Отдельные проблемы назначения и производства нетрадиционных судебных экспертиз

Цветкова Анна Денисовна ORCID: 0000-0002-1631-9265 Студент, Институт юстиции, Уральский государственный юридический университет имени В. Ф. Яковлева" 620034, Россия, Свердловская область, г. Екатеринбург, ул. Колмогорова, 54 Tsvetkova Anna Denisovna Student of the Institute of Justice, Ural State Law University named after V. F. Yakovlev 54 Kolmogorova str., Yekaterinburg, Sverdlovsk region, 620034, Russia at@crimlib.info Другие публикации этого автора

Исследование выполнено за счет гранта Российского научного фонда № 23-78-10011, https://rscf.ru/project/23-78-10011/

Введение

Стремительно развивающееся общество, быстрые темпы научно-технического прогресса приводят к появлению новых общественных отношений в том числе в тех сферах, которые не исследованы в достаточной степени. Основными примерами таковых можно назвать широкую группу отношений в цифровой среде, вопросы, связанные с искусственным интеллектом. Указанное развитие приводит и к модернизации преступной деятельности: поиск соучастников посредством переписки в Сети; подлог документов, их реквизитов (например, подписи) с помощью технических средств – графопостроителей ^{[1, с. 84]}; использование так называемых высоких технологий для совершения латентных и трудно раскрываемых преступлений ^{[2, с. 7–8]}, в том числе посредством заведомого внесения ошибок в алгоритм искусственной нейронной сети, в результате чего её работа приводит к получению преступного результата; взяточничество посредством цифровой валюты (например, биткоин) и т. д.

Для эффективного раскрытия и расследования подобных преступлений часто возникает необходимость в экспертном установлении отдельных криминалистически значимых фактов: кто является исполнителем напечатанного текста, кем выполнена спорная подпись, был ли исправен алгоритм работы искусственной нейронной сети и т. п. В связи с этим, актуальным становится вопрос образования новых или модернизации, совершенствования традиционных родов (видов) судебных экспертиз ^{[3, с. 122]}. Однако прежде, чем наполнять судебно-экспертную деятельность новыми компонентами, необходимо разработать теоретические модели, по которым будет расширяться существующая система производимых экспертиз. В свою очередь построение таких моделей требует учёта практических проблем, которые имеются на сегодняшний день при производстве, назначении и фундаментальном изучении нетрадиционных родов (видов) судебных экспертиз.

При этом, говоря о «традиционных» судебных экспертизах, мы не ограничиваем их перечень криминалистическими экспертизами, о которых Е. Р. Россинская абсолютно верно замечает следующие: «комплексирование и взаимное проникновение знаний закономерно приводит к стиранию граней между криминалистическими и некриминалистическими экспертизами, интеграции разных родов и видов судебных экспертиз» ^{[4, с. 137]}. Следует согласиться с позицией великого учёного о том, что сегодня дискуссия о возможности отнесения тех или иных исследований к традиционным криминалистическим не имеет практической и теоретической значимости в силу единой природы всех экспертных исследований, однако это не умаляет более глобальной проблемы: признания определённого направления исследовательской деятельности в качестве судебной экспертизы или отнесения его к числу ненаучных форм познания. Именно рассмотрению некоторых аспектов данной проблемы и посвящена настоящая работа.

Понятие «нетрадиционных судебных экспертиз»

В науке до сих пор отсутствует единообразное представление о том, какие экспертизы являются традиционными, а какие – нетрадиционными. Например, в работе И. А. Рыбакова к первой группе относятся: «судебно-трасологическая; дактилоскопическая; судебно-баллистическая; судебно-почерковедческая и иные», – а ко второй: «криминалистическая: гипнология; гомология; хронобиология; психолингвистика; «кадаврология»; одорология; взрыво-техническая экспертиза; фоноскопическая экспертиза; экспертиза компьютерных средств; экспертиза видеозаписей; «исследования на полиграфе и профайлинг»; криминалистический наркоанализ и психологические индикаторы, «ДНК-дактилоскопия и дерматоглифика», экстрасенсорные и парапсихологические направления»^{[5, с. 154–155]}. На наш взгляд, автор смешал в одном месте большое число разнородных объектов: в частности, поставив наравне с научными паранаучные «исследования» ^{[6, С. 85–96, 128–134, 149–190]}. Представляется, что недопустимо на настоящем этапе признавать за нетрадиционное экспертное направление те способы установления разнообразных фактов, которые не могут быть проверены научными методами, поскольку любое заключение эксперта, приобщаемое к уголовному делу, должно отвечать требованиям достоверности, обеспечение которой возможно лишь тогда, когда другие участники судопроизводства имеют возможность проверить результаты проведённой экспертизы, лично удостовериться в их правильности или посредством изучения заключения, в котором эксперт подробно описывает применявшуюся методику, и допроса эксперта, который может разъяснить суть проведённого исследования, или посредством назначения повторной экспертизы. Однако если в качестве судебного исследования было осуществлено общение с гадалкой, то перепроверить его и предоставить по итогам «экспертизы» объективное заключение не представляется возможным. В связи с этим, считаем, что при постановке вопроса о возможном использовании нетрадиционных родов (видов) судебных экспертиз требуется выработать единообразное понимание терминов и не включать в число таких исследований паранаучные знания и методы, не проверяемые наукой. При этом нельзя исключать, что в дальнейшем появятся способы объективного подтверждения указанных методик и их можно будет рассматривать как новые направления судебных исследований.

Далее, представляется важным определить те экспертизы, которые входят в группу нетрадиционных. Однако в связи с тем, что общество постоянно развивается создать единожды установленный перечень данных исследований не представляется возможным, но целесообразным видится сформулировать признаки, которым должны отвечать нетрадиционные направления судебных экспертиз:

1) научная обоснованность и доказанность;

2) наличие признанных профессионалов в данной сфере;

3) реальная востребованность практикой раскрытия и расследования преступлений;

4) факультативно: обусловленность появления научно-техническим прогрессом (данный признак не является обязательным, поскольку вполне возможны ситуации, когда современные достижения не создадут новое направление судебного исследования как таковое, но лишь докажут объективность и точность того, что было известно уже давно);

5) существование вне перечня традиционных экспертиз.

Последний признак подводит нас к проблеме разграничения между собой традиционных и нетрадиционных экспертных исследований. Так, в учебнике Т. В. Аверьяновой, Р. С. Белкина, Ю. Г. Корухова, Е. Р. Россинской в главе «Основные виды судебных экспертиз» содержатся: трасологические экспертизы; экспертиза восстановления уничтоженных маркировочных обозначений; фототехническая экспертиза; портретная экспертиза; баллистическая экспертиза; экспертиза холодного оружия; техническая экспертиза документов; речеведческие экспертизы; экспертизы веществ и материалов; экспертизы пищевых продуктов и напитков; пожарно-техническая экспертиза; электротехническая экспертиза; дорожно-транспортная экспертиза; взрывотехническая экспертиза; строительно-техническая экспертиза; компьютерно-технические экспертизы; инженерно-технологическая экспертиза; экономические экспертизы; товароведческая экспертиза; медицинские экспертизы; психиатрическая экспертиза; психологическая экспертиза; биологические экспертизы; почвоведческие экспертизы; агротехническая (агробиологическая) экспертиза; ветеринарная и ветеринарно-токсикологическая экспертиза; экологическая экспертиза ^[7].

В учебном пособии А. В. Антропова, Д. В. Бахтеева, А. В. Кабанова указывается более узкий перечень: трасологическая экспертиза; дактилоскопическая экспертиза; баллистическая экспертиза; экспертиза холодного оружия; техническое исследование документов; почерковедческая экспертиза; фоноскопическая экспертиза; лингвистическая экспертиза; портретная (габитоскопическая) экспертиза ^[8].

Даже из двух приведённых частных примеров становится очевидным, что в науке отсутствует согласие при определении содержания группы традиционных судебных экспертиз, и, до тех пор, пока не будет достигнуто единообразие в этом вопросе, вести речь о проблемах назначения и производства нетрадиционных родов (видов) судебных экспертиз затруднительно, так как слишком различается степень их освоенности: в то время как некоторые, относимые отдельными авторами к числу нетрадиционных, вполне разработаны в практике, и их производство не вызывает проблем ^{[9, 10]}, другие носят или абсолютно новый, или крайне редкий характер, что и порождает трудности при обращении к ним. В связи с этим, считаем необходимым определить общий для всех представителей криминалистических науки и практики перечень традиционных родов (видов) судебных экспертиз и сформулировать более чётко, нежели мы попытались сделать в настоящей работе, систему признаков (особенно в части критерия научной достоверности) нетрадиционных экспертных направлений.

Для целей же дальнейшего исследования мы будем ориентироваться на следующее смысловое наполнение категории «нетрадиционные экспертизы» – это научно обоснованные и подтверждённые способы исследования, которые не нашли на настоящий момент всеобщего научного и (или) практического признания в криминалистической среде, хотя и имеют значительный потенциал и востребованность в процессе раскрытия и расследования преступлений.

Нормативная регламентация

Определив предмет рассмотрения, представляем возможным перейти к описанию непосредственно тех проблем, которые возникают (могут возникнуть) при назначении и производстве нетрадиционных родов (видов) экспертиз. Во-первых, трудность представляют вопросы законодательного (нормативного) закрепления соответствующих направлений судебных исследований. Так, сегодня действуют ведомственные акты: Приказ Минюста РФ от 27 декабря 2012 г. № 237 «Об утверждении Перечня родов (видов) судебных экспертиз, выполняемых в федеральных бюджетных судебно-экспертных учреждениях Минюста России, и Перечня экспертных специальностей, по которым представляется право самостоятельного производства судебных экспертиз в федеральных бюджетных судебно-экспертных учреждениях Минюста России», Приказ МВД России от 29.06.2005 № 511 «Вопросы организации производства судебных экспертиз в экспертно-криминалистических подразделениях органов внутренних дел Российской Федерации» и Приказ ФСБ РФ от 23 июня 2011 г. № 277 «Об организации производства судебных экспертиз в экспертных подразделениях органов федеральной службы безопасности», – которые закрепляют закрытые перечни тех исследований, которые могут производиться в экспертных подразделениях соответствующих органов. В результате образуется класс проблем, на который указывает Е. Р. Россинская: так как «новые роды или виды судебных экспертиз, как правило, не входят в ведомственные перечни, их предмет, объекты, задачи плохо структурированы или вообще не определены в литературе, что обусловливает сложности при назначении подобных судебных экспертиз (неоднозначность определения компетенции эксперта, трудности при постановке вопросов и пр.), а также при оценке и использовании в доказывании экспертных выводов» ^{[11, с. 150]}.

Таким образом, если, например, следователь полиции столкнётся на практике с чем-то нетрадиционным, он не сможет назначить экспертизу в государственном учреждении, или, как минимум, ему придётся как-то пытаться встроить новое явление действительности в уже функционирующую систему, что может представляться весьма трудоёмким.

С подобной проблемой столкнулся следователь в следующем деле: малолетняя К. погибла от того, что возле дома переломилась береза, и обломившая часть ствола упала на девочку. При осмотре места происшествия были изъяты три фрагмента дерева и истребованы сведения о погодных условиях на дату происшествия. Следователь назначил в государственное экспертное учреждение лесопатологическую судебную экспертизу, в ходе которой эксперт пришёл к выводу, что из-за воздействия средовых факторов и образования раневой древесины в дерево внедрился патоген, что и привело к изменениям структуры древесины и её механических свойств. В результате дерево, сохранив устойчивость к статическим нагрузкам, потеряло устойчивость к динамическим нагрузкам и при сильном порывистом ветре дерево переломилось (обрушилось) ^{[12, с. 112]}.

Несмотря на то, что заключение эксперта было принято судом, оно содержало в себе определённое число процессуальных изъянов, одним из которых является то, что такой вид судебных исследований как лесопатологическая экспертиза не предусмотрен для проведения в государственных экспертных учреждениях, а значит у суда должны были возникнуть вопросы относительно квалификации эксперта и достоверности представленного заключения.

При этом, несмотря на те ограничения, которые искусственно создаются в результате нормативного закрепления исчерпывающих перечней судебных экспертиз, отказаться от него нельзя. Во-первых, такой отказ чреват распространением паранаучных знаний и исследований (широкое внедрение гипноза, обращения к гадалкам и т. п.) – то есть без строгой регламентации появится возможность назначать экспертизы, достоверность результатов которых будет невозможно проверить. Во-вторых, это создаст кадровую проблему: так, определение перечня экспертиз, которые могут проводиться в том или ином учреждении, гарантирует, что в этом учреждении есть специалисты соответствующего профиля. Если же не будет подобных инструкций, то не исключено возникновение ситуаций, при которых следователь назначит экспертизу туда, где её провести не представляется возможным в связи с отсутствием квалифицированных кадров, оборудования, иных условий. В-третьих, это может повлечь за собой и проблемы в процессе раскрытия и расследования преступлений, так как следователь не будет знать, в отношении каких объектов он в принципе имеет возможность назначить экспертное исследование – то есть конкретный перечень в этом случае выступает некоторым ориентиром для основного субъекта расследования.

Помимо этого, необходимо отметить, что закрепление перечня доступных экспертиз в подзаконных актах позволяет оперативно подстраивать их под стремительно меняющийся мир: пересмотр и внесение изменений в приказы, постановления, распоряжения и инструкции требует меньше времени и бюрократических процедур, нежели изменение законов. Таким образом, появление действительной потребности в создании нового направления судебных исследований, которое не вписывается ни в один из существующих видов (родов), может найти весьма своевременное отражение в соответствующих нормативных актах. Однако это может порождать другую проблему, связанную с регламентацией нетрадиционных родов (видов) экспертиз.

Так, трудности создаёт имеющееся расхождение по вопросу признания тех или иных экспертиз различными органами. В частности, упомянутые ранее Приказы МВД и ФСБ имеют в перечне указание на психофизиологическое исследование личности с использованием полиграфа, а указанный Приказ Министерства юстиции не содержит подобной экспертизы. В результате возникает ситуация, при которой отдельные спорные направления экспертной деятельности признаются одними ведомствами и не признаются другими, что противоречит требованиям научной достоверности. Это же негативно сказывается на процессе раскрытия и расследования преступлений, а именно на привлечении виновных к ответственности, так как у судов нет выработанной единообразной позиции в части признания достоверным психофизиологическое исследование личности с использованием полиграфа (см. например, Постановление Федерального Арбитражного суда Центрального округа от 03.04.2009 г. № Ф10-772/09 по делу N А64-1603/08-9; Постановление Арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 02.06.2017 № Ф04-1399/2017 по делу № А46-9231/2015; Постановление Самарского областного суда № 44У-75/2019 4У-707/2019 от 28 марта 2019 г.), несмотря на множественные опыты, доказавшие его объективность и точность ^{[13, 14, 15]}. Таким образом, закрепление перечня экспертиз в разрозненных подзаконных актах приводит к отсутствию устойчивой практики признания доказательственной силы за заключениями экспертов, проводящих нетрадиционные исследования.

Одновременно с этим, отсутствие единообразия мешает в разработке мобильных справочных приложений, ориентированных на широкий круг субъектов расследования. Например, в мобильном приложении «CrimLib.info – Справочник следователя» выделен раздел, посвящённый судебным экспертизам, в котором представлены правила назначения, особенности предоставления объектов, примерные перечни вопросов, расположенные в соответствии с классификацией Минюста России, в результате чего отсутствует адаптация с приказами иных ведомств. Это осложняет использование указанного раздела Справочника следователями МВД России, например. В итоге возникает проблема порочного круга: закрепление перечня экспертиз в Федеральном законе, как это предлагается некоторыми авторами ^{[12, с. 111]}, существенно осложнит процесс нормативного закрепления новых родов и видов экспертиз, однако такая регламентация на уровне закона позволит прийти к единству.

Образование

Следующей немаловажной проблемой является подготовка кадров. Так, в России существует сравнительно немного высших учебных заведений, в которых осуществляется подготовка по специальности 40.05.03. Судебная экспертиза. Обучение в рамках программы осуществляется по традиционным направлениям судебно-экспертной деятельности ^{[11, с. 147–148]}. Это связано с рядом фактов:

– Учебные планы утверждаются на весь период обучения и изменению не подлежат. Соответственно, появление нового рода (вида) экспертизы может повлечь его включение в учебные планы только на следующий учебный год для студентов (курсантов) нового набора (1 курса). Таким образом, после появления и всеобщего признания нового рода (вида) судебной экспертизы пройдёт не менее 5 лет прежде, чем появятся квалифицированные специалисты в данной области.

– Чтобы подготовить профессионалов в рассматриваемой области, нужны преподаватели с опытом производства соответствующих экспертиз (или, как минимум, достаточным объёмом теоретических знаний). Однако сегодня сложно найти преподавателей, которые обладали бы такими компетенциями в части нетрадиционных родов (видов) экспертиз, что делает почти нереализуемой перспективу подготовки требуемых профессионалов в государственных высших учебных заведениях.

Однако указанная подготовка кадров в рамках основного высшего образования будет необходимой только в том случае, если новые общественные отношения станут регулярными и потребность в соответствующих экспертизах начнёт возникать часто – то есть, когда специалисты в данной области будут достаточно востребованы после получения образования. До этого момента потребность в кадрах может решаться двумя путями: или через обращение к узким специалистам, не являющимся сотрудниками государственных экспертных учреждений (например, к частнопрактикующему полиграфологу для проведения психофизиологического исследования личности с использованием полиграфа), или через профессиональную подготовку экспертов, занятых в производстве традиционных судебных исследований.

Но и эти методы несут в себе ряд рисков: отсутствие единых подходов к специальному образованию по узким экспертным направлениям не позволяет выработать единые методики проведения нетрадиционных родов (видов) исследований: частные эксперты не ограничены экспертными методиками и могут действовать по собственному усмотрению в процессе проведения экспертизы; коммерческие организации, предлагающие курсы повышения квалификации, также вольны в использовании образовательных методик, что не гарантирует достоверности получаемых в процессе такого обучения знаний ^[16], особенно в условиях всё большей распространённости мошеннических действий в данной сфере. Описанное мешает утвердиться нетрадиционным экспертизам, поскольку не формируются необходимая для этого общепризнанная научная основа, на которую опирается любая судебно-экспертная деятельность ^{[11, с. 150]}. Помимо этого, суд при оценке таких частных экспертных заключений, не имеет достоверного ориентира, поэтому вынужден полагаться только на собственное усмотрение и склонен отказывать в приобщении полученных результатов к материалам дела при малейшем сомнении в их достоверности.

Назначение нетрадиционных судебных экспертиз

Наконец, если взглянуть на вопросы назначения нетрадиционных родов (видов) судебных экспертиз с позиций следователя, то можно отметить существование следующей проблемы: при отсутствии указанных выше нормативного закрепления, высококвалифицированных и не вызывающих сомнения специалистов, гарантии принятия заключения эксперта судом следователь, с одной стороны, может не знать о принципиальной возможности установления каких-либо фактов, значимых для дела, посредством проведения судебно-экспертного исследования, а с другой стороны, даже будучи знакомым с достижениями прогресса, может не рисковать назначать нетрадиционную экспертизу, так как её производство займёт время, возможно, повлечёт за собой утрату части доказательственных материалов, а уверенности в итоговой возможности приобщения заключения к материалам дела нет.

Следует указать, что мы не одиноки в своём видении проблемных аспектов, связанных с нетрадиционными направлениями судебных исследований. Так, например, Н. Н. Ильин говорил по этому поводу: «С появлением новых (нетрадиционных) родов и видов судебных экспертиз возникают проблемы в их организации и производстве. Это связано с тем, что, во-первых, некоторые судебные экспертизы отсутствуют в перечне родов (видов) судебных экспертиз, проводимых в ведомственных государственных экспертных учреждениях, во-вторых – отсутствует методика их проведения и, в-третьих, не определены сами экспертные учреждения, куда можно было бы назначить такую нетрадиционную экспертизу» ^{[12, с. 111]}. Д. А. Влезько, в свою очередь, пишет о необходимости «для следователя знать современные виды и возможности экспертиз, порядок их назначения и проведения, правильно организовывать научно обоснованное взаимодействие с экспертами и специалистами при подготовке и назначении экспертиз, а также при проведении следственных действий» ^{[9, с. 123]}. Таким образом, актуальность исследования вопросов назначения и производства нетрадиционных родов (видов) судебных экспертиз не вызывает сомнения и находит отражение в работах многих учёных-криминалистов.

Алгоритм внедрения в практику судебной экспертизы новых родов и видов исследований

На наш взгляд, описанные выше проблемы возможно разрешить с помощью следующей последовательности действий:

1. Разработка единого научного подхода к определению перечня традиционных судебно-экспертных исследований и критериев, которым должны соответствовать нетрадиционные роды (виды). Для этого может быть целесообразным собрать всероссийский симпозиум, на котором выработать конвенционную позицию по данному вопросу.

2. Утверждение единого (базового) для всех органов перечня судебных экспертиз, проводимых в государственных экспертных учреждениях, с сохранением возможности на уровне отдельных ведомств добавлять новые направления при появлении в штате экспертов необходимого профиля. Общий же перечень должен будет содержать все традиционные и те новые направления, которые прошли проверку наукой, практикой и временем.

3. Дальнейшая научная проработка вопросов, связанных с организацией нетрадиционных направлений исследований, увеличение степени их достоверности до того критического уровня, который позволит однозначно признавать соответствующие экспертные заключения доказательственными материалами.

4. Организация на базе государственных высших учебных заведений курсов повышения квалификации и элективных курсов, направленных на обучение студентов и заинтересованных практикующих экспертов производству нетрадиционных родов (видов) судебных экспертиз. Для этого может оказаться небесполезным обращение к узким специалистам (например, в сфере программирования), учебный план которых будет корректироваться с учётом юридической специфики работы судебных экспертов.

5. Просвещение следователей, дознавателей, сотрудников оперативных органов в части существования и возможностей нетрадиционных направлений судебно-экспертных исследований. Весьма перспективным в этой части видится использование упомянутого ранее мобильного приложения «CrimLib.info – Справочник следователя» и иных подобных ресурсов, где можно будет организовать в общем разделе «Судебные экспертизы» два подраздела: «Традиционные судебные экспертизы», включив в него те исследования, которые будут определены в таком качестве на симпозиуме и получат закрепление в качестве «базовых», обязательных для всех органов, и «Нетрадиционные судебные экспертизы», в котором излагать методические рекомендации в части назначения и производства новых направлений исследований.

Представляется, что планомерная работа по указанной модели позволит обеспечить плавное и научно обоснованное пополнение судебных экспертиз новыми направлениями исследований, способными повысить эффективность раскрытия и расследования преступлений. Проиллюстрируем это на примере судебной экспертизы компьютерного (клавиатурного) почерка.

Исследование компьютерного (клавиатурного) почерка как потенциальный вид нетрадиционного судебно-экспертного исследования

Указанная экспертиза находится в настоящее время лишь на стадии её теоретического осмысления представителями наук уголовно-правового цикла ^{[17, с. 114]}, однако имеющиеся работы в компьютерно-технической сфере доказывают принципиальную возможность идентификации исполнителя напечатанного текста посредством анализа его компьютерного почерка ^{[18, 19, 20]}. Вместе с тем на сегодняшний день уже имеются работы, которые доказывают перспективность исследования рассматриваемого феномена в целях решения диагностических задач расследования: выявления лжи при печати показаний на основе фиксации нарушения ритма, с которым происходит нажатие на клавиши ^[21]. В совокупности описанное позволяет заключить, что изучение компьютерного почерка лица в полной мере соответствует критерию научной обоснованности и достоверности. Далее, если основываться на сформулированных нами в начале работы понятии и признаках нетрадиционных судебных экспертиз, то можно констатировать, что исследование клавиатурного почерка подходит под рассматриваемую категорию. Так, для неё характерны:

– научная обоснованность (описана выше);

– наличие специалистов в сфере исследования компьютерного почерка: программистов, которые знают, какие показатели необходимо учитывать, и разрабатывают на основе этого модели машинного обучения, способные с высокой вероятностью производить идентификацию исполнителя напечатанного текста ^{[22, с. 86; 23]};

– реальная востребованность практикой раскрытия и расследования преступлений, которая обуславливается всё большим числом электронных документов и иных форм текстового взаимодействия, опосредованного цифровыми технологиями;

– появление в результате научно-технического прогресса – а именно, создания и массового распространения компьютерных устройств (так, по состоянию на 2018 год 73 % домашних хозяйств и 94 % организаций имели персональные компьютеры ^{[24, с. 14]});

– существование вне перечня традиционных экспертиз – несмотря на то, что судебную экспертизу компьютерного (клавиатурного) почерка можно определить в род компьютерно-технических экспертиз, на сегодняшний день не существует конкретного вида для производства требуемых исследований, поскольку компьютерный почерк – абсолютно новый объект для криминалистических экспертиз.

Соответственно, как для любого нетрадиционного исследования, для экспертизы компьютерного почерка характерны описанные в работах по данной теме проблемы:

– она не закреплена ни в каком нормативном акте, в результате чего сегодня её назначение государственным экспертам невозможно;

– для неё отсутствуют научно разработанные и утверждённые методики проведения;

– проводить её могут только программисты общего профиля, не имеющие специальных знаний в области судебных экспертиз, а также материального и процессуального права ^{[25, с. 121]};

– многие представители юридического сообщества (в частности, следователи) плохо знакомы с феноменом компьютерного почерка, что подтверждается проводимым нами анкетированием, в котором на момент написания работы приняли участие 168 юристов, из которых только 10,7 % (18 человек) знают и могут объяснить, что такое компьютерный почерк.

В связи с тем, что электронные тексты всё активнее вытесняют из нашей жизни и деятельности преступников рукописные документы, определение исполнителя напечатанного текста становится всё более востребованной задачей: 68,1 % опрошенных нами субъектов раскрытия и расследования преступлений с различной степенью частоты были вынуждены в своей практике анализировать напечатанные тексты. Решение данного вопроса актуализирует необходимость внедрения в следственную практику экспертизы компьютерного почерка, для чего требуется:

1. Разработать научную основу будущей экспертизы. Для этого важно, чтобы специалисты в области криминалистической техники, цифровой криминалистики и судебной экспертизы обратили своё внимание на феномен компьютерного почерка и совместно, объединив усилия разных научных школ, выработали обоснованные подходы к анализу описываемого феномена.

2. Разработать экспертные методики для исследования компьютерного почерка, которые будут опираться на созданную концепцию.

3. Параллельно с первыми этапами распространять знания о компьютерном почерке, возможностях его фиксации и исследования в профессиональной среде.

Только после этого можно будет практикоориентированно говорить о перспективах внедрения нового вида судебных исследований – экспертизы компьютерного (клавиатурно) почерка – и разрабатывать соответствующие учебные планы или вносить корректировки в существующие программы преподавания компьютерно-технических экспертиз.

Выводы

В заключение подчеркнём, что появление новых направлений судебной экспертизы является закономерным процессом, сопровождающим развитие человечества на всех этапах его существования. При этом современные темпы, с которыми появляются новые социальные и технологические явления, требуют от специалистов в области судебной экспертизы оперативно реагировать на все происходящие изменения, чтобы быть готовыми встретить усовершенствованную преступную деятельность эффективными методиками, применяемые для её выявления. В связи с этим важным становится не только повышенное внимание к достижениям научно-технического прогресса, но и предварительная разработка на теоретическом уровне модели представления судебных экспертиз, которая позволит обеспечить оптимальное включение в практическую деятельность актуальных направлений исследований. Одним из таковых выступает экспертиза компьютерного (клавиатурного) почерка. Считаем, что её научное осмысление и внедрение в практику приведёт к повышению раскрываемости преступлений, в которых перед следствием встаёт задача изучить напечатанный текст и ответить на вопрос о его исполнителе.