Елецкий городничий Егор Александрович Холодович и изучение древностей в провинции в середине XIX века

Тропин Николай Александрович ORCID: 0000-0001-6287-2785 доктор исторических наук заведующий лабораторией; Елецкий государственный университет им. И.А. Бунина 399771, Россия, Липецкая область, г. Елец, ул. Орджоникидзе, 49, кв. 41 Tropin Nikolai Aleksandrovich Doctor of History Head of the Laboratory; I.A. Bunin Yelets State University 399771, Russia, Lipetsk region, Yelets, Ordzhonikidze str., 49, sq. 41 tropin2003@list.ru Другие публикации этого автора

Имя Е.А. Холодовича почти не известно в современных елецких региональных исследованиях. Он не упомянут в трудах его младших современников, предводителем Елецкого уездного дворянства М.А. Стаховичем и елецким полицмейстером Н.А. Ридингером, издавшими в середине XIX в. первые о Ельце книги. Однако, именно, Е.А. Холодовичу должно принадлежать право остаться в истории елецкого краеведения как первому публикатору сведений о древностях Ельца в «Орловских губернских ведомостях» за 1840 г. Кто же такой Е.А. Холодович ?

В Государственном архиве Орловской области удалось найти два его формулярных списка от 1835 ^{[1, л. 1095 об.-1098]} и 1847 гг ^{[2, л. 993-1000]}. Егор Александрович Холодович родился в 1798 г., из дворян. Начал службу в 1819 г. юнкером в 6-ом Егерском полку, служил в Тамбовском и Рязанском пехотных полках. Являлся старшим адъютантом начальника Главного штаба армии генерал-лейтенанта Красовского. Дослужился до чина капитана. В боях при осаде крепости Силистрии награжден орденом Св. Владимира 4 ст. с бантом (1829) и при сражении под крепостью Шумлою орденом Св. Анны 3 ст. с бантом (1829), за турецкую войну имел серебряную медаль. В 1832 г. уволен со службы из-за ранений (контузия при Шумли). С декабря 1833 г. определен в г. Глухов полицмейстером, а с 1835 г. – в г. Елец. В должности елецкого городничего награждался орденами Св. Станислава 2 ст (1841), Св. Анны 2 ст (1847), знаком отличия беспорочной службы за XX лет (1844).

В Ельце родились его дети: Иван (1841 г.р.), Стефанида (1836 г.р.), Елизавета (1837 г.р.), Анна (1838 г.р.), Юлия (1840 г.р.). Имел приобретенное имение в Черниговской губернии: 70 душ крестьян и 900 десятин земли; в Елецком уезде – 100 дес. земли.

Служил в Ельце Е.А. Холодович до весны 1849 г. Он был единственным городничим, прослужившим так долго в Ельце (14 лет) в период первой половины – середины XIX века. Его приемник, В.В. Зубковский, прослужил 13 лет, а предшественники, как правило, несколько лет. Странно, что имя Е.А. Холодовича не осталось запечатленным в историографии Ельца. Возможно, ответ мы найдем в скандальном деле, объясняющим его увольнение со службы в 1849 г. ^[3].

В ноябре 1848 г. городской голова купец Сергей Русанов донес городничему свое подозрение, что находящаяся у него в прислугах солдатка Фекла Костенникова тайно разрешилась от беременности. В загородном доме Русановых был учинен обыск, где в отхожем месте был обнаружен труп младенца. Ф. Костенникова созналась в преступлении и была арестована. Ходили слухи, что Фекла «нагуляла» от Дмитрия, сына елецкого головы. За эти слухи ухватились городничий и пристав Митрофанов, проводя расследование. Следователям хотелось (не понятно почему), чтобы Костенникова призналась в этом. С этой целью к ней в камеру подсадили уголовницу, которой обещали освобождение. Оскорбленный С. Русанов подал жалобу в елецкий магистрат и губернатору, обвиняя Елецкое городническое правление в «притеснениях и оскорбительных к его семейству действиях ^{[4, л. 1-1 об.]}. Началось следствие, закончившееся увольнением Е.А. Холодовича со службы ^{[5, л. 1]}, а Митрофанов был отдан под суд ^{[6, л. 103]}. Очень вероятно, что подобное поведение Е.А. Холодовича осуждалось в обществе, и его имя не было принято в дальнейшем публично произносить.

Появление Е.А. Холодовича в Орловской губернии совпало по времени с учреждением в 1835 г. Орловского статистического комитета. Первым его председателем стал орловский гражданский губернатор А.В. Кочубей (1790-1878 гг.). Однако повседневную работу статистического комитета осуществлял заместитель председателя. В 1836 г. на эту должность был назначен Пётр Андреевич Азбукин (1804-1880 г.).

К этому времени П.А. Азбукин стал заметной личностью в губернском г. Орел. Его биография хорошо изучена по различным архивным документам орловской исследовательницей Е.Н. Ашихминой ^{[7; 8]}. Петр Андреевич Азбукин родился в 1804 г., происходил «из обер-офицерского звания». В 1818 г. поступил во 2 класс Орловской губернской гимназии и, окончив ее, обучался в 1821-1824 гг. в Московском университете на нравственно-политическом отделении. Окончив учебное заведение со званием действительного студента, он в качестве учителя словесности начал службу в Орловской гимназии (с 1825 г.), продолжил в Орловском училище для детей канцелярских служителей (с 1829 г.). С 1839 г. П.А. Азбукин - инспектор гимназии. В 1847 г. он вышел в отставку.

Е.Н. Ашихмина отмечает разносторонние интересы и необычайную работоспособность П.А. Азбукина. В гимназии многие годы он на общественных началах исполнял должность письмоводителя, бухгалтера, библиотекаря. П.А. Азбукин редактировал газету «Орловские губернские ведомости». Он известен также как первый в Орловской губернии действительный член Русского географического общества первого состава, первый исследователь археологии и музейный работник в Орловском крае. Выйдя в отставку, Азбукин занимался метеорологическими наблюдениями в своем имении в сельце Прилепы Мценского уезда.

В 1838 г. им публикуется «Историко-статистическое описание городов Орловской губернии» ^[9]. В 1840 г. начинают издаваться «Орловские губернские ведомости», куда приглашаются желающие печатать интересные материалы из прошлого Орловской губернии.

В газете за 1840 г. (№ 7) в рубрике «Историко-статистические сведения об Орловской губернии» за подписью Е.А. Холодовича появляется небольшая заметка «О древностях города Ельца» ^[10], свидетельствующая о том, что в Архиве городнического правления хранились документы, связанные со статистическим описанием Ельца предшествующего времени.

Структурно заметка состояла из предисловия и шести маленьких разделов, каждый из которых соответствовал описанию объекту – древностям: 1) Икона Казанской Божией матери; 2) Образ Явления Божией Матери Тамерлану; 3) Святое Евангелие; 4) Часовня и каменный столп с иконами; 5) Острог Талим; 6) Шесть чугунных пушек; 7) Подземный ход.

В предисловии говорится о древней истории Ельца, который упоминается еще при Дмитрии Донском со своим удельным князем Федором. Автор ссылается на сочинение Н.М. Карамзина.

Раздел об иконе Казанской Божией Матери начинается с истории о местонахождении иконы. В Елец икона была перенесена в 1395 г. из острога Талица (ошибочно написано «Талим»). До 1768 г. находилась в Елецком Троицком монастыре, который сгорел. Была перенесена в Соборную Николаевскую церковь. Автор сообщает, что еще несколько лет тому назад существовала традиция крестного хода из Ельца в Талицу в память о 1395 г. Однако, когда жители с. Талица вознамерились вернуть икону к себе, то елецкий протоиерей Иоанн Орловский заменил крестный ход в Талицу на крестный ход к кладбищенской Казанской церкви. Жители Талицы получили лишь список с иконы Б.М.

Вторая реликвия Ельца связана с образом явления Божией Матери Тамерлану, хранящейся в Соборной Николаевской церкви. Автор отмечает, что это копия с иконы и обновленная в 1779 г. Им цитируется обширная на иконе запись о спасении Руси от Тамерлана и указывается, что икона была написана в 1735 г. при елецком воеводе Нащокине. Сюжет, отраженный на иконе, связан со сном Тамерлана, когда ему явилась Б.М. в окружении воинства.

Чрезвычайно кратко автор упоминает о третьей реликвии – Евангелии 1640 г., хранящемся в Соборной церкви. К настоящему время сохранилось несколько Евангелий XVII- начала XVIII вв. в фондах Елецкого городского краеведческого музея, описанных Д.А. Ляпиным ^[11]. Однако данные реликвии не попали в поле зрения Е.А. Холодовича.

Четвертая группа реликвий связана с пятью часовнями. Автор связывает их с меморативными объектами в память о погибших от Тамерлана: у Собора, на Щепной площади, на берегу р. Сосна, в саду купца Хренникова, во дворе купца Деева. Часовня на берегу р. Сосна связывается с пребыванием митрополита Алексия.

Пятая группа реликвий связана с селом Талица (острог Талим). Автор сообщает об иконе Казанской Б.М., которая издревна находилась в Талице. На месте острога построен храм Казанской Б.М.

Шестая группа реликвий это шесть чугунных пушек, лежащих у Собора. По мнению автора, это оружие против Тамерлана, стан которого находился, напротив, на высокой горе Аргамач. Автор приводит легенду о том, как татарский всадник разбился с высот Аргамачей горы.

Седьмая елецкая реликвия связана с подземным ходом. Автор сообщает, что в размываемом овраге, расположенном к юго-востоку от Собора, фиксируется подземный ход, обложенный дубовым лесом.

Статья не имеет заключения или обобщения выводов.

Это единственная известная нам публикация Е.А. Холодовича, которая появилась, вероятнее всего, по инициативе П.А. Азбукина. К сожалению, в архивах нам пока не удалось найти системных локальных материалов статистических описаний по Ельцу 1820-начала 1830– х гг. Вследствие этого, автор информации, которой воспользовался Е.А. Холодович, остается не известным.

Е.А. Холодович оказался в числе не многих жителей Ельца, кто стоял у истоков его исследований. Попытаемся обрисовать культурную среду общества, где формировались предпосылки научных знаний.

Известно, что к середине XVIII в. происходит становление отечественной исторической науки. По наблюдению А.А. Севастьяновой, историческая мысль в России пережила взлет во второй половине XVIII века, особенно в екатерининское правление, когда появился целый комплекс исторических сочинений, хотя и разновидных, но объединенных тематикой, подходами, приемами и мировоззренческими позициями ^{[12, с. 7, 11]}.

В это время интерес к истории Ельца и его округе на обширном историко-географическом фоне Российской империи проявили академические исследователи и топографы, результативность работ которых в дальнейшем повлияла на формирование научного исторического самосознания общества в провинции. В XVIII- начале XIX вв. Академия наук неоднократно организовывала научные экспедиции в российскую провинцию с целью изучения географии, этнографии, археологии, природных ресурсов. Так, в 1751 г. студент М. Коврин по заданию Санкт-Петербургского (Академического) университета, ректором которого был Г.Ф. Миллер, провел археологические раскопки в Черемушном лесу Елецкого уезда ^{[13, c. 47-48]}. Предположительно это место можно соотнести с современным Измалковским районом Липецкой области, где известен этот топоним.

В сентябре 1768 г. в ходе научной экспедиции на юг России Елец посетил молодой академик С. Гмелин. По всей видимости, он пробыл в городе не менее пяти дней. 25 сентября он отправляет в Академию наук рапорт о городе Ельце ^{[14, с. 98]}. В 1781-1782 гг. Елец посещает академик В.Ф. Зуев, совершавший научную поездку из Петербурга в Херсон [15. с. 21-22]. В 1809-1810 гг. Елец посетили член Российской академии наук К.М. Бороздин и археограф А.И. Ермолаев. В свои научные отчеты они включали в т.ч. сведения локальной истории от местных жителей – старожилов. Весьма, вероятно, что обогащение информацией происходило обоюдно.

В это же время регулярно происходило генеральное межевание, в ходе которого осуществлялось статистическое описание, составление исторических справок, экономических примечаний по губерниям. Наглядным примером доказательства того, что экземпляр таких описаний оставался в провинции и им могли пользоваться образованные жители, является приписка на титуле к топографическому описанию Орловского наместничества, на которую мы обратили внимание в РГВИА: «списано с книги от Петра Ивановича Новосильцева, полученной в 1787 г.» ^{[16; 17, с.83-85]}. П.И. Новосильцев являлся вице-губернатором Орловского наместничества.

Известен круг елецких старожилов, оставивших свои записи. Самые ранние из них относятся к концу XVIII в. Авторы их не известны. Однако они связаны с административным аппаратом управления города, являлись священниками или купцами. Их записи публиковались в журнале «Русский архив» ^[18] и именуются нами: «Елецкий старожил I», с записями 1782-1831 гг., и «Елецкий старожил II», с записями 1779 – начало 1780-х гг.^[19].

Среди известных имен старожилов старшего поколения отметим елецкого купца Ивана Ивановича Исаева, записки которого доведены до 1830 г., и Ивана Васильевича Никитина со сведениями XVIII в. Их записи были опубликованы в конце XIX в. Е.И. Назаровым ^{[20; 21]}.

Из книги М.А. Стаховича известны имена других елецких старожилов, чьими трудами он пользовался и им благодарен. Это дъякон Преображенской церкви Иван Кутепов, помещик Иван Алексеевич Сойманов, купцы Александр Яковлевич Бакулин и Иван Кононович Кожухов ^{[22, с.51]}. Возможно, что некоторые из них являлись современниками Е.А. Холодовича.

Достоверно современником Е.А. Холодовича следует назвать купца Ивана Ивановича Уклеина (1794-1852), написавшим сочинение «Краткое историческое сведение о городе Ельце, составленное елецким купцом И.И. Уклейном 1846 и 1847 годов» ^[23]. Его труд, известный ранее некоторым ельчанам в машинописных рукописях, был опубликован елецким краеведом В.П. Горловым ^{[24, с. 24-25]}. Опорой для публикации послужил машинописный текст, хранящийся в Елецком городском краеведческом архиве. Авторская рукопись, подаренная орловскому губернатору, сохранилась в фондах ГАОО. В тексте рукописи прослеживается заимствование из сочинения И.И. Исаева в части описания городского быта ельчан.

Для записок старожилов характерны следующие признаки: отсутствие четкой структуры и внутренней логики изложения, что нередко приводит к повторам в тексте; отсутствие ссылок на работы историков, что, скорее всего, свидетельствует о незнакомстве с историческими исследованиями; стремление зафиксировать любую достойную внимания информацию по истории Ельца; использование некоторых статистических материалов по городу. По нашим наблюдениям записи старожилов сочетают в себе признаки городовых летописцев, включая семейные и церковные хроники, а также авторских историко-краеведческих сочинений. Подобное сочетание разных приемов повествования не является исключением ^{[25, с.26]}.

Тема древностей в записках старожилов рассматривается через призму подробного описания остатков крепости и подземных ходов в восприятии памяти второй половины XVIII в., обычаев, истории монастырей и храмов, кратких по изложению исторических преданий. Главным объектом преданий является гора Аргамач, где расположены остатки древнего фортификационного сооружения и каменный обрыв, где происходило сражение с татарами. Сопоставляя сохранившиеся записи старожилов со статьей Е.А. Холодовича, мы не наблюдаем заимствований текстов от «Елецкого старожила I», «Елецкого старожила II», И.И. Исаева, И.И. Уклейна.

При Е.А. Холодовиче начиналось в 1847 г. очередное статистическое описание Ельца и уезда. За его подписью сохранился документ от 1.05.1847 г., содержащий краткие сведения о населении, зданиях города ^{[26, л. 4-4 об.]}. Завершится описание в начале 1850-х гг. при городничем В.В. Зубковском ^{[27, л. 314-322 об., 331]}.

Указанные елецкие древности стали хрестоматийными для дальнейших исследователей, в трудах которых они обрастали новыми дополнительными сведениями. В книге М.А. Стаховича, изданной в 1858 г., содержится небольшой компактный раздел «Памятники. Легенды», включающий сведения о часовнях, иконе Казанской Б.М, о стане Тамерлана на Аргамаче ^{[28, с. 14-16]}. Он констатирует факт народной традиции, связывающей часовни с памятными местами о погибших от Тамерлана, говорит о необходимости научного их изучения. М.А. Стахович приводит два варианта легенд, связанных с Аргамачей. Повествуя об иконе Казанской Б.М., в сочинении М.А. Стаховича угадывается некий письменный источник информации, который им комментируется. Кстати сказать, отчасти эти тексты Стаховича и Холодовича совпадают, что указывает на возможный протограф. Следует также обратить внимание на наличие в книге М.А. Стаховича отдельного раздела «Памятники. Легенды». Совпадение ли это?

Выскажем предположение, что М.А. Стахович заимствовал этот текст у И. Кутепова, о котором он особенно с благодарностью вспоминает: «Это и другие известия из летописей «Истории» Карамзина и преданий собраны трудолюбивым собирателем известий о городе Ельце дьяконом Преображенской церкви Иваном Кутеповым. Все это собрание находилось у меня и недавно доставлено мною чиновнику особых поручений господина орловского гражданского губернатора А.А. Снопову для составления исторических записок о городах Орловской губернии» ^{[29, с. 52-53]}. Весьма вероятно, что и Е.А. Холодович использовал этот текст для публикации своей статьи. К сожалению, рукопись И. Кутепова пока остается необнаруженной.

Книга Н.А. Ридингера, изданная в 1865 г., не содержит единого раздела о памятниках старины. Информация распылена по тексту ^{[30, с. 17, 47, 52]}. Он сообщает о шести старых пушках времен Смуты, которые, валялись на земле у острога и, которые, вероятно, им в 1862 г. были положены на лафеты у старого Собора. Скептически Н.А. Ридингер воспринимает связь часовен с временами Тамерланова разорения. Упоминание древних икон он привязывает к определенным храмам.

Сравнительный анализ текстов работ М.А. Стаховича и Н.А. Ридингера показывает, что статья Е.А. Холодовича была им не известна, они пользовались иными или близкими записями, уже вероятно, 1847-1850 -х гг.

Изложенный материал наглядно свидетельствует о влиянии государственной политики по проведению губернских статистических описаний на становление краеведческих исследований в провинции. Она легла на благодатную почву той части жителей, которая была образована, любознательна и вела записи местной истории.