Конфирмация как жанр религиозного дискурса (на материале эго-документов лютеран колонии Брунненталь XIX-XX вв.)

Шиндель Светлана Владимировна ORCID: 0000-0002-5253-0068 кандидат культурологии доцент, кафедра экономики и гуманитарных дисциплин, Энгельсский технологический институт (филиал) СГТУ им.Гагарина Ю.А.) 410031, Россия, Саратовская область, г. Саратов, ул. Чернышевского, 223/231, оф. 77 Shindel' Svetlana Vladimirovna PhD in Cultural Studies Associate Professor, Department of Economics and Humanities, Engels Technological Institute (branch) of Gagarin State Technical University 410031, Russia, Saratov region, Saratov, Chernyshevsky str., 223/231, office 77 schindelswetlana@mail.ru Другие публикации этого автора     Маслова Антонина Николаевна ORCID: 0009-0000-0582-922X кандидат филологических наук доцент, кафедра романо-германской филологии, ФГБОУ ВО «Астраханский государственный университет им В.Н. Татищева» 414056, Россия, Астраханская область, г. Астрахань, ул. Татищева, 20 а Maslova Antonina Nikolaevna PhD in Philology Associate Professor, Department of Romano-Germanic Philology, Astrakhan State University named after V.N. Tatishchev 414056, Russia, Astrakhan region, Astrakhan, Tatishcheva str., 20 a tonja-ch@yandex.ru

Кошелева Ольга Николаевна ORCID: 0009-0001-5195-917X кандидат филологических наук доцент, кафедра иностранных языков, ФГБОУ ВО «Астраханский ГМУ Минздрава России» 414000, Россия, Астраханская область, г. Астрахань, ул. Бакинская, 121. Kosheleva Ol'ga Nikolaevna PhD in Philology Associate Professor, Department of Foreign Languages, Astrakhan State Medical University of the Ministry of Health of Russia 121 Bakinskaya str., Astrakhan, Astrakhan region, 414000, Russia. ninlil@mail.ru

Введение.

История этноса немцы Поволжья насчитывает в общей сложности 260 лет. В 2023 году исполнилось 100 лет со дня образования автономии, в ноябре 2024 года – 90 лет со дня рождения композитора А.Г. Шнитке. Памятные даты – всегда повод вспомнить о прошлом, подлинной истории, культуре, языковом своеобразии «Wolgadeutsche». С первой четверти XXI в. уже и научные работы исследователей Д.Н. Бонвенча ^[1], А.А. Германа ^[2,3], И.Р. Плеве ^[4], А. Айсфельда ^[5], Г. Дингеса ^[6], в которых исследована история немцев Поволжья, представляются данью прошлого, оставаясь, вне всякого сомнения, авторитетными публикациями, основанными на анализе подлинных документов в фондах Государственного исторического архива немцев Поволжья. Не менее значимыми являются научные труды, посвященные изучению особенностей религии и конфессиональной культуры поволжских немцев. Например, диссертационные работы «Лютеране в России (XVI-XX вв.)» (О.В. Курило, 1995), «Римско-католическая и Евангелическо-лютеранская церкви в России: сравнительный анализ взаимоотношений с государством и обществом: XVIII – начало XX вв.» (О.А. Лиценбергер, 2005 г.), «Конфессиональная политика государства в отношении католиков и протестантов среднего Поволжья и Приуралья во второй половине XIX - начале XX вв.» (А.А. Мошковцев, 2015 г.).

Изучению особенностей лингвокультуры немцев Поволжья посвящены работы филолога А.Я. Минора ^[7,8]: в публикациях исследованы процессы генезиса островных диалектов, осуществлен лингвистический анализ типов языковой личности немцев Поволжья в период существования автономии, освещены этнолингвистические аспекты обычаев этноса. В конце XX в. Минор принимал активное участие в издании словаря немецко-поволжского марксштадского диалекта под редакцией В.Ф. Дизендорфа ^[9]. Благодаря кропотливой работе автора В.Ф. Дизендорфа, филолога А.Я. Минора, философа С.И. Замогильного и историка И.Р. Плеве опубликованы три тома словаря: фактически был реконструирован бесписьменный диалект, «островной язык», который канул в небытие вместе с его носителями. Словарь немецко-поволжского марксштадского диалекта опубликован, к сожалению, только в России. Долгое время при жизни С.И. Замогильный делал все возможное для популяризации этого проекта в том числе и за рубежом: с этой целью была опубликована его последняя статья «Язык и время» («Die Sprache und die Zeit») ^[10]. О необходимости сохранения лингвокультуры и подлинной истории немецкого Поволжья в конце XX в. справедливо писал К. Штумпп: «Хотя мы, живущие на свободе, составляем значительно меньшую часть русских немцев, мы одни можем свидетельствовать о наших традициях, народных особенностях и христианском образе жизни, а также о наших культурных и экономических достижениях». И далее: «Это тем более важно, что в стране потерянной родины действуют силы, которые хотят стереть все следы этого прошлого и исказить историю нашего народа» ^{[11, с.4]}. В наши дни можно только приветствовать публикационную активность представителей научного сообщества (работы И.В. Лаптевой ^[12], О.А. Пивцайкиной ^[13], А.В. Павловской ^{[14, 15]}), прилагающих усилия к популяризации изучения и, следовательно, к сохранению немецкого языка и культуры.

В 2023 году в Энгельсе была организована выставка «Архивное дело в немецкой автономии 1923-1941 гг.». Посетители имели возможность ознакомиться с содержимым папки «Евангелическо-лютеранская церковь села Брунненталь (1863-1916 гг.)» (Фонд 165, опись 2, ед. хр. 4). В ней хранятся конфирмационные свидетельства, выданные первопоселенцам колоний Брунненталь, Бейдек, Гнаденфельд, Гусенбах – всего 63 документа. Образцы конфирмационных свидетельств привлекли наше внимание и послужили материалом для исследования в представленной статье. Впервые предпринимается попытка осуществить анализ данных документов с точки зрения их жанрового своеобразия. Предмет исследования – дискурсивные особенности эго-документов лютеран церкви колонии Брунненталь XIX-XX вв. Цель исследования – выявление специфических лингвистических и экстралингвистических маркеров, совокупность которых дает основание отнести конфирмационные свидетельства к жанру церковно-богословского стиля религиозного дискурса. Методология исследования основана на сочетании теоретического и эмпирического подходов с применением методов анализа, обобщения и синтеза. Актуальность работы обусловлена тем, что религиозный дискурс является одним из древнейших и важнейших типов институционального общения и разноаспектное изучение письменных памятников позволяет раскрыть его специфику и своеобразие. Научная новизна заключается в комплексном характере исследования, выполненного на материале эго-документов лютеранской колонии Брунненталь XIX-XX вв. Анализ не опубликованных ранее в открытых источниках образцов конфирмационных свидетельств позволяет "погрузиться" в глубины немецкой конфессиональной лингвокультуры, получить представление о ее сакральности. Ведь если культуру сравнивать с айсбергом, то такие элементы, как памятники архитектуры, национальный костюм, детали интерьера являются, по мнению исследователей Ю.М. Чибисовой и В.С. Курске, его «надводной частью»; именно о них говорят в первую очередь, когда речь заходит о серьезных различиях. «Однако этот уровень «айсберга» не позволяет объяснить, почему людям, принадлежащим различным культурам, бывает непросто понять друг друга. Причина в том, что на поведение человека накладывает отпечаток прежде всего нижняя, «подводная» часть «айсберга». ^{[16, с.9]}. На наш взгляд, содержание конфирмационных свидетельств в его вербальном и невербальном (слитно) выражении на примере каждого отдельно взятого образца и есть «нижняя подводная часть айсберга», а, лучше сказать, (запятые) сакральность конфессиональной лингвокультуры. Отметим, феномен сакральности как конститутивное свойство религиозного дискурса подробно рассматривался исследователем С.Н. Воробьевой ^[17].

Несмотря на то, что научная литература не испытывает дефицита в работах, освещающих самые разные стороны религиозного дискурса, нами не было обнаружено фундаментальных научных работ, посвященных сбору, систематизации и комплексному анализу конфирмационных свидетельств. Это является подтверждением новизны проведенного исследования. Мы опирались на авторитетные теоретические труды: «Языковой круг: личность, концепты, дискурс» В.И. Карасика, «Миф. Ритуал. Символ. Образ: Исследования в области мифопоэтического» В.Н. Топорова, «Духовные ценности: производство и потребление» С.Ф. Анисимова, а также обращались к материалам диссертационных исследований «Религиозный дискурс: ценности, жанры, стратегии: на материале православного вероучения» (Е.В. Бобырева, 2007 г.), «Элементы религиозного дискурса в художественной картине мира: лексический аспект: на материале произведений И. Шмелева и В. Бахревского» (У.С. Баймуратова 2009), «Роль телеономных концептуальных полей в организации религиозного дискурса» (Е.Ю. Балашова, 2019 г.). Подспорьем послужили работы Е.А. Семухиной ^{[18, 19]}, в которых проведено исследование специфики религиозного дискурса на основе документов и монографий на французском языке, в частности, на материале непереведенных с французского языка глав книги Ф.Р. Шатобриана. В работе Н.П. Генераловой «Религиозная жизнь как фактор сохранения национальной идентичности и родного языка первых Поволжских немцев-колонистов» ^[20] исследованы особенности конфирмации как ритуала, что позволило нам представить не только хронологию приобщения лютеран к вероучению, но и реконструировать смыслообразующие фрагменты аутентичных конфессиональных эго-документов прихожан церкви колонии Брунненталь. Базовыми источниками для сравнительного анализа исследуемых в конфирмационных свидетельствах текстов послужили такие книги, как "Библия. Книги Священного Писания Ветхого и Нового Завета" ^[21]; "Das neue Testament und die Psalmen" ^[22].

Основная часть.

Как известно, пасторы лютеранских церквей совершали все культовые обряды и письменно фиксировали все этапы духовной и физической жизни лютеранина. Основными документами являлись метрические книги, которые по сей день хранятся в фондах Государственного исторического архива немцев Поволжья и представляют собой огромные фолианты приблизительно формата A5. Метрические книги хранились в лютеранских храмах, а после известных исторических событий 1917 года, как правило, передавались в архивы местных органов самоуправления, затем в архивы отделов ЗАГС, которые, в свою очередь, передавали метрические книги в архив немцев Поволжья. Таким же образом в фондах архива оказались и конфессиональные эго-документы, среди которых до сих пор сохранились оригиналы свидетельств о помолвке (Verlobungsschein), заключении (Proklamationsschein) и (или) расторжении брака.

Более подробно мы остановимся на анализе конфирмационных свидетельств, в содержании которых обнаруживаются лингвистические и экстралингвистические маркеры, которые, в свою очередь, позволяют нам отнести аналогичные документы к жанру религиозного дискурса. В наши дни конфирмационные свидетельства, оформленные в лучших традициях национальной немецкой стилистики, больше не выдаются, о чем можно только сожалеть: в первоначальном своем виде они представляют произведения типографского искусства, содержащие смыслообразующие элементы конфессиональной лингвокультуры.

Обряд конфирмования, как известно, возник на основе таинства миропомазания, до сих пор сохраняющегося в православной и католической церкви. У лютеран «конфирмация есть осмысленное на Божественной литургии празднование учения, согласно которому дети в возрасте от 13 до 15 лет в соответствии с усвоенными знаниями становятся полноценными членами общины и допускаются к разделению Тайной вечери» ^{[23, c.321]}, по сути своей обряд воцерковления. Из 63 типовых документов (1863-1916 гг.) в соответствии со стилистическими особенностями нами выделены 7 видов исследуемых образцов. Все они содержат идентичную информацию и имеют аналогичную структуру, в которой можно обнаружить такие сведения, как название документа (варианты: «Konfirmatioszeugnis», «Konfirmationsblatt», «Erinnerung an der Tag der Konfirmation»), персональные данные лютеран, цитаты из текстов Библии и фрагменты произведений духовной музыкальной культуры на немецком языке.

Самый ранний документ сохранился в одном единственном экземпляре. На изображении (рис.1) можно разобрать лишь название документа и рассмотреть соответствующую культовую символику – крест с цветами у основания, обвитый терновыми ветвями. Восстановить фрагменты не представляется возможным. Второй и третий образцы (рис.2, 3), несмотря на следы времени, содержат уже текст, в котором отражены персональные данные, в документах эта информация записывалась в нижней части (по этическим соображениям мы данный фрагмент в статье не размещаем). В незаполненном образце это строки, которые заполнялись в соответствии с датами рождения, крещения, конфирмования. В предложениях на немецком языке сказуемое указывается в форме прошедшего времени Perfekt (geb. (geboren–родился), (getaucht – крещен), (konfirmiert–конфирмирован); далее упоминаются – Kirche (церковь, в которой совершался обряд) и Pastor (духовное лицо, совершившее обряд). Отметим, что в предложениях в данной части отсутствует вспомогательный глагол в соответствующей форме (3л. ед. ч.); в классическом варианте было бы, например, ist geboren или wurde geboren (страдательный залог). На наш взгляд, это обстоятельство объясняется необходимостью лаконичности формулировок и некоторой архаичностью, которая свойственна церковно-богословскому стилю.

Рис.1. Образец 1. Рис.2, 3. Образцы 2, 3 (сверху вниз)

Образец 4 на рис. 4 содержит экстралингвистические маркеры: слева изображен образ Спасителя, текст отпечатан в стиле готической фрактуры, документ обрамлен декоративной рамкой, напоминающей убранство церкви.

Рис. 4. Образец 4.

К лингвистическим маркерам относятся цитаты из 1-го Послания Петра, глава 2, стих 25. В таблице ниже цитаты на немецком и русском языках.

Кроме того, в документе содержится 6 строфа из стихотворения «Sie verspricht sich Ihn biß in Tod zu lieben» (1657 г.) немецкого лирика, теолога и врача И. Шеффлера (1624-1677 гг.). Произведение состоит из восьми шестистрочных ямбических строф в стиле литературы барокко (фрагмент представлен в таблице). К экстралингвистическому маркеру следует отнести музыку, написанную к этому произведению в XVIII в. немецким теологом, органистом, композитором Георгом Йозефом.

(www.evangeliums.net/lieder/lied_ich_will_dich_lieben_meine_staerke.html (дата обращения 06.01.2025)).

На рис. 5. представлен образец, аналогичный по своему стилистическому оформлению ранее рассмотренному конфирмационному свидетельству на рис. 4. Таких документов в фонде сохранилось всего 2 экземпляра. Персональные данные владельца удалены с помощью графического редактора.

Рис. 5. Образец 5.

Слева на документе изображен алтарь: здесь, как правило, совершался обряд конфирмования. Псалом (справа) содержит цитату из Евангелия от Луки 24:29 из Книги Нового Завета: «Но они удерживали его, говоря: останься с нами, потому что день уже склонился к вечеру. И Он пошел и остался с ними». Из этих строк в заголовок вынесены слова: «Останься с нами» (Herr, bleibe bei uns!). Полностью текст представлен в таблице ниже.

Существует и музыкальное переложение гимна немецким теологом, лютеранским пастором И. Штегманном (1595-1633) (слова) на музыку немецкого композитора М. Вульпиуса (1570-1615) (рис. 6).

Рис. 6. Ноты к гимну (слова И. Штегманна, музыка М. Вульпиуса)

Рис. 7. Образец 6.

В образце конфирмационного свидетельства № 6 (рис. 7) в центре – образ Иисуса Христа, распятого на Кресте, вокруг находятся флористические композиции, справа и слева изображены образы ангелов. К экстралингвистическим маркерам следует отнести также добавление красного цвета. В таблице ниже приведены строки из гимна поэта-гимнолога Л.-А. Готтера на музыку И.С. Баха. (www.//hymnary.org/text/schaffet_schaffet_menschenkinder (дата обращения 06.01.2025)).

Библейская цитата (из Послания апостола Павла к Филиппийцам (2:12, 13)) отпечатана фрактурой; впечатляет изысканное художественное оформление первой заглавной буквы в предложении. К лингвистическим маркерам следует отнести слова из гимна и цитаты из Библии. Музыкальное сопровождение и графические элементы оформления – экстралингвистические маркеры.

Приведем еще один пример конфирмационного свидетельства, аналогичного предыдущему образцу (рис. 8. образец 7). К экстралингвистическим маркерам следует отнести художественное оформление: изображение Спасителя на кресте, ангелов слева и справа, флористические композиции, использование красного цвета и готической фрактуры, мелодию духовной песни «Such wer da will ein ander Ziel».

Рис. 8. Образец 7.

Цитата из Библии (из 1-го Послания к Римлянам, стих 16) дается в конфирмации в сокращенном варианте (строки представлены в таблице ниже). Так, в синодальном переводе приводится следующий вариант: «Ибо я не стыжусь благовествования Христова, потому что оно есть сила Божия ко спасению всякому верующему, во-первых, Иудею, потом и Еллину». (Римлянам 1:16) (www://bible.by/verse-de/52/1/16/ (дата обращения 06.01.2025)). В переводе Мартина Лютера цитата переведена полностью. Сокращение, допущенное в конфирмации, на наш взгляд, объясняется стремлением зафиксировать в документе самое главное, передать основной смысл наставления.

В нижней части конфирмации приводится первый куплет из духовной песни «Such wer da will ein ander Ziel», приводим строки в таблице:

(слова написал Г. Вайзель (1623), мелодию – М. Вульпиус, И. Штобэус (1613). (www.evangeliums.net/lieder/lied_such_wer_da_will_ein_ander_ziel.html (дата обращения 06.01.2025))

Образец конфирмационного свидетельства №8 (рис. 9) сохраняет черты художественной стилистики ранее исследованных образцов. Цитаты из Библии отпечатаны в фрактуре красного цвета, в центре – узнаваемый образ Спасителя. Как мы предполагаем, изображение соответствует библейской притче о неплодной смоковнице, растущей в винограднике, которую хозяин виноградника желал срубить. Цвет, готическая фрактура шрифта, графическое изображение Спасителя – экстралингвистические маркеры жанра религиозного дискурса, к лингвистическим в данном образце относятся лишь цитаты из Библии. Они приведены в таблице ниже.

Рис. 9. Образец 8.

Ранее мы уже исследовали в работах ^{[24, 25]} образцы некоторых конфирмационных свидетельств. Два аналогичных образца были обнаружены нами также в папке «Евангелическо-лютеранская церковь села Брунненталь (1863-1916 гг.)» из Фонда 165. На рис. 10 представлен образец 9; в отличие от предыдущего образца (8) бланк имеет розово-бежевый фон, стилистика художественного оформления сохраняется и содержит описанные выше экстралинвистические маркеры. Приступим к анализу содержания документа.

Рис. 10. Образец 9.

В центре конфирмации находится иллюстрация, на которой мы распознаем сюжет из библейской притчи об Иисусе и грешнице (Евангелие от Луки, гл. 7:36-7:50). Изображение (экстралингвистический маркер) обрамлено цитатами из Библии, строки из которых приведены в таблицах.

В 4-й книге Моисея «Числа» (в гл. 6:24, 6:25) находим перевод изречения, помещенного справа от изображения:

Рис. 11. Образец 10.

Конфирмационное свидетельство на рис. 11 содержит указание на первое Послание Святого Апостола Павла к Коринфянам. На изображении – сюжет из Библии, когда утопающий Пётр в отчаянии обращается к Спасителю с просьбой не дать ему утонуть. Цитаты, помещенные слева и справа от изображения, приведены с переводом на русский язык в таблицах:

Представленный в статье последний образец 11 (рис. 12.) – единственный сохранившийся в своем роде экземпляр, содержание которого удалось прочитать и проанализировать. Остальные 4 документа такого вида имеют большие повреждения или являются аналогами рассматриваемого образца.

Рис. 12. Образец 11.

В конфирмационном свидетельстве содержатся цитаты из Библии (из книги Нового Завета, 11-й стих 2-й главы первого Послания святого апостола Петра) (в таблице приведены строки на немецком и русском языках). Во второй таблице – 5-й куплет из духовной песни «Mein Leben ist ein Pilgrimstand» («Моя жизнь – паломничество»); слова принадлежат немецкому теологу Ф.А. Лампе (1683-1729) (лингвистические маркеры). На рис. 9. представлен фрагмент партитуры французского композитора XVI в. Клода Гудимеля ^[26], написавшего музыку к произведению Ф.А. Лампе (экстралингвистический маркер).

Рис. 13. Фрагмент партитуры к духовной песне «Mein Leben ist ein Pilgrimstand» («Моя жизнь – паломничество»)

Безусловно, немецкий язык со времен Мартина Лютера широко употреблялся в религиозных целях; об этом свидетельствуют устойчивые стилистические особенности, обусловленные сферой общения, спецификой протестантского вероучения. Языковое воплощение содержания образцов конфирмационных свидетельств тому подтверждение. Так, на уровне фонетики мы можем наблюдать выпадение некоторых букв, сокращений, что свидетельствует, с одной стороны, об архаичности, а с другой – о стремлении адаптировать лексику в соответствии с красивой рифмой, например, в глаголах или существительных:

Und laß mich nicht mehr irre gehn;

Nicht straucheln oder stille stehn ...

Глаголы (stehen - стоять, gehen - идти)

Mein Leben flieht; ach eile dich

fleuch mit Gnad und Hilf herzu.

Существительные (Gnade (f) - милость, Hilfe (f) - помощь)

Или, наоборот, добавление буквы для экспрессии и для благозвучия рифмы:

Erleucht mir Leib’ und Seele gantz

Du starker Himmels glantz

В первой строке в слове ganz (весь, целый) добавлена согласная t.

Рассмотрение лексических средств представленных образцов в функционально-стилевом аспекте дало возможность выделить церковно-религиозную лексику: существительные – Israels Hüter (хранитель Израиля), Jesu Christ (Иисус Христос), Gott (Господь), Herr (Господин), Bischof (пастырь), Pilgrim (пилигрим), Pilgrimstand (паломничество) и т.д., а также слова и словосочетания, которые в представленном контексте получают стилистическую экспрессивную отрицательную или положительную окраску: Furcht und Zittern (страх и трепет); Wollen-Vollbringen-Wohlgefallen (желание-действие-благоволение); die irrenden Schafe (заблудшие овцы) – фразеологизм, den Himmel ererben (наследовать небо), mit Christo sterben (умереть во Христе (во имя Христа)). Имеется лексика, которая стоит в оппозиции: Glauben/Sünden (вера-грехи), Kampf/Frieden (борьба-мир), mein Fleisch-dein Heil (моя плоть-твоя святость). Приведем примеры прилагательных во множественном числе (по сравнению с существительными в представленных образцах документов их не так много): irrenden (блуждающие, заблудшие) – fleischlichen (плотские) – seligen (блаженные). Отмечается преобладание личных и притяжательных местоимений (dein-deine-deine (твой, твоя, твои)), (mein-meine-meine) (мой-моя-мои).

Встречаются в конфирмационных свидетельствах устойчивые выражения, маркирующие церковно-богословский стиль. Например, в нижней части документа, где приводятся персональные данные (в некоторых образцах) можно прочесть: «nach empfangenen Unterschrift im Worte Gottes» («после принятой печати в слове Божьем»), «nun mehr zum heiligen Abendmal zugelassen» (разделивший Святую Вечерю), «Bleibe ein Kind Gottes»! (Оставайся таким же чадом Божьим!), «Das ist das herzlichste Wunsch deines Seelesorges», (это самое сердечное желание твоей заботы о душе). Чаще всего в конфирмациях используются определенно-личные предложения с главным членом, выраженным повелительным наклонением глагола (schaffet (schaffen - создавать), such (suchen – искать), erhalte mich (sich erhalten (auf Akk.) – хранить кого-либо), erleucht mir (sich erleuchten D. – освещать)). Кроме того, широко представлены предложения с составным глагольным сказуемым, включающим модальные слова со значением бытия.

Содержание молитвенных прошений определяется религиозным учением: это просьбы Божественной помощи в исполнении христианских заповедей. При этом молитвенная речь реализует комплекс характерных эмоционально-психологических состояний — любви, доверия, надежды, смирения, предания себя воле Бога и др. Как справедливо отмечает В.И. Карасик, «где бы ни протекал религиозный дискурс, одну из основных его задач можно сформулировать следующим образом: выразить чаяния, мольбы, надежды верующего человека, найти духовную подпитку, поддержку (либо у последователей той же веры, либо у Всевышнего). Развитие и формы существования религиозного дискурса определяются его целями: а) получить поддержку у Бога; б) очистить душу; в) призвать ближних к вере и покаянию; г) утвердить верующих в вере и добродетели; д) через ритуал осознать свою принадлежность к той или иной конфессии» ^[27]. В религиозном дискурсе лютеранства вербальные действия отступают на второй план по значимости, на первый план выходит ритуал — «совокупность и установленный порядок обрядовых действий при совершении какого-либо религиозного акта; выработанный обычаем порядок совершения чего-либо, церемониал; стандартный сигнальный поведенческий акт» ^{[28, с.446]}. Таким ритуалом по форме и религиозным актом приобщения по содержанию и является конфирмация. «Можно сказать, что люди рождаются дважды: сначала физически — в акте рождения, а затем духовно — в процессе обучения, образования, воспитания, формирования духовных качеств личности, усвоения всех ценностей, созданных человечеством» ^{[29, с.36]}.

Заключение. Выводы.

Выделение жанров в религиозном дискурсе — довольно сложная задача. Мы разделяем мнение о связи трудностей в определении жанра со следующими факторами: «а) сложным характером коммуникации, поскольку осуществляется общение человека с Богом или Бога с человеком, при этом любое высказывание перерастает свои границы и становится событием; б) сложным характером иллокутивного потенциала, совокупности интенций, обнаруживающих довольно сложные конфигурации. Исходя из особенностей порождения и функционирования религиозного дискурса целесообразно и приемлемо выделять первичные и вторичные речевые жанры». И далее: «К первичным относятся речевые жанры притчи, псалма и молитвы, как индивидуальные типизированные образцы структурно-семантических и ценностных моделей, зародившиеся в религиозном дискурсе, а уже затем получившие широкое функционирование вне религиозного контекста (притчи). В разряд вторичных входят речевые жанры, представляющие собой своеобразную интерпретацию и модификацию первичных религиозных образцов — текстов Священного Писания в целом, опирающихся на них композиционно, ситуативно и ценностно, — проповедь, исповедь» ^{[30, с.167]}. Принимая во внимание такое разделение, мы приходим к выводу, что конфирмационное свидетельство как таковое представляет собой хоть и самостоятельный, но тем не менее вторичный жанр церковно-богословского стиля в религиозном дискурсе протестантизма. С одной стороны, мы имеем дело с аутентичными свидетельствами о конфирмации – уникальными в своем роде конфессиональными эго-документами на немецком языке. С другой стороны, сложная структура данных документов организуется фрагментами первичных самостоятельных жанров: притчи, псалмов, цитат из библейских текстов. Впрочем, не только первичными, но и вторичными – в тех случаях, когда в конфирмации содержатся цитаты из проповеди. В определенном смысле конфирмационное свидетельство является артефактом не только культуры, но и религии. И если религиозный дискурс представляет собой образование со сложной жанровой структурой, богатой системой ценностей и концептов на макроуровне, то конфирмация представляет аналогичную жанровую структуру на микроуровне.

Итак, в процессе исследования нами было проанализировано 7 типовых образцов конфирмационных свидетельств лютеран колонии Брунненталь 1863-1916 гг. По своему функциональному назначению конфирмационные свидетельства являются конфессиональными эго-документами, удостоверяющими приобщение лютеран к протестантскому вероучению. При всей своей общности каждый из представленных образцов имеет свое уникальное содержание. В семиотическом пространстве документов обнаруживаются лингвистические (вербальные) и экстралингвистические (невербальные) маркеры, которые в совокупности организуют четкую структуру с характерной доминантой: в конфирмационных свидетельствах сочетание изображения и цитат из Библии формируют своего рода назидание, а, лучше сказать, предписание, связанное с правилами духовной жизни верующего. Таким образом, конфирмационные свидетельства воплощая веру и реализуя ее назначение, объективируют религиозную деятельность. В соответствии с особенностями религиозной речи тексты конфирмаций проявляют целостный комплекс специфических стилевых черт и характеризуются стилистико-речевой системностью. Проведенное исследование дает нам все основания признать конфирмационные свидетельства вторичным жанром церковно-богословского стиля религиозного дискурса в протестантизме.