Рус Eng Cn Перевести страницу на:  
Please select your language to translate the article


You can just close the window to don't translate
Библиотека
ваш профиль

Вернуться к содержанию

Genesis: исторические исследования
Правильная ссылка на статью:

Информативный потенциал «Справочных книг о лицах С.-Петербургского [Петроградского] купечества… [1865–1916 гг.]» для изучения отходников-предпринимателей

Слепцова (Кызласова) Ирина Семеновна

ORCID: 0000-0002-9058-1464

старший научный сотрудник, Институт этнологии и антропологии им. Н.Н. Миклухо-Маклая РАН

119334, Россия, г. Москва, ул. Ленинский Проспект, 32а, оф. 1914

Kyzlasova Irina Semenovna

Senior Researcher, N.N. Miklouho-Maklay Institute of Ethnology and Anthropology Russian Academy of Sciences

119334, Russia, Moscow, ul. Leninsky Prospekt, 32a, office 1914

i_kyzlasova@mail.ru
Смурова Ольга Вениаминовна

ORCID: 0000-0003-4103-1957

доктор исторических наук

Независимый исследователь

156022, Россия, Костромская область, г. Кострома, ул. Стопани, 48, кв. 7

Smurova Ol'ga Veniaminovna

Doctor of History

Independent researcher

156022, Russia, Kostroma region, Kostroma, Stopani str., 48, sq. 7

Olga-smurova@mail.ru

DOI:

10.25136/2409-868X.2022.10.38765

EDN:

FYVCVP

Дата направления статьи в редакцию:

14-09-2022


Дата публикации:

06-11-2022


Аннотация: В статье рассматриваются издававшиеся купеческими управами «Справочные книги о лицах С.-Петербургского [Петроградского] купечества и других званий, акционерных и паевых обществах и торговых домах... [1865–1916 гг.]», чье появление было связано с процедурой получения свидетельств и билетов на ведение торговой и промысловой деятельности. Они являются уникальным источником для изучения российского делового класса. Особенности структуры и специфика представления информации в «Справочных книгах» позволяют представить ее в виде таблиц Excel и сформировать просопографический банк данных, который служит эффективным инструментом для работы с большим массивом данных. В результате источниковедческого анализа выявлено их предметно-тематическое содержание. Авторами показано, что материалы «Справочных книг» позволяют изучить источники рекрутирования и состав буржуазии Санкт-Петербурга, преобладающие сферы приложения капитала, стратегии развития предпринимательской деятельности, в том числе различные виды диверсификации. Использование просопографического метода дает возможность реконструировать социальный облик отдельных возрастных когорт отходников и переселенцев — выходцев из крестьян и мещан, тенденции межпоколенной социальной мобильности и трансформации идентичности, брачные и карьерные стратегии. Кроме того, прослеживаются пути региональных и локальных (в рамках С.-Петербурга) перемещений. Таким образом, реконструируются стратегии поведения наиболее пассионарной части крестьянства на протяжении длительного времени. Научная новизна исследования состоит в анализе структуры «Справочных книг» и их потенциала для получения более объективной картины об основных закономерностях и особенностях формирования российского делового класса в имперский период.


Ключевые слова:

исторические источники, Справочные книги, источниковедение, информативный потенциал, историографические исследования, просопографический метод, отходники, российская буржуазия, имперский период, Костромская губерния

Статья публикуется в соответствии с планом НИР ИЭА РАН, тема «Народы России: социально-антропологические, этнологические, этнодемографические и историко-культурные исследования»

Abstract: The author examines the "Reference books on persons of the St. Petersburg [Petrograd] merchants and other ranks, joint-stock and unit companies and trading houses ... [1865-1916]" published by merchant councils, whose appearance was associated with the procedure for obtaining certificates and tickets for conducting trade and fishing activities. They are a unique source for studying the Russian business class. The features of the structure and the specifics of the presentation of information in the "Reference Books" allow to present it in the form of Excel tables and form a prosopographic data bank, which serves as an effective tool for working with a large array of data. As a result of the source analysis, their subject-thematic content was revealed. The authors show that the materials of the "Reference Books" allow us to study the sources of recruitment and the composition of the bourgeoisie of St. Petersburg, the prevailing areas of capital application, strategies for the development of entrepreneurial activity, including various types of diversification. The use of the prosopographic method makes it possible to reconstruct the social appearance of individual age cohorts of out—of-towners and migrants - immigrants from peasants and burghers, trends in intergenerational social mobility and identity transformation, marriage and career strategies. In addition, the ways of regional and local (within St. Petersburg) movements are traced. Thus, the strategies of behavior of the most passionate part of the peasantry for a long time are reconstructed. The scientific novelty of the study consists in the analysis of the structure of "Reference books" and their potential to obtain a more objective picture of the main patterns and features of the formation of the Russian business class in the imperial period.


Keywords:

historical sources, Reference books, historiographical research, prosopographic databases, source-oriented databases, relational model, otkhodniki, the Russian bourgeoisie, imperial period, Kostroma province

Пореформенная эпоха и начало XX века — время радикальных преобразований всей экономической, политической и административной системы России. В этот период страна вступила в эпоху индустриализации, к концу XIX в. особенно активизировались модернизационные процессы [1], существенно повлиявшие не только на промышленное производство, аграрную, финансовую сферу и общественное сознание, но и на повседневную жизнь населения. Они вызвали формирование новых социальных слоев и групп, а также трансформацию прежних сословий, в частности, под воздействием интенсивного вовлечения крестьян в неземледельческие сферы труда, происходило изменение его социокультурного облика. Рассматриваемый период — один из наиболее сложных, не поддающийся однозначной трактовке, о чем свидетельствует дискуссия, развернувшаяся по поводу работ Б. Н. Миронова [2, 3, 4], в которой немалое место занимают проблемы становления российского делового класса. Это делает актуальным поиск новых источников и подходов, а также рассмотрение в новом ракурсе уже известных материалов.

В отечественной историографии развитие капитализма рассматривается в различных аспектах, причем в течение долгого времени основное внимание уделялось анализу социально-экономической и политической истории. В последние десятилетия стал активно развиваться многофакторный подход к изучению истории, учитывающий воздействие природно-климатических, географических, демографических, этнокультурных и др. факторов, среди которых не последнее место занимает человеческий. В этой парадигме модернизацию нельзя представлять как стихийный процесс, она зависит от усилий конкретных людей, поэтому важно изучение акторов этого процесса, непосредственных создателей новых форм производства, торговли, услуг и т. д. Исследование действий отдельных индивидов или небольших сообществ позволит увидеть, как они изменяют реальность и влияют на ход истории.

В пореформенный период предпринимательский слой общества претерпел значительные трансформации. В его состав намного активнее, чем ранее, стали включаться представители различных сословий, что приводило к размыванию прежних сословных рамок и формированию новой социальной структуры, в которой определяющую роль играл социально-имущественный статус. То есть российская буржуазия представляла собой крайне неоднородный класс, в котором наряду с лицами, принадлежавшими к деловой элите и связанными с верхушкой чиновничества, встречаются владельцы небольших предприятий, выходцы из крестьянства, мещанства и духовенства. Это выдвигает на первый план необходимость изучения отдельных социальных групп и микрогрупп, составлявших российские деловые круги. Заслуживает также внимания темпоральный характер социально-имущественного положения, изменчивость экономического состояния и связанного с ним социального статуса.

Таким образом, для получения более объективной картины об основных закономерностях и особенностях формирования российской буржуазии необходимо детально проанализировать ее социальный состав, используя при этом новаторские методы и приемы исследования уже известных источников по истории отечественного предпринимательства. В частности, представляется продуктивным обратиться к анализу «Справочных книг о лицах С.-Петербургского [Петроградского] купечества и других званий, акционерных и паевых обществах и торговых домах... [1865–1916 гг.]», состоящей из 50 томов [5], в которых фиксировались выходцы из разных губерний России и из-за рубежа, выказавшие желание заняться предпринимательством в столице. Очевидно, что наиболее эффективным инструментом для работы со столь большим массивом данных является электронная база данных, однако прежде чем приступить к ее созданию, необходимо составить своего рода каталог зафиксированных в этих Книгах персон и выявить объединяющие их черты. В настоящей статье представлена характеристика этого уникального источника, познавательный потенциал которого для реконструкции истории становления российского делового класса еще недостаточно использован историками.

В качестве первого шага была поставлена задача собрать банк данных биографических сведений, что является базовым этапом просопографических исследований, без которого невозможен дальнейший анализ и интерпретация данных, постановка и решение исследовательских задач. Объектом исследования мы выбрали социальную группу отходников — выходцев из Костромской и Ярославской губерний, крестьянство которых составляло значительную долю населения в столице и по роду своей деятельности оказывало наиболее ощутимое влияние, как на ее экономику, так и на бытовой уклад. Кроме того, это регион, из которого отход на заработки в столицу был традиционен, он существовал, по крайней мере, с начала XVIII в. Хронологические рамки исследования заданы двумя важнейшими историческими событиями: Великой реформой и началом Октябрьской революции. В пореформенный период наблюдалась активизация этого явления, связанная с повышением роли денежного оброка и образованием большой категории лично свободных крестьян, не обладавших достаточным земельным наделом для ведения полноценного хозяйства, и вынужденных искать возможность заработка в других, неземледельческих, сферах. Верхняя рамка обусловлена тем, что революции 1917 г. нарушили стабильное развитие экономики и коренным образом изменили сложившееся экономическое поведение населения, тогда же прекратилось издание «Справочных книг».

Характеристика «Справочных книг»

«Справочные книги» ежегодно издавались в Санкт-Петербурге (с 1865 г.), Москве (с 1867 г.) и Одессе (с 1912 г.), где существовали купеческие управы. Их появление было связано с процедурой получения свидетельств и билетов на ведение торговой и промысловой деятельности, в том числе лицами, приехавшими из разных губерний России и зарубежья. «Справочные книги» стали составляться по распоряжению старшины петербургского купеческого сословия на основании сведений, имевшихся в Купеческой управе [6, 7]. Во Введении к ним (оно практически не менялось на протяжении всего периода издания) было сформулировано их предназначение: «необходимы для справок при производстве общественных выборов и вообще разрешения различных вопросов, касающихся лиц С.-Петербургского купечества и других званий…, получивших свидетельства» [5, б/п]. Вероятно, какой-то небольшой процент предпринимателей не попадал в «Справочные книги», поскольку изучение истории жизни конкретных персон обнаруживает, что некоторые, уклоняясь от уплаты пошлин, намеренно стремились обойти существовавший закон. В частности, об этом свидетельствуют «Журналы генеральной поверки торговых, промышленных и ремесленных заведений по участкам Санкт-Петербурга за 90-е гг. XIX в.» [8–10].

«Справочные книги» опубликованы в электронном формате [11], что значительно упрощает работу с ними: возможно в автоматическом режиме производить поиск по заданным параметрам, в частности по географическим названиям.

История изучения

«Справочные книги» привлекли внимание исследователей в середине 1980-х гг. в контексте характеристики социального состава московской буржуазии на рубеже XIX–XX вв. [12–14]. Несколько позже их подробный анализ был предпринят Г. Н. Ульяновой при изучении персоналий купцов и их благотворительной деятельности [15–17]. Используя открывшиеся методологические возможности, она впервые использовала «Справочные книги» для составления банка данных о московских купцах-благотворителях [16, 18].

Петербургские «Справочные книги» стали изучаться чуть позже, с начала 2000-х гг., если не считать публикацию И. Б. Котлера [19], рассматривавшего их в филологическом аспекте. М. Н. Барышников и А. И. Османов обращались к данному источнику в рамках изучения социальной структуры петербургского предпринимательства во второй половине XIX–начале ХХ вв. [20]. Кроме того, М. Н. Барышников привлекал «Справочные книги» для характеристики ведущих групп петербургских предпринимателей, демографического и этнического состава купечества [21, с. 96–107]. А. И. Османов исследовал этот вопрос в более широких хронологических рамках (конец XVIII–начало XX в.) [22, 23]. Причем, вполне естественно, что в поле зрения исследователя попали многопоколенные фамилии знаменитых купцов, к примеру, таких, как Елисеевы. «Справочные книги» использовал и К. К. Вишняков-Вишневецкий при изучении важного вопроса о численности и роли иностранцев в структуре петербургского предпринимательства в пореформенный период [24, 25].

Возможности «Справочных книг» при изучении феномена отхода костромичей на заработки в столицы, прежде всего в Санкт-Петербург, впервые были рассмотрены в 2006 г. в статье А. И. Османова [26], а также в диссертации О. В. Смуровой [27] и несколько позже в ее статье, в которой в качестве примера была проанализирована «Справочная книга» 1913 г., позволяющая охарактеризовать ситуацию перед началом Первой мировой войны [28]. Использование «Справочных книг» в исторических исследованиях весьма перспективно, и привлекает всё больше сторонников [29–31], что свидетельствует о далеко не исчерпанном их ресурсе.

Характеристика «Справочных книг» как исторического источника

«Справочные книги» — ценный источник по социально-экономической истории России пореформенного периода. В них нашли свое отражение процессы формирования нового социального слоя — буржуазии, которая своими корнями в значительной степени была связана с кругом крестьян, мещан и купцов сферы торговли и промысловой деятельности. Благодаря данному источнику возможно реконструировать многие стороны жизни крестьянина-отходника, добившегося определенного уровня благосостояния и реализовавшего мечту о социальном восхождении. Хотя в них представлены разные сословия (крестьяне, мещане и купцы), но, как правило, и последние были выходцами из крестьян, а «Книги» лишь фиксируют разные стадии социального становления.

Проведенный предметно-тематический анализ информации, содержащейся в «Справочных книгах», позволяет наметить ряд вопросов, которые возможно рассмотреть на их основе. Продемонстрируем их информативный потенциал на примере содержащихся в них данных о выходцах из Костромской губ. Прежде всего, материалы «Книг» дают представление о поуездном и половозрастном составе отходников. Подавляющее большинство их составляли жители северо-западных уездов Костромской губернии, что подтверждает сведения из печатных источников дореволюционного периода. Кроме того, немногочисленны, но весьма значительны по масштабам своей деятельности были уроженцы посада Большие Соли (братья К. и С. Поповы). Также отмечены выходцы из Кинешемского, Судиславского, Юрьевецкого уездов. Гендерный состав владельцев крайне асимметричен. Среди них очень редко встречаются женщины, как правило, они замещали ушедших из жизни мужей или числились владельцами сугубо формально при занимавшихся семейным делом сыновьях.

«Справочные книги» позволяют охарактеризовать востребованные в Петербурге и традиционные среди отходников виды деятельности. Костромичи владели мастерством обработки дерева, поэтому среди тех, кто получал свидетельства — подрядчики, хозяева столярных, мебельных, паркетных, пробочных мастерских, владельцы дровяных дворов, а также держатели похоронного бюро и «гробового магазина». Также широко практикуемые виды занятий — малярный и печной промысел (мастера по выполнению печных работ). Строительной направленности соответствовали и магазины по торговле водопроводными, обойными, стекольными принадлежностями. К весьма распространенным относится торговля продовольствием и товарами бытового потребления, причем здесь наблюдалась определенная специализация. Так, у чухломичей преобладала торговля мясом и рыбой, зеленным товаром, овощами, фруктами, винами, у галичан — кожевенными изделиями, у буевлян — мехом, шапками, фуражками. Характерно, что жители местностей, прилегавших к Ярославской губернии, воспринимали в отходе те виды деятельности, которые были свойственны ярославцам — трактирный промысел. Вместе с тем фиксируются и достаточно редкие виды предпринимательства, не связанные с традиционными ремесленными занятиями уезда выхода, например, занятие дезинфекцией и торговля химическими товарами, содержание квартирного бюро и справочной конторы [5, 1887, с. 315]. Хорошо прослеживается территориально-общинный принцип организации работы в отходе. Выходцы из одной местности образовывали своего рода микрообщины с сохранением характерных для крестьянского сообщества форм взаимодействия. Это обеспечивало им поддержку земляков и дополнительные источники дохода, а также придавало устойчивость экономической деятельности.

По «Справочным книгам» детально реконструируются те тактики, к которым прибегали отходники при поиске своей ниши в экономической жизни столицы. Как правило, они эмпирически находили наиболее подходящий для себя вид деятельности, пробуя различные подходы к ее организации. Например, первоначально устраивали торг продовольственными товарами, что было естественно для деревенского жителя, а затем, прожив некоторое время в столице и уловив конъюнктуру, переходили на торговлю непродовольственными товарами. Или же начиная торговать сразу несколькими группами товаров, затем останавливались на одной, которая, по-видимому, была наиболее прибыльной. Существовала и противоположная тактика: вначале предпочитали один вид товара, а далее постепенно расширяли перечень, комбинируя при этом продовольственные и непродовольственные товары. Иногда торговля сочеталась с ростовщической деятельностью. Можно наблюдать различные стратегии развития торговли: в одних случаях количество торговых точек увеличивалось постепенно. В других — одновременно открывалось несколько магазинов, что позволяет предположить, что необходимый для этого капитал был заработан предшествующим поколением.

Изучение промысловой деятельности также демонстрирует вариативность предпринимаемых попыток ее организации. Достаточно много лиц, кто устойчиво занимался одним делом, причем род занятий был связан с производственными традициями места выезда (деревообработка). Наряду с этим были и те, кто, отказавшись от первоначальной деятельности, стали владельцами питейных заведений. Встречались и обратные случаи: от торговли — к подрядам. Весьма распространенное явление — сочетание промысловых занятий с трактирным делом. Эти кейсы свидетельствуют о том, что накопление капиталов позволяло переходить к диверсификации деятельности в надежде обеспечить большую устойчивость доходов и не допустить банкротства. Причем, интуитивно крестьяне-отходники выбирали наиболее безопасный и доступный для них вид диверсификации — конгломеративную (несвязанную или неродственную диверсификацию), которая состоит в ведении двух разных, не связанных между собой видов предпринимательства. Это позволяло им при необходимости перенаправлять прибыль из одной сферы деятельности в другую, которая на данный момент оказывалась более эффективной. Хотя в торговле, скорее, можно заметить преобладание горизонтальной (родственной) диверсификации — расширение ассортимента товаров и увеличение числа магазинов [32, с. 173].

Характер занятий в значительной степени определял выбор места жительства. Судя по «Книгам», наибольшее количество костромичей проживали в тех же районах, где и работали: Спасская часть, торговая по своей сути, в которой находился Гостиный двор, разные ряды и рынки, отдельные лавки, большое количество трактиров и проч.; и Московская часть — промышленная. Наряду с этим, встречаются костромичи-отходники и в некоторых других частях столицы: Рождественской, Литейной, Петроградской и др.

К сожалению, «Справочные книги» не фиксируют финансовых показателей о торговой и предпринимательской деятельности (объем оборотных капиталов, чистую прибыль), поэтому для суждения о ее эффективности можно только ориентироваться на сведения о смене социального статуса. Например, запись в I купеческую гильдию свидетельствовала об успешном развитии и повышении доходности предприятий. Именно эта категория отходников, добившихся значительных успехов, становилась переселенцами, приобретая дома в столице. Кроме того, владельцами домов могли быть подрядчики и торговцы. Подчеркнем, что собственные дома в Петербурге имела лишь небольшая часть отходников, остальные, как правило, арендовали жилище длительно, практически в течение всего трудоспособного возраста. Указанием на переселение может служить не только обладание домом, но и проживание в Петербурге всей семьей. Хотя среди последних были и те, кто не являлся владельцем дома. Наконец, еще одно доказательство постоянной жизни в столице — это участие в общественной жизни города, прежде всего религиозной и благотворительной. С этой точки зрения весьма показательным является пример деятельности И. И. Капустина, который начал свою благотворительную деятельность в 1865 г. в качестве «вечного члена» православного Гольдингентского братства и уже через двадцать лет состоял почетным членом Демидовского Дома призрения труда и там же церковным старостой, почетным членом Покровского общества сестер милосердия, выборным купеческого сословия, членом Петербургского благотворительного общества, а также представительствовал во многих других организациях [5, 1884, с. 34]. Подобная активность, безусловно, свидетельствовала о растущем статусе индивида, она расширяла круг его знакомств, в том числе деловых, и, в конечном счете, способствовала успешному ведению дел.

Благодаря тому, что в «Справочных книгах» фиксировались персоны на протяжении многих лет и даже десятков лет, возможно не только получить статичные сведения, но и проследить карьеру крестьянина-отходника, его возвышение до крестьянина-переселенца, т. е. выяснить, кому удавалось и с какого времени перейти в мещанство или купечество. «Справочные книги» показывают, что для социального восхождения чаще требовались усилия двух поколений.

Использование просопографического метода для анализа «Справочных книг»

Приведенные выше описание и характеристика информативных возможностей «Справочных книг» стали возможны благодаря составлению выборки сведений о костромских крестьянах-отходниках и крестьянах-переселенцах в Санкт-Петербург, которая выполнена в формате таблиц Excel и является просопографическим банком данных.

Просопографический метод уже давно с успехом применяется в исторических и социальных исследованиях [33–37; 38, c. 216–222; 39]; многочисленные публикации размещены на портале Prosopography Research [39]. Исчерпывающий анализ его применения, возможности и продуктивность, а также характеристика сформировавшегося на его основе междисциплинарного направления, содержатся в фундаментальной статье Ю. Ю. Юмашевой [40]. Просопографические исследования предполагают выделение и изучение определенной группы лиц, имеющих какие-либо общие характеристики. Причем, их обособление может базироваться на самых разных основаниях: географическое происхождение, принадлежность к определенной конфессии, род занятий, социальное происхождение, социальный статус и т. д. В случае с отходниками эта группа однозначно вычленяется благодаря способу осуществления трудовой деятельности, связанному с перемещением работника в населенный пункт, отличный от его постоянного места проживания.

Сущность просопографического подхода, по мнению авторов одного из наиболее авторитетных учебных пособий по просопографии, заключается в выявлении и аккумулировании сведений, «выходящих за пределы жизни отдельных людей. Она [просопография] нацелена на общие аспекты жизни людей, а не на их индивидуальную историю. Типичными целями исследования являются социальная стратификация, социальная мобильность, процессы принятия решений, (не)функционирование институтов и т. д.» [41, p. 41]. Другими словами, записи, содержащие сведения об отдельных персонах, должны образовать общий массив информации с единой структурой, которая в последующем может быть подвергнута разностороннему анализу.

Важным свойством просопографического банка данных является сохранение сведений о каждом включенном в нее индивиде, что позволяет при необходимости реконструировать его историю жизни. Типизация множества биографий, кроме возможности представить коллективный портрет изучаемого сообщества, выявляет общие закономерности формирования этой группы, ее функционирования в конкретных исторических условиях и создает модальную биографию отходника. По словам ведущего специалиста по данному методу Кэтрин Китс-Рохан (K. S. B. Keats-Rohan), «несмотря на то, что прилагаются все усилия для идентификации индивидов среди исследуемой совокупности, основное внимание уделяется не индивиду как таковому, а всей совокупности индивидов в целом. Таким образом, анализ основан на рассмотрении всей группы со ссылкой на ее составные части; цель состоит в том, чтобы исследовать взаимодействие между набором переменных, чтобы понять определенные исторические процессы, а не создавать своего рода составную личность, призванную представлять целое» [42, p. 143–144].

Для создания просопографического банка данных чрезвычайно важен формат и полнота содержащейся в источнике информации, поскольку это определяет его структуру. Чем большее число персон обладают большинством характеристик (категориями повторяющейся информации), тем более убедительной и обоснованной выглядит общая структура. С этой точки зрения «Справочные книги» являются идеальным источником, поскольку на протяжении всего периода их издания они содержали унифицированную информацию о каждой персоне — структурно и тематически однородные характеристики. Благодаря этому обстоятельству минимизируется проблема обработки и изменения информации исходного документа для подстраивания ее к структуре банка данных, т. е. возможно избежать тех действий, которые профессор истории Иллинойского университета Ральф Мэтисен (Ralph W. Mathisen) назвал помещением информации в «смирительную рубашку» (a ‘data strait-jacket’) [43, p. 100]. Это позволяет осуществить индексацию, т. е. обозначить заложенные в характеристиках параметры, которые можно разделить тематически и тем самым наметить возможные направления исследований. Выделяется биографическая, семейная, демографическая, социальная и профессиональная тематика.

Представление информации в формате таблиц Excel объясняется простотой и удобством работы с ними: можно практически неограниченно добавлять и обновлять информацию, уточнять ее и исправлять ошибки. Кроме того, программа предоставляет возможность проводить текстовый поиск по заданным параметрам, а наличие аналитического инструментария — вести исследовательскую работу. В частности, устанавливать связи между однотипными атрибутами (например, год рождения и год приезда в СПб.; место работы и место проживания), а также возможность включения информации в виде ссылок на файлы (например, иллюстрации) и гиперссылок [44]. При помощи системы внутренних гиперссылок создаются новые связи внутри самого массива данных, так, выявляются родственные, земляческие, соседские, деловые связи. В настоящее время продолжается ввод данных и разрабатывается инструментарий для исследований по конкретным проблемам, формирование выборок по заданным критериям, принципы текстового поиска по всему массиву сведений.

На данный момент создаваемая просопография включает более 200 персоналий из Костромской губ., это как сами владельцы предприятий, так и члены их семей. Авторы планируют в дальнейшем включить в нее всех персон — выходцев из Костромской и Ярославской губ., упомянутых в «Справочных книгах», от начала их издания до прекращения публикации в годы Октябрьской революции, поскольку информативный потенциал просопографических исследований в значительной степени определяется объемом доступных материалов, т. е. количеством собранных записей о конкретных лицах, а также детализацией сведений о каждом из них.

Изучение записей, относящихся к разным лицам и к разным годам, позволило определить сущности (основные типы объектов) и атрибуты (характеристики, параметры), которые составляют содержание банка данных. Поскольку «Справочные книги» содержат единообразно упорядоченную информацию, то макет банка данных следует за их структурой. В качестве основного объекта (сущности) выбрана конкретная персона, а атрибутами (полями) выступают год рождения; социальное происхождение; социальный статус; вероисповедание; образование; место выхода (отдельно населенный пункт, уезд, губерния); дата, с которой выбирается промысловое свидетельство; жена; дети; род деятельности; место работы в С.-Петербурге; свидетельство промысловое; свидетельство сословное (купеческое); место проживания в С.-Петербурге; наличие недвижимости; карьера; награды; благотворительность; источник; примечания, в которых объясняются факты и сведения, нуждающиеся в уточнении; иллюстрации (они будут привлекаться из других источников). Атрибуты содержат как статичную (т. е. уникальную), так и динамическую информацию о каждой персоне. Статичная информация — это ФИО, национальность, год рождения, место рождения, социальное происхождение и другие показатели, которые не менялись со временем. Динамическая информация (состав семьи, род деятельности, место работы и место проживания в С.-Петербурге, наличие недвижимости, карьера, награды и др.) включала сведения, которые при их изменении вновь заносились в книги.

Таким образом, уже на первом этапе собранная информация позволяет получить как знания о реальных людях, составивших немалую часть столичного делового класса и реконструировать их жизненные пути, так и собрать различные статистические данные о его составе: социальное происхождение, возрастная структура, образование, род деятельности, семейное положение, состав домохозяйств и т. д.

На втором этапе работы со «Справочными книгами» и составленной выборкой (банком данных) авторы предполагают произвести импорт таблиц Excel в Access, что позволит сформировать просопографическую базу данных (БД). Ральф Мэтисен выделяет девять преимуществ просопографических БД, которые в целом совпадают с достоинствами других электронных БД. Среди них скорость и точность доступа к информации, множественность, разнообразие и удобство доступа, простота доработки, легкость получения сведений и т. д. [43, p. 98]. Данный шаг даст возможность использовать ту или другую программу в зависимости от поставленных задач.

При этом формируемая БД будет относиться к источнико-ориентированному типу, что предполагает создание аналоговой модели исходного документа с целью наиболее полного отражения его содержания. Ценность источнико-ориентированных БД уже была отмечена исследователями. Она заключается в ориентации на первичные массовые исторические источники (различные реестры населения); включение всего массива сохранившихся документов или записей; использование формата данных, обеспечивающего хранение, импорт, интеграцию разновременных ресурсов и их коллективное использование; доступность для научного сообщества. Еще одной важной причиной, определяющей приоритет источнико-ориентированных БД, является их ресурсный характер, т. е. возможность неоднократно обращаться к ним для решения различных проблем [45, с. 3; 46, с. 250-251], в нашем случае — для конкретных исследований по истории пореформенного периода России.

Агрегированные данные можно дополнительно исследовать с помощью внешних инструментов, используя предложенный И. М. Гарсковой подход «от просопографии к статистике» [47]. Тем самым будет возможно осуществить переход от большого массива микроданных о конкретных лицах на реконструкцию коллективного портрета и жизненного пути отходника — представителя мелкой и средней буржуазии, т. е. на макроуровень, применяя таким образом оптику как микроскопа, так и макроскопа [48, с. 175–176]. На основе БД имеется возможность анализа различных аспектов функционирования данной социальной группы на протяжении длительного времени, в частности, стратегий и динамики предпринимательской деятельности, ее интенсификации или наоборот упадка, видов диверсификации и включения в предпринимательскую деятельность других членов семьи, динамики социального положения в социальной структуре общества, а также социокультурных последствий отходничества (например, получение образования, обучение востребованной в городе профессии, изменение круга брачных партнеров и др.).

Заключение

В результате источниковедческого анализа «Справочных книг» выявлены их предметно-тематическое содержание и потенциал для исследования проблем становления российской буржуазии в имперский период. Сформированный на их основе просопографический банк данных, включающий отходников и переселенцев из Костромской губ., представляет собой эффективный инструмент для изучения состава делового класса Санкт-Петербурга на протяжении более чем полувека, источников его рекрутирования, преобладающих сфер приложения капитала, стратегий развития бизнеса. Кроме того, возможно проследить пути региональных и социальных перемещений, тенденции межпоколенной социальной мобильности и трансформации идентичности, брачные и карьерные стратегии отходников и переселенцев — выходцев из крестьян и мещан. Анализ персоналий позволяет реконструировать социальный облик отдельных возрастных когорт отходников и объяснить стратегии поведения наиболее пассионарной части крестьянства на протяжении длительного времени. Таким образом, информативные возможности «Справочных книг» гораздо шире, чем просто совокупность фискальных и социально-экономических сведений, на их основе возможно реконструировать реальные экономические, политические и социокультурные процессы, происходившие в России.

Перспективы использования собранных материалов очень разнообразны, они послужат основой для весьма востребованных в нынешней ситуации трудов по социологии в связи с изучением социального состава общества и его изменений, социальной психологии, исторической демографии, региональной и локальной истории и др., а также не в последнюю очередь — для генеалогических исследований, которые тесно связаны с исторической и социальной памятью. Изучение дореволюционных форм существования и механизмов функционирования мелкого и среднего бизнеса приобретает особую актуальность именно сейчас, поскольку в трансформированном виде они реанимируются в настоящее время, играя значимую роль в современных условиях.

Библиография
1. Побережников И. В. Проблемы российских модернизаций имперского периода в новейшей историографии // Уральский исторический вестник. 2020. № 1 (66). С. 140–148. doi: 10.30759/1728-9718-2020-1(66)-140-148.
2. Елисеева И. И. Обсуждение монографии Б. Н. Миронова «Социальная история России» // Английская набережная. Ежегодник. Санкт-Петербургское научное общество историков и архивистов. СПб.: Лики России, 2000. С. 467–473.
3. Россия в истории: от измерения к пониманию. Новая книга Б. Н. Миронова в откликах и размышлениях его коллег // Российская история. 2011. № 1. С. 145–202.
4. Forum on Boris Mironov's «Sotsial'naia istoriia Rossii» // Slavic Review. Interdisciplinary Quarterly of Russian, Eurasian, and East European Studies. American Quarterly of Russian. 2001. Vol. 60. № 3. P. 550–599.
5. Справочная книга о лицах Петербургского купечества и других званий, акционерных и паевых общных и торговых домах, получивших сословные свидетельства по 1 и 2 гильдиям, промысловые свидетельства 1 и 2 разряда на торговые предприятия, 1–5 разрядов на промышленные предприятия, 2 и 3 разрядов на личные промысловые занятия на (1865–1880, 1882–1913, 1915–1916 гг.). СПб.: Тип. А. Н. Лавров и К°, 1865–1916, 1865–1880, 1882–1913, 1915–1916.
6. Центральный государственный исторический архив Санкт-Петербурга (далее – ЦГИА СПб.). Ф. 221. Оп. 2. Д. 34. 27.02.1916–31.12.1916. Книга учета выдачи сословных и промысловых свидетельств.
7. ЦГИА СПб. Ф. 221. Оп. 1. Д. 695. 12.01.1895–24.01.1895. О составлении управой справочной книги на 1896 г.
8. ЦГИА СПб. Ф. 479. Оп. 23. Д. 2334. Журнал генеральной поверки торговых, промышленных и ремесленных заведений по 2 участку Нарвской части за 1890 г.
9. ЦГИА СПб. Ф. 479. Оп. 23. Д. 2357. Журнал генеральной поверки торговых, промышленных и ремесленных заведений по 2 участку Нарвской части за 1891 г.
10. ЦГИА СПб. Ф. 479. Оп. 23. Д. 2411. Журнал генеральной поверки торговых, промышленных и ремесленных заведений по 2 участку Нарвской части за 1892 г.
11. Петербурговедение: путеводитель по справочным и библиографическим ресурсам // Российская национальная библиотека. Библиографические и справочные ресурсы. http://nlr.ru/res/inv/guideseria/peterb/record_full.php?record_ID=74173&rid (дата обращения 12.04.2022).
12. Шацилло М. К. «Справочные книги о лицах, получивших купеческие и промысловые свидетельства». (Методика обработки) // Исследования по источниковедению истории СССР дооктябрьского периода. М.: ИИ СССР РАН, 1984. С. 206–215.
13. Шацилло М. К. Источники по социальной структуре российской буржуазии начала XX века: Дис. ... канд. ист. наук. М.: МГУ им. М. В. Ломоносова, 1986. 198 с.
14. Шацилло М. К. Социальный состав буржуазии в России в конце ХIХ века. М.: ИРИ РАН, 2004. 265 с.
15. Ульянова Г. Н. Благотворительность московских предпринимателей, 1860–1914. М.: Мосгорархив, 1999. 510 с.
16. Ульянова Г. Н. Благотворительность московских предпринимателей. 1860–1914. Словарь купцов-благотворителей. 2-е перераб. и доп. изд. М.: Форум; Неолит, 2014. 494 с.
17. Ульянова Г. Н. Женщины-предприниматели Петербурга и Москвы в 1860-е годы (по «Справочным книгам о лицах, получивших купеческие свидетельства») // Экономическая история: ежегодник. 2014–2015. М.: РОССПЭН, 2016. С. 54–82.
18. Ульянова Г. Н. Банк данных о московском купечестве, 1860–1914 гг. // Экономическая история. Обозрение / Под ред. Л. И. Бородкина. Вып. 8. М., 2002. С. 87–88.
19. Котлер И. Б. «Справочная книга о лицах санкт-петербургского купечества…» как источник по этнической антропонимике Петербурга // Этнические группы в городах европейской части СССР: (формирование, расселение, динамика культуры). М.: МФГО, 1987. С. 126–136.
20. Барышников М. Н., Османов А. И. Петербургские предприниматели во второй половине XIX–начале ХХ вв. Социальная структура, представительные организации, политические партии. СПб.: Нестор, 2002. 289 с.
21. Барышников М. Н. Деловой мир дореволюционной России: индивиды, организации, институты. СПб.: Книжный дом, 2006. 409 с.
22. Османов А. И. Петербургское купечество в последней четверти XVIII–начале XX века. СПб.: Изд-во РГПУ им. А. И. Герцена, 2005. 363 с.
23. Османов А. И. Справочная книга петербургской купеческой управы как исторический источник: (из опыта изучения столичного делового мира 1860-х годов) // История предпринимательства в России: XIX–начало XX века: материалы Всерос. науч. конф., 25–26 июня 2004 г. СПб.: Изд-во С.-Петерб. гос. ун-та, 2005. С. 267–284.
24. Вишняков-Вишневецкий К. К. Иностранцы в структуре петербургского предпринимательства во второй половине XIX–начале XX века. СПб.: Береста, 2004. 383 с.
25. Барышников М. Н., Вишняков-Вишневецкий К. К. Иностранные предприниматели в Петербурге во второй половине XIX–начале ХХ века: состав, торговые и промышленные операции, общественная деятельность. СПб.: Книжный Дом, 2006. 429 с.
26. Османов А. И. Крестьяне в купеческих гильдиях Петербурга в конце XIX–начале XX вв. // Вестник Костромского государственного университета им. Н. А. Некрасова. 2006. № 1. С. 66–72.
27. Смурова О. В. Неземледельческий отход крестьян в столицы и его влияние на эволюцию образа жизни города и деревни в 1861–1914 гг.: На материалах Санкт-Петербурга, Москвы, Костромской, Тверской и Ярославской губерний: автореф. дис. ... доктора исторических наук. СПб., 2006. 42 с.
28. Смурова О. В. Справочные книги о лицах, выбиравших купеческие и промысловые свидетельства, как источник изучения отхода костромичей на заработки в Санкт-Петербург (пореформенный период) // Вестник Костромского государственного университета им. Н. А. Некрасова. 2012. Т. 18. № 1. С. 327–328.
29. Гущин Б. А. О петербургских купцах и промышленниках, выходцах из Заонежья // Кижский вестник. Выпуск 13 / Под науч. ред. И. В. Мельникова, В. П. Кузнецовой. Карельский научный центр РАН. Петрозаводск. 2011. С. 26–42.
30. Журавлев А. А. Санкт-Петербургское купечество в конце XIX–начале ХХ в. Дис. … канд. ист. наук. СПб.: Санкт-Петербургский государственный университет, 2004. 205 с.
31. Кузнецов В. Н. Предпринимательство Северо-Запада России: специфика развития, структура, источники формирования (вторая половина XIX века) // Клио. 2018. № 4 (136). С. 54–63.
32. Румянцева Е. Е. Новая экономическая энциклопедия. М.: Инфра-М, 2011. 823 с.
33. Fifty Years of Prosopography: The Later Roman Empire, Byzantium and Beyond / Ed. by A. Cameron. Oxford: Oxford university press, 2003 (Proceedings of the British Academy, 118), 171 p.
34. Юмашева Ю. Ю. Историография просопографии // Известия Уральского государственного университета. Сер. 2. Гуманитарные науки. 2005. № 10 (39). С. 95–127.
35. Prosopography Approaches and Applications: A handbook (Prosopographica et Genealogica) / Ed. by K. S. B. Keats-Rohan. Oxford: University of Oxford, 2007. 635 p.
36. Ульянова С. Б., Синепол В. С. Инструментальное средство историко-биографических исследований (просопографические базы данных по истории России) // Труды SORUCOM-2014. Третья Международная конференция «Развитие вычислительной техники и ее программного обеспечения в России и странах бывшего СССР: история и перспективы». Казань: КГТУ им. А. Н. Туполева, 2014. С. 377–381.
37. Проскурякова М. Е. Просопографические базы данных как инструмент работы с массовыми источниками в современной историографии // Петербургский исторический журнал. 2016. № 3 (11). С. 190–198.
38. Гарскова И. М. Историческая информатика: эволюция междисциплинарного направления. СПб.: Алетейя, 2018. 407 с.
39. Prosopography Research. Modern History Research Unit, University of Oxford. https://prosopography.history.ox.ac.uk/course_syllabuses.htm (дата обращения 20.06.2022).
40. Юмашева Ю. Ю. Просопография: к вопросу о периодизации применения метода в исторических исследованиях // Историческая информатика. 2022. № 1. С. 1–51. DOI: 10.7256/2585-7797.2022.1.37566 URL: https://nbpublish.com/library_read_article.php?id=37566
41. Verboven K., Carlier M., Dumolyn J. A Short Manual to the Art of Prosopograpfy // Prosopography Approaches and Applications. A Handbook, Oxford: University of Oxford, 2007. P. 35–70.
42. Keats-Rohan K. Biography, Identity and Names: Understanding the Pursuit of the Individual in Prosopography // Prosopography Approaches and Applications. A Handbook. Oxford, Unit for Prosopographical Research (Linacre College), 2007. P. 139–181.
43. Mathisen R. W. Where are all the PDBs? The Creation of Prosopographical Databases for the Ancient and Medieval Worlds // Prosopography Approaches and Applications: A handbook. Oxford: University of Oxford, 2007. P. 95–126.
44. Что такое реляционная база данных? // ORACLE. https://www.oracle.com/ru/database/what-is-a-relational-database (дата обращения 28.07.2022).
45. Мазур Л. Н. От персональных документов к коллективным биографиям: просопографическая база данных по материалам Всероссийской партийной переписи 1922 г. // Научный вестник Крыма: электронный научно-периодический журнал. 2016. № 4 (4). С. 1–12.
46. Мазур Л. Н. Стратегии дигитализации архивных массовых источников: электронный архив & база данных? // Документ. Архив. История. Современность: Материалы VII Всероссийской научно-практической конференции с международным участием, посвященной 80-летию Исторического факультета Уральского федерального университета. Екатеринбург, 16–18 ноября 2018 г. Екатеринбург: Изд-во Урал. ун-та, 2018. С. 248–256.
47. Гарскова И. М. «От просопографии к статистике»: методика анализа баз данных по источникам, содержащим динамическую информацию // Источник. Метод. Компьютер. Барнаул: АГУ, 1996. С. 123–143.
48. Гагарина Д. А., Корниенко С. И. Цифровая оптика: микро и макро в историческом исследовании // Вестник Пермского университета. История. 2019. № 3 (46). С. 175–183.
References
1. A reference book on the persons of the Petersburg merchants and other ranks, joint-stock and share common and trading houses that received estate certificates for 1 and 2 guilds, trade certificates of 1 and 2 categories for trading enterprises, 1–5 categories for industrial enterprises, 2 and 3 categories for personal fishing activities on (1865–1880, 1882–1913, 1915–1916). St. Petersburg, Russia: Printing house of A. N. Lavrov and Co., 1865–1916, 1865–1880, 1882–1913, 1915–1916.
2. Baryshnikov, M. N. (2006). The business world of pre-revolutionary Russia: individuals, organizations, institutions. St. Petersburg, Russia: Knizhnyj dom. 409 p.
3. Baryshnikov, M. N., Osmanov, A. I. (2002). Petersburg entrepreneurs in the second half of the 19th–early 20th centuries. Social structure, representative organizations, political parties. St. Petersburg, Russia: Nestor. 289 p.
4. Baryshnikov, M. N., Vishnjakov-Vishneveckij, K. K. (2006). Foreign entrepreneurs in St. Petersburg in the second half of the XIX–early XX centuries: composition, trade and industrial operations, social activities. St. Petersburg, Russia: Knizhnyj Dom. 429 p.
5. Cameron, A. (Ed.). (2003). Fifty Years of Prosopography: The Later Roman Empire, Byzantium and Beyond. Oxford: Oxford university press. (Proceedings of the British Academy, 118), 171 p.
6. Central State Historical Archive of St. Petersburg (hereinafter — CGIA SPb.), fund 221, list 2, file 34. 27.02.1916–31.12.1916. Book of accounting for the issuance of class and trade certificates.
7. CGIA SPb., fund 221, list 2, file 34. On the compilation of the administrative reference book for 1896.
8. CGIA SPb., fund 479, list 23, file 2334. Journal of the general verification of trade, industrial and craft establishments for the 2nd section of the Narva part for 1890.
9. CGIA SPb., fund 479, list 23, file 2357. Journal of the general verification of trade, industrial and craft establishments for the 2nd section of the Narva part for 1891.
10. CGIA SPb., fund 479, list 23, file 2357. Journal of the general verification of trade, industrial and craft establishments for the 2nd section of the Narva part for 1892.
11. Forum on Boris Mironov's «Sotsial'naia istoriia Rossii» (2001). Slavic Review. Interdisciplinary Quarterly of Russian, Eurasian, and East European Studies. American Quarterly of Russian, 60(3), pp. 550–599.
12. Gagarina, D. A., Kornienko, S. I. (2019). Digital optics: micro and macro in historical research. Perm university herald. History, 3(46), 175–183.
13. Garskova, I. M. (1996). From prosopography to statistics: methods of analysis of the source database, containing dynamic information. In A source. Method. A computer (pp. 123–143). Barnaul, Russia: AGU.
14. Garskova, I. M. (2018). Historical informatics: the evolution of an interdisciplinary direction. St. Petersburg, Russia: Aletejja. 407 p.
15. Gushhin, B. A. (2011). About Petersburg merchants and industrialists, natives of Zaonezhie. In Mel'nikov, I.V. & V.P. Kuznecova (ed.). Kizhi Bulletin, 13 (pp. 26–42). Petrozavodsk, Russia: Karel'skij nauchnyj centr RAN.
16. Keats-Rohan K. S. B. (Ed.). (2007). Prosopography Approaches and Applications: A handbook (Prosopographica et Genealogica). Oxford: University of Oxford. 635 p.
17. Keats-Rohan, K. (2007). Biography, Identity and Names: Understanding the Pursuit of the Individual in Prosopography. In Prosopography Approaches and Applications. A Handbook (p. 139–181). Oxford: Unit for Prosopographical Research (Linacre College).
18. Kotler, I. B. (1987). «Reference book about the faces of the St. Petersburg merchants ...» as a source on the ethnic anthroponymics of St. Petersburg. In Ethnic groups in cities of the European part of the USSR: (formation, resettlement, cultural dynamics) (pp. 126–136). Moscow, Russia: MFGO.
19. Kuznecov, V. N. (2018). Entrepreneurship of the North-West of Russia: the specifics of development, structure, sources of formation (second half of the 19th century), Klio, 4(136), 54–63.
20. Mathisen, R. W. (2007). Where are all the PDBs? The Creation of Prosopographical Databases for the Ancient and Medieval Worlds. In Prosopography Approaches and Applications: A handbook (pp. 95–126). Oxford: University of Oxford.
21. Mazur, L. N. (2016). From personal documents to collective biographies: a prosopographic database based on the materials of the All-Russian Party Census of 1922. Scientific Bulletin of Crimea: electronic scientific periodical, 4(4), 1–12.
22. Mazur, L. N. (2018). Digitalization strategies for archival mass sources: electronic archive & database? In Document. Archive. History. Modernity: Proceedings of the VII All-Russian scientific and practical conference with international participation, dedicated to the 80th anniversary of the Faculty of History of the Ural Federal University. Yekaterinburg, November 16–18, 2018 (pp. 248–256). Yekaterinburg, Russia: Izd-vo Ural. un-ta.
23. Osmanov, A. I. (2005a). Petersburg merchants in the last quarter of the 18th – early 20th centuries. St. Petersburg, Russia: Izd-vo RGPU im. A. I. Gercen, 363 p.
24. Osmanov, A. I. (2005b). Reference book of the St. Petersburg merchant council as a historical source: (from the experience of studying the capital's business world of the 1860s). In The history of entrepreneurship in Russia: XIX–early XX centuries: Proceedings of the All-Russian scientific conference, June 25–26, 2004 (pp. 267–284). St. Petersburg, Russia: Izd-vo S.-Peterb. gos. un-ta.
25. Osmanov, A. I. (2006). Peasants in the merchant guilds of St. Petersburg in the late 19th – early 20th centuries. Bulletin of the Kostroma State University. N. A. Nekrasov, (1), 66–72.
26. Petersburg studies: a guide to reference and bibliographic resources. Retrieved from: The National Library of Russia. Collection resurs. http://nlr.ru/res/inv/guideseria/peterb/record_full.php?record_ID=74173&rid (accessed 12.04.2022).
27. Poberezhnikov, I. V. (2020). Problems of russian modernizations of the imperial period in contemporary historiography. Ural Historical Bulletin, 1(66), 140–148. doi: 10.30759/1728-9718-2020-1(66)-140-148.
28. Proskurjakova, M. E. (2016). Rosopographical databases as an instrument for mass sources' study in modern historiography. Petersburg historical journal, 3(11), 190–198.
29. Prosopography Research. Modern History Research Unit, University of Oxford. https://prosopography.history.ox.ac.uk/course_syllabuses.htm (accessed 20.06.2022).
30. Rumjanceva, E. E. (2011). New Economic Encyclopedia. Moscow, Russia: Infra-M. 823 p.
31. Russia in history: from measurement to understanding. New book by B.N. Mironov in the responses and reflections of his colleagues (2011). Russian history, 1, 145–202.
32. Shacillo, M. K. (1984). «Reference books about persons who have received merchant and trade certificates». (Processing technique). In Research on the source study of the history of the USSR in the pre-October period (pp. 206–215). Moscow, Russia: Institut istorii SSSR RAN.
33. Shacillo, M. K. (1986). Sources on the social structure of the Russian bourgeoisie at the beginning of the 20th century. PhD dissertation. Moscow, Russia Moscow: State University, 198 p.
34. Shacillo, M. K. (2004). The social composition of the bourgeoisie in Russia at the end of the nineteenth century. Moscow, Russia: IRH RAS, 265 p.
35. Smurova, O. V. (2006). Non-agricultural withdrawal of peasants to the capitals and its influence on the evolution of the way of life of the city and the countryside in 1861–1914: Based on materials from St. Petersburg, Moscow, Kostroma, Tver and Yaroslavl provinces. Extended abstract of PhD dissertation. St. Petersburg, Russia: St. Petersburg State University, 42 p.
36. Smurova, O. V. (2012). Reference books about persons who chose merchant and trade certificates as a source of studying the departure of Kostroma residents to work in St. Petersburg (post-reform period. Bulletin of the Kostroma State University. N. A. Nekrasov, 18(1), 327–328.
37. Ul'janova, G. N. (1999). Charity of Moscow entrepreneurs. 1860–1914. Moscow, Russia: Mosgorarhiv. 510 p.
38. Ul'janova, G. N. (2002). Databank of Moscow merchants, 1860-1914. In Borodkin, L. I. (Ed.). Economic history. Review, 8 (pp. 87–88). Moscow, Russia.
39. Ul'janova, G. N. (2014). Charity of Moscow entrepreneurs. 1860–1914. Dictionary of merchants-benefactors. Moscow, Russia: Forum; Neolit. 494 p.
40. Ul'janova, G. N. (2016). Women entrepreneurs of St. Petersburg and Moscow in the 1860s (according to «Reference books on persons who received merchant certificates»). In Economic History: Yearbook. 2014–2015 (pp. 54–82). Moscow, Russia: ROSSPEN.
41. Ul'janova, S. B., Sinepol, V. S. (2014). A tool for historical and biographical research (prosopographic databases on the history of Russia). In Proceedings of SORUCOM-2014. Third International Conference «Development of Computing Technology and Its Software in Russia and the Countries of the Former USSR: History and Prospects» (pp. 377–381). Kazan, Russia: KGTU im. A.N. Tupolev.
42. Verboven, K., Carlier, M., Dumolyn, J. (2007). A Short Manual to the Art of Prosopograpfy. In Prosopography Approaches and Applications. A Handbook (pp. 35–70). Oxford: University of Oxford.
43. Vishnjakov-Vishneveckij, K. K. (2004). Foreigners in the structure of St. Petersburg entrepreneurship in the second half of the XX–early XX century. St. Petersburg, Russia: Beresta. 383 p.
44. What is a relational database? Retrieved from: ORACLE. https://www.oracle.com/ru/database/what-is-a-relational-database.
45. Yeliseyeva, I. I. (2000). Discussion of the monograph by B. N. Mironov «Social History of Russia». In English Embankment. Yearbook. St. Petersburg Scientific Society of Historians and Archivist (pp. 467–473). St. Petersburg, Russia: Liki Rossii.
46. Yumasheva, Yu. Yu. (2005). Historiography of prosopography. News of the Ural State University. Ser. 2. Humanities, 10(39), 95–127.
47. Yumasheva, Yu. Yu. (2022). Prosopography: on the question of periodization of the application of the method in historical research. Historical informatics, 1, 1–51. DOI: 10.7256/2585-7797.2022.1.37566 URL: https://nbpublish.com/library_read_article.php?id=37566
48. Zhuravlev, A. A. (2004). St. Petersburg merchants in the late XIX–early XX century. PhD dissertation. St. Petersburg, Russia: St.Peterburg State University, 205 p.

Результаты процедуры рецензирования статьи

В связи с политикой двойного слепого рецензирования личность рецензента не раскрывается.
Со списком рецензентов издательства можно ознакомиться здесь.

Великие реформы Александра II оказали настолько определяющее влияние на последующую жизнь русского общества, что дореволюционные историки выделяют по отношению к ним дореформенный и пореформенный периоды. Урбанизация, развитие финансово-банковской системы, равенство перед судом - вот далеко не полный перечень изменений в повседневной жизни русского человека во второй половине XIX в. К этому времени относится и формирование феномена делового человека в России, изучение которого представляет интерес и в наши дни.
Указанные обстоятельства определяют актуальность представленной на рецензирование статьи, предметом которой является ««Справочных книг о лицах С.-Петербургского [Петроградского] купечества и других званий, акционерных и паевых обществах и торговых домах... [1865–1916 гг.]» Автор ставит своими задачами проанализировать данный справочник, а также создать на его основе банк данных, включающий отходников и переселенцев из Костромской губернии.
Работа основана на принципах анализа и синтеза, достоверности, объективности, методологической базой исследования выступает системный подход, в основе которого находится рассмотрение объекта как целостного комплекса взаимосвязанных элементов. Также в рамках работы автор использует просопографический метод, который применяется для формирования коллективных биографий.
Научная новизна статьи заключается в самой постановке темы: автор стремится охарактеризовать «Справочник книг» как эффективный инструмент для изучения состава делового класса Санкт-Петербурга. Научная новизна определяется также привлечением архивных источников.
Рассматривая библиографический список статьи как позитивный момент следует отметить его масштабность и разносторонность: всего список литературы включает в себя до 50 различных источников и исследований, что уже само по себе говорит о масштабной работе, проделанной ее автором. Источниковая база статьи представлена как опубликованными («Справочные книги»), так и неопубликованными источниками из фондов Центрального государственного исторического архива Санкт-Петербурга. Из используемых исследований отметим труды М.К. Шацилло и Г.Н. Ульяновой, в центре внимания которых различные аспекты формирования деловых людей в пореформенной России, а также важные с методологической точки зрения труды И.М. Гарсковой и других авторов. Заметим, что библиография обладает важностью как с научной, так и с просветительской точки зрения: после прочтения текста статьи читатели могут обратиться к другим материалам по ее теме. В целом, на наш взгляд, комплексное использование различных источников и исследований способствовало решению стоящих перед автором задач.
Стиль написания статьи можно отнести к научному, вместе с тем доступному для понимания не только специалистам, но и широкой читательской аудитории, всем, кто интересуется как социальной историей России, так и новыми методами в ее изучении. Аппеляция к оппонентам представлена на уровне собранной информации, полученной автором в ходе работы над темой статьи.
Структура работы отличается определённой логичностью и последовательностью, в ней можно выделить введение, основную часть, заключение. В начале автор определяет актуальность темы, показывает, что «для получения более объективной картины об основных закономерностях и особенностях формирования российской буржуазии необходимо детально проанализировать ее социальный состав, используя при этом новаторские методы и приемы исследования уже известных источников по истории отечественного предпринимательства». Характеризуя «Справочные книги», автор отмечает, что «их появление было связано с процедурой получения свидетельств и билетов на ведение торговой и промысловой деятельности, в том числе лицами, приехавшими из разных губерний России и зарубежья». Автор показывает, что вследствие того, что в «Справочных книгах» фиксировались персоны на протяжении многих лет и даже десятков лет, возможно не только получить статичные сведения, но и проследить карьеру крестьянина-отходника, его возвышение до крестьянина-переселенца, т. е. выяснить, кому удавалось и с какого времени перейти в мещанство или купечество».
Главным выводом статьи является то, что «в результате источниковедческого анализа «Справочных книг» выявлены их предметно-тематическое содержание и потенциал для исследования проблем становления российской буржуазии в имперский период».
Представленная на рецензирование статья посвящена актуальной теме, вызовет читательский интерес, а ее материалы могут быть использованы как в курсах лекций по истории России, так и в различных спецкурсах.
В целом, на наш взгляд, статья может быть рекомендована для публикации в журнале « Genesis: исторические исследования».