Особенности переживания кризиса «опустевшего гнезда» замужними и незамужними женщинами

Капранова Марина Валерьевна кандидат психологических наук доцент кафедры прикладной психологии, Государственное бюджетное образовательное учреждение высшего образования Московской области "Технологический университет" 141070, Россия, Московская область, г. Королев, ул. Гагарина, 42 Kapranova Marina PhD in Psychology Associate Professor of the Department of Applied Psychology, State Budgetary Educational Institution of Higher Education of the Moscow region "Technological University" 141070, Russia, Moskovskaya oblast', g. Korolev, ul. Gagarina, 42 kapranova_m@mail.ru

Бучацкая Марина Викторовна кандидат психологических наук не работает временно 141070, Россия, Московская область, г. Королёв, ул. Гагарина, 42 Buchatskaya Marina Viktorovna PhD in Psychology does not work temporarily 141070, Russia, Moskovskaya oblast', g. Korolev, ul. Gagarina, 42 miraclexx@mail.ru

Введение

Проблема переживания кризисных явлений в семейной жизни представляет активный интерес для теории и практики психологического консультирования уже многие десятилетия. Со времен исследований В. Сатир и Дж. Хейли жизненные циклы семьи и нормативные кризисы исследуются в контексте семейной системы как функции живого организма, развитие которого подчиняется, с одной стороны, своим внутренним законам, а с другой, - зависит от внешних воздействий.

Не составляет исключение и переживание семьями довольно специфического кризиса - «опустевшего гнезда». Выделение кризиса «опустевшего гнезда» связывают с моментом, когда младший или единственный ребенок покидает родительский дом. Переживание этого кризиса описывается через утрату смысла жизни, обесценивание семьи и охлаждение супружеских отношений.

Теория исследования обозначенного кризиса, заложенная в работах А.Я. Варга, Э. Дюваля, С. Минухина и Ч. Фишмана, Дж. Хейли А.В. Черникова и др., позволяет говорить о сущности переживаний кризисных процессов ^{[3; 5; 7; 11]}, которые могут быть детерминированы множественными внешними переменными, в силу чего практика консультирования сталкивается с проблемой поиска тех «реперных точек», которые могли бы помочь оценить специфику переживания кризиса в каждом случае и выработать подход к его психологическому сопровождению.

Теоретический обзор проблемы

Исследование переживаний в психологии представляет известную методологическую проблему. Категория «переживание» всегда была востребована больше в практике психологии, нежели в областях академической науки. Это можно объяснить, во-первых, тем, что изучаемый феномен довольно сложно операционализируется и дифференцируется от множества других проявлений психического. Во-вторых, признание категории переживания в качестве принципиального психологического предмета познания привело к появлению различных методологических подходов и требований к ее исследованию, среди которых: понимающая психология, феноменология, психоанализ, экзистенциальная психология, деятельностный подход в советской психологии и т.д.

Обосновывая свою методологическую позицию Ф.Е. Василюк указывает, что есть привычный для научной психологии смысл категории переживания, который заключается в непосредственной, чаще всего эмоциональной, форме данности субъекту содержаний его сознания. В авторской концепции Ф.Е. Василюка переживание предстает иначе: как особая работа, с помощью которой человеку удается перенести те или иные (обычно тяжелые) жизненные события и положения, восстановить утраченное душевное равновесие, словом, справиться с критической ситуацией (Василюк Ф. Е., 1984).

Гуманистическая психология сдвигает акценты в исследовании переживаний, таким образом, появляется категория «позитивные переживания», одним из проявлений которой является психологическое благополучие как единое переживание, выраженное в субъективном восприятии счастья, удовлетворенности своего бытия и собой (П.П. Фесенко, Т.Д. Шевеленкова). Переживания кризисов с позиции гуманистической методологии дают возможность осмысления и выбора, говоря словами А. Маслоу, позволяют удовлетворить потребности в самоактуализации.

Гуманистический подход к переживанию в теории и практике семейной психологии позволяет увидеть актуальное и потенциальное в личности как открытой системе, распознать новые возможности, которые до сих пор не осознавались. То есть в рамках гуманистической парадигмы переживание кризиса опустевшего гнезда может расцениваться как продуктивный процесс, связанный с оценкой семейной ситуации, своего отношения к ней, последствий этого события для дальнейшей жизни.

Следует отметить, что исследователи семейной системы во многом связывают особенности переживаний кризиса «опустевшего гнезда» с социально-ролевыми стереотипами. Традиционные аттитюды, проявляющиеся в семейных отношениях, ориентируют женщину на эмоциональную и бытовую заботу о детях, своих родителях и муже, создавая образ «sandwich generation», если использовать терминологию R.C. Pierret ^[19]. При этом сама возможность постоянно заботиться и нести ответственность за близких расценивается как своего рода достижение, что, однако, не исключает глубокие конфликты и тяжёлые переживания женщины. Поэтому сепарация повзрослевших детей не воспринимается как «выход из сэндвича», а, наоборот, вызывает ощущение пустоты, ненужности, бессмысленности жизни. Экзистенциальный конфликт требует от женщины переосмысления своих жизненных целей, отношений с окружающими, образа жизни. Особенно интенсивно синдром «опустевшего гнезда» сказывается на женщине, центрированной на материнстве. И наоборот, если в системе ценностей женщины значимыми оказываются конкурирующие позиции, например, «работа» или «увлечения» сепарация ребенка принимается значительно легче.

Мониторинг результатов психологических исследований позволяет обоснованно предполагать зависимость переживания кризиса от ряда социальных ролей и условий, в которых они анализируются ^[7]. При этом современная ситуация требует значительного уточнения особенностей переживания этого нормативного кризиса. В частности, к наиболее значимым социальным факторам, которые потенциально влияют на переживание женщиной кризиса «опустевшего гнезда» сегодня, можно отнести следующие:

· Профессиональная роль женщины. Поясняя данный пункт, можно сослаться на статистические данные, согласно которым в Европе средний возраст матери при рождении ребенка превышает 30 лет, в России - 28,5 лет, при этом из года в год растет процент женщин, рождающих первого ребенка после 40 лет. Следовательно, если ранее можно было уверенно говорить о том, что кризис «опустевшего гнезда» совпадает по времени с кризисом середины жизни личности ^[6], сейчас все более яркой становится тенденция к тому, что изучаемый семейный кризис может приходиться на предпенсионный и пенсионный возраст матери. То есть вероятен прогноз дополнительного наслаивания кризисных структур: «опустевшего гнезда», с одной стороны, и профессионального нормативного кризиса, с другой, в связи с чем обоснованным представляется предположение о наличие особенностей его переживания.

· Отношения зависимости, психологической и материальной, в которые попадают взрослые дети. Как указывает Л.Б. Шнейдер, специфика отношений родителей к своим взрослым детям в российских семьях выражается в высокой степени контроля, который лишает повзрослевших детей самостоятельности, даже если они пытаются строить собственные семьи ^[13].

· Специфика распределения семейных ролей и оценка границ семьи в условиях функционирования семей сложного и неполного типа. То, что привычная западной психологии отдельно живущая нуклеарная семья в российской действительности встречается довольно нечасто, является уже традиционным фактом для семейного консультирования в нашей стране. Однако современные социальные тенденции, демонстрирующие значительную девальвацию института брака, приводят к еще одному факту: тому, что период сепарации повзрослевших детей большая доля женщин встречает вне брака. Особая социальная роль незамужней женщины, воспитывающей детей, обуславливает появление у нее специфических аттитюдов и переживаний.

Таким образом, выделенные факторы определяют необходимость целенаправленного анализа переживания кризиса «опустевшего гнезда» современной семьи в актуальных для нее условиях.

Организация эмпирического исследования

Исследования кризиса «опустевшего гнезда» демонстрируют, что психологические проблемы в этот период являются типичными для женщин, сопровождаясь ценностными личностными конфликтами и внутренними переживаниями. Однако можно предполагать наличие определенных особенностей переживания и преодоления этого кризисного периода в зависимости от принимаемых женщиной ролей, которые его сопровождают. Обоснованным представляется мнение, что незамужним женщинам, при переживании кризиса «опустевшего гнезда», свойственно состояние опустошенности, депрессии, пониженное настроение ^[6]. Деструктивное психоэмоциональное состояние одиноких матерей в этот период объясняется, как правило, сложностью их самореализации и невозможностью найти замену утерянной семейной роли.

В соответствии с логикой исследования сформирована эмпирическая выборка, в составе 60 женщин, в возрасте от 45 до 60 лет, дети которых начали проживать отдельно от трех месяцев до года. Все женщины имели высшее образование и работали. Общая выборка была поделена в зависимости от семейного положения женщин:

· группу 1 составили 30 женщин, состоящих в браке,

· группу 2 составили 30 женщин, которые в течение последних 10 лет не состояли в браке.

Факторы, обуславливающие причины брачного статуса или характеризующие структуру семьи, а также факторы, связанные с личностно-профессиональными особенностями женщины выступали внешними для данного исследования.

Традиции гуманистического подхода в исследовании предписывают фиксацию на субъективном мире человека, позволяющую познать специфику восприятия им счастья, удовлетворенности, оценивания актуальной жизненной ситуации и отношения к ней. В виду этого в качестве основных параметров для оценки переживания кризиса опустевшего гнезда изучены следующие критерии:

- субъективное отношение к семантическим конструктам «Мой ребенок» и «Я»;

- структура психологического благополучия как совокупность внутренних факторов, влияющих на переживание счастья, удовлетворенности своего бытия и собой;

- оценка значимости конструктов «Ребенок», «Семья», «Работа», «Увлечения» в связи с элементами структуры психологического благополучия личности.

Эмпирическое исследование выделенных критериев проведено с помощью следующих методик ^{[2; 12; 16]}:

1. Для оценки отношения к конструктам: «Мой ребенок», «Я» применен метод «Семантический дифференциал» (Ч. Осгуд). При обработке результатов методики использован 3-шкальный вариант (Шкалы «Оценка», «Сила», «Активность).

2. Изучение структуры психологического благополучия организовано с помощью методики «Шкалы психологического благополучия» (К. Рифф). Логика обработки и интерпретации результатов методики основана на процедуре углубленного изучения факторов, предложенной П.П. Фесенко, который указывал на то, что анализ соответствия интегрального показателя психологического благополучия и каждого компонента свидетельствует о степени стремления личности реализовать позитивные аспекты собственного функционирования.

3. Исследование характера связи значимости конструктов «Ребенок», «Семья», «Работа», «Увлечения» с элементами структуры психологического благополучия личности опирается на результаты модифицированного варианта методики МОБиС (М.В. Бучацкая). Методика представляет собой форму графической оценки, позволяющей оценить значимость для испытуемого предъявляемых стимулов. Согласно инструкции к методике, каждой женщине-респонденту необходимо было представить, что бумага — это ее жизнь в настоящее время, желтый круг — она сама, красный – семья, синий - работа в настоящее время. Диагностическим индикатором методики является расстояние в сантиметрах от центра круга «Я» до центра каждого размещенного круга, которое рассматривается как показатель значимости (ценности): чем больше расстояние – тем меньше значимость.

Расчет математической статистики для полученных данных проводился с помощью программы SPSS и включал в себя методики описательной статистики, расчет коэффициента корреляции Ч. Спирмена и методику сравнительного анализа U-критерий Манна-Уитни (для непараметрических измерений).

Результаты и их обсуждение

Результаты методики «Семантический дифференциал»Ч. Осгуда, нацеленной на изучение отношения замужних и незамужних женщин в период кризиса «опустевшего гнезда» к конструктам «Мой ребенок» и «Я», указывают, что все опрошенные женщины оценивают своих детей в равной степени положительно (Таблица 1).

Таблица 1

Результаты методики «Семантический дифференциал»

для конструкта «Мой ребенок»

Данные, приведенные в таблице, свидетельствуют о том, что незамужние женщины демонстрируют большую склонность к высокой оценке параметров «сила» и «активность» для своего ребенка, нежели замужние женщины. Интересно также, что в оценке себя незамужние женщины аналогично показывают склонность к более высокой оценке по всем анализируемым критериям. Наиболее показательна разница по шкале «сила», которая позволяет делать вывод о том, что женщины в этой выборке чаще оценивают себя как независимых, уверенных, склонных рассчитывать на саму себя.

Анализ структуры психологического благополучия по методике К. Рифф, проведенный в соответствии с процедурой и интерпретаций автора методики ^[16,18,12], демонстрирует следующее (таблица 2):

Таблица 2

Результаты методики «Шкалы психологического благополучия» К. Рифф (C.D. Ryff)

1. Показатели шкал дают основания считать, что и замужние, и незамужние женщины в период кризиса «опустевшего гнезда» в равной мере отдают предпочтение наличию близких, приятных, доверительных отношений с окружающими, проявляют желание заботиться о других людях, способны к эмпатии, любви и близости. Для них характерно наличие целей в жизни и чувства осмысленности жизни, ощущение, что настоящее и прошлое осмысленны. В оценке возможности управлять средой выражено чувство уверенности и компетентности в организации повседневных дел. Проверка значимости различий между значениями общего индекса благополучия в двух изучаемых группах по критерию Манна-Уитни доказывает отсутствие статистически значимых различий (U=322.5, при p<0,01).

2. Существуют различия тесноты связей внутри структуры психологического благополучия сравниваемых групп, которая анализировались на основе корреляционного анализа между шкалами методик и общим индексом благополучия. Статистические результаты свидетельствуют, что в обеих группах женщин все изучаемые компоненты, такие как «Личностный рост», «Цели в жизни», «Автономия», «Управление средой», «Самопринятие» и «Позитивные отношения с окружающими», обнаруживают значимые связи с интегральным показателем психологического благополучия (таблица 3).

Таблица 3

Корреляционный анализ результатов методики «Шкалы психологического благополучия» в группе замужних

и незамужних женщин (p<0,01)

В группе замужних женщин наиболее тесные связи получены между общим индексом благополучия и показателями шкал «Личностный рост» (r=0,94) и «Цели в жизни» (r=0,93). Полученный результат отчасти подтверждает данные, приводимые О.А. Тихомандрицкой, в которых указывается на связь психологического благополучия замужних женщин с успешным овладением различными видами деятельности, способностью добиваться желаемого, преодолевать трудности на пути реализации собственных целей, с ощущением жизненного смысла, ценностью собственного существования, со стремлением развиваться, учиться и воспринимать новое ^[10].

У незамужних женщин получены наиболее сильные связи между общим индексом благополучия и шкалой методики «Цели в жизни» (r=0,94), а шкала «Личностный рост», наиболее показательная в случае статистического анализа данных по группе замужних женщин, в этом случае показывает хоть и значимый, но менее тесный результат корреляции (r=0,52). Более значимыми для общего психологического благополучия незамужней матери является наличие позитивных отношений с окружающими (r=0,75).

Интересны также различия в показателях связи компонента «Автономия»: в группе незамужних женщин соответствующая шкала демонстрирует, значимую, но менее тесную связь с общим индексом благополучия (r=0,48), в то время как в группе замужних женщин «Автономия» занимает высокое место в корреляционной иерархии (r=0,69). Тем самым обосновывается мнение, что то, насколько женщина, будучи замужем, чувствует себя самостоятельной и независимой, значительно определяет ее позитивные переживания. Однако для одиноких матерей высокая или низкая оценка собственной независимости может значительно слабее отражаться на ее психологическом благополучии. При этом для незамужних женщин больше характерно стремление к реализации своего потенциала, к отслеживанию собственного личностного роста и ощущению самосовершенствования с течением времени.

Для исследования характера связи элементов структуры психологического благополучия со степенью значимости конструктов «Ребенок», «Семья», «Работа», «Увлечения» использованы результаты методики «МОБиС» (М.В. Бучацкая).

. Результат методики ««МОБиС»

Результаты первичной обработки методики, приведенные на рисунке 1, позволяют увидеть, что и замужние и незамужние женщины демонстрируют общую тенденцию к более высокой оценке значимости своего ребенка и семьи, нежели сфер «работа» и «увлечения». При этом различия между выборками не доказываются статистически, даже по шкале «работа», где наиболее выражена разница мер центральных тенденций между группами. Это позволяет говорить скорее об универсальности в оценки значимости конструктов, нежели об их дифференцированных свойствах.

Вместе с тем результаты статистического анализа связи между элементами структуры психологического благополучия и степенью значимости конструктов (таблица 4) обнаруживают существенные различия.

У замужних женщин шкала «Ребёнок» значимо (p<0,01) коррелирует со шкалой «Цели в жизни» (r=0,53) и общим индексом психологического благополучия (r=0,52).

У незамужних женщин значимых коэффициентов корреляции шкалы «Ребенок» и шкал психологического благополучия не обнаруживается. При этом общий индекс психологического благополучия незамужних женщин, а также шкалы «позитивные отношения с окружающими» и «управление средой» в этот период значимо зависят от работы (r=0,6).

Эти данные указывают на то, что высокая значимость своего ребенка для замужней женщины в период кризиса «опустевшего гнезда» может сопровождаться недостатком жизненных целей и низким уровнем психологического благополучия.

Таблица 4

Результаты корреляционного анализа между различными шкалами психологического благополучия и отношения к значимым сферам функционирования замужних и незамужних женщин (p<0,01)

Полученные эмпирические результаты позволяют утверждать, что переживание кризиса «опустевшего гнезда», действительно имеет специфику у замужних и незамужних женщин. Однако психодиагностические данные частично опровергают суждение о том, что эта специфика заключается в характерном для незамужних женщин состоянии опустошенности и дезадаптации. Это состояние действительно может быть, но благополучие одинокой матери в этот период более связано с ее осознанием жизненных целей и удовлетворенностью работой и гораздо меньше центрировано на своем ребенке. Важным для психологической работы является то, что для незамужней женщины отмечается тенденция к восприятию своего ребенка сильным и активным. Поиск ресурсов психологической поддержки в данном случае следует искать путем проработки профессиональных установок женщины, их интеграции с жизненными целями.

Особенностью переживания кризиса «опустевшего гнезда» замужних женщин является то, что их психологическое благополучие в этот период значительно связано с ребенком. Результаты, подтверждаемые также исследованиями, выполненными, например, Вороновой А.А., Алексеенко Т.В. и Судаковой Ю.В., позволяют говорить о наличии высокой центрированности замужних женщин на своем ребенке, которая, в случае разрыва коммуникации с ним в период кризиса «опустевшего гнезда», приводит их к потере целей в жизни и снижению психологического благополучия. Решение этой проблемы возможно за счет сложной перестройки ценностной системы, принятия новых жизненных смыслов. В данном случае требуется психологическое сопровождение и супружеской пары поскольку это период, когда надо заново учиться быть диадой, быть просто партнерами, а не только родителями, которых объединил их ребенок.

Выводы

Переживание кризиса «опустевшего гнезда» как внутриличностная экзистенциальная проблема женщины требует внимательного психологического сопровождения. Изучение специфики переживаний, их связи с актуальными факторами «жизненного пространства» расширяет представления о вариантах технологий психологической помощи.

Эмпирическое исследование показало, что переживания кризиса имеют специфику у замужних и незамужних женщин. Причем большую степень зависимость от взаимоотношений со своим ребенком и утратой близости с ними испытывают замужние женщины. У незамужних матерей отмечается тенденция к связи психологического благополучия со своей работой, поэтому ориентация на профессиональную деятельность может выступать компенсирующим фактором переживаний в данном случае.

Таким образом, психологическое сопровождение женщин, переживающих кризис «опустевшего гнезда», не может быть унифицированным и требует дифференцированного подхода, в частности, относительно семейной роли, выполняемой женщиной. При этом необходимо помнить, что кризис — это не всегда плохо. Кризис может дать и новый виток в жизни, поэтому фундаментальная цель психологического сопровождения кризиса «опустевшего гнезда» - содействовать положительным личностным изменениям женщины-матери, помочь открыть ей новые горизонты в непростой ситуации перестройки семейной системы.

Выполненное исследование позволило рассмотреть только один из возможных факторов, значимый для психологического сопровождения женщин в период кризиса «опустевшего гнезда». Вместе с тем оно позволяет прогнозировать перспективность продолжения исследовательской работы в части изучения влияния ряда социально-психологических, профессионально-психологических, личностных факторов на специфику переживаний женщин.