Аннотация: Как и предсказывал Хусейн, вылечить болезни эмира оказалось невозможно. В 997 году наступил печальный исход. Нуха ибн Мансура сменил на престоле старший сын и наследник – Мансур ибн Нух. По сути, в государственном устройстве и управлении Мавераннагра мало что изменилось, зато значительно укрепилось положение Хусейна при дворе. Не было, казалось, счастья, завистники докучали, да вдруг несчастье помогло. Новый эмир не захотел видеть возле себя врачей, во многом виноватых в преждевременной смерти его отца. Он прогнал вон большинство этих шарлатанов, а личным врачом назначил своего ровесника – Хусейна. Следующие два года Хусейн беспрестанно работал над своим трудом, неделями просиживая в библиотеке. Эмир Мансур не нуждался в частых медицинских осмотрах, он был здоров и бодр. Но над самим государством Саманидов стали сгущаться тучи, предвещающие скорую бурю, да даже не бурю, а настоящий ураган! Причиной были непростые отношения, сложившиеся между эмиром Мансуром и муфтием. Мансур ибн Нух отказывался беспрепятственно подчиняться ему и не воспринимал требований выделения дополнительных средств на нужды ортодоксального мусульманского духовенства. Муфтий, лишенный возможности и дальше греть руки на «заботах» о правоверных, к чему привык при Нухе ибн Мансуре, а роскошная жизнь, как известно, затягивает, наладил связи с Газневидским султаном Махмудом. Муфтий и султан нашли общий язык и, словно ядовитые пауки, начали плести паутину заговора против эмира. Все закончилось убийством Мансура ибн Нуха, случившимся в одной из загородных резиденций молодого владыки. Совершить преступление не составляло сложности, так как основой войска и личной охраны эмира были наемники из тюркских племен, а с ними у Махмуда Газневида были прочные взаимоотношения.

Аннотация: В Библии явления Сущего через видения, откровения и пророческое слово называются греческим словом «теофания», что дословно переводится как «явление бога»*. Величайшей Теофанией стало Боговоплощение Слова Господня в лице Иисуса Христа. Богоявление – один из самых древних праздников. В Древней Греции словом «теофания» назывался дельфийский праздник, посвященный дню рождению бога Аполлона. Это был единственный день в году, когда к знаменитому дельфийскому оракулу допускались все желающие. Праздник Теофании символизировал возвращение или возрождение бога света и наступление весны. В этот день Аполлону приносились жертвы, устраивались красочные процессии с несением лавровых ветвей и богатые пиршества с обильными возлияниями. По свидетельству Геродота, в праздник Теофании в Дельфах устанавливали огромную серебряную чашу (вместимостью в 600 амфор), наполненную вином. Первые упоминания о праздновании богоявления христианами относятся ко II в. н.э. В гностических общинах Теофания праздновалась одновременно с Рождеством Христовым. Таким образом, именно гностицизм, пытаясь объединить античные культы с христианством, привнес в последнее античную традицию прославления рождения, поскольку для ранних христиан днями рождения к новой, небесной жизни были даты их смерти. Одновременное празднование Теофании и Рождества продолжалось до IV – начала V вв. н.э. В «Апостольских постановлениях» (Constitutiones apostolicae, IV-V в.) уже упоминается отдельный от Рождества праздник Теофании как праздник нисхождения Бога на землю, однако в этом источнике он связывается не только с Крещением, но и с Поклонением волхвов, Чудом в Канне Галилейской и другими эпизодами новозаветных теофаний. С конца V в. Богоявление почти повсеместно стали праздновать 6 января, а Рождество Христово – 25 декабря. Однако, в Армянской Апостольской Церкви и других древних восточных Церквях* до сих пор сохраняется раннехристианская традиция – Богоявление, Крещение и Рождество они празднуют в один день, 6 января. В Восточной и Западной Церквях эволюция смысла праздника шла разными путями.

Аннотация: История о трех мудрецах, пришедших с Востока, чтобы поклониться младенцу Иисусу и принести ему дары, известная всем, как «поклонение волхвов», рассказывается в Евангелии от Матфея (2 : 1-11). Согласно апостолу Матфею, волхвы жили где-то на востоке. Они увидели в небе звезду и поняли, что она является знамением. Последовав за ее движением по небосводу, они пересекли несколько государств и прибыли в Иерусалим. Там они обратились к правящему тогда царю Ироду с вопросом, где они могут увидеть только что родившегося Царя Иудейского, очевидно, предполагая, что правитель должен быть связан с ним родственными узами. Встревоженный Ирод созвал всех первосвященников и книжников, и стал спрашивать у них: в каком месте должен родиться этот Царь Иудейский? Пророчество же гласило: «И ты, Вифлеем, земля Иудина, ничем не меньше воеводств Иудиных; ибо из тебя произойдет Вождь, Который упасет народ Мой Израиля». Ирод отправил волхвов в Вифлеем, но просил их сообщить, где они найдут Царя, «чтобы и мне пойти поклониться Ему». Путешественники покинули Иерусалим и последовали дальше за путеводной звездой, которая привела их в дом, где они «увидели Младенца с Мариею, Матерью Его, и падши поклонились Ему; и, открывши сокровища свои, принесли Ему дары: золото, ладан и смирну». После этого волхвам во сне явилось откровение, что к Ироду возвращаться с известием не стоит, и они вернулись домой другой дорогой. Разгневанный Ирод тогда приказал убить всех младенцев в Вифлееме «от двух лет и ниже».В славянских языках «волхвами» называли жрецов и волшебников. При переводе Евангелий это слово использовали как в отрицательном значении – «колдун, еретик» (Симон Волхв), так и в положительном – «мудрец, ученый» (Поклонение волхвов). В греческом оригинале Евангелия три человека, которых к колыбели Иисуса привела Вифлеемская звезда, названы «MAGOS», т.е. маги – люди, искусные в чародействе. Согласно наиболее классической версии, в античные времена так именовали жрецов зороастризма, который во времена Рождества Христова был широко распространен на Востоке, в том числе и на территории Римской империи.

Аннотация: Одновременно с пиратством, процветавшим в акватории морей, омывавших Европу, морской разбой получил широчайшее развитие и в Новом Свете. Произошло это, конечно, благодаря Христофору Колумбу, который открыл для всех европейцев путь через Атлантический океан к огромным, неведомым континентам, путь, известный ранее лишь избранным. Колумб, как и Васко да Гама, своими путешествиями соединил прежде разрозненные океаном миры. Пиратство же стало всего лишь естественной издержкой объединения разных цивилизаций, а именно к такому объединению, пусть своеобразному и неоднозначному, стремились величайшие мореплаватели. Воды Карибского моря и Мексиканского залива, десятки разбросанных по их глади больших, средних, малых и крошечных клочков суши из архипелагов Антильских островов, Багамы, а также близлежащее материковое побережье стали главными пиратскими центрами Нового Света. Больше трехсот лет, с конца XV по XIX век, располагались здесь убежища морских разбойников. Ореол таинственности окружил эти места со дня появления в прилегающих к ним водах первого разбойничьего корабля. В построенных на островах фортах и в неприступных пещерах пираты отсиживались после грабительских походов, а в самых укромных бухтах и защищенных от посторонних глаз заливах стояли их суда. Никто из бандитов не стремился к раскрытию месторасположения таких баз, однако их координаты очень быстро становились известны всем, ибо рядовые морские разбойники часто переходили из команды одного главаря в команду другого.

Аннотация: В самом конце лета 1859 года русская армия, почти полвека воевавшая в горах Кавказа, овладела, наконец, аулом Гуниб – последним пристанищем имама Дагестана и Чечни Шамиля (1897-1871 гг.) «Гуниб взят, Шамиль в плену», – отрапортовал императору Александру II один из его любимцев князь Александр Барятинский. Так была завершена одна из самых продолжительных войн на Восточном Кавказе, глухие отголоски которой еще несколько лет слышались в западных ущельях и долинах гор. Обласканному полководцу было присвоено звание фельдмаршала. Самого же имама, духовного лидера мусульман, царь не стал ссылать в Сибирь. Он сделал его своим почетным пленником, которому предоставили один лучших домов в Калуге и даже построили в этом старинным православном городе исламскую мечеть с серебряным полумесяцем на ее вершине. Всем хорошо известны слова Р. Киплинга: Восток есть Восток, а Запад есть Запад; и они никогда не сойдутся друг с другом. Все десятилетие, проведенное в Калуге (1859- 1869 гг.), свидетельствует об ином. Человеческая мудрость и благородство, воспитанные в разных цивилизациях, никогда не отталкивают людей, а скорее их соединяют. Жизнь имама в Калуге была, по сути, уникальным экспериментом, цель которого поначалу состояла в том, чтобы остановить кавказскую войну. В ХIХ веке здесь были убиты более сотни тысяч русских солдат и офицеров, в том числе тринадцать боевых генералов. Таких потерь наша страна давно не знала. Стычки в горах среди снежных лавин, камнепадов и пропастей неизбежно приводили к огромным жертвам. Мы назвали очень приблизительные потери русских, но потери горцев, включая женщин и детей, в те годы никем не подсчитывались. Однако, доподлинно известно, что самый многочисленный в позапрошлом веке кавказский народ, черкесы, был истреблен на 90 процентов. Вовсе исчезли с лица земли малые народности: убыхи, натухайцы, адамиевцы бжедуги.

Аннотация: Пожалуй, ни в одном начинании столь тесно не переплелись перво- открывательский пыл и практицизм, благородство и честолюбие, отвага и азарт, романтика и патриотизм, как слились они в стремительном рывке к земным полюсам, за которым человество следило не менее заворо- жено, чем в наше время – за высадкой человека на Луну… ДУХ ВЕКА Уж так повелось, что ко всякому веку, особенно в канун его наступления или окончания, род людской с удивительным упорством стремится прилепить непременный ярлык. Как только ни нарекал и, например, XX столетие – эпохой атома и космоса, научно-технической революции и торжества социализма… Увы, ни одно из подобных определений не может оказаться исчерпывающим – даже если образно и емко описывает какую-то из многочисленных граней столь необъятного явления, как целое столетие человеческой истории. Однако традиция есть традиция, а все точки зрения имеют право на существование. Французский писатель Франсуа Мориак назвал XX век «веком спорта». И действительно: никогда еще мир не знал такого размаха, такого культа спорта, из атлетических состязаний превратившегося в могучую интернациональную индустрию. Не в предчувствии ли этого в 1896 году возродил барон Пьер де Кубертен Олимпийские игры? И не потому ли стала символом едва народившегося столетия Великая полярная гонка? Или это явилось Великим географическим, если не открытием, то проникновением в отдаленные и труднодоступные точки планеты? В былые времена Земля была необъятна, человек же раздвигал границы известного мира неторопливо; одну попытку достичь его пределов могли отделять от другой даже не десятилетия – многие века. Но вот подошла к концу эпоха Великих географических открытий, на картах практически не осталось «белых пятен» – лишь два, причем белых не только в символическом, но и самом что ни есть прямом смысле: обледенелые Арктика и Антарктика с таящимися в сердце их волшебными точками полюсов. Географические полюса влекли исследователей едва ли не более властно, чем магнитные – стрелку компаса. А близящийся XX век внес в неторопливый ход открытия мира новый акцент: спортивный азарт, неодолимое стремление утвердить свой приоритет и приоритет своей страны. Такого сплетения личных, национальных, государственных, политических амбиций история еще не знала (вспомнить можно, разве что, напряженную Великую лунную гонку, порожденную соперничеством сверхдержав; однако эта последняя оказалась беднее обертонами, ибо амбиции государств подавляли в ней человеческие).