Биоэссенциально-детерминистическая парадигма: расширяя антропоцентризм

Уфимцев Александр Евгеньевич ORCID: 0009-0004-9788-5550 независимый исследователь 660122, Россия, Красноярский край, г. Красноярск, ул. Транзитная, 48, кв. 32 Ufimtsev Aleksandr Evgenevich independent researcher 660122, Russia, Krasnoyarsk Territory, Krasnoyarsk, Transit str., 48, sq. 32 ufimtzev@inbox.ru Другие публикации этого автора

Смирнова Марина Михайловна ORCID: 0009-0003-4332-4240 независимый исследователь 668312, Россия, республика Тыва, село Межегей, ул. Ленина, 69, кв. 1 Smirnova Marina Mikhailovna independent researcher 668312, Russia, Republic of Tyva, Mezhegey village, Lenin St., 69, sq. 1 knyam2020@mail.ru Другие публикации этого автора

посвящается нашему дорогому и близкому другу Надежде Николаевне Бебриш

Введение

Данная статья продолжает наши исследования, опубликованные в журнале «Философская мысль» №№ 9 и 10 (2024) и № 1 (2025). В указанных статьях нами описаны системно-структурная и биоэссенциально-детерминистическая мета-парадигмы в трансдисциплинарном ключе. В настоящей статье описано исследование проявления биоэссенциально-детерминистической мета-парадигмы в отдельно взятой дисциплине – языкознании.

Цель статьи: обоснование биоэссенциально-детерминистической парадигмы в лингвистике как антропоцентрической в широком смысле.

Предмет исследования: биоэссенциально-детерминистическая парадигма, понимаемая как антропоцентрическая в широком смысле.

Методы исследования: сопоставительный, метод абстрагирования, метод анализа научной литературы.

Научная новизна заключается в широком рассмотрении антропоцентрической парадигмы. Кроме того, в научный оборот введены термины биоэссенциальный детерминизм и биоэссенциально-детерминистическая парадигма.

Актуальность обусловлена принятием декларации о сознании у животных и необходимостью осмысления развития научного знания в связи с этим.

Статья имеет следующую структуру. Раздел Декларация о сознании у животных посвящён осмыслению факта принятия декларации о сознании у животных. В разделе Системно-структурная и антропоцентрическая парадигмы: язык и речь сопоставлены системно-структурная и антропоцентрическая парадигмы. Кроме того, в данном разделе рассмотрены язык и речь сквозь призму парадигм. В разделе Антропоцентризм и биоэссенциальный детерминизм антропоцентрическая парадигма рассмотрена предельно широко. В Заключении представлены выводы.

Декларация о сознании у животных

В апреле 2024 года научным сообществом принята Нью-Йоркская декларация о сознании у животных ^[1]. Признано наличие сознания у животных. Какие последствия это может иметь для лингвистики?

Разумными признаны теперь не только Homo sapiens sapiens, но и животные. Фактически, это официальное признание очевидного для многих наличия мышления у животных. Известно, что мышление находится в тесной связи с языком. Тем самым, признание факта наличия сознания у животных равносильно признанию наличия у животных языка. Насколько абсурдной является эта идея? Постараемся осмыслить данный вопрос.

Для человека привычно ассоциировать речевую деятельность исключительно с собственным видом, и причины этого легко понять. Язык как система знаков и речь как реализация на практике этой системы, в полном смысле этих понятий всю известную нам историю были признаны существующими реально в том числе потому, что развивались внутри человеческого сообщества (среди владеющих грамотой, что немаловажно) – эти явления сформировались у людей, между людьми и для людей. Тем самым, априори считалось, что язык – прерогатива людей.

В настоящее время науке известны факты так называемого гиперобщения у представителей животного мира. Например, у муравьёв, когда члены муравьиной семьи осуществляют взаимодействие между собой, в том числе, на расстоянии: их общий труд является упорядоченным и слаженным, каким он способен быть только при наличии коммуникации.

Для сознания человека привычно воспринимать язык как систему, реализуемую посредством устной и письменной речи; феномен, который несёт в себе рациональное ядро и который можно подвергнуть рационализации, раскодировать. Но несмотря на отличия между миром Homo sapiens и остальной фауной планеты, вполне очевидно, что животные также осуществляют между собой коммуникацию. Язык, по своей сути – это код, одной из функций которого является коммуникация, и, как выясняется, коммуникация способна осуществляться не только в логико-словесной форме, но даже и вообще без участия фонетических проявлений.

Системно-структурная и антропоцентрическая парадигмы: язык и речь

Что есть язык? Язык – это знаковая система, реализующаяся в речи. В отличие от языка, речь – это высшая психическая функция. Можно утверждать, что речь есть достояние психики, а язык есть многоуровневая знаковая система. В то же время язык связан с мышлением и сознанием – и тем самым проявляется в виде речи. Язык, мышление и сознание изучают различные науки. Так, Э. Сепир пишет о значимости для лингвистов и других наук: антропологии, истории культуры, социологии, психологии, философии и даже физиологии и физики. Э. Сепир пишет: «в процессе развития лингвистических исследований язык доказывает свою полезность как инструмент познания в науках о человеке и в свою очередь нуждается в этих науках, позволяющих пролить свет на его суть» ^{[2, с. 260]}.

Итак, язык есть знаковая система, носящая биоэссенциально детерминированный характер, и это стоит учитывать, изучая язык.

В языкознании системно-структурной парадигме традиционно противопоставляют антропоцентрическую ^{[3] [4] [5]}. Системно-структурная парадигма рассматривает язык как систему, антропоцентрическая парадигма изучает язык с учётом человеческого фактора.

Фактически, язык – это достояние системного структурализма: определённая знаковая система, а речь – это достояние антропоцентрической парадигмы: живой процесс. Системно-структурная парадигма рассматривает язык как систему, в которой каждый элемент занимает свое место в соответствии с определёнными формальными требованиями. Антропоцентрическая парадигма рассматривает язык с позиций носителя.

Отметим, что по В. Н. Волошинову слово находится на стыке абстрактно-объективного и индивидуально-субъективного ^{[5, с. 48]}. Схожие мысли излагает Э. Сепир: «Речь как деятельность есть чудесное слияние двух организующих систем — символической и экспрессивной; ни одна из них не смогла бы достичь нынешнего совершенства без воздействия другой» ^{[2, с. 231]}. Мы делаем вывод: язык, речь, реализация языка в речи и кристаллизация речи в виде языка – это область пересечения системно-структурной и биоэссенциально-детерминистической мета-парадигм, проявляющихся в языкознании как системно-структурная и антропоцентрическая парадигмы. Тем самым можно выделить особый статус лингвистики.

Итак, можно прийти к выводу: язык как система – проявление системно-структурной мета-парадигмы, а живая речь – проявление биоэссенциально-детерминистической мета-парадигмы. Тем самым снимается противоречие между издавна выделяемыми исследователями направлениями: абстрактным объективизмом и индивидуальным субъективизмом у В. Н. Волошинова ^{[5] [4]}; системоцентризмом и антропоцентризмом у Е. В. Рахилиной ^[4]; системно-структурной и антропоцентрической парадигмами в языкознании ^{[3] [4]}.

Антропоцентризм и биоэссенциальный детерминизм

Антропоцентрическая парадигма получила широкое распространение. Говоря об антропоцентрическом принципе современного языкознания, Н. В. Пятаева отмечает: человеческое бытие носит языковой характер ^{[6, с. 47]}. В. М. Алпатов отмечает: антропоцентричный подход является исторически первичным ^{[3, с. 15]}. В. В. Катермина указывает: идея антропоцентричности языка является ключевой идеей в современной лингвистике ^{[7, с. 228]}. В. В. Катермина подчёркивает: «язык — это среда существования человека, с которой происходит его постоянное взаимодействие» ^{[7, с. 226]}. В. А. Маслова пишет о значимости изучения языка при изучении мышления в русле антропоцентрической парадигмы: «человеческий интеллект, как и сам человек, не мыслим вне языка и языковой способности как способности к порождению и восприятию речи. <…> Текст, создаваемый человеком, отражает движение человеческой мысли, строит возможные миры, запечатлевая в себе динамику мысли и способы ее представления с помощью средств языка» ^{[8, с. 175]}. Н. В. Бугорская пишет: антропоцентризм понимается многогранно, есть различные понимания антропоцентризма ^[9].

Таким образом, мы можем сделать вывод: дифференцируя различные понимания антропоцентризма, можно в то же время понимать антропоцентризм предельно интегрированно – как учёт суммы различных проявлений биоэссенциально детерминированных ограничений на пути воплощения знаковой системы в языковой и речевой деятельности субъекта. Язык биоэссенциально детерминирован мыслящим и говорящим на нём субъектом.

Мы предлагаем расширить пределы понимания антропоцентрической парадигмы, и вводим термин биоэссенциально-детерминистическая парадигма, или биоэссенциальный детерминизм. Биоэссенциальный детерминизм – это обусловленность жизненной сутью; суть, обусловленная жизнью.

Если системный структурализм изучает язык, а антропоцентризм – человека в языке и язык в человеке, то биоэссенциальный детерминизм изучает язык с учётом наличия в нём биоэссенциально детерминированного субъекта – и не обязательно это только и только человек: возможно изучать язык и любых живых существ – дельфинов, муравьёв, ворон, пчёл, крыс. Фактически, учёные уже делают это: наблюдая за коммуникацией между различными представителями живой природы и осмысливая подходы к изучению их общения – ^{[10] [11] [12] [13] [14] [15]}; изучая мышление и ставя когнитивные эксперименты с участием различных представителей фауны – ^{[16] [17] [18] [19]}.

Рассмотрим связь мышления и языка в контексте языковой способности у животных.

И. П. Павлов выдвинул концепцию о двух сигнальных системах ^{[20, с. 336-337]}. Осмыслим концепцию И. П. Павлова сквозь призму исследований И. И. Булычева ^{[21, с. 26-31]}, Е. И. Славутина и В. И. Пимонова ^{[22, с. 46-55]}. Очевидным будет вывод:

· первая сигнальная система может пониматься как реализация эволюционно более древнего конкретно-действенного и связанного с появлением зеркальных нейронов наглядно-образного видов мышления;

· вторая сигнальная система – как реализация словесного (словесно-логического и словесно-образного) и абстрактного (абстрактно-логического и абстрактно-художественного) видов мышления.

Отметим, что И. И. Булычев признаёт в качестве онтологической структуру сознания, включающую сенсорный, семиотический и семантический виды сознания ^{[21, с. 31]}. Мы считаем, что указанные виды сознания соотносимы с конкретно-действенным, словесным и абстрактным видами мышления соответственно. Можно сделать вывод: языковая способность любого живого существа биоэссенциально детерминирована его уровнем сознания (или видом мышления). Тем самым, потенциально язык есть у каждого живого существа.

Более того: если «перенести» сознание живого существа в другое, более совершенное с точки зрения мышления, тело, то это в лучшую сторону повлияет на его врождённые языковые способности.

Языковые способности живых существ ограничены их телесными возможностями – любой язык является биоэссенциально детерминированным. Язык детерминирован видом мышления, которое присуще пользующимся им субъектам. Известны виды мышления: конкретно-действенное, наглядно-образное, словесно-логическое, абстрактное. Поскольку мышление тесно связано с языком, то можно сделать вывод, что каждому виду мышления присущ свой определённый язык:

· в качестве примера языка конкретно-действенного мышления можно назвать танец пчёл; Н. Хомский отмечает, что танец пчёл «по крайней мере поверхностно походит на человеческую речь» ^{[23, с. 610]};

· языком на уровне зачатков наглядно-образного мышления можно признать отдельные вокализации, или лучше воспользоваться термином из теории фонопедического метода развития голоса ^{[24, с. 53]}: голосовые сигналы доречевой коммуникации у животных; тем самым, голосовые сигналы доречевой коммуникации предваряют способность к членораздельной речи;

· примером языка на уровне словесного мышления можно считать язык как инструмент вербальной коммуникации у людей;

· пример языка на уровне абстрактного мышления – язык как инструмент мышления у людей.

Тем самым, признание детерминированности языка видом мышления позволяет ответить на вопрос о том, какова цель языка: коммуникативная или когнитивная. Ответ будет таков: и коммуникативная, и когнитивная – в зависимости от мышления, связанного с языком. Коммуникативная – в случае словесно-логического мышления, когда язык служит для вербальной коммуникации; когнитивная – в случае абстрактного мышления, когда язык служит для осмысления действительности.

Мы действительно живём в языке – и определяя реализацию языковой способности видом мышления, мы переходим в плоскость психолингвистики. Тем самым можно утверждать: языкознание – это торжество системного структурализма, психолингвистика – биоэссенциального детерминизма. Антропоцентрическая парадигма в языкознании – это, по сути, переход от предела системного структурализма к пределу биоэссенциального детерминизма.

Т. В. Черниговская указывает: человеческие языки устроены иначе, чем коммуникационные системы других биологических видов ^{[25, с. 463]}. Мы можем сделать вывод: языковая способность универсальна и биологически детерминирована – по меньшей мере, коммуникативная функция.

Н. Хомский отмечает: «язык, собственно говоря, не рассматривается как система общения. Его считают системой выражения мысли, – а это совсем иное дело» ^{[23, с. 612]}. Признав наличие сознания у животных, мы тем самым подтверждаем: животные мыслят – и следовательно, обладают языком.

Таким образом, любой язык, на котором общаются живые существа, изначально биоэссенциально детерминирован. Биоэссенциальный детерминизм шире, чем антропоцентризм. Антропоцентризм может рассматриваться как шаг в сторону биоэссенциального детерминизма. Антропоцентрическая парадигма есть частный случай биоэссенциально-детерминистической, реализующейся на материале человеческих языков. Можно сказать, что системный структурализм и биоэссенциальный детерминизм соотносятся между собой как план выражения и план содержания в теории знака.

Это значит, что антропоцентрическая парадигма в языкознании расширяет свои пределы. Парадигму, описывающую язык с позиций носителя, корректнее назвать так: биоэссенциально-детерминистическая парадигма.

Заключение

Существуют различные понимания антропоцентризма. Если же понимать антропоцентризм и антропоцентрическую парадигму в широком смысле, то более подходящим будут термины биоэссенциальный детерминизм и биоэссенциально-детерминистическая парадигма.

Ранее нами были описаны системно-структурная и биоэссенциально-детерминистическая мета-парадигмы в трансдисциплинарном аспекте. Однако в свете принятия декларации о сознании животных мы можем говорить о биоэссенциально-детерминистической парадигме в отдельно взятой дисциплине – лингвистике. Тем самым, биоэссенциально-детерминистическая парадигма пришла на смену антропоцентрической – точнее будет сказать: расширила антропоцентрическую. Антропоцентризм есть частный случай биоэссенциального детерминизма.

Если системный структурализм изучает язык как систему, а антропоцентризм – язык с учётом человеческого фактора, то биоэссенциальный детерминизм предлагает изучать язык с учётом биоэссенциально детерминированного субъекта. Биоэссенциальный детерминизм предполагает изучение языка любых живых существ, тогда как антропоцентризм предполагает изучение языка только человека.

Итак, мы вправе говорить о биоэссенциально-детерминистической парадигме в лингвистике. Это же свидетельствует и о значительном увеличении роли психологии в лингвистике. Фактически, биоэссенциально-детерминистическая парадигма – это то, что делает языкознание психолингвистикой.