Категория наклонения в татарском переводе произведения «Тысяча и одна ночь»

Гилемшин Флер Фоатович ORCID: 0000-0003-1957-5042 кандидат филологических наук научный сотрудник, Центр исламоведческих исследований, Академия наук Республики Татарстан; ведущий научный сотрудник, лаборатория МГАФК, ФИЦ КазНЦ РАН 420111, Россия, республика Татарстан, г. Казань, ул. Баумана, 20, оф. 308 Gilemshin Fler Foatovich PhD in Philology Scientific Associate, Center for Islamic Studies, Academy of Sciences of the Republic of Tatarstan; leading researcher,  Laboratory of Multivariate Humanitarian Analysis and Cognitive Philology of Kazan Scientific Center of the Russian Academy of Sciences; Docent, the department of Russian and Tatar Languages, Kazan State Medical University 420111, Россия, Республика Татарстан, г. Казань, ул. Баумана, 20, каб. 308 Fler.Gilemshin@yandex.ru Другие публикации этого автора

Язык татарского перевода знаменитого сборника сказок «Тысячи и одна ночь», как и язык большинства сказок, носит повествовательный характер. Развитие сюжета, динамика действий в них построены на глагольных лексемах, обозначающих событийность. В них также присутствуют эмоционально-экспрессивные, вопросительно-восклицательные конструкции, в которых также значительное место уделяется глагольным формам.

Грамматическая категория наклонения выражает отношение обозначенного глаголом действия к действительности с позиции говорящего лица. Каждое наклонение отличается от других своими характерными семантическими особенностями ^{[1, с. 28]}.

В языке произведения зафиксированы: изъявительное, условное, желательное и повелительное наклонения.

Глаголам изъявительного наклонения свойственна категория времени. Категория времени языка произведения «Тысяча и одна ночь» представлена формами прошедшего, настоящего и будущего времени глагола.

В текстах сборника сказок прошедшее категорическое время выражено при помощи аффикса dy/-de + личные аффиксы и используется, в основном, для передачи законченного однократного действия: öjendä jalγyzutyrγanda išekneqaqdylar… ^{[4, с. 140]} ‘Когда он сидел в своем доме один, постучали в дверь…’; qulymyzγakilebkerdeη… ^{[4, с. 136]} ‘Ты сам попал в наши руки…’; sarajtäräzäsendänkürde... ^{[6, с. 7]} ‘Из окна дворца увидела…’.

Прошедшее результативное время передается при помощи формы прошедшего времени глагола на -γan /-gän, -kän: bukešegä meη altynbirebjibärgän^{[4, с. 134]} ‘Заплатил этому человеку тысяча золотых монет’; qyz äjtkän… ^{[4, с. 140]} ‘Девушка сказала…’;bu öč suqyrny šähärdänquwarγaxökemitkän ^{[4, с. 134]} ‘Приговорил выселить этих троих слепых (людей) из города…’.

Oтрицательная форма прошедшего результативного (неочевидного) времени выражена при помощи аффикса -ma /-mä: küzem töšmägän ... ^{[5, с. 74]} ‘Я не увидел...’.

Прошедшее результативное время лежит на границе двух временных плоскостей и обозначает такое прошедшее действие, которое в виде своего результата имеет продолжение в настоящем. По мнению Н.К. Дмитриева, семантика этого времени отразилась и на его форме, так же сочетающей в себе показатель настоящего времени – личные аффиксы, оформляющие настоящее и будущее время ^{[2, с. 223]}.

В языке исследуемого перевода параллельно употребляется и огузская форма прошедшего неочевидного времени -myš / -meš: baqčanyηečendä čadyrqorylmyš [Тыс, 2 с. 95] ‘Внутри сада поставлена палатка’; qolaqlarynkisebjibärmešlär ... ^{[4, с. 140]} ‘Отрезали ему уши и отпустили…’; näfisnärsälärnealybqačmyš ^{[4, с. 140]} ‘(Она) сбежала, забрав с собой красивых вещей’.

Отрицательная форма образуется присоединением аффикса -ma /-mä непосредственно к основе: bundaj güzäl ğarijäne dönja küze kürmämešder... ^{[5, с. 18]} ‘Tакую красивую рабыню мир еще не видывал’; bundaj γalimä häm fadilä qyzny dönjanyη küze ber waqyt kürmämešder ... ^{[4, с. 2]} ‘Tакую умную и приятную девушку мир никогда еще не видел’.

В единичных случаях аналитическая глагольная форма -r, -ar/-är, -yr/ -er + глагол irde употребляется для передачи незаконченного прошедшего времени: bän Xälebkä baradyridem^{[8, с. 21]} ‘Я ехал в Алеппо’; bän ber jyldan birle (…) köteb toryr irdem... ^{[5, с. 59]} ‘Я целый год ждал (твоего) прихода’; ničä kešeneqabaride^{[8, с. 21]} ‘Кусал несколько людей…’; Baγdadšähärendä qasabbulybitsataride^{[4, с. 134]} ‘В Багдаде работал мясником и продавал мясо’.

Предпрошедшее время, образующееся аналитической формой - γan /-gän irde, - känide и -myš irde/ ide, отмечено редко: čilägen čyγarmajkitkänide ^{[8, с. 25]} ‘Ушел, оставив свое ведро (в колодце)’; ničä täwarixkitablary čyγarmyš ide ^{[4, с. 7]} ‘Написала несколько книг по истории…’.

Форма настоящего времени глагола, в большинстве случаев, представлена формой на -a/-ä, -i + личные аффиксы: qurqambu γaliZibaqdan^{[8, с. 23]} ‘Я боюсь этого Али Зибака’; sineηizgelegeηjylannyηizgelegenäoxšyj^{[5, с. 113]} ‘Твоя доброта похожа на доброту змеи…’; ničä waqytdanbirleküršebulybtoramyz… ^{[5, с. 115]} ‘Сколько времени мы являемся соседями…’; sinmömkinbulmaγanešneistiseη… ^{[5, с. 115]} ‘Ты просишь оказать невозможную услугу…’; Qor′änuqybsärirdä utyra^{[5, с. 146]} ‘Сидит на кровати и читает Коран’.

Отрицательная форма образуется при помощи аффикса -ma/-mä: niček šadmäsrurulmajyq^{[6, с. 10]} ‘Как мы не будем не рады…’; bänsezgä aslanränğemäjmen... ^{[9, с. 209]} ‘Я на вас совсем не обижаюсь…’.

Для передачи настоящего времени, наблюдается употребление формы глагола на -yr/-er, -ar/-är: izgelek öčen bän dä izgelekidärem ... ^{[5, с. 113]} ‘За доброту я тоже сделаю добро…’; bezanyηizgeidekenbelermez^{[7, с. 135]} ‘Мы знаем, что она святая…’; läkinataηdanxäwefidärmez^{[5, с. 147]} ‘Мы боимся твоего отца… ’.

Будущее время в языке произведения представлено двумя формами: формой будущего неопределенного времени на -r,-ar/-är,-yr/-er , образующей будущее предположительное время (1) и формой будущего времени на -ačaq /-äčäk, являющейся основой будущего категорического времени (2).

1. Выражает категоричность действия: anyηbelän eš itsäη minemkebekräxätdä bulyrsyη ^{[4, с. 9]} ‘Если будешь соблюдать его, то окажешься в благополучии, как и я ’; bänsäne γazabideb qatil itärem ... ^{[5, с. 147]} ‘Я тебя помучаю и убью’; bän ğenneujγatybsänehälaqidärem ^{[7, с. 177]} ‘‘Я разбужу джинна и уничтожу тебя…’; xaqymny sindän istärmen... ^{[7, с. 151]} ‘Плату за себя буду требовать с тебя’.

Отрицательная форма образуется путем замены аффикса – yr, - er аффиксами -ma /-mä, -mas /-mäs:bänberwaqyt siηaqaryšmam^{[4, с. 12]} ‘Я никогда не буду возражать тебе…’;dönjadaanyηkebekmäkkärä xatynbulmas^{[8, с. 26]} ‘На белом свете не найти подобную ей коварную женщину…’; muradynairešmäsdijärlär^{[8, с. 22]} ‘Говорят, что не добьется своей цели…’; anyη ülgänenkürebtäqatqylaalmam^{[6, с. 13]} ‘Увидев его смерть, я не смогу сдержаться…’;bänsineη süzeηä yšanmam^{[8, с. 127]} ‘Я не верю твоему слову…’.

2. Форма на -ačaq /-äčäk обозначает действие, следующее за моментом речи, и сопровождается модàльным значением категоричности [Тумашева, 1986, с. 57]: Äbnus šähärenä qajyqkitäčäk ... ^{[6, с. 6]} ‘В город Абнус отправится корабль…’; sändänqajčanqotylačakmyn^{[4, с. 45]} ‘Я когда избавлюсь от тебя…’; bezlärne bunlar häläk idäčäk... ^{[9, с. 185]} ‘Непременно они нас уничтожат’.

Для обозначения желания или намерения говорящего совершить действие используются аффиксы -ajym /- äjem, -ajyq/ -äjek: buqajyqilä sänejibäräjem... ^{[6, с. 7]} ‘Я хочу отправить тебя на этом корабле...’; bezkiläjeksäjidä Budurγa ^{[6, с. 7]} ‘Давайте вернемся к госпоже Будур’; bänsäηaxälwä alybašatajym... ^{[8, с. 22]} ‘Я хочу угостить тебя сладостями…’.

Для выражения желания, намерения употребляется и архаичная огузская форма -alyq /-älek, -alym/-älem: sezgämejä bezgämebaralyq? ^{[8, с. 23]} ‘Куда пойдем, к вам или к нам?’; söjlä, išedälem ... ^{[4, с. 159]} ‘Рассказывай, послушаем…’; ataη janyna alyb baryb šunda toralyqmy, jäjsä mämläkatemezgä alyb baryjm da, šunda toralyqmy ... ^{[8, с. 123]} ‘Повезу тебя к твоему отцу, и там будем жить или вернемся в наше королевство и поживем здесь?’.

Такие же формы характерны для Орхоно–Енисейских памятников, в «Кисса-и Йусуф», «Джумджума султан», а также активно функционируют в произведениях Мухаммадьяра, М. Кулы, Г. Утыз Имяни, Г. Кандалый, А. Курмаши.

Для выражения желания употребляется также форма условного наклонения -sa + вспомогательный глагол ide: šul säwdägär qyjssasyny tämam äjläsäη ide ... ^{[8, с. 17]} ‘Закончил бы ты рассказ про того купца’.

В текстах также встречаются формы, выражающие уступительную модальность: niqadär süwälqylsada äjtüčebulmady^{[8, с. 22]} ‘Сколько ни спрашивал, никто не ответил…’; bezlär kötsäk da, bulmaγač kildek ... ^{[6, с. 8]} ‘Хотя и ждали вас, в конце-концов мы пришли сами’.

В языке перевода повелительное наклонение зафиксировано в двух аспектах: положительный äjt ‘скажи’; qyl ‘сделай’ и отрицательный söjlämä ‘не говори’.

Представленные в языке перевода сборника сказок глаголы в повелительном наклонении относятся ко II лицу единственного и множественного числа и употребляются без аффиксов, а также с аффиксами -ηyz /-ηez, -η, -syn /-sen, -sana /-sänä, - γaj /-gäj: bäηajalwar^{[4, с. 12]} ‘Умоляй меня…’;sinjanymakil^{[4, с. 12]} ‘Подойди ко мне’; qapučyäjtkän, bar, ker… ^{[4, с. 140]} ‘Привратник сказал: давай, проходи…’; baryηyz, dürtmullaalybkileb, qojyγauqytyηyz^{[8, с. 25]} ‘Идите, приведите четырех мулл и пусть освятят этот колодец’; anyη γyjšqyntäftiš idebqararγa ämerideηez ^{[5, с. 149]} ‘Прикажите испытать его любовь’; tuγrysöjläηez… ^{[5, с. 149]} ‘Говорите правду…’; anyjanymakitersenlär^{[4, с. 12]} ‘Пусть приведут его ко мне…’; xat jazğannyη seηlesenä uqysana ... [Тыс, 5: 56] ‘Прочитай (письмо) сестренке сочинителя письма…’; bundan ary doγa-xäjereηezdän tašlamaγajsez... ^{[5, с. 32]} ‘Впредь не оставляйте нас от упоминания в своих молитвах…’.

Форма повелительного наклонения на -η была активна в старописьменном литературном языке вплоть до начала XX века. В настоящее время форма повелительного наклонения на -η функционирует в Барабинском диалекте сибирских татар ^{[3, с. 68]}.

Способ действия аналитическим способом выражается также при помощи вспомогательных глаголов, которые активно употребляются и в современном татарском литературном языке. Самой активной моделью выступает форма деепричастия на –yb-/еb + вспомогательный глагол, которая передает следующую семантику:

1) выражает завершение, результат действия: например, qorallarilä awγa čyγybkitdelär ... ^{[5, с. 2]}, ‘Bышли на охоту с оружием…’, qajyq quzγalyb kitde ... ^{[6, с. 7]}, ‘Лодка тронулась в путь…’, cylğa qoryb kibeb betkäč ...^{[7, с. 47]} ‘Kогда река высохла’; sallaryna utyryb kitdelär ...^{[8, с. 77]} ‘Cели на плоты и уплыли....’;

2) выражает длительное действие или состояние: xammäl (...) xäjran bulyb toryr irkän... ^{[4, c. 52]} ‘Hосильщик стоял в изумлении от красоты девушек...’; tegüče ul xälne küreb (…) šašyb qaldyqda ^{[4, с. 128]} ‘Швея, увидев это, одурела’; saxibyn köteb qaldy ... ^{[8, с. 108]} ‘Oстался ждать своего приятеля....’;

3) указывает на направление действия: qyz jögereb čyğyb bäηa äjtde ... ^{[5, с. 56]} ‘Девушка выбежала и сказала мне...’; jäš waqytda bäηa nikax iteb wirmešlär… ^{[4, с. 11]} ‘B юности выдали её за меня замуж…’;

4) выражает многократное, регулярное действие: bezgä här zaman baryb jörer ide ^{[4, с. 196]} ‘Oн всегда посещал нас’; bän ul külgä mäγräbilärne tašlab, här kön jöz altyn aludan tuqtamam ... ^{[7, с. 191]} ‘Я не перестану бросать в это озеро марокканцев и получать каждый день по сто золотых монет’; anyη xasäne ğamalenä baqyb isereb γašyjqlyγyndan barčalary ğiηeler ide ^{[7, с. 167]} ‘Oни, опьянев от редкостной красоты Алдатмы, все постоянно терпели поражение’;

5) указывает на внезапное, однократно-стремительное действие: ber qyz qulynda ber tajaq berlän kileb kerde ^{[4, с. 39]} ‘Вошла девушка с палкой в руках’; bačqyčlardan jögereb čykdyγymda, γyjfrit kilde ^{[4, с. 68]} ‘... Когда выбежал по лестнице и появился ифрит’ и др.

Таким образом, в результате исследования мы пришли к выводу о том, что активность употребления глаголов связана с повествовательным характером произведения. Особенностью сборника сказок также является преобладание глаголов в форме основного залога, другие залоги представлены пассивнее. В произведении «Тысяча и одна ночь» способ действия глаголов представлен аналитическим путем, в котором активно участвуют вспомогательные глаголы. Они активно функционировали в языке исследуемого периода, и большая часть широко используется в современном татарском языке.