Метафорические модели концепта «Тоска» в идиостиле А. П. Платонова

Лян Илань аспирант, кафедра русского языка и литературы, Дальневосточный федеральный университет 690000, Россия, г. Владивосток, ул. О. Русский, 10 Lyan Ilan' Postgraduate student, Department of Russian Language and Literature, Far Eastern Federal University 690000, Russia, Vladivostok, 10, Russian Island str. lyan.il@dvfu.ru

Анисова Анна Александровна кандидат филологических наук доцент, кафедра русского языка и литературы, Дальневосточный федеральный университет 690000, Россия, г. Владивосток, ул. Народный Проспект, 51 Anisova Anna Aleksandrovna PhD in Philology Associate Professor, Department of Russian Language and Literature, Far Eastern Federal University 690000, Russia, Vladivostok, Narodny Prospekt str., 51 anisann@list.ru

Введение

В XX в. появляются новые подходы к пониманию природы метафоры. Метафора рассматривается как особый инструмент человеческого познания, имеющий культурно-архетипическую природу. Механизмы восприятия кроются в подсознании человека, на уровне которого находятся единицы ментального уровня – концепты, репрезентируемые в большей степени концептуальными (когнитивными) метафорами или, по терминологии Дж. Лакоффа и М. Джонсона, метафорическими концептами ^{[9, с. 288]}. Метафорические модели являются одной из составляющих образного компонента того или иного концепта и могут быть отождествлены с «признаками концепта, формирующими его структуру» ^{[4, с. 81]}.

Предметом настоящего исследования являются метафорические модели концепта «Тоска», выявленные в произведениях А. П. Платонова. Материалом исследования является наиболее полное и современное собрание сочинений А. П. Платонова в 8 томах ^[8]. Методологической базой исследования послужили идеи когнитивистики, а именно теория концептуальной метафоры, предложенная Дж. Лакоффом. В работе были использованы методы: сплошной выборки, описательный, контекстуальный, моделирующий.

Обсуждение

На современном этапе лингвистической науки метафоры представляются как сложные явления, которые являются не только фактом языка, но отражают механизмы человеческого сознания и представления о мире. Развивается когнитивный подход к метафоре, который был заложен трудами Д. Лакоффа и М. Джонсона ^[6]. В связи с этим изучением метафор начинает заниматься не только лингвистика, но и психолингвистика, когнитивная лингвистика, лингвокультурология и т. п. Чтобы описать абстрактное, используют метафоры, ведь иной способ осознать вещи отвлеченные, по-видимому, отыскать крайне трудно. Результатом является мышление, в основе которого лежит метафорическое мышление, базирующееся на мифе. Эти исследователи провели систематическое обсуждение метафоры с точки зрения мышления и познания и создали теоретическую систему концептуальной метафоры. Дж. Лакофф и М. Джонсон отмечают, что существуют особые ментальные сущности – метафорические концепты в самых глубинных основах понятийной системы человека [там же, с. 90], поэтому в структуре концепта выделяют когнитивные модели, связанные с особым видом метафоры – концептуальной метафорой.

Российские лингвисты активно исследуют когнитивные метафоры. В. Н. Телия подчеркивает связь метафоры с познавательной деятельностью со­знания человека ^{[10, с. 50]}. Н. Д. Арутюнова видит в метафоре «ключ к пониманию основ мышления и процессов создания не только специ­фического культурно-национального видения действительности, но и её уни­версального образа» ^{[1, с. 6]}. При этом исследователь делит метафоры по когнитивной функции «на второстепенные (побочные) и базисные (ключевые)» [там же, с. 14]. Первые «определяют представление о конкретном объекте или частной категории объектов <...>, вторые <...> определяют способ мышления о мире (картину мира) или о его фундаментальной части <...>» [там же]. С точки зрения И. М. Кобозевой, метафора создает у участников по общению «общую платформу, опираясь на которую субъект речи может более успешно вносить в сознание адресата не­общепринятые мнения» ^{[10, с. 48]}. М. А. Кронгауз видит механизм метафор в том, что они «концептуализируют различные области путем переноса в них концептуальной системы из другой области» ^{[5, с. 265]}. Согласно Л. О. Чернейко, «метафора образная является способом особого видения предметной сущности субъектом, такого видения, при котором из множества ее свойств высвечивается лишь то, на что направлено в данный момент внимание сознания (а точнее, подсознания, так как метафоризация – процесс бессознательный)» ^{[10, с. 50]}.

При исследовании концептуальных метафор выявляется та или иная модель, под которой понимается «ментальная модель обработанных и переработанных языковых данных, сформированная по определенным когнитивно-семан­тическим параметрам и существующая в языковом сознании носителя данно­го языка и культуры» [там же, с. 11].

Ход исследования и основные результаты

Из анализа произведений А. П. Платонова можно представить следующие метафорические модели концепта «Тоска». Мы выявили 6 моделей. Рассмотрим их подробнее.

1. Локализация

Тоска имеет местонахождение:

- внутри человека: «Я знал, отчего во мне тоска и отчего вечер кажется задумчивым любящим далеким существом, прилегшим на землю» ^{[8, т. 1, с. 257]};

- в сердце: «Но в сердце этого бойца тоже была память и тоска по убитым товарищам, и он подумал <...>» [там же, т. 5, с. 154];

- около сердца: «Москва стояла против скрипача по-бабьи, расставив ноги и пригорюнившись лицом от тоски, волнующейся вблизи ее сердца» [там же, т. 4, с. 26];

- в голове: «Музыка вращалась быстро, как тоска в костяной и круглой голове, откуда выйти нельзя» [там же, с. 69];

- в глазах: «Иван слушал мать и смотрел в ее любимое лицо, вееглаза, глядевшие на него с тоскующей любовью» [там же, т. 7, с. 193];

- в душе: «– Вот, понимаешь, – говорил он, – не могу переносить света просто, не могу видеть ночью звезды, – такая тоска и истома подымаются в душе, как будто что-то дорогое утрачено невозвратно» [там же, т. 1, с. 296];

- в груди: «<...> внутри его рождалась тоска, она вырастала из-под его нагрудных костей <...>» [там же, т. 4, с. 84];

- в голосе: «Песни были ясные и простые, почти без слов и мысли, один человечий голоси в нем тоска <...>» [там же, т. 1, с. 26].

2. Живое существо

В структуре исследуемого концепта выделяются следующие витальныепризнаки, которые характеризуют тоску как живое существо, которое может

- рождаться: «Днем Сарториус был почти всегда счастлив и удовлетворен текущей работой, но по ночам, когда он лежал навзничь на папках старых дел, внутри его рождалась тоска <...>» [там же, т. 4, с. 84];

- расти: «Только в груди у Макара росла какая-то совестливая рабочая тоска» [там же, т. 1, с. 224];

- трогать: «Но в такие минуты нас схватывала тоска, и мы сокращали напор энергии, под нами исчезала материя» [там же, с. 283];

- преследовать: «Успокаиваясь и укрываясь от тоски, он перехватывал руку выше и прислонился к Фекле Степановне» [там же, т. 3, с. 116];

- отвлечься: «Он воображал себя паровозным машинистом, летчиком воздухофлота, геологом-разведчиком, <...> – лишь бы занять голову бесперебойной мыслью и отвлечь тоску от сердца» [там же, т. 2, с. 351];

- издавать звук: «И человечество почувствовало одиночество и зов тоски и, влюбленное в мир, ушло искать единства с ним» [там же, т. 1, с. 334];

- иметь возраст: «<...> и в душе его тронулось привычное горе, старая тоска по погибшему дому отца» [там же, т. 5, с. 83];

- двигаться: «<...> чтоб отошла от них тоска, которая непосильна для человеческого сердца» [там же, с. 35]. При этом тоска может передвигаться по линии верх – низ: «Во мне поднялась тоска» [там же, т. 1, с. 257]; «Стану отдыхать – тоска на меня опускается<...>» [там же, т. 3, с. 119].

3. Вещество

Тоска как вещество имеет следующие признаки:

- объем: «И он мыл и промывал свой мозг, затесненный узким страданием, однообразным трудом и глухою тоскою» [там же, т. 1, с. 129]. Она может увеличиваться: «От всеобщей занятости, электрических реклам, запаха отработанных газов и рева бушевавших машин тоска Крейцкопфа удесятерилась» [там же, с. 114];

- температуру: «Горячая тоска сосредоточенно скоплялась в нем, и не случался подвиг, чтобы утолить одинокое тело Копенкина» [там же, т. 3, с. 110];

- вкус: «Захар Павлович наблюдал реки – в них не колебались ни скорость, ни уровень воды, и от этого постоянства была горькая тоска» [там же, с. 45];

- запах: «<...> из глуши степных далеких мест пахло грустью расстояния и тоской отсутствия человека» [там же, с. 244].

Предстает как:

- твердое. Оно может стереться: «Уже давно стерлась тоска в сердце Тимура, а курганы все стоят, и их не стерли ни ветер, ни вода» [там же, т. 1, с. 90]. Имеет форму: «Там шествовал Егор, чувствуя давление крови, свободную вибрацию мозга и острую тоску приближающейся любви» [там же, т. 2, с. 79] и размер: «<...> и тоска по нем в его сердце была больше, чем страх перед этой чужой большой женщиной» [там же, т. 7, с. 88];

- жидкое: «Москва стояла против скрипача по-бабьи, расставив ноги и пригорюнившись лицом от тоски, волнующейся вблизи ее сердца» [там же, т. 4, с. 26];

- газообразное. Она проникает вместе с воздухом: «<...> возбужденный воздух, согретый миллионами людей, тоской проникал в сердце Сарториуса» [там же, с. 43]. Предстает в виде огня: «И мир будет ураганом выть и гореть в тоске, в смерти, в восторге и экстазе» [там же, т. 1, с. 302].

4. Предмет

Тоска предстает как ткань, которой можно покрыть: «... Все это давно миновало, и лишь тихой тоской изредка осеняет сердце человека» [там же, т. 5, с. 280].

Ею человек может манипулировать как предметом. Он может ее:

- спрятать: «Но глаза этой девушки были более темными, чем у Сони, и замедленными, точно имели нерешенную заботу, но они глядели полуприкрытыми и скрывали свою тоску» [там же, т. 3, с. 172];

- оставить: «Главное – тоску о сестре, наверное, навсегда покидающую родное племя, – вождь оставляет внутри себя» [там же, т. 6, с. 446];

- носить: «На земле так тихо, что падают звезды. В своем сердце мы носим свою тоску и жажду невозможного» [там же, т. 1, с. 277].

5. Вместилище

Тоска понимается как пространство: «Но тоска по утрате друга у Филата теперь заросла грустным воспоминанием, почти не мучительным» [там же, т. 2, с. 274], туда можно войти: «И начала жена его грызть, пригнетать, а мужик заскорбел, в тоску вдался, не мог жить» [там же, т. 7, с. 216]. Она может вмещать в себя:

- человека: «В предупреждение этого общественного страдания козьминские комсомольцы ежегодно начинали рыть колодцы, но истощались мощью непроходимых песков и ложились на землю в тоскетщетного труда» [там же, т. 1, с. 154];

- сердце: «Сердце его стеснилось в тоске по привычной жизни» [там же, т. 5, с. 107].

6. Орган

Тоска уподобляется органу тела. Так, она может чесаться: «Тем усерднее средоточится скорбь во мне по родине, тем явственней свербит во мне тоска пустынножительства» [там же, т. 2, с. 95].

Выводы

Итак, выявление моделей метафор позволяет описать представление о тоске в дискурсе А. П. Платонова. Прежде всего надо отметить указания на локализацию тоски. Она находится внутри человека. Происходит уточнение, где именно: чаще -это сердце и то, что с ним связно: около сердце, в груди, в душе. Иногда тоска находится в голове. Таким образом, тоска объективируется, представляется некой сущностью, имеющей местонахождение. Эта сущность материальна, предстает как вещество или живое существо. Как живое существо тоска может трогать человека или преследовать его, она двигается вверх – вниз. В основном тоска предстает как вещество, имеющее объем, температуру, вкус и запах. Это вещество может быть жидким и газообразным. Но чаще всего оно твердое. В этом случае оно имеет форму, и предстает как предмет. Тогда человек может ею манипулировать: носить или спрятать. Встречаются единичные случаи, когда тоска мыслиться как орган внутри человека. Также тоска предстает как закрытое пространство, которое может вместить в себя человека. Таким образом, тоска, хоть и тесно связана с человеком, но предстает как автономная сущность, во взаимодействие с которой человек вынужден вступать.