Reproductive right of a woman as the object of criminal law protection: posing the issue

Burtseva Viktoriya Vasil'evna Post-graduate student, the department of Criminal and Penal Law, Saratov State Law Academy 399201, Russia, Lipetskaya oblast', g. Zadonsk, ul. Stepanishcheva, 31, kv. 1 victoria.perchenko@yandex.ru Other publications by this author

Одним из приоритетных направлений современной демографической политики России является сохранение и укрепление репродуктивного здоровья населения, создание предпосылок для повышения рождаемости, укрепление института семьи.

Проблема уголовно-правовой охраны репродуктивного права относится к наиболее актуальным, которые, по меткому высказыванию Г.В. Вериной, «представляют собой вершину «айсберга», ибо аккумулируют самые острые теоретические проблемы на определенном этапе развития уголовно-правовой науки»^[1]. Одной из причин ее остроты следует назвать отсутствие надлежащей защищенности репродуктивного права на уровне отраслевого российского уголовного законодательства. Ни одна его норма не ориентирована на охрану, в первую очередь, именно репродуктивного права. Данный вопрос частично, опосредованно затрагивается нормативными предписаниями, содержащимися в ст. 123 «Незаконное проведение искусственного прерывания беременности» УК РФ.

Между тем, репродуктивное право – это важнейший блок личных прав человека. ПраваПраво на репродукцию , которые связаны с принятием репродуктивного решения, былио провозглашены провозглашено в решениях ООН еще в 1968 году. Концепция репродуктивных прав получила развитие и декларирована рядом международных правовых документов, посвященных правам человека. Так, статья 12 Всеобщей Декларации прав человека гласит: «Никто не может подвергаться произвольному вмешательству в его личную и семейную жизнь^[2] . Данная норма имеет прямое отношение к репродуктивному праву женщины.

Концепция права на репродуктивный выбор была сформулирована на Международной конференции по правам человека, которая прошла в Тегеране 23 мая 1968 г. Пункт 16 Воззвания Тегеранской конференции гласит: «Родители обладают неотъемлемым правом свободно и с чувством ответственности определять число детей и сроки их рождения»^[3]. Здесь, по сути, было определено право на рождение детей и право на искусственное прерывание беременности.

Дальнейшее развитие концепция репродуктивного права получила в итоговых документах трех международных конференций по народонаселению и развитию (Бухарест, 1974; Мехико, 1985; Каир, 1995), а также Всемирной конференции по положению женщин (Пекин, 1995).

Современное понимание репродуктивного права было сформулировано Международной конференцией по народонаселению и развитию (МКНР), состоявшейся в 1994 г. в Каире, и получило дальнейшее развитие в Докладе Четвертой всемирной конференции по положению женщин и в принятой Конференцией Платформе действий. Россия, в числе 180 государств мира, подписала этот документ. Принцип 4 определил, что одним из краеугольных камней программ в области народонаселения и развития является «обеспечение того, чтобы женщины были способны самостоятельно регулировать деторождение»^[4]. Принцип 8 Доклада определил, что «в рамках программ в области охраны репродуктивного здоровья должен обеспечиваться самый широкий спектр услуг без принуждения в любой форме. Все супружеские пары и отдельные лица имеют основное право свободно и ответственно решать вопрос о числе своих детей и продолжительности периода между их рождением и получения необходимых для этого информации, образования и средств»^[5].

В Докладе Каирской конференции впервые репродуктивное здоровье в контексте человеческого развития было определено как «состояние полного физического, умственного и социального благополучия, а не просто отсутствие болезни или увечья во всем, связанном с репродуктивной системой, ее функциями и процессами», а охрана репродуктивного здоровья – как «объединение методов, технологий и услуг, которые защищают репродуктивное здоровье, посредством предотвращения и решения проблем в этой сфере»^[6][3].

Таким образом, данными положениями мировое сообщество признало не только право на рождение детей, на искусственное прерывание беременности, но и право на информацию, в контексте искусственного прерывания беременности, право о возможности производства аборта, право на предварительное консультирование. Однако в России право на информацию отсутствует, в отличие, например от законодательства ФРГ, где установлено обязательное предварительное консультирование женщины, принявшей решение об аборте^[7].

22 сентября 2014 г. Генеральная Ассамблея ООН провела специальную сессию по последующей деятельности в связи с Программой действий Международной конференции по народонаселению и развитию (МКНР) на период после 2014 г. На данной Сессии были приняты важнейшие положения о репродуктивных правах и о расширении прав и возможностей женщин как необходимом условии устойчивого развития. При этом, что немаловажно в охране репродуктивного права, была подчеркнута ключевая роль комплексного полового воспитания в образовании молодых девушек: «КПВ имеет решающее значение для предотвращения подростковой беременности и охраны здоровья матерей, новорожденных и детей, позволяя молодым женщинам принимать взвешенные решения, планировать свою жизнь и защитить свое сексуальное и репродуктивное здоровье от негативных последствий»^[8]. На данной Сессии была подчеркнута «необходимость ускорения прогресса в достижении всеобщего доступа к качественному обслуживанию в сфере обеспечения сексуального и репродуктивного здоровья и осуществления сексуальных и репродуктивных прав для всех»^[9]. Таким образом, данной Программой провозглашено репродуктивное право женщин и его охрана, а также необходимость комплексного полового воспитания как способ устранения возможных нарушений данных прав.

При определении юридической природы репродуктивных прав, необходимо сказать, что репродуктивным правам присущ комплексный характер и включают в себя целый ряд элементарных прав, которые закреплены в международно-правовых документах о правах и свободах человека, в законах и иных правовых актах, в том числе право на искусственное прерывание беременности и на информирование.

В науке в рамках трактовки репродуктивного права выделяется право на свободу репродуктивного выбора, которое находится в тесной взаимосвязи с правом на свободу, предусмотренном ст. 22 Конституции РФ. Также необходимо отметить, что репродуктивное право тесно связано с рядом других личных прав и свобод женщин., Вв частности, с правом на личную неприкосновенность (ч. 1. ст. 22 Конституции РФ); на неприкосновенность частной жизни, с правом на личную, семейную тайну (ч. 1 ст. 23 Конституции РФ); с правом на охрану достоинства личности (ч. 1 ст. 21 Конституции РФ)^[10].

В соответствии с общепризнанными принципами и нормами международного права, Конституцией РФ, с учетом отечественного и зарубежного опыта в Российской Федерации был принят ряд нормативно-правовых актов, определивших систему мер по сохранению и укреплению репродуктивного здоровья и репродуктивных прав населения. В частности, Федеральный закон от 21 ноября 2011 г. № 323- ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» содержит отдельную главу «Охрана здоровья матери и ребенка, вопросы семьи и репродуктивного здоровья». Статья 56 указанного Федерального закона предусматривает, что «каждая женщина самостоятельно решает вопрос о материнстве… Искусственное прерывание беременности по желанию женщины проводится при сроке беременности до двенадцати недель… Незаконное проведение искусственного прерывания беременности влечет за собой административную или уголовную ответственность, установленную законодательством Российской Федерации»^[11].

Однако вопрос в том, существует ли в УК РФ хотя бы одна норма, которая создана ради уголовно-правовой охраны репродуктивного права (?).

Статья 123 УК РФ предусматривает уголовную ответственность за незаконное искусственное прерывание беременности, которое определяется как прерывание беременности лицом, не имеющим высшего медицинского образования соответствующего профиля. В теории уголовного права современного этапа развития непосредственным объектом данного преступления признаются общественные отношения по обеспечению безопасности жизни и здоровья беременной женщины. Репродуктивное право как объект преступления (соответственно, и объект уголовно-правовой охраны) здесь не фигурирует, так как «контуры деяния ... находятся в границах объекта преступления »^[12]. Однако можно предположить, что оно все-таки попутно охраняется данной уголовно-правовой нормой, что свидетельствует о возможности признания его дополнительным объектом, поскольку затрагивается право выбора между рождением ребенка и прерыванием беременности, право на проведение аборта в условиях, предусмотренных законодательством РФ, т.е. врачом акушером-гинекологом при отсутствии медицинских противопоказаний и при допустимых законом «Об охране здоровья граждан в Российской Федерации» сроках беременности, ибо более поздний срок беременности может оказать негативное влияние на репродуктивное здоровье женщины ^[6]. Но подобное законодательное решение вряд ли соответствует нормам международного права и Федеральному закону РФ от 21 ноября 2011 г. № 323.

Положения данных законов требуют установления уголовно-правового запрета причинения вреда репродуктивному праву женщины.

Например, гарантом реализации и уголовно-правовой охраны репродуктивного права женщины являются нормы Уголовных Кодексов Франции ^{[22, с. 217-218]}, Испании ^[15], предусматривающие ответственность за проведение искусственного прерывания беременности без согласия женщины.

Например, УК ФРГ^[13], Швейцарии^[14], Испании^[15] предусматривает предварительное консультирование по вопросу прерывания беременности. В России такое положение в законе отсутствует. Хотя, часто, женщина не имеет представления о возможных последствиях аборта для ее физического и психического здоровья. Как показал опрос женщин репродуктивного возраста, многие из них делают аборт из-за недостатка материальных средств к рождению и воспитанию ребенка. Однако, многие из них не знают о социальной поддержке государства семей с детьми. Поэтому, дабы избежать абортов лишь по материальным соображениям, необходимо на законодательном уровне предусмотреть обязательное предварительное консультирование органами опеки и попечительства, а также реабилитационных центров, которые стали действовать на территории России, а также психологов и другого врача акушера-гинеколога, в целях избежать необдуманных решений женщин распорядиться своим репродуктивным правом и здоровьем.

Позитивный опыт французского^[16], германского^[17], испанского^[18], английского^[19], американского^[20], а также законодательства некоторых стран СНГ^[21] по вопросу уголовной ответственности для медицинских работников за нарушение сроков искусственного прерывания беременности, думается, мог бы найти свое отражение в уголовном законодательстве России, т.к. нарушение установленных правил влечет за собой угрозу здоровью и репродуктивному праву женщине.

В Швейцарии врач под страхом уголовного наказания обязан уведомлять соответствующие органы о проведении искусственного прерывания беременности^[22]. Такое положение можно было предусмотреть и в России, базисом такой нормы могла бы стать обязанность врачей сообщать в органы полиции о травмах не бытового характера. Сообщение об аборте могло бы способствовать более точной статистике, а также предупреждению незаконных абортов.

Представляет научный интересен опыт Бельгии ^[23]и некоторых стран СНГ^[24], законодательство которых устанавливает уголовную ответственность за понуждение женщины к аборту. Понуждение к искусственному прерыванию беременности – сравнимо с проведением аборта бесз согласия женщины, когда женщина не может самостоятельно распорядиться своим репродуктивным правом, свободой выбора своего репродуктивного поведения.

Интересны нормы Например, УК ФРГ^[25], Швейцарии^[26], Испании ^[27], предусматривающие предварительное консультирование по вопросу прерывания беременности. В России такое положение в законе отсутствует. Хотя, часто, женщина не имеет представления о возможных последствиях аборта для ее физического и психического здоровья. Как показал опрос женщин репродуктивного возраста, многие из них делают аборт из-за недостатка материальных средств к рождению и воспитанию ребенка. Однако, многие из них не знают о социальной поддержке государства семей с детьми. Поэтому, дабы избежать абортов лишь по материальным соображениям, необходимо на законодательном уровне предусмотреть обязательное предварительное консультирование органами опеки и попечительства, а также реабилитационных центров, которые стали действовать на территории России, а также психологов и другого врача акушера-гинеколога, в целях избежатьния необдуманных решений женщин распорядиться своим репродуктивным правом и здоровьем. В Швейцарии врач под страхом уголовного наказания обязан уведомлять соответствующие органы о проведении искусственного прерывания беременности ^{[24, с.163-164]}. Такое положение можно было предусмотреть и в России, базисом такой нормы могла бы стать обязанность врачей сообщать в органы полиции о травмах не бытового характера. Сообщение об аборте могло бы способствовать более точной статистике, а также предупреждению незаконных абортов. Подобные нормы, думается, можно было бы включить в правила искусственного прерывания беременности, установленные ст. 56 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323- ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» ^[6].

В целях реализации международно-правовых предписаний и в развитие идей, заложенных в Федеральном законе «Об охране здоровья граждан в Российской Федерации», целесообразно сконструировать нормы, которые будут предназначены для охраны репродуктивного права женщины. Наиболее приемлемой для решения этой задачи представляется ст. 123 УК РФ, которую следует модифицировать таким образом, чтобы ее основной вектор был направлен на защиту данного объекта, ибо «реализация задачи уголовно-правовой охраны на уровне законодательства осуществляется, прежде всего, путем установления запрета причинения вреда тому или иному объекту под угрозой уголовного наказания»^[35].

К.В. Дядюн предложена следующая редакция статьи 123 УК РФ «Незаконное производство аборта:

производство аборта вне специализированного медицинского учреждения, либо лицом, не имеющим надлежаще удостоверенной специальной подготовки, либо при наличии противопоказаний для этой операции, а также в ненадлежащих условиях;

1) то же деяние, совершенное без согласия беременной женщины;

2) деяния, предусмотренные частями первой или второй настоящей статьи, повлекшие по неосторожности смерть потерпевшей либо причинение тяжкого вреда ее здоровью» ^[10].

Думается предложенная редакция статьи 123 УК РФ не аккумулирует в себе понятия уголовно-правовой охраны репродуктивного права женщины. Так, установление уголовной ответственности за провизводство аборта вне специального медицинского учреждения нарушает право женщины на искусственное прерывание беременности как способ реализации репродуктивного права в том случае, если женщане по каким-либо медицинским показаниям необходио провести аборт, а больницы отсутствуют в каком-либо населенном пункте. Так же и К.В. Дядюн в своей статье, и современное отраслевое законодательство не раскрывают понятия противопоказаний к аборту, что может повлечь за собой необоснованный отказ в проведении искусственного прерывания беременности.

Так, представляется необходимым сконструировать норму ст. 123 УК РФ следующим образом:

Статья 123 Уголовного Кодекса РФ «Незаконное искусственное прерывание беременности»

1. Проведение искусственного прерывания беременности без согласия женщины, а равно и принуждение женщины к искусственному прерыванию беременности;

2. Проведение искусственного прерывания беременности при превышении 12-недельного срока беременности, без соответствующих социальных и медицинских показаний, установленных Правительством РФв нарушение правил производства аборта, установленных Федеральным законом от 21 ноября 2011 г. № 323- ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» ;

3. Проведение искусственного прерывания беременности лицом, не имеющим высшего медицинского образования соответствующего профиля.

Таким образом, введение данной новеллы в российский уголовный закон будет способствуоватьет уголовно-правовой охране, защите, гарантированности государством репродуктивного права российским женщинам. Кроме того, именно предложенная формулировка представленной нормы будет способствовать сохранению репродуктивного здоровья женщины в будущем.