Особенности функционирования прецедентных имён в англоязычном новостном деловом дискурсе

Кузина Марина Анатольевна ORCID: 0000-0003-3359-3378 доктор филологических наук профессор; кафедра фонетики и лексики английского языка им. В.Д. Аракина; федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего образования «Московский педагогический государственный университет» доцент; кафедра английского языка и профессиональной коммуникации; федеральное государственное образовательное бюджетное учреждение высшего образования «Финансовый университет при Правительстве Российской Федерации» 119571, Россия, г. Москва, проспект Вернадского, 88, ауд. 607 Kuzina Marina Anatol'evna Doctor of Philology Professor; Department of Phonetics and Vocabulary of the English Language named after V.D. Arakin; Federal State Budgetary Educational Institution of Higher Education 'Moscow Pedagogical State University' Associate Professor; Department of English and Professional Communication; Federal State Budgetary Educational Institution of Higher Education 'Financial University under the Government of the Russian Federation' 119571, Russia, Moscow, Prospekt Vernadskogo, 88, room 607 kouzina-marina@yandex.ru Другие публикации этого автора

Введение

Основные характеристики и категории текста исследуются с точки зрения структурного, коммуникативного, социолингвистического и лингвокультурологического подходов в рамках современного языкознания. В.И. Карасик отмечает, что авторы исследований дискурса трактуют данное явление с широкого спектра позиций, что сделало семантический объём термина «дискурс» шире, чем «язык» ^{[1, с.18]}.

«Оксфордский словарь английского языка» регистрирует 14 значений у существительного discourse (с первым упоминанием около 1400 г. в одном из переводов, выполненных Дж. Чосером): заимствование возводится к латинскому этимону dis- (со значением «в разные стороны») + currere (со значением «ездить») – причастию прошедшего времени, которое употреблялось субстантивно как discurs(us) в значениях «бегание туда и сюда, бестолковая беготня, суета; барахтанье; манёвры; круговорот; долгая беседа, пространный разговор» ^[2]. В английский язык слово было заимствовано через французский язык-посредник. Итоговая цепочка трансфера заимствованного материала может быть представлена следующим образом: *kers- [праиндоевропейская основа] > discurrere [латинский] > discurs(us) [латинский] > discours [французский] > discourse [английский], где праиндоевропейская сема «быстрое движение» считается первичной и присутствующей в широкой линейке слов (от car, career, cargo, carriage, carrier, carry, chariot, courrier до concur, current, curriculum, cursor, excursion, occur, precursor, succor) ^[2].

Ряд значений анализируемого заимствования имеет лексикографическую помету “obsolete” (устаревший), в том числе соотносимые с процессами языковой деятельности: “the act of understanding, by which it passes from premises to consequences”, “narration; a narrative, tale, account”, “familiar intercourse, familiarity; familiarity with a subject; conversancy” и др. К основным современным значениям английского слова discourse лексикографы относят следующие: “communication of thought by speech; mutual intercourse of language”, “a spoken or written treatment of a subject, in which it is handled or discussed at length; a dissertation, treatise, homily, sermon, or the like” ^[2].

За период с 1400 г. по 2025 г. анализируемая лексическая единица демонстрировала словообразовательную активность – в словаре зафиксированы девять однокоренных производных, а именно: один образованный по конверсии глагол (discourse (c первым зафиксированным упоминанием в значении «быстро передвигаться или путешествовать в пределах определённой территории» в 1546 г. и позже (в 1560-70х гг.) развивший значения «писать или говорить на определённую темы в течение продолжительного времени» и «вести беседу, обмениваться мнениями и идеями (особенно в ситуации формального общения)»), три имени существительных (discourser (1564), discoursing (1550), discoursist (1622)), пять прилагательных (discoursal (1967), discoursative (1604 – 1608), discoursing (1565), discourseless (1620 – 1857), discoursary (1581 – 1604)). Отдельные вокабулы в словаре представлены регулярными коллокациями с ключевым элементом discourse: discourse analysis (1952), discourse analyst (1958), discourse community (1972), discourse marker (1567), discourse theory (1969) ^[2].

В лингвистическом ракурсе дискурс обладает тремя характеристиками: он превосходит по объёму текст (в формальном отношении), он используется в социальном контексте (в содержательном плане), он характеризуется диалогичностью (в организационном отношении) ^{[3, c.1]}. Совпадающие у разных исследователей дискурса тезисы можно обобщённо представить следующим образом: 1) динамическая модель языка более достоверна, чем статическая модель: она основывается на коммуникации; 2) коммуникация происходит в ситуациях с культурно-социологическим контекстом, при этом участники коммуникации, а не средства коммуникации являются центральным звеном; 3) коммуникация состоит из нескольких стадий: докоммуникативной, собственно коммуникативной, посткоммуникативной; 4) продукт коммуникации – текст, т.е. явление промежуточного порядка в квадриаде «речь – общение – языковое поведение – текст»; дискурс – единица речи, характеризуемая через текст – единицу языка и детерминируемая экстралингвистическими факторами ^{[1, c. 20-21; 4]}.

Социолингвистический подход к дискурсу подразумевает выделение личностно ориентированного дискурса (участники ставят целью донести до адресата собственные мысли и понять коммуникативные интенции адресата) и статусно ориентированного дискурса (коммуниканты являются представителями общественной группы и они выполняют роль, предписанную коммуникативной ситуацией). Статусно ориентированный дискурс носит институциональный и неинституциональный характер в зависимости от релевантности общественных институтов в тот или иной исторический период. Примеры институциональных подтипов дискурса многочисленны и включают: научный, массово-информационный, политический, религиозный, педагогический, медицинский, военный, юридический, дипломатический, деловой, рекламный, спортивный и др. ^{[1, с. 26]}. Институциональный деловой дискурс – это целенаправленная статусно-ролевая речевая деятельность людей, детерминируемая наличием деловых отношений внутри организации и между организациями с укоренившимися нормами делового общения ^[4]. Его ведущие черты: стабильность, традиционность, стандартизированность, клишированность, объективность, лаконичность, точность, конкретность, отсутствие образности и коннотационного подтекста. Многоаспектность делового дискурса подразумевает выделение подтипов; в частности, делового новостного дискурса, или медиадискурса деловой прессы, который базируется на конвергированных характеристиках делового дискурса и медиадискурса: верифицированность, объективность, имперсональность, апелляция к экспертному сообществу (экономистам, финансистам, промышленникам и др.), охват широкой аудитории, общедоступность.

Актуальность исследования употребления прецедентных имён различного генезиса в деловом новостном дискурсе определяется динамичным развитием данного подтипа дискурса, а также широким применением манипуляционных техник, в том числе с использованием прецедентных феноменов, а именно: прецедентных текстов, ситуаций, высказываний, имён – все они являются «ядерными элементами когнитивной базы, представляющей собой совокупность знаний и представлений всех говорящих на данном языке» ^{[5, с. 82]}.

Научная новизна предпринятого исследования определяется фрагментарностью изученности прецедентности (аллюзивности) в деловом новостном дискурсе: на данный момент насчитывается не более десяти статей и одной диссертации на данную тему. К ним относятся (в хронологическом порядке): Молнарова Л. «Аллюзия как составная часть имплицитной информации в экономических текстах» (2014), Чугунов А.А. «Аллюзии и цитаты как средство репрезентации эмоций в русскоязычном и англоязычном финансовом дискурсе» (2014), Кайбелева А.А. «Прецедентное имя и его подтипы в экономическом медиа-дискурсе (на материале английского языка)» (2018), Ильина Е.М., Росинская В.М. «Анализ функционирования прецедентных феноменов в немецкоязычных экономических статьях (на основе электронной новостной рассылки Steingarts Morning Briefing)» (2022), Мадинян Е.И. «Особенности употребления национально маркированных аллюзий в британском деловом дискурсе» (2022), Лешаевская К.В. «Прецедентные феномены в экономическом дискурсе» (2023) и др. Диссертации по данной тематике немногочисленны и представлены единственной работой Тимофеевой Н.Н. «Прецедентные феномены в англоязычных научных текстах экономической тематики» (2008): в работе предпринята попытка моделирования структуры концепта «Экономика» в виде когнитивной матрицы, состоящей их двух частей: «Наука экономика» + «Реальная экономика».

В настоящем исследовании ставится цель – выявить корпус прецедентных имён, регулярно употребляемых в новостном деловом дискурсе и их основные особенности функционирования в нём. Достижение поставленной цели предполагает решение следующих задач: отбор прецедентных имён из словарей аллюзий и культурологических словарей; отбор прецедентных имён из текстов специализированных и неспециализированных новостных сайтов; анализ рекуррентных прецедентных имён с точки зрения традиционно выделяемых критериев.

Материалом исследования являются вокабулы словарно-энциклопедических изданий (Delahunty, A., Dignen S., Stock P. “The Oxford Dictionary of Allusions” (2001); Гарагуля С.И. «Английские литературные имена: Лингвокультурологический словарь» (2020)) и тексты англоязычных (не)специализированных онлайн-ресурсов, которые можно охарактеризовать как образцы новостного делового дискурса ^{[6; 7]}.

В ходе исследования применяются методы этимологического, количественного, контекстного анализа лексических единиц, а также сравнительно-сопоставительного анализа текстов вокабул и периодических изданий.

Теоретическую базу исследования составляют работы по теории дискурса (В.И. Карасик, М.А. Шлёпкина , М. Stubbs и др.), а также научные труды по теории текста в целом, и теории прецедентности, интертекстуальности и аллюзивности в частности (Э.В. Будаев, Д.Б. Гудков, И.В. Захаренко, В.В. Красных, Е.А. Нахимова и др.).

Практическая значимость исследования заключается в возможности применения его материалов на практических занятиях по английскому языку в профессиональной деятельности; некоторые статистические данные и практические примеры могут оказаться полезными для чтения лекций и проведения семинарских занятий по текстологии, стилистике, практическому переводу, лексикологии.

Полученные результаты и обсуждение

Прецедентное имя представляет собой сложный знак, ведущими характеристиками которого являются: (1) соотнесение с «сильным» текстом, широко известной ситуацией или фиксированным комплексом качеств; (2) инициация апелляции к набору дифференциальных признаков и атрибутов при употреблении в конкретном дискурсе ^{[8, c.172; 9, c.114]}. Растущее по экспоненте число исследований функционирования прецедентных имён в СМИ объясняется когнитивно-дискурсивной онтологией объекта и предмета изучения, а также прагматической ролью прецедентности в СМИ, которая реализуется через функции концептуализации, категоризации, оценки действительности и др. ^{[10, с.22-23]}.

Основные методики анализа прецедентных имён в новостном (и публицистическом) дискурсе можно представить следующим списком: (1) исследование прецедентных имён с общей сферой-источником (например, сфера-источник «германские канцлеры» (Отто Бисмарк, Конрад Аденауэр, Герхард Шредер, Ангела Меркель и др.) исследована М.В. Черноморцем на материале немецких газет, а прецедентные имена со сферой-источником «русские правители» (Рюрик, Александр Невский, Иван Калита, Иван Грозный и др.) изучены на материале русскоязычных текстов СМИ в работе Е.А. Нахимовой); (2) исследование прецедентных имён с общей сферой-мишенью (например, изучение прецедентных имён, задействованных для описания концептов «советское общество» и «распад СССР» в СМИ на русском и словацком языках или концепта «Россия» в англоязычном новостном дискурсе); (3) исследование функций прецедентных имён (например, экспрессивная, прагматическая, манипулятивная, коннотативная, суггестивная, интеллектуализирующая, эстетическая, компрессионная, гипертекстовая функции анализируется в работах целого ряда исследователей) ^{[10, с.24-25]}; (4) исследование особенностей лексикографической регистрации прецедентных имён (например, в лингвокультурологическом словаре «Русское культурное пространство» (2004) И.В. Захаренко, В.В. Красных и Д.Б. Гудкова, в ономастических словарях за авторством С.И. Гарагули (2016, 2020)); (5) исследование особенностей функционирования (всех употребляемых) прецедентных имён в определённом дискурсе или в (авторском) идиолекте (например, изучение использования широкого спектра прецедентных имён в прессе на английском, немецком, испанском, китайском и других языках, а также работы Ю.А. Блиновой о функционировании прецедентных имён в романах немецкоязычных авторов (В. Херндорфа и др.) (2019), Л.П. Родионовой на материале текстов основоположника современного русского фэнтези А.О. Белянина (2019), П.Д. Пастернак об употреблении прецедентных имён в подростковых детективах Ф. Пулмана и А. Бредли (2023)); (6) исследование переводческих стратегий при передаче прецедентных имён языка-оригинала на языке перевода ^{[10, с.28]}.

В настоящем исследовании анализу подвергаются 11 рекуррентных прецедентных имён (Anna Karenina, Cinderella, Dorian Gray, Don Quixote, Goldilocks, (Dr) Jekyll and (Mr) Hyde, Robinson Crusoe, Rumpelstiltskin, Scrooge, Shylock, Tom Sawyer), соотносимые с авторскими и народными сказками, а также известными художественными произведениями отечественных и зарубежных авторов. Интересным представляется тот факт, что в “The Oxford Dictionary of Allusions” (2001), содержащем подборку прецедентных феноменов почти по 200 тематическим блокам, экономические отношения представлены в рубриках “Abundance and poverty”, “Avarice”, “Bargain”, “Miserliness”, “Poverty”, “Thrift” и “Wealth”, наполняемость которых представлена в таблице 1 ^[6].

Таблица 1

Прецедентные феномены, соотносимые с экономическими отношениями

В таблице 1 список прецедентных феноменов классифицирован на основании критерия сферы-мишени (изобилие vs. скудность; алчность; торговая сделка; скупость; бедность; бережливость; богатство). К нему также можно применить критерии, соотносимые с вышеописанными методиками исследований прецедентных имён: на основании сферы-источника, выполняемой функции, степени лексикографического охвата. К основным сферам-источникам прецедентных феноменов из таблицы 1 отнесём следующие: Библия (Garden of Eden, Lazarus), греко-римская мифология (Midas), авторские и народные сказки европейского генезиса (Brer Rabbit, Cinderella), сказки из средневекового памятника арабской литературы «Тысяча и одна ночь» (Alladin’s Cave), художественная литература европейского и северо-американского генезиса (Faust, Shylock), историко-социальные события и исторические личности (John Davison Rockefeller, Meyer Amschel Rothschild). Выполняемые функции представляется возможным оценить исключительно в контекстах употребления в текстах разных функциональных стилей, а степени лексикографического охвата могут быть определены посредством сравнительно-сопоставительного анализа макро- и микроструктуры лингвокультурологических словарей, словарей общей лексики, словарей имён собственных и др.

Также широкое распространение получили классификации на основании уровня прецедентности (автопрецедентный, социумо-прецедентный, национально-прецедентный, универсально-прецедентный), по соотнесенности с источником прецедентности (прецедентный текст, прецедентное высказывание, прецедентное имя, прецедентная ситуация), на основании наличия оценочности (безоценочные, преимущественно с положительной оценкой, преимущественно с отрицательной оценкой), по стабильности проявления прецедентности (сильные (ключевые, устойчивые), слабые (характерные для текущего момента)). Среди приведённых в таблице 1 прецедентных имён преобладают национально-прецедентные (Johnny Appleseed) и универсально-прецедентные (Scrooge). Зарегистрированные в словаре заголовочные слова интересующей нас тематики представлены преимущественно прецедентными именами, включая характонимы (Oliver Twist, Mr Micawber) и прецедентные ситуации (Great Depression) – прецедентные высказывания и прецедентные тексты отсутствуют в анализируемом корпусе. Сфера-мишень анализируемых прецедентных феноменов является, в определённом смысле, аттрактором субъективной оценочности: единицы, обозначающие финансовый достаток, экономическую стабильность и умеренно-бережливое отношение к личным финансам, носят ярко выраженный положительный характер (Goshen, Pomona, Samuel Smiles); единицы для обозначения иррационального подхода к собственному финансовому положению и ситуаций нехватки ресурсов оцениваются резко негативно (Little Match Girl, Skid Row). Для большинства прецедентных феноменов (особенно с библейским и мифологическим генезисом) в таблице 1 характерно стабильное проявление прецедентности, что может объясняться их соотнесенностью с так называемыми «сильными» прецедентными текстами.

Сплошная выборка из англоязычных текстов официальных интернет-сайтов американских и британских агентств (https://www.bloomberg.com/; https://www.economist.com/; https://www.forbes.com/ и др.) – поставщиков финансовой информации, а также рубрик деловых новостей в неспециализированных англоязычных периодических изданий (https://www.theguardian.com/; https://www.nytimes.com/ и др.) позволила сформировать ядро из 11 прецедентных имён (Anna Karenina, Cinderella, Dorian Gray, Don Quixote, Goldilocks, (Dr) Jekyll and (Mr) Hyde, Robinson Crusoe, Rumpelstiltskin, Scrooge, Shylock, Tom Sawyer), которые характеризуются известностью, рекуррентностью, экспрессивностью.

Прецедентное имя Anna Karenina употребляется в составе термина Anna Karenina principle и тесным образом связано с начальной фразой одноимённого романа 1877 г. за авторством Л.Н. Толстого, которая была перефразирована профессором прикладной математики Университета Лестера (University of Leicester), Александром Горбань: “All well-adapted systems are alike, all non-adapted systems experience maladaptation in their own way” для объяснения кризисных ситуаций в экономических системах, которые являются результатами постепенного исчерпания ресурсов нормального функционирования в условиях постоянного стресса: на основе математических моделей предлагается рассчитывать степень корреляции и предсказывать потенциальные кризисы в банковском деле, на рынке акций и т.д. ^[11]. Л.Н. Толстой подчёркивал необходимость наличия комбинации параметров, обеспечивающих успешность функционирования семьи, тем самым сформулировав общефилософский принцип, применимый для объяснения слаженной работы сложных био- и социосистем. В публикациях последних пяти лет прослеживается расширение сферы употребления данного экономического принципа: например, принцип Анны Каренины имеет место быть при создании политических коалиций (заголовок статьи от 18 марта 2022 “Turkey and NATO Prove the Anna Karenina Principle of Alliances” сопровождается подзаголовком, в котором Р. Т. Эрдогану предлагается перечитать роман Л.Н. Толстого перед тем, как блокировать членство Финляндии и Швеции в НАТО ^[12].

Прецедентное имя “Cinderella” неоднократно привлекало внимание исследователей: официальный сайт Российской государственной библиотеки содержит статьи разных авторов («Сказка о Золушке: метафорический потенциал прецедентного имени» Вознесенская М.М. (2022), «Фрейм “Золушка” как источник прецедентности в британских и американских СМИ» Стратиенко Ю.А. (2016), «Употребление прецедентного имени “Золушка” в современном русском языке» О.Б. Власова (2011)) и диссертацию К.В. Завьяловой «Функционирование прецедентного текста и прецедентного имени: сказка “Золушка” в русской, американской, испанской и венгерской лингвокультурах» (2007). Такие дифференциальные признаки прецедентного имени “Cinderella”, как: сочетание скромности и трудолюбия, выполнение трудоёмких видов работы, наиболее часто акцентируются при его употреблении в текстах экономической тематики. Так, в статье “Is Change Management the Cinderella of Corporate Projects?” подчёркивается напряжённая (tireless), но недооценённая (undervalued, unsung) работа отдела менеджмента по изменениям: “Once upon a time, in the bustling world of corporate projects, a quiet, undervalued figure played a critical role in ensuring success but rarely received the recognition it deserved. This unsung hero Change Management – works tirelessly behind the scenes to guide employees, teams, and organizations through the often daunting transformation maze. Yet, much like the Cinderella of fairy tales, it is frequently overshadowed by its “flashier” siblings: cutting-edge technologies, sleek processes, and shiny deliverables” ^[13].

Экономическая ситуация в стране, при которой экономические метрики (например, ВВП) вуалируют внутренние системные проблемы и социальные диссонансы, называется Dorian Gray economy/phenomenon. Текст романа О. Уайльда “The Picture of Dorian Gray” (1890) активно цитируется в статье от 23 июня 2023 “Britain is the Dorian Gray economy, hiding its ugly truths from the world. Now they are exposed” ^[14]. Адитья Чакраборти многократно цитирует текст романа при описании экономических и социальных проблем Соединённого Королевства в период с 1997 года (с Э.Ч.Л. Блэром в качестве премьер-министра) по настоящее время, причём акцент делается на неверное изображение действительности политиками (“our rulers painted false pictures of success while real wealth and wages withered away”), длительное отрицание неприглядной правды (“Like Dorian Gray, Britain has for too long presented one face to the world while concealing the awful truth”), непризнание серьёзных проблем (“The picture of Dorian Gray <…> is hidden away. So, too has the UK avoided admitting its ills”) ^[14].

Прецедентное имя Don Quixote, соотносимое с романом Мигеля де Сервантеса Сааведра «Хитроумный идальго Дон Кихот Ламанчский» (1605 – 1615), имеют следующие дифференциальные признаки: иррациональность, мечтательность, а также ассоциативные стимулы: рыцарь, лошадь, оруженосец Санчо Панса, осёл. Онлайн-платформа Min-News, предоставляющая учебные материалы для студентов, опубликовала статью о взглядах китайского экономиста Чжана Вея на поддержку свободных рынков и предпринимательской деятельности в Китае; в публикации “Liberal economics, Don Quixote in the age of monopoly” от 18 марта 2025 критикуются иррациональные попытки перенести западные устаревшие теории о либерализации экономики (например, 90% приватизацию государственных предприятий в течение 5 – 10 лет) в современную реальность Китая ^[15].

Принцип, или правило, Златовласки (Goldilocks principle/rule) находится в антонимических отношениях с прецедентным именемAnna Karenina principle: это правило держаться золотой середины и не впадать в крайности. Результатом подобного экономического курса является «экономика золотой середины» (“Goldilocks economy”), при которой наблюдается устойчивый рост и умеренная инфляция. Американский экономист и лауреат (2008 г.) премии по экономике памяти Альфреда Нобеля П.Р. Кругман детально описывает экономику периода Великой Умеренности (Great Moderation): основным дифференциальным признаком прецедентного имени выступает не слишком холодная и не слишком горячая каша медвежонка в английской сказке “Goldilocks and the Three Bears”, которая ассоциируется с благоприятной для банкиров денежно-кредитной политикой: “Economic policy of 2021 was actually pretty good <…> we ran what was in effect a Goldilocks economy, one that was neither too cold nor too hot” ^[16]. Аналогичных взглядов придерживаются многие авторитетные авторы, что отражено в следующих заголовках посредством введения в текст прецедентного имени и прецедентного высказывания о температурной характеристики каши: “Not too hot, not too cold: are we in a Goldilocks economy?” ^[17]; “Not too hot, not too cold – what the latest banking results tell us about America’s economy” ^[18].

Новелла Р.Л. Стивенсона “The Strange Case of Dr Jekyll and Mr. Hyde” (1886) рассматривается как «сильный» текст с устойчивой связкой прецедентных имён Доктор Джекил и мистер Хайд, активно употребляемой в широком спектре сфер-мишеней. В экономике наиболее частотными являются коллокации Jekyll and Hyde manager и Jekyll and Hyde markets: первая обозначает неэффективных менеджеров с частыми перепадами настроения, а также заискивающими перед начальством и эксплуатирующими власть над подчинёнными (“Jekyll and Hyde managers: why they’re worse than consistently horrible bosses”); вторая описывает рынки ценных бумаг, которые демонстрируют то спокойствие и рациональность (подобно доктору Джекилу), то волатильность и иррациональность (подобно мистеру Хайду), запуская цепную реакцию из замешательства и необдуманных покупок-продаж инвесторов (“During periods of economic exuberance, the market may resemble Dr. Jekyll, displaying stability and optimism. However, this calm facade can quickly give way to Mr. Hyde’s volatility when speculative bubbles burst, leading to sharp market downturns”) ^{[19; 20]}.

Роман Д. Дефо «Жизнь и удивительные приключения Робинзона Крузо …» (1719) послужил источником терминологизма Robinson Crusoe economy со значением «предельно упрощённая экономическая структура с одним производителем и одним потребителем»: “The Robinson Crusoe economy is one of the simplest economic models that captures the trade-off between labor and production on one side, and leisure and consumption on the other” ^[21]. Несмотря на примитивность экономической модели ей посвящено несколько монографий и значительное число научных статей, в которых анализируются основные метрики и формулы: 24 * 7 = 168 часов в неделю (формулы учёта рабочего времени, в которой из общего числа часов следует вычесть часы на поиск/приготовление пищи и на отдых), кривая производственных возможностей, формула производственных функций (q = F (L)), клиринговая цена рынка и др.

Rumpelstiltskin, персонаж сборника «Детских и домашних сказок» (1812) Я. и В. Гримма, остаётся недооценённым как прецедентное имя с ярко выраженной отрицательной оценкой. В текстах экономической тематики имя злобного карлика, обладающего магическими способностями превращать солому в золото, используется для лаконичной характеристики организаций, выдающих займы под грабительские проценты и отказывающие в праве выкупа закладной вследствие просрочки (“Rumpelstiltskin creditors – banks and private finance companies – are also allowed to foreclose on mortgages or to seize assets”), и акций с высокой дивидендной доходностью и высокой долей риска для инвесторов (“Then assume that the management has authorization to issue, and then commences with, selling another 100 million shares at $10/share, raising $1 billion of cold hard cash. <…> We have 200 million shares now, too, so that works out to fair value of $5.50 per share! Wow! Is this a Rumpelstiltskin stock?”) ^{[22; 23]}. В анализируемых примерах актуализируется следующий дифференциальный признак Румпельштильцхена: за свою своевременную помощь в достижении непосильной для протаганиста задачи антагонист требует выполнить завышенный платёж с отсрочкой.

Главный персонаж рождественского рассказа (в иной интерпретации: святочной повести) Ч. Диккенса “A Christmas Carol” (1843) Э. Скрудж/E. Scrooge является олицетворением скупости, деловой хватки, презрения к бедности, угрюмости, замкнутости, подозрительности ^{[7, с.207-208]}. Справедливо отметить, что публикуемые в конце календарного года статьи/посты неизменно обращаются к образу Э. Скруджа по самым разным поводам, что способствовало расширению линейки дифференциальных признаков данного прецедентного имени. Так, в статье от 18 декабря 2024 г. в журнале “The Economist” автор сетует на постоянно снижающиеся объёмы пожертвований и число людей/компаний, готовых предоставлять благотворительную помощь (с 69% пожертвователей в 2023 году до 58% физических и юридических лиц в 2024 году): подобно Э. Скруджу, люди неохотно расстаются с заработанными финансовыми средствами: “Those with exquisite taste in Christmas films will be familiar with the scene when <…> solicit Ebenezer Scrooge for a donation to the poor. Scrooge refuses and is then haunted by three ghosts who remind him of the importance of having a charitable heart. British fund-raisers are experiencing similar difficulties” ^[24]. Также в период рождественских праздников многие издания обращают внимание на то, что современные люди могут извлечь советы по финансовой грамотности из текста святочной повести; так, в статье “4 Money Lessons We Can Learn From Ebenezer Scrooge” от 19 декабря 2022 г. автор советует не сравнивать себя (свою семью) с другими (другими семьями) в плане расходов и не пытается пустить пыль в глаза, купив дорогие подарки (“He doesn’t try to keep up with the Joneses”), он живёт по средствам (“He lives within his means”), он не считает, что счастье можно ощутить, только тратя деньги (“You don’t always need to spend money to be happy”), в результате духовной трансформации он понимает, что можно раздавать деньги на благотворительные цели и увеличивать свой капитал одновременно (“You can be charitable and build wealth”) ^[25].

Shylockотносится к прецедентным именам с ярко выраженной негативной коннотацией: в пьесе У. Шекспира “The Merchant of Venice” (1597) еврей-ростовщик ссуживает 3000 дукат купцу Антонио (для его друга Бассанио) на максимально невыгодных для заёмщика условиях. Shylock является компонентом терминологизмов Shylock business и Shylock loan: «Шейлок бизнес» синонимичен ростовщичеству, включающему: микрозаймы на короткий срок под 300% и выше; займы под залог автомобиля; займы под залог предметов ценности (ювелирных изделий, электроники, антиквариата и др.) под очень высокий процент. Подобная практика ссуды физическим лицам может приводить к разрушительным последствиям: “Borrowers who take out Shylock loans often end up in financial disaster, with debt burdens that are insurmountable <…> The destructive cycle of Shylock lending contributes to poverty, social inequality, and even crime”, что вынуждает правительства разных стран искать способы борьбы с подобными видами займов ^[26].

Прецедентное имя Tom Sawyer, восходящее к роману М. Твена “The Adventures of Tom Sawyer” (1876), задействуется в терминологизме Tom Sawyer effect/эффект Тома Сойера обозначает форму финансовой предвзятости (в виде рекомендаций, мнений, советов, манипуляций), которая влияет на то, как индивид управляет личными денежными средствами и насколько его представления о ценности определённых вещей совпадают с действительным положением вещей: “… you won’t fall victim to daylight robbery because of information you have received or expectations you have built, just like the children swindled by Tom Sawyer in Mark Twain’s novel” ^[27].

Заключение

Анализ функционирования прецедентных имён в новостном деловом дискурсе позволяют сделать следующие выводы. Во-первых, только два из одиннадцати прецедентных имён характеризуются как имеющие экономический генезис (Ebenezer Scroogeявляется торговцем и инвестиционным банкиром, причём его прототипами считаются Э. Скруджи, торговец кукурузой с успешными контрактами в области общественного питания, и Дж. Вуд, сын основателя Глостерского Cтарого Банка (Gloucester Old Bank); Shylock занят в сфере ростовщичества). Во-вторых, прецедентные имена в новостном деловом дискурсе – аттракторы аксиологической оценки: некоторые прецедентные имена имеют строго положительную или отрицательную коннотации, другие же прецедентные имена в составе разных коллокаций реализуют разные дифференциальные признаки с полярными аксиологическими оценками. В-третьих, прецедентные имена употребляются в новостном деловом дискурсе в соответствии с его требованиями (верифицированность, апелляция к экспертному сообществу, охват широкой аудитории, общедоступность), однако требование нейтральной оценки описываемого финансово-экономического феномена не всегда соблюдается. Перспективными считаются исследования в области разработки рационального способа семантизации прецедентных имён на практических занятиях английского языка в неязыковом вузе, а также исследования, ставящие конечной целью создание онлайн-корпуса прецедентных имён, функционирующих в том или ином дискурсе конкретного языка или группы языков.