Психологические особенности мотивационных компонентов несовершеннолетних правонарушителей

Устинов Дмитрий Вячеславович ORCID: 0000-0001-6627-7916 Заместитель начальника отдела по делам несовершеннолетних МВД ДНР; старший преподаватель, кафедра психологии, ФГБОУ ВО Донецкий государcтвенный университет 283001, Россия, республика Донецкая Народная Республика, г. Донецк, ул. Университетская, 24 Ustinov Dmitrii Deputy Chief of Juvenile Department Ministry of Internal Affairs Donetsk People Republic; Senior lecturer of Department of Psychology Donetsk State University; 283001, Russia, Republic of Donetsk People's Republic, Donetsk, Universitetskaya str., 24 mail.ustinov@mail.ru Другие публикации этого автора

Преступность несовершеннолетних является актуальным социальным явлением для современного человека. Помимо критерия способности государства решить задачи в правоохранительной, социальной, образовательно-воспитательной сферах, детская преступность в обществе вызывает тревогу о себе, своих потомках, своем будущем.

Анализ преступности несовершеннолетних показывает, значительную роль преступлений, совершаемых подростками и юношами, которые ранее привлекались к ответственности, состоят на учете в органах и учреждениях системы профилактики правонарушений несовершеннолетних и являются объектом проведения профилактических мероприятий. Так, на протяжении 2022 года на территории ДНР из 123 преступлений, совершенных несовершеннолетними, 43 (35%) совершили несовершеннолетние, ранее привлеченные к ответственности, при этом большая часть рецидивных преступлений – это преступления против собственности (38 или 88%). За истекший период этого года подучетные несовершеннолетние совершили 12 преступлений (36%, все имущественные) из 33 преступлений, совершенных несовершеннолетними. Статистические данные, с одной стороны, показывают, что решение проблемы профилактики повторных преступлений являются важным звеном противодействия правонарушениям несовершеннолетних, с другой – указывает на недостаточную эффективность проводимой работы.

Современное понимание преступного поведения, как специфического вида социального взаимодействия, требует включения в профилактическо-реабилитационные программы мероприятий по устранению внутриличностных причин и психологических условий совершения правонарушений ^[1]. Не вызывает сомнений, что действенным способом предупреждения правонарушений является целенаправленное планомерное воздействие на компоненты потребностно-мотивационной сферы, обладающие потенциальным влиянием на формирование преступного поведения ^[2].

В этой связи важное значение приобретают знания особенностей потребностно-мотивационной сферы несовершеннолетних правонарушителей, понимание отличий мотивационных компонентов подростков, юношей, ранее совершавших правонарушения от личностных характеристик их законопослушных сверстников.

Преступные мотивы разных видов преступлений, как побуждения к совершению запрещенных законом поступков, обуславливаются различными потребностными системами. Учитывая отсутствие унифицированной классификации мотивов преступного поведения несовершеннолетних и разнообразие подходов к систематизации потребностей, детерминирующих преступную мотивацию, а также абсолютное числовое преобладание в структуре детской преступности преступлений против собственности, для целей нашего исследования целесообразно использование классификации мотивов противоправного имущественного поведения, основанной на различии потребностей, удовлетворяемых в процессе совершения незаконных действий. Разнообразие актуализированных потребностей, к удовлетворению которых стремится нарушитель позволяют выделить следующие преступные мотивы: самоутверждения, повышения самооценки, корыстный, игровой, безопасности, гуманный, мести, зависти, физиологический ^[3].

Потенциал современной психологической науки дает возможность на достаточно высоком уровне выявлять, изучать, анализировать мотивационные компоненты личности подростков и юношей в различных сферах жизнедеятельности. В то же время противоправное имущественное поведение, являясь проявлением активности человека и отражая индивидуально-психологические свойства, особенности психики и психических состояний личности, характеризуется антиобщественной направленностью, специфическими отношением субъекта к социальным ценностям и способом достижения цели. Кроме того, характеристикой противоправного имущественного поведения является его скрытый характер на различных этапах подготовки, реализации и постреализации ^[4].

Указанные особенности противоправного поведения обуславливают определенные ограничения применения методов психодиагностики мотивации повседневного поведения, не связанного с криминальными проявлениями. Пределы и степень допустимости применения методик диагностики общежитейской мотивации подростков и юношей определяется рядом требований, среди которых:

- диагностика мотивационных конструктов, соответствующих концептуальному пониманию мотива поведения как осознанного или неосознанного внутреннего побуждения к удовлетворению потребности;

- целесообразность применения стимульного материала для подростков и юношей 14-17-летнего возраста;

- диагностические шкалы методики соответствуют тем или иным видам преступных мотивов.

С учетом требований в психодиагностический комплекс вошли:

- метод измерения мотивационной структуры личности (В. Э. Мильман ^[5]);

- методика «Пирамида потребностей» (В. В. Скворцов ^[6] и И. А. Акиндинова^[7]);

- методика МАС (М. Л. Кубышкина^[8]);

- методика диагностики полимотивационных тенденций в «Я-концепции» личности «Пословицы» (С. М. Петрова^[9]);

- методика «шкала потребности в ощущениях» (М. Цукерман ^[10]);

Учитывая основные проблемные вопросы психодиагностики несовершеннолетних правонарушителей, связанные с неочевидностью целей их поступков и стремлений, закрытостью от посторонних потребностно-мотивационной сферы в случаях, связанных с асоциальным поведением, анализ реакции диагностируемых требует недопущения однозначного принятия ответов на отдельные вопросы, которые провоцируют социально одобряемые ответы независимо от самоощущения либо направлены на установление внутренних побуждений, которые подросток или юноша намеревается скрыть от родителей, преподавателей, сотрудников полиции, общества, в целом.

Кроме того, для исследования была применена разработанная Р. В. Овчаровой и Ю. А. Малюшиной психодиагностическая методика «Доминирующий криминальный мотив»^[11], которая не в полной мере соответствует указанным выше требованиям, однако является единственной обнаруженной в имеющихся источниках специализированной методикой, предназначенной для психодиагностики преступных мотивов. Отметим, что основанием для используемой в методике классификации преступных мотивов является не только содержание потребности, но комбинированные критерии группирования. Особым проблемным вопросом является необходимость правонарушителей давать прямые категоричные утвердительные или отрицательные ответы на вопросы, подавляющее большинство которых негативно характеризует диагностируемого.

Выявление особенностей мотивационных компонентов, обладающих потенциальным влиянием на формирование преступного поведения, предполагает проведение сравнительного анализа результатов исследование несовершеннолетних, ранее совершавших правонарушения, и законопослушных несовершеннолетних.

Учитывая обширный перечень отобранного психодиагностического материала на этапе подготовки процедуры исследования принято решение составить два психодиагностических комплекса, сопоставимых по количеству времени, необходимо для прохождения процедуры диагностирования. Так, комплекс №1 включены методики «Пирамида потребностей», «Шкала потребности в ощущениях», «Метод измерения мотивационной структуры». Комплекс №2 составили методики «МАС», «Пословицы», «Доминирующий криминальный мотив».

Первую группу исследования составила выборка из 82 несовершеннолетних, состоящих на учете в полиции ДНР (города: Донецк, Макеевка, Горловка, Енакиево, Снежное, Торез, Шахтерск, Харцызск) за совершение преступлений против собственности. Группа несовершеннолетних правонарушителей для проведения исследования была случайным образом поделена на две подгруппы (42 и 40 диагностируемых) и в отношении каждой был применен один психодиагностический комплекс.

Во вторую группу вошли 134 подростка и юноши в возрасте от 14 до 17 лет, обучающиеся в школах и учреждениях среднего профессионального образования города Донецка, в отношении которых отсутствуют сведения о совершении ими правонарушений. Группа законопослушных несовершеннолетних также была разделена на две подгруппы (60 и 74 диагностируемых), в отношении каждой применен один психодиагностический комплекс.

Применение метода измерения мотивационной структуры личности. По итогам применения метода измерения мотивационной структуры личности получены показатели по отдельным шкалам общежитейской мотивации, как отдельной составляющей мотивационной сферы ^[5]. Обобщенный мотивационный профиль общежитейской сферы несовершеннолетних правонарушителей свидетельствует о доминировании в совокупной реакции диагностируемых мотиваций потребительских тенденций над мотивациями производительного, развивающего характера. При этом значительно отклонение от общей мотивационной тенденции низких показателей статусно-престижной мотивации и относительно высоких показателей мотивации принести пользу обществу (рисунок 1).

Рисунок 1. Обобщенные мотивационные профили законопослушных несовершеннолетних и правонарушителей.

В группе законопослушных подростков и юношей также существует доминирование мотивации потребительской тенденции над мотивацией созидательного ряда. При этом также значительно нисходящее отклонение от общей тенденции статусно-престижной мотивации.Результаты показали, что у 67% несовершеннолетних правонарушителей (28 диагностируемых) доминирует отражающая заботу об актуальных условиях существования мотивация поддержания жизнеобеспечения (ср. балл 8,5; ранг 1), которая находит выход в стремлении обеспечить себя и своих близких материальными жизненными ресурсами низких, элементарных форм (индивидуальным доминированием определенной мотивации в условиях проводимого исследования признано нахождение на двух высших позициях индивидуального мотивационного профиля).

52% правонарушителей (22 диагностируемых) проявили доминирующее стремление к комфорту, удовольствию и развлечениям, к безопасности и защите (ср. балл 7,5; ранг 2), которые являются более совершенным, удобным и надежным приобретением, чем способы материальной выгоды, характерные примитивно потребительской мотивации жизнеобеспечения.

Сравнительный анализ показывает однозначное преобладание в обеих группах материальных мотиваций. При этом в группе правонарушителей высшую позицию занимает мотивация жизнеобеспечения, отражающая стремление к простым, примитивным материальным жизненным ресурсам, побуждения к удовлетворению неприхотливых насущных потребностей, в группе законопослушных – мотивация комфорта и безопасности, отражающая заботу о средствах существования в более совершенных, удобных проявлениях, приносящих больше удовольствия. При этом показатели мотивации примитивного жизнеобеспечения в группе правонарушителей значительно больше (3,87; p <0,001), чем у законопослушных, а показатели мотивации продвинутых материальных форм не имеют статистически значимых различий.

Равное количество диагностируемых правонарушителей (38%, 16 человек) в своих ответах обозначили доминирование мотивации общения и присоединения к группе (ср. балл 6,88; ранг 3), а также мотивации принести общественную пользу (ср. балл 6,85; ранг 4).

Правонарушители обозначили значительно больший уровень мотивации общения, присоединения к группе (1,68; p <0,05), что может быть связано с, зачастую, более сложным положением в семейно-бытовой обстановке и учебном коллективе ^[12].

В контексте изучениях мотивации правонарушителей обращает на себя внимание, что 38% подростков и юношей, которые ранее совершили преступления (16 человек) обозначили доминирующей мотивацию принести пользу обществу (в группе законопослушных таких было 7% или 4 человек). Исходя из ответов на прямые вопросы, установлена значительно большая актуализация указанной мотивации у несовершеннолетних правонарушителей, чем у законопослушных диагностируемых (3,78; p <0,001). Такое несоответствие обозначенных желаний и фактического поведения, с одной стороны, можно объяснить стремлением значительной части испытуемых правонарушителей дать о себе социально одобряемые ответы. С другой стороны, необходимо отметить, различия в представлении общественно полезных действиях у несовершеннолетних правонарушений и законопослушных подростков, юношей. Если законопослушные школьники отмечали, как способ принести пользу обществу уборку территории школы, помощь друзьям в подготовке к вступительным экзаменам, организация общественно-полезного досуга и участие в нем, то в группе правонарушителей желание помочь обществу зачастую сводилось к домашней уборке, помощи по уходу за младшими родственниками, исполнению иных заданий семейно-бытовой направленности.

24% правонарушителей (10 человек) в своих ответах обозначили доминирование побуждения приложить свои умения и энергию в избранной сфере деятельности и при этом заинтересованы в проявлении деятельного взаимодействия с окружающей действительностью, а также упорства и противодействия (шкала мотивации общей активности, ср. балл – 6,21; ранг 5);

Признаки доминирования мотивации творческой активности проявил 21% правонарушителей (9 диагностируемых), указав на ведущую роль стремлений к созиданию, пониманию, достижению определенных творческих результатов (ср. балл 5,88; ранг 6).

Стоит отметить минимальный ранг 7 статусно-престижной мотивации. 19% правонарушителей (8 подростков и юношей) обозначили доминирование стремлений к вниманию окружающих, престижу, положению в обществе, влиянию и власти (ср. балл 5,88).

Значимых различий у представителей двух групп в показателях мотиваций общей и творческой активности, а также статусно-престижной мотивации выявлено не было.

Применение методики «Пирамида потребностей». Анализ результатов применения методики «Пирамида потребностей» в условиях нашего исследования представляет собой разностороннее изучение частных потребностей, основанных на предложенных разработчиками стимульных желаниях, без проведения систематизации в потребностные уровни ^{[6; 13]}.

По итогам исследования была сформирована таблица значимости желаний представителей группы несовершеннолетних правонарушителей (таблица 1), что позволило определить обобщенный уровень актуальности частной потребности, соответствующей каждому из желаний, и провести их распределение по рангам (зоне удовлетворенности соответствуют значения до 4; зону частичной неудовлетворенности потребности образует интервал значений более 4 и менее 10; показатели более 10 предопределяют отнесение к зоне неудовлетворенности).

Рангу 1 соответствует частная потребность избегать неприятностей. Полученный показатель (10,25) свидетельствует не только о наибольшей ее актуализации среди всех предложенных стимулов, но и нахождении в условной зоне полной неудовлетворенности. 68% (27 человек) правонарушителей обозначили нахождение индивидуальной потребности в избегании неприятностей в зоне полной неудовлетворенности. Лишь у 2% правонарушителей (1 диагностируемый) показатель шкалы потребности в избегании неприятностей находится в зоне удовлетворенности. Помимо личных причин актуализации потребности избегания неприятностей высшую групповую позицию, вероятно, можно объяснить сильным стрессовым воздействием горечи неудач, порицания и наказания, которые каждый диагностируемый правонарушитель испытывал минимум один раз при задержании и применении процедуры привлечения к ответственности ^[14]. Потребность избегать неприятностей у правонарушителей проявилась значительно сильнее, чем у законопослушных несовершеннолетних (4,69; p < 0,001). Возможно, продемонстрированная разница показателей обусловлена тем, что законопослушные несовершеннолетние, как правило, не имеют такого совокупного объема индивидуальных предпосылок актуализации указанной потребности в виде юридически значимых неудач, ответственности и наказания, присущих несовершеннолетним правонарушителям.

Таблица 1. Результаты диагностики частных потребностей несовершеннолетних правонарушителей с применением методики «Пирамида потребностей»

Не входит в зону полной неудовлетворенности, однако очень к ней близка частная потребность быть понятым другими (9,85). 55% (22) правонарушителей (22 диагностируемых) обозначили указанную потребность, как наиболее актуализированную, при этом 10% правонарушителей (4 человека) продемонстрировали неактуализированное состояние потребности. У правонарушителей частная потребность быть понятым другими менее удовлетворена, чем у законопослушных несовершеннолетних (2.93; p < 0,01). Это может быть связано, в целом, с более проблемным социальным окружением правонарушителей, которое не в состоянии удовлетворить отдельные потребности в общении и подчеркивает проблему понимания взрослеющей личности окружающими ^[15].

Также в зоне частичной неудовлетворенности находятся следующие частные потребности: обеспечить себе положение и влияние, заниматься делом, требующим полной отдачи, покупать хорошие вещи, стремиться к новому и неизведанному, обеспечить себе материальный комфорт, развивать свои силы и способности, повышать уровень мастерства и компетентности, зарабатывать на жизнь, обеспечить себе будущее, иметь хороших собеседников, иметь теплые отношения с людьми.

При этом несовершеннолетние правонарушители проявили значительно большее стремление покупать хорошие вещи,чем их законопослушные сверстники (2,18; p < 0,05). Без углубленного индивидуального анализа не представляется возможным определить побуждения, лежащие в основе проявленного желания, так как желание может базироваться на потребностях различных уровней (физиологические, безопасности, принадлежности, уважения, познавательные, эстетические, самоактуализации) ^[16].

Несовершеннолетние правонарушители проявили значительно меньшую актуализацию частной потребности обеспечить себе будущее (3,4; p < 0,001). Указанная потребность отнесена авторами к потребностному блоку безопасности и, игнорируя текущее состояние дел и переживаний, предопределяет ее перспективный аспект, будущую стабильность. Результаты показывают, что несовершеннолетние правонарушители в меньшей степени стремятся к решению будущих абстрактных проблем, предпочитая удовлетворять текущие актуализированные потребности, осуществлять нынешние желания.

Также несовершеннолетние правонарушители проявили меньшее желание развивать свои силы и способности (2,58; p < 0,05), которое, согласно комментариям отдельных законопослушных несовершеннолетних, является заделом успеха будущей жизнедеятельности в различных сферах.

Особое положение в потребностной сфере несовершеннолетних правонарушителей занимает частная потребность упрочить свое положение. Групповое значение по шкале указанной потребности (4,26) максимально приближает ее к зоне удовлетворенности, но не пересекает ее границы. Правонарушителей с высоким уровнем актуализации потребности упрочить свое положение выявлено не было, а у 47% нарушителей (19 человек) указанная потребность не является актуализированной. Учитывая, что указанная потребность также относится к перспективному направлению блока безопасности, значительно меньшая актуализация потребности упрочить свое положение у правонарушителей, чем у их законопослушных сверстников (2,1; p < 0,05) подчеркивает пренебрежение будущими возможными проблемами в угоду текущим желаниям.

В зоне удовлетворенности у правонарушителей находится частная потребность добиться признания и уважения (2,62), которая при ранжировании замыкает перечень частных потребностей. 85% правонарушителей (34 диагностируемых) проявили индивидуальное неактуализированное состояние анализируемой потребности, при этом ни один правонарушитель не проявил высокий уровень актуализации потребности добиться признания и уважения. Групповой показатель правонарушителей значительно меньше, чем у законопослушных подростков и юношей (2,56; p < 0,05). Низкие значения частной потребности добиться признания и уважения в группе несовершеннолетних правонарушителей, в целом, не являются характерными для подросткового и юношеского возрастов ^[17]. Вероятно, подростки и юноши, ранее допускавшие делинквентное поведение, имевшие негативный опыт общения с правоохранительной системой, и, зачастую, пребывающие в неблагополучном социальном окружении действительно скромно подходят к своим планам на жизнь и желанию утвердиться в обществе.

Применение методики «Пословицы». Исследования с применением методики «Пословицы» позволило получить показатели по уровню актуализации отдельных мотивационных установок в обозначенных разработчиком личностных сферах, а также мотиваций отдельных сфер жизнедеятельности (числовое значение менее 2 соответствует отрицательному уровню мотивации или альтернативной мотивации) ^[18].

Личностная сфера отношения к жизни демонстрирует высокий уровень акизитивной мотивационной установки (2,82), которая выражает признание несовершеннолетними похитителями помимо материального благополучия значимости иных ценностей. Также положительные значения получены по шкале оптимистической мотивационной установки (2,42), отражающие ориентацию на уход от неприятностей к улучшению ситуации, стремление самостоятельно определить свое будущее, а также несогласие со своей пассивной ролью при нахождении в плохом положении. Показатель гедонистической мотивационной установки (1,77) демонстрирует совокупное отсутствие ориентации на длительную хорошую жизнь, беззаботное счастье, при этом отражает принятие несовершеннолетними правонарушителями необходимости решения текущих жизненных проблем, преодоления трудностей.

В сфере отношения к людям обращает на себя внимание высокий показатель альтруистической мотивационной установки (2,9), свидетельствующий о декларировании подростками и юношами, которые ранее совершали преступные посягательства на чужие права, желания действовать ради других даже в ущерб собственным интересам, ориентации своих поступков на других в большей степени, чем на себя. Показатель мотивационной установки позитивного отношения к человечеству (2,44) декларирует, что, несмотря на асоциальные элементы поведения самих испытуемых, в целом, у них присутствует вера в людей, они ценят имеющееся у них окружения. Также, обозначив положительную мотивацию на избегание неприятностей (2,36), правонарушители осознанно или неосознанно выразили готовность выбирать белее безопасный способ действий, который несмотря на то, что не в полной мере приводит к необходимому результату, все же не приводит к новым проблемам. Низкие показатели эгоцентрической мотивационной установки (1,77) выражают общую ориентацию испытуемых на других людей, желание принести пользу окружающим, действуя при этом без причинения ущерба себе. В своей совокупности несовершеннолетние правонарушители обозначили большую степень ориентированности на желания других без ущерба для себя, чем их законопослушные сверстники, ориентация которых, в целом, направлена на себя без ущерба для других (2,24; p <0,05).

Таблица 2. Результаты применения методики «Пословицы» в отношении несовершеннолетних правонарушителей

* - показатель в группе правонарушителей статистически меньше, чем в группе законопослушных несовершеннолетних (p <0,05)

Показатели мотивационной сферы отношения к себе демонстрируют, что несовершеннолетние правонарушители имеют склонность не к социально поощряемому, а социально допустимому отношению к себе. Значения по шкале первой губристической (направленной на совершенство) мотивационной установки (1,90) демонстрируют некоторое предпочтение у несовершеннолетних правонарушителей выбора пассивной жизненной позиции и преобладание надежды на внешние обстоятельства стремлению к развитию и достижению личных целей, ориентированию на собственные возможности и способности. Продемонстрированный уровень надежды на свои возможности и уровень стремлений к достижению высоких личных целей у правонарушителей значительно меньше, чем у их законопослушных сверстников (2,2; p <0,05). Показатели второй губристической (направленной на превосходство) мотивационной установки (1,77) демонстрируют, что большая часть несовершеннолетних, совершивших преступления против собственности, ориентируются, прежде всего, на себя и свои эмоции, пренебрегая мнением окружающих о себе. Результаты по шкале пугническоймотивационной установки (1,64) говорят о минимальной готовности нарушителей преодолевать жизненные трудности и бороться с окружающими препятствующими обстоятельствами. Несовершеннолетние, ранее совершавшие преступления и подвергнутые за них наказанию, проявили большее, чем законопослушные несовершеннолетние, стремление к достижению индивидуальной безопасности и обозначили в своих ответах потенциальную готовность избегать риска (2,18; p <0,05). Такие результаты, возможно, обусловлены ранее описанным (при описании результатов применения методики «Пирамида потребностей») стрессовым воздействием, стимулирующим более осторожное поведение.

Значения мотивационной установки взаимосвязи себя с обществом (индивидуализации, 2,54) выражают, в общем, готовность несовершеннолетних, ранее совершивших преступления, ориентироваться на себя, свои достижения, собственные эмоции без соотнесения их с окружающими социальными факторами.

Сравнительный анализ показателей по шкалам мотивационных установок (кроме первой губристической, эгоцентрической и пугнической мотивационных установок) не выявил статистически значимых различий у правонарушителей и законопослушных несовершеннолетних.

Ответы, предоставленные подростками и юношами, ранее совершавшими хищения чужого имущества, демонстрируют высокие значения по шкале трудовой мотивации (2,73), что в контексте изучения преступной деятельности приобретает несколько саркастический оттенок. Анализ стимульного материала показывает, что ответы правонарушителей отражают настрой на необходимость преодоления трудностей для достижения материальной составляющей жизненного успеха. Показатели познавательноймотивации (2,51) продемонстрировали принятие испытуемыми преимуществ получения новых знаний и образования. Значение шкалы коммуникативной мотивации (2,47) свидетельствует об актуализированной потребности в межличностном общении, признании преимуществ дружбы.

Особое внимание уделено изучению ответов по шкалам нравственной и нормативной мотиваций. Так, показатели нравственноймотивации (2,28) демонстрируют, что у подростков и юношей, ранее совершавших кражи и иные хищения у других граждан, разделилось мнение относительно внутриличностной обязательности соблюдения моральных норм, честности, нравственности. Несмотря на общую положительную тенденцию соблюдения нравственных обязанностей (41% или 16 диагностируемых правонарушителей обозначили положительную тенденцию анализируемой мотивации), значительная часть испытуемых (23% или 9 человек) выразила согласие с тем, что нарушение нравственных норм является характерным поведением человека и допустимо для преодоления трудностей материального характера. Кроме того, необходимо отметить индивидуальное восприятие моральных норм, которые в среде общения правонарушителей, зачастую, не соответствуют нормам, принятым в цивилизованном обществе ^[19].

Также приближено к критическому показателю, но имеет условное отрицательное значение нормативная мотивация испытуемых (1,85), которая обозначила совокупные тенденции несовершеннолетних правонарушителей к игнорированию правовых норм, готовности сделать исключение из правил при наличии личной заинтересованности, а также собственному, искаженному в свою пользу, трактованию закона. Так, негативное отношение к юридическим нормам проявили 44% (17) правонарушителей. Еще 28% (11) нарушителей обозначили принятие силы закона и необходимость его соблюдения, из которых только 5% (2 диагностируемых) сделали это абсолютно.

Статистически значимых различий между показателями трудовой, познавательной, коммуникативной, нравственной и нормативной мотиваций правонарушителей и законопослушных несовершеннолетних не выявлено.

Применение методики «МАС». Применение психодиагностической методики МАС позволило получить показатели мотивационных стремлений к достижению цели, к соперничеству, к социальному престижу ^[20].

Анализ ответов несовершеннолетних правонарушителей на прямые вопросы о частоте возникновения ситуаций позволил получить среднее значение 25,76 и продемонстрировал декларирование ими преобладания стремления к достижению цели(60% правонарушителей (24 диагностируемых) своими ответами обозначили первую позицию указанного стремления, 27% (11 подростков) – вторую позицию). При этом, в соответствии с ответами нарушителей, стремление к достижению цели у них значительно сильнее, чем у законопослушных (2,17; p < 0,05). Они в большей степени, чем их законопослушные сверстники обозначили готовность много и качественно работать, доводить до конца начатое дело, преодолевать трудности и идти на жертвы, чтоб достичь результата.

В меньшей степени несовершеннолетние правонарушители обозначили собственные стремления к соперничеству (24,55; ранг 2) и стремления к социальному престижу (23.22; ранг 3). Сравнение реакции правонарушителей и законопослушных несовершеннолетних показывает отсутствие статистически значимых различий в ответах, формирующих шкалы мотивационных стремлений к социальному престижу и к соперничеству.

Применение методики «Шкала потребности ощущений». Изучение ответов, полученных при применении методики «Шкала потребности ощущений» позволяет сделать вывод, что несовершеннолетние правонарушители, в целом, умеют контролировать собственные стремления к новым, острым ощущениям и имеют умеренную степень удовлетворения потребности в ощущениях (уровень потребности в ощущениях – 1,95; количество ответов, совпадающих с ключом – 7,77). Реакция 81% нарушителей (34 подростка) соответствуют среднему уровню потребности в ощущениях. 7% диагностируемых (3 человека), ранее совершавших имущественные преступления, проявили наличие сильного, возможно, бесконтрольного влечения к новым, возбуждающим впечатлениям, что является провоцирующим фактором к участию в необдуманных мероприятиях, связанных с риском. При этом 12 правонарушителей (5 человек) показали в ответах собственную чрезмерную предусмотрительность и осторожность. Таким образом, диагностируемые, ранее принимавшие непосредственное участие в преступных мероприятиях, связанных с риском и получением новых ощущений, в большинстве своем в своих ответах указали на умеренное предпочтение стабильности и упорядоченности неизвестному и неожиданному. С одной стороны, не исключено, что именно негативные последствия и неприятности, вызванные привлечением к уголовной ответственности, побудили к осознанному или неосознаваемому предоставлению ответов, соответствующих осторожному поведению. С другой стороны, методика содержит ряд стимульных вопросов, ответы на которые негативно характеризуют подучетного в глазах окружающих (например, «я бы попробовал какой-нибудь из незнакомых наркотиков, вызывающих галлюцинации» ^[10]), что в отдельных случаях приводит к неискренним ответам.

Сравнение результатов, показанных несовершеннолетними правонарушителями, не выявило статистически значимых различий с результатами законопослушных несовершеннолетних.

Применение методики «Доминирующий криминальный мотив». Несмотря на неполное соответствие требованиям подбора психодиагностического инструментария, была проведена процедура диагностики с применением методики «Доминирующий криминальный мотив». Также на основании прямых ответов несовершеннолетних правонарушителей сформированы обобщенные показатели по каждому из выделяемых используемой классификацией криминальных мотивов ^[21]. Ранжирование продемонстрировало совокупное доминирование у несовершеннолетних правонарушителейкриминального игрового мотива(ср. балл – 4,17). 75% правонарушителей (30 человек) обозначили преобладающее положение в их мотивационной структуре побуждений испытывать особые эмоции, связанные с шутками и баловством, отдыхом и приятным времяпрепровождением, состязательностью и соперничеством, в том числе, при нарушении определенных правил и норм (рисунок 2)

Рисунок 2. Сравнение ранговых показателей по методике «Доминирующий криминальный мотив» правонарушителей и законопослушных несовершеннолетних

Криминальный агрессивный мотив (3,62) является вторым по значимости мотивом в группе правонарушителей. Побуждение проявлять насилие в отношении людей и животных в реальном либо виртуальном мире, наслаждаться просмотром сцен проявления жестокости являются доминирующим у 47% несовершеннолетних правонарушителей (19 человек).

Ранг 3 присвоен криминальному эмоциональному мотиву (3.4). Ответы 45% правонарушителей (18 диагностируемых) продемонстрировали доминирование побуждений, обусловленных нуждой в разрядке внутриличностных устойчивых и обостренных отрицательных эмоциональных состояний, которые они готовы компенсировать противоправным способом.

Позицию криминального мотива самоутверждения(2,97; ранг 4) обусловили 30% правонарушителей (12 диагностируемых), проявивших доминирование криминальных побуждений утвердить себя на социальном, социально-психологическом и индивидуальном уровнях.

Показатели криминального аморального мотива (2,83; ранг 5) и криминального фрустрационного мотива (2,82; ранг 6) свидетельствуют о наименьшей представленности аморальных влечений, удовлетворения которых подросток не может достичь правомерным способом, а также побуждений, вызванных эмоциями, возникшими вследствие невозможности добиться цели или удовлетворить потребность. Обозначили доминирование указанных побуждений 27% несовершеннолетних правонарушителей (11 человек).

Ранжирование показателей применения методики в отношении законопослушных несовершеннолетних продемонстрировало аналогичные группе правонарушителей результаты (за исключением криминального мотива самоутверждения, который в группе законопослушных подростков и юношей имеет ранг 3). Сравнение результатов выявило, что несовершеннолетние правонарушители в значительно меньшей степени (2,43; p < 0,05), чем их законопослушные сверстники проявили противоправное стремления к признанию со стороны значимого окружения, достижению положительной оценки собственной личности в обществе, а также повышению самооценки, самоуважения, уровня собственного достоинства.

Результаты, основанные на прямых категоричных утвердительных или отрицательных ответах диагностируемых на вопросы, большая часть которых может негативно их охарактеризовать, не позволили выявить значимых различий по показаниям криминальных игрового, агрессивного, эмоционального, аморального и фрустрационного мотивов у представителей группы несовершеннолетних правонарушителей и группы законопослушных несовершеннолетних.

Результаты применения в отношении несовершеннолетних правонарушителей и их законопослушных сверстников психодиагностических методик, предназначенных для изучения мотивации, не связанной с противоправным поведением показали, что несовершеннолетним правонарушителям характерно:

- доминирование потребительской мотивации над мотивацией производительного, развивающего характера. При этом правонарушители склонны, во-первых, к решению текущих проблем при игнорировании длительного достойного материального обеспечения, во-вторых – к удовлетворению примитивных материальных потребностей в ущерб материальных затрат более высокого уровня;

- актуализация потребностей избегать неприятностей, наличие стремлений действовать беспроблемным способом в ущерб результату, демонстрация неготовности преодолевать трудности, рисковать;

- совокупный низкий уровень мотивации в сфере повышения самооценки и самоутверждения, как в структуре личностной потребностно-мотивационной сфере, так и в сравнении с законопослушными несовершеннолетними;

- декларирование стремления принести пользу, оказать помощь другим людям;

- актуализация потребности межличностного общения, в котором обозначены ориентированность на собственные эмоции и стремления быть понятым.

Полученные знания о потребностно-мотивационной сфере несовершеннолетних правонарушителей, понимание различий мотивационных компонентов подростков и юношей, ранее совершавших правонарушения, и законопослушных сверстников позволяют сотрудникам всех органов и учреждений системы профилактики правонарушений несовершеннолетних на качественно новом уровне осуществлять предупреждение противоправного поведения, устранять причины и условия этому способствующие, проводить социально-педагогическую реабилитацию несовершеннолетних, совершивших правонарушение или антиобщественное действие.