Рус Eng Cn Перевести страницу на:  
Please select your language to translate the article


You can just close the window to don't translate
Библиотека
ваш профиль

Вернуться к содержанию

Litera
Правильная ссылка на статью:

Когда и почему смеется Раскольников

Ма Цзинян

аспирант, кафедра русского языка, Московский Государственный Университет имени М.В. Ломоносова

119991, Россия, г. Москва, ул. Ленинские Горы, 1

Ma Jingyang

Postgraduate student, the department of Russian Language, M. V. Lomonosov Moscow State University

Москва, Ленинские горы, д. 1

majingyang@mail.ru

DOI:

10.25136/2409-8698.2021.11.36874

Дата направления статьи в редакцию:

11-11-2021


Дата публикации:

18-11-2021


Аннотация: В статье рассматриваются ресурсы применения компьютерных технологий с целью визуализации текстового семантического поля ‘смех’. Концепт ‘смех’ занимает одно из важнейших мест в произведениях Ф. М. Достоевского, ‘смех’ также – одно из центральных семантических полей в текстовом семантическом пространстве романа «Преступление и наказание». Изучение семантического поля в пространстве конкретного текста, прежде всего литературного, позволяет выявить особенности авторского тезауруса в структуре его языковой личности. Предметом статьи является концепт 'смех' как ядро соответствующего текстового семантического поля, выявление насыщенности текста словами определенного семантического поля. Несмотря на изученность многих вопросов, относящихся к теории семантического поля, учёных продолжают интересовать некоторые возможности исследования языкового материала, обозначенные в полевой лингвистике, в частности, разработка методов визуализации семантической сети – посредством создания облаков тегов, семантической разметки текста, синоптических схем, рендеринга и др. В статье предлагается один из способов такого анализа – визуализация посредством построения графика с помощью специальной разработанной компьютерной программы. Графическое изображение иллюстрирует распределение единиц семантического поля ‘смех’ на страницах романа, что даёт новые возможности для интерпретации содержания романа Ф. М. Достоевского.


Ключевые слова:

языковая картина мира, текстовое семантическое поле, концепт, идеоглосса, идиоглосса, Достоевский, Преступление и наказание, графическое изображение, визуализация, смех

Abstract: This article analyzes the resources of application of computer technologies for the purpose of visualization of the text semantic field “laughter”. The concept of “laughter” holds a special place in the works of F. M. Dostoevsky, as well as in one of the central semantic fields in the text semantic space of the novel “Crime and Punishment”. Examination of the semantic field within the space of a particular literary text allows determining the peculiarities of the authorial thesaurus within the structure of his linguistic identity. The subject of this article is the concept of “laughter” as the core of the corresponding text semantic field; determination of saturation of the text with the words belonging to a certain semantic field. Despite the fact that multiple questions related to the theory of semantic field are well studied, the scholars take interests in studying the linguistic material, denoted in field linguistics, namely development of the techniques for visualization of the semantic  network through creating cloud tags, semantic text markup, synoptic patterns, rendering, etc. The article offers one of the techniques – visualization based on construction of a plot using a specifically developed computer software. The graphic image illustrates the distribution of units of the semantic field “laughter” in the novel, which enables new interpretations of the content of Dostoevsky’s novel.


Keywords:

linguistic picture of the world, text semantic field, concept, ideogloss, idiogloss, Dostoevsky, Crime and Punishment, graphic image, visualization, laughter

Описание смеха занимает важное место в произведениях Ф. М. Достоевского. В текстах писателя встречаются следующие типы смеха: «1. смех как звучание, смех как таковой, т. е. без дополнительных его характеристик и свойств; 2. детский смех, т. е. смех от избытка радости, ощущения здоровья и жизни, как бы беспричинный; 3. смех как реакция на смешное, на то, что своей интенцией имеет вызывание смеха – беззлобная шутка, анекдот, игра слов или комичная ситуация; 4. смех неверия тому, что говорит собеседник, неприятия всерьез его утверждения; 5. смех-издевка; 6. смех патологический, болезненный, смех человека, впавшего в истерию или близкого к помешательству, это смех измененного или раздвоенного сознания; 7. смех отрицания, смех «демонических злодеев»; 8. смех шутовской, смех персонажей-шутов» [1]. Само слово смех является ядром соответствующего текстового семантического поля, одного из наиболее репрезентативных в тезаурусе Достоевского. Одновременно с этим смех, несомненно, представляет собой яркий пример идиоглоссы – слова, характеризующего авторский идиостиль [2].

Надо отметить, что в языкознании используются схожие с термином «идиоглосса» понятия: «идеоглосса», «сквозное слов», «ключевое слово» и др. Идиоглоссы – «это концептуальные образования, из которых складывается картина мира, и одновременно – единицы, вбирающие в себя специфику авторского стиля» [3]. «Идеоглоссы – это лексические средства выражения того, что является актуальным в создаваемой в тексте картине мира; идеоглосса – единица когнитивного уровня в структуре языковой личности» [4]. Сквозные слова – общие признаки, существующие у разных персонажей или «фрагменты семантических полей, устанавливаются точки соприкосновения между разными персонажами, между разными планами изображения, между речью повествователя и речью персонажей» [5]. Ключевое слово – «соотнесенность этих единиц со смыслом текста, т. е. ключевое слово – это “ключ” к пониманию смысла» [6].

Выделим и охарактеризуем ключевые для данной статьи понятия.

Под семантическим полем (далее – СП) пониматься группа лексических единиц, объединённых общим значением. Текстовое семантическое поле (далее – ТСП) – это СП, реконструируемое на материале какого-либо конкретного текста, в нашем случае – романа Ф. М. Достоевского «Преступление и наказание». Ассоциативное поле (далее – АП) – «совокупность ассоциатов, т. е. реакций на слово-стимул» (подробнее см. [7]). Текстовое ассоциативное поле (далее – ТАП) – группа лексических единиц, объединяемых вокруг значимого для какого-либо конкретного текста слова, в нашем случае – соотносимых с лексемами, входящими в ядро и центр СП ‘смех’. Языковая картина мира (далее – ЯКМ) рассматривается как иерархия связанных между собой СП.

Для выявления состава текстового семантического поля ‘смех’ в романе «Преступление и наказание» предпринимаются следующие шаги:

1. Определяется состав СП ‘смех’ в русской ЯКМ. В настоящей статье реконструируется только ядро и центр СП ‘смех’. Материалом явились данные Русского ассоциативного словаря [8], словообразовательного словаря [9], традиционных толковых словарей русского языка [10 – 16], а также другие лексикографические источники [17 – 25].

1.1. Имя поля – ‘смех’, представленное его двумя лексико-семантическими вариантами, т. е. «1. Характерные звуки, издаваемые человеком при виде чего-л. забавного, несуразного или находящегося в состоянии веселья, радости. 2. Ироничное, пренебрежительное отношение, издёвка над кем-, чем-л., выражаемые какими-л. обидными действиями (в том числе характерными звуками и/или словами)» [1].

1.2. В ядро и центр поля ‘смех’ входит сама лексема смех, а также однокоренные слова и их ближайшие синонимы и антонимы: смешок, смешинка, смешливый, смешной, смешноватый, смешно, пресмешной, смешить, насмешить, посмешить, посмешище, рассмешить, высмеять, высмеивать, высмеиваться, высмеивание, осмеять, осмеивать, осмеяние, смеяться, засмеяться, надсмеяться, посмеяться, рассмеяться, насмехаться, насмешка, насмешечка, насмешливый, насмешливо, насмешливость, надсмехаться, надсмешка, усмехаться, усмехнуться, усмешка, усмешечка; улыбаться, улыбнуться, улыбка, улыбочка, улыбчивый, заулыбаться; хохот, хохоток, хохотание, хохотунья, хохотушка, захохотать, нахохотаться, обхохотаться, похохотать, похохатывать, прохохотать, расхохотаться, плач, плакать, нахмуриться и т. д.

Учитываются также некоторые лексемы, не входящие в ядро и центр СП, но находящиеся на границе его центральной и периферийной областей: приятно, приятный, приятность, милый, милая, милейший, хороший, хорошо, хорошенький, хорошенько и т. д. Следует отметить, что во внимание принимается не начальная форма данных слов, но их словоформы: смеха, смехе, смехом; смешной, смешная, смешнее, смешные и т. д.

2. Среди выявленных на предыдущем этапе словоформ отмечаются те, которые встречаются в тексте романа «Преступление и наказание»: смех, смех-то, смеха, смехе, смехом, смеху, смешная, смешнее, смешно, смешного, смешное, смешной, смешны, смешны-с, смешным, смешон, смеюсь, смеются, смеющейся, смеялась, смеялись, смеялся, смеясь, смеяться, насмехается, насмехаюсь, насмешек, насмешите, насмешка, насмешками и др. Самые частотные словоформы, одновременно входящие в ядро и в центр ТСП ‘смех’ и встречающиеся в тексте романа, следующие: серьёзно – 37, смех – 24, улыбкой – 21, усмехнулся – 20, улыбка – 20, слезы – 19, засмеялся – 18, улыбнулся – 14, слёз –13, усмешкой – 11, смешно – 11, захохотал – 11, весело – 11, улыбку – 10, смеяться – 10 и др.

3. В общей сложности в «Преступлении и наказании» встречается 219 словоформ, входящих в ядро и в центр ТСП ‘смех’. С помощью компьютерной программы Distributio (разработчик – Вс. И. Ружицкий) построен график распределения данных словоформ в тексте романа (нумерация страниц даётся по [26]):

Рис. 1. Распределение словоформ семантического поля ‘смех’ в тексте романа «Преступление и наказание»

4. Возможности интерпретации полученного графика.

4.1. Выявление ситуаций в романе, более всего насыщенных словоформами, входящими в ядро и в центр СП ‘смех’. Данные ситуации анализируются с точки зрения их составляющих.

Так, вершины на графике соответствуют следующим ситуациям: «Разговор Раскольникова с Настасьей»; «Первый сон Раскольникова»; «Разговор о старухе между офицером и студентом»; «Разговор Ильи Петровича с “пышной дамой” в конторе»; «Спрятанные улики»; «Разговор Замётова с Раскольниковым»; «Разговор Раскольникова с Поленькой после смерти Мармеладова»; «Первая встреча Раскольникова с Порфирием Петровичем»; «Второй сон Раскольникова»; «Вторая встреча Раскольникова с Порфирием Петровичем»; «Монолог Катерины Ивановны после помешательства»; «Монолог Свидригайлова о Дуне»; «Диалог Раскольникова с Пульхерией Александровной перед явкой с повинной»; «Разговор Раскольникова с Ильёй Петровичем о смерти Свидригайлова перед признанием в совершённом убийстве».

Анализ составляющих ситуаций можно проводить следующим образом:

«Второй сон Раскольникова» (стр. 213):

– персонажи: Раскольников, Алёна Ивановна (старуха-процентщица)

– место действия: квартира Алёны Ивановны

– время действия: поздний вечер, сумерки, полная луна, которая «светлела всё ярче и ярче»

– поступки, действия персонажей: [Раскольников] пошёл; подумал и вошел; тихонько, на цыпочках прошел в гостиную; стоял и ждал, долго ждал; разглядел как будто висящий на стене салоп; подошел потихоньку и догадался, что за салопом как будто кто-то прячется; осторожно отвел рукою салоп и увидал; постоял над старухой, тихонько высвободил из петли топор и ударил старуху по темени, раз и другой; испугался, нагнулся ближе и стал старуху разглядывать; пригнулся совсем к полу и заглянул старухой снизу в лицо, заглянул и помертвел; изо всей силы начал бить старуху по голове; бросился бежать; хотел вскрикнуть и, – проснулся; [Алёна Ивановна] на стуле в уголку сидит, вся скрючившись и наклонив голову; не шевельнулась от ударов; ниже нагнула голову; сидела и смеялась, заливалась тихим, неслышным смехом, из всех сил крепясь, чтоб Раскольников её не услышал; колыхалась от хохота.

4.2. Выявление словоформ, часто связанных с лексемами, входящими в ядро и в центр ТСП ‘смех’.

4.2.1. В тексте романа Раскольников часто смеётся не по причине радости или веселья, его смех скорее всего связан с проявлением каких-либо негативных эмоций. В сочетании со смехом в романе обнаруживаются такие слова, как язвительно, ядовито, едко, злобно, горько, холодно и др.: – Соне помадки ведь тоже нужно, – продолжал он, шагая по улице, и язвительно усмехнулся (стр. 25); Он точно цеплялся за всё и холодно усмехнулся, подумав это, потому что уж наверно решил про контору и твердо знал, что сейчас всё кончится (стр. 136); – Всё исполнишь? – спросил он, ядовито усмехаясь (стр. 179); – Не воровать и не убивать, не беспокойся, не за этим, – усмехнулся он едко (стр. 318); Раскольников злобно усмехнулся. – Ведь это не только смешно, это даже уж бесстыдно. Ну будь я даже виновен (чего я вовсе не говорю), ну с какой стати мне к вам являться с повинною, когда сами вы уж говорите, что я сяду к вам туда на покой? (стр. 350); Раскольников горько усмехнулся. – Я не веровал, а сейчас вместе с матерью, обнявшись, плакали; я не верую, а её просил за себя молиться (стр. 399).

4.2.2. Достоевский в описании смеха, в основном Раскольникова часто использует слово вдруг (отметим вообще очень высокую частоту употребления этого слова в тексте романа): Он даже усмехнулся на себя, как вдруг другая тревожная мысль ударила ему в голову (стр. 63); Но когда он ступил на К-й бульвар, где третьего дня повстречался с тою девочкой, смех его вдруг прошёл (стр. 86); После внезапного, припадочного взрыва смеха Раскольников стал вдруг задумчив и грустен (стр. 126); – Так, ничего, одну штуку вспомнил, – отвечал он и вдруг засмеялся (стр. 176); – Не знаю... я ещё не решил – возьму или не возьму эти деньги, – промолвил он, опять как бы в раздумье, и вдруг, опомнившись, быстро и коротко усмехнулся. – Эх, какую я глупость сейчас сморозил, а? (стр. 317); – О, не беспокойтесь, пожалуйста, – вскричал Раскольников и вдруг захохотал, – пожалуйста, не беспокойтесь! (стр. 264); Раскольников протиснулся сквозь толпу, несколько минут смотрел на пьяного и вдруг коротко и отрывисто захохотал (стр. 405).

4.2.3. Отличительная характеристика смеха Раскольникова отражается в соотнесённости данного состояния с другими эмоциями, а также с определёнными материальными объектами. Приведём некоторые примеры:

– смех и страх

После убийства старухи-процентщицы и Лизаветы: Ему вдруг опять захотелось бросить всё и уйти. Но это было только мгновение; уходить было поздно. Он даже усмехнулся на себя, как вдруг другая тревожная мысль ударила ему в голову. Ему вдруг почудилось, что старуха, пожалуй, ещё жива и ещё может очнуться (стр. 63).

Когда дворник передал Раскольникову повестку из конторы, тот подумал, что полиция узнала о его преступлении: Он было бросился на колени молиться, но даже сам рассмеялся, – не над молитвой, а над собой. Он поспешно стал одеваться. «Пропаду так пропаду, всё равно! Носок надеть! – вздумалось вдруг ему, – ещё больше затрётся в пыли, и следы пропадут». Но только что он надел, тотчас же и сдернул его с отвращением и ужасом. Сдернул, но, сообразив, что другого нет, взял и надел опять – и опять рассмеялся (стр. 74) «Всё это условно, всё относительно, всё это одни только формы, – подумал он мельком, одним только краешком мысли, а сам дрожа всем телом, – ведь вот надел же! Ведь кончил же тем, что надел!» Смех, впрочем, тотчас же сменился отчаянием. «Нет, не по силам...» подумалось ему. Ноги его дрожали. «От страху», – пробормотал он про себя (стр. 74).

Страх и волнение Раскольникова во время первой встречи с Порфирием Петровичем, когда Раскольников решил, что Порфирий Петрович знает всё о его закладках: – Как это вы так заметливы?.. – неловко усмехнулся было Раскольников, особенно стараясь смотреть ему прямо в глаза; но не смог утерпеть и вдруг прибавил: – Я потому так заметил сейчас, что, вероятно, очень много было закладчиков... так что вам трудно было бы их всех помнить... А вы, напротив, так отчетливо всех их помните, и... и... (стр. 194)

Во время второй встречи с Порфирием Петровичем Раскольников боялся, что тот узнал о совершённом им убийстве: – О, не беспокойтесь, пожалуйста, – вскричал Раскольников и вдруг захохотал, – пожалуйста, не беспокойтесь! Порфирий остановился против него, подождал и вдруг сам захохотал, вслед за ним. Раскольников встал с дивана, вдруг резко прекратив свой, совершенно припадочный, смех. – Порфирий Петрович! – проговорил он громко и отчетливо, хотя едва стоял на дрожавших ногах, – я, наконец, вижу ясно, что вы положительно подозреваете меня в убийстве этой старухи и её сестры Лизаветы (стр. 264).

В романе также встречаются ситуации, когда Раскольников усмехается над страхом другого персонажа романа, т. е. смех Раскольникова сопровождает страх другого: – Слава богу! А как мы боялись именно этого, я и Софья Семеновна! Стало быть, ты в жизнь ещё веруешь: слава богу, слава богу! Раскольников горько усмехнулся. – Я не веровал, а сейчас вместе с матерью, обнявшись, плакали; я не верую, а её просил за себя молиться. Это бог знает как делается, Дунечка, и я ничего в этом не понимаю (стр. 399); Радостный крик вырвался из её груди. Но, взглянув пристально в его лицо, она вдруг побледнела. – Ну да! – сказал, усмехаясь, Раскольников, – я за твоими крестами, Соня. Сама же ты меня на перекресток посылала; что ж теперь, как дошло до дела, и струсила? (стр. 403)

смех и гнев

Во время встречи с Лужиным: Эта последняя претензия до того была в характере Петра Петровича, что Раскольников, бледневший от гнева и от усилий сдержать его, вдруг не выдержал и – расхохотался (стр. 233–234). Во время встречи с «Свидригайловым»: – Эй вы, Свидригайлов! Вам чего тут надо? – крикнул он, сжимая кулаки и смеясь своими запенившимися от злобы губами (стр. 40).

смех и грусть

Во время встречи с Замётовым, когда Раскольников вспомнил о совершённом им преступлении и едва не сознался в нём: Оба замолчали. После внезапного, припадочного взрыва смеха Раскольников стал вдруг задумчив и грустен. Он облокотился на стол и подпер рукой голову. Казалось, он совершенно забыл про Замётова. Молчание длилось довольно долго (стр. 126). Во время второй встречи с Порфирием Петровичем Раскольников в какой-то степени уже сознаётся в преступлении: Раскольников грустно замолчал и поник головой; он долго думал и наконец опять усмехнулся, но улыбка его была уже кроткая и грустная(стр. 350)

– смех и топор

Топор в романе символизирует само убийство, совершаемую Раскольниковым «казнь». Вместе с тем, это слово встречается в одном контексте со словоформами ТСП ‘смех’: Он бросился стремглав на топор (это был топор) и вытащил его из-под лавки, где он лежал между двумя поленами; тут же, не выходя, прикрепил его к петле, обе руки засунул в карманы и вышел из дворницкой; никто не заметил! «Не рассудок, так бес!» – подумал он, странно усмехаясь. Этот случай ободрил его чрезвычайно (стр. 59–60). Раскольников вспоминает о своём преступлении, когда он стоял за дверью с топором: И в один миг припомнилось ему до чрезвычайной ясности ощущения одно недавнее мгновение, когда он стоял за дверью, с топором, топор прыгал, они за дверью ругались и ломились, а ему вдруг захотелось закричать им, ругаться с ними, высунуть им язык, дразнить их, смеяться, хохотать, хохотать, хохотать! (стр. 126)

Можно заключить, что смех в романе «Преступление и наказание» в подавляющем большинстве случав является реакцией Раскольникова на страх, эти семантические поля часто пересекаются друг с другом, что наглядно показывает представленный материал. Полагаем, что обозначенный в статье метод реконструкции текстового семантического поля, а также графического отображения полученных результатов позволяет найти новые возможности для интерпретации содержания романа Ф.М. Достоевского.

Библиография
1. Словарь языка Достоевского: Идиоглоссарий. Т. V (По–С) / под ред. Ю.Н. Караулова; науч. ред. И.В. Ружицкий. – М.: Азбуковник, 2021. – 1207 с.
2. Ружицкий И. В. «Страх» и «смех» Ф.М. Достоевского // Неофилология. 2021. Т. 7. № 27. С. 483–494.
3. Караулов Ю. Н., Ружицкий И. В. От словаря языка писателя к познанию его мира: о некоторых базовых концептах в творчестве Ф.М. Достоевского // Вопросы когнитивной лингвистики. – Тамбов: Ин-т языкознания РАН; Тамб. гос. ун-т имени Г.Р. Державина, 2015. С. 16–22.
4. Караулов Ю. Н., Гинзбург Е. Л. Язык и мысль Достоевского в словарном отображении // Словарь языка Достоевского. Лексический строй идиолекта. Вып. 1. Предисловие. – М.: Азбуковник, 2001. С. IX–LXIV.
5. Кожевникова Н. А. Сквозные слова в романе Ф.М. Достоевского «Преступление и наказание» // Слово Достоевского: Сб. ст. – М.: Азбуковник, 2001. С. 146–171.
6. Батурина Е. Н. Роль ключевых слов в семантической структуре художественного текста (на материале текста романа «Преступление и наказание Ф. М. Достоевского»): автореферат дис. … кандидата филологических наук: 10.02.01 / Дальневост. гос. ун-т. – Владивосток, 2005. – 22 с.
7. Жеребило Т. В. Словарь лингвистических терминов. – Назрань: ООО «Пилигрим», 2010. – 486 с.
8. Караулов Ю. Н., Сорокин Ю. А., Тарасов Е. Ф., Уфимцева Н. В., Черкасова Г. А. Русский ассоциативный словарь: В 2-х т. – М.: ООО «Изд-во Астрель» ООО «Изд-во АСТ», 2002. – 781 с.
9. Тихонов А. Н. Словообразовательный словарь русского языка: В 2-х т. – М.: Рус. яз., 1985. – 856 с.
10. Даль Вл. Толковый словарь живаго великорусскаго языка: В 4-х т. – СПб; Москва, 1994. – 2800 с.
11. Толковый словарь русского языка / под ред. проф. Д. Н. Ушакова. – М.: “Аделант”, 2013. – 800 с.
12. Ожегов С. И., Шведова Н. Ю. Толковый словарь русского языка. – М.: Азъ, 1994. – 907 с.
13. Ефремова Т. Ф. Новый словарь русского языка. Толково-словообразовательный. – М.: Русский язык, 2000. – 1084 с.
14. Дмитриев Д. В. Толковый словарь русского языка. – М.: Астрель: АСТ, 2003. – 989 с.
15. Словарь русского языка: В 4-х т. / под ред. А. П. Евгеньевой. – М.: Рус. яз., 1983. – 750 с.
16. Словарь современного русского литературного языка: В 17 т. / под ред. В. И. Чернышёва. – Москва; Ленинград: Изд-во Академии Наук СССР, 1950–1965. – 26749 с.
17. Русский идеографический словарь: Мир человека и человек в окружающем его мире / отв. ред. Н. Ю. Шведова. – М.: Азбуковник, 2011. – 1032 с.
18. Морковкин В. В. Лексическая основа русского языка: Комплексный учебный словарь. – М.: Русский язык, 1984. – 1168 с.
19. Русский семантический словарь / под общ. ред. Н. Ю. Шведовой. – М.: Азбуковник, 1998. – 807 с.
20. Новый объяснительный словарь синонимов русского языка / под общ. рук. акад. Ю. Д. Апресяна. – М.: Школа «Языки славянской культуры», 2003. – 1488 с.
21. Словарь синонимов: Справочное пособие / под ред. А. П. Евгеньевой. – Л.: Наука, Ленинградское отделение, 1976. – 648 с.
22. Словарь синонимов русского языка / под ред. Л. Г. Бабенко. – М.: Астрель, АСТ, 2011. – 784 с.
23. Бабенко Л. Г. Словарь-тезаурус синонимов русского языка. – М.: Изд-во: «АСТ-Пресс», 2008. – 508 с.
24. Большой толковый словарь русских глаголов / под общ. ред. Л. Г. Бабенко. – М.: АСТ-ПРЕСС, 2007. – 573 с.
25. Абрамов Н. Словарь русских синонимов и сходных по смыслу выражений. – М.: Русские словари, 1994. – 502 с.
26. Достоевский Ф. М. Преступление и наказание // Достоевский Ф. М. Полное собрание сочинений в 30-ти томах. Т. 6. – Ленинград: Наука, 1973. – 423 с.
References
1. Slovar' yazyka Dostoevskogo: Idioglossarii. T. V (Po–S) / pod red. Yu.N. Karaulova; nauch. red. I.V. Ruzhitskii. – M.: Azbukovnik, 2021. – 1207 s.
2. Ruzhitskii I. V. «Strakh» i «smekh» F.M. Dostoevskogo // Neofilologiya. 2021. T. 7. № 27. S. 483–494.
3. Karaulov Yu. N., Ruzhitskii I. V. Ot slovarya yazyka pisatelya k poznaniyu ego mira: o nekotorykh bazovykh kontseptakh v tvorchestve F.M. Dostoevskogo // Voprosy kognitivnoi lingvistiki. – Tambov: In-t yazykoznaniya RAN; Tamb. gos. un-t imeni G.R. Derzhavina, 2015. S. 16–22.
4. Karaulov Yu. N., Ginzburg E. L. Yazyk i mysl' Dostoevskogo v slovarnom otobrazhenii // Slovar' yazyka Dostoevskogo. Leksicheskii stroi idiolekta. Vyp. 1. Predislovie. – M.: Azbukovnik, 2001. S. IX–LXIV.
5. Kozhevnikova N. A. Skvoznye slova v romane F.M. Dostoevskogo «Prestuplenie i nakazanie» // Slovo Dostoevskogo: Sb. st. – M.: Azbukovnik, 2001. S. 146–171.
6. Baturina E. N. Rol' klyuchevykh slov v semanticheskoi strukture khudozhestvennogo teksta (na materiale teksta romana «Prestuplenie i nakazanie F. M. Dostoevskogo»): avtoreferat dis. … kandidata filologicheskikh nauk: 10.02.01 / Dal'nevost. gos. un-t. – Vladivostok, 2005. – 22 s.
7. Zherebilo T. V. Slovar' lingvisticheskikh terminov. – Nazran': OOO «Piligrim», 2010. – 486 s.
8. Karaulov Yu. N., Sorokin Yu. A., Tarasov E. F., Ufimtseva N. V., Cherkasova G. A. Russkii assotsiativnyi slovar': V 2-kh t. – M.: OOO «Izd-vo Astrel'» OOO «Izd-vo AST», 2002. – 781 s.
9. Tikhonov A. N. Slovoobrazovatel'nyi slovar' russkogo yazyka: V 2-kh t. – M.: Rus. yaz., 1985. – 856 s.
10. Dal' Vl. Tolkovyi slovar' zhivago velikorusskago yazyka: V 4-kh t. – SPb; Moskva, 1994. – 2800 s.
11. Tolkovyi slovar' russkogo yazyka / pod red. prof. D. N. Ushakova. – M.: “Adelant”, 2013. – 800 s.
12. Ozhegov S. I., Shvedova N. Yu. Tolkovyi slovar' russkogo yazyka. – M.: Az'', 1994. – 907 s.
13. Efremova T. F. Novyi slovar' russkogo yazyka. Tolkovo-slovoobrazovatel'nyi. – M.: Russkii yazyk, 2000. – 1084 s.
14. Dmitriev D. V. Tolkovyi slovar' russkogo yazyka. – M.: Astrel': AST, 2003. – 989 s.
15. Slovar' russkogo yazyka: V 4-kh t. / pod red. A. P. Evgen'evoi. – M.: Rus. yaz., 1983. – 750 s.
16. Slovar' sovremennogo russkogo literaturnogo yazyka: V 17 t. / pod red. V. I. Chernysheva. – Moskva; Leningrad: Izd-vo Akademii Nauk SSSR, 1950–1965. – 26749 s.
17. Russkii ideograficheskii slovar': Mir cheloveka i chelovek v okruzhayushchem ego mire / otv. red. N. Yu. Shvedova. – M.: Azbukovnik, 2011. – 1032 s.
18. Morkovkin V. V. Leksicheskaya osnova russkogo yazyka: Kompleksnyi uchebnyi slovar'. – M.: Russkii yazyk, 1984. – 1168 s.
19. Russkii semanticheskii slovar' / pod obshch. red. N. Yu. Shvedovoi. – M.: Azbukovnik, 1998. – 807 s.
20. Novyi ob''yasnitel'nyi slovar' sinonimov russkogo yazyka / pod obshch. ruk. akad. Yu. D. Apresyana. – M.: Shkola «Yazyki slavyanskoi kul'tury», 2003. – 1488 s.
21. Slovar' sinonimov: Spravochnoe posobie / pod red. A. P. Evgen'evoi. – L.: Nauka, Leningradskoe otdelenie, 1976. – 648 s.
22. Slovar' sinonimov russkogo yazyka / pod red. L. G. Babenko. – M.: Astrel', AST, 2011. – 784 s.
23. Babenko L. G. Slovar'-tezaurus sinonimov russkogo yazyka. – M.: Izd-vo: «AST-Press», 2008. – 508 s.
24. Bol'shoi tolkovyi slovar' russkikh glagolov / pod obshch. red. L. G. Babenko. – M.: AST-PRESS, 2007. – 573 s.
25. Abramov N. Slovar' russkikh sinonimov i skhodnykh po smyslu vyrazhenii. – M.: Russkie slovari, 1994. – 502 s.
26. Dostoevskii F. M. Prestuplenie i nakazanie // Dostoevskii F. M. Polnoe sobranie sochinenii v 30-ti tomakh. T. 6. – Leningrad: Nauka, 1973. – 423 s.

Результаты процедуры рецензирования статьи

В связи с политикой двойного слепого рецензирования личность рецензента не раскрывается.
Со списком рецензентов издательства можно ознакомиться здесь.

В статье «Когда и почему смеется Раскольников» выявляется состав текстового семантического поля ‘смех’ в романе Ф.М. Достоевского «Преступление и наказание». Основными понятиями данного исследования являются «семантическое поле», «текстовое семантическое поле», «ассоциативное поле», «текстовое ассоциативное поле», «языковая картина мира». В качестве материала исследования автор также использует данные Русского ассоциативного словаря, словообразовательного словаря, традиционных толковых словарей русского языка, и другие лексикографические источники. Для выявления состава текстового семантического поля ‘смех’ в романе Ф.М. Достоевского «Преступление и наказание» автор предпринимает следующие шаги: 1) определяет состав семантического поля ‘смех’ в русской языковой картине мира; 2) выбирает среди выявленных на предыдущем этапе словоформ те, которые встречаются в тексте романа; 3) иллюстрирует распределение данных словоформ в тексте романа с помощью графика; 4) предлагает возможные интерпретации полученного графика. На первом этапе отмечается, что поле – ‘смех’ представлено двумя лексико-семантическими вариантами, в ядро и центр поля ‘смех’ входит сама лексема смех, а также однокоренные слова и их ближайшие синонимы и антонимы. На втором этапе автор приходит к выводу, что самые частотные словоформы, одновременно входящие в ядро и в центр текстового семантического поля ‘смех’ и встречающиеся в тексте романа, следующие: серьёзно – 37, смех – 24, улыбкой – 21, усмехнулся – 20, улыбка – 20, слезы – 19, засмеялся – 18, улыбнулся – 14, слёз –13, усмешкой – 11, смешно – 11, захохотал – 11, весело – 11, улыбку – 10, смеяться – 10 и др. На третьем этапе автор выстраивает график с помощью компьютерной программы Distributio, данный график иллюстрирует полученные данные. На четвертом этапе к возможностям интерпретации полученного графика автор относит: 1) выявление ситуаций в романе, более всего насыщенных словоформами, входящими в ядро и в центр семантического поля ‘смех’; 2) выявление словоформ, часто связанных с лексемами, входящими в ядро и в центр текстового семантического поля ‘смех’. Здесь автор заявляет, что отличительная характеристика смеха Раскольникова отражается в соотнесённости данного состояния с другими эмоциями, а также с определёнными материальными объектами, например, смех и страх, смех и гнев, смех и грусть, смех и топор. В результате автор приходит к выводу, что смех в романе Ф.М. Достоевского «Преступление и наказание» в подавляющем большинстве случав является реакцией Раскольникова на страх, эти семантические поля часто пересекаются друг с другом. Автор полагает, что обозначенный в статье метод реконструкции текстового семантического поля, а также графического отображения полученных результатов позволяет найти новые возможности для интерпретации содержания романа Ф.М. Достоевского. Полученные автором выводы обоснованы, аргументированы, не вызывают сомнений и составляют научную новизну. Предмет исследования хорошо прослеживается. Работа соответствует научному стилю и жанру научной статьи. Содержание релевантно теме, указанной в названии, и будет интересно широкому кругу читателей. Работа характеризуется логичностью и структурированностью. Библиографический список обширный, состоит из 26 наименований, включает в себя теоретическую базу, а также материал исследования, оформлен в соответствии с предъявляемыми требованиями. Качество представления результатов исследования на высоком уровне, единственное замечание – исправить написание Раскольникова в названии статьи. На основе всего вышесказанного рекомендую статью «Когда и почему смеется Раскольников» к публикации в журнале «Litera».