Правовое регулирование режима коммерческой тайны при корпоративных конфликтах

Титоренко Семён Константинович преподаватель; кафедра международного и публичного права; Финансовый университет при Правительстве Российской Федерации 125167, Россия, г. Москва, Ленинградский, 49/2 Titorenko Semen Konstantinovich Lecturer, Department of International and Public Law Department, Financial University under the Government of the Russian Federation 125167, Russia, Moscow, Leningradsky, 49/2 titorenko96.st@gmail.com Другие публикации этого автора

Согласно данным аналитического отчета «Утечки информации ограниченного доступа в мире и России первое полугодие 2023» экспертно-аналитического центра InfoWatch, в мире резко выросла доля утечек коммерческой тайны с 11% до 30,4% ^[1].

Как отмечает В.Д. Саттаров ^[2], в условиях цифровизации общества меры по защите коммерческой тайны трансформируются. Правовое регулирование режима коммерческой тайны также должно подлежать пересмотру.

Одним из рисков утечки информации, на которую распространяется режим коммерческой тайны, является корпоративный конфликт между участниками хозяйственных обществ.

Коммерческая тайна, как вид конфиденциальной информации, была введена после распада СССР и перехода экономики на рыночные отношения. В 1995 году вступила в силу часть первая Гражданского кодекса РФ, в т.ч. ст. 139 «Служебная и коммерческая тайна».

На данный момент понятие коммерческой тайны содержится в Федеральном законе «О коммерческой тайне» от 29.07.2004 № 98-ФЗ (далее – «Закон о коммерческой тайне»): «коммерческая тайна - режим конфиденциальности информации, позволяющий ее обладателю при существующих или возможных обстоятельствах увеличить доходы, избежать неоправданных расходов, сохранить положение на рынке товаров, работ, услуг или получить иную коммерческую выгоду».

Закон о коммерческой тайне использует широкое понятие, которое позволяет распространять режим конфиденциальной информации на любые сведения, которыми оперирует юридическое лицо.

Согласно ст. 10 Закона о коммерческой тайне, режим коммерческой тайны считается установленным при наличии ряда условий:

- определен перечень конфиденциальной информации;

- установлен порядок обращения с конфиденциальной информацией и контроль за соблюдением такого порядка;

- ведется учет лиц, имеющих доступ к конфиденциальной информации;

- при нанесении на материальный носитель конфиденциальная информация маркируется грифом «Коммерческой тайны».

Коммерческая тайна часто становится инструментом недобросовестных обществ при корпоративных конфликтах.

Статья 8 Федерального закона от 08.02.1998 № 14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью» (далее – «Закон об ООО») и статья 91 Федерального закона от 26.12.1995 № 208-ФЗ «Об акционерных обществах» (далее – «Закон об АО») предоставляют участникам и акционерам хозяйственных обществ право на получение информации о деятельности обществ, ознакомление с документами бухгалтерского учета и иной документацией в порядке, установленном уставом хозяйственных обществ.

Зачастую недобросовестные хозяйственные общества отказывают в реализации права участника на получение информации о деятельности общества, ссылаясь на действие режима коммерческой тайны.

При анализе судебной практики можно встретить несколько разновидностей нарушений:

- использование режима коммерческой тайны, введенного с нарушением установленного законом порядка (например, введение режима коммерческой тайны по решению единоличного исполнительного органа);

- использование режима коммерческой тайны в отсутствие документов, которые вводят режим коммерческой тайны.

Рассмотрим применение режима коммерческой тайны на примере Закона об ООО.

Первый тип нарушений происходит либо в случае заблуждения участников общества, либо в случае прямого нарушения Закона об ООО с намерением ввести в заблуждение суд и участника общества, истребующего информацию и документы.

Подпункт 8 пункта 2 статьи 33 Закона об ООО предусматривает, что в компетенцию общего собрания участников общества входит утверждение внутренних документов общества. К внутренним документам общества относится положение о коммерческой тайне.

Вопрос отнесения информации к коммерческой тайне не может решаться без участников хозяйственного общества, поскольку информация о деятельности общества и документы позволяют участнику осуществлять контроль за деятельностью общества.

Второй тип нарушений предусматривает использование режима коммерческой тайны с прямым нарушением Закона об ООО с намерением ввести в заблуждение суд и участника общества, истребующего информацию и документы.

Ни Закон о коммерческой тайне, ни Закон об ООО не предоставляют хозяйственному обществу право произвольно распространять режим коммерческой тайны на любую информацию, которую общество не намерено предоставлять участнику.

При этом, необходимо отметить, что абзац второй пункта 4 статьи 65.2 ГК РФ обязывает участника хозяйственного общества не разглашать конфиденциальную информацию о деятельности хозяйственного общества.

В развитие данного положения пункт 15 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 18.01.2011 № 144 «О некоторых вопросах практики рассмотрения арбитражными судами споров о предоставлении информации участникам хозяйственных обществ» (далее – «Информационное письмо») предусматривает обязанность участника хозяйственного общества выдать расписку, если документы, которые истребовал участник, содержат конфиденциальную информацию. К конфиденциальной информация Информационное письмо относит коммерческую тайну, государственную тайну, банковскую тайну и иную охраняемую законом тайну.

Учитывая изложенное, полагаем, что действующее законодательство и правоприменительная практика формируется исключительно с целью воспрепятствования неправомерным отказам в реализации прав участника на получение информации и документов, относящихся к деятельности хозяйственного общества.

Единственное исключение, которое предусматривает правоприменительная практика, основано на статье 10 ГК РФ. Согласно пункту 1 Информационного письма суд вправе отказать в удовлетворении требования участника о предоставлении информации и документов, если участник злоупотребляет своим правом.

К злоупотреблению участника Информационное письмо относит требование участника о предоставлении информации и документов в случае, если участник является фактическим конкурентом или аффилированным лицом конкурента, и истребуемая информация относится к конкурентной сфере.

Несмотря на вышеизложенные меры законодательства, в практической сфере остается открытым вопрос, как действовать хозяйственному обществу, если режим коммерческой тайны в обществе не введен (в силу недостаточной правовой грамотности участников общества или производственной халатности), а участник обращается с требованием о предоставлении сведений любого характера (производственные, технические, экономические, организационные и другие), в том числе о результатах интеллектуальной деятельности в научно-технической сфере, а также сведений о способах осуществления профессиональной деятельности, которые имеют действительную или потенциальную коммерческую ценность в силу неизвестности их третьим лицам, к которым у третьих лиц нет свободного доступа на законном основании.

Иными словами, если режим коммерческой тайны не введен в отношении истребованных сведений, а истребованные сведения могут иметь потенциальную коммерческую ценность (например база данных клиентов дистрибьютора определенной узкопрофильной продукции).

Указанная ситуация, при которой основной актив общества становится открытым для всех участников, создает идеальные условия для рейдерских захватов предприятий. Участник, получивший право на долю участия в хозяйственном обществе, вправе распоряжаться информацией, имеющей потенциальную коммерческую ценность, по своему усмотрению.

Ни действующее законодательство, ни правоприменительная практика не учитывают случаи, когда действующее хозяйственное общество в силу определенных причин не предпринимало действий по введению режима коммерческой тайны, но которое стало целью рейдерского захвата. Е. Кужилина отмечает ^[3], что большинство компаний в Российской Федерации не занимается надлежащим формированием режима коммерческой тайны в силу слабой корпоративной культуры.

Полагаем, что в данной ситуации должна применяться презумпция наличия режима коммерческой тайны, и законодателю необходимо установить порядок предоставления информации и документов участнику с исключением риска передачи конфиденциальной информации третьим лицам.

В связи с этим, считаем, что участник общества обязан выдавать хозяйственному обществу расписку о неразглашении информации и документов, полученных от хозяйственного общества, третьим лицам независимо от того, с какой целью участник хозяйственного общества истребовал документацию. Данная мера позволит минимизировать риски хозяйственного общества, которое заблаговременно не предусмотрело режим коммерческой тайны, и не нарушит прав участника хозяйственного общества, обратившегося с требованием о предоставлении информации и документов, поскольку участник получит всю истребованную информацию, но не сможет разглашать ее третьим лицам.

Наряду с предложенной мерой считаем необходимым рассмотреть иные меры, направленные на минимизацию рисков хозяйственных обществ и рисков участника хозяйственного общества.

Так, одним из таких мер является соглашение о конфиденциальности, которое было рассмотрено в работе А. Бычкова ^[4] как ординарный способ для предпринимателей в целях исключения рисков для сторон.

Отдельно автор отмечает, что существует объективная сложность доказывания убытков по делам о разглашении конфиденциальной информации и, в связи с этим, предлагает установить неустойку на случай разглашения конфиденциальной информации. При этом, автор предлагает установить презумпцию, при которой хозяйственное общество не обязано доказывать факт разглашения конфиденциальной информации именно участником общества, который обращался с требованием о предоставлении документов и информации.

В предложенной ситуации, если полученная участником информация окажется в публичном доступе или у третьих лиц-конкурентов, вина участника хозяйственного общества будет презюмироваться.

Полагаем, что подобная презумпция создаст неоправданное пространство для злоупотребления со стороны хозяйственного общества. В подобной ситуации при наличии корпоративного конфликта хозяйственное общество может самостоятельно опубликовать незначительную часть конфиденциальных сведений и использовать презумпцию для нарушения прав участника хозяйственного общества и его последующего исключения из состава участников общества.

Кроме того, в своей статье А. Бычков подробно рассматривает административную ответственность и уголовную ответственность за нарушение законодательства о защите коммерческой тайны.

Важно отметить, как указывает А. Митрахович ^[5], в судебной практике редко встречаются случаи, когда санкции накладываются именно за разглашение коммерческой тайны, но такие случаи существуют. На сложность доказывания нарушений сотрудников, связанных с нарушением режима коммерческой тайны, также указывал П.Г. Федоров ^[6].

Аналогичная ситуация складывается, когда участник, получивший от общества информацию, которая имеет потенциальную коммерческую ценность, может самостоятельно ею распоряжаться. Доказать факт того, что информация была разглашена конкретным участником невозможно. Указанное актуализирует необходимость истребования расписки с участника общества независимо от того, распространяется ли режим коммерческой тайны на истребованную информацию или нет.

В результате анализа правоприменительной практики А. Бычков указывает, что наиболее частые примеры совершения преступлений в сфере законодательства о коммерческой тайне включают в себя продажу сотрудниками конфиденциальной информации и хищение конфиденциальной информации с целью дальнейшей продажи и использования ее в дальнейшем.

Из анализа, проведенного А. Бычковым, можно сделать следующий вывод. Хозяйственное общество обладает конфиденциальной информацией независимо от наличия или отсутствия режима коммерческой тайны, разглашение конфиденциальной информации может повлечь причинение имущественного вреда участникам и кредиторам хозяйственного общества.

Следовательно, законодателю необходимо установить баланс при обеспечении защиты конфиденциальной информации хозяйственного общества и соблюдения прав участника на получение информации о деятельности хозяйственного общества.

Полагаем, что выводы А Бычкова подтверждают обоснованность тезисов настоящей статьи. В отношении конфиденциальной информации не всегда распространяется режим коммерческой тайны, но это не исключает того факта, что государство должно обеспечивать баланс интересов, в том числе тех участников, которые не обеспечили создание надлежащего режима коммерческой тайны в хозяйственном обществе.

Подробно вопрос применения дисциплинарной ответственности при нарушении Закона о коммерческой тайне рассмотрен в статье Н.А. Жуманова ^[7]. В результате проведенного анализа автор приходит к выводу о неэффективности норм дисциплинарной ответственности и вынужденном применении норм о привлечении сотрудников к уголовной ответственности за нарушение законодательства о коммерческой тайне.

Д. Мартасов в результате анализа судебной практики ^[8] приходит к выводу, что режим коммерческой тайны распространяется на сотрудников хозяйственного общества независимо от того, был ли в хозяйственном обществе введен режим коммерческой тайны в порядке, установленном статьей 10 Закона о коммерческой тайне.

Полагаем, что аналогичная практика должна распространяться и на участников хозяйственного общества, которые не являются сотрудниками хозяйственного общества. Нет разницы, разглашает конфиденциальную информацию сотрудник хозяйственного общества или участник хозяйственного общества. Указанное подтверждает необходимость отобрания расписки у любого участника общества, который обратился с требованием о предоставлении информации, имеющей потенциальную коммерческую ценность.

Рассматривая режим коммерческой тайны в Соединенных Штатах Америки, М.Г. Дораев отмечает ^[9], что государство использует как частноправовые, так и уголовно-правовые средства защиты коммерческой тайны.

В соответствии с выводами исследования Т.А. Кули-Заде ^[10], страны СНГ обеспечивают соблюдение режима коммерческой тайны с явным уклоном в сторону уголовно-правовых средств защиты. Вероятно, как ранее было указано, это связано с неразвитой корпоративной культурой стран СНГ.

Об уголовно-правовом уклоне средств защиты коммерческой тайны свидетельствует исследование Р.О. Восканян и Н.Г. Вольдимирова ^[11].

Однако, ни одно из приведенных исследований не предусматривает борьбу с разглашением коммерческой тайны (конфиденциальной информации) в рамках корпоративных конфликтов между участниками хозяйственных обществ.

Между тем, корпоративные конфликты с истребованием документов участниками хозяйственных общества становятся частым явлением в судебной практике. В рамках правового регулирования данных общественных отношений необходимо установить баланс интересов хозяйственных обществ и участников хозяйственных обществ.

Вывод. Полагаем, что при реализации права участника хозяйственного общества на предоставление информации о деятельности общества, независимо от наличия в обществе режима коммерческой тайны, необходимо распространить презумпцию режима коммерческой тайны, при которой участник обязан выдать обществу расписку об обязании не разглашать полученную от общества информацию третьим лицам. Ранее указанная мера распространялась исключительно на случаи, когда участник хозяйственного общества обращался с требованием о предоставлении конфиденциальной информации, которая предусмотрена действующим законодательством. Однако, поскольку режим коммерческой тайны в силу недостаточной правовой грамотности не всегда применяется хозяйственными обществами, полагаем, что мера обеспечения информационной безопасности в виде отобрании расписки должна применяться независимо от наличия режима коммерческой тайны в хозяйственном обществе.