Relevant questions of execution of punishments not related to isolation of convicts from society

Karimov Vyacheslav Khamitovich PhD in Law Docent, the department of Criminal Law and Criminology, Altai State University 656049, Russia, Altaiskii Krai krai, g. Barnaul, ul. Lenina, 61 karimovvh@mail.ru Other publications by this author

XXI век заложил новый вектор развития общества. Оно стало более коммуникативным и гуманным. Прежние подходы к решению ряда вопросов, в том числе и в социальной сфере, стали неэффективными и не соответствующими реалиям времени. Сказанное в полной мере касается и общественных отношений по исполнению уголовных наказаний. Очевидно, что система исправительных учреждений, унаследованная еще с советских времен, в большей мере состоящая из исправительных колоний (ИК), не в полной мере выполняет цели наказания, такие как их исправление, предупреждение новых преступлений, (как самими осужденными, так и другими лицами). Так, по данным Судебного департамента РФ из 324,9 тысяч осужденных в первом полугодии 2018 года, более трети (113,1 тысяч!) на момент совершения преступления имели непогащенные или не снятые судимости ^[1].

Проведенные исследования показывают, что порядка 55% заключенных находятся в зоне криминологического «невозврата, если сроки лишения свободы превышают 5 лет, что практически исключает возможность реинтеграции в нормальную жизнь. Еще 23% заключенных, отбывающих срок от 3 до 5 лет, рискуют оказаться в зоне невозврата ^{[10, с. 6]}. Чем дольше сидит преступник, тем больше отрывается от нормального социума с его правилами поведения и перенимает совершенно иную, разрушающую криминальную культуру.

К тому же, уголовно-исполнительное законодательство, к сожалению, не содержит такой цели как восстановление социальной справедливости. Считается, что данная цель достигается при вынесении обвинительного приговора. Между тем, Конституция РФ в статье 2 определяет безусловный приоритет прав и свобод человека как высшей ценности и накладывает обязанность на государство их соблюдать и защищать, (в том числе и права пострадавших от преступлений). А. В. Сумачев отмечает, что проблема возмещения вреда для жертвы преступления в настоящий момент видится практически неразрешимой. Моральное удовлетворение остается тем единственным, что остается у пострадавших при наказании виновных ^{[4, с. 57]}.

Если предшественники существующих ныне исправительных колоний – исправительно-трудовые колонии (ИТК) в условиях административной командной системы, в полной мере решали задачи по восстановлению социальной справедливости, что отражалось в привлечении к труду основной массы осужденных. То, в условиях рыночной экономики, прежняя система трудовых отношений стала невозможной и не востребованной. Значительная часть осужденных содержаться за счет государства, иными словами за счет законопослушных граждан. Возникает вопрос - насколько обоснованно перекладывать, существенное в материальном выражении, бремя содержания в исправительных колониях на общество, добропорядочных граждан, в том числе и тех, кто пострадал от совершения преступлений, изыскивая средства из других социальных сфер – медицины, образования и др.

Таким образом, необходимо концептуально менять подходы к наказаниям, назначаемым осужденным, а также порядку и условиям их исполнения и отбывания.

Одно из предлагаемых решений нами видится в необходимости увеличения количества лиц, которым назначаются наказания, не связанные с изоляцией от общества, с обязательным привлечением к труду и (либо) возмещением государству, обществу, гражданам ущерба, причиненного преступлением. Такие наказания обладают некоторыми преимуществами:

Во-первых, существенное сокращение материальных трат. Нет необходимости содержать осужденных, обеспечивать их одеждой, едой, местами проживания, тратить ресурсы на их изоляцию. Сэкономленные деньги, можно было бы направить на реализацию мер по профилактике преступлений, социальную адаптацию лиц их совершивших, различные иные социальные проекты;

Во-вторых, осужденный не отрывается от социума, семьи, не попадает под влияние преступной среды, (при совместном проживании в течение многих лет в общежитиях колоний этого не избежать). Конечно, существует опасность, что негативное влияние на осужденных будет оказываться и «на свободе». Но эту проблему можно решить в рамках действующих норм, используя институт дополнительного наказания в виде ограничения свободы.

Безусловно, что наказания, не связанные с изоляцией от общества должны применяться не ко всем осужденным. Необходимо проводить их градацию в зависимости от той опасности, которую они представляют для общества. Характер и степень общественной опасности достаточно изучен в теории уголовном праве и зависит от совершенного деяния, личности виновного, его роли в совершенном деянии и других обстоятельств.

Таким образом, наказания, не связанные с изоляцией от общества, следует активно выносить за преступления небольшой и средней тяжести, а в определенных случаях и за тяжкие преступления, (совершенные впервые, при наличии смягчающих обстоятельств). Если же лицо, совершил тяжкое или особо тяжкое преступление, имеется рецидив преступлений, злостно уклоняется от отбывания уже назначенного наказания, то, он должен содержаться в условиях строгой изоляции от общества.

Нельзя сказать, что государство не осознает в необходимости проведения реформ. В частности, в Концепции развития уголовно-исполнительной системы Российской Федерации до 2020 года одной из приоритетных задач выделяется расширение сферы применения наказаний и иных мер, не связанных с лишением свободы. Для решения данной задачи предполагается рационализация политики в области уголовного правосудия и увеличение к 2020 году общей численности лиц, осужденных к наказаниям, не связанным с изоляцией осужденного от общества, более чем на 200 тысяч. Конечно, насколько оправданно, (с точки зрения принципа независимости ветвей власти), органы исполнительной власти закладывают некие приоритетные цифры для судебной власти, которая назначает наказания и определяет виды исправительных учреждений. Между тем, несмотря на некую правовую неопределенность данного вопроса, наблюдается очевидная тенденция, хоть и в частичной мере, к исполнению заложенных в Концепции показателей.

Так, несмотря на общее снижение совершаемых преступлений, количество осуждаемых к наказаниям, не связанным с изоляцией от общества, неуклонно растет. Например, если в 2006 году количество осужденных к лишению права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельности было порядка 12,7 тысяч, то к 2017 году выросло в более чем десять раз – 140,1 тысяч. Сделаны конкретные шаги и по другим видам наказаний. В частности, с 2010 года исполняется ограничение свободы, которое было введено Федеральным законом от 27.12.2009 № 377-ФЗ. И если на момент начала исполнения в 2010 году количество осужденный к ограничению свободы было 6,4 тысяч, то в дальнейшем, их численность неуклонно росла, достигнув 35,8 тысяч к 2017 году ^[12].

Наблюдается рост приговоров и по обязательным работам: 10 тысяч (в 2006 г.) – 36, 7 тысяч (в 2017 г.); по исправительным работам: 35,9 тысяч (2006 г.) - 42,3 тыс. (2017 г.). Кроме того, с 2017 года применяется новый вид уголовное наказание – принудительные работы. Несмотря на то, что количество отбывающих по данному наказанию невелико - за 6 месяцев 2018 года было приговорено 393 лица ^[1], надо полагать, что со строительством новых исправительных центров, их количество существенно увеличится.

Безусловен факт, что увеличение количества приговоров по наказаниям, не связанным с изоляцией осужденных от общества, применение новых видов, обуславливает появление до конца не разрешенных на настоящий момент проблем, на некоторых из них следовало бы остановиться.

Во-первых, это эффективность применения наказаний, не связанных с изоляцией от общества и их исполнимость.

Рассмотрим более подробно.

В числе наказаний, альтернативных лишению свободы, особое место занимает штраф. До 2016 года данный вид наказания занимал среди них первое место. И если с 2005 по 2014 год количество осужденных к штрафу как основному виду наказания скачкообразно увеличивалось или немного снижалось, но не опускалось ниже 113 тысяч (в 2005 году, к штрафу было осуждено порядка 90,4 тысяч человек, в 2008 году их численность достигает пика - более 133,7 тысяч, а в 2014 году немного снижается – 111 тыс.). То в 2015 и 2016 гг. показатели снова снизились: 86,6 тыс. и 99, 9 тыс. ^{[5, с. 60-62]}.

В числе причин снижения назначения штрафа отмечается их невысокая исполнимость. Так, по данным Судебного департамента при Верховном Суде РФ в 2015 году сумма назначенных штрафов, (в качестве основной меры уголовного наказания), составила порядка 4,7 млрд. рублей, при этом добровольно было оплачено чуть больше 1 млрд. рублей. Штрафы на сумму почти 3,5 млрд. рублей были переданы для принудительного исполнения, из них принудительно исполнено всего 370 млн. рублей. Низкая исполнимость штрафа может быть связана с завышенными суммами при их исчислении в размере, кратном сумме коммерческого подкупа или взятки ^{[5, с. 60-62]}. Кроме того, довольно спорным является то, что штраф, назначаемый несовершеннолетним, часто перекладывается на плечи их родителей, что нашло закрепление в Уголовном кодексе РФ, но принципиально не соответствует концепции ответственности виновного, а не других лиц.

Для решения обозначенных выше проблем следует выносить штраф только в тех случаях, когда у виновного имеется реальная финансовая возможность его исполнения. В противном случае, лучше назначать обязательные работы. Если же виновный злостно уклоняется от исполнения штрафа как основного вида наказания, то, в зависимости от совершенного деяния, следует заменять его другими видами наказаний, в том числе и в виде лишения свободы, что в настоящее время, в силу ч. 5. ст. 46 УК РФ сделать нельзя. Полагаем, что назначение реальных сроков, (пусть и небольших), при злостном неисполнении, было бы оправданным решением реализации уголовной ответственности. Изначально, при принятии действующего Уголовного кодекса РФ, закладывалась идея реализации строгой изоляции через такой вид наказания как арест, но, поскольку последний не начался исполняться, возникли определенные законодательные пробелы, которые необходимо устранить.

Наиболее востребованными, имеющими, по нашему мнению, реальную перспективу дальнейшего массового применения - являются обязательные работы. Как вид уголовного наказания они начали назначаться в России относительно недавно - с 2005 года, хотя на рубеже XX века были известны общественные работы. Данный вид наказания реально приносит пользу обществу, которое, к тому же непосредственно включается в исправительный процесс. Обязательные работы не требует серьезных материальных затрат, да и труд, как основное средство исправления, находит здесь особое место.

Обязательные работы могут стать весьма эффективными при создании соответствующих условий, которых в настоящий момент нет. В числе имеющихся проблем, следует отметить:

- работодатели не заинтересованы в труде осужденных. Так, в результате исследований установлено, что более 44 % работодателей не заинтересованы принимать участие в организации обязательных работ, 42 % не желают принимать на работу осужденных и т.д. ^{[2, с.52]}. Решение проблемы видится в создании условий при которых работодатели будут заинтересованы в принятии работников (льготы по налогообложению, компенсация затрат и т.д.);

- до конца не урегулирован должный контроль за выполняемой осужденными работами и обеспечением их таковой, особенно в вечернее время, праздничные и выходные дни. Очевиден факт, что организации и предприятия, как правило, в это время уже не работают, а осужденные зачастую, в другое время и не могут, поскольку заняты по основному месту работы или учебы, (надо сделать еще и уточнение, что от основной работы или учебы ему надо добраться до места отбывания наказания). Для разрешения проблемы предлагается несколько вариантов: выделение дополнительной ставки в организации для лица, осуществляющего контроль за выполнением общественных работ, определением фронта работ, выполнение которого можно проверить, например, на следующий день ^{[3, с.83]}.

Следует заметить, что отсутствие должного контроля в отношении лиц, которым назначен штраф, исправительные и обязательные работы может создать условия для совершения лицами новых преступлений и правонарушений, не будет способствовать их исправлению. Особенно если речь идет о несовершеннолетних, которым назначается минимальный размер или срок, и они не чувствуют карательного оттенка наказания. По нашему мнению, с учетом личностью виновного, которому назначено наказание в виде штрафа, исправительных и обязательных работ следует добавлять и ограничение свободы как дополнительный вид уголовного наказания. Тем самым, не изолируя виновного от общества, возможно установить над ним более четкий контроль, ограничить от потенциально опасной среды, создать возможность для реализации дополнительных средств исправления.

Что касается ограничения свободы как основного вида уголовного наказания, то он не решает в полной мере задач по исправлению и восстановления социальной справедливости. В содержании данного наказания сложно разглядеть исправительный эффект, поскольку ч. 1 ст. 53 УК РФ содержит комплекс ограничений (не уходить, не покидать и др.). О исправительном воздействии речи не идет ^{[9, с.51-57]}. Таким образом, ограничение свободы более эффективно и отвечает целям наказания как дополнительный вид наказания.

Принудительные работы, исходя из структуры раздела 2 УИК РФ, относятся к наиболее строгому наказанию, не связанному с изоляцией осужденных от общества, занимая скорее промежуточное место между разделом 2 и 4 УИК РФ, поскольку элементы изоляции все-таки налицо, а порядок исполнения и отбывания наказания во многом напоминает существующий в колониях–поселениях.

Как вид уголовного наказания принудительные работы были введены в 2011 году, а начали применяться с 2017 года и к началу следующего, было создано и введено в эксплуатацию 4 исправительных центра с лимитом наполняемости 464 человека (Приморский, Ставропольский край, Тамбовская и Тюменская область). Кроме того 7 участков, функционирующих как исправительный центр (УФИЦ). В начале 2018 года были созданы еще два исправительных центра в республиках Саха (Якутия) и Татарстан. К 2019 г. планируется создание исправительных центров в республиках Ингушетия, Чеченской, Кабардино-Балкарской, Удмуртской и Курганской, Ленинградской, Новгородской, Тульской областях. Предполагается создание еще 44 изолированных участка. В планах разместить в данных учреждениях более пяти тысяч осужденных. При общем лимите наполнения действующих исправительных центров в количестве 896 осужденных в 2017 г. согласно судебной статистике были осуждены к принудительным работам 523 чел., в том числе за тяжкие преступления – 127 чел., особо тяжкие – 1 чел., преступления средней тяжести – 144 чел. и преступления небольшой тяжести – 251 человек ^{[6, с. 28]}.

Проблемным моментом в создании системы исправительных центров, по нашему мнению, может стать затратность проекта, что в условиях сложной экономической ситуации - непозволительно. К тому же, данный вид наказания будет эффективен лишь в регионах с развитой промышленностью, без какого-либо предпочтения, в виде квотирования рабочих мест, для осужденных, отчего могут быть затронуты трудовые права законопослушных граждан. Пока, к сожалению, многие субъекты не могут это обеспечить. Учитывая высокую стоимость строительства новых исправительных центров, а их надо создавать "с нуля", в соответствии с современными стандартами, данный вид наказания пока себя не оправдывает. В итоге, все может свестись к появлению еще одних колоний-поселений, только с более мягким режимом, где траты на содержание осужденных будут куда большими, нежели польза, принесенная обществу от их создания.

Во-вторых, необходимо создание должной системы наказаний, не связанных с лишением свободы.

В ныне действующем Уголовном кодекс РФ приведена довольно сложная и не вполне обоснованная система наказаний, не связанных с изоляцией осужденных от общества, с точки зрения логики их расположения в зависимости от характера и степени общественной опасности. Так, исправительные работы, не несут в себе каких-либо серьезных ограничений для осужденных. Если обратиться к сущности данного наказания, а не к процедуре исполнения, то серьезных отличий от штрафа с предоставлением рассрочки нами не видится. И там и там происходит удержание в доход государства, при этом итоговые суммы, а также время их выплат могут совпадать. Отчасти, происходит дублирование содержательной сущности рассматриваемых наказаний. К тому же, удержание из заработанной платы небольшого процента, мера более чем мягкая по сравнению с обязательными работами. Таким образом, необходима дальнейшая дискуссия в вопросе об их месте в системе наказаний, приведенных в ст. 44 УК РФ. По нашему мнению, если исправительные работы и нужны, то они должны находиться в лестнице наказаний (как более мягкий вид) перед обязательными работами.

Еще одним наказанием, расположенным, по нашему мнению, не на своем месте в системе наказаний является ограничение свободы. Оно является более мягким наказанием, чем принудительные работы, однако, как отмечает Е.А. Пермиловская, по объему и характеру образующих его ограничений и обязанностей оно уступает в строгости исправительным и обязательным работам, отбывая которые, осужденные существенно поражаются, прежде всего, в трудовых правах ^{[4, с. 47-52]}. В качестве решения предлагаем закрепить в современной системе уголовных наказаний на предшествующем им четвертом месте. Аналогичным изменениям должна быть подвергнута и система уголовных наказаний, предусмотренная для несовершеннолетних.

Таким образом, поводя итоги рассмотренных нами вопросов, следует отметить, что за наказаниями, не связанными с изоляцией осужденных от общества – будущее. Данная система требует дальнейшего совершенствования. Следует сделать ее более логичной, понятной, избегая дублирование карательного воздействия при вынесении различных наказаний. Акцент должен быть сделан на обязательных работах и штрафе в качестве основного наказания и ограничение свободы в качестве дополнительного наказания. При этом, порядок исполнения данных наказаний требует, также совершенствования по направлениям, изложенным в работе.