Государственно-православные отношения в СССР в период «перестройки» (по материалам Пензенской области)

Королева Лариса Александровна доктор исторических наук профессор, кафедра истории и философии, Пензенский государственный университет архитектуры и строительства 440028, Россия, г. Пенза, ул. Титова, 28 Koroleva Larisa Doctor of History Head of the Department at Penza State University of Architecture and Construction 440028, Russia, g. Penza, ul. Titova, 28 la-koro@yandex.ru Другие публикации этого автора     Королев Алексей Александрович доктор исторических наук 440028, Россия, г. Пенза, ул. Г. Титова, д. 28 Korolev Aleksei Aleksandrovich Doctor of History senior research assistant at Penza State University of Architecture and Construction 440028, Russia, Penza, ul. G. Titova 28 la-koro@yandex.ru Другие публикации этого автора

Молькин Алексей Николаевич студент, , Пензенский государственный университет архитектуры и строительства 440028 Пенза ул. Г. Титова 28 Mol'kin Aleksei Nikolaevich student at Penza State University of Architecture and Construction 440028 Penza, ul. G. Titova 28 19-93285@rambler.ru

Провозглашенная линия на «перестройку» не предусматривала отказа от базовых социалистических принципов, в том числе и в отношении к религии. Религиозное мировоззрение, как и прежде, признавалось предрассудком, актуализировались задачи по усилению атеистической деятельности властей. Государственная вероисповедная политика 1985-1987 гг. продолжала придерживаться тенденций времени Л.И. Брежнева и следующих советских лидеров, и была направлена на абсолютное контролирование государственно-партийным аппаратом деятельности всех конфессий. На местах уполномоченные Совета по делам религий активно продолжали свою деятельность, как правило, в прежнем формате. В Пензенской области, активно продолжала выпускаться атеистическая литература ^[1].

Некоторые изменения в плане либерализации государственно-церковных отношений прослеживались, но в целом течение деидеологизации в СССР шло весьма неровно, у советского руководства отсутствовала четкая программа и в целом понимание сущности и механизма демократизации страны.

В контексте общей либерализации государственно-церковных отношений уполномоченный по Пензенской области в 1985 г. ходатайствовал перед председателем Совета по делам религий К.М. Харчевым «помочь пензенскому епархиальному управлению приобрести легковую автомашину, т.к. машина марки «Волга-21» … в настоящее время совсем вышла из строя и стала не пригодна пользоваться ей». Особое внимание обращалось на тот момент, что управляющий Пензенской епархией «Серафим правильно строил взаимоотношения с уполномоченным, был лоялен, активно участвовал в миротворческой и патриотической деятельности» ^[2]. Машина действительно была выделена (в 1988 г.) ^[3].

Совет Министров РСФСР в ноябре 1986 г. создал свою структуру для надзора в религиозной сфере - Совет по делам религий РСФСР во главе с Л.Ф. Колесниковым. Совет по делам религий РСФСР и Совет по делам религий при Совете Министров СССР во многом дублировали деятельность друг друга. Например, уполномоченный Совета по Пензенской области А.С. Васягин, не особо мудрствуя, в своих информационных справках и отчетах в строке адресата просто указывал: «Совет по делам религий при Совете Министров СССР. Совет по делам религий при Совете Министров РСФСР» ^[4].

В Пензенской области по-прежнему проводилась активная работа по вытеснению религиозных праздников и обрядов из советского быта. Уже традиционными для региона стали праздники «Серпа и молота», «Проводы и встреча русской зимы» и т.д. Уполномоченный Совета по Пензенской области сообщал в столицу, что практически во всех рабочих коллективах получили распространение разнообразные советские обряды и ритуалы, повышалась их эмоциональная и воспитательная роль. Уполномоченный делал вывод, что «несомненно, они несут определенную атеистическую нагрузку и имеют большое значение в деле формирования у людей научно-материалистического мировоззрения» ^[5]. Так, в 1985 г. 82% новобрачных и 50% новорожденных «регистрировались в торжественной обстановке» ^[6].

В это время религиозные конфессии стали восприниматься властями, если не как равноправные партнеры, то, во всяком случае, такие, с которыми все же необходимо считаться, осознание чего было ускорено кампанией в защиту прав человека и уже сложившейся практикой, которую требовалось легитимировать. В 1989 г. (10 октября) министром МВД СССР В.В. Бакатиным был подписан приказ № 250 «Об утверждении рекомендаций по взаимоотношениям исправительно-трудовых учреждений с религиозными организациями и служителями культов». В документе заявлялось, что в соответствии со ст. 52 Конституции СССР каждый гражданин имеет право исповедовать любую религию и отправлять культ даже в местах лишения свободы. Позитивный опыт взаимоотношений ИТУ с религиозными организациями доказывал необходимость сотрудничества для «оказания нравственной помощи осужденным, их социальной адаптации после освобождения» ^[7].

В Пензенской области заметно активизировалась деятельность комиссий содействия контролю за соблюдением законодательства о религиозных культах. При этом регламентирующие компетенции данных комиссии охватывали фактически все области существования религиозных организаций, а «по линии уполномоченного Совета постоянно им оказывалась методическая и практическая помощь в выполнении их функций» ^[8]. Так, комиссия содействия при Кузнецком горисполкоме Пензенской области определяла для себя ключевые направления работы - контроль за соблюдением общественного порядка на православных праздниках и проповеднической и финансово-хозяйственной активностью объединений; пресечение воздействия религиозной пропаганды на детей и молодежь; проверка выполнения гигиенических норм при совершении религиозных обрядов, санитарного состояния прицерковных территорий и помещений; изучение контингента прихожан и т.п. Несмотря на то, что требование предъявления паспортов родителей несовершеннолетних детей при совершении крещения уже было упразднено, члены кузнецкой комиссии по своему усмотрению проводили выборочно проверку квитанций по поводу подлинности подписей в них, вели «воспитательные» беседы с супружескими парами, совершившими религиозные обряды и т.д. ^[9]. В то же время власти стремятся в не особо важных вопросах идти навстречу верующим. Так, пензенский облисполком в 1987 г. оказал помощь Митрофаниевской церкви (г. Пенза) в приобретении дрожжей «для совершения религиозных обрядов» ^[10].

Изменения в государственной вероисповедной политике в первые годы «перестройки» многие верующие, да и сами священнослужители воспринимали во многом с недоверием, расценивая эти «импровизации» власти в отношении РПЦ как временные послабления, обусловленные шаткостью положения нового партийно-государственного руководства. Православное духовенство Пензенской области активно проявляло свою поддержку светских властей и их политики. Например, А.В. Судаков, священнослужитель церкви г. Кузнецка Пензенской области, в своей проповеди подчеркивал, что в СССР идет «перестройка» во всех сферах жизни, и все верующие должны самым активным образом участвовать в этом процессе, и из мыслей и молитв следует выбросить все, «что не соответствует сегодняшнему дню…» ^[11].

Уступки со стороны государства зачастую связывались и с приближением юбилея 1000-летия Крещения Руси. Деятельность РПЦ в данном направлении находилась под тщательным контролем со стороны уполномоченных на местах. Например, уполномоченный Совета по Пензенской области А.С. Васягин указывал в своем сообщении, что пристальное внимание обращалось на исследование процессов, тенденций, планировавшихся мероприятий со стороны православных религиозных организаций в связи с 1000-летием Крещения Руси. А.С. Васягин отмечал, что в проповедях местного духовенства все чаще звучала тема празднования 1000-летия введения христианства на Руси и значимости данного события в отечественной истории, распространении культуры, искусства, письменности среди российского народа ^[12].

Несмотря на то, что после апрельского 1985 г. пленума ЦК КПСС процедура регистрации религиозных организаций была несколько упрощена, в Пензенском регионе численность православных церквей и молитвенных домов до конца 1980-х гг. оставалась постоянной, но количество зарегистрированных священников православного культа постепенно возрастало. Так, если в 1982 г. в области было фиксировано 36 священнослужителей и 14 псаломщиков, то в 1987 г. 38 и 20 соответственно ^[13]. При этом, священников православного культа до 40 лет насчитывалось около 20%. Уполномоченный Совета сообщал, что в Пензенской области продолжался процесс омоложения священнослужителей, повышался их общеобразовательный уровень - светский и духовный ^[14]. Например, в 1987 г. в среде местных священнослужителей православного культа появилось 3 кандидата богословия, у 28 священников было среднее и высшее духовное образование. Уполномоченный отмечал, что увеличивались штаты в религиозных организациях, расположенных в городах и поселках городского типа. Также обращалось внимание на тот факт, что в Пензенской области в конце 1980-х гг. «все православные общины замещены постоянными священниками», и практически не наблюдалось перерывов в богослужениях ^[15]. По инициативе епископа Серафима в 1987 г. церковными советами были проведены ремонтные и реставрационные работы в 30 религиозных организациях Пензенской области и Мордовской АССР ^[16].

Пензенские священнослужители использовали некоторую либерализацию со стороны властей для расширения сферы своего влияния. Уполномоченный по Пензенской области докладывал, что с середины 1980-х гг. «ежегодно в церквах читается около 1500 проповедей», и, причем, «проповеди явно и откровенно осовременены» ^[17]. Уполномоченный Совета отмечал изменения в проповеднической деятельности пензенского православного духовенства: «… В проповедях делался упор на то, чтобы подкрепить истинность религиозной веры, ее соответствия явлениям современной жизни. Сохраняя традиционно сложившуюся структуру, располагая наиболее организованным, грамотным коллективом служителей культа, ведущих активную религиозную пропаганду, преломляя ее через призму современности, позволяет православным церковникам области стабилизировать свое положение на данном этапе и сохранять значительный контингент верующих» ^[18].

Контингент православных верующих также менялся. Например, уполномоченный Совета по делам религий по Пензенской области А.С. Васягин, изучая статистику по обряду крещения детей в 1986 г., сделал интересные выводы. Указав, что в течение года местные церкви посетило более 32 тыс. молодых родителей и воспреемников с достаточно высоким уровнем культуры и образования, А.С. Васягин пишет: «Это наводит на мысль, что, не идет ли процесс формирования нового, активного социального слоя верующих, вера которых вполне осознанна?» ^[19]. Причем, подчеркивалось, что в среде верующих возросло число представителей интеллигенции, рабочей и учащейся молодежи.

Обрядность православных верующих продолжала оставаться высокой даже повышалась. Так, в 1986 г. по сравнению с 1980 г. количество венчаний увеличилось на 0,6%, крещений - на 2,7%, очных отпеваний - на 1,5%. Причем, в церквях городов и поселках городского типа совершалось более число обрядов, чем в храмах сельской местности. Так, в 9 церквях, расположенных в городах и райцентрах области, в 1986 г. было совершено свыше 60% венчаний и 70% крещений, от общей численности обрядов в течение года.

В 1990 г. религиозные объединения РФ получили статус юридического лица. 3 июля 1991 г. в отделе юстиции пензенского облисполкома архиепископ Пензенский и Кузнецкий Серафим получил свидетельство о регистрации Пензенской епархии как юридического лица ^[20].

С конца 1980-х гг. РПЦ начинает активно пытаться решать вопросы, связанные с возвращением бывшей церковной собственности. Массовое открытие новых храмов началось в Пензенской епархии с 1988 г., когда ей были переданы развалины Покровской церкви в г. Пензе. С 1988 г. пензенская областная администрация приняла ряд постановлений, по которым Пензенская епархия получила 270 храмов, «вернее, то, что от них осталось» ^[21].

В июне 1990 г. в соответствии с определением Поместного Собора Русской Православной церкви Саранская епархия на территории Мордовской АССР была выделена в самостоятельную из состава Пензенской епархии. С того времени Серафим, управляющий Пензенской епархией с 1987 г., стал архиепископом Пензенским и Кузнецким.

Кабинетом Министров СССР в 1991 г. (постановление № 209 от 26 апреля 1991 г.) было утверждено новое Положение о Совете по делам религий при Кабинете Министров СССР ^[22]. В соответствии с новым Положением,Совет по делам религий лишился всех своих контрольных и директивных функций. Кабинет Министров СССР ликвидировал институт уполномоченных Совета в автономных и союзных республиках, областях, краях. Согласно Постановлению Государственного Совета СССР «Об упразднении министерств и других центральных органов государственного управления в СССР» функционирование Совета по делам религий при Кабинете Министров СССР было прекращено с 1 декабря 1991 г. (№ ГС-13 от 14 ноября 1991 г.) ^[23].

В 1991 г. Пензенская епархия была разделена на 7 благочинных ^[24].

В 1991 г. архиепископ Пензенский и Кузнецкий Серафим дал оценку августовским событиям в своем обращении, аналогичную официальной линии: «Этот путч есть величайшее преступление… Русская Православная церковь осуждает братоубийственную войну, в которую нас пытались втянуть организаторы государственного переворота…» ^[25].

В 1991 г. в г. Пензе произошло возрождение церковного братства - по благословению Серафима, архиепископа Пензенского и Кузнецкого, было создано православное Иннокентьевское общество «Возрождение» ^[26].

Как отмечал местный краевед А.И. Дворжанский, до конца 1980-х гг. не было никакой активизации конфессиональной жизни, поскольку та жестко регулировалась советскими властями, и только с переменой политической ситуации в стране на рубеже 1980-1990-х гг. появились возможности для открытия новых приходов в Пензенской епархии ^[27].

Итак, в период «перестройки» в отношениях между православными верующими и властью наблюдаются изменения, обусловленные новыми социально-экономическими условиями. В области вероисповедной политики государства были определены новые приоритетные ориентиры, которых позволили бы заручиться массовой поддержкой «перестройки» со стороны Русской Православной церкви и верующих. Но консерватизм и пассивность, противостояние в самой государственно-партийной власти по вопросу целей и методов реформирования, что отводило конфессиональные проблемы на задний план, не дали возможности мобильно и комплексно начать разработку принципиально новой теоретической базы для взаимоотношений между Русской Православной церковью, обществом и государством.