Влияние цифровой трансформации на изменение правовой природы информации в цифровой форме и прав на нее

Пащенко Илья Юрьевич ORCID: 0000-0002-1445-2126 советник аппарата, избирательная комиссия Краснодарского края 350000, Россия, Краснодарский край, г. Краснодар, ул. Гимназическая, 30, - Paschenko Ilya Yurievich Adviser to the staff, Election Commission of the Krasnodar Territory 350000, Russia, Krasnodarskii krai, g. Krasnodar, ul. Gimnazicheskaya, 30, - ilpa@mail.ru Другие публикации этого автора

Известный отечественный юрист И.А. Покровский писал: «Мало-помалу, однако, индивид начинает ценить и нематериальные, духовные блага, и право начинает давать им охрану – сначала частичную, слабую и бессистемную, а потом все полнее и полнее…» ^{[11, c. 121]}. Отмеченное достаточно точно и по прошествии многих лет характеризует особенности правового регулирования в России отдельных категорий и новых явлений, находящих самое непосредственное проявление в общественных отношениях, развивающихся в условиях цифровой трансформации.

Текущий период общественного развития достаточно явно характеризуется направленностью правовых инструментов на стимулирование цифровой экономики, что также является одним из национальных приоритетов государственного развития в соответствии с Указом Президента РФ от 7 мая 2018 года № 204. В качестве одной из важнейших задач в документе подчеркивается необходимость создания системы правового регулирования цифровой экономики, основанной на гибком подходе в каждой общественной сфере. Кроме того, предусматривается внедрение гражданского оборота на базе цифровых технологий, что связано с расширением областей информационной деятельности человека.

Перспективность цифровизации общества в контексте обеспечения публичных интересов обсуждается на международных площадках. Так, в ходе работы 74-ой Генеральной Ассамблеи ООН (27 сентября 2019 года, США, Нью-Йорк) в выступлении Министра иностранных дел Российской Федерации С. В. Лаврова было отмечено, что «среди важнейших задач мирового сообщества – выработка общеприемлемых подходов к регулированию цифровой сферы, осмысление процессов, связанных с созданием искусственного интеллекта». При этом Генеральная Ассамблея ООН начала последовательную работу по разработке и согласованию обновленных правил ответственного поведения государств в информационном пространстве (Поощрение ответственного поведения государств в киберпространстве в контексте международной безопасности: Резолюция, принята Генеральной Ассамблеей ООН. 22 декабря 2018 года. Нью-Йорк, США). Можно констатировать факт отсутствия международных правил, как и соответствующих международных договоров, учитывающих современные тренды цифровизации в частноправовой сфере, и незначительный прогресс в обсуждении вопросов информационной безопасности.

Национальное законодательство продолжает меняться с учетом цифровой трансформации общества, а информация в цифровом виде (в форме сведений в информационных системах и собранных для обработки данных) становится предметом межотраслевого регулирования. В настоящее время в обороте можно встретить новые объекты, которые не просто не поименованы в частноправовом законодательстве, но и вообще не имеют четкого правового регулирования. Отсутствие упоминания в законодательстве совершенно не препятствует тому, что они становятся предметом не только для сделок, но и споров в ходе рассмотрения судебных дел, например, посвященных банкротству и иным вопросам (Постановление Девятого Арбитражного Апелляционного Суда по делу № А40-124668/2017; Постановление Десятого Арбитражного Апелляционного Суда по делу № А41-94274/15; Решение Арбитражного Суда Вологодской области по делу № А13-3814/2016). При этом цифровизация демонстрирует другую тенденцию – стимулирование процесса возникновения новых объектов. Их появление весьма сложно спрогнозировать, как и предопределить конкретную форму воплощения и изначально оценить экономическую ценность.

Новые для оборота объекты с учетом существующей практики представляется возможным достаточно точно разделить на две отдельные разновидности.

К первой группе можно отнести такие объекты, которые привычны и традиционны для оборота, однако они приобретают новую электронную форму закрепления в рамках соответствующей информационной системы. Их свойства в обороте не изменяются, однако трансформируются возможности для участия в нем – как правило, расширяются.

Во второю группу входят те объекты, которые непосредственно возникают в информационной системе и имеют первоначально или исключительно электронную форму реализации. Такими объектами можно признать виртуальное имущество в информационной системе, криптовалюту, пользовательские данные, пользовательский контент и иные категории, находящиеся в обороте за счет возможности и заинтересованности участников отношений в совершении действий в электронной среде.

Разграничение указанных групп объектов предельно важно, поскольку для традиционных объектов цифровизация не имеет определяющей роли: изменяется их форма и возможности участия в обороте, но не сущность и содержание. Следовательно, регулирование требует относительно минимального уточнения в части возможностей участия объекта в цифровом обороте (в информационных системах). Для второй группы объектов необходимо формировать не просто конкретные, но и новые механизмы правового регулирования, определять пределы и ограничения в общественно значимых целях, в том числе для защиты публичных и частных интересов.

Можно предположить, что постепенно с течением времени традиционные объекты будут все активнее находить выражение в электронной форме, поскольку цифровизация неизбежно приводит к закреплению и совершению юридически значимых действий наиболее простым и быстрым способом. Для этого традиционным объектам необходимо получать непосредственное закрепление в электронной среде через систему отдельных прав. Подобная трансформация никак не изменит их фактические свойства, а лишь упростит для участников оборота возможности совершения организационных и юридических действий.

Возникновение новых объектов оборота обусловлено не просто процессом цифровизации общества, а сопряжено с развитием экономических отношений, поиском полезных благ и новых решений для существующего технологического уклада. Особенностью цифровой экономики выступает то, что она существует в условиях новой действительности, в которой реальный и виртуальный миры неразрывно связаны. Многие из необходимых для реального мира поступки и действия (экономически и юридически значимые) представляется возможным совершать и осуществлять через мир виртуальный ^{[8, c. 6]}. В условиях новой экономики приоритетным выступает тот способ удовлетворения потребностей и интересов, который всегда позволяет достичь максимального эффекта в оптимальные сроки. В случае развития цифровой экономики их удовлетворение возможно за счет использования цифровой информации, работа с которой возможна различными способами.

Информационные технологии, на которых базируется цифровая экономика, предназначены для обработки и использования значительного массива информации в цифровой форме (данных). Как отмечается в исследованиях, информация всегда имела значение для развития экономики, однако прежде эта информация не имела решающего значения для производства и торговли, укладываясь в понятие «человеческий фактор» ^{[9, c. 69]}. В цифровой экономике влияние информации на производственный процесс приобретает принципиально иную силу, поскольку она уже не соединена с человеком, обладающим ею, а связана с технологическими аспектами. С учетом указанных обстоятельств в науке вновь актуализируется вопрос о самостоятельности и оборотоспособности информации как объекта гражданских прав ^{[3, c. 24]}.

В отечественной теории права является достаточно разработанной проблематика классификации правоотношений ^{[4, c. 94]}, в которых особенное внимание уделяется их делению на абсолютные и относительные. Разделение правоотношений преследует не только теоретические цели, но и практические, поскольку позволяет точно определить права и обязанности сторон, способы защиты и применение мер ответственности. Абсолютные правоотношения могут иметь имущественный и личный неимущественный характер. Соответственно, абсолютные правоотношения имущественного характера, в которых лицу противостоит неопределённый круг обязанных субъектов, традиционно разделяют на вещные и исключительные, в том числе интеллектуальные права, регулирующие результаты интеллектуальной деятельности и приравненные к ним средства индивидуализации. Информация как нематериальный объект по своей сущности близка к системе абсолютных прав (однако она существенно отличается от представленных разновидностей абсолютных прав). Отсутствует режим регулирования информации в отношениях обязательственного характера – системы относительных правоотношений. При этом еще в советские годы развития юридической науки было отмечено сближение абсолютных и относительных прав ^{[2, c. 26]}. В результате сложности отнесения того или иного субъективного права к определенной категории препятствуют разумному использованию на практике такого приема как легальная экономия ^{[6, c. 107]}.

Вопрос выработки или выбора оптимального режима регулирования информации в условиях цифровизации становится не только сложной, но и актуальной научной задачей. Полагаем, что информация, на основе которой возникают новые объекты оборота в электронной среде и связанные с ними права, в том числе определенные правилами информационной системы, как раз может вызывать опасения применения законодателем инструментов легальной экономии. Однако «втеснённые» в существующие рамки правового отраслевого регулирования новые категории вряд ли в полной мере позволяют получить максимальную экономическую эффективность и отражают их точное соответствие реальному положению.

Рассматривать вещное регулирование в отношении информации проблематично в силу прочно сложившейся юридической теории в части осуществления права собственности и ограниченных вещных прав. Базис идеи права собственности составляют вещи, которые являются предметами материального мира и телесными объектами в обороте. В свою очередь, информация обладает противоположными признаками: не имеет материального воплощения, кроме того, которое необходимо для восприятия, а также допустимо в целях использования и передачи соответствующим образом (на материальном носителе либо иным способом, в том числе посредством использования информационных технологий).

Уровень современного развития информационных технологий демонстрирует тот факт, что даже потребность в материальном носителе у участников реального оборота фактически отсутствует. Стороны сделок, в которых необходимо осуществить передачу или предоставление определенной информации, как правило, согласовывают в качестве важного условия форму и содержание информации. Возможна ситуация, в которой одна из сторон передает предмет (материальный носитель с информацией), который и обладает ценностью в силу зафиксированного и хранящегося на нем содержания информации. Однако в условиях цифровой экономики будут предпочтительны другие способы, в том числе при передаче большого объема данных – доступ к информации посредством облачных технологий и т.п. Безусловно, материальный носитель обладает определенной экономической ценностью, однако он вовсе не имеет определяющего значения в соответствующих отношениях по предоставлению или передаче информации, поскольку преследуемая сторонами цель связана с отчуждением информации определенного содержания, а не с владением каким-либо предметом, выступающим в качестве средства хранения сведений или данных. При этом стоит упомянуть, что концепция самостоятельности информации и ее независимости от носителя была достаточно давно разработана теоретически ^{[5, c. 19]}.

Для передачи информации используются различные средства, позволяющие ее переносить из одной информационной системы в другую, сохраняя ее цифровую форму. Зачастую в сделках информация передается посредством предоставления ссылок или машиночитаемых кодов, которые обеспечивают доступ к облачному хранилищу и обеспечивают возможность осуществления информационной деятельности. Современные информационные технологии не достигли такого уровня, при котором для осуществления действий с информацией не нужен был бы носитель, она в любом случае хранится на серверах, дисках и прочих технических устройствах. Однако для ее передачи, в особенности беспроводным или бесконтактным способом, не всегда требуется материальный носитель.

Возвращаясь к вопросу о праве собственности, необходимо отметить, что оно подразумевает традиционную триаду правомочий: владение, пользование и распоряжение. Рассматривая применимость отдельных правомочий по отношению к информации, можно заметить несовместимость указанных категорий по нескольким причинам.

Под владением понимается фактическое «держание» вещи. Особенностью информации как нематериального по своей природе объекта является то, что ее невозможно «удерживать». Использование термина «владение» может применять к информации лишь условно ^{[10, c. 135]}.

В современных реалиях цифровой трансформации особенности восприятия информации человеком пока не изменились – она может быть воспринята в двух объективных состояниях.

Во-первых, в сознании человека информация возникает и объективируется путем совершения мыслительной деятельности, находя непосредственное отражение с помощью особых средств фиксации на различных носителях. Например, информация об определенном событии может быть запечатлена органами чувств человека, а затем им вербально или невербально передана другим лицам. Такая информация получает значение в зависимости от определения ее ценности участниками правоотношений. Примечательно, что в первую очередь возникает именно такая информация, которая может как найти отражение на материальном носителе, так и не иметь его при отсутствии в этом потребности. Как правило, речь не идет о цифровой информации, но подобная форма воплощения информации не исключена.

Во-вторых, информация может находиться на материальном носителе изначально – в процессе ее создания с помощью специальных устройств и технологий с целью фиксации. Соответственно, процесс переноса сведений на материальный носитель может быть как фактическим, когда перенос осуществляется посредством физических действий (возможно посредством применения специальной техники), так и программным, в случае дополнительного использования для переноса информации информационных технологий (программного обеспечения).

Применительно к природе абсолютных правоотношений в электронной среде может возникать право на обладание информацией, из которого вытекает возможность пользования и ограниченного распоряжения.

Пользование вещью подразумевает ее использование в таких целях, которые позволили бы получить полезный эффект от ее оборота. В этом смысле можно отметить, что информацию вполне реально использовать для экономических целей. Представляется возможным осуществление таких действий, которые принесут прибыль обладателю информации. Например, заключаемые договоры по предоставлению информации вполне успешно позволяют сторонам извлекать пользу. Договорные отношения по вопросу обработки больших данных получили широкое распространение на практике и применение в различных сферах ^{[1, p. 34; 12, c. 217]}.

Распоряжение вещью подразумевает возможность определения ее дальнейшей судьбы. В отношении информации сложно совершить такие действия, которые бы привели к ее уничтожению или полному отчуждению. Например, уничтожив материальный носитель, пользователь информации уничтожает возможность доступа к ней. Уничтожается ли сама информация? Как убедиться в отсутствии ее экземпляров или копии? Неоднозначные вопросы для юриспруденции.

Информация не осязаема, но воспринимаема органами чувств или при помощи технических средств. Совершив с ней определенные действия, у обладателя получается иная информация. При этом возможно изменение ее содержания и ценности. Это не исключает обособляемость информации и возможность придания ей таких качеств, которые бы позволили при необходимости ее идентифицировать или отличить по определенным критериям. Особую сложность вызывает процесс индивидуализации конкретной информации, поскольку ее можно фрагментарно выделить из общей родовой совокупности, т.е. сформировать образ-копию, дубликат или вовсе придать новое содержание. Уникальные возможности обработки цифровой информации появляются при использовании информационных технологий. Указанные процессы вовсе не аналогичны тем, которые можно совершить в отношении вещей.

Определение судьбы имеет наиболее сложную и неоднозначную трактовку по отношению к информации, поскольку, обладая информацией, ею можно ограниченно распоряжаться. Ее невозможно в прямом смысле уничтожить, однако возможно изменить по воле лица, обладающего информацией. Изменение ее содержания возможно путем переработки и совершения иных действий, в том числе операций с использованием техники и технологий. Кроме того, важно учитывать тот факт, что она навсегда фиксируется в памяти того, кто получил к ней доступ. В цифровой экономике предметом отношений зачастую становятся именно данные, объем которых значительно превышает возможности их восприятия и запоминания человеком, но не обработки и хранения специальными устройствами. При этом с развитием технологий возможности для сохранения и использования информации увеличиваются, как и риски неправомерного доступа к ней без согласия обладателей или субъектов конкретных правоотношений.

Фактически в отношении информации возможно право пользования и ограниченное распоряжение, а также право доступа. Право владения передать невозможно, поскольку сведения остаются в памяти всех, кто имел возможность с ними ознакомиться ^[7].

Таким образом, в классическом смысле институт права собственности по отношению к информации не применим в силу современного понимания теории вещных прав и существующего механизма правового регулирования. Следовательно, информацией нельзя владеть в смысле держания, однако можно пользоваться и распоряжаться с учетом разумных ограничений, обусловленных ее природой и особенностями технологического развития общества. Кроме того, представляется более точным использовать формулировку «лицо, обладающее информацией» вместо «лицо, владеющее информацией».

Информация обладает определенным мультипликативным свойством, которое заключается в том, что она существует и может существовать в виде неопределенного количества копий. Попадая в оборот в форме объекта, информация теряет указанное свойство в конкретных правоотношениях. Она приобретает определенную ценность, которую в нее вкладывают субъекты соответствующего правоотношения (в определенном смысле дискретность).

Тем самым для сторон конкретного правоотношения информация приобретает индивидуализацию в силу ее восприятия. Вещи, напротив, изначально имеют предопределенное значение для участников оборота. Приобретая экономическую ценность, информация становится сопоставима с объектами имущественного характера. Сама по себе, вне оборота, информация ценностью для цифровой экономики не обладает.

Устанавливать ограниченное вещное право в отношении информации нецелесообразно в силу того, что в основе законодательного регулирования и отечественной доктрины вещного права лежит идея особой формы восприятия вещи. К тому же отличия информации от какой-либо вещи в обороте с ограничениями слишком очевидны. Информация не находится в обороте в прямом смысле, но может быть представлена в нем через другие объективированные формы.

Даже формальное пренебрежение подходами отечественной доктрины несет значительные риски для регулирования. Право собственности на информацию позволяет предоставить широкие полномочия, в частности возможность свободно распоряжаться теми сведениями, которые имеют конституционно-правовую защиту, оказывают влияние на качество и уровень жизни человека. В условиях современной рыночной экономики и цифровизации это может привести к пренебрежению законными интересами, а в условиях несформулированной государственной и общегражданской этики по использованию цифровой информации – к нарушению прав даже тех граждан, которые даже не участвуют в соответствующих правоотношениях. Впрочем, это не исключает те проблемы, которые спровоцировали судебные разбирательства относительно агрегируемой и свободно собираемой информации в сети Интернет (Постановление Суда по интеллектуальным правам по делу № А40-18827/2017). Большой объем различных данных о гражданах свободно и незаконно «циркулирует» в информационно-коммуникационных сетях. Субъективные права имеют комплексные средства защиты, которые связаны с гражданско-правовыми способами. Нормы о защите информации в обороте дополнительно представлены статьями УК РФ (о компьютерной информации) и КоАП (в контексте предоставления информации).

Указанное свидетельствует о необходимости продолжения поиска концепции регулирования информации и подходов к легальному закреплению возникающих на нее прав в условиях развития цифровой экономики.

В современной науке сформулированы позиции, согласно которым информация фактически не может участвовать в обороте и быть предметом сделок, ведь в этих целях используются конкретные имущественные права (Рожкова М.А. Информация как объект гражданских прав, или Что надо менять в гражданском праве // URL: https://zakon.ru). Подход сформулирован исходя из норм, регулирующих особенности осуществления субъективных прав с учетом действующей редакции перечня объектов гражданских прав. Кроме того, существующее правовое регулирование результатов интеллектуальной деятельности и средств индивидуализации подразумевает участие не самих объектов в обороте, а отдельной категории прав на них.

В связи с этим актуальным становится вопрос определения объема доступных прав на объекты в электронной среде. Можно привести пример с музыкальным альбомом (набором музыкальных композиций, созданных творческим трудом автора и размещенном в специальном порядке), записанным на компакт-диске или хранящимся на сервере, но доступном в стриминговом сервисе (программное обеспечение, позволяющее осуществлять потоковую передачу данных в формате аудиозаписи). Физический диск-носитель принадлежит собственнику, он также может отчуждаться с находящимися на нем композициями, на которые распространяются исключительные права (с учетом предусмотренных ограничений). При стриминге музыки пользователь не имеет представления о носителе (с которым фактически лицо не контактирует). Информация распространяется посредством облачных технологий, а принадлежность и возможность реализации определенного объема прав определяется исходя из лицензионного договора. Ограничения обусловлены использованием информационной системы. Кроме того, если наличие носителя подразумевает возможность постоянного использования информации, хранящейся на нем, то доступ к стриминговому сервису обеспечивается в силу иных факторов (оплата подписки как условие получения доступа к информации, работоспособность технических устройств пользователя, бесперебойное функционирование информационной системы и т.п.). Таким образом, возникает ситуация, при которой на один и тот же объект возникает различный объём прав.

Оборот опосредуется договорными и внедоговорными отношениями обязательственного характера (относительные правоотношения). Стабильность оборота обеспечивают возможности перехода от одного лица к другому лицу имущества (материальных объектов) и имущественных прав (нематериальных объектов). Ценность оборота базируется на экономической пользе от перехода объектов на основании договоров и в силу иных юридических фактов. Сложности с определением места и значением информации в рассматриваемой системе связаны с тем, что она как существует в определенной форме (объективной действительности), так и составляет основу для функционирования электронной среды (виртуального пространства).

В отношении информации в электронной среде, по нашему мнению, могут возникать особые информационные права субъективного характера: право на доступ и право на распоряжение. Особенности осуществления указанных прав могут быть предусмотрены правилами конкретной информационной системы, поскольку сформированной нормативной базы для них нет.

В нынешних условиях законодательные и правоприменительные органы идут по пути искусственного «встраивания» новых объектов в рамки существующих конструкций для установления правового регулирования. Проблема обусловлена недостаточной разработанностью правовой теории в отношении новых объектов оборота, которые в общественную жизнь привносит стремительный процесс цифровой трансформации. Существует потребность выработки особой системы информационных прав, которые позволили бы в полной мере обеспечить эффективное регулирование оборота информации либо прав на нее как в действительности, так и в информационных системах. Поиск модели регулирования цифровой информации обусловлен не только современными тенденциями переноса действий в электронную среду, но и существованием нематериальных объектов, имеющих информационную природу и представленных в современном обороте.