Анализ стратегий перевода конструкций с предикативом надо в русско-английском устном и письменном переводе

Коптев Даниил Алексеевич ORCID: 0000-0002-2771-8755 магистр, кафедра языкознания и переводоведения, Московский Городской Педагогический Университет 129226, Россия, г. Москва, пр-д 2-Ой сельскохозяйственный, 4, корп. 1 Koptev Daniil Alekseevich Graduate student, Department of Linguistics and Translation Studies, Moscow City University 129226, Russia, Moscow, 2nd Selskokhoziaistvennyi prd., 4, bldg. 1 koptevdanbusiness@outlook.com

Настоящая работа посвящена изучению стратегий устного перевода с русского на английский конструкций с предикативом необходимости надо.

Проблема и актуальность исследования подтверждается отсутствием работ, в которых перевод предикатива надо выступал бы в качестве объекта исследования, а также его высокой частотности в русском языке, согласно данным Национального корпуса русского языка – 109 место в списке самых употребимых слов русского языка ^[1]. Логично, что адекватный устный перевод возможен только при применении выработанных и объективных стратегий и тактик, которых для устного перевода предикативов не наблюдается. Между тем, несовпадение синтаксических структур и отсутствие наиболее подходящего эквивалента для исследуемого слова привносит определенные трудности в процесс устного перевода, вследствие чего даже на самом высоком уровне могут появляться окказиональные конструкции, ср.: Нам надо только сказать им спасибо за то, что они в сложнейших условиях и с теми ограниченными ресурсами могли сделать то, что они сделали – We just be thankful to them for the limited resources they managed to achieve a lot ^[2], а нередко такие фрагменты и вовсе опускаются.

Объектом данного исследования является предикатив надо. Предмет исследования представляет собой анализ особенностей русско-английского устного перевода исследуемого слова.

Гипотеза исследования заключается в анализе официальных устных переводов публичных выступлений на высшем уровне с целью выявления состояния перевода конструкций с исследуемым предикативом для последующего выделения и объяснения наиболее частотных стратегий перевода.

Целью данной статьи является выделение рекомендаций для улучшения качества перевода конструкций с исследуемым словом посредством представления наиболее частотных и адекватных стратегий устного перевода для конструкций с исследуемым предикативом.

Первым этапом исследования стало формирование эмпирической базы с помощью метода сплошной выборки для отбора необходимого количества материала с сайтов Президента РФ и МИД РФ kremlin.ru и mid.ru, YouTube каналов Президента РФ, ООН за 2011–2022 гг. Всего отобрано 400 контекстов со словом надо. Такое количество отобранных контекстов обусловлено естественной частотностью употребления исследуемого слова в речи. Использование этих источников обусловлено их доступностью, большим объемом контекстов и качеством перевода. Так, видеоисточники являются, помимо прочего, обширной базой устных выступлений и их синхронных переводов с русского на английский язык начиная с 2011 года. На вебсайтах собрано обширное количество стенограмм текстов устных выступлений, что облегчает поиск исследуемого слова.

В целях соответствия тенденциям современной лингвистики, в работе также применяются инновационные методы, в данном случае корпусное исследование, которое продолжает занимать одну из важнейших ролей в развитии лингвистики и переводоведения, позволяя объединить классические исследовательские подходы и современные способы исследования ^[3]. Корпусные исследования предполагают построение индуктивной гипотезы на основе статистической обработки корпусом содержащихся в нем случаев употребления исследуемой единицы ^[4]. Именно такой метод и применяется в данном исследовании.

Наконец, работа также была выполнена с использованием валентностного анализа – возможности предиката управлять актантами, т. е. его левыми и правыми валентностями ^[5].

Вторым этапом исследования стало изучение теоретических особенностей исследуемого слова, в частности категории модальности. Значения слов невозможно воспринимать в отрыве от их окраски. Можно сказать, что категория модальности отражает природу человеческого языка как средства выражения человеческого мышления, оценки им происходящего ^[6]. Другими словами, в рамках данной статьи, можно сказать, что говорящий оценивает надо ли сделать какое-либо действие.

Необходимость можно понять как наличие обстоятельств, которые (согласно субъекту модальной ситуации) должны сделать потенциальное актуальным ^[7].

Как известно, модальность – категория, обеспечивающая связь высказывания с внеязыковой действительностью. Ф. Р. Палмер развивает эту мысль, подчеркивая при этом, что связь говорящего с фактическим состоянием суждения формируется в сфере пропозициональной модальности. План нереализованных событий, которые не произошли и лишь являются возможными берет на себя событийная модальность ^[8].

К последнейотносятся действия и события, которые еще не произошли, но являются потенциальными и могут произойти. Данная категория подразделяется на деонтическую и динамическую модальности.

Деонтическая модальность относится к внешним условиям и используется, чтобы заставить других сделать то, что думает говорящий. Примерами такой модальности являются дозволительные разрешение, приказ – You can come in; You may come in, когда деятель не влияет / слабо влияет на исходящее из внешнего источника, а также обязывающая команда – You must come in, что относится к данному исследованию, так как ее можно трактовать как Тебе надо зайти. Таким образом, согласно данной классификации, исследуемое слово можно отнести к деонтической модальности. Динамическая модальность относится к категории внутренних условий, заключающихся в действующем индивиде – ее примерами являются способность и желание ^[8].

Логично, что модальность может быть выражена различными способами. Статистически различные способы ее использования исследует в своей работе Дж. Холмс. Отобрав свыше 350 лексем, автор определил их частотность и пришел к выводу, что чаще всего для выражения модальности используются модальные глаголы – 36,8% в устной речи и 42,4% в письменной, причем самыми частотными оказались will, would, may, could, might, must, can't, shouldn't, ought to, would ^[9]. Отметим, что конструкция ought to в исследовательском корпусе не встретилась, а слово must было употреблено в ~5 раз меньше, чем should.

Говоря о необходимости, нельзя не упомянуть и схожую категорию долженствования. На данный момент в лингвистике нет единого мнения на этот счет – являются ли они одним целым ^[10], двумя совершенно разными категориями ^[11], или образуют друг с другом связь по модели часть-целое, где долженствование является частью необходимости ^[12]. Некоторые авторы рассматривают модальность долженствования как предписание к выполнению действия, которое может быть обусловлено законами, традициями, правилами, личным опытом. В свою очередь модальность необходимости рассматривается как вынужденность/неизбежность действия, выражаемая желанием субъекта ^[13].

В рамках данной статьи не ставится задача разграничить эти категории, потому считаем, что долженствование входит в категорию значений, которыми может обладать исследуемое слово – Вам надо сначала подумать, а потом говорить (другими словами, Вы должны сначала подумать, а потом говорить), наряду с другими категориями.

Существуют идеи и по дифференциации лексем для двух видов модальности. Для долженствования предлагается использовать единицы, основными компонентами которых являются долг, обязанность – должен, обязан, вынужден. Для необходимости предлагаются единицы с основным компонентом нужность – нужно, надо, необходимо ^[14]. Однако такое разграничение не представляется логичным, так как слова с компонентом нужность, как показано выше, нередко могут выражать и долг / обязанность.

Авторы отмечают, что использование конструкций со словом надо зачастую характеризуется разной степенью выражения констатации возможности, желательности, необходимости, облигаторности названного действия ^[15]. Анализ языкового материала позволил также выявить способность слова надо вносить в контексты значения неизбежности, намерения.

Помимо этого, контексты со словом надо обладают долженствующе-предписующей характеристикой, выражается семантика необходимости с акцентом на значение надобности ^[12]. Таким образом, адекватные переводы конструкций с исследуемым предикативом должны соответствовать описанным выше категориям.

Третьим этапом исследования стал практический анализ исследуемого слова. Было принято решение уделить особое внимание сравнению устных и письменных переводов, что позволило практически вдвое увеличить объем исследуемых переводов – поэтому дополнительно было отобрано 370 примеров письменного перевода (30 контекстов не были переведены), а также прийти к определенным выводам. Сравнительный анализ проводился на базе англоязычных версии сайтов Президента РФ и МИД РФ, на которых представлены официальные письменные переводы устных выступлений.

Для начала отметим разницу в вариантах перевода между устным переводом (УП) и письменным переводом (ПП). Так, полное совпадение (т. е. совпадение субъекта и предиката) обнаружено в 69 контекстах из 370 (18,6%). Частичное совпадение обнаружено в 110 контекстах (29,7%). Полное несовпадение наблюдается в 191 контекстах (51,6%). Однако нельзя утверждать, что такие высокие показатели отражают неудовлетворительное качество УП или ПП – такие результаты скорее обусловлены разницей в подходах к переводу. В рамках УП – это в первую очередь быстрая (синтаксически удобная) передача основной информации, в то время как в ПП можно передать больше оттенков оригинального высказывания. Другими словами, зачастую оба варианта перевода являются адекватными, хоть и отличаются.

Рассмотрим некоторые особенности перевода контекстов с полным совпадением. Несмотря на большое количество вариантов передачи – 20 на 69 контекстов, распределение по частотности неравномерное. Так, большинство таких вариантов относятся к фразе we need (19 контекстов или 27,5%), стратегии опущения (18 контекстов или 26%) или we should (9 контекстов или 13%), при том, что 12 вариантов употреблены единожды. Графическая репрезентация позволяет нагляднее рассмотреть неравномерность частотности вариантов перевода.

Рис. 1. Совпадение между УП и ПП

Перейдем к анализу некоторых частотных неслучайных левых и правых валентностей. Обнаружено, что чаще всего в отрицании в УП используется одна из двух конструкций – we should not или опущение (по шесть контекстов – 16,7%), например Не надо забывать, что использование газа также является ответом на другой глобальный вызов – We should not forget that gas use is also response to another global challenge ^[16]; также следует отметить бессубъектную конструкцию don’t (четыре контекста), ср.: Не надо использовать это для какого-то нагнетания в межгосударственных отношениях – But don’t use it to fire tensions between states ^[17]. Две конструкции употребляются дважды и 14 конструкций употребляются единожды. В ПП самой частотной конструкцией является опущение (шесть контекстов), затем идут we don’t need и don’t (по три вхождения). Два варианта употребляются дважды и 15 контекстов употребляются единожды. Представляется, что такое большое количество вариантов перевода говорит об отсутствии единой стратегии перевода, из-за чего переводчикам зачастую приходится придумывать опции перевода на ходу, что не всегда идет на пользу переводу. Графическая репрезентация выглядит следующим образом.

Рис. 2. Сравнение переводов УП и ПП с отрицаниями

Перейдем к рассмотрению переводов конструкции нам надо (17 контекстов). Два самых популярных варианта в УП – we need, ср.: Нам надо формировать собственные цифровые платформы – We need to create our own digital platforms ^[18] (пять контекстов) и we should, ср.: В предстоящие годы нам надо ещё больше укрепить своё единство, чтобы мы работали как одна команда – In the upcoming years we should reinforce unity more, so that we would work as one team ^[18] (четыре контекста), еще два контекста употребляются дважды и четыре контекста по одному разу. В ПП наблюдается бОльшая общность – самый популярный вариант — это фраза we need с 8 вхождениями, четыре контекста употребляются дважды и фраза it should be единожды. Отметим, что контексты, в которых используется конструкция we + модальный глагол составляет 64,7% в УП и 82,3% в ПП. Визуально это можно представить в следующем виде (левая половина диаграммы – ПП, правая половина диаграммы – УП).

Рис. 3. Переводы конструкции нам надо в УП и ПП

Перейдем к рассмотрению переводов конструкции надо сказать (23 контекста), которая чаще других является семантически пустой или незначимой, и потому опускается – 10 таких вхождений в УП, еще три варианта используются дважды и семь различных вариантов, которые употребляются по одному разу. В ПП ситуация схожая – чаще всего употребляется опущение (семь вхождений), однако такой же результат у «восстанавливающей» конструкции I must, ср.: И надо сказать, эффект хороший – And I must say, the effect has been good ^[19], еще трижды употребляется it should be, ср.: Надо сказать, что эти дискуссии понятны – It should be noted that we understand what these debates are all about ^[20], дважды we should, и еще четыре варианта употребляются по одному разу. Графическое сравнение переводов выглядит следующим образом.

Рис. 4. Варианты перевода конструкции надо сказать в УП и ПП

Перейдем к рассмотрению УП в целом. Отметим, что использование местоимения we является превалирующим вариантом в переводе (независимо от наличия местоимения нам в оригинале – 17 контекстов) – 182 вхождения из 400. На втором месте со значительным отрывом идет восстановление субъекта (36 контекстов), затем безличное местоимение it (23 вхождения), you (18 вхождений), one и they (по 15 вхождений) и I (в основном для конструкций надо сказать – восемь вхождений из 13). Распределение предикатов в переводе представлено на рисунке.

Рис. 5. Предикаты при устном переводе слова надо

В целом, обнаружено, что чаще всего конструкции с исследуемым словом опускаются (78 таких вхождений или 19,5% от всех контекстов). На втором месте по популярности идет конструкция we should (70 вхождений), на третьем – we need (62 вхождения). Более того, у конструкций со словом надо обнаружено 87 вариантов перевода (на 400 контекстов), что говорит об отсутствии единой стратегии перевода, из-за чего переводчикам зачастую приходится придумывать опции перевода на ходу, что не всегда идет на пользу переводу.

В ПП ситуация обстоит несколько иначе – чаще всего используется конструкция we need (60 вхождений). Опущение тоже популярно, однако употребляется в 44 контекстах. Отметим, что конструкций, которые употребляются чаще 10 раз, в УП набралось пять – опущение, we should, we need, we have to (34 вхождения), восстановление субъекта (вс) + should be (16 вхождений). В ПП таких восемь – we need, опущение, we must (31 вхождение), we should (29 вхождений), it is necessary (19 вхождений), вс + must be (18 вхождений), вс + should be (16 вхождений), we have to (14 вхождений). Всего вариантов перевода обнаружено 79.

Использование местоимения we также является превалирующим в ПП – 135 вхождений. Далее идет восстановление субъекта (57 вхождений), безличное местоимение it (49 вхождений), they (20 вхождений), this (16 вхождений), I и you (по 12 вхождений). Распределение предикатов представлено на рисунке.

Рис. 6. Распределение предикатов в ПП слова надо

Следует заметить большее количество пассивных конструкций в ПП – 88 (при том, что контекстов на 30 меньше). В УП пассив употреблялся в 50 случаях.

В итоге выяснено, что перевод предложений с предикативом надо во многом зависит от контекста, нередко конструкции с этим словом могут опускаться. При переводе рекомендуется:

1) использовать местоимение we (за исключением случаев, когда в оригинале явно предлагается местоимение другого порядка – вам, тебе, ему и т. д.) и подходящий глагол – should, need (или have to).

Можно предположить, что среди всех английских модальных глаголов need является наиболее способным передавать общий смысл высказываний со словом надо, при этом не наделяя переводное предложение дополнительными смыслами, не присущими предложениям на языке оригинала, например более категоричной модальности долженствования, присущей модальным глаголам must или have to.

Частое использование стратегии опущения с одной стороны может говорить как раз об отсутствии стратегии перевода, а с другой стороны о большом количестве семантически пустых контекстов, или контекстов, в которых передачей модальности можно пренебречь без сильной потери в смысле. Данный вопрос представляет перспективу исследования.

Высокую частотность конструкции we should, а также глагола should в целом можно объяснить тем, что политический вид дискурса уделяет повышенное внимание дипломатической переводческой этике и осознанности использования переводческих манипуляций, т. е. в данном случае более осторожного выражения модальности необходимости, для чего больше подходит глагол should. Это так же может быть взаимосвязано с отсутствием стратегии перевода, из-за чего переводчики чаще прибегают к этому «осторожному» варианту.

Сравнительно невысокую частотность глагола have to можно связать со специфическими характеристиками, которыми данная единица наделяет контекст – высокая степень необходимости, а также необходимость в силу давления извне, которые нечасто проявляются в предложениях со словом надо.