Предметный мир советской повседневности в иллюстрированных книгах для детей 1950-1960-х годов

Корвацкая Елена Сергеевна ORCID: 0000-0003-2502-8643 кандидат искусствоведения доцент, кафедра искусствоведения и педагогики искусства, ФГБОУ ВО РГПУ им. А.И. Герцена 196143, Россия, г. Санкт-Петербург, ул. Ленсовена, 52 Korvatskaya Elena Sergeevna PhD in Art History Associate professor, Department of Art Education and Decorative Arts, Faculty of Fine Arts, Herzen State Pedagogical University of Russia. 196143, Russia, Saint Petersburg, Lensovena str., 52 sun3109@yandex.ru

*Исследование выполнено в рамках гранта 23-18-00419 «Предприятия художественной промышленности Ленинграда 1940-1960-х гг. и их роль в формировании жизненной среды» (грант Российского научного фонда по приоритетному направлению деятельности Российского научного фонда «Проведение фундаментальных научных исследований и поисковых научных исследований отдельными научными группами». Проект «Предприятия художественной промышленности Ленинграда 1940-1960-х гг. и их роль в формировании жизненной среды»).

Детская иллюстрированная книга занимает значительное место в пространстве советской культуры 1950-1960-х годов. Можно выделить по меньшей мере две группы факторов, оказавших влияние на специфику развития советской книжной послевоенной культуры.

Первая группа включает элементы государственной политики в области культуры и образования. Рост тиражей, расширение тематики, создание книг на актуальные темы по специальным государственным заказам стало частью программы воспитания советского человека, контуры которой отчетливо определились к середине 1950-х годов. Сложение системы обязательного семилетнего образования, введение школьной формы, развитие детских художественных, музыкальных и спортивных школ стали маркерами государственной культурной политики, и чтение в этой новой структуре советского просвещения играло заметную роль.

Вторая группа факторов связана с изменениями, произошедшими в бытовой культуре советских граждан в связи с ростом городского населения и интенсификацией процессов формирования единого типичного пространства повседневности. Последние десятилетия научный интерес к обыденным практикам существенно возрос. Сегодня можно говорить о достаточно представительной историографии вопроса ^[1] и сложении теоретических оснований изучения повседневности ежедневных рутинных практик, имеющих, тем не менее, символическое значение ^[2]. Изучение советской повседневности является одной из ведущих тем культурной антропологии. Так, Н.Б. Лебина подробно изучает основные парадигмы существования взрослого человека от красной косынки до фабрик-кухонь, лотерей и проституции ^{[3, 4]}. Отдельного внимания заслуживают жилищные вопросы, нормы поведения, уровни коммуникации.

Вполне закономерно, что в поле художественного и научного дискурса оказывается и детство в его обыденном измерении - специфика воспитательных практик, предметный мир, система представлений о детстве как важном этапе жизни ^{[5, 6]}.

Современная книжная индустрия отзывается на актуальную тему изданиями, которые сюжетно или стилистически отсылают читателя к советскому периоду (издательства «Речь», «Мелик-Пашаев»). Для читающих взрослых в этих практиках велик ностальгический компонент ^[7,8], для юных читателей издания, скорее, представляют иную систему эстетических координат. Среди книг современных авторов, погружающих в мир советского детства, особого внимания заслуживают авторская книга художницы Евгении Двоскиной «А Саша выйдет?»: советское детство в иллюстрациях и картинках» (Речь, 2021), книги «История старой квартиры» и «Транссиб. Поезд отправляется!» иллюстратора Анны Десницкой вышедшие в издательстве «Самокат» в соавторстве с Александрой Литвиной, издание Е.В. Мурашовой и Н.О. Майоровой «Когда бабушка и дедушка были маленькими» в двух книгах (Поляндрия, 2022) в иллюстрациях Екатерины Бауман. В отличии, например, от документальной книги Даниила Гранина «Ленинградский каталог» (1986), основанной на личном опыте автора и его ассоциациях с конкретными вещами, современные авторы обращаются к фактам из советской истории уже опосредованно - через печатные и визуальные источники и воспоминания старшего поколения.

Тем более интересно рассмотреть, как предметный мир, окружающий ребенка, видели художники детской книги послевоенного двадцатилетия. Сам этот мир вещей становится предельно важной составляющей культуры 1950-1960-х годов. Анализ репрезентации пространства дома в искусстве (прежде всего, в живописи), начиная с 1940-х годов, позволяет ряду исследователей говорить о принципиальном повороте от примата тем общественного предстояния советского человека (демонстрации, шествия, тройки, колхозные праздники) к темам, допускающим изображение частного быта семьи с ее обыденными подробностями – переездом на новую квартиру (картина А. Лактионова), получением двойки (картина Ф. Решетникова), стрижки в парикмахерской (картина М. Суздальцева).

Иллюстрация в детской книге – это своеобразная репрезентация репрезентации, визуализация текста, представляющего реальный мир в художественных образах. В 1950-1960-х годах предметный мир повседневности изображается художниками достаточно тщательно, что подтверждает на книжном материале идею об усилении роли и значении частной среды в ее материальных подробностях в жизни советского человека.

Источники исследования и подходы к их изучению

Детская книга до сих пор находится за рамками исследовательских практик в области изучения культуры повседневности. Отечественные исследователи иногда обращаются к иллюстрированной детской книге при рассмотрении советской повседневной культуры ^[9,10], но вопросы художественного оформления детской иллюстрированной книги в контексте формирования советской культуры повседневности не становились предметом специального внимания.

В представленной статье будет проанализирован корпус книжных изданий, в иллюстрациях которых находит отражение предметный мир советской повседневности. Это позволит определить элементы бытовой культуры, значимые, по мысли художника, для визуализации и сопровождения чтения.

Основными источниками изучения стали издания, адресованные детской и подростковой аудитории. Преимущество отдавалось изданиям, выпущенным Ленинградским отделением издательства Детгиз (с 1963 года – «Детская литература»). В процессе исследования было просмотрено более двухсот изданий по темам, связанным с жизнью советского ребенка. Важным источником для работы стала серия энциклопедических иллюстрированных изданий «Художники детской книги СССР, 1945-1991», выходящая под редакцией С.В. Чистобаева с 2017 года ^[11].

Детская иллюстрированная книга конца 1940 – середины 1960-х гг. быстро реагировала на смену художественных предпочтений в массовой культуре, а именно, в изобразительном искусстве и в развитии технологий.

Сложности послевоенного печатного дела нашли отражение в художественном оформлении книг для детей. Массовая иллюстрированная книга для детей и подростков 1940-1950-х гг. отличается скромным внешним видом. Из-за ограниченности и сложности печати чаще выходили многостраничные издания стандартного формата с большим текстовым блоком и черно-белыми линейными иллюстрациями-врезками. Реже вставлялись постраничные иллюстрации. Рисунки репродуцировались небольшого размера на газетной бумаге низкого качества. 1960-е годы ознаменованы возрождением книжки-картинки и полноцветным большеформатным изданием (формат 60х90 1/32, 0,5 и 1 печатный лист). Это предоставило художникам новые возможности для творчества, а исследователю – анализ иллюстраций, имеющих высокую степень детализации.

Основным затруднением при изображении атрибутов повседневности является определенная доля обобщения и стилизации иллюстраций, невнимание к деталям или неточность передачи конкретных деталей. Необходимо отметить, что недостаточная разработанность вопросов истории советского промышленного дизайна не всегда позволяет точно определить модель изображаемых вещей. Исключением является точное указание автором книги названия моделей. С этим связаны сложности в определении конкретных марок и годов выпусков изображенных предметов повседневности.

Перечислим основных авторов, книги которых иллюстрировали и издавали в 1950-1960-е годы. Можно выделить группу писателей, которые в своем творчестве уделяли значительное внимание бытовым практикам. Среди них – А.Л. Барто, Н.Н. Носов, С.В. Михалков, в меньшей степени С.Я. Маршак и К.И. Чуковский.

В 1940-1950-х гг. активно иллюстрировали детские книги на бытовые сюжеты И.М. Семенов (1906-1982), Н.А. Носкович (1911-1955), Ю.Н. Узбяков (1916-1982), А.М. Каневский (1898-1976). В 1960-е г. – Г.А. Мазурин (1932-2023), В. Мороз (?-?), К.П. Ротов (1902-1959), Т.А. Еремина (1912-1995), И. Кеш (?-?), Ю.Д. Коровин (1914-1991), Н.В. Кононова (1938-?), М.С. Беломлинский (1934-2020) и др.

Из числа иллюстраторов 1950-1960-х гг. выделяется И.И. Кабаков (1933-2023). Его образное мышление и особенности художественного языка позволили посмотреть на объекты повседневного быта с другого ракурса. И.И. Кабаков разбирает на отдельные составляющие как сам предмет, так и ситуацию, в котором он используется. В издании А.М. Маркуша «Тима дома» (Малыш, 1968) вещи представляют через портретные образы упомянутой модели телевизора или радио. Это, однако, скорее, исключение, связанное с особенностями творческого метода крупнейшего художника советского концептуального искусства.

Итак, обратимся к основным мотивам и сюжетам передачи вещественного пространства повседневности в детской иллюстрированной книге конца 1940-х – 1960-х годов.

Личное пространство советского человека

Подавляющее большинство иллюстраций 1940-1950-х гг. – это небольшие отдельные мизансцены, соответствующие определенной части повествования, в многостраничном полнотекстовом издании. По предметам интерьера, читатель определяет место и время действия. Чаще это комната, но трудно сказать коммунальной или отдельной квартиры. Особенности социальной жизни человека не прослеживаются. Не изображаются общественные места коммунального пространства (кухня, туалетная комната, коридор).

На точность атрибуции предметов повседневного быта существенно влияет особенности стилистики художника-иллюстратора. А.Л. Барто написала сборник стихотворений «Дедушкина внучка. Сатирические стихи» в 1938 году. Издания 1954 и 1959 годов издательства «Детгиз» вышли с разными циклами иллюстраций А.М. Каневского. В их визуальном ряду присутствуют привычные как для 1930-х, так и для 1950-х годов вещи: диван с высокой спинкой и деревянным каркасом; настольный будильник на ножках круглой формы; массивные письменные столы из дуба с тумбочками и боковыми ящиками; а на них пресс-папье и настольные лампы со стеклянным абажуром на деревянной основе овальной формы и лампы с вытянутым абажуром из ткани с бахромой; настенные часы с гирями и кукушкой; черный бакелитовый (карболитовый) телефон с вращающимся диском. Определить модели и их названия затруднительно. Судя по пропорциям, возможно, на обложке издании 1954 года изображен аппарат ТАН-6м производства Пермского телефонного завода.

Реже, но встречаются иллюстрации с изображением части комнаты с неотъемлемыми атрибутами повседневности – обитый кожей или сукном диван с высокой спинкой, стул с высокой спинкой и кожаной обивкой (Э.М. Эмден «Школьный год Марины Петровой» с илл. Н.И. Калиты (Детгиз, 1952)), тахта с одним валиком (Е.А. Благинина «Вот какая мама» с илл. А.Ф Билль (Изд-во и ф-ка дет. книги Детгиза, 1949). Убранство комнаты дополняется напольной антресолью с тремя полками и фигурными ножками (О.Б. Русанова «Сестры» с илл. Б. Коваленко (Детгиз, 1953). В издании Е. Кан «Маленький шахматист» И. Борисов показал полный интерьер комнаты (Физкультура и спорт, 1959).

Книжка-картинка как большеформатное издание для детей с подавляющим количеством иллюстраций получила свое второе рождение только к началу 1960-х гг. Это было связано, в первую очередь, с кризисом печатного дела в военный и поствоенный период и техническими достижениями следующего десятилетия. В 1950-е г. подобных изданий почти не встретишь. Как исключение назовем «Мой папа» И.И. Нехода (пер. с укр. Е. Благининой) с илл. Т.А. Еремина (Детгиза, 1950). В буднях советской семьи можно встретить ламповый радиоприемник ВЭФ М-557 Рижского завода, книжный шкаф и широкие настольные часы с декоративными элементами и круглым циферблатом. Центром одной из постраничных иллюстраций, как и главным вниманием быта горожан остается совместное чаепитие за круглым столом с эмалированным широким чайником. Над столом большой тканевый абажур с кисточками, рядом располагается невысокий книжный шкаф с семейной библиотекой.

В 1950-х г. домашняя библиотека присутствует в личном пространстве на полках больших книжных шкафов с украшениями-карнизами (А.Л. Барто «Дом переехал» с илл. К.П. Ротова (1939) и «Что с ним такое?» (Детская литература, 1966)). В последнем издании иллюстратор А.М. Каневский помещает этот предмет интерьера на обложку.

Для 1960-х гг. становятся привычными в изображении интерьеров жилых квартир – шкафы-секции и буфеты-горка-шкаф, которые использовались для декоративного стекла, белья, но в изданиях чаще в них стоят книги. Также входят в обиход подвесные закрытые книжные полки («Откуда ты?» илл. Т.А. Ерёмина (1964), Н.Н. Носов «Фантазеры» с илл. И.М. Семенова (1964); «Про голубой таз, терку и иголку с ниткой» с илл. Т.А. Еремина (1960)).

В сборниках загадок также появляются технические новинки. В «Зеленом глазке» Н.С. Костарева (Детгиз, 1958) с илл. А.М. Елисеева и М.А. Скобелева авторы предлагают разгадать загадку о пылесосе (изображена модель Прокопьевского Электромеханического завода 1957 года выпуска), о «зеленом глазке» - телевизоре и аквариуме, превращенном в многоквартирный дом. В последнем из всех предметов быта, как-то радио или газовая колонка, интересно трюмо с зеркалом и поворотным механизмом.

В издании И.С. Холина «Нужные вещи» (Детский мир, 1963) художники-иллюстраторы Э.В. Булатов и О.В. Васильев создают декоративные и абстрактные образы робота КН-124 (он же пылесос), рисуют электрополотер, электрический утюг, телевизор, холодильник. В книге «Новые слова» (Малыш, 1966) Г.В. Сапгир касается не только повседневного быта, но и технических новшеств: пластмасса, дождевик, скафандр, фототелеграмма, электронная машина (компьютер), автоматы газированной воды, переносное и стационарное радио на ножках и др. Это издание также оформлял Э.В. Булатов. Он выделяет фигуры людей, делая их объемными на фоне плоского предметного мира.

В 1960-х гг. пространство иллюстраций увеличивается. Художники расширяют визуальные границы повествования. Так Г.А. Мазурин, М.С. Беломлинский и Т.А. Еремина направляли свое внимание на изображение всей квартиры. Основной зоной внутреннего пространства повседневности остается жилая комната (реже коридор). Она занимает всю композицию листа, выстраивается взаимодействие между героем и предметами. Иллюстраторы изображают не только отдельные предметы быта, по которым читатель определяет локацию и сюжет, но и передают габариты квартиры, прорабатывают фон. Показательным является оформление авантитула и титульного листа книги «Мальчик вырос» художника Т.А. Ереминой.

Однако в иллюстрациях почти не встретишь изображений кухни. Как исключение можно привести издание Е. Кана «Маленький шахматист» с илл. И. Борисов («Физкультура и спорт», 1959) и работы иллюстратора Т.А. Ереминой 1962 г., вышедшие в «Детгизе» − «Мальчик вырос» Л. Галиной и «Аннушка» Н.Д. Березина. В книге «Аннушка» на одной из постраничных иллюстраций художница рисует обстановку кухни. Стену украшает посудник – отдельная открытая полочка для посуды со шторкой (также его можно увидеть в «Пестрых страницах» В.В. Андриевича и И.Л. Бруни (1958)), много самой посуды: эмалированные конусообразный чайник с фигурным носиком, чашка и синий сотейник.

Начиная с 1950-х гг. Татьяна Алексеевна Еремина продолжительное время работала в детской книге. В ее иллюстрациях четко видна смена художественных эпох в советской культуре, а вместе с ними и предметов интерьера. Так в «Первоклассниках» А.Л. Барто (Детгиз, 1950) в ее оформлении - привычный стол школьника, рядом кровать, украшенная четырьмя шариками.

С 1960-х гг. в детские книги Т.А. Ереминой плотно входит типовая жилая (комнатная) ячейка. У мягкой мебели исчезают характерные подлокотники в форме валика. В «Радужные домики» (Детгиз, 1959) художник уже изображает легкую кровать из ДСП (древесно-стружечная плита). В 1960-е художница помещает героев в комнатах на фоне предметов мебели из ДСП и передает их глянцевую фактуру и цвет. По стилистике и композиционным решениям ее иллюстрации напоминают рисунки и фотографии типовых интерьеров того времени. В книге Н.Д. Березина «Аннушка» на одной из иллюстраций центром внимания становится платяной шкаф и деревянная детская кровать на колесиках, выпускаемая в Чехословакии с 1950-х гг. В «Мальчик вырос» Т.А. Еремина на каждом развороте изображает интерьер жилого помещения.

Художница продолжила иллюстрировать детские книги в 1970-80-х гг. Ее интерес к повседневному быту сохранился, а рисунки стали в деталях более подробными.

Предметы интерьера – советский дизайн

Именно мебель – самый выразительный элемент повседневности, на котором отразилась смена эпох. Уже в большеформатном красочном издании А.Л. Барто «Дом переехал» (Детиздат ЦК ВЛКС, 1939) с илл. К.П. Ротова именно мебель становится основным действующим лицом иллюстраций. Тяжеловесные и большие мебельные гарнитуры из натурального дерева, платяные шкафы и буфеты, перевозят и переносят в новый дом, который пока не оборудован центральным газом. Люди еще пользуются примусом, из быта не вышли металлические тазы, ведра и большой самовар. Привычным выглядит массивный кубообразный табурет и настольная лампа со съемным двухслойным стеклянным абажуром.

Мебель как маркер жилого помещения – основной предмет книжной иллюстрации рассматриваемого периода. Ее форма и пропорции передают характеристику типового интерьера времени и определяют смену эпох. Самым популярным предметом в иллюстрациях детской художественной литературы 1940-1960-х гг. является деревянная квадратная табуретка с дополнительными рейками для устойчивости, связывающая время и эпохи советской повседневности. Табуретки с круглым основанием появляются к концу 1960-х г. (стихотворение «Лемл и мышка» Е.А. Мешкова в издании стихов Л.М. Квитко «Лемеле хозяйничает» (1969); «Голубая Катя» с илл. П.Н. Пинкисевича (Детская литература, 1970)).

Символом послевоенного времени остаётся диван с высокой спинкой в деревянном каркасе. Но у А. Брея в издании А.Л. Барто «Твой праздник» (1948) есть редкий пример в иллюстрации детской книги – это небольшой диван со спинкой усложненной формы, отсылающий к эстетике арт-деко в советском интерьере.

Традиция покрывать мягкую мебель тканью для сохранности обивки еще встречается в изданиях конца 1940-х — начала 1950-х гг. Чаще чехлили диваны (В.В. Маяковский с илл. А.Ф. Пахомова «Что такое хорошо и что такое плохо» (Л.: ОГИЗ, 1943), но встречаются в чехлах и кресла (З.Н. Александровна «У нас в квартире», с илл. Е.А. Афанасьева (Изд-во и ф-ка дет. книги Детгиза, 1949). В скором времени эта традиция уйдет из повседневной культуры и из иллюстраций.

Все атрибуты эпохи послевоенных лет собраны в черно-белой заставке к «Дневнику Коли Синицина» (изд-во и ф-ка дет. книги Детгиза, 1950) с илл В.И. Ладягина, где главный герой начинает писать свой летний дневник в комнате, имеющей все атрибуты повседневного быта середины XX века − венские стулья, диван с высокой спинкой и большой тяжелый письменный стол с боковыми тумбочками.

Наоборот, в издании «Про голубой таз, терку и иголку с ниткой» Е.А. Жуковской в оформлении Т.А. Еремина (Детгиз, 1960) изображено жилое пространство переходного периода, в котором есть приметы коммунальной и отдельной квартиры. К началу второго послевоенного десятилетия в бытовом пространстве советского гражданина закрепилось такое явление как водопровод, но остается привычкой умывание маленьких детей в тазу на табуретке из кувшина («Давайте познакомимся!», «Сказки о маленькой Маше»). В книге «Про голубой таз» показан редкий предмет интерьера ванны середины века — душ. У Ю.И. Пименова в «Хорошем дне» С.Я. Маршака (1941) изображен интерьер с узнаваемой змейкой-батареей.

Начиная с 1956 года в СССР стали проводиться специализированные мебельные выставки, направленные на организацию жизни советского человека в условиях массового строительства типовых жилых домов ^[12]. Старая мебель не подходила, «потому, что ее выпускали и продавали гарнитурами для комнат с традиционными, строго определенными функциями: столовая, гостиная, кабинет», а новая мебель была «подходящей к планировкам малогабаритных квартир в типовых домах» ^{[13, с. 65]}. Почти каждая выставка сопровождалась альбомом-каталогом представленных предметов и мебельных наборов.

Сразу после специализированных выставок мебели в иллюстрации к детской книге появляются новые модели. Это сначала отдельные предметы. Например, на смену больших диванов с высокой деревянной спинкой приходят мягкие диваны с поролоном (Е.Я. Ильина «Был у Кати день рожденья» с илл. П. Асеева (Детгиз, 1963)). Это «корпусная мебель, универсально-разборной конструкции собирается из унифицированных элементов» ^{[14, с. 237]}, которые не составляют единую мебельную композицию по задумке конструкторов. Но встречаются издания, где художник стремится полностью показать весь мебельный набор в разных комнатах («Мальчик вырос» с илл. Т.А. Еремина (Детгиз, 1962)).

Иллюстратор Н. Большакова в издании А.Л. Барто «Машенька» (Детгиз, 1963) собирает небольшой набор из двух диванов-кроватей с тонкими боковинами из ДСП, рядом ставит высокое напольное зеркало прямоугольной формы и маленькую прикроватную тумбочку. Интерьер украшен керамическими вазочками с сухими цветами и характерным для этого времени настенным металлическим кашпо. Присутствует набор детской мебели желто-синей расцветки, уже деревянная кровать на резиновых колесах, а также игровой комплект мебели для куклы, состоящий из кроватки, столика, стула с круглым основанием и многофункционального стеллажа. Нужно отметить особенности стилистики рисунка, передающие текстуру и цветные орнаменты на предметах. Они становятся важной составляющей в организации интерьеров новых домов. Им посвящена отдельная глава в обзоре выставки Н.Д. Соболевского ^[13].

По Ж. Бодрийяру действительность уходит от типичного буржуазного интерьера, носящего патриархальный характер и зацикленного на двух локациях, когда быт человека перестает быть ограниченным только столовой и спальней. В таком случае «вся мебель здесь, различная по своим функциям, но жестко включенная в систему, тяготеет к двум центральным предметам — буфету или кровати» ^{[15, с. 21]}. В иллюстрации конца 1950-1960-х гг. появляются новые типы мебельных изделий

А.К. Дежурко в своей статье о мебельных выставках пишет: «Эти выставки сыграли ключевую роль в «эстетическом повороте» от классицизма к модернизму, который произошел в то время в советской архитектуре, прикладных искусствах и, в частности, в дизайне мебели» ^{[12, с. 67]} Те же слова можно адресовать в сторону книжного искусства, быстро воспринявшего данные тенденции. Можно предположить, что художники-иллюстраторы могли использовать данные альбомы выставок в своей работе.

В издании М. Крсманович «Радужные домики: Рассказ о семи днях и семи цветах» (сокр. пересказ с серб. Г. Лукиной и С. Могилевской (Детгиз, 1959)) иллюстратор Т.А. Еремина рисует легкое кресло с деревянными изогнутыми подлокотниками и узкими ножками. Рядом как неотъемлемый атрибут – напольный торшер с высоким бумажным абажуром урезанной конусообразной формы.

К 1958 г. в Советском Союзе изготавливалось три типа мягких кресел: для сидения, отдыха и кресло-кровать. Они встречались с устройством, позволяющим закреплять спинку под любым уклоном, с деревянным остовом и остовом из металлических никелированных труб. В специализированной литературе указывалось, что «большое значение имеет художественное оформление лицевых поверхностей <…> применяется резьба, инкрустация и др.» ^{[16, с. 581]}.

В «Мальчик вырос» Л. Галиной (1962) и Н.Д. Березина «Аннушка» (Детгиз, 1962) Т.А. Еремина изобразила кресло с гнутыми ручками. По своей форме оно очень похоже на чешское кресло с гнутыми подлокотниками и спинкой под большим углом фабрики Итона Собеслава (дизайнер Jaroslav Smidek). Данная модель чаще всего встречается в иллюстрациях 1960-х гг. Для этого периода характерно изображать мебель из гнуто-пропильных деталей (данный термин используется в каталогах специализированных выставок данного периода) как «совершенно новый прием мебельного производства» по каталогу «Новая мебель» (1958) ^[16]. Например, появляются журнальные столики с тонкими ножками и столешницей треугольной формы (А.А. Кардашова с илл. Н.И. Цейтлин «Наш доктор (Детгиз, 1962); «Откуда ты?» илл. Т.А. Ерёмина (1964)). Такая модель встречается в наборе К58-116 Центрального проектно-конструкторского бюро Московского городского Совнархоза ^[14]. Та же модель представлена в интерьере однокомнатной квартиры «Московский» Центрального проектно-конструкторского бюро при Госстрое СССР (1960). Искусство и быт ^[13].

В издании «Чужая калитка» Е. Пермяка с илл. П. Асеевой (Детская литература, 1962) и «Мальчик вырос» (1962) и др. присутствуют стулья с трапециевидной царгой из шпона (верхней соединительной планкой между ножками столов, стульев), разработанные Центральным проектно-конструкторским бюро Министерства бумажной и деревообрабатывающей промышленности РСФСР. У иллюстратора П. Асеева в тоненькой книжечке Е.Я. Ильина «Был у Кати день рожденья» (1963) нарисован целый гарнитур из подобных стульев. Дети с радостью сидят за большим столом, на котором хрустальная ваза на ножке с фруктами – неотъемлемая часть быта этого времени, но редко изображаемая в иллюстрации.

Стулья привлекали внимание художников не меньше, наверное, как предмет, который находится в непосредственном контакте с героем. Если табурет встречается чаще всего одной кубообразной конструкции (как исключение, в отдельных рисунках с основанием круглой формы и двумя-тремя деталями и отделанный «укрывистыми», как писали тогда, красками), то стулья имеют разнообразную конструкцию и очертания. В «Лемеле хозяйничает» (илл. Е.А. Мешков,1969) нарисованы два типа, а в издании А.Л. Барто «Твой праздник» (Государственное издательство художественной литературы, 1948) иллюстратор А. Брей показал венский стул, стул со сплошной деревянной спинкой, табурет и два комплекта детской игрушечной мебели, входящие в быт советского ребенка.

В целом в этом издании собраны самые типичные маркеры времени конца 1950-начала 1960-х гг. — книжные полки, а не шкаф, но старая карбонитовая лампа, железная плоская тёрка и коробка с карандашами, эмалированная посуда — конусообразный высокий чайник, зелёные кастрюли и большие чайники с узнаваемым фигурным носиком, схожим с аналогами из меди.

В издания 1960-х открыто чувствуется эстетика времен «оттепели». В «иллюстрированный быт» входят новые вещи. Все чаще художники изображают не отдельные предметы, взаимодействующие с героями, или небольшие сюжетные композиции (характерно для 1940-50-х гг.), видна тенденция к изображению интерьера целиком. Параллели можно провести с проектами и фотографиями типовых интерьеров малогабаритных квартир этого периода. Вводятся 2-3 больших предмета пространства квартиры, которые играют организационную функцию.

Примером служат издания в оформлении М.С. Беломлинского. В последующие десятилетия художники еще больше стали детализировать композиции и включать многочисленные предметы в интерьеры советских квартир. В издании А.А. Кардашова «Колючие братцы» с илл. М.И. Беломлинского (Малыш, 1966) — пример изображения типового интерьера второй половины 1960-х гг.

В «Живой шляпе» Н.Н. Носова (Детгиз, 1962) художник И.М. Семенов прежде всего рисует то, что окружает жильцов большой квартиры в «сталинке», в которой есть мягкий большой диван с подушками-подлокотниками, тумбочка с лампой с высоким тканевым абажуром, обеденный стол. Видны отдельные части кухни с газовой плитой, круглой электрической плиткой с открытой спиралью и медным чайником по типу чайников фирмы Фаберже времен первой мировой войны. В работе И.М. Семенова объединились разные эпохи.

Еще один популярный предмет мебели, соединяющий разные эпохи, − никелированная металлическая кровать на колесах или реже без них для взрослых (С.Я. Маршак с илл. В.М. Конашевич «Вот какой рассеянный (Детгиз, 1953). В сюжетных иллюстрациях про маленьких детей она дополняется боковой металлической сеткой или сеткой из хлопчатобумажного шнура. Ее крепили на прутах или трубах для безопасности ребенка (Е.А. Благинина «Вот какая мама» с илл. А.Ф Билль (Изд-во и ф-ка дет. книги Детгиза, 1949), А.Л. Барто с илл. Т.А. Ереминой «Младший брат» (Детгиз, 1954), А.Л. Барто «Машенька» с илл. М.И. Бельского (Детгиз, 1956)). В издании Н.Д. Березиной «Аннушка» (Детгиз, 1962) та же Т.А. Еремина изображает просыпающуюся главную героиню на деревянной кровати схожей конструкции. У Г.А. Мазурина в «Мы с приятелем» С.В. Михалкова (Детская литература, 1965) кровать фигурирует уже со сплошными панелями из ДСП.

У Т.А. Ереминой в «Младшем брате» (1954), «Машенька» А.Л. Барто с илл. М.И. Бельского (1956) и Н. Большаковой (1963) и в других изданиях, нарисован интересный предмет – детский стул-трансформер или стул-коляска, который использовался для кормления (высокий вариант сборки) и как стул со столиком (низкий вариант сборки) и сделан из лакированного бука. Для тонкой цветной книжки с картинками иллюстратор создает полноценные жанровые композиции. В них предметы вписаны в пространство повседневности. В каталоге Постоянного павильона лучших образцов товаров широкого потребления Всесоюзной торговой палаты (1958) ^[16]. указано, что он относится к небольшой гарнитуре для дошкольников, выпускаемой Ленинградской фабрикой №3 и Московской фабрикой №7. Она создана по проектам студентов Московского высшего художественно-промышленного училища (б. Строгановского).

Центром визуального повествования 1960-х гг. часто становится центральное отопление, хотя писатели не упоминают о нем в тексте. Художнику иногда важнее показать сам предмет как явление времени (А. Кардашова «Откуда ты?» (Детская литература, 1964) с илл. Т.А. Ерёмина, «Мойдодыр» с илл. Ю.Н. Узбяковой (1957)).

Обновление визуального языка в иллюстрациях произведений раннесоветского периода

Издания советской детской литературы 1920-1930-х гг. с новыми иллюстрациями – еще один интересный корпус данного исследования. В произведения, ставшие уже классикой советской литературы, художники включали новые маркеры современности, актуализировали для читателя визуальные образы. Изменения чаще касаются одежды и городского пространства, но также вводятся новые бытовые предметы.

Изданное впервые в журнале «Пионер» (1935, № 7) стихотворение «Дядя Степа» С.В. Михалкова неоднократно переиздавалось в середине 20 века в оформлении разных иллюстраторов. Д.А. Дубинский (Детгиз, 1953) переносит историю в новое время, изображает диван с очень высокой спинкой, с валиками и зеленой обивкой, на котором спит и не помещается дядя Степа. Он же в рижском издательстве «Латгосиздат» (1951) у художника В. Ковалева сидит в мягком кресле квадратных габаритов и одевается в окружении высокого зеркала и книжного стеллажа очень строгих геометрических форм, напоминающих мебель из ДСП 1960-х гг.

В «Мойдодыре» К.И. Чуковского, впервые опубликованного в 1921 г., встречается много предметов повседневного быта. У А.М. Каневского (Государственное издательство Деткой литературы, 1963) еще летает утюг на углях и тяжелый чугунный утюг. Неизменной остается никелированная кровать на колесах, а вот В.Г. Сутеев в издании 1965 г. той же «Детской литературы» рисует рядом с утюгом на углях уже эклектический утюг с розеткой. У Ю.Н. Узбяковой (Детгиз, 1957) присутствует только электрический и чугунный утюги.

Художник В.М. Конашевич трижды обращался к оформлению произведения С.Я. Маршака «Вот какой рассеянный». В третьей редакции (Детгиз, 1953) он полностью пересмотрел стилистику и образную трактовку иллюстраций, больше обращая внимание на бытовые предметы. По бытовым предметам трудно сказать, к какому периоду времени они относятся. Только одежда сохраняет признаки моды 1950-х гг.

Иллюстратор Е.А. Мешков в книге Л.М. Квитко «Лемеле хозяйничает» (1969), написанной в довоенное время, переносит действия в 1960-х гг. Платье и причёска мамы, предметы мебели (табуретки имеют уже круглое основание), холодильник и прочие визуальные маркеры говорят о повседневной культуре середины двадцатого века. Тот же подход у Г.А. Мазурина в книге С.В. Михалкова «Мы с приятелем» (Детская литература, 1965), хотя год создания произведения – 1936 г.

Технические достижения эпохи

Из достижений техники в послевоенный период в детской книге неизменной и часто встречаемой остается дореволюционная швейная машинка Зингер с ажурным столиком (З.Н. Александровна «У нас в квартире», с илл. Е.А. Афанасьева (Изд-во и ф-ка дет. книги Детгиза, 1949), О.Б. Русанова «Сестры» с илл. Б. Коваленко (Детгиз, 1953)).

1950-е гг. охарактеризованы появлением новых типов осветительных приборов. Из настольных ламп главными становятся два вида. Рабочая настольная карболитовая лампа с характерной дугообразной ручкой и возможностью менять ее положение стала символом эпохи и ассоциируется с рабочим столом партийного работника. В «Дневник Коли Синицина» (Детгиз, 1950) она фигурирует как элемент композиции и как часть интерьера в заставках и врезках. В сборнике А.Л. Барто «Фонарик», неоднократно переиздававшемся с 1958 года в изд. «Детгиз» (Детская литература), этот прибор еще занимает свое почетное место на большом тяжелом столе в иллюстрации Т.А. Ереминой. У нее же в рисунке к «Раковине» угадываются черты, редко изображаемой, гостиной настольной лампы из мрамора со стеклянным абажуром сферической формы. Эта модель чаще встречается на фотографиях интерьеров библиотек.

Гостиная настольная лампа из металла с декоративными вставками, имеющая «не только утилитарное значение, но и декоративное (для украшения помещений)» ^{[17, том 4, с. 933]} часто фигурирует в черно-белых иллюстрациях, но очень сложно определить точную модель светильника, так как существовало много вариантов, и художники часто упрощали и обобщали изображение. Интересно, что в издании А.Л. Барто «Дедушкина внучка» (1954) с илл. А.М. Каневского на обложке изображена модель из металла с декоративными вставками, а на странице книги настольная лампа с тканевым абажуром трапециевидной формы, схожая с лампой из иллюстрации Ю. Узбякова в «Мойдодыре» К. Чуковского (Детгиз, 1957).

В пространстве квартиры 1960-х гг. появляется латунная люстра производства ГДР (Германская Демократическая Республика) с 3 и 5 открытыми стеклянными рожками (В.Ю. Драгунский «Зелёнчатые леопарды» (Детский мир, 1963, илл. Н. Кононова; Н.Н. Носов «Фантазеры» с илл. И.М. Семенова (Детская литература, 1964)). Просторный интерьер комнаты в изображении А.М. Каневского в издании А.Л. Барто «Что с ним такое?» (Детская литература, 1966) украшает 5-ти рожковая люстра с дополнительным светильником в центре.

Г.А. Мазурин рисует напольный торшер к произведению «Мы с приятелем» С.В. Михалкова (Детская литература, 1965), который можно назвать наглядным отражением стиля «оттепели». По своей форме и дугообразной ножкой он схож со знаменитым торшером-баром. Такой тип светильника сейчас чаще всего можно найти в антикварных магазинах и интернет-платформах по продаже старых предметов. Но по форме абажура этот предмет интерьера больше похож на торшер из набора К58-115 Центрального проектно-конструкторского бюро по мебели Ленинградского Совнархоза ^[16].

Из главных достижений эпохи самым изображаемым предметом повседневной культуры стал радиоприемник. В А.Л. Барто «Я живу в Москве» (Изд-во и ф-ка дет. книги Детгиза,1949) с илл. А.М. Ермолаева одно из стихотворений посвящено данному прибору, поэтом его изображение неоднократно повторяется на страницах книги без привязки к конкретной модели. Но чаще в текстах изданий 1950-х гг. еще не упоминается радио, но в иллюстрациях художники с вниманием относятся к техническим новшествам, например, к компактному прибору, который можно поставить на полку на кухне. Уже в издании Э.М. Эмден «Школьный год Марины Петровой» с илл. Н.И. Калиты (Детгиз, 1952) данный прибор едва включен в композицию листа, а в «Дом переехал» А.Л. Барто с илл. К.П. Ротова (1939) радио вынесено и является центром титульного листа. Оно имеет большие габариты и два элемента с радиотканью.

Радио постепенно становится неотъемлемой вещью повседневного быта советского горожанина (Т.А. Еременина «Младший брат»; К.И. Чуковский «Мойдодыр» с илл Ю.Н. Узбяковой (Детгиз, 1957)). Модели трудно идентифицировать, но чаще изображаются ламповые радиоприемники Рижского государственного электротехнического завода «ВЭФ». В издании А.Л. Барто «Дом переехал» с илл. В. Горяева (Правда, 1956) нарисована модель 1955 года «Турист».

Телевизор почти не встретишь в иллюстрациях даже 1960-х гг. Для 1950-х гг. этот предмет - явление исключительное. В книге Б.В. Заходера «На задней парте» (Детгиз, 1955) иллюстратор В.Н. Лосин включил в пространство комнаты телевизора «КВН» с большой линзой. Его окружают «зеленая» лампа, пресс-папье и виднеются подлокотники-валики дивана «с большой спинкой» − типичные детали советского интерьера середины 20 века.

В.В. Андриевич и И.Л. Бруни предвосхищают будущие тенденции в оформлении книги в издании «Пестрые страницы» А.Л. Барто и Р. Зеленой (Детгиз, 1958). В нем телевизору посвящен отдельный рассказ. Художники используют прием фотоколлажа и изображают семью за просмотром телевизора, но не рисуют новшество времени в деталях, а только обозначают его силуэтом. В «Маленький шахматист» Е. Кана («Физкультура и спорт, 1959) И. Борисов показывает конкретную модель телевизора − «Рекорд», выпускавшийся на заводе «Электросигнал» (Воронеж) с начала 1950-х гг.

В тонкой книге В. Железникова «Голубая Катя» с илл. П.Н. Пинкисевича (Детская литература, 1970) о переезде героини в новую квартиру после замужества матери главное внимание на одном из разворотов отдано телевизору на ножках завода «Рубин» с кнопками, расположенными наверху.

Как и телевизор фотоаппарат еще является роскошью. Его можно встретить на редких страничка книг, например, у главного героя «Пестрые страницы» (1958). Также исключением смотрится в небольшой иллюстрации Г. Позина к Н.Н. Носова «Витя Малеев в школе и дома» (Детгиз, 1953) советский «волшебный фонарь», то есть специальный аппарат для увеличения и проецирования изображения.

Почти не встретить на страницах детских книг изображение холодильника, это редкая вещь на советских кухнях даже в 1960-х гг. В книге Л.М. Квитко, известного советского писателя первой половины 20 века, много писавшего на идише, «Лемеле хозяйничает» (Детская литература,1969) с иллюстрациями Е.А. Мешкова герой уже на кухне в отдельной квартире, из окна которой виднеются новостройки. Центром внимания в иллюстрации стал холодильник «ЗИС-Москва» округлой формы и вертикальной рычажной ручкой, выпускаемый с 1951 г.

Артефакты советской действительности

Визуальные границы повседневности в детской иллюстрированной книге конца 1940-1950-х гг. определяла мебель, кухонные предметы, крупногабаритная техника (первые холодильники и телевизоры, разнообразные марки радиоприемников). Изображение личных вещей и малых предметов интерьера, имеющих декоративную функцию, больше характерно для иллюстрации 1960-х гг. Но встречаются и исключения.

У Т.А. Ереминой в «Младшем брате» А.Л. Барто (1954), стихотворение «Чепчик», главная героиня, старшая сестра Светлана, шьет чепчик для своего брата на фоне комода с 4 ящиками и плоскими горизонтальными висящими ручками. На нем стоит настольное большое овальное зеркало, той же формы ваза с цветами, бутылочка духов. Из мебели также есть характерная для эпохи табуретка и маленький детский стульчик с плоской спинкой. Композицию завершают на первом плане большие портновские ножницы.

Из личных вещей советского гражданина, которые редко изображают художники, в иллюстрациях появляются средства гигиены. В «Мойдодыре» (1965) В.Г. Сутеев на титульном листе изображает зубную пасту, появившуюся в СССР в 1950 г.

Интересен импровизированный натюрморт Ю. Пименова в «Хорошем дне» С.Я. Маршака (1941), состоящий из высокого эмалированного синего чайника, плетеной глубокой тарелки для домашней выпечки, фарфоровых чашек на блюдцах и маленькой алой чашечки рядом, стеклянной бутылки из-под молочных продуктов еще с крышкой и высокого бокала, в котором стоят красные гвоздики. Это редкий пример такого внимания художника к предметам интерьера в детской книге.

В иллюстрации 1940-1960-х гг. можно выделить группу предметов небольшого размера, делающие повседневный быт удобным. Ярким и неизменным маркером советской культуры был отрывной календарь: небольшого размера (авторская книга В.Г. Сутеева «Ёлка» (Советская Россия, (1963)) и, характерный для 1940-1950-х гг., большеформатный со специальным иллюстрированным креплением на стену (А.Л. Барто «Твой праздник» (Государственное издательство художественной литературы, 1948) с илл. А. Брей)).

Перо и фарфоровая чернильница-непроливайка в форме усеченной пирамиды – обязательный предмет в иллюстрациях к произведениям о школьниках («Пестрые страницы» (1958). В рисунке к стихотворению «Бьют часы» одноименной книги Ирины Снеговой (М.: Детский мир, 1962) можно увидеть круглые часы-будильник 1953 год 2-го часового завода «Слава» (Москва) с характерным круглым звонком наверху и маленькими ножками. Остальные три часовых прибора трудно атрибутировать. Предположим, один из них является собирательным образом больших настенных часов с боем фирмы «Янтарь» и Орловского часового завода с большой (нехарактерной из-за своих размеров) стеклянной дверцей, другие же настольные часы эпохи сталинского ампира из какой-нибудь университетской квартиры с боковыми панелями и дополнительным отверстием под циферблатом.

Еще один часто встречающийся предмет в иллюстрациях 1940-1950-х гг., не упомянутый в тексте, – клетка для птиц в форме куба с верхним креплением для подвешивания. В последующее десятилетие она становится менее популярной, и ее очень редко можно встретить в иллюстрированных изданиях (Крсманович М. «Радужные домики: Рассказ о семи днях и семи цветах», илл. Т.А. Еремина (1959); С.В. Михалков с илл. Г.А. Мазурина «Мы с приятелем» (Детская литература, 1965). Рядом по популярности и функции в повседневной жизни ребенка поставим стеклянный прямоугольный аквариум (О.Б. Русанова «Сестры» с илл. Б. Коваленко (Детгиз, 1953)).

В период массового переселения советского человека из коммуналок в отдельные квартиры чемодан становится важным маркером эпохи. П.Н Пинкисевич в иллюстрациях произведения В.К. Железникова «Голубая Катя» (1970) изображает чемодан из фибры, прочного прессованного картона, и с металлическими углами для сохранности, но оставляет более привычные тюки в холщовых чехлах, перевязанные ремнем.

Из кухонных предметов конца 1940-1950-х гг. привычными вещами выступают медные чайники прямоугольной формы с характерной плоской ручкой, напоминающие чайник фирмы Фаберже времен первой мировой войны. В поздних изданиях появляются эмалированные чайники с круглым дном. Совсем не встретишь керосиновые лампы и керосинки, а вот газовые плиты становятся неотъемлемой частью советских кухонь. Еще можно встретить электрические плитки с открытыми спиралями и красивыми выгнутыми ножками («Живая шляпа» с илл. И.М. Семенова (1962), Е.В. Серова «Солнце в доме» с илл. О.Б. Богаевской (Детская литература, 1963).

Рядом с медными чайниками с конца 1950-х гг. появляется металлическая посуда с эмалированным покрытием, встречается чугунная утятница (Я. Аким «Неумейка» (Детгиз, 1955)). Большое количество столовой посуды является показателем достатка советского человека, когда она стоит стопками или на сервированном столе (Е. Кан «Маленький шахматист» («Физкультура и спорт, 1959) с илл. И. Борисов; С.Я. Маршак «Хороший день» с илл. Ю.И. Пименова (Детиздат ЦК ВЛКСМ, 1941)).

Мир ребенка в его личных вещах

Значительная часть предметов связана с повседневным миром ребенка. В первую очередь, это плюшевые и деревянные игрушки, позже пластиковые конструкторы для разных возрастов. Узнаваемая игрушка эпохи – конь на основании с колесами. Интересно, что в изданиях 1950-х годов он имеет большой размер, который позволяет ребенку примерить на себя роль наездника. В иллюстрациях конца 1950-1960-х гг. игрушка становится маленькой и на веревочке. В «Неумейке» (Детгиз, 1955) Я. Акима художник А. Бубнова, кроме лошади на колесах, из привычных игрушек представляет зеленый грузовик, юлу, разноцветную пирамиду, солдатиков.

Мир игрушек в детской книге 1940-1960-х гг. представлен широко. Плюшевый мишка и зайчик, юла, разноцветная пирамида и сейчас являются яркими примерами повседневного быта ребенка данного периода. В «Великане» С.Я. Маршака (Детгиз, 1950) В.В. Лебедев очень подробно рисует в деталях и передает фактуру материалов любимых игрушек советского ребенка середины XX века. Его поддерживает В.М. Конашевич в сборнике стихотворений «Игрушки» (по изданию изд. «Детская литература», 1964). В этом же издании помещены знакомые иллюстрации Т.А. Ереминой к «Младшему брату» и другим стихотворениям. В них автор рисует игрушечную мебель для детей, зеленую металлическую и плетеную коляски для кукол, маленький складной стульчик.

В издании Е.А. Благининой «Вот какая мама» с илл. А.Ф Билль (1949) маленькая кроватка или отдельные предметы в «Усатом-полосатом» С.Я. Маршака с илл. В.В. Лебедева (Детгиз, 1955) и в «Машенька и ее друзья» А.Л. Барто (Детгиз, 1956) сменяются на целые наборы (Ю. Синицын «Мастер-чудодей» с илл. П.П. Асеева (Детская литература, 1965), А.Л. Барто «Машенька» с илл. Н. Большаковой (1963). Можно утверждать, что со второй половины 1950-х гг., как и в повседневной культуре, в иллюстрацию входит игрушечная мебель для детей.

На страницах исследуемых изданий часто фигурируют изображения детских колясок. В уже упомянутой книге «Младший брат» иллюстратор Т.А. Еремина (1954) на развороте изображает две популярные в то время модели так называемых глубокий колясок с низкой посадкой. Одна из них имела форму ящика и была немного приподнята от пола. В «Торговом словаре» (III том, 1957) помещена схожая модель, но для близнецов.

Вторая модель на иллюстрации Т.А. Ереминой – коляска ДК-3. Она была одной из желаемых покупок для молодых семей того времени. Из-за своего особого внешнего вида ее неофициально называли «Победа» и «Ракета». Данный тип колясок был привезен из ГДР и адаптирован для советского потребителя. Производством занимался Дубненский машиностроительный завод (ДМЗ) или в простонароднее «ящик», закрытое военное предприятие, завод № 256 (почтовый ящик № 6) в поселке Иваньково (в будущей Дубне).

Коляска типа ДК имела подвижную спинку с изменением угла наклона, теплый конверт, солнцезащитный щиток. Промышленные масштабы получила модель ДК-3 более упрощенной конструкции без вышеуказанных характеристик, но она комплектовалась съемными полозьями для использования зимой по снегу. Она утеплялась ватином, снабжалась капюшоном и пристегивающимся фартуком ^{[17, том 3, с. 938-940]}. Та же модель существовала в игрушечном варианте. Колеса были спрятаны внутрь округлого корпуса, который едва поднимался от земли, в отличии от прямоугольной люльки второй модели. Коляски изготавливались из стали и дюралюминиевых труб и имели обтекаемую форму.

Кроме модели ДК-3 иллюстратор Г.А. Мазурин в книге А.Л. Барто «Вовка – добрая душа» (Детская литература, 1962) изобразил прогулочные коляски типа ОЗИД и со столиком. Они имели амортизационные устройства, обеспечивающее плавный ход, и регулированный уровень наклона. В издании фигурирует также трехколесный велосипед для более старших детей с увеличенным передним колесом. Это редкое транспортное средство того времени в иллюстрированной книге.

Заключение. Предметный мир в детской книжной иллюстрации – опыт классификации

В художественном оформлении детской книги второй половины 1940-1960-х гг. произошли существенные изменения, обусловленные сменой художественных стилей, возрождением цветной иллюстрированной книги и издательской инфраструктуры в целом. Значительное улучшение качества печати и возрождение большеформатной книги с цветными иллюстрациями в 1960-х позволили художникам создавать более разнообразный мир советской повседневности, в котором важную роль начинает играть цвет и декор окружающих предметов.

Кроме того, в книжной иллюстрации расширились возможности для репрезентации новых маркеров повседневности – нового дизайна интерьера, товаров художественной промышленности, технических новинок. Изучение этих маркеров сегодня позволяет представить как менялся образ жизни и материальная среда советского человека послевоенного двадцатилетия – и взрослого, и ребенка.

Так, изменения, произошедшие в советской повседневной культуре за два послевоенных десятилетия, связанные с переселением горожан из коммуналок в отдельные квартиры, хорошо заметны в иллюстративной графике обозначенного периода. Это расширение внешнего мира вокруг героя - художник-иллюстратор обращается не только к небольшому пространству вокруг человека, к той небольшой площади, которую можно назвать личной, но происходит переход к изображению одной жилой комнаты полностью и нескольких помещений отдельной квартиры (прихожей, иногда даже личной комнаты ребенка).

Изучение корпуса книг позволяет выделить основные группы изображаемых объектов, совокупность которых дает основания говорить о предварительной классификации элементов повседневной культуры в иллюстрации детских изданий.

В детской иллюстрированной книге объектами повседневной культуры чаще становится мебель (кровать, диваны, табурет и стулья), светильники (люстра и настольная лампа, позже – торшер), основные предметы для организации быта (металлические чайники, тазы, тарелки).

Небольшие предметы домашнего обихода сначала мало интересуют художников. Так, например, если необходимо показать героя за письменным столом, то иллюстраторы ограничиваются изображением настольных часов или чернильницы. К 1960-м гг. явно просматривается тенденция к детализации повседневного быта. Вазы, настольные зеркала, книги, ножницы или предметы личной гигиены, другие необходимые предметы в доме стали больше появляться на страницах детских книг.

В конце 1950-х гг. в детской книге появляются объекты, стилистически связанные с новым историческим периодом – эпохой оттепели (легкая и утонченная мебель, чешские люстры), и техническими достижениями советской промышленности (пылесос, телевизор, радио и др.). Сразу после проведения специализированных выставок, посвященных оформлению интерьеров помещений в СССР 1957-1958 гг., и выпуска к ним иллюстрированных каталогов с мебельными наборами, новые интерьеры появляются на страницах детских книг. Чаще отдельные элементы наборов, но встречаются и полные комплекты.

Таким образом, общие изменения культурного порядка (хозяйственного уклада, роста городского населения, новых практик организации рутинных и рекреационных практик) определили их отражение в изданиях для детей, сюжет которых был связан с описанием тех или иных событий в жизни юного героя. Предметы, отобранные художниками-иллюстраторами достаточно полно отражают изменения домашнего пространства, личных вещей и новинок в области советской технической эстетики и дизайна.