Аннотация: Объектом исследования в статье является правовая политика в отношении коренных народов Сибири в XIX в. Предмет исследования составляют организация местного управления и правовой статус коренных народов края по «Уставу об управлении инородцев» 1822 г. Научная новизна исследования заключается в возросшим интересе к истории местного управления у коренных народов Сибири, она связана не только со стремлением историков более глубоко взглянуть в прошлое, но и сугубо практическими потребностями. Возвращаясь к забытым традициям управления, важно полнее учитывать исторический опыт, который был наработан веками. Необходимо также с учетом современных реалий по-новому взглянуть на уже известные факты и события, чтобы преодолеть старые мифы и заблуждения и предотвратить рождение новых. Теретико-методологической основой исследования стали принципы исторического познания – объективность, историзм и альтернативность, предполагающие непредвзятый подход к анализу изучаемых проблем, а также критическое отношение к источникам. Особое внимание в статье уделяется структуре и организационно-правовым вопросам деятельности местного самоуправления у коренных народов Сибири, его взаимодействию с местными административно-полицейскими органами. Автор приходит к выводу, что органы управления у коренных народов Сибири были формально включены в систему местных учреждений государственной власти. Отличие их от государственных органов было лишь в формах организации, условиях и характере деятельности. В процессе реформирования управления коренными народами Сибири коронная администрация действовала очень осторожно, предельно учитывая сибирскую специфику. В этом отношении правительственный подход, может рассматриваться в качестве региональной компоненты российской имперской административной политики.

Abstract: The object of this research is the legal policy with regards to indigenous peoples of Siberia in the XIX century. The subject of this research is the organization of local administration and legal status of the natives in accordance with the “Statute on Alien (Inorodsty) Administration” of 1822”. The scientific novelty consists in the escalated interest towards the history of local administration among the indigenous peoples of Siberia; it is caused not only by the desire of historians to have a more profound look into the past, but specifically practical needs. Referring to the forgotten traditions of administration it is important to consider the extensive historical experience acquired over the centuries. It is also useful to have a new perspective on the known facts and events in order to overcome the old myths and deceptions, as well as prevent the emergence of new. Special attention is given to structure and organizational legal questions of the work of local self-governance of the indigenous peoples of Siberia, its cooperation with the local administrative and police bodies. The author concludes that the administrative bodies of the indigenous peoples of Siberia were formally included into the system of local institutions of state power. They differed from the state authorities only in the form of organization, conditions, and nature of activity. In the course of reform of the administration of native population of Siberia, the crown administration acted very cautiously, considering the Siberian specificity to the fullest. In this regard, the governmental approach can be viewed as a regional component of the Russian imperial administrative policy.

Аннотация: В статье на основании ранее неизвестных документов архивного делопроизводства, а также дореволюционного законодательства комплексно рассматривается не только городское, но и крестьянское самоуправление в Сибири в XVIII в. Возросший интерес к истории местного самоуправления связан не только со стремлением историков более глубоко взглянуть в прошлое, но и сугубо практическими потребностями. Возвращаясь к забытым традициям общественного управления, важно наиболее полно учитывать исторический опыт, который был наработан веками. Теоретико-методологической основой исследования стали принципы исторического познания – объективность, историзм, альтернативность и социальный подход, предполагающие непредвзятый подход к анализу изучаемых проблем, а также критическое отношение к источникам. Особое внимание в статье уделяется структуре и организационно-правовым вопросам деятельности местного самоуправления, его взаимодействию с местными административно-полицейскими органами. Автор приходит к выводу о том, органы городского и крестьянского общественного управления Сибири в XVIII в. были инкорпорированы в систему местных учреждений государственной власти. Полномочия органов местного самоуправления были весьма ограничены, они не имели права решать даже многие хозяйственные вопросы без санкции коронной администрации. Их эффективность снижалась из-за крайне недемократической системы сословного представительства. Отличие органов общественного управления от органов государственной власти было только в формах их организации, характере и условиях работы, подведомственной контролю со стороны местных административно-полицейских органов, что в то время, воспринималось сибиряками как вполне оправданные условия их быта.

Abstract: Based on the previously unknown documents of the archival documentation and pre-revolutionary legislation, this article examines the municipal and peasant self-governance in Siberia in the XVIII century. The growing interest to the history of local self-governance is associated not only with desire of the historians to look more thoroughly into the past, but also strictly practical needs. With reference to the forgotten traditions of public administration, it is important to extensively consider the historical experience that was acquired over the centuries. Special attention is given to the structure and organizational legal questions of the work of local self-governance and its cooperation with the local administrative-police bodies. The author concludes that the bodies of municipal and peasant public administration of Siberia in the XVIII century were incorporated into the system of local branches of government. Competences of the branches of local self-governance were quite limited,  for instance, they had no authority to solve many of the economic issues without sanction of the crown administration. Their effectiveness was reduced due to the extremely undemocratic system of class representation. The main differences between public administration bodies and state government bodies consisted in the forms of their organization, character and conditions of work, subordinate to oversight of the local administrative-police bodies, which at that time, was perceived by the Siberians as the fully justified conditions of their life.

Аннотация: Объектом исследования в статье является общая полиция в Сибири. Предмет исследования составляет реорганизация сибирских органов общей полиции в пореформенный период. История дореволюционной сибирской общей полиции еще не стала объектом пристального внимания историков – лишь некоторые аспекты проблемы освещались в исследованиях более общего характера. Возвращаясь к забытым традициям организации и деятельности органов полиции, важно полнее учитывать исторический опыт, который был наработан веками. Необходимо также с учетом современных реалий по-новому взглянуть на уже известные факты и события, чтобы преодолеть старые мифы и заблуждения и предотвратить рождение новых. Теретико-методологической основой исследования стали принципы исторического познания – объективность, историзм, детерминизм, альтернативность и социальный подход, предполагающие непредвзятый подход к анализу изучаемых проблем, а также критическое отношение к источникам. Автор приходит к выводу о том, что полномочия -полицейских органов в регионе имели свою специфику и были значительно более широкими, чем в центральных губерниях Российской империи. Реорганизации общей полиции в Сибири во второй половине XIX в. изменила структуру и способ комплектования органов МВД. Она имела не принципиальный, скорее внешний характер. Полицейской реформой 1867 г. в Сибири были оставлены почти без изменений пределы власти, предметы ведомства, распределение обязанностей, порядок действий, ответственность и отчетность общей полиции, впредь до преобразований административно-хозяйственного управления и судоустройства. За органами полиции остался довольно большой круг прерогатив. Кроме того, многие полицейские продолжали работать по старинке, стараясь игнорировать изменения в действующем законодательстве. Законодателю не удалось, как это признавали местные руководители и приезжие ревизоры, поставить уездные органы внутренних дел в строгие рамки закона

Abstract: The topic of this article is the general police in Siberia. The research subject is the reorganization of the agencies of the general police in Siberia in the post-reform period during the second half of the 19th century. The history of the pre-Revolutionary Siberian general police has not yet been the focus of scholars' close attention – only some aspects of this topic have been underlined in studies of a more general nature. Returning to the forgotten traditions of the organization and activities of the police agencies, it is important to take into full account the historical experience that had been accumulated over the centuries. It is also necessary to take a new look at already known facts and events in light of today’s realities in order to overcome the old myths and misconceptions and also to prevent the appearance of new ones. The theoretical and methodological basis of this research is made up of such principles of historical knowledge as objectivity, historicism, determinism, alternativeness and the social approach, which require an unbiased approach to the analysis of the researched problems, as well as a critical treatment of the sources. The author comes to the conclusion that the powers of the police agencies in the region had their own specificities and were much broader than in the central provinces of the Russian Empire. The reorganization of the general police in Siberia during the second half of the 19th century changed the structure and method of staffing the Ministry of Internal Affairs. It was not of a fundamental but rather of an external character. The police reform of 1867 in Siberia left almost unchanged the limits of power, the subjects of the department, the distribution of duties, the procedures, the responsibility and accountability of the general police, pending the transformation of the administrative and economic management and the judicial system. The police agencies were left with a fairly large circle of prerogatives. In addition, many policemen continued to work in the old-fashioned way, trying to ignore the changes in the current legislation. The legislator had failed, as local leaders and visiting auditors admitted, to place the uyezd's internal affairs agencies within the strict framework of the law.