Проблема выделения ключевых смысловых компонентов при реферировании научного текста

Балыгина Елена Анатольевна кандидат филологических наук доцент, кафедра зарубежной и русской филологии, Московский государственный психолого-педагогический университет 123290, Россия, г. Москва, ул. Шелепихинская Набережная, 2А, оф. 503 Balygina Elena Anatol'evna PhD in Philology Docent, the department of Foreign and Russian Philology, Moscow State University of Psychology and Education 123290, Russia, g. Moscow, ul. Shelepikhinskaya Naberezhnaya, 2A, of. 503 yuvliar@mail.ru Другие публикации этого автора     Яровикова Юлия Владимировна кандидат филологических наук доцент, кафедра зарубежной и русской филологии, Московский государственный психолого-педагогический университет 123290, Россия, г. Москва, ул. Шелепихинская Набережная, 2А, каб. 508 Yarovikova Yuliya Vladimirovna PhD in Philology Docent, the department of Foreign and Russian Philology, Moscow State University of Psychology and Education 123290, Russia, g. Moscow, ul. Shelepikhinskaya Naberezhnaya, 2A, kab. 508 yuvl@bk.ru Другие публикации этого автора     Ермолова Татьяна Викторовна кандидат психологических наук заведующая кафедрой зарубежной и русской филологии, Московский государственный психолого-педагогический университет 123290, Россия, г. Москва, ул. Шелепихинская Набережная, 2А, каб. 503 Ermolova Tat'yana Viktorovna PhD in Psychology Head of the department of Foreign and Russian Philology, Moscow State University of Psychology and Education 123290, Russia, g. Moscow, ul. Shelepikhinskaya Naberezhnaya, 2A, kab. 503 yermolova@mail.ru Другие публикации этого автора

Круковская Оксана Александровна кандидат педагогических наук доцент, кафедра зарубежной и русской филологии, Московский государственный психолого-педагогический университет 123290, Россия, г. Москва, ул. Шелепихинская Набережная, 2А, каб. 503 Krukovskaya Oksana Aleksandrovna PhD in Pedagogy Docent, the department of Foreign and Russian Philology, Moscow State University of Psychology and Education 123290, Russia, g. Moscow, ul. Shelepikhinskaya Naberezhnaya, 2A, kab. 503 okruk@bk.ru Другие публикации этого автора

В последние десятилетия проблема порождения вторичных текстов все больше привлекает внимание исследователей. Интерес к этой проблеме обусловлен сложностями, возникающими при поиске необходимых сведений в условиях постоянно возрастающего объёма доступной информации. Реферирование и аннотирование научных статей выступают в качестве одного из способов преодоления подобных трудностей. Однако несмотря на практическую потребность в моделировании процесса порождения вторичного текста, проблема перехода от первичного текста к его реферативному изложению остаётся недостаточно разработанной. Это определяет актуальность данного исследования, направленного на изучение критериев выделения ключевых смысловых компонентов при реферировании научного текста на этапе понимания исходного текста и формирования его пропозициональной модели, служащей основой для создания текста реферата.

Новизна работы состоит в том, что в ней сформулированы основные закономерности интерпретации логико-смысловой и дискурсивной структуры исходного текста как одного из этапов процесса реферирования, а также разработаны принципы выделения ключевых единиц содержания в их взаимодействии с иерархической структурой научного дискурса. Выявлены основные трудности разворачивания свёрнутого содержания исходного текста во вторичный текст, обладающий связностью как на локальном, так и на глобальном уровнях.

Реферирование как процесс направлено на создание особого вида вторичного текста, представляющего собой результат интерпретации реципиентом исходного текста, осуществляемой в определенной социальной среде и в определенной коммуникативной ситуации ^[2]. В результате этого процесса осуществляется свёртывание исходного текста с целью представления основных идей этого текста в наиболее краткой форме.

К вторичным текстам можно отнести достаточно широкую группу текстов: рефераты, переводы, пародии, адаптации и многие другие. Ключевой особенностью этих текстов является зависимость от первичных текстов, которые служат основой для их создания и во многом определяют их цель, содержание и способ языковой реализации.

Несмотря на тесную связь между первичным и вторичным текстами, их цели обычно совпадают только частично. Так, реферат не является полноправной заменой текста, послужившего основой для его создания, хотя и отражает основные аспекты его содержания.

Признавая то, что вторичный текст является производным от ментальных структур, возникших в результате понимания исходного текста, исследователи, тем не менее, расходятся во мнении относительно того, что именно служит «пусковым механизмом» формирования вторичного текста. Так, А. И. Новиков и Н. Л. Сунцова указывают, что в качестве такого механизма выступает ментальное образование, в сжатой форме представляющее тему и мысли, высказанные автором по данной теме в ходе реализации своего замысла ^{[7, с. 158]}. Будучи вербализованным, образование такого рода может принимать форму ключевых слов, которые связаны в сознании реципиента исходного текста с определенными аспектами его содержания. Авторы отмечают, что при условии, что «человек правильно, достаточно полно и точно понял исходный текст» и обладает «знанием связей и отношений между предметами данной предметно-тематической области», процесс порождения вторичного текста на основе ключевых слов не вызывает у него затруднений [там же, с. 160].

А. И. Новиков в своём диссертационном исследовании, посвящённом проблеме формализации семантики текста, обосновывает вывод о том, что «содержание текста соответствует денотативному уровню отражения, то есть знанию о том фрагменте действительности, о котором сообщается в тексте» ^[6]. Экспериментально подтверждая психологическую реальность денотатной структуры как особого уровня организации системы знания, автор демонстрирует роль системы денотатов в формировании замысла при порождении текста. Предполагается, что представление содержания текста в виде денотатной структуры позволяет рассмотреть это содержание в отвлечении не только от способа его языковой реализации, но и от особенностей логико-композиционной структуры текста [там же]. Такой подход к интерпретации содержания текста направлен на получение выводного, «чистого» логического знания, которое вытекает «из взаимодействия смысловых фигур, лежащих за значениями выражений текста», что создаёт условия для выявления смысла текста, заложенного автором и не зависящим от восприятия этого текста реципиентом ^[5].

Построение денотатной структуры предполагает «установление предметных отношений» между ключевыми денотатами текста. Причём в вышеупомянутом исследовании А. И. Новикова подчёркивается, что для установления этих предметных отношений может потребоваться «перестройка структуры связей между денотатами, задаваемых текстом, в соответствии с предметными отношениями этих денотатов». Денотатная структура, возникающая в результате интерпретации исходного текста, включает в себя не только тему, но и «иерархию подтем и субподтем, задающих программу ее развертывания». Такая денотатная структура рассматривается как основа для порождения вторичного текста ^[6].

Следует отметить, что в диссертации А. И. Новикова не затрагивается проблема взаимодействия денотатной структуры текста, отражающей объективно существующие связи между денотатами, и его логико-семантической структуры, которая определяется субъективным представлением автора об определённом фрагменте внеязыковой реальности. Также вне сферы внимания автора остаётся взаимодействие денотатной структуры и внеязыковых факторов, отражающих особенности речевой деятельности в определённой социальной сфере и оказывающих влияние на выбор автором текста той или иной стратегии реализации своего коммуникативного намерения.

Модель порождения текста, предложенная А. И. Новиковым, получает дальнейшее развитие в диссертационном исследовании Н. Л. Сунцовой, направленном на изучение механизма перехода к вторичному тексту на основе денотатной структуры, отражающей содержание исходного текста. Реферат определяется как «семантически адекватное, ограниченное малым объемом и вместе с тем возможно более полное изложение основного содержания первичного документа» ^[8]. Очевидно, что данное определение, не учитывая требование адекватности производного текста его коммуникативной цели, по сути, устанавливает тождество между рефератом и текстом-синонимом.

В данной диссертации представлены результаты эксперимента, обосновывающие роль денотатной структуры первичного текста как ментального образования, достаточного для порождения вторичного текста. Было установлено, что испытуемые, не обладающие специальными знаниями в определённой области, успешно справляются с задачей построения текстов по предложенной денотатной структуре. Участники эксперимента на основе этой структуры создавали текст, удовлетворяющий требованию «семантической адекватности» и относительной краткости. Выполнение этого задания признавалось успешной попыткой разворачивания денотатной структуры в текст реферата.

Предполагалось, что предложенная денотатная структура «содержит как бы готовый алгоритм, который и управляет порождением текста» [там же]. В частности, такая структура включает информацию о значимости каждого денотата, задавая иерархию тем: наиболее значимыми признаются подтемы, непосредственно подчинённые главной теме и / или обладающие большим количеством подчинённых им более мелких тем (в работе темой называется вершина денотатной структуры). Установление критериев значимости вершин денотатной структуры создает возможность выделения ключевых слов текста.

Обсуждая результаты проведённого эксперимента, Н. Л. Сунцова приходит к выводу, что «именно четкая ранжированность элементов содержания в денотатной структуре и наличие отношений между ними позволили испытуемым построить вторичные тексты без наличия специальных знаний» [там же].

Вероятно, результаты описанного выше эксперимента действительно могут быть интерпретированы как доказательство того, что порождение текста возможно в результате развёртывания в текст знания о системе логических отношений, отражающей связи между предметами во внеязыковой реальности. Однако остаётся не вполне ясным, означает ли возможность создания вторичного текста на основе денотатной структуры, то, что такой способ порождения текста действительно используется реципиентом первичного текста в естественных условиях. На этапе перехода к синтезу вторичного текста этот человек может не ставить перед собой задачу выявления чётко организованной денотатной структуры, представляющей содержание исходного текста в сжатой форме. Возможно, стремление к экономии когнитивных усилий приводит к тому, что реципиент, переходя к созданию текста реферата, ограничивается только первичной обработкой исходного текста, результатом которой становится своего рода «смысловой набросок», представляющий собой последовательность ключевых смысловых компонентов. Представляется, что только на этапе синтеза происходит уточнение характера логических отношений, связывающих эти компоненты, и начинается их осмысление как целостного образования, служащего основой для реализации функционального предназначения вторичного текста.

Несмотря на то, что модель порождения вторичного текста, рассматривающая в качестве его «спускового механизма» денотатную структуру исходного текста, имеет определённые ограничения, она нашла применение в области автоматизированного реферирования. В частности, эта модель послужила основой для разработки программ сжатия текста, ориентированных на создание семантического представления исходного текста. При формировании концептуальной структуры исходного текста такие программы могут использовать формулы логики предикатов или такие представления, как семантическая сеть и набор фреймов. В результате операций удаления и обобщения исходная концептуальная структура преобразуется в «концептуальную выжимку» исходного текста, которая и служит основой для создания текста реферата. В качестве недостатка подобного метода реферирования С. Д. Тарасов указывает низкую связность сгенерированных текстов ^{[9, с. 61]}. Примечательно, что преодолеть недостатки этого метода, по мнению автора, можно с помощью «ручных методик реферирования», предполагающих на этапе анализа исходного текста выделение экспертами «наиболее информативных структурных единиц (предложений)», которые на этапе синтеза организуются в связный текст [там же, с. 62].

На наш взгляд, более низкий уровень связности вторичного текста, созданного на основе автоматически сгенерированной концептуальной структуры исходного текста, по сравнению с продуктом «ручного реферирования» может косвенно указывать на то, что отправной точкой создания вторичного текста реципиентом вряд ли является некое мыслительное образование, логическая структура которого определяется взаимосвязями предметов в отображаемой внеязыковой ситуации. Такое ментальное образование было бы достаточно сложно развернуть в замысел, отражающий представления автора об этой ситуации. Представляется, что в этом случае могут возникнуть дополнительные трудности в процессе установления связи между отдельными смысловыми компонентами как на локальном, так и на глобальном уровнях, что может привести к низкому уровню связности создаваемого текста. Логично предположить в этой связи, что, стремясь избежать таких трудностей, реципиент включает в замысел вторичного текста в том числе и общее представление о коммуникативной и дискурсивной функции составляющих его компонентов в порождаемом тексте.

Достаточно подробное описание различных этапов порождения вторичного текста можно найти в некоторых работах, обобщающих практический опыт их авторов в этой области изысканий. Так, в учебном пособии Н. А. Фроловой «Реферирование и аннотирование текстов по специальности (на материале немецкого языка)» рассматривается процесс перехода от первичного текста к его краткому изложению. По мнению автора, на этапе понимания реципиент направляет основные усилия на выявление логико-семантической структуры исходного текста, устанавливая высказывания, обобщающие содержание его отдельных сегментов (абзацев). Указывается, что «абзац характеризуется в большинстве случаев дедуктивным построением», и «первая абзацная фраза, как правило, автосемантична и содержит информацию, обобщающую содержание всего абзаца» ^{[10, с. 15]}. При этом отмечается, что выявление «смысловых опорных пунктов» сопровождается «перегруппировкой сведений по степени их значимости и обобщением информации на уровне всего текста» [там же, с. 10]. Видимо, подразумевается, что отобранные информационные отрезки должны быть осмыслены как составляющие иерархически организованной системы, в которой место каждого информационного сегмента определяется «его значимостью» (критерии которой автором не вполне прояснены). Представление информации подобным образом позволяет исключить смысловые компоненты, содержащие повторяющуюся или второстепенную информацию.

На следующем этапе, предполагающем создание текста реферата, происходит объединение ключевых смысловых компонентов в целостное образование, организованное в соответствии с логикой развития тематической линии исходного текста. Каждый раздел получает название, отражающее один из аспектов рассматриваемой в тексте темы. Понимание роли раздела в тематической структуре текста позволяет при составлении реферата обеспечить высокий уровень связности как на глобальном, на и локальном уровнях. В качестве основного средства обеспечения локальной связности используются лексические цепочки, включающие элементы, которые характеризуются лексической, семантической или ситуативной общностью.

Таким образом, процесс реферирования описывается как движение от осмысления логико-семантической структуры отдельных абзацев, к последующей организации ключевых смысловых блоков в иерархическую систему, отражающую логико-семантическую структуру всего раздела, и на финальном этапе к установлению связности отобранных фрагментов на локальном и глобальном уровнях посредством включения их в тематическую структуру реферата ^[10].

К ограничениям модели порождения вторичного текста, описанной Н. А. Фроловой, можно отнести то, что эта модель, вероятно, применима только к текстам описательного характера, в которых выделение в тексте разделов отражает логику развития тематической линии. В научном тексте за организацию текста на верхнем уровне отвечает скорее структура дискурсивной деятельности участников научного общения, чем способ представления темы текста, избранный автором.

Ещё одним ограничением представленной выше модели порождения текста является недостаточная разработанность критериев выделения реципиентом «значимых» смысловых компонентов исходного текста, формирующих впоследствии основу реферата. На начальном этапе, как следует из описания данной модели, реципиент вычленяет основные смысловые компоненты, опираясь на анализ взаимосвязей отдельных суждений, организованных в соответствии с индуктивной или дедуктивной логикой изложения. Затем принимается решение об исключении некоторых компонентов и обобщении других. Очевидно, что такие операции требуют оценки значимости этих компонентов, которая может быть произведена только после включения их в иерархически организованную структуру, отражающую логические связи между этими компонентами.

Развивая идеи, высказанные Н. А. Фроловой, выскажем предположение о том, что применение правил вывода к различным составляющим такой структуры позволяет найти посылки, наличие которых в наибольшей степени подтверждает высказанное суждение и исключить из неё ненужные для его обоснования факты и доводы.

Подчеркнем, что в отличие от денотатной структуры, организованной в рамках строго логического подхода, логико-смысловая структура, находящаяся, по нашему мнению, в фокусе внимания реципиента, отражает не объективную, а мыслимую реальность, то есть связи и отношения не реально, а идеально существующих объектов. Такая структура учитывает прагматический аспект знаний, представляя последовательность логических операций, производимых автором научного текста для получения логического вывода.

Возвращаясь к обсуждению критериев вычленения значимых смысловых компонентов, отметим, что убеждающее воздействие научного дискурса зависит не только от логического фактора, отвечающего за правильное построение обоснования. Важная роль в аргументации принадлежит и риторическому фактору, предполагающему применение различных речевых стратегий воздействия на сознание и поведение реципиента ^[3].

Рассмотрение научного дискурса как последовательности речевых актов, направленных на обоснование выдвинутых автором тезисов, позволяет выделить в нём следующие основные компоненты: а) данные (или факты); б) основное защищаемое утверждение или заключение; в) связывающие отношения. В. З. Демьянков в работе «Аргументирующий дискурс в общении» приводит следующий список отношений, связывающих эти компоненты: а) условие; б) импликация; в) каузальность; г) диагноз; д) уступка; е) целенаправленность; ж) последовательность; з) сравнение; и) корректировка; к) контраст ^{[4, с. 116]}.

Согласно теории риторических структур (Rhetorical Structure Theory), разработанной У. Манном и С. Томпсон, такие отношения могут связывать как отдельные высказывания, так и пропозиции, реализуемые как предикативные единицы, причастные обороты или номинативные группы. Отношения между такими дискурсивными единицами формируют иерархическую структуру дискурса, обеспечивая его связность и цельность ^{[13, рр. 243-245]}.

Теория риторических структур исходит из предположения о том, что каждая элементарная единица дискурса (клауза) или сегмент (фрагмент) тем или иным образом включена в суперструктуру (holistic structure), отвечающую за организацию текста на самом верхнем уровне, и структуру связей (relational structure), отвечающую за превращение текста из простой последовательности предложений в целое. Понятие «риторические отношения» определяется авторами теории как смысловые связи, связывающие дискурсивные единицы разного объёма и действующие на всех уровнях структуры дискурса [там же].

Дискурсивные отношения во многих случаях асимметричны, объединяя две дискурсивные единицы, одна из которых является главной (ядром), а вторая второстепенной (сателлитом / спутником). У. Манн и С. Томпсон подчёркивают, что статус смыслового компонента в структуре дискурса не зависит от синтаксического оформления и определяется его ролью в реализации коммуникативной функции высказывания, которая может заключаться как в описании предметных отношений во внеязыковой реальности, так и в обосновании тезисов, выдвигаемых автором текста. Например, предполагается, что при актуализации в тексте отношений детализации (elaboration) в качестве ядерного элемента выступает более общая информация, в то время как спутниковый элемент содержит дополнительную информацию о ядре. Отношения обоснования (justification) связывают суждение (ядро) и подтверждающие его аргументы или данные (сателлит), отношения цели (purpose) включают ситуацию, возникающую в результате реализации намерения, (ядро) и намерение (сателлит) и т. д. [там же, рр. 251-252].

Уточняя критерии разграничения ядерного и спутникового элементов, Дж. Бэйтман и Дж. Делин указывают, что «ядерный элемент не может быть удален из текста без нарушения его связности, тогда как удаление сателлита не наносит ущерба его когерентности (т. е. не влияет на восприятие реципиентом коммуникативной функции текста)» ^{[11, р. 590]}. Из этого пояснения следует, что древовидная иерархическая структура, представляющая связи между элементарными единицами дискурса, отражает не только замысел его автора, включающий в себя исходные авторские намерения, но и учитывает специфику ментальной репрезентации содержания текста, создаваемой адресатом в процессе его понимания. Ср.: «A nuclear element cannot be removed from a text without damaging its coherence, whereas satellites can often be removed without compromising overall coherence (i. e. the text would still be perceived as attempting to fulfil the same broad communicative function» [там же].

Однако, как отмечает один из создателей теории риторических структур У. Манн, «Теория риторических структур предназначена для описания текстов, а не процессов их порождения или чтения и понимания»: «RST is intended to describe texts, rather than the processes of creating or reading and understanding them» ^[12]. Другими словами, для выявления системы риторических отношений, связывающих дискурсивные единицы, необходимо уже сформированное понимание коммуникативного намерения автора. Движение в обратном направлении – от анализа отношений, связывающих отдельные высказывания и фрагменты текста, к установлению коммуникативного намерения автора – не всегда возможно. Такое направление интерпретации структуры текста может вызвать затруднения, прежде всего, потому что интеграция дискурсивных единиц в иерархическую структуру дискурса возможна только при условии понимания функционального предназначения более крупных структурных единиц. Например, в научном тексте в разделе, предназначенном для постановки проблемы, более общая информация, представляющая тему исследования, будет занимать более низкий уровень в иерархии дискурса, чем сведения о том, какой конкретно аспект темы изучается в данной научной работе (т. е. в отношениях детализации (elaboration) ядро и сателлит поменяются местами). Аналогично, в разделе, представляющем результаты исследования, более высокую значимость могут приобретать данные о причинах и условиях возникновения исследуемого явления, чем описание самого явления, в то время как теория риторических структур предлагает рассматривать ситуацию, возникающую в результате выполнения определённых условий, как ядро.

Значимость смыслового компонента может определяться не только его ролью в системе риторических отношений, но и уровнем коммуникативного динамизма, отражающем представление автора о степени информативности этого компонента в данных контекстуальных условиях. Взаимодействие препозитивной и контекстуально новой информации является одним из текстообразующих факторов, обеспечивающим единство логико-смысловых и дискурсивных связей между высказываниями текста ^[1].

Далее обратимся к практической части исследования. На материале аннотации научной статьи, опубликованной в журнале European Review of Social Psychology ^{[14, рр. 1-33]}, рассмотрим особенности структуры научного текста с целью получения представления об иерархии различных аспектов его содержания.

1. [Title:] “Me and us” or “us and them”? The self as a heuristic for defining minimal ingroups. (1)

2. [Abstract:] The question of why even a minimal ingroup is typically evaluated more positively than the respective outgroup (2) has stimulated extensive theoretical and empirical work in social psychology (3). Integrating findings from various domains of research (4), this chapter summarises a comprehensive research programme (5) that focuses on cognitive rather than motivational factors that contribute to positive ingroup distinctiveness (6). More specifically, evidence is presented (7) showing that there is a positive ingroup default, such that novel ingroups are immediately associated with positive affect (8); people make inferences from the self in order to define their novel groups (9); and this process of using the self as a means of cognitive structuring is based on heuristic rather than systematic information processing (10).

Как известно, структурная и смысловая организация аннотации как жанра научного дискурса определяется её коммуникативной функцией, которая заключается не только в информировании адресата о содержании аннотируемой работы, но и в побуждении его к ознакомлению с текстом, представляющем её полное описание. Несмотря на то, что аннотация и реферат относятся к разным жанрам научного дискурса, изучение особенностей их логико-композиционной структуры позволяет выявить то, какие образом в сознании реципиента научных текстов, относящихся к этим жанрам, представлена иерархия функциональных и логико-смысловых отношений, связывающих высказывания этих текстов.

В рассматриваемой аннотации, структура которой отражает способ организации аннотируемого текста, используются позиционные и метатекстовые индикаторы функциональной предназначенности представляемой информации. Метатекст как часть коммуникации, направленной на саму себя, обеспечивает возможность эксплицитного представления роли структурных единиц в реализации коммуникативной функции научного текста (например, this chapter summarises, more specifically, evidence is presented). Анализ эксплицитных и имплицитных дискурсивных маркеров позволяет установить функцию заголовка и каждого высказывания, входящего в состав аннотации: заголовок “Me and us” or “us and them”? The self as a heuristic for defining minimal ingroups (1) представляет исследовательский вопрос; компонент The question of why even a minimal ingroup is typically evaluated more positively than the respective outgroup знакомит адресата с теоретической проблемой исследования; компонент this chapter summarizes a comprehensive research programme (5) описывает цель исследования; компонент that focuses on cognitive rather than motivational factors that contribute to positive ingroup distinctiveness (6) определяет направление исследования предмета; компоненты (8), (9), (10) представляют выводы, сделанные на основании изучения литературы по исследуемой проблеме.

Рассматривая аннотацию как результат процесса сжатия текста, можно сделать вывод, что этот процесс направляется, прежде всего, представлением реципиента о коммуникативной цели его разделов и всего текста в целом. Такой же принцип отбора наиболее значимой информации лежит в основе формирования пропозитивной модели исходного текста в процессе реферирования. Для того чтобы подтвердить этот вывод, проанализируем способы включения в текст реферата, составленный автором рассматриваемой статьи, некоторых её фрагментов.

Один из основных разделов статьи “Me and us” or “us and them”? The self as a heuristic for defining minimal ingroups называется Self and Positive Ingroup Evaluation. Структура этого раздела определяется следующей последовательностью речевых ходов: сначала предъявляется то или иное утверждение, затем обосновывается его правильность. В начале раздела автор делает умозаключение, согласно которому установление связи между своим Я и предъявляемым стимулом возможно даже в тех случаях, когда этот стимул не носит социального характера. Обосновывая этот тезис, автор приводит результаты экспериментов, подтверждающих, что человек позитивно оценивает неодушевлённые предметы, если они каким-либо образом с ним связаны.

Затем внимание читателя направляется к другому аспекту рассматриваемой темы – влиянию воспринимаемой связи между собственным Я и другим человеком на характер отношений с этим человеком. Автор ссылается на результаты исследования, показавшего, что убеждённость человека в том, что его партнёр имеет с ним много схожих черт, повышает стабильность и успешность отношений, связывающих этих людей.

В последующей части раздела обсуждаются результаты исследования, показавшего, что, размышляя вслух о характеристиках собственной группы, участники эксперимента часто упоминают свои собственные личностные черты. При этом размышление о «внешних» группах не сопровождается отсылками к своему Я. Очевидно, что данные этого исследования приведены с целью предоставить дополнительные данные, подтверждающие существование связи между позитивной оценкой какого-либо стимула и осознанием его связи с собственным Я.

Завершая раздел, автор распространяет выводы рассмотренных исследований на изучаемую проблему – причины позитивного отношения к «своей» группе (ingroup). Принимая данные исследований как доказанные положения, автор делает утверждение, что позитивная оценка «своей» группы формируется ещё на этапе социальной категоризации, когда осознаётся социальная связь, объединяющая определённых людей в группу. Именно на этапе осмысления отличительных свойств этой группы, человек соотносит эти свойства с особенностями собственного Я, тем самым формируя представление о наличии связи между им самим и этой общностью людей.

Исходя из вышеизложенного, логико-смысловую структуру этого раздела можно представить следующим образом: верхний уровень иерархии занимает утверждение о том, что положительная оценка «своей» группы определяется тесной связью между собственным Я человека и этой группой. Более низкие уровни иерархии занимают посылки, из которых следует этот вывод: (1) тесная связь между Я человека и неодушевлённым предметом приводит к положительной оценке этого предмета; (2) тесная связь между Я человека и его партнёром приводит к укреплению отношений между этими людьми; (3) существует тесная связь между Я человека и его представлением о характеристиках «своей» группы.

Далее обратимся к тому, как этот раздел представлен в реферативном изложении автора: There is evidence that initial positive ingroup attitudes are based on a close association between (positive) self and ingroup. Evidence for such link has been provided both on implicit measures and on explicit measures ^{[14, р. 33]}.

Показательно, что автор статьи “Me and us” or “us and them”? The self as a heuristic for defining minimal ingroups включает краткое изложение этого раздела в Заключение, используя метатекстовые индикаторы, эксплицитно описывающие его функциональное предназначение, которое заключается в обосновании основного тезиса статьи: there is evidence, evidence for such link has been provided. Такой способ включения основного тезиса раздела в реферативное изложение статьи ещё раз подтверждает сделанное ранее предположение, что процесс сжатия текста направляется, прежде всего, представлением реципиента о коммуникативной цели реферируемого текста и его разделов.

Таким образом, теоретический обзор научных работ, в той или иной степени освещающих проблему реферирования научного текста, а также проведённый сопоставительный анализ исходного и вторичного текстов англоязычной научной статьи, позволили сформулировать следующие выводы.

В процессе понимания текста реципиент, анализируя связи между высказываниями, интегрирует их в целостное смысловое образование, основываясь на собственных предположениях о возможном функциональном предназначении данного фрагмента текста. Эти предположения могут быть пересмотрены или уточнены в результате включения нового высказывания в формирующуюся систему связей между высказываниями воспринимаемого текста.

По окончании процесса понимания текста реципиент выводит знание о коммуникативном намерении автора текста и роли каждого из разделов текста в его реализации. Именно это знание, как видится, становится основой для реорганизации «смыслового наброска» исходного текста, представляющего собой последовательность ключевых смысловых компонентов.

Понимание роли каждого из этого компонентов в реализации коммуникативной цели включающего его раздела и всего текста позволяет посредством применения операций удаления и обобщения превратить этот «смысловой набросок» в пропозициональную модель исходного текста, представляющую основные аспекты его содержания в краткой форме. Включение этой модели в процесс создания реферата отличает этот процесс от того, каким образом происходит порождение первичного текста. Если при порождении первичного текста автор переходит от формирования замысла к выбору того или иного способа его семантического представления, то отправной точкой процесса создания вторичного текста является не только осознание его коммуникативной цели, но и знание пропозициональной модели, используемой для реализации этой цели.