Об обеспечении стабильных поставок природного газа в Китае и Японии

Семенович Кристина Сергеевна кандидат юридических наук директор Центра энергетического права Санкт-Петербургского государственного университета (СПбГУ) 199034, Россия, город Санкт-Петербург, г. Санкт-Петербург, ул. Университетская Набережная, Д., 7-9 Semenovich Kristina Sergeevna PhD in Law Director of the Center for Energy Law of St. Petersburg State University (St. Petersburg State University) 199034, Russia, gorod Sankt-Peterburg, g. Saint Petersburg, ul. Universitetskaya Naberezhnaya, D., 7-9 enlcenter@spbu.ru

Гао Юй аспирант, кафедра коммерческого права, СПбГУ 199034, Россия, город Санкт-Петербург, г. Санкт-Петербург, ул. Университетская Набережная, Д., 7-9 Gao Yu Postgraduate student, Department of Commercial Law, St. Petersburg State University 199034, Russia, gorod Sankt-Peterburg, g. Saint Petersburg, ul. Universitetskaya Naberezhnaya, D., 7-9 gaoyu321324@gmail.com Другие публикации этого автора

С 2016 г. Китай и Япония, а также иные страны приступили к выполнению целей Парижского соглашения от 12.12.2015 по достижению углеродной нейтральности, осуществлению энергетического перехода, предполагающего развитие «новой энергетики», основанной на чистой, безуглеродной, интеллектуальной и эффективной энергии ^{[1 , 2]} . Природный газ, а также энергия, получаемая из возобновляемых источников энергии, постепенно вытесняют нефть с международных энергетических рынков. Например, согласно Энергетической стратегии России на период до 2035 года, утвержденной Распоряжением Правительства РФ от 09.06.2020 № 1523-р, среди крупнейших экономик мира топливно-энергетический баланс Российской Федерации является одним из самых экологически чистых (низкоуглеродных) - более трети генерации электрической энергии приходится на атомную энергетику, гидроэнергетику и другие возобновляемые источники энергии, около половины - на природный газ ^[3]. Именно природный газ будет играть важную роль в обеспечении международной энергетической безопасности и трансформации структуры энергетического спроса ^{[4, p. 29]}.

По данным Международного энергетического агентства (IEA), в 2021 году, мировое потребление природного газа увеличилось на 4,6% ^[5]. Европейские цены на газ увеличились почти на 600%, что повлекло кризис поставок природного газа в ЕС ^[6]. Зависимость Китая от иностранного природного газа увеличилась до более чем 40%, доля поставок СПГ выросла с 13% в 2015 году до 28% в 2020 году ^[7]. Китай стал крупнейшим в мире импортером СПГ. Перед Китаем и Японией, являющимися крупнейшими мировыми эмитентами парниковых газов, стоит задача достижения углеродной нейтральности к 2050 г., для решения которой необходимо ускорить внутренний переход от потребления углеводородов к возобновляемой энергетике и новым экологически чистым источникам энергии.

Для обеспечения стабильности и безопасности поставок нефти и газа Китай и Япония приняли соответствующие политические решения: провели рыночные реформы в энергетических отраслях, приняли меры по стимулированию подписания краткосрочных и спотовых договоров купли-продажи природного газа, утвердили порядки пересмотра цен в долгосрочных договорах купли-продажи природного газа.

1. Меры по обеспечению безопасности и стабильности поставок природного газа в Китае и Японии

В 2014 году китайское правительство утвердило «общую концепцию национальной безопасности», которая впервые подняла ресурсную и экологическую безопасность на стратегический уровень национальной безопасности страны в законе КНР «О национальной безопасности» ^{[1 , 8]}. В том же году правительство Японии в «базовом энергетическом плане» признало обеспечение безопасности энергоснабжения стратегической целью энергетики^[9].

С 1949 г. Китай прошел три этапа изменения порядка поставок нефти и газа: (1) с 1949 г. импорт нефти и газа в Китай сильно зависел от поставок нефти и газа из СССР; (2) с 1978 г. морские и наземные нефтегазовые месторождения Китая разрабатывались совместно с другими странами, в основном, за счет привлечения иностранного капитала, создания совместных предприятий или на основании соглашений о разделе продукции; (3) в ХХI веке организовано сотрудничество в области энергетики в рамках проекта «Один пояс, один путь» с целью соединить два крупнейших мировых центра экспортеров энергоресурсов - Ближний Восток и основные нефтедобывающие страны бывшего Советского Союза (Россия, Туркменистан и Казахстан), чтобы обеспечить КНР стабильное энергоснабжение ^[10]. В Японии, механизм импорта природного газа зависит от реализации правительством политики субсидирования добычи зарубежных ресурсов и использования других мер финансовой поддержки. Все заключенные договоры, в основном, направлены на приобретение СПГ, доставляемого морским транспортом.

Китай и Япония постепенно перешли от простой покупки природного газа за рубежом к участию в финансировании развития иностранных нефтегазовых компаний, совместных проектах по разработке месторождений, что упрочивает их позиции на мировом энергетическом рынке ^[11]. Тем не менее, Китай и Япония практически не могут влиять на ценовую политику в сфере поставок природного газа ^{[12, p. 4]} .

2. Реформа внутреннего рынка природного газа в Китае и Японии

В целях обеспечения безопасности и стабильности поставок природного газа, правительства Китая и Японии также начали реформы внутреннего рынка природного газа.

С 2017 г. китайское правительство приступило к всестороннему реформированию нефтегазовой системы, предусматривающему: обеспечение стабильных и надежных поставок нефти и газа, обеспечение национальной энергетической безопасности, а также создание в стране конкурентного рынка нефти и газа^[13]. В 2019 году правительство Китая не только отменило ограничения для иностранных инвестиций в разведку и добычу нефти, но также активно поощряло частных и иностранных инвесторов к финансированию разведки и добычи сланцевого газа, а также строительству складов и приемных станций природного газа, чтобы обеспечить внутренние источники поставок природного газа ^[14]. Произошло полное открытие нефтегазовой отрасли Китая для внешних инвестиций ^[15]. Были разделены три крупнейшие государственные вертикально интегрированные нефтегазовые компании, для транспортировки нефти и газа создана независимая PipeChina, чья инфраструктура может использоваться по договорам всеми участниками энергетического рынка.

В законе Японии «О коммунальных услугах на природном газе» ^[16] предусмотрено, что все потребители, могут свободно выбирать ресурсоснабжающие компании. В 2017 году правительство Японии установило требование по открытию терминалов СПГ третьим лицам. Произошла полная либерализация конкурентного рынка японских терминалов природного газа ^[17].

Реформы по маркетизации природного газа в Китае и Японии имеют следующие общие черты：

(1). Правительства поощряют диверсификацию каналов импорта энергии и способов транспортировки. Получение контроля над зарубежными месторождениями природного газа рассматривается как важное средство обеспечения безопасности поставок природного газа ^{[18, p. 19, 19]}.

(2). В целях эффективного использования инфраструктуры транспортировки и хранения природного газа, участникам рынка разрешается свободно использовать национальные системы транспортировки и хранения природного газа (third party access).

(3). Создаются центры торговли природным газом (хаб природного газа), отражающие внутреннюю спотовую цену на природный газ. Например, Шанхайский центр торговли нефтью и природным газом в Китае, деятельность которого направлена на получение справедливых и разумных цен на импортируемую нефть и газ ^{[20 , 21, p. 141]}.

Аналогичные реформы по маркетизации природного газа произошли на европейском рынке. С 2009 года Европейский союз провел третью реформу либерализации рынка природного газа (в частности, европейские регулирующие органы принудительно открыли доступ третьих лиц к активам по транспортировке и распределению природного газа и способствовали разделению вертикально интегрированных компаний - сфера транспортировки отделена от сферы добычи и продажи природного газа). Кроме того, три более успешных газовых хаба в Европе (NBP в Соединенном Королевстве, TTF в Нидерландах и NCG в Германии) усилили позиции европейских покупателей на международном рынке природного газа.

3. Портфель долгосрочных, краткосрочных, спотовых договоров

Благодаря успеху сланцевой революции в США в 2017 году США превратились из импортера природного газа в крупнейшего экспортера. На месторождениях природного газа традиционных стран-экспортеров СПГ, таких как Австралия и Катар, увеличилась добыча, возрос общий объем мировой торговли СПГ и повысилась ликвидность спотового рынка СПГ. Рядом продавцов СПГ стали применяться портфельные модели. Такие модели относятся к многонациональным активам, в состав которых входят ресурсы для добычи, транспортировки СПГ, а также долгосрочные, краткосрочные и спотовые договоры ^{[22, p. 2]}.

Портфельные игроки могут эффективно управлять наборами договоров с различными механизмами ценообразования, индексируемыми по региональным спотовым индексам Henry Hub, TTF, JKM или с привязкой к нефтяным котировкам^[23]. Оператор портфельных игроков может удовлетворить разнообразные потребности покупателей газа, координируя каждое звено всей цепочки газоснабжения.

По сравнению с долгосрочным договором, портфельная модель имеет следующие преимущества: от гибкости транспортировки СПГ (FOB или DES) до координации транспортных судов по мере необходимости (зафрахтованные суда, управляемые суда, спот-чартеры и т. д.); от выбора различных способов хранения (резервуары СПГ или плавучие хранилища) до использования собственных приемных терминалов или аренды других партий для регазификации ^{[24, p. 4-9]}. При этом долгосрочный договор имеет ряд серьезных недостатков: в процессе выполнения долгосрочных договоров цены, рассчитанные в соответствии с установленной формулой цен, сильно отклоняются от рыночных цен. Например, долгосрочный договор, подписанный Японией, привязан к индексу спотовых цен на нефть JCC (Japan Crude Oil Cocktail). Цена, установленная JCC, намного выше, чем цена на спотовом рынке, и не может отражать фактическое соотношение спроса и предложения и фактическую цену на природный газ.

До 2020 г. цена СПГ в спотовых и краткосрочных договорах была значительно ниже цены природного газа в долгосрочных договорах, что привело к массовым отказам от заключенных долгосрочных договоров. До разделения и ликвидации монопольного бизнеса по транспортировке по трубопроводам трех крупнейших государственных нефтегазовых компаний Китая (CNPC, SINOPEC и CNOOC), если цена на природный газ увеличивалась вместе с ценой на нефть в долгосрочных контрактах, подписанных этими тремя компаниями, разница перекладывалась на внутренних потребителей. После создания национальной независимой компании по трубопроводной сети природного газа PipeChina в 2019 году, долгосрочные договоры, в которых преобладают портфельные игроки, стали полноценно конкурировать со спотовыми и краткосрочными договорами ^[25].

Места, где добывается и потребляется природный газ по долгосрочным договорам, географически близко расположены. Например, договор купли-продажи российского газа по «восточному» маршруту (газопроводу «Сила Сибири») заключен сроком на 30 лет и предполагает поставку в КНР 38 млрд куб. м газа в год. Транспортировка природного газа по трубопроводам не только характеризуется низкими транспортными расходами, но и предполагает стабильные поставки. Несмотря на то, что, краткосрочные или спотовые договоры обладают преимуществами гибкости с точки зрения спроса, транспортные расходы в них высоки, а колебания цен относительно велики.

4. Пересмотр цен контрактов в арбитраже

Государственное регулирование цен (тарифов) в топливно-энергетическом комплексе является одним из главных механизмов осуществления энергетической политики и направлено на достижение оптимального сочетания экономических интересов потребителей и субъектов естественных монополий ^[26] .

Цены краткосрочных и спотовых договоров часто сильно отличаются от цен долгосрочных договоров, поэтому китайские и японские покупатели начали требовать пересмотра цен ранее заключенных долгосрочных контрактов, а также включения в долгосрочные договоры положений о возможности пересмотра цен в арбитраже (a price review with binding arbitration) ^{[27, p. 437]}. Аналогичная ситуация происходила в Европе в 2009 г. после третьей реформы рынка природного газа.

Если долгосрочный договор не содержит соответствующих положений о пересмотре цен, правоотношения сторон становятся нестабильными. Пункт договора о пересмотре цены играет роль «балластного камня» в течение всего срока его действия. После реформ энергетических рынков, каждый долгосрочный договор, заключаемый китайской или японской стороной, содержит пункт о процедуре пересмотра цены - переговорах, где также указывается формула расчета цены. Если стороны договора не приходят к новому соглашению о пересмотре цены, спор передается на рассмотрение арбитражного суда.

Долгосрочный договор обычно включает коллизионные нормы, такие как: применимое право по существу споров, применимое право о действительности арбитражного соглашения, арбитражно-процессуальное право и т. д. Кроме того, сторонами обычно предъявляются высокие требования к конфиденциальности, исполнимости решения и уровню профессионализма арбитра. Часто для разрешения ценовых споров выбирается Международный коммерческий арбитраж.

Арбитражные оговорки о пересмотре цены содержат два важных элемента: 1) пусковой механизм и 2) объем изменений, на который уполномочен арбитражный суд ^{[28, p. 37-39]}.

В основном, превалирует два способа определения положений о пусковом механизме. Первый содержит три элемента: а) обстоятельства находятся вне контроля стороны договора; б) обстоятельства приводят к значительным изменениям на рынке покупателя; в) чтобы приспособиться к этому значительному изменению рынка, необходимо пересмотреть формулу расчета цены. Второй содержит четыре элемента: а) изменение экономической ситуации во время исполнения договора; б) данное изменение очевидно; в) данное изменение происходит в стране или на рынке покупателя; г) изменение находится вне контроля договаривающихся сторон ^{[29, p. 487]}. Первый, трехэлементный способ в основном фокусируется на поиске причинно-следственной связи между элементами. Второй, четырехэлементный способ заключается в исследовании каждого элемента в отдельности.

При пересмотре цены, обычно, спорная сумма очень велика, нередко на кону стоят миллиарды долларов, при этом изменение цены договора всего на несколько центов приводит к увеличению расходов на несколько миллионов долларов в течение срока действия контракта или до следующего пересмотра цены ^{[30, p. 131]}. Объем полномочий арбитражного суда в вопросе пересмотра цены может быть ограничен частичным пересмотром (пересмотр конкретной статьи) или допускать пересмотр всех условий по определению цены. В рамках частичного пересмотра арбитражный суд пытается восстановить баланс между правами и обязанностями (экономическими интересами) договаривающихся сторон, который существовал до передачи спора на рассмотрение арбитражного суда. В ходе пересмотра всех положений договора, регулирующих цену, напротив, баланс прав и обязанностей (экономических интересов) сторон, достигнутый при заключении договора, судом не учитывается, новый расчет цены производится исходя из текущей ситуации ^{[31, p. 146]}.

Очевидно, что при утверждении нового расчета, условия договора претерпевают значительные изменения, которые могут нарушать первоначальные экономические интересы сторон, что может привести к уклонению от исполнения решения арбитражного суда одной или обеими сторонами спора ^{[28, p. 39]}. Превалируют арбитражные оговорки с полномочием по частичному изменению условий. Например, в деле RWE против «Газпром экспорта» в 2013 г. арбитраж ICC частично удовлетворил требование RWE о корректировке формулы цены договора, удалив привязку к цене на нефть и заменив привязку к спотовым ценам на газ^[32].

Между тем, формула цены является центральным пунктом всего договора, и ее изменение повлечет за собой изменение иных условий договора: условий, связанных с поставкой газа (бери или плати /take or pay, гибкость поставки, сверхпоставка и т. д.), прав и обязанностей сторон и иных.

В деле GNA v. Atlantic LNG Co. of Trinidad Tobago, в статье 8.5 долгосрочного договора купли-продажи природного газа предусматривалось: (b) При пересмотре цены контракта <…> Стороны должны учитывать уровни и тенденции цен на поставки СПГ и природного газа <...> и учитывать все характеристики таких поставок (включая, но не ограничиваясь качеством, количеством, возможностью прерывания, гибкостью поставок и сроком поставки); (c) Контрактная цена, пересмотренная в соответствии с настоящей статьей должна учитывать, в частности, все соответствующие операции, услуги и риски в пунктах импорта для обработки и сбыта природного газа во всех сегментах рынка.

В данном деле продавец Atlantic через арбитраж потребовал увеличения контрактных цен, чтобы учесть стоимость природного газа на рынке Новой Англии. Арбитражный суд разделил первоначальную единую рыночную цену на две разные цены, то есть для цены в Испании: исходная формула цены сохранилась, а ее компоненты были пересмотрены. И для цены в Новой Англии добавлена «корректировка рынка Новой Англии». Обе стороны спора возражали против решения арбитражного суда.

При обжаловании, Истец Atlantic сослался на превышение арбитражем полномочий, выразившихся в навязывании схемы ценообразования, искажении первоначальной сделки и фактически полном изменении договорных отношений.

Установлено, что обе стороны в арбитражной оговорке фактически предоставили арбитражному суду право провести пересмотр цены: если соблюдены предварительные условия для инициирования пересмотра цены, арбитр имеет право вынести справедливый и беспристрастный результат по своему усмотрению. Ограничения применения арбитражным судом двойной ценовой структуры отсутствовали, суд буквально толковал текст договора^{[33, p. 2-6]} .

По оценкам экспертов, раньше все пересмотры цен на СПГ в Азии происходили в ходе «переговоров на доарбитражной стадии» ^{[34, p. 18]} . До реформ рынка природного газа в долгосрочных договорах, заключенных китайской и японской стороной, содержалось указание на необходимость «соответствующей», «разумной», «справедливой», «корректировки цен», или «комбинацией этих или аналогичных пороговых значений». Положения пускового механизма изменения цен также редко содержали такие пункты, как «значительные изменения в экономической среде конкретного рынка»^[34]. Кроме того, китайскими и японскими покупателями природного газа в основном являлись компании, имеющие тесные связи с правительством, поэтому стороны были более склонны вести переговоры и договариваться об урегулировании ценовых вопросов, чем передавать спор на рассмотрение арбитража ^{[35 , 36, p. 31]}.

Теперь новые заключаемые долгосрочные договоры включают арбитражную оговорку о пересмотре цен и содержат более четкие условия пересмотра. По сути, арбитражные разбирательства по пересмотру цен способствовали переходу от формулы расчета цен, привязанной к индексу цен на нефть, к механизму ценообразования на основе различных индексов хабов природного газа. На европейском рынке природного газа, по оценкам экспертов, до 50% долгосрочных договоров были пересмотрены с учетом цен европейских центров (хабов) торговли природным газом ^[37]. Китай и Япония тоже ускорили процесс отказа от традиционного механизма ценообразования на природный газ, привязанного к ценам на нефть, и обратились к разработке нового механизма, основанного на ценообразовании хабов ^{[38, p. 109]}.

Пока конкуренция в центрах торговли природным газом Китая и Японии находится, в отличие от британского NBP hub (хаб), в процессе становления, при заключении нового или пересмотре предыдущего долгосрочного договора китайским и японским покупателям с международными поставщиками рекомендуется использовать формулу цены, рассчитанную по индексу цен развивающихся торговых центров, спотовой цене и JCC, чтобы избежать чрезмерных колебаний цен на природный газ ^{[39, p. 6, 40]}. В то же время, именно долгосрочный договор является инструментом, позволяющим обеспечивать надежные и бесперебойные поставки природного газа в Китай и Японию, несмотря на меняющиеся экономические, эпидемиологические, климатические условия.