Оценка французскими исследователями целей России в Шанхайской организации сотрудничества

Трифонова Елизавета Дмитриевна ORCID: 0000-0002-0636-8426 старший преподаватель, кафедра иностранных языков, факультет гуманитарных и социальных наук, Федеральное государственное автономное образовательное учреждение высшего образования «Российский университет дружбы народов» 117198, Россия, г. Москва, ул. Миклухо-Маклая, 10 к.2, каб. 502 Trifonova Elizaveta Dmitrievna Senior Educator, the department of Foreign Languages, Faculty of Humanities and Social Sciences, Peoples' Friendship University of Russia 117198, Russia, g. Moscow, ul. Miklukho-Maklaya, 10 k.2, kab. 502 elizkin3@gmail.com Другие публикации этого автора

Тавберидзе Дарья Владимировна ORCID: 0000-0002-2727-6803 кандидат философских наук доцент, ФГАО ВО "Российский университет дружбы народов" 117198, Россия, г. Москва, г. Москва, ул. Миклухо-Маклая, 10/2, каб. 502 Tavberidze Darya Vladimirovna PhD in Philosophy Docent, Peoples' Friendship University of Russia 117198, Russia, g. Moscow, g. Moscow, ul. Miklukho-Maklaya, 10/2, kab. 502 tavberidze_dv@pfur.ru

15 июня 2021 г. исполнилось 20 лет со времени создания Шанхайской организации сотрудничества (ШОС).

Шанхайская организация сотрудничества (ШОС) – одна из немногих международных региональных организаций в Средней Азии и на постсоветском пространстве, которая играет большое значение во внешней политике Российской Федерации, Китая, а также бывших центральноазиатских советских республик. Участие России и Китая как основных акторов в данной организации привлекает огромное внимание и вызывает живой интерес со стороны как зарубежных, в том числе и французских, так и российских исследователей и специалистов в области истории, политологии и международных отношений ^{[2; 6, 12, 13, 17]}, которые в большинстве своем считают эту организацию наиболее эффективной региональной структурой ^{[18, p. 70]}, барометром китайско-российского сближения ^{[6, p. 7]}, a тот факт, что Шанхайская организация основана на внутренних интересах как России, так и Китая, двух региональных держав, и представителей постсоветского пространства, усиливает их общий интерес к сотрудничеству и стратегическому партнерству в рамках данной организации ^{[8, p. 242]}.

Шанхайская организация сотрудничества, была создана в 2001 г. в Шанхае (КНР) на базе механизма «Шанхайской пятерки», в которую входили Республика Казахстан, Китайская Народная Республика, Кыргызская Республика, Российская Федерация, Республикой Таджикистан, а также присоединившаяся к ним в 2001 г. Республика Узбекистан. Так как Шанхайская пятерка была основана на двух соглашениях – Соглашении между Российской Федерацией, Республикой Казахстан, Киргизской Республикой, Республикой Таджикистан и Китайской Народной Республикой об укреплении доверия в военной области в районе границы (1996) и Соглашении между Российской Федерацией, Республикой Казахстан, Киргизской Республикой, Республикой Таджикистан и Китайской Народной Республикой о взаимном сокращении вооруженных сил в районе границы (1997), в ее цели изначально входило лишь решение внутрирегиональных проблем таких, как «укрепление безопасности, сохранение спокойствия и стабильности в районе границы»^{[5, 6]}, «продвижение и углубление отношений добрососедства, взаимного доверия и дружбы между государствами-участниками, упрочение безопасности и стабильности в регионе, содействие совместному развитию» ^[1], но с течением времени цели уже Шанхайской организации сотрудничества (ШОС) расширились и, помимо совместного обеспечения и поддержания мира, безопасности и стабильности в регионе, согласно Декларации о создании Шанхайской организации сотрудничества стали включать в себя сотрудничество в таких сферах, как торговля, энергетика, телекоммуникации, сельское хозяйство, образование и культура, а также других сферах экономики ^[1].

Несмотря на то, что данная организация рассматривается большинством исследователей как региональная, зачастую через призму китайского участия в ней, ряд французских исследователей, таких как историк Э. Каррер д'Aнкос, И. Факон, Ж.-С. Монгренье, Д. Тертри и др.^{[8, 12, 17, 19]} уделяют особое внимание изучению темы Шанхайской организации сотрудничества, а также месту, целям и задачам Российской Федерации в данной организации. В своих работах французские исследователи подробно останавливаются только на ряде целей России в Шанхайской организации сотрудничества, касающихся сохранение региональной безопасности ^{[8, 11, 12, 19, 15, 21]}, экономики ^{[12, 16, 19, 21]}, а также сохранению и укреплению влияния России как в регионе, так и на международной арене ^{[8, 9, 12, 15, 16, 17, 20]}, к сожалению, не уделяя должного внимания таким областям, как культура, образование и т.д.

Среди первоначальных целей Шанхайской организации сотрудничества французские исследователи выделяют, во-первых, цели, направленные на сохранение региональной безопасности, в частности, снижение рисков конфликта между государствами, входящими в организацию, и, как следствие, источников нестабильности, появившихся в связи с созданием новых государств после распада СССР, а также обеспечение безопасности в общем в Средней Азии ^{[12, р. 27]}; ^{[21, p. 321]}. Однако исследователи отмечают, что в этих целях Россия проводит политику в двух направлениях: помимо работы и консолидации в рамках ШОС, Россия также заинтересована и в укреплении Договора о коллективной безопасности (ОДКБ) и Евразийского экономического сообщества (ЕврАзЭС), которые становятся приоритетами внешней политики России с 2000-х гг. с приходом власти В. Путина, но уже в рамках другой организации – Содружества Независимых Государств (СНГ) ^{[13, p. 30]}. Следует отметить, что французские исследователи противопоставляют ШОС и Организацию Договора о коллективной безопасности достаточно часто, заявляя, что Россия более заинтересована в развитии последней организации, приводя в качестве одного из аргументов даже то, что в названии ШОС имеется ассоциация с Китаем, что, следовательно, дает больше пространства для доминирования Китая в данной организации в целом, и в Средней Азии, в частности ^{[13, p. 29]}. С другой стороны во французских исследованиях подчеркивается важность ШОС для России в связи с тем, что ШОС является единственной крупной организацией, в которую входят члены другой региональной организации – СНГ ^{[19, p.98]}.

С развитием ШОС первоначальные цели российских властей в том, что касается вопросов безопасности, расширяются и переходят с регионального на международный уровень. По инициативе России именно Шанхайская организация сотрудничества начинает заниматься проблемами, которые находятся в центре внимания Организации Объединенных Наций, в первую очередь борьбой с терроризмом, незаконным оборотом наркотиками и торговлей оружием, людьми, отмыванием денег и другими формы транснациональной преступности ^{[12, р. 27]}. Наибольшие успехи, по мнению французских исследователей, наблюдаются в области борьбы с терроризмом и сепаратизмом. Стремясь создать в рамках ШОС военную структуру, схожую с Организацией Договора о коллективной безопасности, но не пересекающую ее интересы, в 2004 г. в Ташкенте создается антитеррористический центр, РАТС (Региональная антитеррористическая структура), который должен разработать общие методы борьбы с террористическими движениями, позволяющие обмениваться информацией и продвигать диалог, способствующий лучшему взаимопониманию между структурами безопасности ^{[16, р. 184]}. Несмотря на успехи, достигнутые в данном направлении, следует отметить, что французские исследователи говорят о невозможности превратить ШОС в крупный военный блок, так называемое «евразийское НАТО», из-за нежелания России сотрудничать именно в военной сфере в рамках ШОС и ее стремления сохранить свой контроль в Средней Азии через Организацию Договора о коллективной безопасности [11-13, 17], которую они достаточно часто называют «НАТО ближнего зарубежья» ^{[17, p. 89-90]}.

Во-вторых, исследователи выделяют экономические цели, одной из которых является сдерживание экономического влияния Китая. ШОС достаточно часто рассматривается как площадка для расширения влияния Китая в центральноазиатских республиках, рынки которых уже наводнены китайской продукцией, конкурирующей с российским экспортом. По мнению большинства исследователей, российские власти понимают и принимают во внимание существующую опасность того, что динамичное экономическое развитие Китая в конечном итоге позволит ему заявить о себе в качестве доминирующей державы как на центральноазиатском пространстве, так и в самой организации и используют для сдерживания растущей интеграции экономик Центральной Азии и Китая Евразийское экономическое сообщество, которое объединяет Россию, Беларусь, Казахстан, Кыргызстан и Таджикистан ^{[18, 19]}.

С другой стороны французские исследователи признают, что, несмотря на то, что по сути и ЕврАзЭС и ШОС являются конкурентами в регионе, теоретически имея в своих целях примерно на одно и то же, возможно, они и не станут конкурировать друг с другом. Так, в сентябре 2003 г. главы правительств государств-членов ШОС парафировали «Программу многостороннего торгово-экономического сотрудничества», определяющую общие направления экономической интеграции в рамках ШОС до 2020 г. и предусматривающую долгосрочное создание общего рынка, на котором будет достигнуто свободное перемещение товаров, услуг, капитала и технологий ^{[13, p. 30]}; ^[17].

Отдельно среди экономических целей выделяется энергетика. Большинство исследователей приходят к выводу, что благодаря Шанхайской организации сотрудничества России удается контролировать энергетические инициативы Китая в Центральной Азии, который намерен превратить ШОС в «платформу» влияния, увеличив импорт углеводородов с Каспия, а также легитимизирует свое региональное присутствие в качестве евразийской державы ^[17]. Также уже не один год в рамках ШОС идет обсуждение создания Энергетического клуба, который мог бы конкурировать с ОПЕК, имея 20% мировых запасов нефти и 50% запасов газа ^{[2, p. 31]}; ^{[16, р. 186]}. Энергетическое сближение между Китаем и государствами Центральной Азии, возможно, могло бы придать больше реальности этому клубу, нивелировав аспекты соперничества двух стран в этой сфере, но, данная идея все еще не нашла воплощения и находится на стадии обсуждения по ряду причин, в том числе и из-за подозрений со стороны России в связи с энергетическими соглашениями, которые Китай в одностороннем порядке заключает со странами Центральной Азии (например, нефтепровод Казахстан-Китай или китайские инвестиции в углеводороды из республик Средней Азии), которые напрямую конкурируют с российскими интересами и проектами, что также является одной из причин того, что Россия больше склоняется к экономической интеграции в рамках именно Евразийского экономического сообщества [12 р. 34]; ^[16].

В-третьих, для России ШОС – это организация, которую она использует для продвижения и укрепления своего авторитета как в Средней Азии, так и на международной арене.

Большинство исследователей, считают, что ШОС используется Россией как один из инструментов, с помощью которого она вместе с Китаем пытается противостоять усилиям западных стран по насаждению демократии в регионе извне путем поощрения различных субъектов (НПО, фонды и др.) для их более или менее непосредственного участия в «цветных революциях» ^{[8, 21]}. С другой стороны, некоторые исследователи считают, что инструменты, которые Россия использует в этих целях, находятся вне рамок данной организации, имея в виду выступающую в качестве конкурирующей с ШОС Организацию Договора о коллективной безопасности, которая постепенно разрабатывает и предлагает инструментарий для антикризисного управления и быстрого реагирования на подобные кризисные ситуации ^[10].

Что касается целей, связанных с усилением позиций России на международной арене, французские исследователи подчеркивают, что, во-первых, для России Шанхайская организация сотрудничества, которую она рассматривает как определяющий фактор международной политики, является одной из многих, многосторонних структур, но не единственной, на которые она опирается в попытке возродить свое влияние, значительно уменьшившееся после распада СССР, как на региональном, так и международном уровнях, и благодаря которой она находит поддержку предпринимаемым действиям со стороны других членов организации в рамках ШОС ^{[12, р. 28]}; ^{[8, p.245]}. Для Москвы Шанхайская организация является ценным козырем, который в условиях геополитической конкуренции в ее бывшей зоне влияния, дает ей возможность изменить и укрепить свою роль ^{[8, p.245]}. Другие исследователи видят в ШОС продолжение «доктрины Примакова» (которую чаще связывают с другим региональным объединением – БРИКС), целью которой было переориентировать внешнюю политику России с Запада на Восток и, в частности, Азию ^{[15, p. 83]}; ^{[16, р. 188]}. Продвигая ШОС не только в Средней Азии, но и в азиатско-тихоокеанском регионе, как одного из главных международных акторов, России удается укрепить свои позиции не только в Средней Азии, но и в Тихоокеанском регионе и Юго-Восточной Азии ^{[21, p. 338]}.

Также большинство исследователей согласны с тезисом, согласно которому ШОС также является как для России, так и для Китая инструментом, который оба государства используют для противостояния американской гегемонии, а также любого внешнего вмешательства во внутренние дела государств ^{[12, 15, 17]}. Следует отметить, что ШОС зарождается во время нарастания напряженности между Москвой и Вашингтоном в связи с расширением НАТО на восток, а также между США и КНР (кризис Тайваньского пролива 1996 г.). В декларациях ШОС регулярно поднимаются основополагающие темы китайско-российского «стратегического партнерства», подкрепленного желанием Москвы и Пекина сформировать единый фронт против однополярного международного порядка, благоприятствующего продвижению интересов всех стран, как больших, так и малых. С начала 1990-х гг. Россия, осознавая, что в одиночку не сможет противостоять американской гегемонии, работает над созданием политических союзов с государствами, которые хотят ограничить ее негативные последствия. Китайско-российское стратегическое партнерство и поддержка развития ШОС прекрасно вписывается в эту логику. Для Москвы ШОС является центральным элементом предпринимаемых ею усилий по перегруппировке государств Центральной Азии перед лицом международного превосходства Соединенных Штатов. Об этом свидетельствуют и участие в качестве наблюдателей в ШОС Пакистана, Ирана и Монголии и инициативы ШОС в отношении Ирана (приглашение на саммит в Шанхае в 2006 г., отказ России и Китая принимать в расчет американский тезис, согласно которому Иран, отнесенный к «Оси Зла», поддержит международный терроризм) ^{[9, 12, 15, 20]}.

С другой стороны, следует отметить, что ряд исследователей придерживаются той точки зрения, что через ШОС Россия также пытается контролировать и регулировать растущее влияние Китая в Центральной Азии ^{[8; 14, 16]}. Например, Россия не заинтересована в экономическом расширении ШОС, предпочитая, как уже указывалось выше, региональную интеграцию в рамках ЕврАзЭС, а для уменьшения военного влияния Китая, Россия использует ОДКБ, что также позволяет «удерживать Китай на расстоянии». Так, например, И. Факон считает, что в глазах авторитарных среднеазиатских государств Россия заслуживает больше доверия, чем Китай или ШОС в том, что касается возможностей оказать им реальную помощь в случае серьезного кризиса ^{[12, p. 30]}.

В заключение следует отметить, что французские исследователи сходятся во мнении, что Шанхайская организация сотрудничества занимает одно из приоритетных мест во внешней политике России ^{[21, p. 321]}, и что все цели, которые Российская Федерация преследует в данной организации такие, как сохранение региональной безопасности, экономические цели, сдерживание американского и, отчасти, китайского влияния, служат разнонаправленному, но осторожному сотрудничеству, преследующему различные интересы стран-участников. Среди основных целей также выделяется попытка «обоюдной нейтрализации» России и Китая ^{[10, p. 30]}, которая в конечном итоге, по мнению большинства исследователей, будет ограничивать перспективу превращения ШОС в «азиатский блок» c сильной военной составляющей, именно поэтому основными преимуществами ШОС для России становится не просто реализация своих интересов в регионе, а предоставляемая в рамках этой организации возможность контролировать и регулировать растущее влияние Китая в Центральной Азии ^{[8, 10, 16]}.