Руководители полков Костромского ополчения 1812 года

Кондратьев Николай Владимирович Главный библиотекарь; Информационный центр “Библиотека им. К. Д. Ушинского” Российской академии образования 127550, Россия, Московская область, г. Москва, Дмитровское шоссе, 37 к.1, кв. 134 Kondrat'ev Nikolai Vladimirovich Chief Librarian; Information Center “K. D. Ushinsky Library” Russian Academy of Education 127550, Russia, Moscow region, Moscow, Dmitrovskoe shosse, 37 building 1, block 134 nickolay.kondratjev@yandex.ru Другие публикации этого автора

Введение. Изучение истории Отечественной войны 1812 года и Заграничного похода русской армии 1813-1814 гг. являются важными направлениями российской исторической науки уже на протяжении двухсот лет. В отечественной историографии приоритетным является изучение действий регулярной армии в ходе военных кампаний 1812 – 1814 гг.: накоплен значительный объем исследовательских материалов, систематизированы и изданы документы этого периода, изданы многочисленные мемуары и воспоминания участников сражений и современников. В то же время действия народного ополчения 1812 – 1814 гг. до сих пор не имеют такого же широкого освещения в научной литературе.^[42,с.6]

Военные историки XIX века не выделяли тему ополчений как самостоятельный предмет изучения, а рассматривали совокупно с историческим описанием действий регулярной армии. Например Д. И. Ахшарумов в «Историческом описании войны 1812-го года» ^[6] только упоминал о формировании ополчения как резерва армии, но в дальнейшем эту тему не развивал. Такая же позиция выражена в сочинении Д. П. Бутурлина^[16]. Усилиями А. И. Михайловского-Данилевского^[44], а затем М. И. Богдановича^[12] собраны богатейшие архивные фонды, отражающие формирование губернской военной силы и разнообразное применение ополченских подразделений в ходе Отечественной войны 1812г. и Заграничного похода 1813-1814гг. Но при этом, во-первых, ополчение по-прежнему воспринималось только как вспомогательная сила регулярным войскам, а во-вторых, не рассматривались конкретные губернские ополчения как отдельные направления историографического описания.

В ряде исследований не разделялись ополченские формирования и партизанские отряды. Эта точка зрения выражена, например, П.М. Андриановым^[3]. Уже в ХХ веке А.А. Керсновский в «Истории Русской армии» рассматривает ополчение 1812 года в рамках общенародного сопротивления, атрибутирует его как непрофессиональное формирование и сопоставляет с партизанским движением: «С русской стороны мы видим в отечественную войну сочетание двух элементов: сравнительно небольшой постоянной армии – армии профессионалов – и „вооруженного народа” (партизаны и ополчение), опирающегося на эту армию. Иными словами, в 1812 году русские „стихийно” осуществили то, до чего немецкий ум… додумался лишь сто с лишним лет спустя. Профессиональная армия и вооружившийся народ блестяще поделили между собой работу, как бы дополняя друг друга. Однако главное значение имела, конечно, армия» ^[38,с.264].

В целом ряде исследований^[8;13] статистические данные неточны или противоречивы.

Первые тематически ориентированные исследования об ополчениях отдельных губерний появились в конце XIX- начале ХХ вв. Предметом этих публикаций стало формирование военной силы в регионах, а также фактический материал о деятельности отдельных известных личностей. Эти темы нашли отражение в публикациях А.П. Языкова, В. И. Колосова, И. Ф. Павловского, П. Китицына и др.^[37;39;80].

До 1917г. ополченская тема была предметом интереса региональных историко-археографических комиссий, причем пик их деятельности пришелся на период празднования столетия Отечественной войны в 1912г. ^[15;43;74] На рубеже веков были впущены специализированные издания: «Бумаги, относящиеся к Отечественной войне 1812 года, собранные и изданные П. И. Щукиным» ^[16], «Сборник исторических материалов, извлеченных из Архива собственной Е. И. В. канцелярии» Н. Ф. Дубровина^[69], материалы военно-ученого архива Генерального Штаба^[52] , включавшие сведения и по ополчениям. Обобщающий характер имело исследование В.Р. Апухтина^[4] . Именно эти издания аккумулировали фактический материал для исследования истории губернских ополчений в период Отечественной войны 1812 г. и Заграничного похода 1813-1814гг., в том числе сведения о Костромской военной силе. Но рост интереса к провинциальной тематике не привел к появлению исследований индивидуальной биографической направленности.

В советской историографии тема народного ополчения приобрела актуальное звучание в годы Великой Отечественной войны^[14;68] , а затем во время празднования 150-летия Отечественной войны 1812г. была раскрыта в двух фундаментальных публикациях – диссертации В.И. Бабкина^[6] и сборнике документов под редакцией Л.Г.Бескровного^[47]. Тем не менее и этот период исторических исследований не был связан с глубоким и детальным изучением биографий руководителей и участников ополчений. Напротив, приоритетным было исследование социально-политических проблем^[45]. Монографические исследования и диссертации XXI века все чаще имеют региональную направленность^[33;67;76], но по-прежнему немногочисленны. Характерной чертой современных исследований надо признать смену научных приоритетов. Так, С.В. Белоусов считает, что «актуальным представляется изучение взаимодействия общества и власти и определение эффективности управления провинциальной администрации в условиях воленного времени на примере изучения формирования и деятельности» отдельно взятого ополчения округа^[10,с.4].

Л.М. Спиридонова^[71] и Д.А.Николаев^[48] сочли наиболее перспективным комплексное изучение ополчения как феномена и трактовку образа воина-ополченца как примера homo belli, то есть актуализировали изучение истории повседневности.

Исходя из анализа историографического наследия XIX-XX вв., надо признать мало изученным, а потому востребованным при комплексном изучении народных ополчений 1812-1814гг. исследование биографий их участников, и прежде всего руководителей полков и других подразделений. Анализ биографических сведений по персоналиям, особенно относящихся к воинской службе до кампаний 1812-1814гг., имеет целью аргументированную оценку как их личных заслуг, так и общих итогов действий Костромского ополчения.

Реализация этой задачи осложняется тем, что в научном обороте представлен весьма ограниченный объем источников и историографических материалов о Костромском ополчении^[19;23;32].

Кроме того информационная насыщенность имеющихся в обороте текстов весьма невелика: исследователи XIX – начала ХХ века, а вслед за ними исследователи современной России ^[20;28] ограничивались лишь констатацией распределения командных должностей.

Составление биографических сведений о руководителях полков ополчения и интерпретирование их в контексте общей истории Отечественной войны 1812г и Заграничного похода 1813-1814гг. пока остается неразработанной сферой и открывает серьезные перспективы для настоящего исследования.

Ход и результаты исследования. Формирование Костромского ополчения велось в соответствии с основными положениями императорского манифеста от 24 июля 1812 г. ^[26,с.9-10], определявшего округа и задачи ополчений. Костромская губерния вместе с Нижегородской, Казанской, Вятской и Симбирской была включена в III округ ополчения под начальством генерал-лейтенанта графа Петра Александровича Толстого.

Сбор воинов Костромского ополчения начался 1 сентября 1812 г. В документах зафиксирован «Список чиновников во внутреннем ополчении 3го округа избранным дворянством в начальники ополчения губерний и назначенным в полковые начальники», в котором по Костромской губернии записаны «в начальники ополчения губернии генерал-лейтенант и кавалер Бардаков, в полковые начальники гвардии полковник и кавалер князь Вяземский, полковник и кавалер Черевин, подполковник и кавалер Шулепников, флота капитан 2го ранга Макавеев, в конный полк полковник и кавалер Небольсин». ^[58,л.540]

Эти сведения повторяет В.Р. Апухтин. ^[4,с.72] Н.Н.Виноградов утверждает, что кроме этого был сформирован еще отдельный батальон в г.Кологриве под командованием майора Ивана Федоровича Чагина. ^[19]

С.Г.Виноградова указывает, где именно собирались полки: в Костроме проходило формирование конного полка, командиром которого был назначен полковник Николай Андреевич Небольсин, и 1-го пешего полка под командованием полковника князя Александра Николаевича Вяземского; в Галиче под командованием полковника Дмитрия Петровича Черевина - 2-й пеший полк; 3-й пеший полк, командиром которого был назначен подполковник Павел Сергеевич Шулепников - в Нерехте; в Кинешме проходил сбор 4-го пешего полка, который возглавил капитан 2-го ранга Андрей Иванович Макавеев, а в Кологриве формировался отдельный пехотный батальон под началом майора Ивана Федоровича Чагина. ^[20]

Заместителем командующего Костромской военной силы был назначен камергер Сергей Павлович Татищев. Адъютантом командира ополчения был избран прапорщик Платон Васильевич Голубков (он же архивариус, в его ведении находились все бумаги и все дела по ополчению). Казначеем по сбору средств на обмундирование был Федор Васильевич Карцев, помещик, титулярный советник из Репрева (как указывают публикации сотрудников Кинешемского историко-краеведческого музея) ^[7].

В книге В.Р. Апухтина «Народная военная сила. Дворянские Ополчения в Отечественную войну» приведены списки дворян-участников ополчения по полкам – конному и трем пешим: конного – 37человек, 1го пешего -81 человек, 2го пешего -100человек, 3го пешего - 94 человека^[4,с.230]. Из списков явствует, что каждый полк был укомплектован штаб- и обер-офицерами, а также гражданскими лицами соответствующих чинов (коллежский асессор, коллежский советник, титулярный советник, коллежский секретарь, губернский секретарь, коллежский регистратор).

Таким образом, устройство полков ополчения было максимально соответствующим штатному расписанию военного времени, показанному в уставах пехоты^[24;77] и кавалерии 1810-1812 гг. ^[9;30;50]

Организационная полнота позволила, в свою очередь, эффективно управлять формированиями ополченцев, что поставило их если не на уровень регулярных войск, то на уровень рекрутов. Этот факт отмечен в «Записках о Костромском ополчении», которые без указания авторства были опубликованы в журнале «Вестник Европы» в декабре 1815 г. и являются одним из важнейших источников о действиях костромичей ополченцев. ^[32] «После сдачи французы сами признавались, что они никак не подозревали, чтоб русские были мужики, а думали, что переодетые солдаты, и что это была одна военная хитрость, чтоб выманить их из крепости. Могла же придти им в голову такая нелепая мысль!» ^[32,с.300]

Костромскими краеведами ведется поиск биобиблиографических данных об участниках ополчения. Так, в фонде А.А. Григорова^[27] хранятся материалы о шести участниках Отечественной войны 1812–1814 гг.: Арсении Ивановиче Бартеневе, Александре Петровиче Бизееве, Фёдоре Ивановиче Васькове, Владимире Ивановиче Верховском, Павеле Сергеевиче Щулепникове, Александре Александровиче Яковлеве.

П.П.Резепин ^[56] составил краткие биобиблиографические справки о девяти руководителях ополчения: Петре Григорьевиче Бардакове, Семене Федоровиче Аладьине, Сергее Павловиче Татищеве, Александре Николаевиче Вяземском, Андрее Ивановиче Макавееве, Николае Андреевиче Небольсине, Иване Федоровиче Чагине, Дмитрии Петровиче Черевине и Павле Сергеевиче Щулепникове. В эссе «Нерехтские ополченцы» ^[57] он же представил синопсисы источников и историографических материалов к биографиям 12 человек: Семена Федоровича Аладьина, Александра Петровича Бизеева, Александра Петровича Высоцкого, Петра Яковлевича Голоперова, Платона Ивановича Грамматина, Александра Дмитриевича Козловского, Павла Александровича Коровина, Александра Егоровича Куломзина, Глеба Семеновича Куломзина, Александра Васильевича Пазухина, Александра Ивановича Порошина и Николая Ивановича Хомутова. Но в них имеются лакуны и неточности.

Важным источником сведений о командирах и участниках ополчения являются приказы о награждениях и приказы, определяющие порядок возвращения в Россию. Наибольшее количество костромичей (почти двести человек) было награждено за участие в действиях под Глогау – таковы данные приложения к рапорту генерала графа Л. Л.Бенигсена императору Александру I о взятии Глогау и награждении офицеров Костромского и Симбирского ополчений. ^{[47,с.406-411]}

Орденом Святого Владимира 4-й степени с бантом награждены:

· полковник князь Александр Николаевич Вяземский, командир 1 полка Костромского ополчения, поскольку «в случившихся делах с неприятелем оказывал умение и мужество»;

· полковник Дмитрий Петрович Черевин, командор ордена Иоанна Иерусалимского, командир 2 полка Костромского ополчения, поскольку «службу исправлял с отличным усердием, деятельностью и исправностью и в делах противу неприятеля оказывал мужество»;

· подполковник П.Свободской, батальонный командир, "за команду войсками при экспедиции в Грецу весьма храбро";

· полковник Сипягин, командир 4-го полка за храбрость и усердие;

· капитан Чагин за действия при вылазке 23 октября;

· 3-го пехотного полка подпоручик Дмитриев.

Орденом Святой Анны 2-го класса награжден подполковник Шулепников.

Орденом Святой Анны 3-го класса награждены:

· батальонный командир, капитан Макаренков;

· 2-й запасной артиллерийской бригады 61-й роты штабс-капитан князь Енгалычев;

· старший адъютант 3-го Костромского полка капитан Рубановский;

· 1-го Костромского полка младший адъютант подпоручик Голубков;

· Костромского конного полка корнет Бехтеев;

· адъютант подпоручик Чагин.

Высочайшее благоволение получили нижние офицерские чины:

· 1-й полк: штабс-капитан Игнатьев; поручики Аврамов, Сергеев; подпоручики Васильчиков, Скоробогатов, Никитин, Полянский; прапорщики Жиркович, Семичев.

· 2-й полк: штабс-капитаны Черевин, Ивашинцов, Перфильев; поручики Нелидов, Захаров; подпоручики Дедевшин, Нелидов; прапорщики Десятов, Тарбеев.

· 3-й полк: штабс-капитан Невельский; подпоручик Комаров.

· 4-й полк: надворный советник Писемский; поручик Гаврило-Катаев; гвардии прапорщик Гасов.

· 2-й запасной артиллерийской бригады, 61-й роты прапорщики князь Мещерский, Болотов, Бегичев, Корсаков.

Корнет конного полка Соколов, отличившийся в боях за Дрезден награжден орденом Святой Анны 3-го класса и производством в чин.

За боевые заслуги в Отечественной войне Сергей Павлович Татищев из рук императора Александра I был пожалован орденом Святой Анны 1 степени с бриллиантами «за примеры мужества и благополезные советы». Король Пруссии наградил генерала орденом Красного Орла 2-го класса. ^[75,с.351]

Синопсис архивных сведений и историографических материалов, несмотря на наличие лакун и спорных сведений, дает возможность составить краткие биографии некоторых руководителей Костромской военной силы.

1.Петр Григорьевич Бардаков (1755 - 1821)

Военную службу начал в мае 1767г. капралом в лейб-гвардии Измайловском полку, последовательно произведен в сержанты в 1771г., в прапорщики в 1778г. в поручики в 1779г., с 1782г до 1787г. служил в армейском Московском пехотном полку, оттуда назначен для формирования Екатеринославского егерского батальона. В течение 1789г. участвовал во взятии Очакова ( награжден орденом Святого Георгия 4 степени), сражался сперва при Фокшанах, а затем при Рымнике. Был отмечен А.В. Суворовым и назначен командиром Фанагорийского гренадерского полка, с которым впоследствии отличился при Мачине. ^[22,с.11]

После завершения военной кампании произведен в полковники и переведен в Тульский пехотный полк 1789, в 1790г. - в Углицкий пехотный полк. В 1792г. назначен командовать конно-гренадерским Военного Ордена полком, с 1793г. служил в Ингерманландском карабинерном полку^[22,с.11]. Отличился во время польской кампании в 1794г. (награжден орденом Святого Георгия 3 степени) и произведен в бригадиры. С 1797г. шеф Казанского кирасирского полка в чине генерал-майора, затем генерал-лейтенанта. В 1799г. внезапно отправлен в отставку. После смерти императора Павла I был возвращен на службу, но в 1804г. окончательно уволен в отставку с правом ношения мундира и полупенсионом. ^{[53,с.49; 70,с.308]}

По решению съезда костромского дворянства 29.07.1812 избран начальником Костромского ополчения^{[58,л2;58,л409]}. После возвращения из Заграничного похода 18134-1814гг. вышел в отставку, жил в Москве в доме своей супруги Анны Николаевны Чернецовой в Большом Кисловском переулке. Похоронен на кладбище Новодевичьего монастыря.

В биографических материалах о П.Г. Бардакове есть спорные сведения. Так, костромские краеведы считают, что юный Бардаков был записан в лейб-гвардии Преображенский полк. ^[28,с.268] Но в послужном списке П.Г. Бардакова фигурирует лейб-гвардии Измайловский полк, согласно Военной энциклопедии под редакцией В.Ф. Новицкого. ^[22,с.11]

В начале 1990-х гг. в государственном архиве Костромской области С.Г. Виноградова обнаружила дневник начальника Костромского ополчения генерал-лейтенанта П.Г. Бардакова, вшитый в дело под названием "Список, учиненный в дежурстве, дезертиров, явившихся самовольно из крепости Глогау". Дневниковые записи, которые сделал П.Г. Бардаков с 12 сентября 1813 г. по 12 марта 1814 г. – прекрасный материал о Костромском ополчении, о расположении его полков, о всех бывших с неприятелем боях. К сожалению, научной публикации этого документа нет, а в статье С.Г.Виноградовой^[20] указано, что фонд сгорел во время пожара в 1990-е гг.

2. Александр Николаевич Вяземский (1775-1836) ^[55] - выпускник Императорского Пажеского корпуса (1790).Военную карьеру завершил в 1803 в звании полковника лейб-гвардии Конного полка. ^[58,л409,]. Избирался предводителем дворянства Костромского уезда в1808-1811гг. Командовал 1 пешим полком Костромского ополчения^{[58,л.409об]} и принял участие в ряде ключевых событий Заграничного похода 1813-1814гг.: в осаде крепостей Бреслау и Глогау, в Лейпцигском сражении, а также участвовал во взятии Дрездена, Магдебурга и Парижа. Награжден орденом Св. Владимира IV степени (1814) ^{[47,с.406-411]}. Сразу после окончания наполеоновских войн А.Н. Вяземский снова вышел в отставку и проживал как частное лицо то в Костроме, то в Санкт-Петербурге. Скончался в 1836 г. и похоронен на петербургском Митрофановском кладбище. ^{[54,с.509; 66,с.175]}

3.Дмитрий Петрович Черевин (1772 - 1816)

Родился в семье отставного секунд-майора Петра Ивановича Черевина. Род Черевиных был одним из древнейших русских дворянских родов, внесенных в Бархатную книгу в 1688 г. ^[79]. Поместья в Галичском уезде были пожалованы дворянам Черевиным еще Василием III. ^[63,с.329] Род Черевиных записан в VI часть родословной книги губерний Костромской, Ярославской и Московской. Есть ещё несколько родов Черевиных более позднего происхождения. ^[64,с.683] Герб рода Черевиных внесен в 3 часть Общего гербовника^[51,с.33].

Военную службу Дмитрий Петрович Черевин начал в лейб-гвардии Преображенском полку. В 1797 г. он был уже капитаном и флигель-адъютантом Павла I, кавалером Ордена Иоанна Иерусалимского (Мальтийский крест). В 1799 г. произведен в бригадир-майоры, а в 1800 г. в полковники и назначен военным комендантом Херсона. В том же году Д.П. Черевин неожиданно вышел в отставку. Причины этого решения вполне успешного офицера неизвестны.

С 1800 по 1812 гг. Дмитрий Петрович вместе с отцом занимался хозяйством в родовой усадьбе Нероново Солигаличского уезда Костромской губернии. ^[28,с.73] После опубликования манифеста от 6 июня 1812 г. о созыве ополчения он был избран командиром 2-го пешего полка Костромского ополчения.

Полк Черевина принимал активное участие в кампаниях 1813 - 1814 гг.: В сражениях при Дрездене и Рейхенбахе полк находился в резерве^[58-60], а в сентябре 1813 г. принял участие в осаде крепости Глогау на Одере - главной военной операции, в которой приняли участие ратники Костромского ополчения. За штурм Глогау был награжден орденом Святого Владимира IV степени с бантом^{[47,с.406-411]}.

1 февраля 1815 г. Д.П. Черевин вместе с полком возвратился в Кострому. Умер в 1816 г. в своем имении Нероново Солигаличского уезда Костромской губернии, похоронен на кладбище при церкви. ^[40,с.77]

4.Николай Андреевич Небольсин (1785 - 1846)

Происходил из старинного дворянского рода, начало которому положил некий Неболса, один из пятерых племянников крымского хана Менгли-Гирея I, которых тот отдал на службу Великому князю Московскому Ивану III в знак вечной дружбы и преданности. ^[65]

Получил домашнее образование, по традиции в раннем детстве был записан полк - Навагинский мушкетерский, куда поступил, достигнув "призывного возраста", уже имея офицерский чин. С 1806 г. на службе в лейб-гвардии Гусарском полку. Участвовал в военных действиях 1806-1807гг Восточной Пруссии (войны Четвертой коалиции) и награжден золотой шпагой с надписью "За храбрость".^[34,с.83] Заслуги в войне против Швеции в 1808-1809 гг. были отмечены орденом Святого Владимира IV степени. В 1811 г. вышел в отставку в чине полковника. ^[35,с.139]

В 1812 г. Н.А.Небольсин был назначен командиром конного полка Костромского ополчения и участвовал в действиях русской армии за границей в составе корпуса графа П.А. Толстого при Польской армии под командованием генерала Л.Л.Беннигсена. Полк отличился при Дрездене и при Гамбурге: например, 5 октября 1813 г. 2-й эскадрон конного полка был послан от деревушки Рогредорф к деревне Максен для отражения неприятеля. В итоге «при сем деле взято в плен штаб офицер один, обер-офицеров 3 и рядовых 36 человек» ^[60]. 12 октября 1813г. «при преследовании неприятеля близ селения Нотниц под батарейными выстрелами держался до тех пор, пока отбиты были у неприятеля до 800 пленных русских, австрийских и прусских» ^[47]. 13 октября 1813г. «посланная партия под командою полковника Небольсина к деревне Делену и вниз по реке Вессерице открыла неприятеля в деревнях Гиттерзее, Кошиц и Пляцен». ^[59]

Н.А. Небольсин указан в списке представленных к награждению за взятие Дрездена, в числе уже имеющихся у него наград названы орден Святой Анны 2 класса с бриллиантами, орден СвятогоВладимира 4 степени и золотая сабля. За дело у селения Нотниц был представлен к ордену Святого Георгия IV степени, по совокупности заслуг «на высочайшее благорассмотрение» предложено повышение статуса: орден Святого Владимира 4 ст. с бантом.

По окончании военных действий Н.А. Небольсин вышел в отставку. В 1825 г. поступил на гражданскую службу^{[62,лл.71-80]}. 30 января 1829 г. Н.А.Небольсин стал Московским гражданским губернатором, в 1837 г. – сенатором. В 1841—1844 гг. избирался предводителем дворянства Московской губернии^[44,с.88]. За гражданскую службу представлен к орденам Святого Владимира 2-й степени (1834 г.),Святой Анны 1-й степени (1830 г., алмазные знаки к ордену пожалованы в 1831 г.) и Белого Орла (1841 г.). ^[72,с.115] Скончался 8 сентября 1846 года в Москве, похоронен в некрополе Донского монастыря^[18,с.322].

5.Сергей Павлович Татищев (1771 — 1844)

Сергей Павлович Татищев – один из представителей многочисленного рода Татищевых, который происходит, по преданию, от ветви удельных смоленских князей – князей Соломерецких (или Соломерских). Сами Татищевы считали себя потомками Рюрика. Согласно родословным росписям XIX в. С.П. Татищев принадлежит к ветви рода Федора Большого. ^[1;2]

Подробные биографические данные С.П. Татищева, собранные его внуком Д.А. Эйхлером, приведены в историко-генеалогическом исследовании С.С.Татищева, которое было опубликовано в 1900 г. в честь пятисотлетия рода Татищевых. ^{[75,с.105-106]} Принимал участие в войне со Швецией (1788-1790), 12 декабря1795 уволен от воинской службы. К началу кампании 1812г. он действительный камергер, обер-прокурор 3 Департамента Правительствующего Сената, кавалер ордена Святого Владимира 3 степени ^{[73,с.6о;75]}

События 1812-1814гг. были примечательной страницей его биографии: действительный камергер четвёртого класса и кавалер Сергей Павлович Татищев командовал 1-й бригадой пехотного полка Костромского ополчения, участвовал в осаде и штурме крепости Глогау в Восточной Пруссии. Он одним из первых вошел в сдавшуюся «фортецию», а впоследствии вручил в Париже императору Александру I ключи от крепости.

С.П. Татищев дважды упомянут в «Записках о Костромском ополчении».

Во-первых, ополченцы под командованием С.П. Татищева заняли одну из господствующих высот: «Ближайший и важнейший из передовых постов было селение Пфердгиммель, высокое место, на котором построена была наша батарея, расстоянием немного поболее полуверсты, от двух неприятельских батарей по сю сторону малаго Одера, так что вся Глогау была у нас как бы под ногами. Занимавшая ночью оной пост, которой по причине разлившегося от дождей Одера кругом залит был водою, первая бригада Костромского ополчения под начальством действительного камергера С. П. Татищева, переходила по пояс в брод. Как удивились по утру французы, увидя над головами своими русских!» ^[32,с.299]

Во-вторых, С.П. Татищев назван в числе военачальников, возглавлявших вход войск в сдавшуюся крепость Глогау: «Когда французские войска прошли мимо союзных, то сии стали вступать в крепость. Впереди ехал силезский генерал губернатор Таубе, подле него начальник Симбирского ополчения действительный статский советник Тенищев <…>, за ними Блюменштейн и начальник 1-й бригады Костромского ополчения действительный камергер Татищев, а потом их адъютанты». ^{[32,с.307-308]}

С.С. Татищев в своем историко-генеалогическом исследовании опубликовал копию письма генерал-адъютанта князя П.М. Волконского к С.П. Татищеву из Парижа, хранящуюся в деле Департамента герольдии. ^[32,с.351] Письмо на бланке Управления начальника Генерального штаба от 7 мая 1814г. за № 1045 гласит: «По высочайшему повелению честь имею известить ваше превосходительство, что государь император всемилостивейше пожаловать вам соизволил орден Святой Анны 2-го класса алмазами украшенный, а его величество король прусский жалует вас кавалером Красного Орла 2-го класса. О доставлении вашему превосходительству орденских знаков Св. Анны я ныне же отношусь к обер-гофмаршалу графу Толстому. Последние же будут к вам присланы от Прусского двора. Между тем, ваше превосходительство, сходно с высочайшею волею можете ныне возвратиться к своему месту».

1817 - действительный статский советник в отставке

1817-1831 – Костромской губернский предводитель дворянствам^[29,с.145]

С.П. Татищев был похоронен в селе Вичуга Кинешемского уезда Костромской губернии (ныне Ивановская область) в фамильном склепе при Троицкой церкви. ^[78] Ни церковь, ни могилы семьи Татищевых не сохранились.

Заключение. По результатам исследования биографических сведений руководителей Костромского ополчения 1812-1814гг. есть основания для ряда выводов. Во-первых, общее командование и полки ополчения возглавили люди с серьезным военным опытом: участники походов 1780-1790-х гг., сподвижники А.В.Суворова, участники военных кампаний 1805 – 1807 годов. Во-вторых, среди командиров воинских подразделений были лица, имеющие опыт гражданских управленцев. И наконец, особо стоит отметить полную укомплектованность штатного расписания полков ополчения: от прапорщиков до старших офицеров. Это позволяло поставить во главе каждого подразделения ополчения человека с военной подготовкой. Как следствие, ополчение обладало высокой выучкой и дисциплиной, что проявилось в Заграничном походе 1813 – 1814 гг. и при участии в военных действиях.