Специфики лексикографического представления фразеологических единиц в «Русско-английском фразеологическом словаре» под редакцией С. Лубенской

Жэнь Цзялу аспирант, кафедра русского языка, Московский Государственный Университет имени М.В. Ломоносова 119234, Россия, г. Москва, ул. Лебедева, Е, кв. 834 Ren Jialu Postgraduate at the Russian Language Department, Lomonosov Moscow State University 119234, Russia, Moscow, Lebedeva str., E, sq. 834 rjialu@mail.ru

С развитием исследования семантики и синтаксиса фразеологизмов, их словарного описания и анализа функционирования в речи, проведенного на материале больших корпусов, были предложены новые ответы на вопрос «как понимать фразеологизм?». Среди предложенных новых концепций самыми авторитетными и репрезентативными являются мнения И.А. Мельчука, А.Н. Баранова и Д.О. Добровольского.

И.А. Мельчук широко использует термин «фразема» ^[11], позволяющий объединять все воспроизводимые единицы языка, поскольку под этим термином понимается «несвободное сочетание знаков» ^{[14, с. 18]}. Можно сказать, что широкие классификации, с одной стороны, учитывают устоявшуюся традицию, а с другой, дополняют класс ФЕ такими разрядами, которые не столь традиционны, но хорошо согласуются с базовыми параметрами (стандартами) ФЕ – это , воспроизводимость и устойчивость (в том узком значении термина, которое введено И.А. Мельчуком).

По мнению А.Н. Баранова и Д.О. Добровольского, конструирующими особенностями фразеологизма являются идиоматичность (невыводимость смысла фразеологизма из значений его компонентов) и устойчивость, что определяет ограничения на их трансформируемость и дефектность парадигмы. Согласно концепции А.Н. Баранова и Д.О. Добровольского, выражения, которые ранее были исключены из категории фразеологии, такие, как паремия, грамматические фразеологизмы, крылатые слова, клише и т.д., должны быть включены во фразеологический фонд ^{[2, 10]}.

С. Лубенская считает фразеологизм несвободной комбинацией двух или более слов, которая функционирует как семантическое целое ^{[13, с. 10]}, поэтому в словник своего словаря она включает не только традиционные, выделяемые согласно концепции В.В. Виноградова ^{[5, 6, 7]} единицы, но и ситуативные клише, крылатые слова, паремия и т.д. Точка зрения С. Лубенской на определение сферы охвата фразеологии в основном совпадает с точкой зрения И.А. Мельчука, А.Н. Баранова и Д.О. Добровольского и оказывается более широкой, чем традиционные теории.

Фразеологизм в русском языке достаточно хорошо изучен и описан, что отражено и в лингвистических исследованиях, и в лексикографической практике. Структурные и семантические особенности фразеологизмов и их статус в лексиконе выдвигают высокие требования к составлению фразеологических словарей. Главная цель составления фразеологического словаря – предоставить как можно более полную и точную информацию фразеологизмов, включённых в него. С тех пор как в 1960 году вышел первый фразеологический словарь под редакцией А.И. Молоткова ^[17], работа лексикографов в области составления фразеологических словарей не прекращалась. На сегодняшний день уже опубликованы десятки одноязычных и двуязычных фразеологических словарей, среди которых наиболее полным и подробным русско-английским фразеологическим словарём является «Russian-English Dictionary of Idioms» (2013) (Русско-английский фразеологический словарь) под редакцией С. Лубенской (далее – словарь Лубенской).

По охвату фразеологического материала словарь Лубенской оказывается самым полным, но не только в сопоставлении с одноязычными словарями (словарь А.Н. Баранова и Д.О. Добровольского ^[1], словарь А.К. Бириха ^[3], словарь В.М. Мокиенка ^[15], словарь В.Н. Телии ^[19], словарь А.И. Фёдрова ^[20]), но и с двуязычными (словарь П. Бокровский ^[4], словарь А. Витека ^[8], словарь В.В. Гуревича и Ж.А. Дозореца ^[9] и словарь А.В. Кунин ^[12]). Лингвистическое внимание проводимого нами исследования сосредоточено на предметной лексике, а именно: на эквивалентности этой лексики в ФЕ двух языков – русского и английского. По этой причине в практической части данной статьи рассматривается специфика представления фразеологизмов в словаре Лубенской в сопоставлении с другими двуязычными словарями с опорой на предметную лексику.

Для решения поставленной задачи были внимательно изучены четыре двуязычных фразеологических словаря: это словари А.В. Кунина, А. Витека, В.В. Гуревича и Ж.А. Дозореца, и словарь П. Борковского, а из них были выбраны два наиболее релевантных для сопоставительного анализа: первый – «Russian-English Idiom Dictionary» под редакцией А. Витека (далее – словарь Витека), который на протяжении почти двух десятков лет был единственным помощником по вопросам фразеологии для переводчиков с русского языка на английский язык и для лиц, изучающих русский язык как иностранный; второй – «Краткий русско-английский фразеологический словарь» под редакцией В.В. Гуревича и Ж.А. Дозореца (далее – словарь Гуревича), представляющий собой первый изданный в России двуязычный (русско-английский) фразеологический словарь.

Сравнение объёма словника фразеологических словарей разных лексикографов даёт ответ на вопросы «как понимается фразеологизм авторами?» и «по какому принципу выбираются фразеологизмы?». Концепция фразеологизма (что считается фразеологизмом) определяет и границы фразеологии языка, и принципы отбора материала для лексикографического описания. В словаре Витека представлены как «абсолютно постоянные идиомы» (absolutely constant idioms), не допускающие никаких лексических вариантов, например, держать камень за пазухой, достать со дна моря, так и «частично постоянные» (partially constant idioms), которые имеют лексические или грамматические варианты, не изменяющие семантики русской идиомы, например, держать карман шире/пошире, прижать к стене/стенке. В словарь Витека входят около 5000 ФЕ.

Словарь Гуревича включает в себя около 1000 фразеологических единиц, но таких, которые, по мнению автора, являются наиболее частотными в речи. В словарь Гуревича не входят пословицы, поговорки, прецедентные феномены, а также фразеологизмы, стоящие за пределами литературной нормы, например, просторечные, диалектные, жаргонные и т.д. Не включены также описательные предикаты (одержать победу, принять решение) и фразеологические сочетания концепции В.В. Виноградова («полусвободные словосочетания» – кромешная тьма).

По сравнению с двумя упомянутыми выше словарями и концепциями их авторов, словарь Лубенской, как уже было сказано, имеет более широкий охват ФЕ, поскольку базируется на широком понимании фразеологизма по сравнению с трандиционным узким пониманием фразеологии ^{[5, 16, 21]}, объём словаря составляет 14000 ФЕ, объединенных в 7000 словарных статьей.

Для того, чтобы установить специфику лексикографического описания фразеологизмов в словаре С. Лубенской, необходимо провести сопоставительный анализ представленных в нём словарных статей со словарными статьями в уже указанных двуязычных словарях Витека и Гуревича. При этом мы будем учитывать следующие параметры: 1) количество грамматических помет, 2) количество помет об употреблении (usage labels), 3) количество английских эквивалентов, 4) количество примеров, 5) наличие/отсутствие примечания по использованию (usage note) в части толкования.

Для сопоставления из трёх словарей были отобраны фразеологизмы с такими общими характеристиками, как наличие в составе ФЕ названий еды. Мотивация выбора именно этой группы субстантивной лексики заключается в следующем: названия еды являются специфическими для конкретной национальной общности и обладают богатой культурной информацией, а вокруг каждого из них в языке возникает множество фразеологизмов, включая и паремии. Из-за сходства и различий разных народов в климате, привычках питания, национальном характере, мировоззрении и т.д., в каждом языке названия еды и их коннотативные значения очень различны, фразеологизмы с такими лексическими компонентами-этнонимами дают более интересную информацию о межъязыковых соответствиях и несоответствиях, чем другие, например, во фразеологизме есть свой хлеб английским эквивалентом имени хлеб является предсказуемое слово bread – оба денотатива имеет одинаковое коннотативное значение ‘ресурс жизнеобеспечения’, но в обоих языках для описания тех, кто многое пережил и кого трудно обмануть, в русском языке существует фразеологизм тёртый калач, а тогда как в его английском эквиваленте sb is an old hand (кто-то представляет собой старую руку) денотативным эквивалентом слова калач оказывается непредсказуемое слово hand.

Лексикографы, уделяя особое внимание этим фразеологизмам, описывают их как можно более подробно, поэтому по сравнению с другими ФЕ словарные статьи фразеологизмов с именами еды имеют более полную структуру в трёх сопоставляемых словарях. В словарные статьи этих ФЕ включена вся информация: и стилистические пометы, и грамматическая информация, и, конечно, английские эквиваленты, а также иллюстративный материал, этимологические и культурологические справки. Можно сказать, что словарные статьи этих фразеологизмов в наибольшей степени демонстрируют характеристики каждого из изученных русско-английских фразеологических словарей.

В словаре Лубенской содержится 76 таких фразеологизмов, в словаре Гуревича – 18, в словаре Витека – 56, из них выбираются 9 общих фразеологизмов для детального статистического сопоставительного анализа.

Таблица

Сопоставление словарных статей фразеологических словарей

*Л – словарь Лубенской

*Г – словарь Гуревича

*В – словарь Витека

Как видно из приведенной таблицы, средние величины количества грамматических помет в словаре Лубенской значительно выше, чем в других лексикографических изданиях: Л (3.55) > Г (2.66) > В (0). Что касается общего количества этих структурных компонентов словарной статьи, то в словаре Лубенской выявлены 84 грамматические пометы, в словаре Гуревича их 68, в словаре Витека – 0. Это позволяет говорить о том, что система грамматических помет словаря Лубенской является наиболее полной.

Средние величины количества помет об употреблении фразеологизмов в словаре Лубенской чуть меньше, чем в словаре Гуревича – Г (1.44) > Л (1.33) > В (1). Однако, если сопоставить общее количество таких помет, то обнаруживается, что в словаре Лубенской их больше, чем в словаре Гуревича (соответственно: 26 и 21). В словаре Лубенской система помет по употреблению разделена на три части: временные, стилистические и эмоционально-экспрессивные, каждая часть состоит из нескольких символов маркировки, охватывающих все характеристики фразеологизмов.

Подавляющее большинство словарных статей в словаре Лубенской содержит более одного английского эквивалента. Каждый фразеологизм снабжен в словаре Лубенской в среднем 3.55 эквивалента, в словаре Гуревича – 1.66, в словаре Витека – 0.77. Английские эквиваленты в словаре Лубенской предназначены для охвата всех возможных контекстов, это значительно повышает практическую ценность словаря. Можно сказать, что хотя словарь Лубенской двуязычный, но в фокусе ее внимания русская фразеология, которой автор в результате многолетней скрупулезной работы находил английские ФЕ-экваваленты.

Что касается количества примеров, то средние показатели выше в словаре Гуревича: Г (3.33) > Л (1.44) > В (0.11). Стоит, однако, отметить, что все примеры в словаре Гуревича представлены на русском языке, без их перевода на английский, тогда как в словаре Лубенской в качестве иллюстративного материала русской части использованы такие источники, как произведения русской и советской литературы, а также «русского зарубежья», большинство примеров сопровождается переводом на английский язык, причем во многих случаях с несколькими версиями перевода,что помогает лучше понять, как употреблять фразеологизм в русском языке и соответственно, как употреблять его эквивалент в английском языке.

В словаре Лубенской при необходимости вместе с толкованием даются примечания по использованию (usage note). В примечании перечисляются контексты и описываются случаи, в которых можно употреблять данный фразеологизм, например, фразеологизм снимать/снять сливки в словаре Лубенской толкуется таким образом: «totakethebestpartofsth. foro.s. (usu. incaseswhereone’spositiongivesonebothfirstaccesstosth. andtheopportunitytoexploitthesystemtoone’sownadvantage)» ^{[13, с. 561]} (перевод: взять лучшую часть sth. для s.o. (обычно использоваться в случаях, когда чье-либо положение дает кому-то как первый доступ к чему и возможность использовать систему в своих интересах). В скобках указывается контекст, в котором этот фразеологизм может употребляться. В словаре Лубенской каждый третий фразеологизм снабжен примечанием по использованию, что составляет 34.2% (26/76). Этот показатель составляет 33.3% (6/18) в словаре Гуревича, в словаре Витека нет комментария по использованию в интерпретационной части.

Из приведенного выше сравнительного анализа можно сделать вывод, что полнота словаря С. Лубенской выявляет его очевидные преимущества перед двумя другими словарями с точки зрения количества помет, английских эквивалентов, количества примеров и примечаний по использованию.

Другой важной особенностью лексикографического представления словаря С. Лубенской является подробность и точность описания фразеологизма. Покажем это на примере сравнительного анализа словарных статей фразеологизма калачом не заманить кого куда, обозначающий то, что никакими уговорами, никакими средствами не зазвать кого-либо ^[18], отобранных из трёх словарей:

А) Словарная статья в словаре Лубенской:

К-35 • КАЛАЧОМ НЕ ЗАМАНИТЬ кого куда

coll [VP; subj: human; usu. fut gener. 2nd pers sing не заманишь; fixed WO]

Толкование: to be unable by any means to convince s.o. to go to some place or see s.o.

Английские эквиваленты: X-а в место Y калачом не заманишь ≃ you won’t ⟨can’t, couldn’t⟩ get X (to come ⟨to go⟩) to place Y for love (n)or money ⟨at any price⟩; nothing will ⟨can, could⟩ (ever) tempt X to come ⟨to go⟩ to place Y; nothing (in the world) will ⟨can, could⟩ lure ⟨drag⟩ X to place Y.

Примеры 1: [Вася:] Калачом в театр не заманишь. Так ты и ожидай! (А.Н. Островский «Таланты и поклонники»).[V.:] You won’t get them to the theatre for love or money — that’s what you’re soon going to find out! (Transl. Elisabeth Hanson. Manchester: Manchester Univ. Press; New York: Barnes & Noble, 1970).

Примеры 2: [Астров:] Уехали. Профессор рад небось! Его теперь сюда и калачом не заманишь (А.П. Чехов «Дядя Ваня»).[A.:] They’ve gone. The professor is happy, that’s certain. Nothing could ever tempt him to come back here now (Transl. Ann Dunnigan. New York: New American Library, 1964). [A.:] They’ve gone. The professor’s happy, that’s for sure. Nothing in the world could drag him back here (Transl. Michael Henry Heim. New York: Modern Library, 2003).

Б) Словарная статья в словаре Гуревича:

З-12 ЗАМАНИТЬ КАЛАЧОМ кого-л. куда-л. не заманить

Разг.

Толкование: Никакими, даже самыми привлекательными способами невозможно уговорить кого-л., добиться от кого-л., чтобы он пошел, поехал куда-л. Обычно туда, где произошло что-л. не приятное или где хуже жить, работать.

Грамматическая информация: Употр. чаще в форме 2 л. ед. ч. с обобщённым знач. Порядок компонентов фиксир.

Английский эквивалент: Smb will not go somewhere for anything (for all the tea in China)

В словаре показаны всего 4 примера, отобраные из русских литературных произведений 4 писателей (А.Я. Яшин, В.А. Каверин, М.А. Салтыков и А.Н. Островский.), все эти примеры представлены только на русском языке без перевода на английском языке.

В) Словарная статья в словаре Витека:

Калач

00

Калачом не заманишь кого !

Английский эквивалент: You can’t get someone to somtwhere for love or money.

Для фразеологизма калачом не заманить кого куда в словаре Лубенской поставлена стилистическая помета coll. Это значит, что фразеологизм является разговорным, и в словаре Гуревича также отмечается стилистическая отнесенность данного фразеологизма к разговорному стилю. В словаре Витека поставлены цифры “00”, которые обозначают, что фразеологизм является нейтральным.

Словарь Лубенской показывает грамматические характеристики фразеологизмов настолько полно, насколько это возможно. В вышепоказанном примере помета [VP; subj: human; usu. fut gener. 2nd pers sing не заманишь; fixed WO] означает, что фразеологизм является глагольным, субъект которого должен быть человеком, предикат является глаголом совершенного вида заманить в форме будущего времени, второго лица единственного числа с обобщённым значением не заманишь, порядок слов фразеологизма фиксированный. Это ключевые грамматические сведения при использовании данного фразеологизма. В словаре Гуревича отмечены правила употребления и особенности порядка компонентов. В словаре Витека грамматическая информация не представлена. Из этого видно, что словарная статья данного фразеологизма в словаре Лубенской содержит богатейшую грамматическую информацию.

Для рассматриваемого фразеологизма в словаре Гуревича и словаре Витека даётся только 1 эквивалент, а в словаре Лубенской читателям представлены 3 английских эквивалента, среди них 2 эквивалента с актантом-субъектом местоимения nothing: nothing will/can/could (ever) tempt X to come/go to place Y –‘ничто не будет/может (никогда) соблазнить Х прийти/пойти на место У’и nothing (in the world) will/can/could lure X to place Y –‘ничто (в мире) не будет/может заманить Х на место У’. Эти два выражения часто используется носителями английского языка, однако они не представлены в словарях Гуревича и Витека. Подавляющее большинство словарных статьей словаря Лубенской содержат более одного английского эквивалента, поскольку английские эквиваленты в словаре Лубенской предназначены для охвата всех возможных контекстов.

Фразеологизм калачом не заманить кого куда в словаре Лубенской снабжен двумя типичными примерами из литературных произведений с их официальными переводами на английский язык, первый пример взят из произведения «Таланты и поклонники» А.Н. Островского, второй цитируется из пьесы «Дядя Ваня» А.П. Чехова, для которого специально представлены две версии перевода на английский язык. В словаре Гуревича даётся 4 примера на русском языке без английского перевода. В словаре Витека примера нет.

Стоит специально отметить, что в словаре Лубенской во всех словарных статьях с глагольными ФЕ употребляются знаки переменных (variables) X, Y для обозначения субъекта, объекта; в некоторых словарных статьях встречается и переменное Z, которое функционирует для обозначения места ситуации или третьей стороны в речи (кроме субъекта и объекта), например, X ввёл Y-а в Z-ов дом – X introduced Y to Z/to Z’s family (Х представил У семье Z), в словарях Витека и Гуревича такие знаки переменных не употребляются. Переменные показывают число и падеж существительных и местоимений (X-a, X-y, X-ов, Y-a, Y-y, Y-ов и т.д), например, X-а в место Y калачом не заманишь, что помогает читателю понять смысл фразеологизма и специфику его синтаксиса: употребляется в обобщённо-личном предложении, сказуемое должно быть в форме второго лица единственного числа глагола заманить,и соответственно, объект X должен быть в форме винительного падежа (X-а).

Таким образом, сравнивая словарные статьи трёх словарей по параметру «степень подробности» лексикографического описания, можно сказать, что словарь C. Лубенской является наиболее подробным и точным из трех проанализированных русско-английских словарей.

Фразеологизмы обобщают коллективный опыт и передают традиции народа, обогащая номинативный инвентарь языка. Фразеологизм является важной единицей лексической системы языка.

Рассмотренные в данной статье русско-английские словари имеют свои особенности. В словарь Гуревича входят наиболее часто используемые фразеологизмы, поэтому многие из тех, что реально существует в лексиконе языка, в словник не включены, в результате чего объём словаря невелик, однако стоит отметить, что составители подробно описывают включённые ими фразеологизмы, представляя в словарной статье всю необходимую информацию о них, включающая грамматические и стилистические характеристики, английские эквиваленты, а также и иллюстративные примеры. Словарь Витека больше по объёму, но подавляющая часть фразеологизмы не снабжаются грамматическими пометами и примерами. По сравнению с этими двумя фразеологическими словарями словарь Лубенской обладает такими характеристиками, которые выделяют его из всех двуязычных фразеологических словарей. Во-первых, словарь отличается широтой охвата материала: в него входит 14000 фразеологических единиц, объединённых в 7000 статей. Во-вторых, словарная статья отличается полнотой структурных частей словарной статьи, которая строится с большим количеством грамматических помет, английских эквивалентов и примеров. В-третьих, отличительной особенностью словаря Лубенской является подробность и точность лексикографического представления фразеологизма. В словарной статье точно и скрупулезно описаны не только грамматические, но и стилистические характеристики фразеологизма, собрано максимальное количество узуальных эквивалентов русскому ФЕ, которые иллюстрируются разными контекстами, при этом иллюстративный материал на русские ФЕ извлечен из текстов произведений «русского зарубежья», которые были неизвестны или мало известны советскому читателю, все примеры приводятся и на русском, и на английском языках, что делает словарь Лубенской ценным источником информации о ФЕ русского и английского языков.

Таким образом, словарь Лубенской имеет полное право на статус наиболее полного русского-английского словаря ФЕ с высокой степенью лингвистической подробности представления лексикографического материала и точностью интерпретации смысла фразеологизма, что отвечает современным требованиям дальнейшего и разностороннего исследования двуязычной фразеографии.