Выдача патриаршей милостыни не нищенским категориям населения во второй половине XVII в.

Охлопкова Виктория Александровна ORCID: 0009-0002-1184-5896 аспирант, Исторический факультет, Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова 119991, Россия, г. Москва, ул. Ленинские Горы, 1Б Okhlopkova Viktoriia Postgraduate student, Faculty of History, Lomonosov Moscow State University 1B Leninskie Gory str., Moscow, 119991, Russia ohlopkovava@my.msu.ru

Введение

В отечественной научной литературе с XIX в. ^[1-4] по сей день ^[5-6] прослеживается ощутимый интерес к истории церковной благотворительности в допетровской Руси. Тем не менее, как ни парадоксально, крайне мало внимания уделено одному из центральных понятий в рамках этой проблематики – «милостыня».

Особую роль в социальном вспомоществовании, оказываемом Русской Церковью нуждающимся, играла так называемая патриаршая милостыня. Сведения о ее выплатах наиболее полно представлены в расходных книгах Патриаршего Казенного приказа второй половины XVII в. Книги, в свою очередь, состояли из глав, соответствовавших тем или иным статьям расхода.

Понятие «милостыня» вызывает отчетливые ассоциации преимущественно с нищими не только на бытовом уровне, но и на этапе знакомства исследователя с вышеупомянутым источником, одна из глав которого (обычно третья) посвящалась расходам «на милостыню нищим». Однако, как справедливо отмечал в середине XIX в. И. М. Снегирев ^{[1, с. 12]} и отмечают нынешние исследователи Н. В. Козлова ^{[7, с. 27]}, И. А. Устинова ^{[8, с. 11]}, Н. В. Воробьева ^{[6, с. 204-210]}, патриаршая милостыня полагалась не только нищим. Дореволюционный исследователь И. И. Шимко называл такие выплаты «пособиями нуждающимся», однако справедливости ради отметим, что он бегло упомянул эту категорию выплат, не включив ее в свою классификацию милостыни наряду с поручной и поденной милостыней ^{[9, с. 242]}. Как правило, в рамках текстов расходных книг милостыня для не нищих получателей упоминалась в главе (обычно восьмой) «На всякие приказные расходы».

Цель настоящей статьи – выяснить, какое значение имела патриаршая милостыня для не нищенских категорий населения. Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие задачи: выявить эти категории, проанализировать индивидуальные особенности патриаршей материальной помощи для каждой из них.

Патриаршая милостыня для служителей Патриарших приказов

Глава «На всякие приказные расходы» расходных книг Патриаршего Казенного приказа также могла называться «В приказ всяких чинов людем и милостыни». В первую очередь она включала в себя перечисление своего рода «социальных выплат» для служителей Патриаршего двора (т. е. всех Патриарших приказов: Казенного, Дворцового, Разрядного), несколько анахронично названных И. А. Устиновой «сотрудниками» оного ^{[8, с. 11]}: от книгописца до сторожа, от светского подьячего до казначея-старца. Двое последних, таким образом, не только отвечали за выдачу патриаршей милостыни, но и в некоторых случаях могли и сами выступать как ее получатели.

Примечательно наблюдение того же автора, что выплаты служащим царского двора в XVII в. также в ряде случаев назывались «милостыней» ^{[8, с. 11]}. Этот факт указывает историкам на некоторое сходство Патриаршего двора с монаршим с точки зрения организации социального вспомоществования. Заметим при этом, что выдача патриарших денег могла в случае необходимости осуществляться и представителям других (не Патриарших) приказов.

Выданные в качестве милостыни деньги зачастую предназначались для погребения родственников и для восстановления жилья после пожара. Эти выплаты были нерегулярными и обуславливались скорее экстраординарными обстоятельствами в жизни людей, нежели перманентным тяжелым материальным положением. В то же время нельзя исключать и возможность сочетания указанных обстоятельств.

Тексты расходных книг свидетельствуют, что суммы этих выплат не были фиксированными для людей одного социального статуса или с похожей проблемой. По всей видимости, решение по каждой челобитной принималось в индивидуальном порядке. Однако, к сожалению, тот факт, что первичная документация для составления расходных книг – «расходные столпы» (столбцовое делопроизводство) и «памятные тетрати» (книжное делопроизводство) – не сохранилась, не позволяет реконструировать механизм принятия этих решений.

Впрочем, выплаты по аналогичным причинам могли получить и нищие, также подав челобитную. Соответственно, для нищих, помимо «поденной» (выплачиваемой регулярно некоторым из них) и «поручной» (выдаваемой с рук во время патриарших выходов) милостыни, существовал и еще один вариант, актуальный для жизненных ситуаций, вызывающих особые нужды в деньгах.

Сущностная разница между такими выплатами для служителей Патриаршего дома и для нищих состояла в том, что нищие в большинстве случаев просили о материальной помощи в связи со смертью близких родственников, тогда как у людей, непосредственно причастных к Патриаршему двору, это была лишь одна из возможных причин (наряду с, прежде всего, «пожарным разорением»), однако нельзя назвать ее преобладающей. Вероятно, такое положение дел связано с очевидно более высоким уровнем смертности среди бедного населения Москвы и окрестностей.

В наименованиях глав, соответствующих приказным расходам, могли специально упоминаться затраты на погребения. В частности, глава пятая расходной книги за 1696 г. имеет название «В приказ всяких чинов людем, и для домовых посылок, и на погребения» ^{[10, л. 241]}.

Патриаршая милостыня для участников панихид по духовным и светским лицам

Другой круг нерегулярных милостынных выплат был связан с панихидами, в том числе после погребения патриархов, и представлял собой альтернативу жалованья всем, кто участвовал в церемонии: попам, протопопам, дьяконам, протодьяконам, причетникам и т. д.

Нерегулярными эти выплаты были как по периодичности, так и по сумме. Показателен в этом смысле пример погребения иеромонаха Дорофея – духовника патриарха Иоакима в 1676 г., когда удалось зафиксировать только общую сумму выданных священникам денег без поименного списка получателей ^{[11, л. 160об-161]}. Это связано с тем, что патриарх в данном случае деньги выдал «поручно», что в целом куда больше свойственно патриаршей милостыне для нищих.

Отнюдь необязательно деньги получали священнослужители с Патриаршего двора. Более того, необязательно это были в принципе священнослужители, особенно если речь шла о такой крупной церемонии, как погребение патриарха, – это могли быть и светские лица, помогавшие в подготовке и проведении похорон. Например, в 1672 г., когда был погребен патриарх Питирим, были осуществлены выплаты следующим участникам этого процесса: «Успенским звонарем шестнатцати человеком по два алтына по три деньги человеку, сторожам благовещенским четырем человеком, архангельских одному, рождественским <…> двум <…> всего дватцати девяти человеком по два алтына человеку» ^{[12, л. 435об-436]}.

На панихидах, связанных с годовщинами смерти (причем смерти как светских, так и духовных лиц), практиковалась выдача поручной милостыни нищим: см. далее пример из расходной книги 1670 г., связанный, с панихидой по Евдокии Лукьяновне Стрешневой, умершей в 1645 г., и пример из расходной книги 1676 г., касающийся панихиды по патриарху Филарету, умершему в 1633 г.

· «Августа в 17 день святейший патриарх был в Вознесенском монастыре, пел понахиду по благоверной царице и великой княгине Евдокии Лукьяновне, и после понахиды на конюшенном дворе роздано нищим милостыни поручно три рубли семь алтын две деньги дано <…>» ^{[13, л. 151об]}.

· «Мая в 3 день святейший патриарх служил божественную литоргию по святейше патриархе Филарете Никитиче Московском и всеа Русии <…> нищим поручной милостыни вос(е)мь алтын две деньги дано <…>» ^{[11, л. 162об]}.

Патриаршая милостыня для бывших полоняников

«Пособия нуждающимся» (согласно терминологии И. И. Шимко) могли получить также те, кто попал в плен на пограничных территориях государства и понес убытки, пока находился в плену. Записям о таких выплатах соответствовала формулировка «за полонное терпение».

В расходных книгах Патриаршего Казенного приказа преимущественно упоминаются полоняники «турские и крымские»: исследователи внешней политики второй половины XVII в., в сферу научных интересов которых входят взаимоотношения Московского государства, Османской империи и Крымского ханства указывают на распространенность практики «розменов» русских, крымских и османских полоняников ^[14-15]. И если «розмены» были миссией Посольского приказа, то Патриарший Казенный приказ брал на себя задачу оказать материальную поддержку русским полоняникам, уже выкупленным и недавно вернувшимся на родину.

Выдача милостыни полоняникам осуществлялась преимущественно по их челобитным, например: «Марта в 21 день по челобитной за пометою дьяка Перфилья Семенникова полонянику рейтару Тимофею Шмакову за полонное терпение на милостыню два рубли дано ис приему Ивашка Неустроева. Тимофей Шмаков денег два рубли взял, а вместо ево росписался города Рыльска Афонасьевской поп Иван, по ево веленью руку приложил» ^{[16, л. 189об]}.

Надо сказать, что каких-то фиксированных сумм для полоняников не было. Получаемые суммы зависели от индивидуальной ситуации и личных обстоятельств полоняников, которые и указывались в челобитных (в том числе коллективных), что особенно отчетливо видно на примере ситуации, когда полонянке-вдове для пострижения было необходимо платье, стоящее определенную сумму денег: Апреля в 16 день по челобитной за пометами дьяков Дениса Дятловского, Перфилья Семенникова города Ливны крымской полонянке Агеевской жене Потапова сына Юрьева вдове Варварице Федорове дочери для пострижения на покупку черного платья два рубли <…> вдова Варвара на пострижение на покупку черного платья денег два рубли взяла. Вместо ее росписался Иван Меньшой Васильев сын Григоров» ^{[17, л. 269об]}.

Если же говорить о пропитании, на выданные суммы можно было питаться как минимум несколько недель, соответственно, эти деньги были не символическими, а вполне весомыми, и могли действительно помочь бывшим полоняникам адаптироваться к социально-экономическим реалиям Московского государства после возвращения. Обратим внимание и на то, что какая бы то ни была социальная стратификация у полоняников, составители расходных книг Патриаршего Казенного приказа не дифференцируют их по социальному статусу. Неважно, какие у них чины, – они даже не указаны: предполагается, что все перечисленные люди в равной мере заслужили материальную поддержку. Таким образом, необходимо заключить, что немаловажным фактором, который мог влиять на изменение объема расходов Московского Патриаршего дома на благотворительность, были внешнеполитические обстоятельства: чем больше пленных выкупят Посольский приказ и подотчетный ему Полоняночный, тем больше пленных потенциально смогут подать челобитные и претендовать на милостыню, тем больше будет расходов на милостыню полоняникам. Могли оказать влияние на изменение суммы расходов в этом направлении и личные обстоятельства челобитчиков, особенно с учетом того, что коллективные челобитные бывших полоняников являлись распространенной практикой.

Патриаршая милостыня для заключенных

Если нищие получали поденную, поручную милостыню и нерегулярные выплаты в связи с тяжелыми жизненными обстоятельствами, то заключенные получали так называемую «указную» милостыню. В их число входили заключенные из тюрем всех приказов, не исключая и Патриаршие. «Указная» – термин непосредственно из источника, связанный с тем, что милостыня (впрочем, на самом деле не только такая) выдавалась согласно патриаршим указам – как в церковные праздники, так и на основании челобитных:

· «Июля в 9 день в большую тюрьму указной воскресной рубль дано <…> из приему Левка Ветошкина росписка в деньгах тюремных сидельцов в столпу (расходном. – В. О.)» ^{[13, л. 146]}.

· «Августа в 15 день по имянному указу святейшаго патриарха для празднества Успения Пресвятыя Богородицы роздано милостыни по приказом колодником в судных в Володимерском десяти человеком, в Московском тритцати одному человеку, Большого Дворца десяти человеком, в Конюшенном десяти человеком <…> дано из приему Елизарка Федорова, именная росписка в росходном столпу и тюремного двора росписка» ^{[13, л. 150-151]}.

· «(Запись без указания даты. – В. О.) По челобитной за пометою дьяка Ивана Калитина Земского приказу колодником и колодницам на милостину три рубли дано ис приему Левка Ветошкина, росписались в деньгах на той же челобитной» ^{[13, л. 238]}.

Зачастую в записях расходных книг Патриаршего Казенного приказа указывалось число нищих, которым выдается милостыня (это не касается случаев выдачи поручной милостыни). Специфика «указной» милостыни для «тюремных сидельцев и колодников» ^{[1, с. 13]} состоит в том, что с ней были возможны оба варианта, как свидетельствуют вышеприведенные цитаты.

Соответственно, в случаях, когда число заключенных остается неизвестным, ответ на вопросы, как распределялись деньги внутри тюрем после выдачи общей суммы, дифференцировались ли по количеству, например, деньги, предназначенные для колодников и колодниц, узнать нельзя. Возможно, эти сведения удалось бы найти в первичной документации, в первую очередь в «расходном столпу», но, в силу того, что она не сохранилась, наши исследовательские возможности в этом направлении крайне ограничены.

Заключение

«Патриаршая милостыня» – понятие, включающее в себя выплаты, которые могли предназначаться, помимо нищих, полоняникам, заключенным, участникам крупных панихид по духовным и светским лицам (патриархам, монаршим особам), а также любым служителям Патриаршего двора, среди которых, в свою очередь, были как духовные, так и светские чины.

«Милостыня» в представлении составителей расходных книг Патриаршего Казенного приказа – это действие, направленное на помощь не только беднейшим жителям Москвы и окрестностей, но и всем тем, кто в момент совершения выплаты нуждался материальной поддержке. Выплаты для участников панихид были содержательно ближе к жалованью, но по факту им не являлись и назывались именно милостыней.

Патриаршая милостыня, помимо поденной и поручной, включала в себя «пособия нуждающимся» (согласно терминологии И. И. Шимко). На «пособия нуждающимся» могли претендовать в том числе служители Патриаршего двора, если они попали в тяжелую жизненную ситуацию, прежде всего пожар или смерть близкого родственника. По тюрьмам разносилась милостыня с особым наименованием – «указная»: Церковь стремилась проявить милосердие даже к тем, кому были чужды христианские добродетели. Милостыня для полоняников, помогавшая им постепенно и относительно безболезненно вернуться к мирной жизни, несмотря на предшествующие лишения и увечья, специального названия не имела.

Таким образом, патриаршая материальная помощь предназначалась не одним лишь нищим, а широкому кругу нуждающихся. Это наблюдение подводит к простому, но важному выводу: патриаршая милостыня, выдававшаяся московскими патриархами на рубеже русского Средневековья и Раннего Нового времени, отнюдь не была формальностью, «декорацией» для укрепления авторитета Церкви – она была призвана оказать реальную материальную помощь тем, кто действительно в ней нуждался, будь то нищие или те, кто нищими вовсе не являлся, но волей судьбы оказался в тяжелых жизненных обстоятельствах.