Образ богини на троне в боспорской коропластике архаического и классического периодов (VI - IV вв. до н.э.): иконография и сакральный смысл

Быковская Александра Викторовна аспирант, кафедра истории древнего мира, Московский Государственный Университет им. М.В. Ломоносова 119192, Россия, г. Москва, Ломоносовский проспект, 27, корпус 4 Bykovskaya Aleksandra Viktorovna Postgraduate student, the department of Ancient History, M. V. Lomonosov Moscow State University 119192, Russia, g. Moscow, Lomonosovskii prospekt, 27, korpus 4 a_bykovskaya@mail.ru Другие публикации этого автора

Среди образов, встречающихся в коропластике Боспора, иконографический тип богини на троне выделяется особой значимостью. Композиционная схема с женской фигуркой, восседающей на троне в иератической позе, практически непрерывно тиражировалась боспорскими коропластами в разных вариациях, а в отдельные временные отрезки пользовалась беспрецедентной популярностью, отражая тем самым специфические процессы, происходившие в частных религиозных культах. Семантика образа складывается из представлений о могуществе и верховной власти божества. Кроме того, «сидение» бога было связано с организацией обряда, «церемонией сидения» божества, к которому направляется ритуальное шествие» ^{[13, с. 210]}.

Задача настоящего исследования – рассмотреть происхождение иконографии и особенности, характерные для коропластики европейской части Боспора архаического и классического периодов на примере терракот из коллекции Восточно-Крымского историко-культурного музея-заповедника (далее – ВКИКМЗ). Особое внимание уделяется семантическому анализу терракот, предпринимаются попытки реконструкции соответствующих сакральных верований.

Истоки иконографии

При исследовании вопроса происхождения иконографии большое значение придается уникальному артефакту из поздних слоев неолитического поселения Чатал-Хююк южной Анатолии. Это статуэтка из обожженной глины 6 тыс. до н.э., изображающая полную женщину с гипертрофированно женственными формами, большим животом с обозначенным пупком, восседающую на массивном подобии трона без спинки. Ее поддерживают два леопарда, симметрично стоящие по бокам. Руки изображенная держит на холках зверей, словно демонстрируя свою власть над дикими животными. На плечах женщины – кончики длинных хвостов леопардов, между лодыжек – округлый предмет, что трактуется как изображение акта деторождения ^{[20, p. 183, fig. 52]}; ^{[25, p. 13-16, fig. 4, 5]}. Статуэтка найдена в корзине с зерном, голова женского персонажа утрачена. В целом из Чатал-Хююка происходит много фигурок (от аниконических до натуралистичных, зооморфных, антропоморфных, среди которых фигурки тучных женщин в разных позах – стоящих, сидящих на земле, в некоторых случая с дикими животными), однако иконография описанной статуэтки уникальна ^{[20, p. 178-203]}; ^[22].

Согласно позиции Джеймса Меллаарта, первого исследователя Чатал-Хююка, женские фигурки, в совокупности с рельефами и росписями стен помещений, являются свидетельствами развитого культа верховного женского божества, дающего жизнь и приносящего смерть, покровительницы сельского хозяйства и ткачества. Мужские фигурки (а также букрании и бычьи рога) указывают на наличие культа второстепенного бога-консорта, подчиненного богине. Статуэтка сидящего женского персонажа с леопардами цитировалась как наиболее убедительное доказательство данной концепции, а также как ранний пример изображения богини в ипостаси Владычицы зверей. Размещая фигурку в корзине с зерном, почитатель совершал обряд симпатической магии, чтобы обеспечить хороший урожай посевов. Гипотеза Меллаарта нашла поддержку среди исследователей, статуэтка богини с леопардами рассматривалась как прототип, послуживший моделью для последующих сакральных памятников, изображавших богиню на троне ^{[25, p. 15-16]}.

Заслуживают внимания и результаты исследований, проведенных под руководством Меллаарта на поселении Хаджилар юго-запада Анатолии. В составе находок – статуэтки 6 тыс. до н.э., более поздние по сравнению с памятниками Чатал-Хююка. В основной массе это женские фигурки, за рамки повседневных сюжетов выходит композиция двух статуэток ^{[21, fig. 228, 229]}. Первая изображает тучную женщину, сидящую, как на троне, на спине леопарда. В руках персонажа некое животное с длинным хвостом. В композиции второй статуэтки – сидящая полная женщина, с поддерживающими грудь руками, «трон» которой не сохранился. Убедительной представляется реконструкция, согласно которой женский персонаж сидит на спинах симметрично стоящих леопардов (от них остались изображения хвостов, кончики которых закинуты на плечи женщины, как в фигурке из Чатал-Хююка). В описанных женских персонажах Меллаарт видел богиню в ипостаси Владычицы зверей.

Критики концепции Великой Богини подвергают сомнению тот факт, что женские фигурки Чатал-Хююка и Хаджилара изображают богиню. Так, фигурки трактуются не как образ сакрального персонажа, а как демонстрация идеализированного тела, воплощение представлений о достатке, изобилии, долгожительстве и зрелости, также о высоком статусе изображенных лиц ^[22]. Ряд исследователей, не оспаривая концепцию верховного женского божества, считают, что материал неолитических поселений Анатолии демонстрирует начальную стадию формирования культа ^{[23, p. 27-40]}.

Традиция изготовления женских фигурок (из глины или камня) зафиксирована во многих последующих неолитических и энеолитических культурах Балканского полуострова, островов Эгеиды, в мелкой пластике Ближнего Востока ^{[17, p. 7, pl. 2E]}; ^{[11, с. 112-117]}; ^{[2, рис. 7.14, 7.94, 8]}, в минойско-микенской культуре ^{[17, p. 9, 14, pl. 4A]}. Композиция богини на троне встречается значительно реже, чем изображения женских фигурок, стоящих или сидящих на земле. Эта тенденция будет характерна и для античной иконографии терракот в целом, однако боспорская коропластика в этом отношении является исключением из общих правил.

Боспорские терракоты VI – начала V в. до н.э.

С середины VI в. до н.э. в восточно-греческих центрах появляется и далее распространяется по всей эллинской ойкумене новый тип иконографии глиняных статуэток: прямо восседающая в кресле женская фигура в торжественной позе, в длинном одеянии, со стефаной или полосом на голове, с руками, обычно расположенными на коленях ^{[17, p. 30, 32, 34, 36, pl. 13A, 13B]}; ^{[5, с. 27]}. Исследователи считают, что образ был скопирован с произведений монументальной пластики ^{[17, p. 34]}. В частности, образцами могли служить статуи Бранхидов, созданные в Милете в середине VI в. до н.э. под влиянием восточных канонов изображения правителей и божеств, египетских и ассиро-вавилонских ^{[15, p. 175, 240]}; ^{[5, с. 27]}; ^{[6, с. 120-129]}. Характерные для архаических статуй цельность, монолитность формы, мягкость и плавность линий, присутствовали и в терракотах. Предполагается, что впервые рассматриваемая композиция была применена для произведений коропластики в одном из южно-ионийских центров (Самосе, Милете или другом соседнем) ^{[17, p. 30]}. Ранее местом производства значительной части таких терракот считался Родос ^{[5, с. 26-44]}; ^{[7, табл. 35.2, 35.4]}, однако этому противоречат данные анализа глины подобных статуэток, указывающие на ее милетское происхождение ^{[18, p. 673]}; ^{[4, с. 60]}.

Одна из терракот коллекции ВКИКМЗ рассматриваемого архаического типа (КТ-816) (рис.1) представляет богиню на кубовидном троне с небольшой спинкой (голова и тыльная часть отсутствуют). Одежда не выделена, рельефно обозначены только контуры спускающегося на плечи покрывала, очертания рук, симметрично лежащих на коленях. Статуэтка полая (высота 0,07 м), двусторонняя, склеена из нескольких фрагментов, в нижней части загипсована. Глина светло-коричневая с мелкими включениями, малоазийское производство. Принадлежит к распространенному иконографическому типу второй половины VI – начала V в. до н.э. Аналогии найдены как на территории Боспора, в том числе из Киммерика ^{[7, табл. 27.2]}, из Тиритаки ^{[7, табл. 35.4]}; ^{[3, с. 22]}, Фанагории, с остатками красной и черной краски ^{[5, табл. I.2]}, так и в малоазийских центрах и на Родосе ^{[27, табл. 43,2]}. На сохранных образцах на голове богини стефана. Публикуемая терракота КТ-816 из довоенных поступлений, место находки не известно. По всей вероятности, является изображением божества. Похожая фигурка из Тиритаки была найдена возле очага архаического дома вместе с четырьмя терракотами разных композиций и стилей (всего 3 фигурки богини на троне, фрагмент большой протомы и стоящая женская фигурка). Аналогичный образец из Киммерика происходит из слоя большого дома VI–V вв. до н.э., (там же обнаружена статуэтка сидящей богини отличающейся иконографии и два фрагмента женских фигурок).

Рис. 1. Терракота богини на троне, VI-V вв. до н.э. ГБУ РК «Восточно-Крымский ИКМЗ». КТ-816.

В целом количество найденных на территории Боспора архаических терракот невелико, однако уже на данном этапе наблюдается преобладание двух иконографических типов: сидящей богини и одностороннего изображения верхней части женского персонажа (протомы) ^{[5, с. 26-27]}. Фигурки богини на троне часто встречаются не только в культурных слоях, но и в некрополях. В основном изделия импортные, реже – из местной глины, по-видимому, изготовленные в привозных формах мастерами-переселенцами ^{[5, с. 26-27, 43]}. Например, в керамической мастерской конца 6-начала 5 в. до н.э. на горе Митридат среди фрагментов терракот присутствовали и обломки статуэтки сидящей богини, также в указанном районе были найдены женские фигурки на троне из такой же глины с восточно-греческой иконографией ^[9]; ^{[8, табл. 58, 1,2, 6]}. Находки показывают, что в рассматриваемом периоде местные коропласты копируют образцы других греческих центров, античных статуэток с уникальной для региона иконографией не выявлено.

Такая популярность образа богини на троне является отличительной особенностью коропластики Боспора, что указывает на важную роль женских божеств, обладающих высоким статусом и могуществом, в религиозной жизни местных греков. Зафиксированные вариации композиционной схемы различаются в деталях: головных уборах и (полос или стефана), формой трона, одеянием, пропорциями и чертами лица. В массе статуэток, сделанных по восточно-греческим образцам, встречаются и экземпляры с аттической иконографией. Например, одна из статуэток в комплексе архаического дома в Тиритаке ^{[7, табл. 35.3]}; ^{[3, с. 22]} – богиня на троне с горизонтальными выступами («крылышками»), в стефане с наброшенным на голову покрывалом, босые ноги на скамеечке аттического производства. Подобные статуэтки найдены и при раскопках раннего Пантикапея ^{[4, рис. 1.2, 1.9]}. Рассматриваемая иконография происходит из Афин и датируется 520-450 вв. до н.э., фигурки пользовались популярностью в Аттике и экспортировались в другие греческие центры. Прототипом могла служить культовая деревянная статуя (ксоан) Афины (на некоторых терракотах красками нарисована эгида). Вместе с тем, фигурки приносились в дар и другим богиням – из Афин происходит подобная архаическая статуэтка с посвящением Гекате ^{[17, p. 72, pl. 29]}.

Боспорские архаические статуэтки богини на троне в отечественной историографии традиционно связывались с земледельческим культом Деметры (стоящие фигурки – с Корой) и трактовались как изображения богини ^{[5, с. 29]}. Вместе с тем, статуэтки могли представлять не только Деметру и Кору, но и другие женские божества (в том числе Афродиту, Артемиду, Кибелу, Гекату), почитавшиеся на территории Боспора на ранних этапах существования поселений. Однозначная идентификация осложняется отсутствием специфических атрибутов у большинства боспорских архаических фигурок.

Некоторые исследователи указывают на то, что использование одинаковых изображений в культах разных богинь, вероятно, отражают слабую дифференциацию функций эллинских богинь ^{[3, с. 24]}. Однако найденные комплексы статуэток с неповторяющейся иконографией, описанные выше, указывают на обратное, если предположить, что отбор фигурок разных типов был намеренным. Тогда можно говорить о присутствии в домашних святилищах микропантеонов богинь, каждая из которых отвечала за соответствующую сферу жизнедеятельности (плодородие пашни, женскую фертильность, защита детей). Вместе с тем, дефицит источников оставляет широкое поле для дальнейшей дискуссии.

Боспорские терракоты V–IV вв. до н.э.

С V в. до н.э. одним из лидирующих центров производства и экспорта терракот становится Аттика, качество исполнения статуэток, в первую очередь богини на троне, существенно улучшается ^{[17, p. 71]}; ^{[5, с. 45]}. Наращивается импорт терракот и на территорию Боспора. Ко второй половине V в. до н.э. среди ввозных статуэток преобладают аттические, параллельно наблюдается бурное развитие местной коропластики ^{[5, с. 46, 54-56]}; ^{[8, с. 9-10]}.

Произведения коропластики V в. до н.э., найденные на Боспоре, исполнены в одном из двух стилей: «строгом» (до 60х годов 5 в. до н.э.) и «свободном» (до конца 5 в. до н.э.) ^{[5, с. 45-46, 52]}; ^{[17, p. 58]}.

Памятники «строгого» стиля «отличаются величавостью поз, суровой серьезностью лица. От архаики остаются … неподвижность или же скованность движения, орнаментальная трактовка деталей, известная плоскостность» ^{[5, с. 46]}. Вместе с тем начинается процесс перехода к более тонкой проработке деталей.

По всей видимости, к «строгому» стилю принадлежала терракота, фрагмент которой хранится в фондах ВКИКМЗ (КТ-1003) (рис. 2). Это обломок двусторонней фигурки богини на троне (высота 0,075 м), одна ранних терракот боспорского производства V в. до н.э. Сохранилась только нижняя часть композиции: ноги и часть кресла. На коленях богини детально исполненный львенок, повернутый влево. Ноги расположены симметрично, близко друг к другу, опираются на скамеечку. Одежда практически не выделена, сбоку обозначены мелкие полоски. Статуэтка была полой, из коричневато-красной глины с темной обмазкой. На тыльной стороне множественные отпечатки пальцев по сырой глине. Точное место находки не известно, из довоенных раскопок. Аналогичная сохранная терракота найдена предположительно в Афинах – богиня со львенком в высокой стефане с локонами, спускающимися на грудь, на троне аттического типа с горизонтальными выступами ^{[28, табл. 50.1]}.

Рис. 2. Фрагмент терракоты богини на троне с львенком, V в. до н.э. ГБУ РК «Восточно-Крымский ИКМЗ». КТ-1003.

Атрибут, представленный в КТ-1003 (львенок), указывает на вероятную идентификацию изображения Кибелы, или Матери богов, которая почиталась на Боспоре как минимум с V в. до н.э. ^[3]. Лев - характерный атрибут греческой Кибелы, а также близкой ей лидийской богини Кубабы, изображался в качестве спутника шумерской Инанны, вавилонской Иштар, неохеттской Кубабы, фригийской Матар. С одной стороны, рассматривался как мощный апотропей, с другой, символизировал власть богини над дикими животными ^{[24, p. 77]}; ^{[23, p. 49, 109-110]}; ^{[16, p. 55-57, 59-60]}. Появление льва как постоянного и характерного атрибута греческой Кибелы может быть связано не только с иконографией восточных богинь, но и с влиянием лидийских традиций, где лев был символом царской семьи ^{[23, p. 131]}. Вместе с тем, в эпоху архаики лев связывался не только с Кибелой, а также с Герой или Гекатой как божеством малоазийского происхождения ^{[3, с. 35, 48]}. Следовательно, фрагмент КТ-1003 может трактоваться также как изображение последних двух богинь.

Следует отметить, что с V в. до н.э. в композицию терракот атрибуты включаются часто. Как правило, плод граната соотносится с Деметрой или Корой, яблоко или цветок – с Афродитой, лук и стрелы – с Артемидой. Изображение животного в качестве атрибута также может указывать на определенное божество: свинья – Деметру, голубь – Афродиту (рассматривается как символ плодородия), лань – Артемиду ^{[17, p. 63]}; ^{[5, с. 46, 48]}. Иногда персонажи изображаются прижимающими атрибут к груди, подобные стоящие фигурки могут быть интерпретированы и как божество, и как адорант, приносящий жертву, а сидящие преимущественно трактуются как изображения божества, принимающего дар ^{[5, с. 46]}; ^[4].

«Свободный» стиль терракот сформировался под влиянием скульптуры школы Фидия с третьей четверти V в. до н.э., для него характерны уход от неподвижности и фронтальности к реалистичной передаче движения, гармоничной композиции, более четкой проработке деталей ^{[5, с. 46]}; ^{[17, p. 58]}.

Изменяется трактовка и типа сидящей богини. Например, боспорская терракота из собрания Эрмитажа, найденная в окрестностях Керчи, в виде богини в хитоне и гиматии, переброшенном через плечо и закрывающем фигуру, с калафом на голове на широком троне с двойными выступами в углах спинки. Правая рука персонажа поднята к груди, складки натянутой ткани подчеркивают едва уловимое движение ног. Терракота местного производства, выполнена в изношенной форме, вероятно, привезенной ^{[5, с. 48]}; ^{[8, табл. 5.1]}; ^{[27, табл. 89, 6]}. Изображение поднятой к груди руки указывает на связь божества с плодородием. В виде двойных выступов изображены пересекающиеся концы каркаса спинки трона (крестообразные) ^{[5, с. 32]}. Рассмотренная терракота характеризуется приземистой формой. С конца V в. до н.э. в античной коропластике появляется тип сидящей на троне фигуры удлиненных пропорций (types sveltes по Блинкенбергу) ^{[17, p. 61, 63]}.

К рубежу V–IV вв. до н.э. набор иконографических схем боспорской коропластики становится разнообразным. Помимо композиции богини на троне используются новые сюжеты (актеры комедии, Эрот отдельно или вместе с Афродитой, танцовщицы, женщины с ребенком и т.д.) ^{[8, с. 8]}. Образы сидящей богини становятся более детализированными и конкретными. Среди них распространяются статуэтки, изображающие Кибелу на троне со львенком на коленях, чашей для приношений в правой руке, тимпаном (символ оргиастических ритуалов) в левой ^{[3, табл. VI, ж; табл. VI, в, табл. XIV, г-е]}. В некоторых терракотах один из атрибутов может отсутствовать. Иконография восходит к статуарному образу Кибелы школы Фидия, созданному в Афинах в последней четверти V в. до н.э. ^{[3, с. 36]}; ^{[7, с. 8]}.

Рассмотрим комплекс предметов из коллекции ВКИКМЗ, найденный в 1963 году на Японском поле на территории современной Керчи во время вспашки трактористом лесхоза: 4 терракоты богини на троне (КТ-1, КТ-380, КТ-381, КТ-382), а также лекиф IV в. до н.э., украшенный сетчатым орнаментом с белыми точками (КМАК-2156) ^{[12, с. 230, табл. CXLIV, 9]}. Статуэтки местного производства, полые, покрыты ангобом, однофасадные, так как передняя часть смоделирована в форме, оборотная плоская, что характерно для боспорских терракот рассматриваемого периода ^{[5, с. 53-54]}, на целых экземплярах сзади прямоугольное отверстие. Все фигурки пережженные (кроме КТ-381), что позволяет трактовать предметы комплекса как выброс бракованной продукции из мастерской коропласта.

Одна из терракот (КТ-1) (рис. 3) изображает женщину на троне с длинной прямой спинкой (высота 0,16 м). На голове полос, высокая прическа, обрамляющая верхнюю часть лица. Черты лица правильные. Богиня одета в длинный подпоясанный хитон с треугольным вырезом, закрепленный маленькими застежками по всей длине плеч. Руки расположены на коленях, ладони развернуты друг к другу, ноги широко расставлены. На боковых поверхностях кресла прочерчены прямоугольники. Глина коричневая, отделана стекой. Фигура неподвижна и скованна, однако склоненная голова и вся поза персонажа выдает спокойную грусть. Терракота может быть идентифицирована как изображение Деметры, оплакивающей Персефону. По ряду стилистических признаков статуэтка близка к «строгому стилю», определенное сходство наблюдается с аттическими фигурками первой половины V в. до н.э. в тяжелых пеплосах с крупными вертикальными складками ^{[27, табл. 72]}; ^{[17, pl. 30C]}. Однако КТ-1 более тонко изготовлена, мелкие складки хитона богини подчеркивают легкость одеяния. Иконография может рассматриваться как реминисценция старого стиля в новом прочтении, имевшая место в аттической коропластике в IV в. до н.э. ^{[5, с. 58]}; ^{[17, p. 58]}. Полных аналогий статуэтке не обнаружено.

Рис. 3. Терракота богини на троне, IV в. до н.э. ГБУ РК «Восточно-Крымский ИКМЗ». КТ-1.

Также в комплексе представлен фрагмент статуэтки сидящей богини иконографии архаического типа (КТ-381) (рис. 4). Сохранилась нижняя часть композиции (высота 0,064 м). Ноги несколько сдвинуты, руки лежат на бедрах, ладони развернуты друг к другу. Глина коричневая, отделана стекой. Аналогии относятся к первой половине V в. до н.э.: в 7 вариантах из Танагры, Локр, Элевсина, Родоса ^{[27, табл. 72.6, 73.5]}, архаический тип сидящей богини (предположительно, Деметры) в пеплосе с напуском из восточного некрополя Фанагории первой четверти V в. до н.э ^{[5, табл. II]}; ^{[3, стр. 31]}. Вместе с тем рассматриваемую терракоту КТ-381 следует датировать IV в. до н.э. Важно отметить, что рядом других исследований также выявлен феномен появления в боспорской коропластике IV-III вв. до н.э. образцов терракот с иконографией архаического типа начала V в. до н.э. В отношении фигурок, входящих в состав погребального инвентаря, подобный архаизм объясняется «консервативной традиционностью погребального культа» ^{[5, с. 59-60]} (интересно, что архаические статуэтки могут соседствовать и со статуэтками «свободного» стиля). Согласно другой версии, терракоты архаического образца изготавливались по формам, изготовленным в результате снятия слепка с прототипа, привезенного из других греческих центров ^{[3, с. 34, 85]}.

Рис. 4. Фрагмент терракоты богини на троне, IV в. до н.э. ГБУ РК «Восточно-Крымский ИКМЗ». КТ-381.

Третья терракота комплекса (КТ-382) (высота 0,135 м) (рис. 5) представляет богиню на троне с частично сохранившимися выступами. Опираясь кистями о колени, сидящая держит в правой руке чашу с плодом, а сжатой в кулак левой рукой – некий предмет, ныне утраченный, который изготавливался и крепился отдельно. Для фиксации атрибута в левой руке имеется небольшое технологическое отверстие. У статуэтки отбиты голова, выступы кресла. Одета в хитон, обозначенный множественными складками, с V-образным вырезом. Пропорции удлиненные (types sveltes), вероятно, моделирована в стертой форме. Глина коричневато-красная, с мелкими включениями. Прямых аналогий не найдено, близки по стилю и иконографии: богиня на троне со львенком боспорского производства из собрания ВКИКМЗ (КТ-32) III в. до н.э., Кибела в полосе с чашей и тимпаном из Ларнаки ^{[28, табл. 174.2]}, Кибела с чашей и львенком (голова и левая рука утеряны) в массивном нагрудном украшении из Галикарнаса ^{[28, табл. 174.7]}, Кибела в стефане с чашей и тимпаном первой половины IV в. до н.э. ^{[26, fig. 585]}.

Рис. 5. Терракота богини на троне, IV в. до н.э. ГБУ РК «Восточно-Крымский ИКМЗ». КТ-382.

Близок к иконографии КТ-382 фрагмент терракоты из рассматриваемого комплекса (КТ-380) (рис. 6), возможно обе статуэтки моделированы в одной форме. Сохранились ноги, опирающиеся на скамеечку, и нижняя часть трона (высота фрагмента 0,08 м). Глина коричневая, отделка стекой.

Рис. 6. Фрагмент терракоты богини на троне, IV в. до н.э. ГБУ РК «Восточно-Крымский ИКМЗ». КТ-380.

По всей видимости, терракоты КТ-382 и КТ-380 представляли Кибелу, тогда в качестве атрибута в левой руке располагался тимпан, что достаточно необычно. Чаще в иконографии Кибелы левая рука, держащая тимпан, изображалась отставленной в сторону ^{[28, табл. 174, 1, 3-5, 175,1,5]}. Известны другие другие терракоты богини на троне местного производства, имеющие, подобно КТ-382, технологическое отверстие на месте утраченного атрибута из левой руки (рука лежит на левом бедре или параллельно). Например, терракота из коллекции ВКИКМЗ (КТ-31), из довоенных раскопок музея, датируемая III-II вв. до н.э. (высота 0,12м) (рис. 7). В правой руке чаша с плодом. Левая рука либо на левом колене, либо рядом на подлокотнике – из-за стертой моделировки возможны разночтения. Отбиты голова, выступы трона, предмет из левой руки. На левом колене отверстие для крепления атрибута. Глина коричневато-красная, с мелкими включениями. Как и предыдущие фигурки, статуэтка полая, оборотная сторона плоская, с прямоугольным отверстием. Выполнена небрежно, нижняя часть деформирована при обжиге, местами небольшие технологические налепы глины (технологический брак). Пропорции удлиненные, как и в КТ-382, однако иконография отличается. Аналогия относится к началу IV в. до н.э., с южного склона горы Митридат, насыпи могильника – богиня в стефане на троне с двойными выступами (атрибут также утрачен) ^{[8, табл. 14.1]}. Еще одна версия иконографии богини на троне с утраченным из левой руки атрибутом найдена в раннеэллинистическом зольнике Мирмекия ^{[3, с. 37, табл. VIа]}. Из зольника происходят фрагменты пяти подобных статуэток.

Рис. 7. Терракота богини на троне с львенком, III-II в. до н.э. ГБУ РК «Восточно-Крымский ИКМЗ». КТ-31.

Описанное повторение композиционной схемы в статуэтках разной иконографии может быть объяснено наличием единого прототипа – местной культовой статуи Кибелы. Возможно, очередной репликой статуи является терракота местного производства уникальной иконографии, найденная в мирмекийском зольнике, - богиня в полосе в кресле с высокой спинкой, украшенной боковыми выступами, держит в левой руке тимпан ^{[7, с. 97, табл. 40,5]}; ^{[3, с. 36, табл. VI, б]}. Следует отметить, что культ Кибелы на территории Пантикапея и Мирмекия засвидетельствован надписями, с высокой долей вероятности на горе Митридат существовал храм богини ^{[5, с. 77]}; ^[3].

По вопросу культового назначения боспорских терракотовых статуэток конца V–IV вв. до н.э. в научной литературе существует разные трактовки. Согласно одной из точек зрения, произведения коропластики (в том числе изображения богини на троне) в Пантикапее и городах европейской части Боспора связаны исключительно с греческими традициями и культурой, а местная специфика заключается в предпочтении отдельных сюжетов ^{[5, с. 56]}. Согласно второй точке зрения композиция с чашей и тимпаном, характерная для греческой Кибелы, на Боспоре могла использоваться для некоего местного божества, с функциями Великой богини ^{[3, с. 87]}.

Следует отметить, что сакральные представления скифов и культур скифского облика IV в. до н.э. в первую очередь нашли отражение в произведениях боспорской торевтики. Так, на бляшках из Чертомлыка, пластинах из Карагодеуашха, Сахновки, ритоне из Мерджан изображена восседающая в длинном одеянии женщина (предположительно, богиня), в отдельных случаях с зеркалом либо ритуальным сосудом в руке и предстоящие перед ней мужские персонажи ^{[1, рис. 1-4, 6]}. Общей характерной чертой и коропластики, и торевтики Боспора IV в. до н.э. является популярность образа сидящей богини, а также некоторые элементы иконографической схемы: крестообразные выступы кресла (ритон из Меджан), детали одежды. На пластине из Сахновки представлено единственное изображение, на котором предмет в руках богини можно трактовать как тимпан, вместе с тем в научной литературе он интерпретируется в качестве зеркала, этот символ более привычен для культур скифского облика ^{[1, рис.4]}.

Таким образом, более убедительной выглядит гипотеза о том, что терракоты V–IV вв. до н.э. характеризуют религиозные представления греческого населения. Использование и адаптация эллинского образа богини на троне в произведениях боспорской торевтики может быть объяснено тождественностью функций богинь местного населения и Кибелы, а также других греческих богинь ^{[14, с. 321]}.

В целом данные коропластики Боспора рассматриваемого периода свидетельствуют об устойчивых экономических и культурных связях с Аттикой, демонстрируют широкое распространение иконографической схемы сидящей богини в разных вариациях (в том числе архаического типа), постепенное увеличение популярности культа Кибелы, почитавшейся наряду с Деметрой. Сохраняется традиция размещения в погребениях фигурок богини на троне ^{[5, с. 59-60]}; ^{[8, табл. 14.1]}. В массовых количествах терракоты обнаруживаются на зольниках – многофункциональных объектах, в той или иной степени использовавшихся как для хозяйственных, так и для сакральных целей (в том числе зольниках Мирмекия, Китея, Пантикапея) ^{[10, с. 454]}. Для фигурок сидящей богини местного производства, как и для общей массы произведений боспорской коропластики, характерны однофасадность, использование изношенных форм для моделировки.