Этапы англо-американского сотрудничества в рамках первых атомных проектов

Рипак Илья Александрович ORCID: 0009-0009-3856-7006 Аспирант, кафедра американских исследований, Санкт-Петербургский государственный университет 199034, Россия, г. Санкт-Петербург, наб. Университетская, 7-9 Ripak Ilia Alexandrovich Postgraduate student, American Studies Department, Saint Petersburg University 199034, Russia, Saint Petersburg, nab. University, 7-9 ilka-95@mail.ru

Создание атомного оружия в годы Второй мировой войны стало событием, положившим начало новой системе подходов к международным конфликтам, в которой война с противником, вооруженным таким же оружием, могла привести к взаимному уничтожению. Тем не менее, будучи самым разрушительным оружием в истории человечества, ядерная бомба давала невероятно широкие возможности своему владельцу, как с дипломатической точки зрения, так и с военно-стратегической, особенно пока оппонент не имел на него собственного атомного ответа. Впервые данное оружие увидело свет в результате деятельности американского проекта «Манхэттен». Параллельно с ним развивался и британский проект под зашифрованным названием «Tube Alloys». Хотя первоначальные инициативы по созданию ядерного оружия как в США, так и в Великобритании, были предприняты скорее из-за опасений, связанных с потенциальным немецким атомным проектом, уже к концу войны вопросы обеспечения силой атома собственной безопасности трансформировались в стремление создать безапелляционную силовую опору для доминирования в послевоенном мире для США, и для сохранения колониальной империи для Великобритании. В обоих случаях главным конкурентом стран-союзниц считался Советский Союз. Американский и английский атомные проекты велись в условиях, близко соответствующих слову «кооперация», однако взаимоотношения между Великобританией и США в области ядерных исследований как в годы войны, так и после нее, стабильными назвать невозможно – они проходили скорее в атмосфере конкуренции, чем добропорядочного сотрудничества.

Актуальность данного исследования состоит, в первую очередь, в недостаточной изученности отечественными исследователями проблем иностранных атомных проектов, организованных во время Второй мировой войны – американского проекта «Манхэттен» и английского «Tube Alloys». Если зарубежная историография полнится работами по самым разным аспектам Манхэттенского проекта (этичность и необходимость использования ядерного оружия в ходе Второй Мировой войны ^[1-4], последствия изобретения атомной бомбы для послевоенного мира ^[5-8], роль армии в проекте ^[9], техническую часть проекта ^[10], его общую историю ^[11-13], роль и судьбу женщин в рамках проекта ^[14] и другие) и «Tube Alloys» ^[15-21], многие из которых затрагивают вопрос англо-американской кооперации в рамках этих проектов ^[22], то трудов на эту тему в СССР и России в целом выпускалось не слишком много. В Советском Союзе данная тенденция была связана с запрещенностью темы в целом, поэтому число работ этого периода исчисляется единицами ^[23-25],[31]. После развала СССР отечественная «атомная» историография пополнилась десятками работ, большая часть из которых так или иначе была связана с советскими ядерными проектами. При этом крупных работ по американскому и английскому проектам вышло всего несколько, остальные являются публикациями в научных журналах. Те исследователи, что рассматривали зарубежные проекты, преимущественно анализировали их в контексте компаративистики ^[26-30], дипломатии и влияния ядерного оружия на международные отношения ^{[23, 31-36]}, разведки и шпионажа ^{[37, 38]}. Особняком стоят работы В. Л. Малькова, являющиеся единственными полноценными современными отечественными монографиями, концентрирующимися на Манхэттенском проекте, а конкретно – на его дипломатических и разведывательных аспектах ^{[39, 40]}. Область англо-американского атомного взаимодействия затрагивалась как в работах Малькова, так и в некоторых трудах иных авторов ^{[23, 31, 32]}. Тем не менее, ни отечественные, ни зарубежные исследователи не устанавливали какую-либо четкую периодизацию кооперации ядерных проектов Великобритании и США. Данное исследование позволит заполнить эту лакуну.

Таким образом, объектом исследования выступают первые атомные проекты Великобритании и США «Tube Alloys» и «Манхэттен». Предмет исследования – англо-американские взаимоотношения в сфере атомной энергии в годы Второй мировой войны и послевоенного периода. Целью исследования является выделение и фиксация конкретных этапов англо-американского сотрудничества в рамках первых атомных проектов Великобритании и США. Для достижения данной цели, помимо общенаучных методов, используются следующие методы исторического исследования:

• Историко-генетический метод для описания этапов формирования и изменения англо-американских отношений в сфере атомной энергии и фиксации причинно-следственных связей создания, развития и достижения целей сотрудничества Великобритании и США;
• Метод исторической периодизации для выделения конкретных этапов англо-американских отношений в сфере разработки ядерного оружия;
• Историко-системный метод для комплексного анализа этапов англо-американских отношений в сфере разработки ядерного оружия.

Основными источниками в рамках данного исследования выступают письменные исторические источники, связанные с союзными атомными проектами: письмо Эйнштейна президенту Рузвельту, меморандум Фриша-Пайерлса, доклад МАУД, Квебекское соглашение 1943 г., памятная записка из Гайд-Парка, Закон об атомной энергии 1946 г., Договор о взаимной обороне 1958 г. Кроме того, интерес представляют мемуары генерала Гровса ^[41], военно-административного руководителя Манхэттенского проекта, непосредственно участвовавшего в выработке условий кооперации с Великобританией.

Ядерная физика, родившись из случайно открытия французского физика Антуана Анри Беккереля некого излучения, исходящего от солей урана, развивалась всю первую половину XX века. К 1939 г. европейское научное сообщество доходит до мысли о возможности использования энергии, выделяющейся при делении ядер тяжелых элементов, в качестве основы для создания оружия массового поражения. 26 января 1939 г. датский физик Нильс Бор на международной конференции по физике в университете Джорджа Вашингтона объявляет о совершенных открытиях его коллег. Первоначально ни английское, ни американское руководство не заинтересовались открывшимися возможностями – они казались слишком нереалистичными. Однако перспектива изобретения ядерного оружия национал-социалистической Германией невероятно пугала многих физиков. 11 октября 1939 г. президент Франклин Рузвельт принимает Александра Сакса, товарища еще по первым годам Нового курса, который передает ему коллективно составленное письмо ученых Лео Силарда, Юджина Вигнера, Эдварда Теллера и Альберта Эйнштейна. Письмо призывало инициировать исследования в атомной сфере в связи с потенциальной возможностью ведения таких исследований нацистами. Уже 12 октября Рузвельт подписывает указ о создании Совещательного комитета по урану ^{[40, с. 32-35]}. В это же время английские ученые Джордж Томсон и Марк Олифант в Великобритании ведут собственные работы по «урановой проблеме». Группа Олифанта, в которую входили физики-иммигранты Отто Роберт Фриш и Рудольф Эрнст Пайерлс, достигла некоторого успеха. По итогам работы, Фриш и Пайерлс в меморандуме указали на реальную возможность создания ядерной бомбы, что повлекло за собой формирование в апреле 1940 г. комитета Томсона, назначенного ответственным за дальнейшие ядерные исследования. Другое название данного органа – «комитет МАУД». Впоследствии на основе комитета будет создан проект «Tube Alloys», который в дальнейшем и будет осуществлять английские работы по атомному оружию под руководством Лорда-председателя Совета, члена военного кабинета Джона Андерсона ^{[16, с. 47]}.

Отсчет англо-американского сотрудничества в сфере разработки ядерного оружия начинается с осени 1940 г., когда британский физик Джон Кокрофт, заместитель директора научных исследований в Министерстве снабжения, и один из ведущих английских ученых, занятых в сфере атомных исследований, в составе группы химика Генри Тизарда (ректора Имперского колледжа Лондона и главы Комитета научных исследований ПВО) посещает США. Миссия Тизарда была нацелена на обмен общей научно-исследовательской и технической информацией с американцами, которые еще не вступили в войну, но поддерживали Великобританию и обладали более мощной промышленностью, способной оказать помощь союзнику. Кокрфот обнаружил, что американская атомная инициатива организационно находилась лишь в зачаточном состоянии, а по темпу исследований на несколько месяцев отставала от английской ^{[22, с. 15-16]}. За прошедшее время комитет МАУД провел немало исследований, его работа была выражена в двух докладах, подтвердивших выводы Фриша и Пайерлса ^{[15, с. 78]}. Эти доклады были переданы американской стороне через Британское центральное научное управление 14 июля 1941 г.

Вместе с информацией, полученной в рамках ответного визита в Великобританию ученых Джорджа Пеграма и Гарольда Юри в октябре 1941 г., «доклад МАУД» привел к интенсификации американского атомного проекта, созданию «Урановой секции» (в дальнейшем превращенной в «Секцию S-1» и ставшей фундаментом Манхэттенского проекта) и предложению от американского Управления научных исследований и разработок (органа, контролировавшего оборонные исследования США) и его руководителей Ванневара Буша и Джеймса Конанта совместить английский и американский проекты по созданию ядерного оружия. Однако однозначного ответа от английской стороны не последовало ^{[22, с. 16]}. Хотя руководство страны полагало, что сотрудничество во всех военных сферах следует поощрять, атомный проект Великобритании должен был оставаться самостоятельной инициативой ^{[18, с. 193-194]}, а объединение его с американским быстро привело бы к потере независимости в условиях иных сиюминутных военных приоритетов и подавляющего промышленного превосходства США. Обмен информацией продолжался, но никаких более серьезных шагов по кооперации в этой сфере не предпринималось.

Тем временем, американский проект набирал ход. В ноябре 1941 г. доклад Обзорного комитета Национальной академии наук, созданного в апреле того же года в целях оценки военного значения атомного проекта и затрат на него, подтвердил данные Комитета МАУД, а 7 декабря японская атака на Перл-Харбор заставила прежде колебавшиеся США вступить в войну. Актуальность проекта резко увеличилась, как и, соответственно, уровень его финансирования, что привело к быстрому прогрессу ядерных исследований. К лету 1942 г. американский проект, с учетом большей доступности ресурсов, большего уровня финансирования и большей промышленной базы, обогнал по темпам прогресса английский ^{[22, с. 17]}. К августу-сентябрю 1942 г. он выходит на начальный этап промышленного производства делящихся веществ, составляющих основную «начинку» атомной бомбы: учреждается Манхэттенский инженерный округ, от названия которого и происходит сам проект «Манхэттен», во главе проекта встает грубый, но эффективный и прагматичный генерал Лесли Гровс ^{[30, с. 52]}, ядерные разработки в целом передаются в руки (и под финансирование) Армии США ^{[9, с. 41-44]}, начинают возводиться первые мощности по отделению урана-235 от урана-238. Прогресс американцев не остался незамеченным и предложения о совмещении проектов теперь уже начали поступать с английской стороны ^{[22, с. 17]}, чья промышленность в условиях военных действий не могла самостоятельно и в приемлемые сроки справиться с обогащением урана и производством плутония в достаточных для атомной бомбы количествах.

В июне 1942 г. в Гайд-Парке состоялась встреча премьер-министра Великобритании Уинстона Черчилля и президента США Франклина Рузвельта, во время которой британский премьер-министр настаивал на установлении равноправного обмена информацией в атомном деле. Рузвельт был вполне согласен на такие условия, однако, когда дело дошло до воплощения договоренностей о кооперации в жизнь, Буш и Конант проявили откровенное нежелание сотрудничать с англичанами ^{[22, с. 17]}. Во многом отказ кураторов Манхэттенского проекта от сотрудничества был связан с переходом самого проекта в руки военных, серьезно озабоченных как вопросами сохранения секретности, так и послевоенными намерениями англичан в отношении использования атомной энергии, в том числе коммерческого – в переписке Буша и Джона Андерсона, куратора проекта «Tube Alloys», летом 1942 г., последний, ссылаясь на купленные Великобританией патенты на открытия французский ученых Ганса фон Хальбана и Льва Коварского, предлагал в перспективе привлечь к контролю над атомной энергией широкий круг держав, «таких как британские доминионы или Россия». Весь объем производства атомного оружия был взят на себя США, первые бомбы ожидались уже к осени 1944 г. и английская помощь, к тому же в обмен на полный обмен информацией и с претензией на некий международный контроль, представлялась просто излишней ^{[40, с. 95-96]}. Военное руководство предлагало давать англичанам лишь ту информацию, что могла быть использована ими в практическом отношении во время войны; ядерные секреты в эту категорию не попадали ^{[8, с. 72]}. Данная идея была выражена 26 октября 1942 г. в меморандуме Конанта, который Рузвельт принял через несколько дней. Многочисленные попытки Черчилля уговорить американскую сторону отказаться от меморандума на Касабланкской и Вашингтонской конференциях в январе и мае 1943 г., а также в промежутке между этими конференциями в многочисленных письмах незаменимому помощнику президента Гарри Гопкинсу, успехом не увенчались. Тем временем, процесс обмена информацией между атомными проектами практически прекратился. Хотя предпринятые меры и давали США возможность сохранить монопольный контроль над результатами Манхэттенского проекта, они отсекали от процесса разработки английских ученых, а также ставили под угрозу поставки урановой руды, что негативно сказывалось на темпах работы, хотя сдвиг сроков разработки в связи с этими сложностями изначально считался вполне приемлемым ^{[40, с. 101]}.

В июле 1943 г. Буш и военный министр США Генри Стимсон посетили Великобританию, где в контексте прервавшихся контактов по ядерным исследованиям выразили обеспокоенность американской стороны о послевоенных намерениях англичан в сфере использования атомной энергии (в первую очередь, в коммерческом отношении), приведшую к разрыву связей ^{[22, с. 18]}. Не имеющие возможность в сложившихся обстоятельствах продолжать собственный проект самостоятельно, британцы начали составлять проект договора, включая заверения, могущие успокоить американцев – что первейшей целью Великобритании является победа в войне, а не послевоенное извлечение прибыли при помощи ядерной энергии ^{[42, с. 291-295]}. Тем временем, в самих США Рузвельт наконец решает возобновить сотрудничество с Великобританией по атомным разработкам – многие исследования в рамках Манхэттенского проекта могли идти значительно быстрее при условии обмена опытом и знаниями с английскими учеными. Джон Андерсон с английской стороны, Буш, Конант и Стимсон с американской, составили проект договора. Хотя указания Рузвельта от 20 июля гласили о необходимости согласиться на запрашиваемые британцами условия абсолютно свободного обмена всеми данными (эти указания американского президента были англичанам неизвестны), Гровс, Буш и Конант выступали строго против таких требований, считая их не адекватными складывающейся объему потенциального английского вклада в проект. Их усилиями ^{[41, с. 124-126]} в ходе Квебекской конференции Рузвельт и Черчилль подписали 19 августа 1943 г. договор, основанный на значительно более скромных принципах:

1) Полный обмен информацией устанавливается в тех случаях, когда работа является, по существу, совместной;

2) Оба правительства обязуются не использовать изобретения друг против друга;

3) Оба правительства обязуются не передавать третьей стороне информацию без согласия партнера;

4) Оба правительства обязуются не использовать атомное оружие против третьей стороны без согласия партнера;

5) Информация по экономическим и промышленным вопросам, направляемая в Великобританию, будет отбираться в соответствии с теми ограничениями, которые президент США сочтет необходимыми и удовлетворяющими интересам обеих сторон, исходя из того, что основная часть расходов лежит на США ^{[41, с. 125-126]}.

Кроме того, согласно Квебекскому соглашению, стороны организовывали Объединенный политический комитет, работающий в Вашингтоне, в задачу которого входило наблюдение за совместными атомными работами США, Англии и Канады. Первоначальный состав комитета включал в себя от США Стимсона, Буша и Конанта, от Великобритании – главу миссии Британского объединенного штаба в Вашингтоне фельдмаршала Джона Дилла и полковника Джона Ллевеллина, входившего в Британское министерство снабжения и также постоянно находившегося в Вашингтоне, а от Канады – руководителя департамента боеприпасов и амуниции Кларенса Хау ^{[43, с. 119]}. Квебекское соглашение составило основу официального сотрудничества по атомным программам между США и Великобританией до конца войны. Гровс считал, что комитет смог работать без значительных разногласий и осложнений благодаря удачно подобранным кадрам и признанием англичанами решающего вклада американцев в создание ядерного оружия ^{[41, с. 128]}. Англичане получили доступ к американским лабораториям, США помогало специалистами, информацией, материалами и оборудованием канадцам в строительстве тяжеловодного реактора в Чок-Ривере. Как руководитель Манхэттенского проекта, Гровс разработал правила совместной работы английских и американских ученых. Они, в свою очередь, были дополнены и одобрены Объединенным политическим комитетом и служили основой для осуществления научного обмена по атомным вопросам вплоть до 1946 г., когда был принят Закон об атомной энергии ^{[41, с. 129]}.

Таким образом, Квебекское соглашение позволило найти компромисс между стремлением Великобритании к атомной кооперации и американскими опасениями за получение англичанами послевоенных преимуществ, несоразмерных их вкладу в проект. Исследователь В. Л. Мальков считает, что весь текст соглашения достаточно однозначно говорит о том, что новорожденный «атомный клуб» являлся закрытым учреждением, в котором имелось место только для двоих участников. Результаты Манхэттенского проекта планировалось использовать в качестве потенциального оружия сдерживания коммунизма. При этом данная идея была сформулирована Черчиллем, и она прекрасно укладывалась в рамки концепции послевоенной конкуренции с СССР, формировавшейся в Государственном департаменте США, Военном министерстве и Министерстве военно-морского флота ^{[39, с. 31-32]}.

Вслед за подписанием Квебекского соглашения, англо-американское атомное взаимодействие стремительно интенсифицировалось. Основными лицами, налаживающими взаимодействие между сторонами, стали генерал Гровс и физик Джеймс Чедвик, входивший в английский проект еще со времен его существования лишь в виде комитета Томсона. Чедвик предпринял все возможное, чтобы направить как можно большее число английских ученых на работы в Манхэттенский проект. Со стороны Великобритании это было необходимо как для формирования поствоенных научных связей в сфере атомной энергии, так и для получения бесценного опыта, который мог быть задействован (и в итоге будет задействован) в собственных английских исследованиях. Американцы же получили дополнительные научные кадры, ускорившие разработку ядерного оружия ^{[22, с. 18-19]}.

Немаловажным элементом сотрудничества между Великобританией и США стало создание в середине июня 1944 г. Треста объединенных разработок – компании по добыче урановой руды в Бельгийском Конго. Правительство Бельгии после оккупации страны немцами находилось в Лондоне и полностью поддержало создание такой межправительственной организации, которая сможет, не нарушая законов участвующих стран, производить все сделки с бельгийцами в рамках предполагаемого соглашения (монопольное владение урановыми месторождениями и быстрая отправка добытой руды в США для нужд Манхэттенского проекта). Это соглашение в середине июня 1944 г. было подписано Рузвельтом и Черчиллем. Созданная организация подчинялась Объединенному политическому комитету, и должна была руководить всеми закупками сырья за пределами США и Англии. Гровс указывал, что деятельность треста была весьма успешной, так как он не только сыграл роль в заключении соглашений по поставкам урановой руды, но еще и содействовал расширению геологоразведочных работ, начатых с подачи Манхэттенского проекта, а также оказывал помощь в сфере обогащения бедных на уран-235 руд^{[41, с. 155]}.

Продолжение кооперации в атомной сфере после окончания войны являлось отдельным поводом для беспокойства английского руководства. В сентябре 1944 г. в Гайд-Парке состоялась еще одна встреча Рузвельта и Черчилля, по итогам которой была составлена «памятная записка», выражающая дальнейшие намерения союзников в отношении ядерного оружия: отказ от его рассекречивания, вероятное использование против Японии, дальнейшее сотрудничество Великобритании и США в атомной сфере после поражения Японии до тех пор, «пока оно не будет прекращено по взаимной договоренности». Здесь же косвенно подчеркивалась недопустимость утечек информации в пользу СССР. Смерть президента Рузвельта 12 апреля 1945 г. разрушила планы на дальнейшее сотрудничество в рамках достигнутых договоренностей: американский экземпляр записки на некоторое время по ошибке затерялся в бумагах помощника Рузвельта по морским делам, а единственным человеком, который знал о планах президента в отношении кооперации с англичанами был Буш, выступавший против любых секретных соглашений с Великобританией, могущих навредить отношениям с Советским Союзом и являвшийся сторонником установления после войны международного контроля за атомным оружием ^{[22, с. 19]}.

Неравное участие сторон в ядерном проекте вылилось и в «неравной» трактовке текста Квебекских соглашений. Хотя применение ядерного оружия должно было быть согласовано обеими сторонами, а в качестве «жертвы» Рузвельтом и Черчиллем в Гайд-Парке формально уже была выбрана Япония, конкретные места ядерных ударов американцы выбирали самостоятельно, лишь формально согласовав принятые решения с Великобританией. В июле 1945 г. Черчилль подписал бумаги, составленные на встрече Объединенного политического комитета Стимсоном и фельдмаршалом Генри Уильсоном, заменившем умершего в 1944 г. Джона Дилла как на посту главы миссии Британского объединенного штаба в Вашингтоне, так и в рамках самого комитета ^{[22, с. 19-20]}. 6 и 9 августа 1945 г. японские города Хиросима и Нагасаки были уничтожены атомными бомбами.

После достижения США своих целей в рамках Манхэттенского проекта и окончания войны, договоренности с Великобританией начали ощущаться американской стороной как обуза: ядерное оружие уже было создано, и монополия на него была в руках у Соединенных Штатов. Право Великобритании в рамках Квебекских соглашений на согласование целей для американских ядерных бомб уже вскоре стало рассматриваться как неадекватное изменившемуся статусу держав в послевоенном мире. По инерции от прежнего духа кооперации, в 1946 г. между союзниками было заключено соглашение о равном распределении добываемой в Конго урановой руды, однако почти сразу данная договоренность создала дефицит урана для расширяющейся ядерной программы американцев ^{[22, с. 42]}. Сам Манхэттенский проект по подписанному 1 августа 1946 г. Закону об атомной энергии, ограничившем, в том числе, передачу технической информации в данной сфере англичанам, в течение полугода переводился из рук военных под гражданский политико-бюрократический контроль. 31 декабря 1946 г. проект закончил свое существование, его наследницей с 1 января 1947 г. стала Комиссия по атомной энергии.

Хотя в дальнейшем иные сферы англо-американского союза развивались достаточно успешно, особенно в контексте начавшейся Холодной войны, сфера ядерного оружия была исключением ^{[22, с. 41]}. Английские попытки найти компромисс со все более отдаляющимися США успехом не увенчались – даже предложение в ноябре 1949 г. на встрече Объединенного политического комитета передать в руки США все производство атомного оружия на условиях полного обмена информацией, продолжения британцами собственных исследований и получение ими в свое распоряжение некоторого количества уже готовых бомб, было встречено отказом. В обмен на режим полной атомной кооперации и предоставление бомб, американцев устраивал лишь абсолютный отказ от самостоятельных английских разработок ядерного оружия, на что уже не хотели идти британцыp ^{[22, с. 44]}. Окончательный приговор сотрудничеству вынесли поимка в Великобритании физика Клауса Фукса, передававшего сведения по атомному оружию Советскому Союзу, и начало эпохи маккартизма в США в 1950 г., хотя эти события скорее были поводом для американцев свести оставшиеся дела кооперации к нулю ^{[22, с. 45]}. Англичане далее уже самостоятельно будут ковать собственный ядерный щит, произведя первое ядерное испытание в октябре 1952 г. Лишь в 1958 г. сотрудничество в атомной сфере между США и Великобританией будет возобновлено по Договору о взаимной обороне. Он в итоге приведет к потере английской самостоятельности в вопросах ядерного вооружения.

Таким образом, можно выделить семь основных этапов англо-американских отношений в сфере разработки, создания, хранения и использования ядерного оружия:

1) Сентябрь 1940 – осень 1941 гг.: начальный этап – сотрудничество и обмен информацией, проект Великобритании обгоняет проект США;

2) Осень 1941 – декабрь 1942 гг.: увеличение темпов развития проекта США, постепенное сокращение обмена информацией по инициативе американской стороны;

3) Декабрь 1942 – август 1943 гг.: остановка сотрудничества;

4) Август 1943-1946 гг.: восстановление отношений, активная фаза кооперации на компромиссных условиях с американским преимуществом – обмен информацией, участие английских ученых в Манхэттенском проекте, выработка принципов общей политики в сфере атомного оружия;

5) Август 1946-1950 гг.: постепенное сворачивание сотрудничества;

6) 1950-1958 гг.: отсутствие кооперации;

7) Июль 1958 г. – до сегодняшнего дня: возобновление сотрудничества, подчинение британской ядерной программы Соединенным Штатам.

В рамках первого этапа с сентября 1940 г. по осень 1941 г., пока англичане превосходили американцев в темпах ядерных исследований, взаимодействие между сторонами было вполне взаимовыгодным, хоть и более глубокая кооперация блокировалась английской стороной. Тем не менее, чем дальше заходили исследования, тем становилось яснее, что атомные проекты потребуют огромного вложения средств и мощной промышленной базы. Географическое положение США в контексте ведущихся военных действий, их экономическая сила и специфика участия в войне подразумевали, что средств для воплощения изобретения ученых-атомщиков в жизнь было у американцев значительно больше, чем у их коллег из Великобритании. Второй этап кооперации, с осени 1941 г. по декабрь 1942 г., был ознаменован постепенным уменьшением интенсивности сотрудничества уже по инициативе США, в связи с успешным, в сравнении с британской стороной, продолжением атомных исследований. В конечном итоге, по инициативе военного руководства Манхэттенского проекта, сотрудничество с англичанами было прекращено практически на полтора года, которые составляют третий этап англо-американских отношений в атомной сфере, с декабря 1942 г. по август 1943 г. Возобновление кооперации, состоявшееся по итогам Квебекской конференции в августе 1943 г. и ознаменовавшее четвертый этап, потребовало от англичан признания, документальной фиксации и принятия последствий несоизмеримо большего вклада США в дело создания атомного оружия. Однако прежде этого американцы должны были признать действительную ценность английского вклада в ядерный проект, вполне измеримый месяцами, если не годом в итоге сэкономленного времени. После заключения компромиссного Квебекского соглашения, заново оформленное, но уже не претендующее на равноправие сотрудничество смогло стать достаточно эффективным для обеих сторон вплоть до 1946 г. Создание ядерных бомб, испытание первой бомбы на полигоне Аламогордо 16 июля 1945 г., бомбардировка Хиросимы и Нагасаки и конец войны ознаменовали как завершение Манхэттенского проекта, так и постепенное сворачивание англо-американской кооперации в сфере ядерных вооружений в рамках пятого этапа, начавшегося с принятия 1 августа 1946 г. Закона об атомной энергии. К 1950 г. англо-американские отношения в данной сфере подошли к концу и не возобновлялись вплоть до 1958 г., что составляет шестой этап. Наиболее длительный седьмой этап, начатый в июле 1958 г. и длящийся по сей день, представляет собой сотрудничество на еще более неравноправных условиях, чем это было прежде.