Вероятностные представления времени

Березина Татьяна Николаевна доктор психологических наук профессор, Московский государственный психолого-педагогический университет 123290, Россия, г. Москва, наб. Шелепихинская, 2а, ауд. 508 Berezina Tatiana Nikolaevna Doctor of Psychology Professor of the Department of Scientific Basis of Extreme Psychology at Moscow State University of Psychology and Education. 123290, Russia, Moscow, nab. Shelepikhinskaya, 2a, room 508 tanberez@mail.ru Другие публикации этого автора

Время в философии рассматривается как причинная категория, время пронзает существующую реальность, вбирает ее в себя и определяет вектор развития и движения. У человека отсутствуют специальные органы для восприятия времени , что делает время для нас чувственно непостижимым, и понимаемым только через сознание.

Исследователи выделяют две взаимно дополнительных моделей времени: субстанциональную и реляционную, которые расходится по вопросу о природе времени, об отношении категорий времени и движения, или изменения ^[27]. В рамках субстанциональной теории время рассматривается как особого рода субстанцию, наряду с пространством, веществом и прочим. Реляционная концепция, триумфом которой считается создание теории относительности, рассматривает время как отношение (или как систему отношений) между физическими событиями.

В настоящее время делаются попытки совместить достоинства субстанциального и реляционного подходов, поскольку “не существует реляции без субстанции”. Как отмечал А.П.Левич, отличие рассматриваемых подходов в нюансах исходных постулатов, в субстанциональном подходе постулируется материя в неидентифицируемых современными технологиями формах и ее упорядоченное движение, в реляционных подходах постулируется материя в известных формах, а упорядочение движения не упоминается, т.е. субстанциональный и реляционный подходы, вводя время через разные виды различных форм материи составляют не оппозицию, а дополнение друг к другу ^[22].

В рамках статической концепции, события прошлого, настоящего и будущего существуют реально и в известном смысле одновременно, а становление и исчезновение материальных объектов - это иллюзия, возникающая в момент осознания того или иного изменения. Представители статического подхода предлагают следующую метафору: настоящее время как движущий поезд, он проезжает станции, которые, тем не менее, продолжают где-то существовать (прошлое), а станции, которые он еще не проехал, существуют впереди (будущее). Время подобно киноленте в кинопроекторе, - отмечал М.Аксенов, когда она вертится, по экрану ходят герои, встречаются, прощаются, рождаются и умирают ^[2]. Согласно концепции Т.Голда, “реальный мир полностью может быть описан с помощью схемы, состоящей из линий, протянутых в четырех измерениях, где каждая частичка материи представлена некоторой линий .... Мы, которые являемся частями этой схемы, имеем такое отношение к ней, что порождаем фикцию “времени”, которое всегда движется вперед и перемещает нас вдоль себя”[gold, р.392].

Статические модели утверждают, что прошлое, настоящее и будущее существуют одновременно. В некоторых моделях утверждается, что природа их одинакова ^[14]. Однако возникает два важных вопроса, которые следуют из этого утверждения, и на которые трудно ответить. Во-первых, если природа прошлого и будущего одинакова с настоящим, то почему мы воспринимаем только настоящее? Во-вторых, если прошлое и будущее отличаются от настоящего пространственно (располагаются в разных участках пространства), то где именно? В других моделях вопрос о природе пространственного расположения вселенной прошлого и будущего не поднимается. Чаще всего авторы таких концепции опираются на теорию множественности миров Х.Эверетта, представляющую собой одну из интерпретаций квантовой механики, при которой оказывается возможным существование «параллельных вселенных», эти вселенные на самом деле представляют собой различные состояния некое единой Вселенной, Во всех состояниях действуют одни и те же законы природы, но сами состояния отличаются деталями, например, деталями жизненного пути какого-нибудь человека, в одной вселенной он женился, в другой прожил жизнь одиноко. Состояний бесконечное множество, как бесконечно число вариаций жизненных путей всех представителей всех цивилизаций. В рамках этой бесконечности оказывается возможным сосуществование миров прошлого и будущего, наряду с настоящим. Для прошлого – это, например, гипотеза об экстрасоматической природе памяти ^[17], согласно этой гипотезе, памяти как таковой не существует, при каждом акте воспоминания наше сознание совершает как бы путешествие в прошлое, и осуществляет непосредственное восприятие минувших событий. В рамках таких теорий, будущее можно предсказать ^[26], поскольку оно оказывает влияние на настоящее. Например, в концепции Л.Я.Дорфмана предложена новая категория причин - вероятностные причины в будущем. Эти причины, находясь в будущем, определяют то что получило название вызов времени. Действительность, при этом, мыслится как содержащая изменения, возникшие под влиянием вызова времени ^[15].

Для динамических моделей этих вопросов не возникает. Согласно динамической концепции, реально существуют только события настоящего, события прошлого уже реально не существуют, а события будущего еще реально не существуют. Существование стрелы времени (движения времени от прошлого к будущему) связывают с расширением Вселенной и, если расширение Вселенной смениться сжатием, то утверждается, что время сменит свой знак, и события потекут из будущего в прошлое. В динамических моделях обосновываются многие свойства внутреннего (психологического) времени, например, такие как ускорение и замедление его в измененных состояниях сознания ^[10].

Ранее мы предположили вероятностный характер времени ^[4], и применили этот подход для анализа событий прошлого и будущего ^[6], а также к анализу продолжительности жизни ^[8]. Вероятностная модель времени имеет отношение не к дихотомии субстанция или реляция, а скорее к противопоставлению динамики и статики в отношении движения времени. Согласно нашему подходу, все события прошлого, настоящего и будущего существуют, но существуют с различной вероятностью.

Начнем с того, что только события настоящего времени –материальны. О связи настоящего времени с материальной реальностью писал еще А.Бергсон, он полагал, что, во-первых, все события настоящего времени - материальны, и, во-вторых, что только они и материальны (соответственно события будущего и прошлого - нематериальны). «Материя, поскольку она протяженна в пространстве, должна, по нашему мнению, быть определена, как непрерывно возобновляющееся настоящее; обратно наше настоящее есть сама материальность нашего существования, то есть совокупность ощущений и движений, и ничего больше» ^{[3, с.137]}. Исходя из этого, мы предположили, что события настоящего времени обладают абсолютной вероятностью, т.е., для любого настоящего события вероятность равна единице. К явлениям настоящего времени мы отнесем все существующие в данный момент материальные объекты, а также все события , происходящие с материальными телами. Общим для материальных тел и событий, происходящих в данный момент, является то, что, с точки зрения теории вероятностей, все они достоверные события.

В соответствии с системой аксиом, предложенной А.Н.Колмогоровым, вероятность достоверного события равна единице ^[20]. Таким образом, мы утверждаем, что все объекты настоящего времени – это явления, имеющие вероятность, равную единице, и этим они отличаются от объектов и событий будущего и прошлого, имеющих другую вероятность.

Впрочем, этот подход объясняет лишь вероятность материальных явлений, а, следовательно, только их относит к настоящему. А как же быть с психическими явлениями, которые очевидно, не материальны, каково их соотношение с настоящим? Этот вопрос – сложный и его решение выходит за пределы данной статьи. Логика вероятностного подхода призывает нас предположить, что такие явления, как внутренний мир личности, психика, сознание находятся не в настоящем, а значит или в прошлом, или в будущем. Внутренний мир личности можно рассматривать как пространственно-подобное образование ^[5], находящееся в дополнительных (бесконечно малых) измерениях реальности, при этом психические образы являются пространственно-временными гештальтами ^[9]. При этом и сам внутренний мир можно рассматривать как образ ^[23]. В.П.Зинченко и М.К.Мамардашвили отмечали, что и сознание можно представить как некое пространственно-подобное образование, существующие вне тела ^[16]. Однако эти теории не соотносят психические образования со временем.

Я бы предположила, что сознание находится в будущем (по всяком случае по отношению к объектам , которые оно воспринимает, и которые находятся в настоящем). В.Ф Петренко рассматривал сознание как структуру, которая не имеет доступа к внешнему миру, а воспринимает лишь образы этого мира, которые возникают в психике ^[28]. Эта модель предполагает существование некоторого временного зазора между настоящим существованием объекта в материальной форме и осознанием его. Поэтому по отношению к объекту сознание всякий раз будет оказываться хоть на долю миллисекунды, но в будущем.

Поскольку явления будущего могут или произойти или не произойти, они являются случайными событиями. Вероятный характер будущего признается большинством авторов. Например, П.С. Гуревич описывает несколько вариантов будущего ^[13], но ведь если будущее в настоящем существует в своих вариантах, - оно вероятностно. Неопределенность будущего следует из наиболее авторитетной концепции современной физики – теории относительности. Будущее вероятностно и динамических и в статических теориях времени. В статических теориях времени признается одновременность существования бывшего и грядущего , но даже в этом случае будущее все равно вероятностно. Это следует и из концепции множественности миров Х. Эверетта и из теории личностной организации времени К.А.Абульхановой ^[1]. Не смотря на то, что в этих теориях допустимо одновременное существование нескольких будущих, но человек может влиять на то, к какому будущему придет лично он. У К.А.Абульхановой, будущее представлено тремя видами перспектив: психологической, личностной и собственно жизненной, причем каждая перспектива может иметь несколько вариантов.

«Если вы предпринимаете определенный шаг для предотвращения какого-нибудь вероятного события, степень вероятности этого события (каким бы отдаленным оно не было) меняется в тот самый момент, когда вы предпринимаете задуманный шаг. /…/. Вместе с изменением данной линии должна измениться и «будущая часть плоскости», равно как и все «будущие» части, находящиеся времени точки О во всех временных измерениях ^[14]

Вероятностный характер событий прошлого вытекает из того, что в настоящее время прошлое существует только в виде представлений, и по поводу каждого события существует несколько точек зрения.

Практически на любое историческое событие их взгляды специалистов расходятся, порой диаметральным образом, когда одна часть специалистов утверждает, что данное событие вообще не существовало. Например, есть несколько противоположных точек зрения на время возникновения славянского народа. Академик Д.С. Лихачев утверждает, что в начале новой эры не существовало не только восточнославянского государства, но и самого нашего народа: «в 1 веке восточных славян еще не существовало – они не оформились в единый народ», а началом русской и всей восточнославянской культуры предлагает считать 988 год – год принятия христианства ^{[24, с. 257]}. Другая точка зрения у академика Б.А. Рыбакова, он возводил начало Языческой Руси к эпохе, бывшей до нашей эры. Он утверждал, что вполне возможно праславяне возникли уже в первом тысячелетии до н.э., и что, со всей определенностью можно утверждать, что единый народ славянский в 1 веке нашей эры уже был, причем не разделенный еще на западных, восточных и южных, а единый этнос венедов – славян. /…/ Именно под этим именем - «венеды»- как раз в 1 веке - упоминает славян римский историк Плиний, не разделяя их пока на западных – «венедов» и восточных славян античности – «антов».

В данном случае, мы не касаемся вопроса: какой вариант истории ближе к истинному, мы лишь констатируем факт, что в современном социальном сознании существует многообразие точек зрения на человеческую историю. Это же относится и к конкретным историческим событиям. По поводу любого исторического события всегда спорят. Существуют версии даже по поводу совсем недавних событий, произошедших в двадцатом веке: например, споры на тему: «существовал ли до Гагарина космонавт № 0, погибший при старте», «действительно ли американцы высаживались на Луне и не были ли лунные фотографии подделкой» (последнему случаю посвящен фильм «Ангар – 18»), затонувшую подлодку «Курск» потопили янки, или это был несчастный случай, и т.д.

Если специалисты не могут прийти к единой точке зрения даже по поводу событий, бывших три-четыре года назад, а материальным свидетельствам недавнего прошлого, разные научные школы дают им различное толкование, то может ли в этом случае, обычный человек, неспециалист, установить истину? Если же нет, а мнения специалистов – расходятся, то это означает, что в настоящее время никто не может воссоздать единственно верный вариант произошедших событий, а следовательно, в настоящем времени не существует 100%достоверного прошлого.

Значит, прошлое – вероятностно. Это значит, что в настоящее время, принципиально невозможно установить точные детали любого исторического события, а для более отдаленных событий невозможно даже установить имело ли оно место на самом деле.

Наиболее важным следствием вероятностной модели является именно это «принципиально невозможно». Это невозможно проявляется в том, что точек зрения всегда несколько и в двусмысленности всех материальных свидетельств, и в том, что в настоящем времени достоверного прошлого просто не существует.

Теперь мы можем дополнить метафору с поездом, выдвинутую в статических моделях времени. Если представить настоящее время как поезд, а явления как станции, то явления настоящего времени – это та станция, на которой поезд стоит в данный момент времени. Это достоверные события, вероятность существования которых равно единице. Станции, оставшиеся позади поезда – это явления прошлого времени, согласно нашей модели – они становятся случайными событиями, вероятность каждого из которых оказывается меньше единицы. Оставаясь в рамках данной метафоры, мы бы предположили «размывание» событий прошлого; станция, оставшаяся в прошлом постепенно теряет четкость; если поезд отошел недалеко, то видно людей, здания, но уже невозможно разглядеть выражения их лиц и детали отделки; еще дальше отошел поезд, уже и люди сливаются в толпу, а дальше и вся станция оказывается лишь цветным пятном. Такие события прошлого в нашей модели являются вероятностными, то есть мы может предположить с некоторой долей вероятности, что человек стоящий у перрона машет рукой, однако с меньшей долей вероятности, его поведение можно интерпретировать как «ловит комаров», а еще с меньшей как «кидает камень» или «чешет голову».

Из нашей модели следует, что природа явлений прошлого и настоящего - различны. В соответствии с тезисом Бергсона, только события настоящего – материальны; следовательно, однозначно мы можем отнести к настоящему только материальные объекты и события, происходящие с материальными объектами. После того, как событие из настоящего перешло в прошлое, оно перестает быть материальным. Про природу событий прошлого можно достоверно утверждать лишь одно. Прошлое существует в виде образов.

Во-первых, образов памяти! Мы помним события, происходившие с нами, по рассказам родителей воспроизводим события, происходившие с ними и их отдаленными предками. Но таковое существование возможно только при наличии субъектов памяти, то есть, людей, в чьих головах хранятся исходные образы прошлого. С позиций антропного принципа, особенно в его сильном варианте («Вселенная должна иметь свойства, позволяющие развиться разумной жизни»), это предположение не лишено оснований. Как известно, вариантом сильного антропного принципа является АПУ (Антропный принцип участия), сформулированный в 1983 году Джоном Уилером, он гласит: «Наблюдатели необходимы для привнесения Вселенной в бытие» ^[18]. Разумеется, в этом случае, образы прошлого Вселенной вполне могут храниться в памяти наблюдателей, а раз наблюдатели необходимы мирозданию, во всяком случае тем вариантам мироздания, в которых есть бытие, и которые единственно доступны нам (поскольку мы и есть бытиё), то место для хранения образов прошлого определено. Это психическая реальность (внутренне пространство-время) Наблюдателя. В этом случае «смешивание» образов прошлого (и чем оно отдаленнее, тем сильнее) закономерно следует из свойств человеческой памяти.

«Размытость» образов прошлого может обеспечиваться наложением нескольких вариантов события. И чем больше таких вариантов, и чем выше вероятность каждого из них, тем сильнее расплывается исходный образ при их наложении. Это верно по отношению к образам памяти, что же касается размытости космических образов (если она существует), то размытый образ может быть также представлен как наложение нескольких картин.

Представления прошлого (как и будущего) можно трактовать как образы высших порядков ^[7]. Мы полагаем, что обработка образной информации, прежде чем стать отложенной в памяти, проходит ряд этапов, на каждом из них формируется все более абстрактный образ (но это по –прежнему невербальная информация). Мы назвали такие интегральные образования – образами высших порядков. Мы полагаем, что формировании образов высших порядков происходит аналогично и параллельно формированию понятий – слов –интеграторов, если пользоваться теорией первой и второй сигнальной системы И.П.Павлова.

Явления ближайшего прошлого только «слегка размыты». Вероятностными являются детали явления, а само оно (человек у перрона), пока воспринимается однозначно. Более далекое прошлое «размывается» сильнее, уже сложно определить, что за человек стоит возле перрона. А для более далеко прошлого, уже невозможно однозначно сказать, а стоял ли там вообще кто-нибудь.

Важным является принципиальная «размываемость» явлений прошлого, то есть, она происходит в реальности прошлого, а не только в глазах уезжающего наблюдателя настоящего. Иначе говоря, если бы машина времени была создана, и некий человек мог бы отправиться в прошлое против градиента времени, то он нашел бы прошедшие станции уже «размытыми». Если бы этот путешественник отправился в 1 век нашей эры, но живущие там люди одновременно были бы похожи на славян, и не похожи; они то казались бы славянами, то приобретали бы черты других народов, т.е., он бы вернулся в наше время с тем же ощущением неопределенности, что и покидал его.

«Размытость» некоторых событий прошлого вообразить сложно, допустим спорный вопрос о существовании или несуществовании Ледового побоища . Неизвестно точное место битвы. Отечественные историки ищут его со середины XIX века. Причем одни считают, что Ледовое побоище развернулось на западном берегу Чудского озера, другие – на западном берегу Псковского. А некоторые исследователи указывают на Теплое озеро». Также неизвестно количество участников и соответственно количество жертв.

Что бы увидел гипотетический наблюдатель, попав в то время, если предположить, что предлагаемая нами вероятностная модель истинна? Вряд ли что-то близкое известному фильму Сергея Эйзенштейна. Скорее «размытый образ», похожий на пейзаж, рассматриваемый издали, пятна вместо лиц, и непонятно, то ли это люди, то ли лошади, то ли кусты склонились? Возможен вариант «изменения образа»: когда в каждый момент картина ясная, только она все время меняется, как в калейдоскопе: только что были тысячи воинов, как уже десятки, только что наши били псов-рыцарей, как уже псы-рыцари топчут наших. В любом случае различные варианты явления накладываются и делают его вероятным.

Это в том случае, если вероятность событий прошлого – абсолютная. В этом случае, путешественник во времени, попав в прошлое, будет видеть несколько вариантов событий. Если же вероятность события прошлого относительная, то из настоящего времени прошлое представляется относительным, а при попадании в него, картины бы приобретали однозначную четкость, подобно тому, как спор о том, кто должен родиться у женщины, ожидающей ребенка, мальчик или девочка (вероятность того и другого варианта равна 50%), при использовании УЗИ разрешается однозначно; это потому что пол ребенка в утробе матери уже определен, только мы об этом не знаем. Возможно также и с прошлым.

Впрочем, в том и другом случае для настоящего времени (а мы живем в настоящем) события прошлого оказываются вероятностными. Разница могла бы выявиться только при путешествии во времени, но необходимо уточнить, что наша модель рассматривает такие путешествия только как метафору, а не как реальность, т.е., мы не утверждаем достоверность именно статических теорий времени, просто используем ее модель, для наглядности описания существования явлений будущего и прошлого в настоящем времени.

Явления будущего также вероятностны. Продолжая метафору поезда, мы можем аналогично предположить «размытость» явлений будущего, возникающую по той же причине: наложении нескольких вариантов событий.

Важнейший вопрос, напрашивающийся из представления этой модели: чем отличаются явления будущего от явлений прошлого, если и те и другие вероятностны, а образы их и там и там «размыты»? В рамках большинства физических теорий времени принципиальных различий между событиями прошлого, настоящего и будущего нет. Согласно реляционно - динамическому подходу к пониманию пространства- времени, триумфом которого явилась теория относительности А.Эйнштейна, математически принципиальных различий между событиями прошлого и будущего нет. Движение времени из прошлого в будущее обычно объясняется расширением вселенной, и неявно предполагается (исходя из тождества математических уравнений описывающих движение материи в прошлом и будущим, обычно в таких уравнениях возможна замена t на -t), что если расширение смениться сжатием, то, возможно, время пойдет в другую сторону, и каждый человек проживет свою жизнь еще раз, наоборот, как если бы киномеханик запустил ленту в обратную сторону.

В статических теориях прошлое и будущее существуют одновременно, просто они находятся в разных местах Вселенной, логично предположить, что будущее от прошлого здесь будет различаться «местом», однако остается вопрос, а что такое в данном случае «место».

Интересно, что даже вероятностные модели времени, например, концепция Дж.Барбура, далеко не всегда предполагают наличие принципиальных различий между событиями прошлого и будущего. Дж. Барбур устранил различие между прошлым и будущим воспользовавшись уравнением Уилера-Де Витта. Оно описывает квантовую эволюцию 3- геометрии пространства в суперпространстве таких геометрий с различными метриками и не содержит явно ни времени, ни пространственных координат. Для каждой "вселенной" с присущей ей топологией и метрикой уравнение Уилера-Де Витта позволяет найти вероятность, которая ей соответствует. Данная конфигурация материи ("вселенная") может быть представлена квантовой частицей, движущейся в суперпространстве. Дж.Барбур проводит аналогию между ними и треками субатомных частиц в камере Вильсона, полагая, что подобным образом создается видимость прошлого ^[29].

Не смотря на то, что отличий между прошлым и будущим во многих теорий не предполагается, однако для человека, психологически, личностно, такие различия есть: прошлое – прошло, оно уже не вернется, а будущее – еще будет.

Наша модель времени это учитывает: принципиальное различие между явлениями прошлого и явлениями будущего, даже если те и другие вероятностны.

Для лучшего понимания уточним некоторые термины. Мы будем называть явлением – какую-либо ситуацию во всей совокупности ее вариантов. Например, Ледовое побоище – явление. А все его возможные варианты: было на Чудском озере, на Псковском озере, на Теплом озере, на берегу, вдали от озера, и даже вообще отсутствие битвы, - имеющую ту или иную степень вероятности, будем называть событиями…

В рамках вероятностного подхода можно высказать предположение о том, чем могут различаться вероятностные явления прошлого и будущего. В теории вероятности существует понятие «полной группы случайных событий» - это все варианты возможного явления, например, для подкинутой монетки полная группа случайных событий включает в себя всего два: упадет ли монета орлом или решкой. Орел или решка – вот события, образующие собой полную группу. Вероятность полной группы событий всегда равна единице, т.е., сумма вероятностей всех возможных вариантов реализации некого явления всегда равна 100 %. Добавим, в настоящем времени. Итак, сумма вероятностей всех возможных вариантов реализации некого явления в настоящем времени всегда равна единице (она же 100 %). Исходя из этого, можно предположить гипотетическое объяснения различий между прошлым и будущим. В будущем - вероятность полной группы событий больше единицы. В прошлом – меньше единицы.

Чтобы не вступать в противоречие с имеющейся в настоящая время математикой, которая утверждает в качестве аксиомы равенство единице вероятность полной группы случайных событий, мы просто отметим, что эта математика и эксперименты в ее честь – все разработаны и проводились, естественно, в настоящем времени. Например В.Е.Гмурман приводит в пример исследователя, подкидывавшего монетку 24 тысячи раз, и в конце концов орел у него выпал 12 012 раз, а решка 11988 раза, давая статистическую вероятность каждого из вариантов практически равную 0,5 (в сумме дающие 1) ^[12]. Следует учесть, что падала это монетка каждый раз в настоящем времени, те есть, подсчет вариантов всегда осуществлялся в настоящем. Что же касается будущего, то вспоминается студенческий анекдот: «если монетка выпадет решкой – пойти в кино, если орлом – лечь спать, а если на ребро встанет, то учить уроки». Относительно будущего появляется дополнительный вариант: «а если она ребро встанет», в теории вероятности вероятность такого признается исчезающе малой, и согласно ее постулатам в практике подобные маловероятные события признаются не существующими (согласно принципу практической невозможности маловероятных событий). Но вообще-то монета может встать на ребро, например, попадет в какую-нибудь щель, и в воздухе зависнуть тоже может, если её там кто-нибудь поймает или она попадет в поток восходящего воздуха. Тем не менее, в настоящем времени монета все равно рано или поздно ляжет орлом или решкой; и воздух и ребро – ситуативны, и если подождать ( а сколько бы мы не ждали – все равно всегда будет настоящий момент времени ), всё сведется к двум вариантам. Но когда речь идет о будущем, дополнительные варианты - возможны, и по большому счету они не так уж маловероятны. Я собираюсь подкинуть монетку, что с ней пройдет через 1 минуту: ляжет орлом, решкой, улетит куда-то и не будет найдена, по какой-то причине раздумаю её подкидывать – всё может быть.

Теперь о вероятности полной группы событий, применительно к будущему, еще не ставшему настоящим. Если совокупная вероятность выпадения орла и решки, как декларируется теорией вероятности, равна единице, то существование в будущем маловероятных событий все-таки увеличивает вероятность полной группы событий и делает ее большей единицы. Отсюда мы и сделали вывод, о том, что вероятность явления будущего выше единицы.

Что касается вероятности полной группы событий явления прошлого, мы предположили, что она меньше единицы только по аналогии. Вероятность явления будущего выше единицы. Вероятность явления настоящего равна единице. Вероятность явления прошлого меньше единицы. Да, по поводу любого явления прошлого всегда существует множество домыслов, возможно, что их не меньше, чем ожиданий по поводу будущего, но вероятность каждого варианта прошлого мала, и в совокупности не даст единицу. Оценить вероятность того или иного события прошлого можно только косвенно. Метод испытаний, используемый для оценки статистической вероятности, и применяемый для анализа возможности свершения события будущего, в данном случае не годиться. Потому что событию прошлого больше уже никогда не свершиться. Для этого случая можно предложить метод оценки субъективной вероятности. Взять наугад тысячу человек из генеральной совокупности всего человечества (или только жителей России и Германии) и спросить, что они знают (думают) о Ледовом побоище. Определяемый для каждого варианта процент так думающих и будет искомой субъективной вероятностью данного события. А вот процент не думающих никак, точнее вообще не подозревающих о данном явлении и даст нам недостающий кусочек вероятности, которого и будет не хватать, чтобы достроить её до единицы.

В случае верности этого подхода совокупная субъективная вероятность явления будущего должна оказаться выше единицы, т.е., сумма субъективных вероятностей отдельных ожидаемых вариантов Психологически это может объясняться тем, что ожидания большинства людей относительно будущего обычно являются или завышенными, или в сочетании дают более пресловутых 100%. Первое из этого Н. Уэйнстейн определил как «нереалистичный оптимизм по поводу будущих жизненных событий» (по [май]). Большинство опрошенных им студентов считали, что их заплата после окончания колледжа будет выше, чем у их одноклассников, причем уровень ее значительно превышал среднюю зарплату по профессии. К этому мы можем добавить, что так думают большинство юношей, большинство родителей полагают, что их дети достигнут значительных высот, большинство взрослых считают, что они выглядят моложе сверстников и т.д. А то, что совокупная субъективная вероятность ожидаемых событий более 100% приводит к другому любопытному явлению, называемому хиндсайдом – «я знал это заранее». «Так же и в повседневной жизни: часто мы не думаем о том или ином событии. До того момента, пока оно произойдет. И тогда мы неожиданно ясно понимаем, почему это случилось и не удивляемся. После победы Рональда Рейгана над Джимми Картером на президентских выборах в 1980 комментаторы, забыв, что результат выборов был «почти предрешен» за несколько дней до окончания компании, сочли, что победа Рейгана с большим перевесом в его пользу неудивительна и легко объяснима» ^{[25, с.42]}. Как утверждает явление хиндсайда, люди не удивляются произошедшему событию и утверждают, что они «знали это заранее», но они точно также говорят. Если произошло противоположное событие. С нашей точки зрения, ничего удивительного в этом нет. По отношению к будущему, люди, думая о Рейгане предполагали , что, например, он выиграет выборы с вероятностью 60 %; а думая о Картере они также ожидали, что он выиграет с вероятностью 60% (ну или пусть даже 55%, но это все равно выше среднего). По отношению к будущему совокупная вероятность оказывается выше 1, что, в рамках нашей модели, адекватно. Но вот наступает настоящее, воплотившийся вариант становится достоверным, вероятность полной группы событий оказывается равной строго 1. Однако человек помнит, что он ожидал этого события с вероятностью 60%, и закономерно утверждает, что «ждал этого».

Итак будущее, как и прошлое, существует в виде образов, но совокупная вероятность всех вариантов явления выше таковой прошлого, однако остается вопрос о месте существования образов будущего. Если для прошлого, мы предложили несколько таких мест (память Наблюдателя, космические образы), указав, что, скорее всего, этим дело не ограничивается, то вопрос о возможном расположении образов будущего остается открытым и выходит за пределы данной статьи, посвященной именно вероятностным аспектам времени.

Введение только категории «вероятность» недостаточно для полного понимания течения времени в его основных фазах: прошлое, настоящее и будущее. Необходимо введение еще одной категории, и эта категория – энергия, здесь понимаемая нами, как некая условная категория, чтобы не вдаваться в анализ возможной природы этой энергии.

Соответственно, явление прошлое от явления будущего отличается не только вероятностью, но и энергией.

Выше мы говорили о существовании дихотомии в отношении времени у реляционных и субстанциональных моделей, и отмечали что в рамках субстанционального подхода высказано предположение о связи времени и энергии, согласно Н.А. Козыреву, время – энергетическая субстанция, именно время является источником энергии звезд. Оригинальные эксперименты, проводимые самим Н.А.Козыревым и его учениками показали, что различные нематериальные (темпоральные, согласно авторской идеи) воздействия и приводят к увеличению или уменьшение суммарной энергии в замкнутой системе, а именно возникновению движения, увеличению или уменьшению веса и т.д. ^[19]. Например, в этих экспериментах, Н.А.Козырев пытался доказать, что в нагретых и остывших системах время течет по разному.

Для нас является очень важным, что предлагаемая нами вероятностная модель позволяет соединить достоинства субстанциальных и реляционным теорий времени, с этой целью, мы к категории вероятности добавили еще одну категорию – энергия. Попытаемся соотнести их между собой.

Первые попытки применить вероятностный подход для описания времени были сделаны еще в 19 веке, и был он как раз связан с изучением перехода энергии, в частности, было предложено использовать теорию вероятностей для описания термодинамических процессов. Следствием применения вероятностного подхода оказалось, что с точки зрения новой формулировки второго начала термодинамики, однонаправленность времени не обязательна. Если движения атомов и молекул, а также процессы с ними связанные (в том числе и процессы передачи тепла), лишь вероятностны, то ничто не мешает предположить, что физические процессы в принципе обратимы. Отсюда следует, что существует определенная, хоть и очень малая вероятность таких флуктуаций, когда физические процессы, а тем самым и время и где-то во вселенной будут течь в обратную сторону. Однако физики, признавая принципиальную возможность таких событий, обычно отклоняют парадокс обратимости на том основании, что вероятность подобных флуктуаций пренебрежимо мала ^[21] .

Предположим, что существует прямая взаимосвязь между вероятностью и энергией. Вероятность полной группы событий (100%) соотнесем с условной величиной - полной энергией данного явления. Каждый вариант этого явления будет связан с долей этой энергии, сумма энергий всех вариантов даст искомую полную энергию явления. Чем больше вероятность события, тем выше его энергия, и тем меньше энергии нужно добавить, чтобы полноты, иначе говоря, чтобы случайное событие стало абсолютным.

Соответственно, явление прошлого, включающее в себе все возможные варианты событий обладает энергией меньшей , чем полная, а вот явление будущего, со всеми своими вариантами, обладает большей энергией. Это очень важное положение, которое объясняет, почему событие будущего однажды может стать явлением настоящего, а событие прошлого – не может. Ему просто не хватит для этого энергии.

Исходя из вероятностного подхода, в данный момент времени существует несколько вариантов будущего, каждый вариант обладает своей вероятностью (и соответственно уровнем условной энергии), но общая энергия всех вариантов превышает полную, соответствующую воплотившему событию настоящего. Поскольку вероятность каждого варианта меньше 1, то не один из них не является материальным (в полном соответствии с моделью Бергсона, материальны только события настоящего). Переход события из будущего в настоящие сопровождается его материализацией, соответственно, возрастанием его вероятности (и энергии). По всей видимости, это спонтанный процесс, один из вариантов аккумулирует энергию других вариантов, постепенно увеличивая собственную вероятность, а собственно избыточная энергия (следующая из того, что вероятность полной группы событий в будущем была больше 1) будет затрачена на материализацию.

Из нашей модели времени следует, что в естественных условиях время все-таки необратимо. Причины две. Первая причина необратимости – энергетическая. Явление будущего, имея совокупную вероятность большую единицы, обладает избыточной энергией, которая и будет потрачена «материализацию предметов» на «вероятность , необходимую для того, чтобы ситуация реализовалась в настоящем, у явлений прошлого – такой возможность нет, уровень всей энергии всех его вариантов недостаточен (даже если бы удалось их собрать в одно), чтобы материализовать хоть одно событие. Чисто теоретически можно предположить, что если бы можно было вызвать процесс, который бы «добавил» энергии какому либо событию прошлого, то оно из прошлого могло бы перейти в будущее, а значит, со временем и материализоваться, однако в таком процессе слишком много непонятного, а именно, что это за энергия, которую нужно добавлять, и каким способом это можно сделать. Эквивалентом вклада энергии может быть активность, направленная на тот или иной вариант события. Для будущего это будет звучать так, если вкладывать силы и деньги (работать в этом направлении, учиться, искать единомышленников) в какой-то ожидаемый вариант грядущего, то его вероятность возрастет. По отношению к прошлому это может выглядеть так, если какое-то заинтересованное лицо будет вкладывать силы и деньги в определенную версию некогда произошедших событий (например, писать статьи, снимать фильмы и т.п.), то вероятность именно этого варианта возрастет.

Впрочем, полное воплощение явления прошлого в настоящем все равно невозможно, поскольку существует и вторая причина его необратимости, мы ее уже описывали - «размытость образов» прошедшего, - информации, заключённой в образе прошлого уже недостаточно для того, чтобы полностью воплотить исходное событие. Возможно, это не относится к образам ближайшего прошлого, но однозначно касается отдаленного.

Применение вероятностной модели времени позволяет представить прошлое настоящее и будущее, как одновременно существующие явления и события, различающиеся только уровнем вероятности.

Явления настоящего – это материальные предметы, и события, происходящие с ними, – эти обладают сто процентной вероятностью. При этом вероятность полной группы событий равна 1. Явления прошлого – вероятностны, они нематериальны и существуют только в виде образов, вероятность полной группы событий прошлого всегда меньше единицы. Явления будущего также вероятностны, нематериальны, но вероятность полной группы событий будущего больше 1.

Вероятность связана с условной энергий, чем выше вероятность события, чем больше уровень его условной энергии. Если к вероятностному событию прошлого или будущего «добавить энергии», эквивалентом чего является вклад активности (работы, сил, средств), то вероятность этого события возрастет: событие будущего скорее воплотиться, а данная версия события прошлого укорениться в социальном сознании.