Метафора и метонимия в переводе: трансформация образов в русских версиях произведений Гийома Аполлинера

Петрова Анастасия Дмитриевна ORCID: 0000-0002-5899-9609 кандидат филологических наук доцент, кафедра романской филологии, филологический факультет, Санкт-Петербургский Государственный Университет 199034, Россия, г. Санкт-Петербург, наб. Университетская, 9-7-11 Petrova Anastasiya Dmitrievna PhD in Philology Associate Professor, Department of Romance Philology, Faculty of Philology, St. Petersburg State University 199034, Russia, Saint Petersburg, nab. Universitetskaya, 9-7-11 petrovanas@spbu.su

Исследуя сложный процесс метафоры и метонимии в переводе, данное исследование посвящено изучению процесса трансформации образного мышления в русских переводах произведений Гийома Аполлинера. Актуальность исследования заключается в том, что оно раскрывает нюансы взаимодействия этих двух важнейших языковых средств в сфере художественного перевода и освещает многогранную природу языка и культурного переноса. Гийом Аполлинер, светило в пантеоне литературы XX века, оставил после себя наследие, выходящее за пределы языковых границ. Его произведения, проникнутые революционным рвением, стали катализатором смены парадигмы литературного ландшафта, объединив традиционные формы с авангардными приемами. Суть влияния Аполлинера проявляется в его уникальном слиянии визуального и вербального – слиянии, которое бросает вызов ремеслу переводчика.

Уместность метафоры и метонимии в художественном переводе трудно переоценить. Эти тропы, основополагающие в гобелене языка, служат проводниками для культурного и концептуального переноса. В сфере перевода они превращаются в калейдоскоп, через который преломляется и переосмысливается суть оригинального текста. Роль переводчика, таким образом, становится своего рода алхимией, преобразующей сущность метафор и метонимов, чтобы они нашли отклик в лингвистической и культурной среде языка перевода. Цель данного исследования – рассмотреть и проанализировать метаморфозы метафоры и метонимии в русских переводах произведений Аполлинера. Изучая эти переводы, исследование стремится выявить приемы, используемые для сохранения целостности и живости образности оригинального текста. Задачи включают в себя тщательный сравнительный анализ, сопоставление оригинальных французских текстов с их русскими аналогами, что позволяет пролить свет на успехи и трудности, присущие переводу этих сложных языковых элементов.

Данное исследование стремится внести новое понимание в область переводоведения. Оно стремится разгадать тонкости перевода уникального сочетания визуальной и вербальной поэтики Аполлинера, тем самым давая представление о более широких проблемах и победах, с которыми сталкивается перевод метафорического и метонимического языка. Результаты данного исследования могут обогатить дискурс о литературном переводе и проложить путь для будущих исследований в области перевода сложных лингвистических и культурных явлений.

В структуре языкового выражения метафора и метонимия сплетаются как важнейшие нити, каждая из которых вносит свой вклад в богатство текстовой интерпретации. Г. Лакофф и М. Джонсон в своей основополагающей работе объясняют метафору не просто как фигуру речи, а как фундаментальный механизм разума, с помощью которого мы концептуализируем абстрактные понятия и сложные явления в более привычных терминах [Lakoff & Johnson, 1980, p. 276]. Такая когнитивная перспектива подчеркивает способность метафоры выйти за рамки своей традиционной роли в риторике, позиционируя ее как краеугольный камень в нашем понимании и коммуникации мира.

С другой стороны, метонимия, как поясняет В.Н. Вовк, оперирует принципами смежности и ассоциации [Вовк, 1988, с. 127]. Когнитивный процесс, в котором одна сущность используется для обозначения другой, основан на их контекстуальных или внутренних отношениях. Этот лингвистический прием заключает сложные ассоциации в лаконичную форму, что делает его незаменимым как в литературном, так и в повседневном дискурсе.

Взаимодействие этих двух средств в переводе представляет собой предмет глубокого интереса. П. Ньюмарк утверждает, что передача метафор в переводе – это тонкое искусство, балансирующее между сохранением оригинальной образности и идиоматическими ограничениями языка перевода [Newmark, 1988, p. 292]. Этот тонкий баланс находит отклик в утверждении У. Фроули о том, что перевод – это не просто лингвистический акт, а сложные межкультурные переговоры [Frawley, 1984, p. 224].

Произведения Ж. Аполлинера с их богатым метафорическим и метонимическим гобеленом представляют собой уникальную проблему для перевода. Процесс передачи вызывающей образности Аполлинера на другой язык, как отмечает А. Хайд Грит в своем переводе «Каллиграмм», включает в себя сложные решения, которые формируют у читателя представление о первоначальной сути стихотворения [Apollinaire, Greet, 2004, p. 512].

Теоретическое исследование метафоры и метонимии в области перевода – это изучение того, как лингвистическое мастерство пересекается с когнитивными процессами. Как отмечают Л. Венути и А. Лефевр, перевод – это не только лингвистическая эквивалентность, но и культурная интерпретация и воссоздание [Venuti, 1995, p. 353; Lefevere, 1992, p. 240]. Понимание динамики метафоры и метонимии имеет решающее значение для навигации по запутанным путям создания смысла, которые определяют ремесло переводчика.

Развитие понятий метафоры и метонимии в лингвистической теории прошло путь усложнения и повышения значимости. Изначально рассматривавшиеся как просто риторические приемы, эти элементы заняли ключевые позиции в понимании языка и мышления. «Алколы» Ж. Аполлинера служат примером художественного потенциала этих средств, где метафора и метонимия переплетаются, создавая гобелен смысла, выходящего за рамки буквального [Apollinaire, 2001, p. 160].

Е.Д. Боева и Е.А. Кулькина рассказывают о тонкостях перевода авторских метафор в художественных текстах, демонстрируя сложности и творческий подход к этому процессу [Боева и Кулькина, 2014, с. 41-44]. Такая точка зрения подчеркивает, что метафоры и метонимии – это не просто языковые украшения, а неотъемлемая часть архитектуры повествования.

В своей работе по теории перевода, В.Н. Комиссаров делает акцент на лингвистических аспектах этих средств, подчеркивая их важность в передаче смысла между языками [Комиссаров, 1990, с. 253]. Этой точки зрения придерживается Я.И. Рецкер, который обсуждает нюансы перевода этих риторических фигур, выступая за более глубокое понимание их роли в лингвистике [Рецкер, 2016, с. 244].

Философские аспекты метафоры и метонимии в переводе рассматривает У. Фроули, который утверждает, что эти фигуры речи являются не только лингвистическими инструментами, но и несут в себе значительные когнитивные и культурные последствия [Frawley, 1984, p. 224]. Концепция эквивалентности в переводе Э.А. Ниды также освещает сложности, связанные с передачей метафор и метонимов на разных языках, подчеркивая необходимость баланса между буквальной точностью и контекстуальной уместностью [Nida, 1964, p. 331].

Размышления Г. Рабассы о проблемах перевода, особенно в отношении метафорических и метонимических элементов, подчеркивают динамичный и зачастую спорный характер этой области [Rabassa, 2005, p. 192]. Это подчеркивает необходимость нюансированного подхода к переводу, который учитывает сложность оригинала и одновременно адаптирует его к культурным и языковым рамкам языка перевода.

Развитие метафоры и метонимии в лингвистических исследованиях и их применение в художественных текстах свидетельствуют об их фундаментальной роли в формировании человеческого познания и коммуникации. Их сложное взаимодействие в литературе и проблемы, возникающие при переводе, являются важнейшими областями исследования, позволяющими понять глубину и широту языкового выражения и интерпретации.

Литературное творчество Гийома Аполлинера является парадигмой модернистского новаторства, отмеченного отчетливым слиянием традиционного лиризма с авангардными экспериментами. Его сборник «Алколы», особенно в английском переводе, олицетворяет этот синтез, демонстрируя новаторское использование свободного стиха и глубокий, основанный на образах стиль повествования [Apollinaire, 2001, p. 160].

«Каллиграммы» Аполлинера являются еще одним примером его художественной изобретательности, где он преодолевает границы словесной и визуальной поэзии. Стихотворения из этого сборника в переводе А. Хайда Грета – не просто текст, это визуальные конструкции, где расположение и форма на странице играют такую же важную роль, как и сами слова [Apollinaire, Greet, 2004, p. 512]. Такое слияние визуальных и вербальных элементов означает революционный шаг в поэтическом выражении.

Языковые метафоры в произведениях Аполлинера, проанализированные В.Н. Вовк, обнаруживают сложность, бросающую вызов традиционным нормам языковой репрезентации, воплощая в себе форму вторичной номинации, которая углубляет интерпретационное богатство его поэзии [Вовк, 1988, с. 127]. Сложность этого процесса создает уникальные трудности при переводе, как отмечает Я.И. Рецкер, который подчеркивает сложности, связанные с передачей многогранной природы метафорического языка Аполлинера [Рецкер, 2016, с. 244]. В контексте переводоведения такие ученые, как Л. Венути и А. Лефевр, подчеркивают важность роли переводчика в интерпретации и воссоздании литературных произведений для новой аудитории. Это особенно актуально для текстов Аполлинера, где переводчик должен ориентироваться не только в семантических, но и в визуальных и структурных нюансах оригинала [Venuti, 1995, p. 353; Lefevere, 1992, p. 240].

Творчество Аполлинера представляет собой слияние лингвистических инноваций и визуального творчества, что подтверждает его статус авангарда модернистской литературы. Его умение сочетать метафору, образность и форму сделало его творчество центральной точкой в исследованиях литературной эволюции и перевода, подчеркивая непреходящее влияние его поэтического гения. В художественном ландшафте творчества Гийома Аполлинера метафора и метонимия играют кардинальную роль, являясь проводниками его новаторского самовыражения. Е.Д. Боева и Е.А. Кулькина показывают, как использование метафоры Аполлинером преодолевает традиционные границы, создавая уникальный симбиоз между буквальным и образным [Боева и Кулькина, 2014, с. 41-44]. Это взаимодействие – не просто стилистический выбор, а фундаментальный аспект его поэтического видения, позволяющий многогранно исследовать темы и эмоции.

«Каллиграммы» Аполлинера в переводе А. Хайда Грета демонстрируют его мастерство в слиянии визуальной и вербальной поэтики [Apollinaire, Greet, 2004, p. 512]. Каллиграммы свидетельствуют о его авангардном подходе, когда слова выстраиваются в визуальные образы, создавая тем самым двойной слой интерпретации. Этот визуальный аспект не просто дополняет текстовое содержание, а является неотъемлемой частью поэтического послания, разрушая традиционные рамки линейного чтения и интерпретации. Сложность перевода творчества Аполлинера, о которой говорит В.Н. Комиссаров и Я.И. Рецкер, заключается в том, чтобы уловить суть этих метафорических и метонимических элементов, а также визуальную поэтику [Комиссаров, 1990, с. 253; Рецкер, 2016, с. 244]. Переводчик должен ориентироваться между семантической точностью и эстетической целостностью оригинала, сохраняя хрупкий баланс между вербальным и визуальным.

Взгляд Г. Лакоффа и М. Джонсона на метафоры совпадает с мнением Аполлинера: метафоры – это не просто лингвистические украшения, а инструменты для концептуального понимания и когнитивного обрамления [Lakoff & Johnson, 1980, p. 276]. В руках Аполлинера эти средства становятся средством переосмысления реальности, заставляя читателя взаимодействовать с текстом на разных уровнях. Использование Аполлинером метафоры и метонимии в сочетании с его новаторской визуальной поэтикой знаменует собой значительный отход от традиционных поэтических форм. Его творчество требует тонкого подхода к переводу, учитывающего сложное взаимодействие визуальных и вербальных элементов. Трудности, присущие процессу перевода, подчеркивают глубину и новаторство поэтического ремесла Аполлинера, возводя его творчество в ранг выдающегося в изучении современной литературы и теории перевода. Перевод метафоры и метонимии представляет собой сложную лингвистическую задачу, переплетенную с культурными и контекстуальными нюансами. Трудности перевода образной лексики обусловлены различиями в коннотациях и культурных ассоциациях, которые метафоры и метонимы несут в разных языках.

Возьмем, к примеру, французское метафорическое выражение «naviguer à vue», что переводится как «ориентироваться на глаз». На русский язык прямой перевод может звучать как «навигировать на глаз», однако в этой фразе нет того коннотативного богатства принятия решений в неопределенных обстоятельствах, которое подразумевается во французском языке. Более подходящим по контексту русским переводом может быть «рулить наугад», который передает аналогичное ощущение неопределенности и опоры на интуицию. Другой пример – французский метоним «la couronne», часто используемый для обозначения монархии или королевской власти. Дословный перевод на русский язык – «корона», но он не может передать весь спектр исторических и культурных коннотаций, связанных с монархией во французской культуре. Более тонким переводом может быть «королевская власть», который более точно отражает институциональные и символические аспекты этого термина.

Эти примеры подчеркивают лингвистические трудности перевода метафор и метонимов, когда переводчик должен ориентироваться не только на буквальные значения, но и на суть выражений, укоренившихся в культурном и историческом контекстах. Данный процесс требует не только владения языком, но и глубокого понимания социокультурных основ как исходного, так и переводного языков. Методики перевода метафор и метонимов сложны и включают несколько стратегий, позволяющих преодолеть лингвистические и культурные различия между исходным и переводящим языками. Эти методики часто зависят от способности переводчика найти баланс между верностью оригинальному тексту и необходимостью обеспечить понятность и культурную релевантность на языке перевода.

Одна из стратегий – замена, когда метафора или метоним в исходном языке заменяется эквивалентом в языке перевода, имеющим схожую коннотацию. Например, французская метафора «filer comme le vent», буквально переводящаяся как «бежать как ветер», может быть заменена в русском языке на «бежать быстрее ветра», что передает схожее ощущение скорости и стремительности. Другой подход – модуляция, когда переводчик изменяет оригинальную метафору или метонимию, чтобы она лучше соответствовала лингвистическому и культурному контексту языка перевода. Например, французская фраза «se jeter dans la gueule du loup» (броситься в волчью пасть) означает попадание в опасную ситуацию. На русский язык это можно перевести как «лезть в львиное рыло» (лезть в пасть льва), что сохраняет ощущение опасности в оригинале, но адаптирует животную метафору к более привычной для русской культуры.

Более прямой метод – дословный перевод, используемый в тех случаях, когда метафора или метонимия имеет эквивалентное признание и понимание в обоих языках. Например, «le cœur de la ville» на французском и «сердце города» на русском буквально означают «сердце города» и на обоих языках означают центральную, наиболее жизненно важную часть города. Однако эти методологии не лишены сложностей. Выбор стратегии зависит от различных факторов, включая языковую структуру, культурный контекст и предполагаемое воздействие метафоры или метонима в исходном и переводящем языках. Переводчик должен ловко ориентироваться в этих факторах, принимая решения, позволяющие сохранить суть и тонкости оригинала и одновременно обеспечить ясность и культурный резонанс в переводе.

В данном исследовании мы рассмотрим русские переводы избранных произведений Гийома Аполлинера, чтобы изучить переводческую динамику его уникального поэтического стиля. Тексты Аполлинера известны своим новаторским использованием языка и представляют собой богатую почву для изучения нюансов литературного перевода.

В качестве примера можно привести стихотворение Аполлинера «Понт Мирабо», где строка «L'amour s'en va comme cette eau courante» переводится на русский язык как «Любовь уходит, как вода в реке». В оригинальном французском языке мимолетность любви метафорически сравнивается с течением воды, и эта концепция прекрасно передана в русском переводе, который сохраняет текучесть и непостоянство метафоры.

Другой пример можно найти в стихотворении «Зона», где Аполлинер пишет: «Tu lis les prospectus les catalogues les affiches qui chantent tout haut.» Русский перевод: «Ты читаешь проспекты, каталоги, плакаты, которые поют вслух» – эффективно передает сенсорное сочетание визуальных и слуховых образов оригинала, сохраняя новаторский подход поэта к восприятию городской жизни.

В песне «Шансон дурного эйме» есть такая строка: «Et mon coeur est pareil à une flamme renversée». Русский вариант – «И мое сердце подобно перевернутому пламени» – отражает пронзительную метафору оригинала: сердце подобно перевернутому пламени, что говорит о смятении и беде. Этот перевод наглядно демонстрирует сложность передачи сложных эмоциональных состояний с помощью метафоры.

Эти примеры иллюстрируют тонкости перевода произведений Аполлинера. В русских переводах удается сохранить суть поэтической образности Аполлинера, несмотря на различия в языковой структуре и культурном контексте между французским и русским языками. Способность переводчиков преодолевать эти различия демонстрирует мастерство и глубину понимания, необходимые в литературном переводе. Благодаря этому сравнительному анализу ярко проявляется богатство и сложность произведений Аполлинера и их русских интерпретаций, что позволяет понять преобразующую силу перевода.

Передача метафор и метонимов в русском языке, особенно в контексте перевода с французского, сопряжена с трудностями и возможностями для творческого самовыражения. Русский язык с его собственным набором идиоматических выражений и культурных отсылок иногда совпадает с французским в метафорическом мышлении, а иногда значительно расходится. Рассмотрим французскую фразу «Tomber dans les pommes», которая буквально означает «упасть в яблоки», метафору обморока. Прямой перевод на русский был бы «упасть в яблоки», что не передало бы предполагаемого смысла для русскоязычной аудитории. Вместо этого переводчик может использовать «упасть в обморок», что напрямую переводится как «упасть в обморок» и точно передает значение обморока. Другой пример – французская идиома «Changer de cap», буквально «менять плащ», означающая смену направления или решения. Русский эквивалент, «менять курс», напрямую переводится как «менять курс», сохраняя навигационную метафору и адаптируя ее к русскому языковому контексту.

Однако не все переводы успешно передают суть оригинальной метафоры или метонима. Сложная французская метафора «Nager entre deux eaux», которая означает «плавать между двумя водами» и подразумевает нерешительность или игру на обеих сторонах, может быть менее эффективно передана прямым русским переводом: «Плавать между двумя водами». В русском языке этот прямой перевод не несет в себе того же идиоматического смысла, что может привести к путанице или отсутствию ясности. Аналогичным образом, французское выражение «Avoir un cœur d'artichaut», означающее «иметь сердце артишока» и подразумевающее быструю влюбленность, не имеет прямого эквивалента в русском языке. Дословный перевод «иметь сердце артишока», скорее всего, вызовет недоумение у носителей русского языка, поскольку метафорическое использование «артишока» в данном контексте в русском языке не распространено.

Перевод метафор и метонимов с французского на русский требует не только лингвистических знаний, но и культурной восприимчивости и понимания идиоматических нюансов обоих языков. Успешные переводы часто связаны с творческой адаптацией, которая перекликается с культурным и языковым контекстом языка перевода, а неудачные могут быть результатом отсутствия такой адаптации или чрезмерной зависимости от прямого перевода. Искусство перевода этих образных выражений заключается в том, чтобы уловить их суть и вызвать аналогичные эмоциональные и когнитивные реакции у целевой аудитории. Исследование перевода метафор и метонимов с французского языка на русский, в частности в контексте произведений Гийома Аполлинера, позволило выявить сложную и тонкую природу такого лингвистического задания. Анализ показывает, что успешный перевод этих риторических фигур зависит не только от лингвистической верности, но и от культурного и идиоматического резонанса в языке перевода.

Исследование подчеркивает значение метафоры и метонимии как не просто языковых украшений; они являются фундаментальными для когнитивной и культурной ткани языка, предлагая глубокое понимание человеческого опыта. Перевод этих элементов с французского на русский представляет собой уникальную задачу, зачастую требующую творческого подхода к лингвистике для сохранения целостности и сути оригинального текста. Результаты данного исследования вносят значительный вклад в понимание перевода метафор и метонимий, освещая сложности, связанные с этим процессом. В нем подчеркивается важность культурного контекста, идиоматической уместности и роли переводчика в преодолении языковых и культурных различий. Исследование также закладывает основу для будущих исследований, предлагая направления для дальнейшего изучения в переводоведении. Среди них – изучение перевода метафор и метонимий в других языковых парах, влияние перевода на восприятие литературы в разных культурах, а также разработка новых методологий перевода для более эффективного решения выявленных проблем. Таким образом, данное исследование обогащает сферу переводоведения, предоставляя подробный анализ проблем и стратегий перевода метафор и метонимов. Оно предлагает ценный взгляд на сложное взаимодействие языка, культуры и познания, подчеркивая роль перевода в формировании нашего понимания литературы через языковые и культурные границы.