Бенгазийский договор - несбывшаяся основа современных итало-ливийских отношений

Высочина Екатерина Сергеевна ORCID: 0000-0003-1395-8149 ассистент, кафедра Современного Востока и Африки, Российский государственный гуманитарный университет 125047 Россия, Москва, Миусская площадь, д. 6, Россия, Москва область, г. Москва, ул. Миусская Пл., 6 Высочина Екатерина Assistant, department of modern East and Africa, Russian state university for the humanities 125047 Rossiya, Moskva, Miusskaya ploshchad', d. 6, Russia, Moskva oblast', g. Moscow, ul. Miusskaya Pl., 6 vysochinaekaterina@gmail.com

Статья выполнена при финансовой поддержке Российского фонда фундаментальных исследований в рамках научного проекта № 19-31-27001.
This work was supported by the Russian Foundation for Basic Research, project № 19-31-27001.

20 век стал временем очередного колониального передела мира. Так, в 1911 г. Италия вторглась в Ливию. Ливийские территории, приобретенные Италией, были наименее желанными из всех колоний, обладая небольшими ресурсами и источниками сырья, необходимого для развития индустриального государства ^{[1, p. 222]}. Итальянское правительство чувствовало большое сопротивление со стороны местных группировок, что привело к войне в 1911-1912 гг. ^{[2, с. 48]}. Италия основательно готовила почву для захвата страны, пользуясь военными, дипломатическими и гуманитарными методами влияния, а также лозунгами об освобождении от «варварского господства» Турции. Сильное превосходство итальянцев над турками, особенно в сфере военно-морского флота, однако, не дало войне пройти молниеносно, помешало мощное национально-племенное движение ливийцев. Партизанская война недооцененных ливийцев с итальянцами продолжалась и после подписания между Италией и Турцией мирного соглашения ^{[3, с.138]}. Начавшаяся Первая мировая война несколько отвлекла внимание итальянцев от Ливии, но борьба с империалистами в этой североафриканской стране ослаблялась еще и враждебностью между триполитанцами и племенами Киренаики. На этом фоне все более активно начинает вести себя Англия, которая впоследствии и отвоевывает влияние в регионе ^{[4, с. 76]}. Но с 1980-х гг. ученые уже называют Италию одним из главных «контрагентов» Ливии в экспорте нефти, который составлял 21,5% от общего экспорта и примерно 20% импорта нефти в Италию ^{[5, с. 412]}. Однако экономическое сотрудничество является отнюдь не единственным взаимным интересом государств друг в друге: страны активно взаимодействуют в политической, социальной, миграционной, культурной сферах.

2 марта 2009 г. премьер-министром Берлускони был осуществлен обмен ратификационными грамотами с лидером Ливии, что ознаменовало подписание Бенгазийского договора, который считался очень перспективным и амбициозным проектом для развития отношения двух стран, но впоследствии будет приостановлен Италией в одностороннем порядке при введении войск НАТО на территорию Ливии в 2011 г. ^[6] Тем не менее, с целью скрепления отношения двух стран и способствованию обоюдным интересам договор отражал финансово-экономические, политические и социально-культурные аспекты ^[7].

Лидеры других стран и общественность по-разному восприняли факт подписания Бенгазийского договора: одни полностью поддерживали данную инициативу как возможность уменьшения разногласий между странами, а другие выискивали недостатки в положениях договора. Однако нельзя отрицать тот факт, что подписание договора действительно было направлено на улучшение итальянско-ливийских отношений. Напомним, отношения между двумя странами развивались напряжено на протяжении многих десятилетий, еще с 1912 г., когда Ливия попала в колониальную зависимость Италии ^{[8, с. 86]}. Последнее значимое событие, предшествующее подписанию договора – отмена торгового и оружейного эмбарго отношении Ливии 11 октября 2004 г., благодаря чему евро-ливийские отношения стали развиваться весьма стремительно как с точки зрения взаимных контактов на более высоких уровнях, так и с точки зрения ускорения процесса институционализации отношений. При этом, по нашему мнению, Ливия в отношениях с Италией продвинулась куда дальше, чем с остальными странами ЕС за тот же период, так как уже в 2008 г. был подписан Бенгазийский договор, а с ЕС только шли переговоры по вопросу заключения Рамочного соглашения.

Бенгазийский договор отражает историю отношений между Ливией и Италией, и его предназначением стало прекращение всех исторически сложившихся претензий между двумя странами. Действительно, во время церемонии заключения Договора о дружбе Берлускони выразил сожаление по поводу колониального периода ^{[9, p. 12]}. Также Бенгазийское соглашение показывает, что между сторонами с 1952 г. было заключено 26 двусторонних соглашений или договоренностей, среди которых ^{[10, p. 10]}:

• Соглашение об экономическом и научно-техническом сотрудничестве, Рим, 1974 г. (Agreement on economic, scientific and technical cooperation, Rome (1974);
• Устное соглашение по вопросу о ливийских гражданах, депортированных в Италию, Триполи, 1988 г. (Procès verbal relative to the question of Arab-Libyan citizens deported to Italy, Tripoli (1988);
• Устное соглашение, касающееся исследования судьбы ливийских граждан, взятых в плен и депортированных Италией в период 1923-1943 гг., Рим, 1988 г. (Procès verbal relative to the Libyan request to receive documentation concerning the Libyans deported to Italy from 1923 to 1943, Rome (1988) и ряд других.

Бенгазийский договор состоит из преамбулы и 23 статей, которые условно можно разделить на 4 группы:

1. общие принципы (статьи 1-7);
2. положения, отражающие завершение исторических споров (статьи 8-13);
3. положения касательно установления равноправного и нового партнерства (статьи 14-22);
4. заключительные правила (статья 23).

В рамках исследования Бенгазийского договора был проведен контент-анализ его содержания. По результатам анализа были сформированы таблицы 1, 2 и 3.

Таблица 1 отражает данные по частоте и процентному содержанию слов-маркеров, включенных в преамбулу. Таблица 2 отражает данные по частоте и процентному содержанию слов-маркеров во всем договоре. Таблица 3 включает в себя контент-анализ слов, встречающихся редко, в Бенгазийском договоре.

Таблица 1. Анализ содержания Бенгазийского договора: преамбула.

*составлено автором исследования

По данным таблицы 1 наиболее часто употребляемое слово в преамбуле - слово «сотрудничество» - 13,15% от общих частот. Двустороннее сотрудничество должно было включить в себя три отдельные области, и поэтому его частота отражает политические, экономические и культурные аспекты. Хотя такие слова, как мир (2,63%), безопасность (2,63%), стабильность (2,63%), достоинство (2,63%) и взаимное уважение (2,63%), представляют собой политическое сотрудничество, очевидно, что рост (2,63%) и интеграция (2,63%) отражают экономическое сотрудничество, а общее наследие (2,63%) представляет собой культурное измерение. В результате слова, отражающие факт сотрудничества между странами составляет 35,2 %, что больше 1/3 преамбулы. Такое соотношение говорит о стремлении и особом внимании к построению сотрудничества между Италией и Ливией в политической, экономической и культурной сферах.

Далее, наличие слова «интеграция» характеризует намерение налаживания торговых отношений. На момент заключения Бенгазийского договора основными направлениями экспорта были промышленные товары со стороны Италии и газ, нефть со стороны Ливии. Итало-ливийский товарооборот в 2007 г. составил 15,643 млрд. евро при отрицательном в 12,365 млрд. для Италии торговом сальдо, которое объясняется большими объемами углеводородного импорта (98 % от всех поставок) из Ливии. Основные экспортные статьи итальянских товаров в Ливию – продукция нефтепереработки (44 % экспорта) и машиностроения (13 %) ^{[11, с.71]}. При этом для Ливии Италия выступает основным торговым партнером, тогда как Ливия для Италии «один из» его партнеров.

Помимо торгового направления договором предусмотрено сотрудничество и в сфере поддержания экологии: «защита окружающей среды» - 2,63%. Также подчеркивается важность регионального измерения в рамках их двусторонних отношений, поскольку Ливия и Италия являются ключевыми членами Африканского союза (2,63%) и Европейского союза (2,63%), соответственно.

Как уже говорилось, Бенгазийский договор стал ступенькой и к новым направлениям развития отношений между странами, что, согласно контент-анализу, подтверждает наличие таких слов как «партнерство» (7,90%), «дружба» (5,26%), «готовность» (5,26%) и «прошлый файл» (2,63%). А также способом завершить «болезненную драму прошлого» (слово «готовность» имеет частоту 5,26%), что отразилось в закреплении извинений (2,63%) за страдания, которые итальянская колонизация причинила ливийскому народу (2,63%). И, несмотря на то что «извинение» в договоре упоминается лишь единожды, нельзя переоценить значимость даже одного этого упоминания, ведь это первый случай в истории, когда бывшая колониальная держава принесла извинения за свои исторические действия. А это могло быть воспринято как пример и другими бывшими колониальными державами, например, Францией или Великобританией.

Далее остановимся на результатах таблицы 2.

Таблица 2. Анализ содержания Бенгазийского договора: частота и процентное соотношение.

Данные таблицы 2, как и таблицы 1, подчеркивают стремление двух стран к сотрудничеству: «сотрудничество» - (10,92%), а также первые десять слов, которые отражают этот случай, превышают 44% от общего процента частоты. Кроме того, надежду на партнерство в политическом, экономическом и культурном аспектах подтверждают следующие цифры: «Объединенный комитет» - (3,82%), «Комитет по партнерству» - (3,27%), «Комитет по наблюдению» - (1,10%), «политические диалоги» - (1,10%), «итальянские компании» - (7,10%), «предприятия» - (4,91%) и «социальный фонд» - (3,82%).

Дополнительно уточним, что договор в приоритетном соотношении отражает положения касаемо экономического сотрудничества среди других направлений - (15,29%). Согласно подписанному соглашению, Италия должна была выплатить Ливии компенсацию в размере 5 миллиардов долларов в целях восстановления базовой инфраструктуры (по 250 миллионов долларов в год в течение 20 лет). Конечно, восприятие этой суммы Италией и Ливией различно, тем не менее, это положение все же имеет свой символический смысл для развития итальянско-ливийских отношений.

Тем не менее, помимо экономического направления договор был нацелен на развитие партнерства в области культуры, науки, промышленности и энергетики. Также очень важным направлением развития Ливии являлось ее стремление предать Средиземному морю статус зоны, свободной от оружия массового уничтожения (ОМУ).

Также, ссылаясь на такие принципы, содержащиеся в договоре, как принцип самообороны (по Уставу ООН), принцип неприменения силы и угрозы силой, принцип ответственности государства, принцип уважения прав человека, принцип суверенного равенства, принцип невмешательства во внутренние дела, принцип неприменения территорий обеих сторон для любых возможных военных действий или агрессии по отношению друг к другу, предупреждение нелегальной иммиграции, можно говорить о желаемой приверженности обоих стран международному праву и нормам.

Отдельно остановимся на положении о нелегальной иммиграции. Для Ливии нелегальная иммиграция на тот момент – это, в том числе, действенный способ влияния на внешнюю политику стран Евросоюза, в частности и Италии. Италия, понимая, что из-за проблем нелегальной иммиграции и роста конкуренции между заинтересованными в ресурсах Ливии странами (Франция, Великобритания и США), которые ставят, в свою очередь, интересы Италии под угрозу, предложила уже упомянутую компенсацию не только для формирования базовой инфраструктуры, но и для защиты своих границ от нелегальной иммиграции, поддержки собственного конкурирующего положения наравне с крупными западными державами и обеспечения бесперебойных поставок нефти и газа ^{[12, с. 273]}.

Незаконная иммиграция - одна из наиболее часто цитируемых фраз согласно таблице 2 (ее процент достигает 2,73%). Поэтому у нас есть все основания считать, что вопрос нелегальной иммиграции – одни из наиболее дискуссионных и острых политических вопросов на момент подписания соглашения. Кроме того, существовавшую проблему нелегальной иммиграции можно было назвать отражением феномена конфликта Север-Юг в новом тысячелетии. Несмотря на то, что и Италия, и Ливия придерживались традиционных инструментов защиты прав человека, но так как Ливия не являлась участником конвенции 1951 г. о беженцах, она не обязана была обращаться с нелегальными иммигрантами как с беженцами.

При этом, напомним, Ливия являлась участником многих соглашений о правах человека (например, Африканской хартии прав человека и народов 1981 г., содержащей положения об отношениях с иностранцами), что, несомненно, значительно повлияло на ее миграционную политику. Поэтому Италия, ссылаясь на статью 14 Декларации прав человека, нашедшую свое отражение в статье 6 Бенгазийского договора, а также Устав ООН, имела все основания для выдвижения условий по уважению положений Декларации 1951 г., хоть Ливия и не являлась ее участником.

Отражением намерения стран борьбы с нелегальной иммиграцией стала статья 19 Бенгазийского договора, где также есть ссылка на обязательства по исполнению предыдущих соглашений: Соглашение о борьбе с терроризмом, организованной преступностью, незаконным оборотом наркотиков и нелегальной иммиграцией (Рим, 13 декабря 2000 г.), Протокол о сотрудничестве между обеими сторонами для эффективного решения проблемы нелегальной иммиграции (Рим, 29 декабря 2007 г.).

При этом право на разработку системы контроля за ливийскими границами перешло к итальянским компаниям при финансировании этого проекта 50/50 со стороны Италии и ЕС. Данная договоренность была закреплена во втором параграфе соглашения.

Для координации борьбы с нелегальной иммиграцией, а также исполнения других договоренностей в рамках Бенгазийского соглашения будут созданы следующие органы управления:

- Комитет по партнерству (2,18%), который будет ежегодно собираться в Италии и Ливии соответственно. Этот комитет имеет самое высокое положение и включает наиболее высокопоставленных лиц;

- Комитет по наблюдению (1,10%) на уровне министров иностранных дел обеих стран. Его предназначение решать периодически возникающие спорные ситуации, возникающие в процессе исполнения Бенгазийского договора;

- Регулярная встреча, которая создает механизм для координации и консультаций между двумя сторонами.

Перечисленные органы управления были выделены и в процессе анализа: «Объединенный комитет» (3,82%), «Комитет партнерства» (2,18%) и «Контрольный комитет» (1,1%), достигают 7% от общего числа частот. Все это говорит о политической направленности договора. Кроме того, политическое партнерство распространяется на различные области общих интересов, такие как: политический диалог (1,1%), международная легитимность (1,64%), ООН (1,64%), суверенитет (1,64%), политическая независимость (1,1%), неприменение силы (1,1%), невмешательство (1,1%) и ненападение (1,1%).

Данные таблицы 2 показывают, что некоторые слова отражают озабоченность Италии, например, долги (1,10%) и въездные визы (1,10%), в то время как другие отражают интересы Ливии, например, социальный фонд (3,82%), инфраструктура (2,18%), шахты (1,64%) и стипендии (1,10%). Также имеют место и слова, отражающие обоюдные интересы: нераспространение ОМУ (1,63%), инвестиции (1,63%), совместная компания (1,10%) и совместное противодействие угрозе терроризма (1,10%), организованная преступность (1,10%) и запрещенные наркотики (1,10%).

Еще одна дилемма двух стран - древности (2,18%) и сокровища (1,63%). В статье 10/4 Бенгазийского договора оговорено, что все сокровища и антикварные предметы должны быть возвращены Ливии, и в этом отношении Общий комитет определит, что именно нужно вернуть из Италии. Для демонстрации свободной воли Берлускони привез с собой статую Венеры Киренской, которая была вывезена из Ливии в колониальный период вместе с другими историческими сокровищами.

В договоре есть некоторые слова, которые не появляются более одного раза каждое, но общая сумма процентных значений их частотности достигает более одной пятой от общего числа частот (21,31%). Таблица 3 показывает, что частота этих слов не превышает одного раза.

Таблица 3. Контент-анализ Бенгазийского договора

Проанализируем значение отдельных слов для двух стран с точки зрения включения их в договор:

- «День дружбы»: принято решение отмечать день заключения договора ежегодно. Дата празднества установлена на 30 августа. Стороны надеются, что это событие поспособствует сотрудничеству двух стран;

- Каждая страна имеет право выбрать подходящую политическую систему. Следовательно, отпадает необходимость в дублировании друг друга;

- Соблюдение обоими странами Декларации прав человека 1948 г. также отражают намерение построения новых связей;

- Италия и Ливия имеют общую культуру и наследие, укрепление которых можно использовать в общих интересах;

- Диалог - лучший способ минимизировать существующие и потенциальные разногласия.

Как уже было сказано при освещении данных таблицы 1, одной из задач, которую страны были намерены решать совместно, являлась защита окружающей среды. Данные таблицы 2 также это подтверждают. Озабоченность стран вопросами экологии вполне понятна, учитывая основную направленность торговых поставок между странами. Предполагается, что благодаря Бенгазийскому договору в рамках нового сотрудничества Ливия смогла бы воспользоваться опытом Италии в промышленном производстве с целью сокращения разрыва между ними. Также планировалось сотрудничество при создании оборонных предприятий. Все эти новые направления партнерства были разработаны с надеждой на многообещающее будущее двух стран.

Констатируя, контент-анализ показал, что вторая часть Бенгазийского договора, несомненно, являлась обременительной для Италии. Во-первых, Италия должна была нести ежегодные расходы в сумме 250 миллионов долларов в течение 20 лет на восстановление базовой инфраструктуры Ливии, которые были увеличены за счет увеличения IRES (Imposta sul reddito delle societa), налога на прибыль компаний, работающих в области исследований и разработок углеводородов со штаб-квартирой в Италии и с капитализацией более 20 миллиардов евро, в основном ENI ^{[10, p. 125-129]}. Во-вторых, поскольку работы должны были выполняться итальянскими компаниями в стране-неучастнице ЕС, то средства должны были привлекаться непосредственно из Италии ^{[13, с.70]}. В-третьих, Италия также взяла на себя ответственность за обеспечение «специальных инициатив» на благо ливийского народа, например, расходы на реабилитацию жертв взрывов, стипендии, возвращение археологических артефактов и т.п. В-четвертых, Италия была вынуждена выплатить компенсацию изгнанным из Ливии в 1970 г. (после прихода к власти Каддафи) итальянцам в размере 150 миллионов евро. Данный вопрос никак не был урегулирован в Бенгазийском договоре, а Италия никак не высказалась на это. Результатом стала уже упомянутая выплата компенсации. При этом обозначенная величина компенсации в 150 миллионов евро немного выше суммы, согласованной в Законе 1066/1971, но все еще недостаточна, по мнению изгнанных итальянцев.

Ливия же теперь по нормам Бенгазийского договора (статья 11) обязана была предоставлять таким итальянцам визы для туризма, работы и других целей, хотя ранее ливийскими властями им был запрещен въезд в страну. Это обязательство распространялось и на итальянских граждан, добровольно покинувших страну до того, как было вынесено решение об экстрадиции.

Подводя итог, можно сделать следующие выводы. Бенгазийский договор имел проектный, программный характер. То есть, он задавал перспективные направления развития, сотрудничества и предусматривал несколько затратных частей для Италии. Основными направлениями налаживания партнерства являлись экономические, социально-культурные, научные, промышленные, оборонные аспекты, а также вопросы разоружения и борьбы с терроризмом и нелегальной иммиграцией. Еще одной значимой целью договор стало превращение Средиземного моря в зону, свободную от массового оружия уничтожения, разумеется, при соблюдении требований всех международных соглашений по данному вопросу. Однако маловероятно, что данное положение можно было рассматривать как обязательство в пользу безъядерных зон.

Особые дискуссии вызывают положения относительно борьбы с нелегальной иммиграцией. Статьи договора требуют исполнения обязательств по двум направлениям. Во-первых, исполнение задач по ранее заключенным договорам и соглашениям, в том числе и те, что были заключены в 2007 г.: предоставленные Италией катера обязаны были патрулировать 2000 км ливийского побережья, формируя смешанные бригады. После шесть итальянских патрульных катеров должны были войти в состав ливийских вооруженных сил 15 мая 2009 г. Уже с учетом новых партнерств сухопутные границы Ливии должны были контролироваться с помощью спутниковой системы обнаружения. Отметим, что данное обязательство не предполагало привлечение итальянских полицейских сил к границам Ливии.

Как следствие, вопросы борьбы с иммигрантами затрагивают и вопросы прав человека. Италия и Ливия являются сторонами Протокола ООН против организованной преступности 2000 г. по борьбе с торговлей людьми по суше, морю и воздуху ^[14].Однако Ливия, как было сказано ранее, не является участником Конвенции 1951 г. о беженцах, даже несмотря на то, что она ратифицировала региональные и универсальные инструменты, гарантирующие права человека ^[15].

Необходимость заключения подобного соглашения была обусловлена рядом факторов и причин, накапливавшихся уже долгое время. В первую очередь, несомненно, огромное влияние на протяжении всего периода развития взаимоотношений играли изначально сложившиеся колониальные отношения стран. Однако помимо факторов в рамках исключительно двухсторонних итальянско-ливийских отношений важно учитывать и другие факторы. Например, колониальное прошлое Италии, связанное с другими странами ^[16]. По этой причине Италия отказалась разделить Ливию с Великобританией и Францией. Помимо этого, Италия не могла абсолютно свободно действовать в отношении Ливии из-за ряда внутренних и внешних причин, среди которых наиболее весомыми видятся: общественное мнение, политическая нестабильность, внешнее давление со стороны Атлантического альянса и европейского сообщества, энергетическая зависимость и биполярный контекст.

Заключение Бенгазийского договора политическим большинством обоих стран было воспринято как «надежда на светлое будущее» итальянско-ливийских отношений, однако историческое место Италии в рядах ЕС скорректировало данный перспективный вектор в сторону поддержки интересов западных держав в революционной Ливии. Бенгазийский договор, основной целью которого являлось снятие постколониальной напряжённости, не лишен противоречия, связанного с тем, что, несмотря на обязательства не использовать свои территории для враждебных действий друг против друга, Италия сохраняла право действовать против Ливии в случае ее выхода за рамки международного права. Это противоречие отразилось на поведении Италии после начала военных действий НАТО в Ливии в 2011 г. ^{[17, с. 68.]} Стоит отметить, что после одностороннего приостановления работы договора, атак войск НАТО с итальянских военных баз в Ливии и убийства Каддафи Италия не слишком заметно изменила своей позиции относительно приобретения выгод от контактов с Ливией. Безусловная важность сотрудничества Италии с Ливией выразилась, в первую очередь, в том, как быстро итальянская сторона начала налаживать диалог с новым правительством Ливии после окончания основной стадии военного конфликта с международным вмешательством.

На современном этапе развития взаимоотношений двух стран отмечаются не только стремление контролировать нелегальную иммиграцию из Африки в Европу и торговлю нефтью, но и попытки сплочения перед лицом терроризма, который активно начал укреплять свои позиции в Ливии в процессе тления конфликтов гражданской войны. Хорошо осознавая нависшую опасность, Италия приняла активное участие в процессе подписания мирного Схиратского соглашения в 2015 г., которое было нацелено на стабилизацию позиций нового правительства Ливии. На нынешнем этапе развития итало-ливийских отношений на первый план выходит проблема мирового терроризма, а хрупкость нового правительства в Ливии не позволяет точно спрогнозировать, как будут строиться отношения Триполи и Рима далее.

Статья выполнена при финансовой поддержке Российского фонда фундаментальных исследований в рамках научного проекта № 19-31-27001.

This work was supported by the Russian Foundation for Basic Research, project № 19-31-27001.