечном итоге города имеют сложный контекст, в рамках которого приходится решать существующие в городской среде проблемы.

Для современной проектной практики становится нормой совместная работа дизайнеров из разных стран: многие проекты городской среды создаются и реализовываются международными командами в результате международных конкурсов на мастер-план и ключевые объекты. Так например, парк Зарядье в Москве построен в 2014–2017 годы по проекту консорциума во главе с архитектурным бюро Diller Scofidio + Renfro (Нью-Йорк, США), c ландшафтными архитекторами Hargreaves Associates (Нью-Йорк, США) и московскими урбанистами Citymakers. Работа в команде невозможна без общей теоретической базы урбанистического дизайна и его методологии.

Это говорит о том, что теория городского дизайна должна выработать единые подходы, приемлемые для разных стран с учётом разного климата, менталитета и национальных традиций. В данной статье сделана эта попытка с учётом основных теоретических положений городского дизайна и предложена стратегия развития урбанистического дизайна и методология проектирования.

Урбанистический дизайн или дизайн городской среды определяется нами как дисциплина, теория которой фрагментирована вокруг конкретного места, людей и процессов с учётом национальных и культурных кодов. Городской дизайн – это ориентированное на людей проектирование отдельных фрагментов городской среды, отправной точкой которого являются потребности городских жителей, при этом применяются различные человекоориентированные методы проектирования – от эргономических до аксиологических.

Стратегия урбанистического дизайна

Влияние многих современных концепций урбанистического дизайна сделало неуместным использование традиционного восприятия города как экстраполяции архитектурных моделей и метафор для понимания мегаполиса XXI века. Эти силы и течения включают разрывы и сдвиги в архитектонической логике традиционной городской формы, сопровождающие экологические, инфраструктурные или экономические изменения. Многие представители проектной культуры придерживаются идеи о том, что качество окружающей человека среды оказывает непосредственное влияние на качество его жизнедеятельности, как в закрытой, внутренней среде, так и в открытой городской.

Современные проекты по улучшению городской среды по всему миру реализуются на довольно проблемных городских территориях – объекты с комплексной инфраструктурой, сложными системами конструкций, рекультивация загрязненных и промышленных участков, благоустройство среды обитания, решение вопросов транспортных коммуникаций. Очевидно, что они уникальны в отношении каждого проекта и каждого города, и решения надо искать в формировании в конкретном отдельном случае оригинальной дизайн-концепции для конкретного места.

Иными словами, пространственные конструкции городской среды более не должны определяться рамками заранее заданных функций или стремиться к изоляции, но вместо этого должны быть интегрированы в ткань города. К интеграции городских архитектурных и ландшафтных форм стремятся сейчас многие проектировщики. Подобные проекты следует приспосабливать к неизбежным изменениям возлагаемых на них функций и целей, которые порождаются экономическими изменениями и эволюцией землепользования. Так, например, разбитый на месте бывшего мясного рынка и скотобойни в Париже, парк Ла-Вилетт архитектора Б. Чуми задал новую типологию в урбанистическом и ландшафтном дизайне. Отказавшись от дилеммы природа–архитектура, парк вобрал гибридные формы, которые объединяют творения человека и природы. Непохожий на парки прошлого ландшафт представляет собой гибкое пространство, признающее изменчивость общественной территории.

Создание уголков компенсирующей природы в городе не ограничивается только лишь созданием природных оазисов на бывших промышленных территориях. Действенным приёмом дизайн-проектирования по созданию городских экосистем является и ландшафтно-парковое преобразование береговых территорий, в том числе и за счёт расширения рекреационных пространств.

Анализ отдельных проектов позволяет понять приоритеты и направления современного городского дизайна. Архетипический пример, который в последние годы часто фигурирует как идеальный образец реконструкции городских пространств, одно из лучших общественных пространств в Америке, превратившее старую линию метро в модное и востребованное место – парк Хай-Лайн – простирается поверх неработающей линии эстакадной железной дороги в западной части Манхэттена. Проект Field Operations, DS+R и Пита Удольфа сохранил дух естественного парка, возникшего в результате зарастания путей на протяжении десятилетий простоя, и облагородил его мощёными прогулочными дорожками, лавочками, лужайками и садами. Город в самой промышленной и индустриальной его части вдруг отступил перед природой.

Гораздо раньше подобная идея была реализована в Париже в прогулочной зоне «Променад Планте», которая спроектирована на бывшем железнодорожном виадуке XIX века и протянулась на пять километров от площади Бастилии до Венсенского леса. Такое преобразование одной из железнодорожных трасс вернуло обширное линейное пространство жителям прилегающих кварталов в новом качестве - как озеленённые территории, как место для прогулок. Застеклённые арки наземного уровня бывшего виадука стали местом размещения картинных галерей и дизайнерских бюро.

Природно-ландшафтный парк «Зарядье» в Москве проектировался тем же бюро, что и Хай-лайн – DillerScofidio+Renfro. Он демонстрирует, что механическое перенесение концепции «wild urbanism» из Нью-Йорка в исторический центр Москвы, не явился успешным во всех смыслах, так как не были учтены плотность застройки, материалы и менталитет горожан, а самое главное исторический контекст. Концепция не случайно подверглась критике, потому что не учитывает и археологию участка, старинную планировку улиц и сохранившиеся объекты – рядом располагаются девять храмов, имеющих статус памятников федерального значения. Были проигнорированы рекомендации ЮНЕСКО и правовые ограничения охранной зоны вокруг Кремля, нарушена система градостроительного ансамбля центра Москвы и визуально-ландшафтных связей с соседними историческими районами.

Основная идея парка основана на тесном взаимодействии природной и городской среды, образуя новый тип общественного пространства на основе контраста, вписывания одного в другое - в исторический центр города интегрирована растительность различных климатических и ландшафтных зон России. Но этот проект называют антиэкологичным, так как Зарядье абсолютно не вписано в исторический, культурный и природный ландшафт. История этого места имела собственные смыслы, которые не были развиты – раньше это был уникальный торговый район с этническими кварталами. Оппоненты этого проекта справедливо считают, что такой современный парк, открывающий новый этап в городском дизайне, мог быть реализован в любом другом месте, а квартал у стен Московского Кремля требовал более вдумчивых и ответственных подходов.

Один из постоянных ориентиров урбанистического дизайна – стремление к современной и оригинальной стилистике городских объектов и форм – здесь также оказался не совсем уместным. Положительным моментом проектной концепции парка «Зарядье» и одной из важных задач городского дизайна в целом является стремление к созданию открытых общественных городских пространств с круглогодичной функциональностью, ведь в северных городах многие площадки для отдыха работают сезонно.

Оригинальным образцом современного общественного пространства, организованного дизайн-средствами на основе воссозданного исторического ландшафта старинных виноградников, является парк Берси в Париже (рис. 1). Еще один парк Парижа также средствами ландшафта и дизайн «говорит» с посетителями о прошлом данного места (рис. 2).

Рис. 1. Парк Берси (Parc de Bercy, Paris). Фото автора 06. 08. 2007.

Рис. 2. Городской дизайн активизирует эмоции человека – в парке Ситроен (The Andre Citroen Park, Paris). Фото автора 10. 08. 2007.

В этих проектах акцент сделан на активную роль человека как элемента городской среды, в которую он включён в данный момент. Когда учитывается динамика перемещения человека, то это предполагает методологию городского дизайна, при которой городская среда моделируется таким образом, что он не чувствует себя в состоянии дистанцированности и незаинтересованности. Последнее в свою очередь обуславливает следующие проектные принципы: организация сомасштабной среды человеку, которая будет восприниматься им всеми органами чувств, включая зрение, слух, обоняние, тактильно-кожные ощущения, моторно-двигательные реакции и охватываться не панорамно, а близким или периферийным зрением.

В результате исследований основных теорий городского дизайна, можно сделать следующий вывод о его стратегии на современном этапе, что обусловлено его проблематикой (рис. 3).

Рис. 3. Стратегия городского дизайна.

Понимание объекта проектирования как фрагмента действительности основано на представлении о взаимосвязанности окружающего мира, в центре которого находится человек. Таким образом, в данных проектах объектом проектирования становятся не столько пространства и формы, сколько человек в его внутренних реакциях на эти пространства и формы. Формы предметно-пространственного окружения обладают смысловой нагрузкой, несут информацию, помогающую устойчиво поддерживать общественно санкционированные типы поведения людей и закреплять традиции культуры. Речь идёт и о возможности отражать в облике предмета, в его знаковой форме, различные социально-эстетические представления, включая его соответствие стилевому направлению.

Итак, проблематика городского дизайна представляется следующей:

– осознание экологической роли озеленённых пространств, интеграция объектов искусственной среды с природным ландшафтом;

– сохранение исторической среды, местных ландшафтов и культурных кодов;

– выявление оригинального визуального образа конкретного места для создания идентичности среды;

– изучение поведенческих моделей человека в городской среде;

– ориентация на человеческий масштаб и близкое зрение горожанина;

– исследование воздействия деталей городской среды на её комфортность: наружная реклама, средства визуальной коммуникации, навигации и ориентирования на местности;

– проблемы организации общественных пространств и рекреационных комплексов, небольших локаций (дворы, скверики, мини-рынки, пешеходные зоны, остановки общественного транспорта), имеющие большое значение для комфорта городского проживания;

– проектирование эргономичной городской мебели и уличного оборудования;

– комплексных подход при решении проектных задач, стремление к созданию многофункциональных открытых городских пространств для возможных сценариев времяпрепровождения.

Таким образом, существующие противоречия между различными теориями и подходами могут быть решены путем расширения проблемного поля городского дизайна за счёт включения экологических, антропологических и психологических вопросов для создания инновационных проектов дизайна. Обобщающей может быть представленная в статье стратегия урбанистического дизайна и методология дизайн-проектирования комфортной для человека среды современного города, которая обобщает ключевые современные научные и прикладные точки зрения в этой области. В ней определены связи, совпадения и взаимодополняемость между различными концептуальными подходами, акцент сделан на человекоцентрированный дизайн и инновации. Стратегия урбанистического дизайна ориентирована на моделирование фактически новой синтетической среды, обладающей повышенными комфортными показателями без ущерба для природного окружения и предполагает комплексный подход к дизайну городской среды.