Аннотация: Предметом исследования выступают закономерности взаимодействия категорий субъективной диалектики с фундаментальными понятиями уголовного права России. Уголовный закон опирается на языковые структуры, в связи с чем статья посвящается языковым аспектам категорий общего, особенного и единичного. Определенное внимание уделяется аналитической философии и аналитической юриспруденции. Лингвистический поворот в гносеологии и эпистемологии середины XX века обратил внимание на языковую сторону различных текстов, обосновал необходимость исследования этой стороны, поскольку язык, общение составляют основу человеческого взаимодействия, определяют содержание и развитие социальных отношений. В дальнейшем значительная часть исследований, в том числе по уголовно-правовой тематике, посвящается языку закона и законодательной языковой систематике. Рассмотрены лексическое значение слов «общее», «единичное», «отдельное», «отделить», «обособить», «особенное», «обобщить», выявлено их содержание с точки зрения этимологии, словообразования, синонимии. Определенное внимание уделено значению искомых терминов в социальной сфере. Вопрос о категориях диалектики в уголовном праве ставится крайне редко, названные в статье категории общего, особенного и единичного практически не изучались. С языковой точки зрения эти категории далеко не всегда могут быть между собой разграничены, зачастую по содержанию пересекаются, и для того чтобы определить их правовые аспекты, т.е. проявления в сфере юриспруденции, одной семантической характеристики недостаточно, она может рассматриваться лишь как этап исследования. Семантические аспекты категорий задают ориентиры для выяснения их философского и специальнонаучного содержания, разъясняют варианты возможного словоупотребления, очерчивают его границы.С помощью языковой характеристики задается исследовательский диапазон, т.е. отграничить от смежных понятий и терминов уже на начальном этапе исследования. В процессе толкования уголовного закона лексический способ выступает ведущим и, наряду с системным, позволяет максимально точно уяснить смысл правовых предписаний.

Abstract: The subject of the study is the regularities of the interaction of the categories of subjective dialectics with the fundamental concepts of Russian criminal law. The criminal law is based on linguistic structures, in connection with which the article is devoted to the linguistic aspects of the categories of general, special and singular. Some attention is paid to analytical philosophy and analytical jurisprudence. The linguistic turn in epistemology and epistemology of the mid-20th century drew attention to the linguistic side of various texts, justified the need to study this side, since language and communication form the basis of human interaction, determine the content and development of social relations. In the future, a significant part of the research, including on criminal law topics, is devoted to the language of the law and legislative language systematics. The lexical meaning of the words "general", "singular", "separate", "separate", "separate", "special", "generalize" is considered, their content from the point of view of etymology, word formation, synonymy is revealed. Some attention is paid to the meaning of the sought terms in the social sphere. The question of the categories of dialectics in criminal law is raised extremely rarely, the categories of general, special and singular mentioned in the article have not been practically studied. From a linguistic point of view, these categories can not always be distinguished from each other, they often overlap in content, and in order to determine their legal aspects, i.e. manifestations in the field of jurisprudence, one semantic characteristic is not enough, it can only be considered as a stage of research. Semantic aspects of categories set guidelines for clarifying their philosophical and special scientific content, explain the options for possible word usage, outline its boundaries.With the help of language characteristics, the research range is set, i.e., to distinguish from related concepts and terms already at the initial stage of research. In the process of interpreting the criminal law, the lexical method acts as the leading one and, along with the systemic one, allows you to understand the meaning of legal prescriptions as accurately as possible.

Аннотация: Предметом исследования, проводимого в настоящей статье, выступают закономерности проявления философских категорий в правовой сфере общественной жизни, подходы к пониманию категорий в философии, а также специфика трактовки категорий философии наукой о праве. Автор также рассматривает современные представления о систематике философских категорий, представленные в литературе. Во второй части статьи на основе выявленных подходов к категориям как философскому феномену, рассматриваются правовые категории: анализируются подходы к этим категориям, выявляется их значение в юриспруденции, а также исследуется систематика правовых категорий. Отдельно рассмотрено своеобразие юридических понятий. Предмет настоящего исследования тесно взаимосвязан с его методологией, где ключевым необходимо считать диалектический подход, выступающий основой при построении системы категорий. Кроме того, активно использованы как общенаучный методы анализа, синтеза, сравнения, обобщения, абстрагирования, так и формально-юридический метод. В настоящей статье предпринята попытка актуализации проблематики правовых категорий и правовых понятий, а также вопросов проявления философских категорий в праве. Автор продолжает тематику, начатую в кандидатской диссертации, переходя на более высокий уровень абстракции от рассмотрения проявлений одной категории (мера) в праве к общим принципам проявления философских категорий в правовой сфере общественной жизни. Кроме того, основываясь на немногих научных работах в этой сфере, затронута специфика правовых категорий, а также своеобразие юридических понятий.

Abstract: The research subject is the patterns of manifestation of philosophical categories in the legal sphere of social life, the approaches to understanding philosophical categories and the specificity of interpretation of philosophical categories by legal science. The author considers the modern ideas about the system of philosophical categories presented in scientific works. In the second part of the article, based on the approaches to the categories as a philosophical phenomenon, the author considers legal categories. The author analyzes the approaches to these categories, studies their role in jurisprudence and the system of legal categories. Special attention is given to the diversity of legal notions. The research subject is closely connected with the methodology. The key methodological approach is the dialectical approach, which is the basis for the system of categories. The author also uses general scientific methods of analysis, synthesis, comparison, generalization, abstraction, and the formal-legal method. The author attempts to actualize the problematics of legal categories and legal notions, and manifestation of philosophical categories in law. This work is the continuation of the author’s candidate thesis. Here the author uses the higher level of abstraction. He moves from consideration of manifestation of one category (measure) in legal science to general principles of manifestation of philosophical categories in the legal sphere of social life. Besides, based on few existing scientific works in this sphere, the author studies the specificity of legal categories and the diversity of legal notions. 

Аннотация: Объектом исследования выступает феномен назначения наказания за преступление в соучастии, который в действующем УК РФ получил самостоятельное правовое закрепление. Тем самым был подведен итог развитию уголовного законодательства о соучастии и назначении наказания за период начиная с Уложения о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. Предметом являются закономерности назначения наказания при соучастии, обусловленные спецификой явления и необходимостью учета принципов уголовного права, а также общих начал назначения наказания. В исследовании используется преимущественно сравнительно-правовой метод - выявляется общее и особенное в регламентации назначения наказания за преступление в соучастии уголовным правом России и ряда зарубежных стран. Рассмотрены общие правила назначения наказания за преступление в соучастии в сравнительно-правовом контексте. Характеризуется специфика этих правил, проводится выборка аналогичных норм в уголовном законодательстве ряда зарубежных стран и сравнение этих норм с формулировкой УК РФ. Автор делает вывод о высоком уровне правового регулирования назначения наказания при соучастии в российском уголовном праве, в частности, о том, что действующая редакция статьи 67 УК РФ обеспечивает наибольшую индивидуализацию наказания соучастникам.

Abstract: The research object is punishment assignment for joint crimes formalized in the current Criminal Code of the Russian Federation. Thus the process of criminal legislation development, started in 1845 with the Decree on criminal and penal punishments, has been completed. The research subject is the rules of imposition of punishment for joint crimes determined by the specificity of the phenomenon and the necessity to take into account the criminal law principles and the common rules of assignment of punishment. The author applies the comparative-legal method revealing the general and the special features of regulation of punishment assignment for joint crimes in the criminal legislation of Russia and foreign countries. The author considers the common rules of punishment assignment for joint crimes in the comparative-legal context; characterizes the specificity of these rules and compares them with the similar rules of criminal legislation of some foreign countries. The author concludes about a high level of legal regulation of punishment assignment for joint crimes in the Russian criminal legislation; particularly, the author notes that the current version of the article 67 of the criminal Code provides for a more individualized punishment for accomplices. 

Аннотация: Предметом исследования в настоящей статье выступают грани соприкосновения юридической ответственности (за правонарушение, негативной) и обыденного (народного) правосознания. Объектом исследования выступают социально-правовое явление "юридическая ответственность" и обыденное правосознание. Эти феномены рассматриваются с точки зрения их взаимосвязи и взаимодействия. Анализируется также сущность и составные части юридической ответственности, каждая из этих частей исследуется на предмет взаимосвязи с обыденным правосознанием, обусловленности обыденным правосознанием. В частности, имеются ввиду понятие ответственности, основания ответственности как социально-правового явления и специальные внутрисистемные характеристики ответственности - принципы, функции, цели, виды и мера. В данной статье используется традиционная научная методология юриспруденции - методы анализа, синтеза, сравнения, обобщения, абстрагирования, экстраполяции, а также частнонаучные методы - формально-юридический, метод толкования права, сравнительно-правовой метод и т.п. Новизной исследования выступает сопоставление таких феноменов, как обыденное правосознание и юридическая ответственность. Несмотря на то, что на первый взгляд они практически не имеют точек соприкосновения, авторами выявлено несколько аспектов, в которых указанные феномены активно взаимодействуют и обусловливают друг друга. В частности, своеобразие обыденного правосознания того или иного общества определяет характер, содержание и пределы юридической ответственности, в противном случае этот инструмент правового регулирования будет недееспособным. В обыденном правосознании коренятся социальные основания ответственности, на него опираются философские основания ответственности, соответствие обыденному правосознанию обусловливает эффективность юридической ответственности в реализации её функций и достижении целей. Мера ответственности должна коррелировать обыденному правосознанию общества, в противном случае эффект от ответственности может оказаться прямо противоположным задуманному государственной властью.

Abstract: The subject of this article is the points of juxtaposition between the legal responsibility (for legal infraction, negative) and ordinary (public) legal consciousness. The object of this research is the social legal phenomenon of “legal responsibility” and ordinary legal consciousness. The aforementioned phenomena are examined from the perspective of their correlation and interaction. The authors also analyze the essence and composition of the legal responsibility; each of these parts is subjected to examination regarding its interconnection with the ordinary legal consciousness or substantiation by the ordinary legal consciousness. In particular, it implies the notion of responsibility; bases of responsibility as the social legal phenomenon; special internal characteristics of responsibility, such as principles, functions, goals, types, and measure. The scientific novelty consists in comparison of the phenomena of the ordinary legal consciousness and legal responsibility. Despite the fact that at first glance the practically do not have any points of intersection, the authors determine several aspects, which demonstrate that the indicated phenomena actively interact and substantiate each other. The distinctness of the ordinary legal consciousness of one or another society defines the character, content and limits of legal responsibility; otherwise, this mechanism of legal regulation will be incompetent. The ordinary legal consciousness contains the social and philosophical grounds of responsibility; the correspondence to the ordinary legal consciousness justifies the efficiency of legal responsibility in application of its functions, as well as achievement of the goals. The measure of responsibility must correlate with the ordinary legal consciousness of society; in other case, the effect of responsibility can turn out to be directly opposite to that planned by the government authority.

Аннотация: Предметом исследования в настоящей статье выступают грани соприкосновения юридической ответственности (за правонарушение, негативной) и обыденного (народного) правосознания. Объектом исследования выступают социально-правовое явление "юридическая ответственность" и обыденное правосознание. Эти феномены рассматриваются с точки зрения их взаимосвязи и взаимодействия. Анализируется также сущность и составные части юридической ответственности, каждая из этих частей исследуется на предмет взаимосвязи с обыденным правосознанием, обусловленности обыденным правосознанием. В частности, имеются ввиду понятие ответственности, основания ответственности как социально-правового явления и специальные внутрисистемные характеристики ответственности - принципы, функции, цели, виды и мера. В данной статье используется традиционная научная методология юриспруденции - методы анализа, синтеза, сравнения, обобщения, абстрагирования, экстраполяции, а также частнонаучные методы - формально-юридический, метод толкования права, сравнительно-правовой метод и т.п. Новизной исследования выступает сопоставление таких феноменов, как обыденное правосознание и юридическая ответственность. Несмотря на то, что на первый взгляд они практически не имеют точек соприкосновения, авторами выявлено несколько аспектов, в которых указанные феномены активно взаимодействуют и обусловливают друг друга. В частности, своеобразие обыденного правосознания того или иного общества определяет характер, содержание и пределы юридической ответственности, в противном случае этот инструмент правового регулирования будет недееспособным. В обыденном правосознании коренятся социальные основания ответственности, на него опираются философские основания ответственности, соответствие обыденному правосознанию обусловливает эффективность юридической ответственности в реализации её функций и достижении целей. Мера ответственности должна коррелировать обыденному правосознанию общества, в противном случае эффект от ответственности может оказаться прямо противоположным задуманному государственной властью.

Abstract: The subject of this article is the points of juxtaposition between the legal responsibility (for legal infraction, negative) and ordinary (public) legal consciousness. The object of this research is the social legal phenomenon of “legal responsibility” and ordinary legal consciousness. The aforementioned phenomena are examined from the perspective of their correlation and interaction. The authors also analyze the essence and composition of the legal responsibility; each of these parts is subjected to examination regarding its interconnection with the ordinary legal consciousness or substantiation by the ordinary legal consciousness. In particular, it implies the notion of responsibility; bases of responsibility as the social legal phenomenon; special internal characteristics of responsibility, such as principles, functions, goals, types, and measure. The scientific novelty consists in comparison of the phenomena of the ordinary legal consciousness and legal responsibility. Despite the fact that at first glance the practically do not have any points of intersection, the authors determine several aspects, which demonstrate that the indicated phenomena actively interact and substantiate each other. The distinctness of the ordinary legal consciousness of one or another society defines the character, content and limits of legal responsibility; otherwise, this mechanism of legal regulation will be incompetent. The ordinary legal consciousness contains the social and philosophical grounds of responsibility; the correspondence to the ordinary legal consciousness justifies the efficiency of legal responsibility in application of its functions, as well as achievement of the goals. The measure of responsibility must correlate with the ordinary legal consciousness of society; in other case, the effect of responsibility can turn out to be directly opposite to that planned by the government authority.

Аннотация: В рамках настоящей статьи исследуются феномены правового государства и государства правды как альтернативные государственно-правовые идеалы. Правовое государство трактуется как родившееся на почве романо-германской цивилизации образование, которое является приемлемым именно для правовой культуры западноевропейских и североамериканских народов. Характеристика государства правды основывается на трудах правоведов евразийского направления русской мысли М.В. Шахматова и Н.Н. Алексеева. Рассматриваются достоинства и недостатки указанных феноменов, а также их соответствие историческим условиям развития российского суперэтноса. Феномен правового государства проверяется на предмет его соотношения с феноменом полицейского государства. Основным методом в рамках статьи выступает сравнительный метод, который используется при сопоставлении правового государства и государства правды по нескольким показателям. Применяется также принцип историзма для выявления совместимости государственно-правового идеала с историческими условиями формирования российской государственности. Авторы ставят вопрос о неприменимости идеала правового государства ко всем народам, утверждают о его тесной связи с полицейским государством, обосновывают точку зрения, что для России более приемлемым выступает идеал государства правды, который опирается не на внешнее позитивно-правовое воздействие индивидуумов, а на их внутреннее совершенствование, на совесть, на зрелый уровень правосознания. Правовое государство - это низшая ступень, ступень механического следования законодательным требованиям, независимо от того, как именно относится к ним личность, государство правды - более высокая ступень идеала, для которой важно, чтобы личность внутренне приняла правила поведения, чтобы они соответствовали кодексу её совести.

Abstract: Within the framework of this article the authors examine the phenomena of constitutional state and state of justice as the alternative state legal ideals. Constitutional state is being interpreted as an institution occurred on the background of Romano-Germanic civilization, which is acceptable namely for the legal culture of Western European and North American nations. The characteristic of the state of justice is based on the works legal experts of the Eurasian vector of Russian thought – M. V. Shakhmatova and N. N. Alekseeva. The authors consider the positive and negative aspects of the aforementioned phenomena, as well as their correspondence with the historical circumstances of development of the Russian super-ethnos. A correlation is drawn between the phenomenon of constitutional state and the phenomenon of police state. The authors pose a question on the inapplicability of the ideal of constitutional state towards all nations, as well as claim about its close correlation with the police state. It is substantiate that for Russia more acceptable is the ideal of state of justice based not on the external legal influence of individuals, but on their internal improvement, sense of conscience, and mature level of legal awareness.

Аннотация: В рамках настоящей статьи исследуются феномены правового государства и государства правды как альтернативные государственно-правовые идеалы. Правовое государство трактуется как родившееся на почве романо-германской цивилизации образование, которое является приемлемым именно для правовой культуры западноевропейских и североамериканских народов. Характеристика государства правды основывается на трудах правоведов евразийского направления русской мысли М.В. Шахматова и Н.Н. Алексеева. Рассматриваются достоинства и недостатки указанных феноменов, а также их соответствие историческим условиям развития российского суперэтноса. Феномен правового государства проверяется на предмет его соотношения с феноменом полицейского государства. Основным методом в рамках статьи выступает сравнительный метод, который используется при сопоставлении правового государства и государства правды по нескольким показателям. Применяется также принцип историзма для выявления совместимости государственно-правового идеала с историческими условиями формирования российской государственности. Авторы ставят вопрос о неприменимости идеала правового государства ко всем народам, утверждают о его тесной связи с полицейским государством, обосновывают точку зрения, что для России более приемлемым выступает идеал государства правды, который опирается не на внешнее позитивно-правовое воздействие индивидуумов, а на их внутреннее совершенствование, на совесть, на зрелый уровень правосознания. Правовое государство - это низшая ступень, ступень механического следования законодательным требованиям, независимо от того, как именно относится к ним личность, государство правды - более высокая ступень идеала, для которой важно, чтобы личность внутренне приняла правила поведения, чтобы они соответствовали кодексу её совести.

Abstract: Within the framework of this article the authors examine the phenomena of constitutional state and state of justice as the alternative state legal ideals. Constitutional state is being interpreted as an institution occurred on the background of Romano-Germanic civilization, which is acceptable namely for the legal culture of Western European and North American nations. The characteristic of the state of justice is based on the works legal experts of the Eurasian vector of Russian thought – M. V. Shakhmatova and N. N. Alekseeva. The authors consider the positive and negative aspects of the aforementioned phenomena, as well as their correspondence with the historical circumstances of development of the Russian super-ethnos. A correlation is drawn between the phenomenon of constitutional state and the phenomenon of police state. The authors pose a question on the inapplicability of the ideal of constitutional state towards all nations, as well as claim about its close correlation with the police state. It is substantiate that for Russia more acceptable is the ideal of state of justice based not on the external legal influence of individuals, but on their internal improvement, sense of conscience, and mature level of legal awareness.

Аннотация: В настоящей статье исследуется такое важнейшее свойство деяния, позволяющее квалифицировать его как правонарушение, как общественная опасность. Анализируются действующие в России законодательные дефиниции правонарушения, вычленяются легальные признаки этого феномена. Автор обосновывает точку зрения, согласно которой общественная опасность как признак присуща любому правонарушению, а не только преступлению, а также приводит определенные аргументы в пользу тезиса о том, что именно "общественная опасность" - наиболее удачное наименование материального признака правонарушения. Содержание искомого признака автор определяет, используя разъяснения Пленума ВС РФ (с учетом их эволюции с 1999 по 2015 гг.), а также достижения науки уголовного права России При написании статьи автором использовался формально-юридический метод, метод толкования права, в том числе толкования постановлений Пленума ВС РФ, метод сравнения, метод обобщения, абстрагирования, историко-правовой метод. Прежде всего, автором проанализированы положения принятого Пленумом Верховного Суда РФ 22 декабря 2015 г. постановления № 58 "О практике назначения судами РФ уголовного наказания" в части, касающейся раскрытия характера общественной опасности деяния и степени общественной опасности деяния, проведено сравнение между трактовками Пленумом ВС РФ указанных показателей общественной опасности в ранее действовавших постановлениях и во вновь принятом. Также автором обосновывается точка зрения о двойственном объективно-субъективном характере общественной опасности деяния, а также о том, что наличие такого свойства позволяет считать правонарушение социально-правовым явлением. На суд читателя предлагается рабочая дефиниция правонарушения.

Abstract: The article is devoted to social danger as the most important attribute of a deed, which helps qualify it as a misdeed. The author analyzes legal definitions, existing in the current Russian legislation, and outlines the legal attributes of this phenomenon. The author substantiates the idea that social danger is an attribute of any misdeed, not only of a crime, and argues the thesis that “social danger” is the most appropriate formulation of a material attribute of a misdeed. The author defines the content of the required attribute, applying the interpretations of the Plenum of the Supreme Court of the Russian Federation (in their development from 1999 till 2015) and the achievements of the science of criminal law. The author applies the methods of formal logic, interpretation of law, comparison, generalization, abstraction and legal narration. First of all, the author analyzes the provisions of the Decree of the Plenum of the Supreme Court No. 58, adopted on December 22, 2015, “On the Practice of Awarding Criminal Punishment by the Courts of the Russian Federation”, related to the study of the character of social danger of a deed; compares the Plenum’s interpretations of the mentioned attributes of social danger in the previous and the new decrees. The author substantiates the opinion about the dual objective-subjective character of social danger of a deed and about the fact that the existence of such an attribute allows considering the misdeed as a socio-legal phenomenon. The author proposes the working definition of a misdeed. 

Аннотация: Предметом исследования, проведенного автором в рамках настоящей статьи, выступают закономерности взаимодействия категории меры и такой важной составной части правового регулирования общественных отношений, как толкование права. Отталкиваясь от теоретико-правового понимания меры, сформулированного в предыдущих исследованиях, автор рассматривает проявления меры в рамках толкования права, а также выявляет на основе анализа специальной литературы составляющие меры этого процесса. Кроме того, на предмет взаимосвязи с мерой анализируются способы толкования права, а также виды толкования и подходы к классификации. Основным методом исследования выступил формально-юридический метод. Кроме него использовались обобщения судебной практики, анализ и сравнение точек зрения на проблему, а также учение о категориях диалектики. Исходя из проведенного исследования пределы толкования права, его общую меру можно определить как содержащиеся во всей правовой системе общества основополагающие начала, идеи и принципы, обуславливающие существование и развитие всех правовых феноменов, попадающих в его регулятивную систему. В качестве одного из таких пределов можно рассматривать и понимание права как меры общественной жизни, исходя из которого формулируются требования к его форме и содержанию.

Abstract: The subject of the research is the range of regularities of interaction between the category of measure and such an important component of legal regulation of public relations as law interpretation. On the base of the theoretical and legal understanding of measure formulated in the previous studies, the author considers the displays of measure within the interpretation of law and reveals the components of the measure of this process on the base of the analysis of special literature. In addition, the author analyzes the ways of interpretation of law, the types of interpretation and the approaches to classification. The main research method is the formal-legal method. The author also applies the generalization of judicial practice, analysis and comparison of views on the problem, and the study of the categories of dialectics. On the basis of the research, the limits of law interpretation and its general measure can be defined as the existing in the whole legal system of the society basic grounds, ideas and principles, conditioning the existence and development of all legal phenomena, getting into its regulatory system. The understanding of law as a measure of public life can be considered as one of such limits which helps formulating the requirements to its form and content. 

Аннотация: Предметом исследования, проведенного в данной статье, выступает традиционалистское учение выдающегося мыслителя первой половины XX века Рене Генона. На основе анализа отдельных работ Генона делаются выводы о его взглядах на соотношение светской и духовной властей в обществе, на образ идеального правителя, а также на категории количества, качества и меры, а также методологию их применения с точки зрения традиционной сакральной науки и современной профанной науки. Рассматривается также подход Рене Генона к современной ему ситуации в мире, а также применимость этого подхода к сегодняшнему дню. При написании статьи использовался духовно-культурологический подход в сочетании с диалектическим, применялись методы анализа, синтеза, сравнения, обобщения и отвлечения. Автор подробно анализирует взгляды европейского традиционалиста Рене Генона, которые незаслуженно обходятся в современной философии, особенно в философии права. Работы мыслителя исследуются, преимущественно, с политико-правовой точки зрения, был проведен поиск политических и социально-правовых мотивов в его творчестве. Кроме того, определенное внимание было уделено взглядам мыслителя на триаду количество-качество-мера, при рассмотрении которой на сегодняшний день наследие Генона незаслуженно обходится вниманием.

Abstract: The subject of the research is the traditionalist teaching introduced by a famous philosopher of the first half of the XXth century Rene Guenon. Based on the analysis of some Guenon's works, the author of the article describes Guenon's views on the relationship between secular and spiritual authorities, the image of an ideal governor, categories of quality, quantity and measure and methodology of application of these categories from the point of view of traditional sacred science and modern secular science. The author of the article also analyzes Rene Guenon's approach to his contemporary world situation as well as applicability of his approach to the present period. In the course of writing this article Kulikov has used the spiritual and culturological approach combined with the dialectical approach as well as methods of analysis, synthesis, comparison, generalization and abstraction. The author of the article examines views of an European traditionalist Rene Guenon that are underservingly understudied in modern philosophy, especially in philosophy of law. Kulikov analyzes Guenon's writings mostly from the political and legal points of view and searches for political and legal motifs therein. In addition, he pays special attention to Guenon's views on the 'quantity-quality-measure' triad. 

Аннотация: В настоящей статье автор ставит задачу проанализировать отдельные проявления категории меры в гражданском праве. Мера, выступая философской категорией связки "количество-качество-мера", пронизывает все правовые феномены, соответственно, имеет свои проявления и в гражданском праве. На суд читателя предложены такие феномены, как пределы осуществления гражданских прав, злоупотребление правом, понятие договора, принцип свободы договора, а также анализируется проблема пределов свободы договора. В конечном счёте делается вывод, что универсальность меры, её категориальность, прослеживаются на примере гражданского права не менее ярко, чем, например, в уголовном праве. Основным методом исследования выступает диалектический метод, включающий учение о категориях диалектики. Кроме того, используются общенаучные методы анализа, обобщения, абстрагирования, сравнения. Среди частнонаучных можно выделить формально-юридический метод, метод толкования права. Основным выводом автора является представление по итогам исследования о том, что общая мера реализации прав и обязанностей, уравновешивающая такую меру, как принцип свободы договора, - это принцип сочетания буквы и духа закона при толковании норм права. Обоснование такого принципа в т.ч. и в разъяснениях высших судов России, позволяет говорить о том, что юридико-позитивистские начала постепенно смягчаются началами социологической юриспруденции. Понимание же права как меры, характерное и для одного, и для второго типа правопонимания, не даёт основания для выявления в этой ситуации противоречия, а позволяет заключить, что только в сочетании подходов к праву возможно определить его подлинную сущность как живого и действующего регулятора общественных отношений.

Abstract: The author attempts to analyze some manifestations of the category of measure in civil law. Measure, as a philosophical category of the connective “quantity – quality – measure”, penetrates all legal phenomena and, consequently, has its manifestations in civil law. The article describes the phenomena of the limits of civil rights implementation, the abuse of rights, the notion of a treaty, the principle of freedom of a treaty, and analyzes the problem of the limits of freedom of a treaty. The author concludes that the universality of measure and its categorical character are as salient in civil law as in criminal law. The research is based on the dialectical method which includes the teaching about dialectic categories. Moreover, the author uses the general scientific methods of analysis, synthesis, abstracting, comparison, and the special scientific methods such as the formal-logical method and the method of explanation of the law. The author concludes that the general measure of rights and responsibilities implementation, balancing the measure of freedom of a treaty, is the principle of combination of the letter and the spirit of the law in explanation of the norms of the law. Substantiation of this principle means that the legal positivist grounds are moderated by the grounds of sociological jurisprudence. The understanding of a right as a measure which is typical for both types of legal understanding doesn’t help to reveal a contradiction in this situation but proves that only the combination of approaches to the law can help to evaluate its genuine essence as a living and acting regulator of social relations.

Аннотация: Предметом исследования, проведённого автором настоящей статьи, является политико-правовое учение выдающегося русского мыслителя XX века Николая Яковлевича Данилевского. Анализируется цивилизационный подход к типологии обществ и государств, который впервые в истории мировой мысли был разработан именно этим мыслителем в его фундаментальном труде "Россия и Европа: Взгляд на культурные и политические отношения славянского мира к германо-романскому". Акцент делается именно на политико-юридической составляющей указанного подхода. Автор рассматривает сущность взглядов Н.Я. Данилевского и проводит определённое сравнение его подхода с подходом К.Н. Леонтьева и евразийцев. Методом исследования выступает историко-правовой, посредством которого исследуются отдельные политико-правовые учения истории России XIX века, а также сравнительный метод. Автор даёт полную характеристику научного подхода Н.Я. Данилевского к типологии государств. Зачастую в отечественной юридической литературе забывают о том, что именно этот мыслитель выступил пионером в разработке такого подхода, опередив своих зарубежных коллег, по меньшей мере, на 50-60 лет. Кроме того, проводится сопоставление подхода Н.Я. Данилевского с подходом К.Н. Леонтьева, выводятся отличия и общие черты.

Abstract: The subject of the conducted research is the political legal doctrine of the prominent Russian thinker of the XX century Nikolay Yakovlevich Danilevsky. The author analyzes the civilizational approach towards the typology of societies and states, which for the first time in the history of global thought was developed by this scholar in his fundamental work “Russian and Europe: Look Upon the Cultural  and Political Relations of Slavic Word with Romano-Germanic”. The attention is given namely to the political legal component of the aforementioned approach. The author examines the essence of N. Y. Danilevsky’s outlook and pursues a certain correlation between his approach and the approach of K. N. Leontyev and Eurasians. The author gives a detailed characteristic to the scientific approach of N. Y. Danilevsky towards the typology of states. Often, within the Russian juridical literature, it is forgotten that namely this thinker was the first to develop such approach 50-60 years ahead of his colleagues. In addition to that, the author compares N. Y. Danilevsky approach with K. N. Leontyev approach and reveals the distinctive and general features.

Аннотация: В статье рассматриваются вопросы оснований юридической ответственности. Автор отмечает, что на сегодняшний день в рамках общей теории права и теории юридической ответственности не сложилось общего представления об основаниях юридической ответственности, так как по большей части исследования ограничиваются рамками (сугубо) уголовного права. Статья является теоретическим, философским и межотраслевым исследованием вопроса оснований юридической отвественности. С филологической точки зрения исследуется понятие основания. Автором рассматриваются такие основания как юридическое, фактическое, философское и социальное. Автор использовал юридико-догматический, историко-правовой методы, метод толкования права. Кроме того, активно применялись общенаучные методы философского характера. В статье предпринята попытка расширить перечень оснований юридической ответственности, а также осуществлена аргументация такого расширения. Кроме того, автор предлагает, на основе достижений философии и лингвистики, определение оснований юридической ответственности. В статье ставится проблема необходимости раскрытия всего многообразия оснований юридической ответственности, потеря хотя бы одного из которых уменьшает степень её легитимности.

Abstract: The article considers the questions of legal liability grounds. The author notes that today there is no common understanding of legal liability grounds in the sphere of general legal theory and theory of legal liability, since the research has been carried out strictly in the field of criminal law. This article is a theoretical, philosophical and interdisciplinary study of the issue of legal liability grounds. From a philological position the author studies the notion of grounds. The author considers juridical, factual, philosophical and social grounds. The author uses the juridical dogmatic, historical-legal methods, the method of interpretation of law. In addition the author uses general scientific philosophical methods. The author makes an attempt to enlarge the list of legal liability grounds, and explains this enlargement. The author offers the definition of legal liability grounds on the base of philosophy and linguistics achievements. The article raises a problem of necessity of the whole variety of legal liability grounds revelation, since the lack of at least one of them undermines legal liability legitimacy. 

Аннотация: В настоящей статье рассматриваются общетеоретические и методологические вопросы исследования проявлений категории «мера» в юридической науке. Дается философская и семантическая характеристика значений данной категории. В частности, рассмотрена языковая палитра значений, которые способно принимать слово "мера" в русском языке. Анализируются объем и содержание категории «мера» в правовом поле. Основанием для этого анализа выступает взаимосвязь права и меры, которая прослеживается практически в рамках каждого типа правопонимания. Также определены методологические предпосылки исследования проявлений меры в правовой сфере жизни общества. В конечном счёте, предметом исследования выступают общие закономерности взаимосвязи категории меры и правовых феноменов, которые в дальнейшем должны выступить фундаментом для прослеживания частных проявлений искомой категории в компонентах правовой системы общества. В рамках статьи использованы юридико-догматический, сравнительный методы, метод синтеза, метод абстрагирования, а также историко-правовой метод. Настоящая статья представляет собой одно из первых исследований теоретических вопросов проявлений категории меры в праве. Автором предпринята попытка вывести методологические предпосылки рассмотрения правовых аспектов указанной категории. Выделены юридическое содержание и взаимосвязь меры с основными категориями правоведения – правом, правовой системой, правовой нормой, правовой культурой. На основе этого представлена общетеоретическая модель проявлений меры в правовых феноменах. Мера трактуется автором как универсальная качественно-количественная категория, характеризующая правовые феномены извне, изнутри и в их отдельных структурных элементах. При этом необходимо исходить из единства качественного и количественного составляющих меры, не отделяя их друг от друга.

Abstract: This article considers the general theoretical and methodological matters related to the research into the expression of the “measure” category in legal science. It gives a philosophical and semantic description of the meaning of this category. In particular, it reviews the linguistic palette of notions which the word “measure” may take in the Russian language. It analyzes the volume and contents of the category of “measure” in the legal environment. The basis for such analysis is the interrelation between law and measure which may be traced in virtually every type of legal consciousness. Also, it defines the methodological pre-requisites for the research into the expression of measure in the legal aspect of the society’s life. Ultimately, the subject of research is the general regularities of the connection between the category of measure and legal phenomena, which should in the future serve as the foundation for tracing particular expressions of the category in question in the components of the legal framework in the society.  In this article, the legal and dogmatic, the comparative methods, the synthetic method, the abstraction technique, and the legal history method were used. This article is one the first studies of the theoretical matters related to the expression of the category of measure in legal science. The author attempts to define the methodological pre-requisites for considering the legal aspects of the above category. The article identifies the legal contents and relationship between measure and the key categories of legal studies – the law, the legal framework, the principle of law, the legal culture. On the basis of the above, it presents the general theoretical model of expressions of measure in legal phenomena. Measure is interpreted by the author as a universal qualitative and quantitative category which characterizes legal phenomena externally, internally and in their individual structural elements. In doing so, it is also essential to rely on the qualitative and quantitative components of measure without separating them from each other.