Аннотация: В теории русского формализма литературность как набор качеств, позволяющих отличать художественный текст от нехудожественного, была постоянным предметом рефлексии. В работах В. Шкловского рубежа 1920-1930-х гг. осмысление литературности было связано с интересом к маргинальным явлениям литературного процесса XVIII века, к феноменам массовой словесности. При этом особенности этих примеров всегда прочитывались в контексте реалий 1920-1930-х гг., дискуссий о «социальном заказе» и «литературном быте», выступая, таким образом, специфической формой рефлексии над актуальной литературной практикой, статусом писателя и задачами творчества. Методология исследования носит комплексный характер и предполагает соединение сравнительно-исторического, герменевтического, феноменологического подходов, а также отдельных элементов «истории понятий». Научная новизна исследования заключается в попытке рассмотреть научно-популярные книги В. Шкловского о литераторах XVIII века М. Комарове, В. Левшине, М. Чулкове как своеобразный способ автоинтерпретации, призванный преодолеть личный творческий кризис и создать возможности для использования методологии русского формализма в анализе литературного быта разных эпох.

Abstract: The theory of Russian formalism views literariness as a set of features that distinguish a literary text from all other texts and has always been the topic of acute discussion. Viktor Shklovsky's researches of the 1920s-1930s were focused on literariness as a result of his interest in the marginal forms of the literary process in the XVIIIth century as well as the phenomenon of mass literature. Noteworthy that his ideas closely related to the realities of that period and involved discussions about the 'social order' and 'literary life', thus presenting the writer's views on the creative writing, status of a writer and creative goals. The methodology of the research combines various methods such as comparative history, hermeneutical and phenomenological approaches as well as individual provisions of the 'history of terms' concept. The scientific novelty of the research is caused by the author's attempt to view Viktor Shkolvsky's works on the literature of the XVIIIth century and such authors as M. Koramov, V. Levshin and M. Chulkov as a specific form of self-reflection aimed at overcoming the author's creative crisis and creating opportunities for using the methodology of the Russian formalism in the analysis of the literary life of different eras. 

Аннотация: Цель работы – выявить принципы формирования художественного мира в лирике воронежского поэта Сергея Попова. Предмет исследования - сенсорные и аффективные мотивы в поэтическом тексте. Установлено, что принципы отражения чувственной и эмоциональной памяти в структуре художественного мира С. Попова определяются стремлением к преодолению хаотического состояния мира. Работа памяти имеет «терапевтический» характер, но он связан не с восстановлением разорванной личной истории, а с иррациональным приобщением к творящим силам бытия. Главным инструментом анализа является мотивный анализ в соединении с элементами подходов, выработанных в «истории эмоций» и практике анализа репрезентаций телесности. В лирике С. Попова память восстанавливает субъектность через интенсивность чувственной детали, когда «я» переживает свою растворенность в природном мире, через замену «обратного» зрения зрением «детским». Самое важное в этом опыте – столкновение с языком вне языка, с переживанием «огня» или «реки» как высказывания, в которых знак и вещь не разделены. Чувственное созерцание, всегда связанное с воспоминанием, изображается «экстатически», как состояние, предполагающее телесное обновление «я».

Abstract: The purpose of the work is to identify the principles of the formation of the artistic world in the lyrics of the Voronezh poet Sergei Popov. The subject of the research is sensory and affective motifs in a poetic text. It is established that the principles of reflection of sensual and emotional memory in the structure of the artistic world of Sergey Popov are determined by the desire to overcome the chaotic state of the world. The work of memory has a “therapeutic” character, but it is not connected with the restoration of a torn personal history, but with the irrational introduction to the creative forces of being. The main tool of analysis is a motivational analysis in conjunction with elements of the approaches developed in the “history of emotions” and the practice of analyzing representations of corporeality. In the lyrics of Sergey Popov, memory restores subjectivity through the intensity of sensual detail, when the “Self” experiences its dissolution in the natural world, by replacing the “reverse” view with the “childish” sight. The most important thing in this experience is the collision with the language outside the language, with the experience of “fire” or “river” as statements, in which the sign and thing are not separated. Sensual contemplation, always associated with memory, is portrayed “ecstatically,” as a state that presupposes a bodily renewal of “Self.”