|
DOI: 10.7256/2454-0641.2021.2.35715
Дата направления статьи в редакцию:
15-05-2021
Дата публикации:
06-07-2021
Аннотация:
В данной статье авторы подробно рассматривают значение Центральной Азии в современных условиях, которое существенно возрастает не только в геополитическом, но и в геоэкономическом плане. Кроме того, авторы уделяют внимание общим вызовам безопасности стран Центральной Азии (ЦА), поскольку данный регион требует координации усилий, как ведущих глобальных игроков, так и собственно стран ЦА. Вопросы безопасности, связанные с уязвимостью стран Центральной Азии перед стихийными бедствиями и сложными чрезвычайными ситуациями, которые могут возникать в результате территориальных споров, этнического насилия, незаконного оборота наркотиков, борьбы с терроризмом и экстремизмом, в равной степени доказывают необходимость многостороннего сотрудничества для решения общих проблем. Новизна данного исследования заключается в том, что после распада СССР, повлекшего изменение политической карты мира, новые образовавшиеся центральноазиатские государства обрели государственность на международной арене. Именно в этот сложный период страны ЦА столкнулись с необходимостью выбора собственного пути развития. В некоторой степени Россия и Китай подтвердили свое присутствие в регионе путем создания экономических и военных интеграционных институтов с участием стран Центральной Азии. В связи с этим в данной статье основное внимание уделяется анализу взаимодействия Китая и России в постсоветской Центральной Азии, их роли в обеспечении региональной стабильности и экономического роста. В статье также рассматривается важность изучения роли США и ЕС в ЦА.
Ключевые слова:
Центральная Азия, мировые державы, безопасность, геополитика, энергетическое сотрудничества, торгово-экономическое сотрудничество, конкурентная борьба, Китай, Россия, США
Abstract: This article explores the role of Central Asia in modern conditions, which significantly increases in geopolitical and geoeconomic aspect. Attention is given to the general security challenges of Central Asian countries, as this region requires the coordination of efforts of the leading global actors, as well as Central Asian countries themselves. Security issues associated with vulnerability of Central Asian countries to natural disasters and emergency situations that may occur as a result of territorial disputes, ethnic violence, drug trafficking, and terrorism prevention, fight against extremism underline the need for multilateral cooperation aimed at solution of general problems. The novelty of this research lies in the fact that after the dissolution of the Soviet Union, which changed the world political map, the newly formed Central Asian countries gave acquired statehood on the international arena. Namely during this difficult period, the Central Asian countries were forced to choose their own development path. Russia and China, to certain extent, have confirmed their presence in the region by creating the economic and military integration institutions with participation of Central Asian countries. Therefore, the emphasis is placed on the analysis of interaction between China and Russia in the post-Soviet Central Asia, their role in ensuring regional stability and economic growth. The article also examines the importance of studying the role of the United States and the European Union in Central Asia.
Keywords: Central Asia, world powers, security, geopolitics, energy cooperation, trade and economic cooperation, competitive fight, China, Russia, USA
После распада СССР ожидалось, что богатый природными ресурсами регион Центральной Азии, наконец, станет независимым и получит выгоду от процесса региональной интеграции [3]. Была надежда на региональную интеграцию, которая объединит народы Центральной Азии, разделяющие общие культурные и традиционные ценности. Однако исторический анализ более чем двух с половиной десятилетий постсоветского периода показывает, что страны Центральной Азии не смогли создать региональный институт, который развивался бы без вмешательства сторонних государств. Напротив, геополитический интерес мировых держав к региону возрос, и страны Центральной Азии стали все более зависимыми от внешних держав.
Анализируя постсоветский период центральноазиатских государств, можно увидеть, как Китай и Россия активно развивали свои региональные институты, направленные на усиление своего влияния в регионе. Например, создание Шанхайской организации сотрудничества (ШОС), Организации Договора о коллективной безопасности (ОДКБ), Евразийского экономического союза (ЕАЭС), инициатива «Один пояс, один путь», все это свидетельствует о возросшем геополитическом интересе со стороны крупных мировых держав. Россия и Китай восстановили свои геополитические позиции в регионе за счет создания экономических и военных институтов, которые вовлекают страны Центральной Азии в процесс интеграции.
В то же время, определяя регион с точки зрения географического контекста, ученые, помимо постсоветских стран, рассматривают Афганистан как неотъемлемую часть Центральной Азии. Исторически Афганистан имел тесные культурные и традиционные связи со странами Центральной Азии. В Афганистане проживают таджики, узбеки, туркмены и нуристанцы, которые имеют культурные и языковые общие черты с народами Центральной Азии [33]. Кроме того, три страны Центральной Азии граничат с Афганистаном, что напрямую влияет на региональную безопасность стран Центральной Азии. В этой связи геополитическая конкуренция в Центральной Азии также включает ситуацию в Афганистане, где США и Организация Североатлантического договора (НАТО) играют ключевую роль в обеспечении региональной стабильности. Афганистан оказывает прямое влияние на страны Центральной Азии из-за таких проблем, как терроризм, исламский радикализм, незаконный оборот наркотиков и другие, которые требуют международного сотрудничества. Поэтому, исследуя конкуренцию мировых держав в Центральной Азии, авторы анализируют политику четырех игроков: Китая, России, США и ЕС, которые обладают более высокими возможностями и ресурсами влиять на регион, чем другие страны.
С геополитической точки зрения существуют и другие региональные игроки, такие как Индия, Турция, Иран, которые заинтересованы в развитии своего политического, экономического и культурного влияния в Центральной Азии. Иран и Индия имеют только статус наблюдателей в региональных институтах, возглавляемых Китаем и Россией. Даже если они станут равноправными членами этих институтов, правила игры будут диктоваться Россией и Китаем.
В современной международной политике Центральная Азия по-прежнему остается уникальным регионом, где пересекаются геополитические интересы мировых держав. С одной стороны, это связано с его географическим положением, и в то же время регион богат природными ресурсами, что делает его привлекательным для крупных игроков.
Россия и Китай в Центральной Азии
Россия имеет прочные политические, экономические и культурные связи со странами Центральной Азии. Однако Узбекистан до смерти Ислама Каримова в 2016 г. (первого президента Узбекистана) неохотно шел на сотрудничество и отказывался от участия в возглавляемых Россией региональных институтах, в то время как Туркменистан отличался своей нейтральной позицией.
По итогам заседания Совета глав государств Содружества Независимых Государств (СНГ) в г. Сочи осенью 2017 г. представители всех стран Центральной Азии подписали соглашение о дальнейшем углублении региональной интеграции в рамках ЕАЭС и СНГ [38]. Это связано со сложной ситуацией с исламским радикализмом в Афганистане и на Ближнем Востоке, представляющим угрозу национальной безопасности стран Центральной Азии.
Правительства стран Центральной Азии проявляют большую озабоченность по поводу участия своих граждан в конфликте с Исламским государством (ИГ) в Сирии. Согласно данным Международной кризисной группы (МКГ), за последние три года до 4000 тыс. человек участвовали в конфликтах с ИГ [1]. В отчете Международной кризисной группы подчеркивается, что самая многочисленная группа среди сторонников ИГ в Центральной Азии — это, судя по имеющимся данным, этнические узбеки, привлеченные из Ферганской долины, в том числе из южных областей Кыргызстана. Их отток из региона объясняется, в частности, последствиями межэтнических столкновений между киргизами и узбеками в г. Ош в июне 2010 г. в результате которого погибло несколько сотен человек. Лидеры Центральной Азии признают, что исламский радикализм представляет прямую угрозу национальной безопасности, и Россия может служить гарантом безопасности для региональной стабильности и борьбы с талибами из Афганистана. При сравнительном анализе геополитических влияний внешних держав в сфере безопасности стоит отметить, что в последние несколько лет произошло резкое сокращение военной активности США в Центральной Азии, что побудило Россию, но не Китай, усилить управление региональной безопасностью [15]. О восстановлении геостратегического присутствия России свидетельствует ее ведущая роль в ОДКБ, где Россия укрепляет военный союз со странами Центральной Азии без участия Китая.
Кроме того, Центральная Азия служит связующим звеном для наркотрафика, который исходит из Афганистана. Контрабандисты переправляют героин и опиум из Афганистана по «Северному маршруту», проходящему через Казахстан, Таджикистан, Туркменистан и Узбекистан, в конечные пункты назначения в Европе и России [15]. В борьбе с незаконным оборотом наркотиков Россия также занимает лидирующие позиции как в рамках ОДКБ, так и в ШОС. Для всех стран Центральной Азии незаконный оборот наркотиков увеличивает напряженность возле государственных границ и повышает распространение трансграничных преступных группировок, участие России в борьбе с незаконным оборотом наркотиков приветствуется.
Присутствие России в регионе объясняется ее намерением избежать какой-либо дестабилизации Центральной Азии, которая могла бы нанести ущерб Москве. Это влечет за собой противодействие экстремизму и обеспечение безопасности местных режимов. Россия по-прежнему заинтересована в запасах углеводородов в регионе, хотя в последнее время Китай одержал верх в этой сфере [13].
В то же время происходит укрепление отношений Китая со странами Центральной Азии, которые начали углубляться благодаря огромному финансированию и прямым иностранным инвестициям в инфраструктуру, природные ресурсы, энергетику, транспорт и коммуникационную сферу. Согласно статистическим данным с тех пор, как Китай установил дипломатические отношения с пятью государствами Центральной Азии в 1992 г., его общий объем торговли с регионом увеличился в 100 раз [18]. Инвестиции Китая, ориентированные на экономику, представляют перспективную возможность для стран Центральной Азии, не имеющих выхода к морю, получить доступ к мировому рынку в рамках осуществляемого Китаем глобального экономического проекта «Один пояс, один путь». В этой связи стоит упомянуть об инвестициях китайских компаний в строительство дорог, мостов и туннелей через Центральную Азию, что увеличило товарооборот между Китаем и Центральноазиатскими государствами. Например, согласно сравнительному анализу исследований за 2013 г., товарооборот между Китаем и пятью странами Центральной Азии составил 50 млрд долл. США, в то время как товарооборот пяти государств с Россией, ранее ведущим экономическим игроком региона, составил всего 30 млрд долл. США [17].
В 2015 г. Китай стал крупнейшим торговым партнером Узбекистана с товарооборотом 3 млрд долл. США, крупнейшим инвестором Казахстана, заключившим сделки на 23,6 млрд долл. США, и крупнейшим инвестором Туркменистана в энергетическом секторе. Кроме того, Китай стал ведущим партнером Кыргызстана и Таджикистана по гидроэнергетическим проектам [26]. Долгосрочные стратегические инвестиции Китая в инфраструктуру стран Центральной Азии делают Китай доминирующей экономической державой в регионе.
В настоящее время китайским компаниям сейчас принадлежит около четверти добычи нефти в Казахстане, и на их долю приходится более половины экспорта туркменского газа [17]. В 2013 г. Китай и Узбекистан подписали соглашения о сотрудничестве в нескольких секторах экономики общей стоимостью 15 млрд долл. США [17]. В частности, договоренности касаются разведки и добычи нефти, газа и урана. Основное объяснение стратегических инвестиций Китая в инфраструктуру стран Центральной Азии заключается в том, что с ростом китайской экономики зависимость стран ЦА от сырья и природных ресурсов значительно возрастает.
ЕС и США в Центральной Азии
С момента распада СССР Центральная Азия (как и все постсоветское пространство) – это часть «политической Европы», т. е. регион, входящий в сферу геостратегических интересов ЕС [34]. Основанием для подобного подхода является принадлежность всех постсоветских государств к Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ). Для США Центральная Азия представляет интерес как транзитный регион для вывода войск и техники из Афганистана, а также в качестве потенциальных клиентов для покупки или аренды американской техники из Афганистана. В случае обострения политических и стратегических отношений между США и КНР, ценность Центральной Азии как доступ к границам Китая, для США резко возрастет.
С начала 1990-х гг. США, а также ЕС рассматривали политические преобразования как главную движущую силу демократических реформ в Центральноазиатском регионе. Таким образом, первоначальные двусторонние и многосторонние соглашения между странами Центральной Азии и Государственным департаментом США, а также соглашения с Европейской комиссией (высший орган исполнительной власти Европейского союза, ответственный за подготовку законопроектов, выполнение решений Европарламента и Совета) были сосредоточены на помощи в создании новых парламентов, партий, законов и судов.
Среди западных проектов очень многообещающее влияние на межпарламентские отношения между европейскими странами и Центральной Азией оказала программа технической помощи СНГ (ТАСИС), продвигаемая Европейской комиссией. Стратегия ЕС и США в отношении процесса демократизации в Центральной Азии пошла по альтернативному пути, который проходил через сектор НПО [10].
Присутствие ЕС и США в Центральной Азии до событий 11 сентября 2001 г. характеризовалось как ограниченное из-за географического положения и западного подхода, который не приветствовался президентами стран Центральной Азии. До событий 11 сентября 2001 г. ЕС и США недостаточно активно продвигали политические и экономические реформы в регионе. Поддержка реформ в Центральной Азии не была приоритетом ни для США, ни для Европы [9]. События 11 сентября 2001 г. в корне изменили участие США и ЕС в Центральной Азии. Согласно докладу ЕС «ЕС в Центральной Азии: Региональный контекст», после 11 сентября Вашингтон для борьбы с терроризмом превратил Центральную Азию в логистический центр для своих операций в Афганистане [11]. Когда США и ЕС начали свою антитеррористическую кампанию через НАТО, ее приветствовали как государства Центральной Азии, так и Россия и Китай, которые также считали «Талибан» общей угрозой региональной стабильности [11]. Однако сотрудничество государств Центральной Азии с западными странами в антитеррористической миссии НАТО постепенно сокращалось. Например, под давлением со стороны России были закрыты военно-воздушные базы США «Манас» и «Ханабад» в Узбекистане и Киргизии [28]. До недавнего времени США рассматривали регион через призму безопасности, уделяя особое внимание ситуации в Афганистане. Центральная Азия является важным партнером для США и НАТО в борьбе с терроризмом, исламским радикализмом, незаконным оборотом наркотиков и другими вызовами современности.
Анализ доклада ЕС «ЕС в Центральной Азии: Региональный контекст» свидетельствует о том, что США и ЕС не претендуют на роль гегемонов в регионе, хотя у США все еще есть потенциал военного влияния, а у ЕС экономического. ЕС планирует изучить дальнейшие варианты сотрудничества с США и выявить спорные моменты со стратегиями России и Китая, но не исключать сотрудничества по конкретным взаимовыгодным вопросам [11].
Роль ШОС в Центральной Азии
ШОС, в которую входят 4 государства Центральной Азии (кроме Туркменистана), Китай и Россия, является межправительственной организацией, целью которой является решение не только вопросов безопасности, но и экономических вопросов в регионе.
Однако деятельность по обеспечению безопасности значительно преобладает на повестке дня в ежегодных саммитах глав стран-членов ШОС. Поскольку Центральная Азия граничит с Афганистаном, вопросы безопасности, связанные с борьбой с терроризмом и с торговлей людьми, являются приоритетными в региональном масштабе.
Деятельность ШОС предусматривает противодействие финансированию терроризма из доходов от незаконной торговли наркотиками. Осенью 2010 г. Региональная антитеррористическая структура ШОС (РАТС) подписала протокол о сотрудничестве с Центральноазиатским региональным информационным и координационным центром (ЦАРИКЦ) по борьбе с незаконным оборотом наркотиков, трансграничной наркопреступностью и финансированием терроризма [4]. Тесное сотрудничество двух международных структур позволит активизировать деятельность компетентных органов государств-участников в противодействии терроризму, экстремизму и трансграничной наркопреступности.
В рамках ШОС страны Центральной Азии участвуют в учениях по безопасности, по борьбе с терроризмом и незаконным оборотом наркотиков, что способствует наращиванию потенциала в сфере безопасности государств-членов. Важность регионального подхода в рамках ШОС также проистекает из развертывания НАТО в Афганистане к концу 2014 г. ШОС все больше сосредотачиваются на разработке регионального подхода к Афганистану [2].
Развитие и проблемы
В то же время присутствуют общие интересы России и Китая в регионе. Обе державы имеют интерес в поддержании региональной безопасности, которая осложняется ростом религиозности и развитием радикальных группировок в Центральной Азии и Синьцзян-Уйгурском автономном районе (СУАР). После распада СССР на территории Центральной Азии увеличилось количество радикальных исламских организаций, таких как «Хизб ут-Тахрир аль-Ислами», «Исламское движение Узбекистана», «Исламское движение Восточного Туркестана», «Джамаат Таблиг» и другие. Государства Центральной Азии, а также Россия и Китай признают, что без регионального сотрудничества было бы невозможно решать проблемы безопасности в регионе. Поэтому, ШОС и ОДКБ ориентированы в первую очередь на проблемы безопасности [42].
Членство стран Центральной Азии в составе российских и китайских региональных институтов играет решающую роль в расширении экономического роста и противодействии незаконному обороту наркотиков, терроризму, исламскому радикализму и в обеспечении региональной стабильности. Однако, если проанализировать основные причины высокого уровня безработицы и бедности, которые увеличивают уязвимость центральноазиатского общества к исламскому радикализму, незаконному обороту наркотиков и организованной преступности, это тесно связано с высоким уровнем коррупции и слабостью подавляемого гражданского общества.
Борьба за влияние в Центральной Азии между КНР, США И РФ
В настоящее время Центральная Азия становится регионом пересечения интересов наиболее влиятельных стран, таких как Россия, США и Китай. Позиции России в ЦА обусловлено прежде всего историческими аспектами, поскольку регион долгое время находился под влиянием Москвы, что значительно облегчает взаимодействие РФ с центральноазиатскими государствами. Поэтому, для России продвигать в Центральной Азии свои интересы является первостепенной задачей по поддержанию международного престижа, обеспечения внутренней безопасности от проникновения внешних угроз и обеспечение их территориальной целостности и суверенитета [19]. США негативно относятся к позициям России по расширению геостратегического пространства в данной регионе, обозначая стремления России в попытках восстановить Советский Союз. Москва также негативно рассматривает проникновение США в ЦА. Однако оба государства подчеркивают одинаковое намерение по пресечению террористической активности на территории региона. На протяжении существования СССР Китай практически не имел никакого влияния на страны Центральной Азии, которые находились в составе Советского Союза [32]. После распада СССР вблизи западных границ Китая образовалось три независимых государства: Казахстан, Таджикистан и Киргизия, которые сразу же попали под влияние Пекина, рассматривающего эти страны в качестве источника природных ресурсов, а также в качестве важнейших геостратегических торгово-экономических маршрутов [36]. Очевидно, что интересы Китая по поддержанию безопасности в ЦА также актуальны, как и для России с США. Пекин также стремиться обеспечить собственную внутреннюю безопасность, а также безопасность на границах со странами региона [43].
На данный период времени можно выделить следующие ключевые интересы между США, Китаем и Россией в Центральной Азии: доступ к энергоресурсам и участие в создании инфраструктуры нефтегазовой сферы; контроль над стратегическими отраслями промышленности; получение максимально благоприятных условий для инвестирования в экономику региона; получение возможности поставок вооружения центрально-азиатским государствам; усиление влияния в политической жизни государства; создание благоприятного имиджа своей страны в общественном мнении населения региона.
Американский подход
Место Центральной Азии во внешнеполитическом курсе США постепенно увеличивается и определяется, главным образом, экономическими интересами в контексте реализации энергетической политики Вашингтона в этом регионе, обусловленная большими запасами энергетических ресурсов. Кроме того, американская сторона заинтересована в строительстве транспортных маршрутов для поставок углеводородного сырья в западные страны в обход России при сотрудничестве с Казахстаном, Туркмения и Узбекистан.
Трагические события 11 сентября 2001 г. в Америке стали отправной точкой для усиления стратегического влияния США в ЦА. Организация антитеррористических операций против режима талибов и Аль-Каиды в Афганистане привели к закреплению военных позиций США в данной регионе. Более того, благодаря военному присутствию в этом регионе, США могут создавать свой собственный удобный плацдарм для сдерживания Ирана, а также осуществлять контроль за нефтяными запасами Ирака [8]. ЦА обладает выгодным географическим положением для контролирования ситуации в Китае и в России [30].
В 2015 г. состоялся первый официальный визит госсекретаря США в Центральную Азию, в ходе которого американская сторона запустила формат «C5+1», предполагающий встречи министров иностранных дел стран ЦА и Государственного секретаря США [40]. Несмотря на пандемию коронавируса, в июня 2020 г. состоялась встреча в формате «С5+1», на повестке дня которой был вынесен вопрос, касающейся экономического развития стран региона. Кроме того, американская сторона предлагает расширять сотрудничество со странами ЦА посредством академических и профессиональных обменов в целях дальнейшего развития региональной интеграции. США отмечают, что при условии расширения и углубления многостороннего сотрудничества, страны региона будут иметь доступ к экономическим инструментам развития: Международной финансовой корпорации, Экспортно-Импортному банку США, Агентству США по международному развитию (USAID), а также Всемирному банку и Международному валютному фонду [14]. Более того, американская сторона готова оказывать содействие в развитие потенциала Международного финансового центра «Астана» в качестве региональной инвестиционной площадки [6]. США шаг за шагом наращивают инвестиционную активность в Центральной Азии, предоставляя им свыше $9 млрд прямой помощи для реализации демократических реформ, поддержания социально-экономического роста, а также для обеспечения безопасности и удовлетворения гуманитарных потребностей. На данный момент страны ЦА уже получили более $50 млрд от Всемирного банка, Международного валютного фонда, Европейского банка реконструкции и развития и Азиатского банка развития. Отметим, что частный сектор США также инвестировал более $31 млрд на поддержание и развитие коммерческих предприятий в регионе.
Очевидно, что внешнеполитический курс США при администрации Дж. Байдена в отношении Центральной Азии не претерпит больших изменений: интерес Вашингтона к формату «C5+1» будет постепенно расширяться, вовлекая все больше стран Центральной Азии, что будет способствовать укреплению диалога по безопасности [7]. В итоге, данные сферы станут ключевыми направлениями регионального сотрудничества США и стран ЦА.
Сотрудничество с китайской спецификой
На данный момент времени Китай обладает большим влиянием на геополитическую расстановку сил в Центральной Азии. Центральная Азия является важным направлением в экономической и энергетической политике КНР, которые заключаются в стремление безопасно транспортировать энергетические ресурсы из стран Центральной Азии сухопутными путями в обход Малаккского пролива, находящегося под контролем США. В свою очередь, прокладка сухопутных магистралей позволит Китаю повысить свой транзитный потенциал в ЦА [29]. Что касается экономических интересов со стороны Китая, то обширные рынки стран Центральной Азии являются перспективным направлением экономического развития для западных районов Китая, поскольку их удаленность от морских коммуникаций значительно затрудняет выход этих районов на мировой рынок. В настоящее время около 80% от общего товарооборота Китая со странами ЦА приходится на СУАР [41]. Геополитические интересы Китая в ЦА обоснованы необходимостью Пекина сдерживать нарастающее доминирование США в этом регионе на экономическом, политическом и военном уровнях.
В июле 2020 г. по предложению Пекина состоялась первая встреча министров иностранных дел пяти стран ЦА (Узбекистан, Таджикистан, Казахстан, Туркменистан, Киргизия) и КНР в формате «С+С5», в ходе которой были затронуты основные составляющие сотрудничества по борьбе с пандемией и восстановлению региональной экономики. Как известно, КНР уже активно сотрудничает со странами ЦА в рамках широкомасштабного геостратегического проекта «Один пояс, один путь», однако в контексте формата сотрудничества «С+С5» Китай обозначил более узкие рамки своей региональной стратегии. Китайская сторона также выразила готовность открыть зелёный коридор для ведения торговли со странами ЦА, а также выразила желание об импорте сельскохозяйственных продуктов из стран Центральной Азии. В ходе встречи стороны плавно перешли к политическому диалогу, в контексте которого министр иностранных дел КНР Ван И выступил с несколькими инициативами: совместными усилиями вести борьбу против пандемии коронавируса, оказывать содействие экономическому восстановлению в ближайшее время, обеспечивать региональную безопасность и укреплять многостороннее сотрудничество в ЦА [21]. Активизация Пекина в отношении Центральноазиатского региона может быть вызвана сокращением товарооборота практически со всеми странами региона в 2020 г., что обостряет конкуренцию с США за доступ к местным рынкам. Активная позиция Китая в ходе проведения формата «С+С5» свидетельствует о том, что китайская сторона готова вступить в борьбу за региональное лидерство в ЦА. Однако, одной из наиболее главных проблем для Пекина остается сохранение антикитайского настроения в ЦА. Очевидно, что высокий уровень синофобии проистекает, в том числе, от недоверия общества большинства стран ЦА к власти и инспирируется бизнес-конкурентами, а также нагнетается внешними третьими сторонами. Рост недоверия стран Центральной Азии к Пекину стал следствием их закредитованности в рамках китайских проектов. Так, задолженность только Кыргызстан Экспортно-Импортному банку Китая составляет около $35 млн. США [5]. Однако китайское руководство идет навстречу странам ЦА, демонстрируя политическую волю и сохраняя свои позиции в регионе. Пекин предложил Кыргызстану воспользоваться льготным периодом для возврата своего долга, погашение платежа было перенесено на 2022-2024 гг. при процентной ставке 2%. Летом 2020 г. китайская стороны уже отсрочила платеж на сумму $40 млн США для Таджикистана.
Россия и Центральная Азия
После распада Советского Союза Россия оказывала большую поддержку молодым республикам на постсоветском пространстве в самый непростой период становления их независимости. Приоритет отдавался, в основном, сохранившимся экономическим связям между странами. Так, к 2019 г. объем торговли между РФ и странами ЦА суммарно превысил $30 млрд. США. В основном в товарообороте между странами растет доля сельскохозяйственной продукции, нефтехимии, фармацевтики и металлургии [37]. Необходимо отметить, что гуманитарное сотрудничество также занимает одной из лидирующих позиций в сферах сотрудничества РФ и стран ЦА [23]. Так, по оценкам миграционной службы, в России на постоянной основе насчитывается около четырех миллионов жителей Центральной Азии. Ежегодно в вузы России поступает почти 160 тыс. граждан Центральной Азии. К 2017 г. общий объем российских инвестиций в страны ЦА составил около $20 млрд, в данном регионе функционирует более 7,5 тыс. российских и совместных предприятий, а суммарная гуманитарная помощь РФ странам ЦА составило около $6 млрд [25]. Отметим, что во время пандемии коронавируса центральноазиатские страны стали приоритетным направление гуманитарной помощи со стороны РФ. В последнее время наблюдается заметное развитие в энергетическом сотрудничестве между Россией и странами Центральной Азии, особенно это касается сферы атомной энергетики [41]. Так, в сентябре 2018 г. Москва и Ташкент подписали соглашение, касающееся сотрудничества при строительстве АЭС. В феврале 2019 г. президент Шавкат Мирзиёев подтвердил развитие атомной энергетики в стране на период 2019-2029 гг., что подразумевает начало строительства АЭС в 2022 г. с привлечением российских инвестиций [20]. Весной 2019 г. президент РФ В.В. Путин предложил президенту Казахстана Касыму-Жомарту Токаеву начать реализовывать совместные проекты по развитию атомной энергетики, однако данное предложение сталкивает со многими трудностями из-за настороженного отношения населения Казахстана по вопросу строительства АЭС, только около 31% казахстанцев положительно относится к этому предложению [22].
На данный момент времени Россия выступает для стран ЦА одним из ведущих гарантов региональной безопасности и стабильности [31]. Москва и страны Центральной Азии активно участвуют в совместных интеграционных экономических проектах. Страны, опираясь на взаимную поддержку, проводят широкомасштабные кампании по борьбе с международным терроризмом, контрабандой оружия и наркобизнесом. ОДКБ и ШОС выступают важными составляющими в процессе развития многостороннего сотрудничества РФ со странами ЦА [35]. Очевидно, что ШОС является важным механизмом для создания российской стороной с Китаем региональной системы безопасности, исключив США. Однако наличие противоречий и спорны вопросов между участниками данных организаций тормозит успешную реализацию многих проектов [37].
Разные форматы – разные решения
Россия также как и США заинтересована в поддержании мира и безопасности в Центральной Азии, в экономическом развитии, в демократическом пути государственного развития. РФ намерена выстраивать внешнеполитический курс со странами ЦА исходя из максимально возможного количества совместных интересов. Несомненно, экономическое развитие Китая и США значительно опережает экономический уровень России. Следовательно, Москве необходимо учитывать, что для дальнейшего развития прочных экономических связей, необходимо проводить масштабную инвестиционную политику в данном регионе. В настоящее время КНР активно наращивает экономическое присутствие в ЦА посредством инвестирования в различные инфраструктурные и социально-экономические проекты в странах ЦА.
Позиции Китая и России совпадают в контексте недопущения дальнейшего усиления США в Центральной Азии [27]. Военное присутствие России сохранилось в странах ЦА в виде оставшихся на территориях военных баз и объектов после распада СССР, вывоз данных объектов пока затруднен из-за недостаточного финансирования, что позволяет РФ сохранять доминирующее положение военных стандартов России в национальных ВС. Появление американских военных баз в странах ЦА не могло не привлечь внимания со стороны Китая [24]. Следует развивать сотрудничество с ней, не опасаясь при этом противостоять Пекину там, где наши интересы сталкиваются». В контексте региональной политики США отмечается создание вокруг Китая «стратегического окружения», нацеленного на сдерживание дальнейшего расширения влияния КНР в Центральной Азии. Основное противоречие между РФ и КНР закладывается в нежелании Пекина признать Центральную Азию в качестве особой зоны интересов и влияния России. В стремлениях Китая Центральная Азия рассматривается в контексте «общего соседа» РФ и КНР, при этом в регионе бы установился сбалансированный режим.
Таким образом, в настоящее время в Центральной Азии разворачивается «большая игра» среди крупнейших мировых держав, заинтересованных в получении геостратегических, геоэкономических и геополитических возможностей. Развернувшаяся конкурентная борьба предоставляет определенные выгоды странам Центральной Азии, которые имеют все шансы для развития собственных экономик, однако, существуют и риски. Например, связанные с обязательствами перед инвесторами, касающиеся выполнения условий по предоставлению кредитов. Очевидно, что экономические интересы влекут за собой и политические, а также геостратегические интересы, который в перспективе станут ключевыми целями присутствия Китая, России и США в Центральной Азии. Ожидается, что в конкурентной борьбе победит та сторона, которая сможет предложить странам Центральной Азии наиболее выгодный план, нацеленный на получение доступа к глобальному рынку, при минимальном вмешательстве во внутренние дела государств Центральной Азии.
Заключение
Таким образом, экономические проекты, которые затрагивают территорию стран ЦА, выдвигаются тремя крупными игроками как Китай, США и Россия. Развитие региональных организаций с Россией и Китаем в Центральной Азии показывает не только возросшие интересы двух крупных игроков в регионе, но и их конкуренцию за экономическую экспансию и региональное доминирование. Анализируя текущий процесс региональной интеграции в Центральной Азии, можно сделать вывод, что государства Центральной Азии рассматривают организации, возглавляемые Китаем и Россией, как возможность сбалансировать свои альянсы – два крупных игрока, стремящиеся к экономическому и политическому доминированию в регионе. Последние статистические данные и отчеты наглядно показывают, что торговля Китая со странами Центральной Азии превышает экономический оборот России со странами Центральной Азии. В отличие от России и Китая, ЕС и США имеют ограниченное геополитическое присутствие в регионе, в результате чего их партнерство и сотрудничество сосредоточены в основном на культурных и образовательных программах, технической помощи и помощи в целях развития. В то же время западный подход, такой как продвижение демократии, применение верховенства закона и развитие гражданского общества, не приветствуется лидерами Центральной Азии, которые против изменения политической системы.
Библиография
1. "Немецкая волна" об ИГ: угрозы новые, методы старые // Sputnik. URL: https://tj.sputniknews.ru/20150319/1014843339.html (дата обращения: 10.04.2021).
2. Aris S. Shanghai Cooperation Organization Mapping Multilateralism In Transition // International Peace Institute. URL: https://www.ipinst.org/wp-content/uploads/publications/ipi_e_pub_shanghai_cooperation.pdf (дата обращения: 10.04.2021).
3. Bohr A. Regionalism in Central Asia: New Geopolitics, Old Regional Order // International Affairs. 2004. Volume 80. Issue 3. P. 488.
4. Boland J. Ten Years of the Shanghai Cooperation Organization: A Lost Decade? A Partner for the United States? // Brookings Institution. URL: https://www.brookings.edu/wpcontent/uploads/2016/06/06_shanghai_cooperation_organization_boland.pdf (дата обращения: 10.04.2021).
5. Hashimova Um. “China Launches 5+1 Format Meetings With Central Asia”. URL: https://thediplomat.com/2020/07/china-launches-51-format-meetings-with-central-asia/ 2020. (дата обращения: 25.04.2021).
6. Joint Declaration of Partnership and Cooperation by the Five Countries of Central Asia and The United States of America, 2015. URL: http://www.state.gov/r/pa/prs/ps/2015/11/249050.htm (дата обращения: 23.03.2021).
7. Joint Statement for the Press on C5+1High-Level Dialogue, July 9, 2020. URL: https://uz.usembassy.gov/c51-fact-sheet-central-asian-u-s-forum-to-enhance-regional-economic-environmental-and-security-cooperation/ (дата обращения: 23.03.2021).
8. New U.S. Assistance Programs in Central Asia, 2015. URL: http://www.state.gov/r/pa/prs/ps/2015/11/249051.htm (дата обращения: 23.04.2021).
9. Olcott M. Democracy Promotion in Central Asia: From High Expectations to Disillusionment // Carnegie Endowment for International Peace. URL: https://carnegieendowment.org/2007/02/10/democracy-promotion-in-central-asia-from-high-expectations-to-disillusionment-pub-19065 (дата обращения: 10.04.2021).
10. Starr F. Clans Authoritarian rulers and Parliaments in Central Asia // Central Asia-Caucasus Institute, John Hopkins University-SAIS. URL: http://homes.ieu.edu.tr/ibagdadi/INT435/Readings/Central%20Asia/Starr%20-%20Clans_Authoritarian+Rulers_Parliaments.pdf (дата обращения: 10.04.2021).
11. The EU report. The EU in Central Asia: the regional context // The EU policy department. URL: https://www.europarl.europa.eu/RegData/etudes/IDAN/2016/535020/EXPO_IDA(2016)535020_EN.pdf (дата обращения: 10.04.2021).
12. Tolipov, F. New Strategy, Old Game: The Realigning Geopolitics of Central Asia. March 26, 2020, the CACI Analyst. URL: http://cacianalyst.org/publications/analytical-articles/item/13610-new-strategy-old-game-the-realigning-geopolitics-of-central-asia.html (дата обращения: 24.04.2021).
13. Weitz R. On new and old security challenges in Central Asia // Kabar News Agency. URL: http://kabar.kg/eng/news/dr-richard-weitz-on-security-in-central-asia-and-its-new-old-challenges/ (дата обращения: 10.04.2021).
14. Wilson W. China’s Huge «One Belt, One Road» Initiative Is Sweeping Central Asia // The Heritage Foundation. URL: https://www.heritage.org/asia/commentary/chinas-huge-one-belt-one-road-initiative-sweeping-central-asia (дата обращения: 10.04.2021).
15. Xi proposes a «new Silk Road» with Central Asia // China daily. URL: https://www.chinadaily.com.cn/china/2013xivisitcenterasia/2013-09/08/content_16952228.htm (дата обращения: 10.04.2021).
16. Бордачев Т., Смолл Э., Цинсун В. Россия, Китай и США в Центральной Азии: Баланс интересов и возможности сотрудничества. URL: https://ru.valdaiclub.com/files/13120/ (дата обращения: 10.05.2021).
17. В Узбекистане утвердили Концепцию развития атомной энергетики на 2019-2029 гг. UZ Daily. URL: https://www.uzdaily.uz/ru/post/41597 (дата обращения: 12.04.2021).
18. Ван И председательствовал на первой встрече глав МИД Китай+Центральная Азия. Синьхуа. URL: http://russian.news.cn/2020-07/17/c_139218418.htm (дата обращения: 23.04.2021).
19. Видрицкая Н. И. Азиатский вектор внешней политики Республики Казахстан (Япония, Индия, КНР). // Молодой ученый» № 11 (115), 2016 г., С.630–633.
20. Габуев А. Как приручить дракона. // Россия в глобальной политике. 2015. № 1. URL: http://www.globalaffairs.ru/number/Priruchit-drakona-17316 (дата обращения: 01.04.2021)
21. Габуев А. Поворот на Восток: Пересопряжение от успехов// Ведомости. 15 июня 2016 г. URL: http://www.vedomosti.ru/opinion/articles/2016/06/15/645351-peresopryazhenie-ot-uspehov (дата обращения: 23.03.2021).
22. Заявление министров иностранных дел государств Центральной Азии и Российской Федерации о стратегических направлениях сотрудничества, 15 октября 2020 года. URL: https://www.mid.ru/foreign_policy/news/-/asset_publisher/cKNonkJE02Bw/content/id/4390973 (дата обращения: 12.03.2021).
23. Инвесторы из Китая интересуются проектами строительства ГЭС в Киргизии // ИА REGNUM. URL: https://regnum.ru/news/economy/2120437.html (дата обращения: 10.04.2021).
24. Казанцев А.А. Перспективы сотрудничества России и Китая в Центральной Азии. Российский совет по международным делам (РСМД). – М.: НП РСМД, 2016. 52 с.
25. Киргизия без американской базы // РОСБАЛТ. URL: https://www.rosbalt.ru/world/2018/06/26/1712891.html (дата доступа: 10.04.2021); В Узбекистане закрыта американская военная база // Lenta.ru. URL: https://lenta.ru/news/2005/11/21/base/ (дата обращения: 10.04.2021).
26. Китайский глобальный проект для Евразии: постановка задачи (аналитический доклад). URL: http://centero.ru/wp-content/uploads/2016/11/111-avtor-logo-CHINA2-01.pdf (дата обращения: 15.12.2021).
27. Корсаков И.Б. Политика США в постсоветской Центральной Азии. URL: www.centrasia.ru/newsA.php?st=1163195160. (дата обращения: 14.04.2021).
28. Кривопалов А.А. Деятельность транснациональных военных компаний на постсоветском пространстве // Контуры глобальных трансформаций: политика, экономика, право. 2020. Т. 13, № 6. С. 103-121.
29. Кузнецов А.В., Малышева Д.Б. Китайский фактор в Казахстане // История: электронный научно-образовательный журнал. – 2019. – Т. 10. – № 1 (75). – С. 437-451.
30. Лалетин Ю.П. Межэтническое взаимодействие в Афганистане // Конфликты на Востоке: этнические и конфессиональные. М.: Аспект пресс, 2008. С. 291.
31. Лаумулин М. Т. Изменения в стратегии Европейского Союза в отношении Центральной Азии // Центральная Азия и Кавказ. 2011. Т. 14. Выпуск 4. С. 33.
32. Малышева Д.Б. Политические процессы в постсоветской Центральной Азии. Контуры глобальных трансформаций: политика, экономика, право. – 2018. – Т. 11. – № 3. – С. 36-52.
33. Москва становится Центральной в Азии. Россия меняет подход к политике в регионе. Газета “Коммерсантъ” №190 от 16.10.2020. URL: https://www.kommersant.ru/doc/4531609 (дата обращения: 13.04.2021).
34. О развитии сотрудничества в рамках Содружества Независимых Государств // МИД РФ. URL: https://www.mid.ru/o-razvitii-sotrudnicestva-v-ramkah-sodruzestva-nezavisimyh-gosudarstv (дата обращения: 10.04.2021).
35. Официальный сайт МИД РФ: Экономическое сотрудничество в рамках ШОС (Справочный материал). URL: http://www.mid.ru/sanhajskaa-organizacia-sotrudnicestva-sos-/-/asset_publisher/0vP3hQoCPRg5/content/id/939105 (дата обращения: 18.04.2021).
36. Панфилова В.: Американская стратегия для Центральной Азии: кнут или пряник. URL:http://www.ru.journal-neo.org/2015/04/27/amerikanskaya-strategiya-dlya-tsentral-noj-azii-knut-i-pryanik/ (дата обращения: 13.04.2021).
37. Парамонов В., Строков А. Китайское присутствие в нефтегазовых отраслях стран Центральной Азии: состояние и перспективы. URL: http://www.caa-network.org/archives/5706 (дата обращения: 15.03.2021).
38. Парамонов В.В., Строков А. В., Столповский О.А. Россия и Китай в Центральной Азии: политика, экономика, безопасность. 2008. С. 150.
39. Соловьев Э.Г, Чуфрин Г.И. Политические процессы на постсоветском пространстве: новые тренды и старые проблемы. – М.: ИМЭМО РАН, 2020. – 276 с.
40. Центральную Азию продолжают выводить из-под влияния Москвы. URL: http://www.politrus.com/2016/11/24/russia-asia-2/ (дата обращения: 26.04.2021).
41. Шевелва М. В. Энергетический клуб Шанхайской организации сотрудничества и формирование стратегии многостороннего сотрудничества в сфере энергетики// Актуальные проблемы международных отношений и глобального развития.– 2014. №1. URL: http://elib.bsu.by/bitstream/123456789/108342/1/sheveleva_2014_Actual_probl_IR_V2.pdf (дата обращения: 15.04.2021).
References
1. "Nemetskaya volna" ob IG: ugrozy novye, metody starye // Sputnik. URL: https://tj.sputniknews.ru/20150319/1014843339.html (data obrashcheniya: 10.04.2021).
2. Aris S. Shanghai Cooperation Organization Mapping Multilateralism In Transition // International Peace Institute. URL: https://www.ipinst.org/wp-content/uploads/publications/ipi_e_pub_shanghai_cooperation.pdf (data obrashcheniya: 10.04.2021).
3. Bohr A. Regionalism in Central Asia: New Geopolitics, Old Regional Order // International Affairs. 2004. Volume 80. Issue 3. P. 488.
4. Boland J. Ten Years of the Shanghai Cooperation Organization: A Lost Decade? A Partner for the United States? // Brookings Institution. URL: https://www.brookings.edu/wpcontent/uploads/2016/06/06_shanghai_cooperation_organization_boland.pdf (data obrashcheniya: 10.04.2021).
5. Hashimova Um. “China Launches 5+1 Format Meetings With Central Asia”. URL: https://thediplomat.com/2020/07/china-launches-51-format-meetings-with-central-asia/ 2020. (data obrashcheniya: 25.04.2021).
6. Joint Declaration of Partnership and Cooperation by the Five Countries of Central Asia and The United States of America, 2015. URL: http://www.state.gov/r/pa/prs/ps/2015/11/249050.htm (data obrashcheniya: 23.03.2021).
7. Joint Statement for the Press on C5+1High-Level Dialogue, July 9, 2020. URL: https://uz.usembassy.gov/c51-fact-sheet-central-asian-u-s-forum-to-enhance-regional-economic-environmental-and-security-cooperation/ (data obrashcheniya: 23.03.2021).
8. New U.S. Assistance Programs in Central Asia, 2015. URL: http://www.state.gov/r/pa/prs/ps/2015/11/249051.htm (data obrashcheniya: 23.04.2021).
9. Olcott M. Democracy Promotion in Central Asia: From High Expectations to Disillusionment // Carnegie Endowment for International Peace. URL: https://carnegieendowment.org/2007/02/10/democracy-promotion-in-central-asia-from-high-expectations-to-disillusionment-pub-19065 (data obrashcheniya: 10.04.2021).
10. Starr F. Clans Authoritarian rulers and Parliaments in Central Asia // Central Asia-Caucasus Institute, John Hopkins University-SAIS. URL: http://homes.ieu.edu.tr/ibagdadi/INT435/Readings/Central%20Asia/Starr%20-%20Clans_Authoritarian+Rulers_Parliaments.pdf (data obrashcheniya: 10.04.2021).
11. The EU report. The EU in Central Asia: the regional context // The EU policy department. URL: https://www.europarl.europa.eu/RegData/etudes/IDAN/2016/535020/EXPO_IDA(2016)535020_EN.pdf (data obrashcheniya: 10.04.2021).
12. Tolipov, F. New Strategy, Old Game: The Realigning Geopolitics of Central Asia. March 26, 2020, the CACI Analyst. URL: http://cacianalyst.org/publications/analytical-articles/item/13610-new-strategy-old-game-the-realigning-geopolitics-of-central-asia.html (data obrashcheniya: 24.04.2021).
13. Weitz R. On new and old security challenges in Central Asia // Kabar News Agency. URL: http://kabar.kg/eng/news/dr-richard-weitz-on-security-in-central-asia-and-its-new-old-challenges/ (data obrashcheniya: 10.04.2021).
14. Wilson W. China’s Huge «One Belt, One Road» Initiative Is Sweeping Central Asia // The Heritage Foundation. URL: https://www.heritage.org/asia/commentary/chinas-huge-one-belt-one-road-initiative-sweeping-central-asia (data obrashcheniya: 10.04.2021).
15. Xi proposes a «new Silk Road» with Central Asia // China daily. URL: https://www.chinadaily.com.cn/china/2013xivisitcenterasia/2013-09/08/content_16952228.htm (data obrashcheniya: 10.04.2021).
16. Bordachev T., Smoll E., Tsinsun V. Rossiya, Kitai i SShA v Tsentral'noi Azii: Balans interesov i vozmozhnosti sotrudnichestva. URL: https://ru.valdaiclub.com/files/13120/ (data obrashcheniya: 10.05.2021).
17. V Uzbekistane utverdili Kontseptsiyu razvitiya atomnoi energetiki na 2019-2029 gg. UZ Daily. URL: https://www.uzdaily.uz/ru/post/41597 (data obrashcheniya: 12.04.2021).
18. Van I predsedatel'stvoval na pervoi vstreche glav MID Kitai+Tsentral'naya Aziya. Sin'khua. URL: http://russian.news.cn/2020-07/17/c_139218418.htm (data obrashcheniya: 23.04.2021).
19. Vidritskaya N. I. Aziatskii vektor vneshnei politiki Respubliki Kazakhstan (Yaponiya, Indiya, KNR). // Molodoi uchenyi» № 11 (115), 2016 g., S.630–633.
20. Gabuev A. Kak priruchit' drakona. // Rossiya v global'noi politike. 2015. № 1. URL: http://www.globalaffairs.ru/number/Priruchit-drakona-17316 (data obrashcheniya: 01.04.2021)
21. Gabuev A. Povorot na Vostok: Peresopryazhenie ot uspekhov// Vedomosti. 15 iyunya 2016 g. URL: http://www.vedomosti.ru/opinion/articles/2016/06/15/645351-peresopryazhenie-ot-uspehov (data obrashcheniya: 23.03.2021).
22. Zayavlenie ministrov inostrannykh del gosudarstv Tsentral'noi Azii i Rossiiskoi Federatsii o strategicheskikh napravleniyakh sotrudnichestva, 15 oktyabrya 2020 goda. URL: https://www.mid.ru/foreign_policy/news/-/asset_publisher/cKNonkJE02Bw/content/id/4390973 (data obrashcheniya: 12.03.2021).
23. Investory iz Kitaya interesuyutsya proektami stroitel'stva GES v Kirgizii // IA REGNUM. URL: https://regnum.ru/news/economy/2120437.html (data obrashcheniya: 10.04.2021).
24. Kazantsev A.A. Perspektivy sotrudnichestva Rossii i Kitaya v Tsentral'noi Azii. Rossiiskii sovet po mezhdunarodnym delam (RSMD). – M.: NP RSMD, 2016. 52 s.
25. Kirgiziya bez amerikanskoi bazy // ROSBALT. URL: https://www.rosbalt.ru/world/2018/06/26/1712891.html (data dostupa: 10.04.2021); V Uzbekistane zakryta amerikanskaya voennaya baza // Lenta.ru. URL: https://lenta.ru/news/2005/11/21/base/ (data obrashcheniya: 10.04.2021).
26. Kitaiskii global'nyi proekt dlya Evrazii: postanovka zadachi (analiticheskii doklad). URL: http://centero.ru/wp-content/uploads/2016/11/111-avtor-logo-CHINA2-01.pdf (data obrashcheniya: 15.12.2021).
27. Korsakov I.B. Politika SShA v postsovetskoi Tsentral'noi Azii. URL: www.centrasia.ru/newsA.php?st=1163195160. (data obrashcheniya: 14.04.2021).
28. Krivopalov A.A. Deyatel'nost' transnatsional'nykh voennykh kompanii na postsovetskom prostranstve // Kontury global'nykh transformatsii: politika, ekonomika, pravo. 2020. T. 13, № 6. S. 103-121.
29. Kuznetsov A.V., Malysheva D.B. Kitaiskii faktor v Kazakhstane // Istoriya: elektronnyi nauchno-obrazovatel'nyi zhurnal. – 2019. – T. 10. – № 1 (75). – S. 437-451.
30. Laletin Yu.P. Mezhetnicheskoe vzaimodeistvie v Afganistane // Konflikty na Vostoke: etnicheskie i konfessional'nye. M.: Aspekt press, 2008. S. 291.
31. Laumulin M. T. Izmeneniya v strategii Evropeiskogo Soyuza v otnoshenii Tsentral'noi Azii // Tsentral'naya Aziya i Kavkaz. 2011. T. 14. Vypusk 4. S. 33.
32. Malysheva D.B. Politicheskie protsessy v postsovetskoi Tsentral'noi Azii. Kontury global'nykh transformatsii: politika, ekonomika, pravo. – 2018. – T. 11. – № 3. – S. 36-52.
33. Moskva stanovitsya Tsentral'noi v Azii. Rossiya menyaet podkhod k politike v regione. Gazeta “Kommersant''” №190 ot 16.10.2020. URL: https://www.kommersant.ru/doc/4531609 (data obrashcheniya: 13.04.2021).
34. O razvitii sotrudnichestva v ramkakh Sodruzhestva Nezavisimykh Gosudarstv // MID RF. URL: https://www.mid.ru/o-razvitii-sotrudnicestva-v-ramkah-sodruzestva-nezavisimyh-gosudarstv (data obrashcheniya: 10.04.2021).
35. Ofitsial'nyi sait MID RF: Ekonomicheskoe sotrudnichestvo v ramkakh ShOS (Spravochnyi material). URL: http://www.mid.ru/sanhajskaa-organizacia-sotrudnicestva-sos-/-/asset_publisher/0vP3hQoCPRg5/content/id/939105 (data obrashcheniya: 18.04.2021).
36. Panfilova V.: Amerikanskaya strategiya dlya Tsentral'noi Azii: knut ili pryanik. URL:http://www.ru.journal-neo.org/2015/04/27/amerikanskaya-strategiya-dlya-tsentral-noj-azii-knut-i-pryanik/ (data obrashcheniya: 13.04.2021).
37. Paramonov V., Strokov A. Kitaiskoe prisutstvie v neftegazovykh otraslyakh stran Tsentral'noi Azii: sostoyanie i perspektivy. URL: http://www.caa-network.org/archives/5706 (data obrashcheniya: 15.03.2021).
38. Paramonov V.V., Strokov A. V., Stolpovskii O.A. Rossiya i Kitai v Tsentral'noi Azii: politika, ekonomika, bezopasnost'. 2008. S. 150.
39. Solov'ev E.G, Chufrin G.I. Politicheskie protsessy na postsovetskom prostranstve: novye trendy i starye problemy. – M.: IMEMO RAN, 2020. – 276 s.
40. Tsentral'nuyu Aziyu prodolzhayut vyvodit' iz-pod vliyaniya Moskvy. URL: http://www.politrus.com/2016/11/24/russia-asia-2/ (data obrashcheniya: 26.04.2021).
41. Shevelva M. V. Energeticheskii klub Shankhaiskoi organizatsii sotrudnichestva i formirovanie strategii mnogostoronnego sotrudnichestva v sfere energetiki// Aktual'nye problemy mezhdunarodnykh otnoshenii i global'nogo razvitiya.– 2014. №1. URL: http://elib.bsu.by/bitstream/123456789/108342/1/sheveleva_2014_Actual_probl_IR_V2.pdf (data obrashcheniya: 15.04.2021).
Результаты процедуры рецензирования статьи
В связи с политикой двойного слепого рецензирования личность рецензента не раскрывается.
Со списком рецензентов издательства можно ознакомиться здесь.
Классики геополитической мысли в конце ХХ века и после распада СССР спорили относительно того, какой из регионов мира станет площадкой, где столкнутся интересы мировых держав. Автором данной публикации утверждается, что такой площадкой с полным обоснованием может стать Центральная Азия, поскольку именно в ней сосредоточены сейчас геополитические интересы ведущих государств мира. Название публикации в полной мере отражает искомый исследовательский вопрос, а широкое использование сравнительного метода выгодно выделяет ее на фоне аналогичных публикаций, посвященных проблемам международного сотрудничества по вопросам развития экономических связей в Центральной Азии. Актуальность статьи обоснована автором тщательным образом посредством перечисления ключевых геополитических мировых и региональных игроков, которые имеют влияние в Центральной Азии и стремятся к углубленному партнерству с региональными государствами. Центральная Азия выступает как бы средостением, где соприкасаются такие мировые силы, альянсы, политические организации и блоки как НАТО, ШОС, СНГ, ЕАС и др. Статья имеет очень хорошую структуру и основательную источниковую базу, разделена на тематические подзаголовки, и ее материал отражает определенную научную новизну, поскольку всесторонне анализируются направления взаимодействий крупнейших политических игроков в регионе Центральной Азии. Тем не менее, несмотря на явные достоинства представленного исследования, статья не лишена определенных недостатков. Так, весьма странным образом оформлены ссылки и список литературы: источники приводятся ни по порядку упоминания, ни в алфавитном порядке, а как-то случайным образом. Автору необходимо поместить зарубежные источники в конце списка, выверить ссылки на наличие ошибок и опечаток. Вместе с тем список литературы отражает обстоятельное знакомство автором с ведущими исследованиями международных отношений и теоретическими концепциями. Однако вызывает недоумение тот факт, что автором совершенно не артикулирована методология исследования, несмотря на наличие упомянутого выше сравнительного метода и широкого сетевого подхода, которые позволяет выделить крупные группы международных политических акторов. В теоретическом и практическом отношении значимым данное исследование делает тот факт, что автор по возможности рассматривает политическое поведение всех крупных игроков в Центральной Азии, анализирует идеологические программы политических блоков. Статья несомненно представляет высокий интерес для читательской аудитории журнала «Международные отношения» и может быть рекомендована к публикации без значительных исправлений содержательного характера. На базе данного исследования автором может быть предпринят дальнейший обстоятельный анализ внутренней политики государств Центральной Азии в ее тесной связи с внешнеполитическим курсом, который позволит сформировать ряд прогнозов в отношении возможного развития соотношения международных политических сил в регионе.
|
Рус
© 1998 – 2024 Nota Bene. Publishing Technologies. NB-Media Ltd.
