Религиозный синкретизм в похоронно-поминальной обрядности крымских татар в новое время.

Кадыров Расим Решатович преподаватель кафедры истории, ГБОУ ВО РК "Крымский инженерно-педагогический университет имени Февзи Якубова". Специалист по учету музейных предметов, Государственное бюджетное учреждение Республики Крым "Крымскотатарский музей культурно-исторического наследия" 295001, Россия, республика Крым, г. Симферополь, пер. Учебный, 8 Kadyrov Rasim Reshatovich Lecturer of the Department of History, F. Yakubov Crimean Engineering and Pedagogical University;Museum items registration specialist, Crimean Tatar Museum of Cultural and Historical Heritage 295001, Russia, Republic of Crimea, Simferopol, lane Educational, 8 rasimkadyrov929@gmail.com Другие публикации этого автора

Погребальная обрядность представляет собой комплекс ритуальных действий с набором определенных правил и запретов, которые должны совершатся строго и последовательно. Для освещения широкого круга вопросов, связанных с данной темой, ценность для нас представляют источники кон. XVIII – нач. XX вв. Здесь следует отметить труды как профессиональных этнографов, чья деятельность целенаправленно была связана с изучением культуры и быта крымских татар, так и материалы, составленные в виде заметок и личных дневников людей, соприкасавшихся в быту с крымскими татарами.

Весь обрядовый цикл делится на три основных этапа. Первый из которых связан со смертью человека и подготовкой к захоронению. Вторым этапом является само погребение умершего. Третий этап состоит из обрядов поминовения усопшего.

Источники, основанные на наблюдениях, в основном содержат схожую по изложению информацию, за исключением некоторых изменений, которые, вероятно, носили региональный характер. Так на первом этапе, согласно данным этнографов и путешественников, к умирающему приходил священнослужитель, который сидя у изголовья человека занимался чтением молитв вплоть до наступления смерти последнего. Далее, тело умершего выносили во двор с целью проведения омовения. Обязательным являлось закрывать место омовения от посторонних глаз перегородкой или ширмой. После омовения, тело оборачивали в саван, клали на носилки (табут) и быстро выносили со двора. Этот процесс сопровождался плачем и причитанием женщин, которые проводив покойного до улицы, омыв руки возвращались обратно, в то время мужчины шли на кладбище.

Что касается второго этапа, то он представлен обрядами, провидимыми непосредственно на кладбище у могилы. Могила представляла грунтовую конструкцию с прорубленным горизонтальным подбоем. Глубина могилы строго не регламентировалась, по сообщению В.Х. Кондараки могила для мужчин выкапывалась по пояс, а для женщин по грудь. Размер бокового подбоя, куда клали само тело усопшего, должен был соответствовать габаритам человека ^{[5, с. 33; 15, с. 251]}. После того как тело человека было опущено в могилу, боковой подбой закладывали камнем или досками, и засыпали переотложенным грунтом. По завершению погребения, священнослужитель обращался ко всем присутствующим с вопросом: свидетельствуют ли они, что покойный являлся хорошим человеком при жизни? Традиционно присутвующие давали утвердительный ответ.

Кондараки, описывая увиденные им действия, отмечал, что после того, как могила была закопана, мулла приступал к «салавату» – наставлениям для покойного. Кондараки пишет, что татары были уверены в том, что покойный не только слушает наставления священнослужителя, но и способен отвечать ему. По мнению автора т.н. салават, был призван помочь усопшему пройти испытания, с которыми тот столкнется в могиле ^{[5, с. 34]}.

Очевидно, что упомянутые испытания – есть ничто иное как исламские религиозные предписания. В сунне пророка упоминается что после смерти человека к нему в могилу спускаются два ангела по имени Мункар и Накир, которые будут задавать вопросы: кто твой Бог? Какова твоя религия? Кто твой пророк? Считается, что если человек при жизни был богобоязненным, то без труда ответит на поставленные вопросы и ему откроются райские сады. В противном случае человек не сможет дать ответ и пред ним покажется ад. Поэтому по поверьям следовало просить у Всевышнего помощи, что бы умерший прошел испытания. Очевидно, упомянутый автором салават переплетается с обрядом, который называется талькин. Талькин – прошение к Всевышнему даровать покойному способность правильно и твердо отвечать на вопросы ангелов и внушение ему [покойному] слов свидетельства ^{[13, с. 287]}. В свою очередь, отметим, что эти действия с точки зрения религии являются противоречивыми. Некоторые мусульманские богословы считают это правильным и в качестве доказательств приводят слова из сунны Пророка. В переданном Усманом ибн Аффаном хадисе сказано: «что после погребения покойного Пророк, мир ему и благословение Аллаха, стоя у могилы, говорил: «Просите прощения для вашего брата и просите для него стойкости, ибо сейчас его спрашивают. Ученные толкуют эти слова как мольбу к Богу что бы Он помог умершему правильно ответить на вопрос» (Хадис 3221, Сунан Абу Дауд) ^[12].

Согласно полевым этнографическим исследованиям А. Ефимова, мулла в течении 40-ка дней приходил на кладбище для чтения т.н. телькин дуа (молитву наставления) ^{[4, с. 202]}. Этот эпизод упоминает и М. Холдернесс, только по ее утверждению, мулла в течении 40 дней ходит на кладбище для чтения молитв, так как татары верят, что над могилой в это время витают духи. Также согласно ее наблюдениям, после завершения погребальной процессии всем присутствующим на кладбище были розданы небольшие деньги в качестве пожертвования, что бы люди молились Богу за душу покойного и прохождения им могильных испытаний ^{[15, с. 251]}.

Отдельного внимания заслуживает описание погребального обряда оставленное в работе члена-корреспондента Российской академии наук Г.И. Радде и схожая публикация отпечатанная на страницах этнографического очерка «Народы России». Согласно публикации, крымские татары хоронили своих покойников в сидячем положении, прислонив спиною к одной из. Стен могил, обложенной досками, а в вырытый боковой подбой протягивали ноги усопшего. При этом, как пишет автор, тело закутывали в белые платки, на ноги одевали чулки и туфли, а на голову ермолку с белой кистью. Кроме этого, в могилу к покойному клали воду, огниво и табак что бы покойный не терпел нужды, пока ожидает ангелов испытателей. После того как могила была засыпана землей следовал ритуал «общения с покойником». Мулла, припав к земле громко спрашивал: «что ты там поделываешь? доволен ли ты своими похоронами? Видел ли ты кого-то?». На заданные вопросы, в слух отвечал сам священнослужитель и его ответы принимались за ответы покойного ^{[7, с. 99-101; 9, с. 28]}. Следует отметить, что этот ритуал, за исключением задаваемых вопросов довольно близко напоминал обряд наставления, о котором мы писали ранее. Это описание, изложенное авторами, является довольно противоречивым с точки зрения канонического ислама, который исповедовали крымские татары. На лицо нарушения нескольких основных правил: во-первых, положение тела и его ориентация. Согласно религиозным нормам усопших хоронят на спине, головой на юг с доворотом лица в сторону Мекки. Второй важный момент – согласно религиозным нормам захоронения должны быть безинвентарными, а наличие элементов одежды, огниво и табак этому правилу противоречат.

По характеру захоронения и судя по вопросам, которые задавал священнослужитель покойному, мы можем предположить, что некоторые встречаемые здесь элементы, являются отсылкой к доисламскому тюркскому прошлому, где как раз таки встречалось сидячее трупоположение, наличие инвентаря, и верования в воссоединение с предками ^{[3, с. 315]}. В Новое время в описаниях погребальных обрядов близких по религии и культуре тюркских народов похожие элементы не встречаются ^[7]. Исходя из сообщений других авторов, которые пишут о традиционном способе погребения опять же можем предположить что такое имело место быть в отдельно взятых семьях.

Отголоски описанного погребального обряда очень поверхностно прослеживаются по данным археологии. При исследовании мусульманского некрополя в районе п. Гурзуф (Крым), было определено два типа захоронений. Один, преобладающий заключался в прямом трупоположении с прямыми руками и доворотом головы на юго-восток. В другом, по мнению исследователей, трупоположение имитировало «положение сидя», при котором руки вытянуты вдоль туловища, ноги согнуты в коленях, голова опущена к предплечью. Однако отмечается отсутствие инвентаря во всех могилах за исключением предметов, которые могли попасть в могилу вместе с переотложенным грунтом ^{[14, c. 177]}. К сожалению, археологические исследования мусульманских некрополей, кроме вышеописанного, еще не получили должного внимания со стороны исследователей, что в настоящее время не позволяет внести полную ясность по данному вопросу.

При этом, несмотря на явные доисламские элементы, мы не можем говорить о явном и преднамеренном искажении обряда погребения. По мнению исследователей в обыденном сознании верующих мусульман, все в совокупности поверья и ритуалы независимо от их реального происхождения, в это время, воспринимались как мусульманские ^{[1, с. 61]}.

В общем, канонические требования религии касательно погребального обряда, в большинстве своем соблюдались. Это в первую очередь, обязанность как можно скорее придать покойного земле соблюдая все необходимые процедуры, и правильное расположение тела покойного в могиле. Согласно имеющимся источникам, эти действия, в большинстве своем выполнялись в строгом соответствии с религиозными требованиями, несмотря на некоторые препятствия. Тут необходимо отметить, что обязанность придать земле тело покойного в кратчайшие сроки, шло в разрез со светскими законами Российской империи, согласно которым погребения должны были совершаться через три дня после наступления смерти. С этим правилом естественно было не согласно мусульманское духовенство. В частности, в указе «О неотступлении от общих правил при погребении Магометан», содержится мнение Таврического муфтия, который настаивал о недопустимости данного закона с точки зрения религии ^{[8, с. 396]}. Этнографы и путешественники в своих произведениях также отмечали, что процедура погребения проводилась не позднее 12 часов с момента наступления смерти ^{[15, с. 251]}. На страницах вышеупомянутого очерка Народы России приводится следующее: «Суеверные и брезгливые, татары не любят долго возится с покойниками. Не успеет кто-либо из них скончаться, как его уже тащат на кладбище» ^{[7, с. 99]}. Автор этого текста явно был далек от религиозных воззрений мусульман, так как дело обстояло далеко не в суевериях и брезгливости, а в религиозных предписаниях, которые неукоснительно соблюдались также у других тюркских народов исповедовавших ислам ^{[7, с. 23, с. 259]}. В одном из хадисов передаются слова пророка: «Поистине, я считаю, что Тальха при смерти, поэтому сообщите мне, как только он скончается, и поспешите, потому что тело покойного мусульманина не должно задерживаться среди членов его семьи» (Хадис 3159, Сунан Абу Дауд) ^[12].

Заключительным элементом похоронно-поминальных обрядности, где ярко прослеживается религиозный синкретизм, является проведение поминок. Согласно источникам, эти обряды проводились на 3, 7, и 40-е дни после погребения. В некоторых семьях еще на 37, 52, 100 день, 6 месяцев и через год. Важно упомянуть что они никак не регламентируются канонами шариата хотя в сознании крымских татар, поминки твердо считались важным религиозным элементом. Мусульманские ученные и богословы еще в XIX веке расценивали обряды поминок как нежелательные нововведения ^{[10, с. 730]}. Ко всему прочему, некоторыми мусульманскими ученными порицается традиция проведения поминок, в конкретные дни. Так как это является уподоблением к другим конфессиям ^{[13, с. 376]}.

Попытки объяснить данные традиции мы можем увидеть у авторов этнографических очерков. Так, по мнению В. Кондараки, эти действия проводятся с целью оказания содействия умершему в искуплении грехов, так как поминки сопровождались чтением молитв. Британская путешественница М. Холдернесс пишет: что татары верят, что духи в течении 40-ка дней бродят вокруг могилы, и опять же с целью помочь успошему проводися поминовение ^{[15, с. 251]}.

Истоки возникновения обряда поминок до конца не выяснены, по мнению исследователей, они имеют этническое происхождение и связаны с доисламскими тюркскими верованиями, о чем косвенно свидетельствует проведение ритуальной трапезы как традиции раздачи пищи, считавшейся долей покойного. Трапеза также представляла одну из форм кормления умершего, которая отражала заботу об умерших предках ^{[11, с. 104]}. У крымских татар отголоски этих сюжетов, как раз прослеживаются в обычаях проведения поминок (дуа). По обычаю, после чтения молитв присутствующих приглашали за накрытые столы, где желательным являлись угощения из тыквы, так как по преданиям тыква считалась райским блюдом. Так же было принято подавать на стол блюда, которые любил сам усопший. Еще один отголосок древних доисламских традиций можно встретить в застольном этикете крымских татар. После трапезы, люди помимо традиционных слов благодарности могли говорить фразу: «Олюлернинъ джанына тийсин», что в дословно переводится как: «Пусть [эта пища] коснется к душе умерших» ^{[6, с. 93]}.

Отголоски обряда кормления умершего также сохранились и у некоторых татар-крящен. Перед началом поминального обеда несколько человек шли на кладбище и приглашали на обед усопшего. За поминальным столом оставалось место и накрывалась посуда. Согласно поверьям, на этом месте должен был сидеть умерший. Исследователи отмечают, что этот обычай у православных татар бытовал как пережиток упомянутых древних языческих верований тюрков. Схожесть некоторых элементов православных татар и татар мусульман объясняется сохранившимся устойчивым пластом языческих воззрений ^{[16, с. 139]}

Исходя из вышесказанного следует отметить, что весь похоронно-погребальный комплекс крымских татар состоит из двух составляющих: мусульманских религиозных обязательств и этнических обычаев. Рассматривая обрядовую культуру крымских татар трудно не согласиться с высказыванием советского ученного Г.А. Бонч-Осмоловского, который пишет: «При изучении быта татар, мы сталкиваемся с примером их необычайной стойкости, когда выработавшиеся в совершенно других условиях обычаи переносятся в другую среду и бытуют здесь целые столетия ^{[2, с. 52]}. Приведенные в статье факты демонстрируют нам устойчивость тех самых этнических обычаев, которые с течением времени были подогнаны под религиозные нормы и слились с ними в единое целое. Так средневековый культ предков, о котором очевидно все забыли в новое время, сохранился лишь фрагментарно и обтекаемо, о чем свидетельствуют проведение поминок, чтение упомянутого талькина (чтение наставлений) и встречаемое в описаниях этнографов неправильное трупоположение. Проведение обрядов в каждой семье во многом зависело от благосостояния и их религиозной компетентности. Это объясняет и вариативность исполнения ритуалов, описание которых мы встречаем в источниках.