Творительный падеж существительных сквозь призму адвербиализации и прономинализации

Шигуров Виктор Васильевич ORCID: 0000-0002-0765-0482 доктор филологических наук профессор; кафедра русского языка; Национальный исследовательский Мордовский государственный университет им. Н.П. Огарева 430010, Россия, республика Мордовия, г. Саранск, ул. Серова, 3, кв. 12 Shigurov Viktor Vasil'evich Doctor of Philology Professor, Department of Russian Language, National Research Ogarev Mordovia State University 430010, Russia, Republic of Mordovia, Saransk, Serova str., 3, sq. 12 shigurov@mail.ru Другие публикации этого автора

Шигурова Татьяна Алексеевна ORCID: 0000-0002-4898-6484 доктор культурологии профессор; кафедра культурологии и библиотечно-информационных ресурсов; Национальный исследовательский Мордовский государственный университет им. Н. П. Огарева 430010, Россия, республика Мордовия, г. Саранск, ул. Серова, 3, кв. 12 Shigurova Tat'yana Alekseevna Doctor of Cultural Studies Professor; Department of Cultural Studies and Library and Information Resources; National Research Mordovian State University named after N. P. Ogarev 430010, Russia, Republic of Mordovia, Saransk, Serova str., 3, sq. 12 shigurova_tatyana@mail.ru

Исследование выполнено при финансовой поддержке РНФ в рамках научного проекта
№ 24-28-00674 «Исследование адвербиализации как типа ступенчатой транспозиции субстантивных словоформ в системе частей речи русского языка».

1. Вводные замечания

В современном русском языке широкое распространение получили слова и словоформы, предназначенных для экономной передачи емкой и разноаспектной информации ^{[6; 9, с. 380–390; 14]}. Появление таких единиц во многом обусловлено действием механизма транспозиции языковых единиц в области частей речи и семантико-синтаксических разрядов предикативов и вводно-модальных слов и выражений. В связи с этим весьма актуальным для теоретической грамматики является исследование природы и функционирования механизма частеречной транспозиции. Изучение этого механизма позволяет глубже осмыслить многие вопросы, связанные с взаимодействием грамматики и лексики в синкретичных структурах на разных стадиях субстантивации, адъективации, адвербиализации, препозиционализации и т.п. (см., напр.: ^{[1; 3; 5; 19, с. 313–350]}). В результате ступенчатых транспозиций языковых единиц формируются периферийные и гибридные образования, совмещающие в той или иной пропорции и комбинаторике признаки взаимодействующих классов слов (см., напр.: ^{[15, с. 434–439]}). А.М. Пешковский писал: «…Как человек может быть одновременно и умным, и блондином, так и слово может быть одновременно и прилагательным, и местоимением («такой»), и глаголом, и числительным («утраиваю»), и прилагательным, и предметным словом («каменный»), и существительным, и качественным словом («белизна») и т. д.» ^{[16, с. 47–48]}. Осмысление синкретичных структур такого типа по принципу «или… или» невозможно: здесь есть и то, и другое, но в разной пропорции. Ситуацию осложняет то обстоятельство, что слово может оказаться в зоне одновременного взаимодействия, не двух, а трех и даже четырех классов и безлично-предикативных и вводно-модальных семантико-синтаксических разрядов, что позволяет говорить о пересечении транспозиционных процессов предикативации, адвербиализации, интеръективации и др. (см., напр.: ^{[22, с. 34–43; 23, с. 23–34]}). Вопрос о пересечении процессов адвербиализации и прономинализации форм творительного падежа существительных относится к числу вопросов, почти не затронутых в русской грамматике, что делает актуальным предпринятое нами исследование. Новизну подхода определяет использование методики оппозиционного анализа, позволяющей выявить разные стадии и признаки адвербиальной и прономинальной транспозиции субстантивных словоформ. Цель работы – комплексное исследование основных линий и глубины взаимодействия транспозиционных процессов адвербиализации и прономинализации беспредложных форм творительного падежа существительных. Объект анализа – словоформы, в той или иной степени подвергшиеся транспозиции в наречия и местоимения-числительные. Предмет рассмотрения – стадии, признаки и предел их адвербиализации и прономинализации. Материал исследования – типовые контексты употребления существительных, подвергшихся в той или иной мере адвербиальной и прономинальной транспозиции, из «Национального корпуса русского языка» (далее: [НКРЯ]) ^[12]. Режим доступа: https://ruscorpora.ru/, а также собственные примеры авторов статьи. Для решения поставленных в работе задач использовались такие методы исследования, как структурно-семантический и лексикографический анализ, оппозиционный метод, элементы дистрибутивного, трансформационного и компонентного анализа, лингвистический эксперимент. Методологическую основу исследования составили работы отечественных и западных авторов по разным аспектам теории транспозиции, конверсии, деривации, трансформации (см., напр.: ^{[2; 8, с. 5–11; 10, с. 9–25; 18; 20, с. 25–38; 26, с. 13–26; 27; 28]}). Учитывался также исследовательский опыт в данной области и авторов статьи (см., напр.: ^{[25, с. 5072–5976; 29, с. 177–191]}).

2. Результаты исследования и обсуждение

В результате исследования адвербиализации форм творительного падежа существительных без предлогов в класс наречий установлено, что данный тип транспозиции может пересекаться с прономинализацией и модаляцией. В итоге образуются особые гибридные структуры, находящихся в зоне влияния разных частей речи (существительное, наречие, местоимение) и межчастеречного семантико-синтаксического разряда вводно-модальных единиц. Ср., например, местоименно-числительный (1) и вводно-модальный типы употребления (2) адвербиализованных форм творительного падежа существительных:

(1) Народу было порядком (≈ ʻмного’);

(2) Вы, часом, не художник? (≈ ʻслучайно’).

В настоящей статье речь пойдет о совмещении процессов адвербиализации и прономинализации, в которые оказываются вовлеченными словоформы на -ом / -ами типа навалом, битком, порядком; местами.

Адвербиализация указанных словоформ может иметь двоякую природу. Во-первых, это может быть чисто грамматический (функциональный) тип транспозиции языковых единиц в наречия, протекающий в пределах исходных субстантивных лексем (навалом, местами). Во-вторых, такая адвербиализация, будучи функционально-семантический, способна приводить к нарушению тождества субстантивных лексем и образованию на базе форм творительного падежа единственного числа (битком, порядком) новых, адвербиальных единиц языка. В результате адвербиализации субстантивных словоформ навалом, битком, порядком образовались количественные наречия меры и степени, а в результате адвербиализации субстантивной словоформы местами – пространственное наречие, используемое для локализации местоположения предмета. Ср., например, контексты употребления частеречных омонимов – существительного порядком (3) и наречия порядком (4):

(3) Вероятно, и Пальчиков ему пригождался для этого – чтобы сказали: смотрите, я могу думать не только о работе, не только о прибыли, но и о человеке. Я могу ради человека пренебрегать порядком. Я могу ради человека уступать [А. Бузулукский. Пальчиков // «Волга», 2014][НКРЯ];

(4) Похоже, Шувалову уже порядком поднадоела эта история длиной почти в три года [А. Лабыкин. Монопольный форсаж // «Эксперт», 2014] [НКРЯ].

С учетом пересечения процессов адвербиализации и прономинализации в структуре словоформ типа навалом, битком, порядком можно выделить три типовых контекста их употребления. В этом плане показательно, например, сравнить типы употребления словоформы навалом.

Во-первых, это контексты собственно субстантивного употребления навалом:

(5) За высоким навалом декораций, в окошке под потолком, ворочалась, черно запечатывая всё, тяжелая тень [В. Шапко. Бич // «Волга», 2011] [НКРЯ]; К чести душевной трезвости о, Кириллы, он недолго задержал сына на горней высоте, куда того вознесло тайное родительское честолюбие, тлеющее под душным навалом нужды и разочарований [Ю. Нагибин. Беглец (1977)] [НКРЯ]; Маня ложилась спать рано, по-крестьянски, но в этот раз она долго стояла за навалом бревен недалеко от клуба… [П. Проскурин. Судьба. Книга первая. Адамов корень (1993)] [НКРЯ]; Я не заметил, когда и как очутился под навалом бревен, переброшенных через канаву [К. Воробьев. Друг мой Момич (1965)] [НКРЯ]; На базаре рядом с рундуками, обитыми цинком, рядом с навалом камбалы и розовой султанки плескались мелкие волны и поскрипывали бортами шаланды [К. Паустовский. Повесть о жизни. Беспокойная юность (1954)] [НКРЯ].

Во-вторых, это контексты собственно адвербиального употребления навалом со значением ʻбеспорядочной кучей’ в функции присубстантивного атрибута или обстоятельства образа действия (иногда с оттенком меры и степени) при глаголах типа грузить, нагрузить, лежать, валяться для обозначения действия, связанного с множеством предметов. Само слово навал образовано способом нулевой суффиксации от кумулятивного глагола навалить, обозначающего достижение итогового значительного количества результатов, объектов при многократном осуществлении действия. Например:

(6) Ребята возмущались малым наличием мешков: в них бы отправлять картошку в город, в них, а не громоздить ее кучами для погрузки навалом, чтобы гибла в пути [А. Азольский. Лопушок // «Новый Мир», 1998] [НКРЯ]; Письма разлетались. Их сгребали в кучу, грузили навалом. Десятки тысяч писем [В. Катаев. Время, вперед! (1931-1932)] [НКРЯ]; Ребята возмущались малым наличием мешков: в них бы отправлять картошку в город, в них, а не громоздить ее кучами для погрузки навалом, чтобы гибла в пути [А. Азольский. Лопушок // «Новый Мир», 1998] [НКРЯ]; Выбило и рамы, выбросило фикусы, кастрюли, аквариумы – все это навалом валялось по всему двору, и все хрустело и звенело под ногами [Ю. Казаков. Из повести «Две ночи» («Разлучение душ») (1960-1970)] [НКРЯ]; Рядом навалом, горой, лежали тюки с конфискатом [Грэй Ф. Грин. Кетополис – Киты и броненосцы (2001)] [НКРЯ].

В-третьих, это контексты местоименно-числительного употребления адвербиализованной субстантивной словоформы навалом в синкретичной функции предиката-обстоятельства меры и степени или обстоятельства меры и степени (при глагольных предикатах со значением наличия, появления чего-либо типа иметься, появляться). Таковы разговорные конструкции с родительным падежом имени, обозначающие неопределенно-большое количество объектов, типа Каких-то предметов навалом, т.е. очень много:

(7) Рассказ можно написать о чем угодно. Сюжетов навалом. Возьмем любую профессию [С. Довлатов. Заповедник (1983)] [НКРЯ]; На Нижнем Амуре, где осетров и калуги навалом, в каждой деревушке давным-давно существовали подпольные цеха, они готовили отменную икру... [Л. Наумова. Последняя книга писателя // «Дальний Восток», 2019] [НКРЯ]; Старое советское выбрасывали, покупали все импортное… «Челноки» тут же всего навезли: чайники, телефоны, мебель… холодильники… Откуда-то всего появилось навалом [С. Алексиевич. Время second-hand // «Дружба народов», 2013] [НКРЯ].

В контекстах типа (7) наблюдается пересечение адвербиальной и прономинальной транспозиции в структуре словоформы навалом. Однако степень ее адвербиализации и прономинализации неодинакова. Если переход существительного навал в форме творительного падежа (навалом) в количественное наречие можно считать завершенным (в пределах исходной субстантивной лексемы), то переход этой же адвербиализованной словоформы в разряд местоимений-числительных представлен лишь начальной стадией, в связи с чем возникает особый тип гибридных образований. Ядерное отсубстантивное наречие порядком также обнаруживает лишь некоторое движение, или, иными словами, делает первый шаг по направлению к неопределенным местоимениям-числительным типа (новых книг) несколько.

Схожую ситуацию можно наблюдать с субстантивными словоформами капельку и крошечку, также подвергшимися процессам «завершенной» адвербиализации (правда, в отличие от навалом, нарушающей тождество исходных лексем – капелька и крошечка) и «начальной» прономинализации. Ср. контексты собственно субстантивного (8), адвербиального (9) и адвербиально-прономинального употребления словоформы капельку (10):

(8) Его мраморно-белые лепестки выгнулись, и в середине цветка появилась жёлто-золотая чаша, на дне которой, на голубых мягких тычинках, лежало маленькое красное зёрнышко, похожее на капельку крови [А. Милорадов. Маленькая Божья Птичка // «Наука и религия», 2010] [НКРЯ];

(9) Ежели бы он был капельку лучше, он не стал бы заводить роман на стороне [Т. Тронина. Никогда не говори «навсегда» (2004)] [НКРЯ];

(10) Почтенная публика, капельку терпения! Сейчас на ваших глазах произойдёт чудо! [Д. Колодан, Карина Шаинян. Затмение (2007)] [НКРЯ].

Что касается транспозиционного процесса адвербиализации словоформы навалом, то она представлена в типовых контекстах четырьмя этапами (стадиями): а) стадией ядерных существительных в функции объектного дополнения (11); б) стадией периферийных существительных в функции обстоятельства образа или способа действия с возможным оттенком меры и степени, употребляемых с адъективными и / или субстантивными распространителями (12); в) стадией промежуточных субстантивно-адвербиальных образований, употребляемых без зависимых слов в синкретичной функции дополнения и обстоятельства способа действия (13) и г) стадией одиночно употребляемых периферийных наречий, не нарушающих смыслового тождества исходной субстантивной лексемы в функции несогласованного определения и обстоятельства образа или способа действия (с возможным оттенком меры и степени) (14):

(11) Пассажиры были сильно напуганы огромным навалом сползшего снега;

(12) Кости лежали сплошным навалом. Сверху они были черные от карболки, но когда их ворошили, они становились белыми, желтыми, кремовыми [Ю. Домбровский. Факультет ненужных вещей, часть 1 (1978)] [НКРЯ]; Буквально друг на друге, сплошным навалом искореженные танки, орудия, бронетранспортеры, автомобили [К. Ваншенкин. Рассказ о потерянном фотоальбоме (1973)] [НКРЯ];

(13) Он испугался погибнуть в больших теплых руках деревни, задохнуться в овчинном воздухе смирных людей, побеждающих врага не яростью, а навалом [А. Платонов. Чевенгур (1929)] [НКРЯ];

(14) Зачем-то открыл шкафчик под телевизором. Там навалом лежали видеокассеты [О. Дивов. Молодые и сильные выживут (1998)] [НКРЯ]; Мы часто большинством двора выезжали на природу, и женщина Нонна везла нас навалом в своей машине, а сзади в такси следовал Циркачев со своей компанией и с девочкой Веточкой [Б. Вахтин. Три повести с тремя эпилогами / Летчик Тютчев, испытатель (1959-1964)] [НКРЯ]; Стволы навалом, один на одном, толстые, тяжелые, забуревшие от времени, и вскинутые вверх в судорогах костлявые ветви... [В. Тендряков. Находка (1965)] [НКРЯ]; При свете луны я увидел, что вся она до верха бортов была загружена прямо навалом, как дрова, свежей рыбой [С. Голицын. Записки беспогонника (1946-1976)] [НКРЯ]; Пускай из корзины торчат навалом краснаголовые подосиновики, белые, рыжики [И. Евдокимов. Левитан (1940)] [НКРЯ]; Четвертая спичка пояснила Векшину обилие бумаги в сундучке, чистой и порченой, этих небрежно исчерканных листков, втиснутых туда навалом, как сгреблось со стола [Л. Леонов. Вор. Часть 3 (1927|1959)] [НКРЯ]; Дай руку и ведай: не я на тебя навалом пошел [А. Чапыгин. Разин Степан (1927)] [НКРЯ].

Процессы адвербиализации и прономинализации словоформ типа навалом, протекающие в семантической зоне исходной лексемы навал, сопряжены, с одной стороны, с поэтапным (на разных стадиях адвербиализации) ослаблением и утратой признаков существительных, а с другой стороны, с приобретением признаков наречий и – при местоименно-числительном употреблении – местоимений-числительных.

В результате собственно грамматической адвербиализации на стадии периферийных наречий (типовой контекст: Вещи навалом валялись по всему двору) словоформа навалом утратила основные категориальные признаки существительных – общеграмматическую семантику предмета; категории рода, числа и падежа; изменяемость по числам и падежам; функцию дополнения, сочетаемость с распространителями адъективного и субстантивного типа, разрядовые значения нарицательных, неодушевленных и абстрактных существительных, категориальный статус флексии у морфемы -ом. С другой стороны, у этой же словоформы появились частеречные признаки наречия: категориальная семантика признака признака, неизменяемость, первичная функция обстоятельства (образа или способа действия с возможным оттенком меры и степени); примыкание как способ присловной подчинительной связи с главным компонентом словосочетания.

В типовых контекстах вроде Вещей было навалом адвербиализованная словоформа навалом в местоименно-числительной функции представляет первую стадию прономинализации, что проявляется в появлении у нее категориального значения местоимения-числительного, а именно семантики указания на неопределенное множество предметов; сочетаемость с управляемой формой родительного падежа существительного, обозначающего «считаемые» предметы (Книг – навалом; Навалом книг еще было в машине); функция главного компонента синтаксически нечленимого словосочетания, выступающего в функции подлежащего или дополнения (Навалом книг осталось дома) или в предикативно-обстоятельственной функции (Книг – навалом). Ср. типичное местоимение-числительное: Новых сапог – несколько; Несколько книг лежало на подоконнике. В отличие от местоимения-числительного несколько, адвербиализованная словоформа навалом в местоименно-числительном употреблении не склоняется и не связывается синтаксически с зависимым существительным способом согласования в формах падежа и числа; ср.: несколько книг (управление формами родительного падежа множественного числа) и несколькими книгами (согласование в формах творительного падежа и множественного числа). Нет у нее и способности указывать на неопределенное множество чего-либо безотносительно к ситуативной норме; ср.: Книг было несколько и Книг было навалом, т.е. больше некоей нормы. Отличается навалом от несколько также отсутствием флексий в морфемной структуре слова.

Для образования порядком также характерны субстантивный (15), адвербиальный (16) и адвербиально-местоименно-числительный (17) типы употребления; ср.:

(15) Водоем был типа водохранилища. Любовались природой и немецким порядком [С. Носов. Грачи улетели (2005)] [НКРЯ]; Прежние писатели относились к лицам с особенным вниманием, взять хоть Достоевского: скупой и точный штрих – и, кажется, образ готов. Современные этим порядком пренебрегают [Е. Чижова. Лавра // «Звезда», 2002] [НКРЯ];

(16) Прорезая кромешную ночь робким светом ручных фонарей, до полночи ходила бригада берегом горной реки, тайно надеясь увидеть воскресшего чудом Степана, и когда у людей не осталось на поиск физических сил, то они, молча поев у тлевшего жарко костра порядком уже опостылевшей всем жирной баночной каши, всласть подымив в ночь вонючею, едкою «Примой», разбрелись отдыхать по двускатным армейским палаткам [Л. Сермягин. Таймень // «Дальний Восток», 2019][НКРЯ]; Рассветы, закаты, дым костров, девчонка, впервые попавшая на «Гамлета», – все это ему порядком надоело, все это было не то, не то, не то [Е. Попов. Подлинная история «Зеленых музыкантов» (1997)] [НКРЯ]; Конечно, его прекрасно знали везде, и в последний раз, когда его видели, он был порядком-таки навеселе [М. Пришвин. Серая сова (1938)] [НКРЯ]; Вдруг в Клину ввалился толстый-претолстый купчина, порядком выпивши [Вл. А. Гиляровский. Трущобные люди / Колесов (1887)] [НКРЯ];

(17) Приемная была невелика, а художников набралось порядком, но они были существами нематериальными, и поэтому на одном квадратном метре их могло уместиться бесконечно большое количество: ангелы входили друг в друга [В. Ревич. Штурмовая неделя // «Химия и жизнь», 1965] [НКРЯ]; Пошли сразу к Ильменям, а там народу порядком набилось, и все хита самая последняя [П. Бажов. Солнечный камень (1941)] [НКРЯ].

Однако, в отличие от навалом, субстантивная словоформа порядком преобразуется не в периферийное, а в ядерное наречие, которое функционирует за пределами семантической зоны исходной субстантивной лексемы порядок (см. также: ^{[13, с. 108]}).

Ср. лексические и грамматические омонимы в предложениях:

(18) Но все в этой единственной просторной комнате приятно поражало чистотой и порядком [В. Катаев. Алмазный мой венец (1975-1977)] [НКРЯ] (существительное);

(19) Солнце порядком пригревало, когда я закончил разработку этюда, впоследствии послужившего основанием для картины, и отодвинул мольберт, чтобы бросить последний взгляд на озеро [И. Ефремов. Озеро горных духов (1942-1943)] [НКРЯ] (отсубстантивное наречие).

Местоименно-числительный тип употребления адвербиализованного существительного порядком встречается в пре- и постпозиции по отношению к управляемому родительному падежу имени, обозначающему неопределенно-считаемые объекты; ср.:

(20) Золотишка-то у них с Пантелеем порядком было [П. Бажов. Змеиный след (1939)] [НКРЯ]; А при казенных заводах в ту пору немцев порядком сидело [П. Бажов. Про главного вора. Сказ дегтярского горняка (1941)] [НКРЯ];

(21) Хрипушин с бычьей яростью, в которой было, однако, и порядком неуверенности…– тот итог, к которому пришла вся его путаная и нелепая жизнь [Ю. Домбровский. Факультет ненужных вещей, часть 2 (1978)] [НКРЯ]; В столовой было еще порядком народу, но все разбрелись и кто где. [Ю. Домбровский. Рождение мыши (1951-1956)] [НКРЯ].

Наречие битком генетически связано с творительным падежом существительного, не употребляющегося уже в современном русском языке. Поэтому ему присущи два типа употребления – собственно адвербиальный и местоименно-числительный.

При собственно адвербиальном употреблении битком реализует значение ʻочень плотно, тесно’ :

(22) Холодным вьюжным вечером после утомительного перехода полк остановился здесь отдохнуть и хоть как-то обогреться. Бойцы битком набились в уцелевшие избы [В. Тыцких. Через три войны // «Дальний Восток», 2019][НКРЯ]; А он снимает фильмы, на премьерах залы битком, поздравления, хвалебные статьи [А. Найман. Колыбель (2012) // «Октябрь», 2013][НКРЯ]; В Новом Летнем театре с неслыханным успехом идут гастроли Ф. Шаляпина. Зал всегда набит битком. Певец поражает слушателей мощью голоса и артистизмом [В. Аксенов. Любовь к электричеству (1969)] [НКРЯ];

В местоименно-числительной функции наречие битком указывает на неопределенно-большое количество предметов ʻочень много, уйма’:

(23) Итак, на каждом этаже – полутораметровой ширины коридор, а по обе стороны – выходящие в этот коридор, протянувшиеся вдоль своих коек комнаты, а в комнатах людей, детей и пожитков – битком [А. Эппель. Бутерброды с красной икрой (1990-2000)] [НКРЯ]; Дело происходило в Академии имени Можайского, народа было битком [М. Зайчик. В нашем регионе // «Звезда», 2002]; Когда Ценциппер пришел в Африку, в зале было уже битком народу [Ю. Буйда. Город палачей // «Знамя», 2003] [НКРЯ]; Купил я билет, захожу в зал, а там людей битком, все места заняты [Ф. Кривин. Район деревни Старокопытовки (1985)] [НКРЯ].

Адвербиализованные формы творительного падежа существительных навалом, битком, порядком в местоименно-числительном употреблении (24) функционально сближаются со словами разных частей речи, употребляемыми для обозначения неопределенного множества предметов, а именно с существительными (море, океан, бездна, пропасть, туча) (25), прилагательными (полно) (26), числительными (десять, сто, тысяча, миллион) (27), наречиями (много, мало, немного) (28), глаголами (завались, хватит / хватает) (29) (см. о них, напр.: ^{[24, с. 32–138]}). Например:

(24) А вот когда мне было двадцать лет, говорит бабушка, помню, ехали мы в поезде, народу битком и пришлось всю дорогу стоять [М. Палей. Поминовение (1987)] [НКРЯ]; Тут было порядком незнакомых лиц – должно быть, многие гости прибыли из Москвы, – но встретилась и пара известных физиономий: художник Чугунов и фотограф Калюкин [П. Крусанов. Мешок света // «Октябрь», 2013] [НКРЯ]; Дурневы больше не доставляли Тане никаких неприятностей – у них и своих проблем было теперь навалом [Д. Емец. Таня Гроттер и магический контрабас (2002)] [НКРЯ];

(25) Пой, пой еще, Мейран. Браги еще – океан. И ты видишь: я – твой Степан – делаюсь садом твоим апельсиновым, расцветающим в Персии [В. Каменский. Степан Разин (1928)] [НКРЯ]; Здесь сливалась волна, идущая из 4-го корпуса, с нашей волной. Туча людей ждала поезда. Поезд пришел [В. Шкловский. Сентиментальное путешествие (1923)]; Да вот жалко, что вас не было; гостей было пропасть, человек тысяча, музыка, генералы, и я танцевал... [Л. Н. Толстой. Отрочество (1854)] [НКРЯ];

(26) На площадке возле станции, как всегда вечером, полно молодых ребят [В. Аксенов. Звездный билет // «Юность», 1961] [НКРЯ]; «Да, дорога трудная, – сказал Андреев. – И посадка трудная, вокзала нет, поезда с Кавказа мимо нас транзитом на Балашов едут, народу в них полно, военные, военные» [В. Гроссман. Жизнь и судьба, часть 3 (1960)] [НКРЯ];

(27) «Машина тут совсем ни при чем. – сто раз повторяла, – купи новые стулья. На прошлой неделе сам ведь чуть не свалился» [А. Геласимов. Ты можешь (2001)] [НКРЯ]; Миллион раз видела по телику фонтан, но «живьем» – это нечто! [А. Салуцкий. Немой набат // «Москва», 2019] [НКРЯ];

(28) Тут много молодых, лет до тридцати, коротко знакомых [В. Распутин. Новая профессия (1998)] [НКРЯ]; Гостей немного, это, как всегда, ответственные за что-то, что-то достраивающие в избранном ритуале [В. Распутин. Новая профессия (1998)] [НКРЯ];

(29) Живут чисто, все блестит, ковры везде, а еды-то всякой завались. [Ф. Абрамов. Дом (1973-1978)] [НКРЯ]; Денег у Гусейновых хватит на детей, внуков и еще на четыре поколения в глубину [В. Токарева. Своя правда // «Новый Мир», 2002] [НКРЯ].

Для сравнения приведем соотносительные с ними словоформы разной частеречной отнесенности – существительное (30), прилагательное (31), числительное (32), наречие (33), глагол (34), но не подверженные транспозиционному процессу прономинализации:

(30) Впереди пенистый прибой разбивался о рифы и бурлил вокруг камней, вокруг, сколько мог охватить глаз, расстилался сизый, белесый, призрачно серебрящийся, далекий и в этой немыслимой дали уже не отличимый от неба океан: горизонта более не существовало [Б. Хазанов. Корсар (2000)] [НКРЯ];

(31) Рынок большой. Квартир полно. Покупателей навалом [А. Волос. Недвижимость (2000) // «Новый Мир», 2001] [НКРЯ];

(32) Однажды днем зашла соседка, старуха Кузнецова, и попросила в долг сто рублей, заплатить молочнице [Т. Виктория. Своя правда // «Новый Мир», 2002] [НКРЯ];

(33) Дима не умеет читать мыслей, но чувствует их, поэтому, хотя и не сказала Эльвира ни слова на протяжении всего пути, ему кажется, что они много и хорошо говорили, он ведь, как и она, беспрерывно менял мысли, хотя и не понимал, о чем думает, свое дыхание он тоже ведь чувствует – и не только дыхание, он с точностью до удара в минуту знает всегда, какое у него сердцебиенье, он видит, какими становятся его глаза от того, на синее он смотрит, на желтое или вообще на коричневое, – и понимает, что эта сверхчувствительность самоощущения, приятная сейчас, может стать для него источником многих тягостных переживаний в старости, — но старость далеко – или, скорее всего, – никогда [А. Слаповский. Гибель гитариста (1994-1995)] [НКРЯ];

(34) «Вот тут и поторгуй! Жизня пошла, так ее! – Н-на-а, лихо не лежит тихо, либо валится, либо катится, либо по власам рассыпается... – ...И завались сохатый в берлогу! – рассказывал дядя Ваня, давно уже забросивший охоту, потому как прирос к сплавному пикету. – А он, хозяин-то, и всплыл оттуда! Я тресь из левого ствола! Идет!» [В. Астафьев. Последний поклон (1968-1991)] [НКРЯ].

Неопределенное множество предметов, передаваемое при помощи прономинализирующихся словоформ разных частей речи, можно дифференцировать в зависимости от его отношения к некоей ситуативной норме. В итоге может быть множество, а) соответствующее норме (Материалов пока достаточно); б) не достигающее нормы, меньше нормы (Хороших специалистов мало); в) превышающее норму, больше нормы (Интересных книг много). Гибриды типа навалом, битком, порядком обозначают количество, превышающее ситуативную норму. Они противопоставлены группе адвербиализованных форм винительного падежа существительных капельку, чуточку со значением неопределенно-малого количества, не достигающего нормы.

В исследовании Н.Ю. Шведовой "Местоимение и смысл. Класс русских местоимений и открываемые ими смысловые пространства" ^{[21, с. 120–124]} показаны возможности разноуровневой экспликации неопределенного множества, которое включает в себя: а) собственно неопределенную множественность (несколько раз, около сотни, не поймешь сколько и др.); б) неопределенно-большое множество (много, множество, уйма, хоть пруд пруди и др.); в) неопределенно-малое множество (мало, чуть-чуть, кот наплакал и др.). Отметим также возможности иной интерпретации слов с семантикой неопределенного множества, в соответствии с которой считается, что это особый подразряд неопределенно-количественных числительных, образованных вследствие нумерализации (а не прономинализации) языковых единиц разных частей речи – существительных, прилагательных, наречий, глаголов (см.: ^{[4, с. 262–263; 7, с. 369, 378; 11, с. 141; 17, с. 573]}).

Адвербиальной и прономинальной транспозиции в русском языке подвержена также субстантивная словоформа местами, используемая для неопределенной локализации объекта в виде точки. Она сближается по значению с неопределенным местоимением-наречием кое-где, также используемым для пространственной локализации предмета. Ср.:

(36) Местами блестели на солнце зеркальные пятна болотной воды [И. А. Ефремов. Бухта радужных струй (1944)] [НКРЯ] (≈ ʻкое-где, в некоторых местах’);

(35) Среди этой зелени прошлого года кое-где виднелись новые цветочки белого подснежника и лиловые, мелкие и ароматные цветочки волчьего лыка [М. Пришвин. Кладовая солнца (1945)] [НКРЯ].

3. Заключение

Проведенное исследование свидетельствует о том, что существительные в форме творительного падежа единственного числа (навалом, битком, порядком) и множественного числа (местами) способны транспонироваться в определительно-количественные и обстоятельственно-пространственные наречия, а также в неопределенные местоимения-числительные. Степень адвербиализации у них неодинакова: одни из них грамматически преобразуются в наречия, не выходя за пределы семантической зоны исходных лексем, другие нарушают смысловое тождество исходных лексем, представляя не только грамматические, но и лексические омонимы. Степень и характер прономинализации адвербиализованных словоформ также различна. Образования типа битком, порядком, будучи ядерными наречиями, находятся лишь на первой стадии перехода в местоимения-числительные; периферийное отсубстантивное наречие местами эксплицирует зону ядра неопределенных местоимений-наречий.

Благодарность.

Исследование выполнено при финансовой поддержке РНФ в рамках научного проекта № 24-28-00674 «Исследование адвербиализации как типа ступенчатой транспозиции субстантивных словоформ в системе частей речи русского языка».