В.П. Перевалов Исток «утаённой любви» А.С. Пушкина

Аннотация: Статья посвящена рассмотрению одной из самых интригующих и дискуссионных тем творческой жизни величайшего Поэта. В ней продолжается обоснование и развитие авторской версии понимания сути «утаенной любви» А.С. Пушкина к О.С. Потоцкой-Нарышкиной, выдвинутой для обсуждения в монографии «Примерь-ка, Золушка, наряд поэзии чудесный», два фрагмента из которой опубликованы в данном журнале: «И месяц с правой стороны» (Ушаковский альбом (весна). 2011. № 4; «Ужели имя найдено?». 2013. № 1). Анализ первоисточников (законченных и незавершенных произведений Пушкина, их черновых вариантов, графики, надписей и помет в рабочих тетрадях опирается на результаты последних текстологических изучений рукописей, а также учитывает различные интерпретации данной проблемы в пушкинистике. Это позволяет автору с немалой долей вероятности предложить новаторское решение поставленной задачи. В свою очередь, обретенная «разгадка» становится основанием выявления скрытых связей между произведениями Поэта, разделенных годами жизни, жанрами, существенно изменившейся общественно-политической обстановкой. Кризисный перелом в пушкинском антропоэзисе предстает как утрата гармонии в первичном мыслеобразе «Любви-Свободы». Случайно ли это?

Ключевые слова:

Abstract: The article is devoted to one of the most intriguing and frequently discussed topics in creative life of a Great Russian poet Alexander Pushkin. The author continues to describe grounds for and develop his own concept of understanding the nature of Alexander Pushkin’s ‘Hidden Love’ for O. Pototskaya-Naryushkina. When analyzing the primary sources in Pushkin’s creative work (finished and unfinished poems, drafts, drawings, commentary and etc.), the author bases on the results of the most recent studies of text and writings and takes into account different interpretations of this problem in Pushkin studies. It allows the author to offer a new solution of the problem. In its turn, the ‘solution’ allows to discover hidden connections between Pushin’s works at different stages of life. A crucial breakthrough in Pushkin’s anthropoesis appears to be the loss of harmony in the primary mental image of ‘Love and Freedom’. Is that an accident?

Keywords: