Школьное строительство в Чечне в 1920-1936-е годы

Тимаралиева Анжела Валидовна аспирант, кафедра История народов Чеченской Республики, ФГБОУ ВО "Чеченский государственный университет" 117545, Россия, г. Москва, ул. Дорожная, 5, корпус 1 Timaralieva Anzhela Validovna Postgraduate student, the department of History of Peoples of the Chechen Repubic, Chechen State University 117545, Russia, g. Moscow, ul. Dorozhnaya, 5, korpus 1 timaralieva_anjela@mail.ru Другие публикации этого автора

Образование играет важную роль в жизни человека и государства. Все сферы жизни общества тесно взаимосвязаны между собой. Образование в Чечне являлось одним из условий, прерывающих эту цепочку.

Актуальность темы определяется тем обстоятельством, что чеченский народ возрождается к мирной жизни, а образование сегодня, как никогда, играет важную роль в любом государстве мира и является показателем его интеллектуального уровня.

Школьное строительство в 1920-1936-е гг. явилось исторически важным событием в становлении и развитии образования в Чечне, что и предопределило выбор темы исследования. Это явление стало основополагающим при ликвидации неграмотности населения и в дальнейшем, когда после 13 лет высылки (1944-1957 гг.) и после двух чеченских войн (1994-1996 и 1999-2000 гг.) школьное образование вернулось в начальную точку.

1920-1936 годы – период национально-государственного строительства в Чечне, чем привлекает особое внимание общественности. Наряду с политическим, экономическим и аграрным секторами, образование нуждалось в восстановлении и развитии.

Исследование проблем школьного строительства в Чечне в 1920-1936-е годы осуществлялось с опорой на принципы объективности, научности и историзма, позволяющие рассмотреть процессы и явления в развитии и взаимосвязи с учетом конкретно-исторических условий.

Вопросом образования в период национально-государственного строительства в Чечне заинтересовались многие ученые. Являясь непосредственным деятелем сферы образования, М.У. Умаров – министр просвещения с 1963-1980 гг., а с 1980-1998 гг. – ректор Чечено-Ингушского государственного педагогического университета, углубленно занимался вопросом становления и развития среднего образования. Одной из его работ является «По пути ко всеобщему среднему образованию» ^[18], в которой автор говорит о неточности некоторых статических данных учета детей – школьников. Умаров объясняет этот факт тем, что из-за труднодоступности некоторых горных районов, в отчетах писались приблизительные цифры. Это, по сути, бесценный вклад в историю школьного строительства в Чечне, так как автором, помимо богатого фактического материала, изучается процесс становления народного образования.

З. К. Джамбулатова и Т.У. Эльбуздукаева в своих трудах изучают культуру Чечни ХХ века, где подробно описывают деятельность культурно-просветительских учреждений и их вклад в развитие образовательного процесса. ^[4]

В 1963 году выходит в свет работа А. М. Багдасаряна «Роль бюджета в разрешении национального вопроса в Чечено-Ингушетии» ^[1], в которой автор рассматривает вопросы капиталовложений в восстановление и развитие образования. Роль бюджета была огромной: отсутствие школ, профессиональных кадров, учебников и школьной мебели ставило перед руководством задачу профинансировать образовательную и научную сферу.

В исследование проблемы школьного строительства в Чечне в 1920-1936-е гг. были привлечены работы А. Гадиева, М.А. Каратаевой, В. И. Филькина, Л.С. Рогачевской, внесшие огромный вклад в изучение вопросов составления алфавита, а также школьного развития в горной местности и описания самого процесса ликвидации неграмотности населения. Источниковую базу изучаемой проблемы составили также материалы периодической печати и электронные ресурсы. ^[6]

Образование в Чечне в 1920-1936-е гг. являлось одной из главных проблем. Неграмотность населения как младшего поколения, так и старшего, необходимо было ликвидировать. С этой целью в 1918 году Терский областной Совет создал Отдел народного образования. Для контроля и руководства работой образовательных и культурных учреждений в 1920 году при революционных комитетах (ревком) Чечни и Ингушетии создаются отделы народного образования. ^{[3, c.35]}

В марте 1921 г. состоялся Х съезд РКП(б), итогом которого стало постановление «Об очередных задачах партии в национальном вопросе». ^{[10, c.252]} Постановление устанавливало переход к образованию на родном языке. Для этого возникала необходимость разработки письменности, о чем говорилось в декрете от ноября 1921 г. «О ликвидации среди горских племен безграмотности на родном языке». ^{[3, c.35]} Здесь также было решено издать чеченский, ингушский и осетинский буквари.

Семь советских школ было открыто в Чечне в 1921 г.: в Автурах, Ведено, Гехах, Ойсунгуре, Нижнем Науре, Шатое и Шалях. А в 1923/24 учебном году в Грозном было 30 школ, в которых обучалось около 9 тыс. учащихся. ^{[3, c. 35]}

До 1925 года в Чечне основной была арабская графика. В 1925 г. Наркомпросом Горской АССР был предоставлен проект общегорского алфавита на основе латиницы. М. С. Сальмурзаев (работник просвещения) разработал проект чеченского алфавита на латинской основе. В том же году известный писатель, ученый и драматург Халид Ошаев разработал латинизированный алфавит. ^[22] Но переход с арабской графики на латиницу была встречена чеченским народом неоднозначно. В первую очередь, сопротивление оказало духовенство, так как знание арабского языка было напрямую связано с изучением священного Корана и, смена основ алфавита могло ослабить этот процесс. По мнению к.ф.н. Р.В. Гадаева, власть, меняя графические основы алфавита, преследовала больше политические цели, нежели научные. ^[5]

На пути строительства достойного образования стояло много препятствий: нехватка учительских кадров, помещений, оборудования, учебников. Еще одной особенностью образования в Чечне являлась зависимость светской школы от религиозной. Школы функционировали при мечетях, так как не хватало помещений, а преподавали в основном учителя религиозной школы. К 1928 г. насчитывалось 190 духовных школ, где обучалось около 6 тыс. детей. ^{[14, c. 5, 6]}

Основным контингентом школьников были мальчики. Если в школах Северной Осетии девочки составляли около 30% от общего числа учащихся, то в Чечне всего 5%. ^{[18, c. 21]}

Важной вехой в истории развития школьного образования стало постановление 1925 года «О введении в РСФСР всеобщего начального обучения и построении школьной сети», а позже, в 1927 г. постановление «О порядке введения всеобщего обязательного начального обучения в РСФСР», принятые ВЦИК и СНК. ^{[2, c. 95]} Руководство Чечни осознавало необходимость преподавания детям основ грамматики и счета.

Власть выделяла финансовую помощь на восстановление образования в регионах страны. Так, например, за 6 лет на просвещение в Чечне (с 1924 по 1931 год) было направлено более 19 млн. рублей. ^{[1, c. 193]}

Низкий процент посещаемости школ все еще был у девочек, что явилось главной задачей руководства. Показатели на 1925/26 учебный год были таковы: на 6 219 учащихся Чечни и Ингушетии приходилось всего лишь 440 девочек. ^{[12, c. 9]} Появлялась необходимость пропаганды просвещения среди взрослого поколения Чечни, так как от них и должна была идти инициатива отдавать девочек в школы.

Стоит отметить значительные успехи в работе по восстановлению и развитию образования в Чечне, хотя материальная база все еще оставляла желать лучшего. В 1930 г. из 45 989 детей школьного возраста обучалось 26 886 человек, из них 3 881 – девочки. ^{[21, c.106]}

Система образования в школах нуждалась в усовершенствовании. Было множество методических недоработок. Например, в школах I ступени основным был родной язык, а в двух ступенях выше – русский. Вследствие чего освоение материала давалось детям крайне тяжело. Это не приводило к ликвидации неграмотности, а усложняло работу преподавателям. Учителям русской национальности бывало сложно донести до школьников суть изучаемого материала, а представители чеченского народа были малограмотны, чтобы грамотно обучать предметам на русском языке.

Небезызвестен тот факт, что у власти Советского государства стояли люди атеистических взглядов, что еще более усугубляло положение местной религиозной верхушки. Власти страны видели основную причину неграмотности населения в наличии в региональных школах религиозного преподавания. Они считали, что дети предпочитают обучаться религиозным основам, нежели учиться в светской школе. Но обучение в образовательных учреждениях в современном мире доказывает обратное: изучение нескольких предметов и языков одновременно никак не вредит ребенку в получении знаний, а наоборот, развивает его и реализовывает как личность.

С 1929 года учителям, совмещавшим преподавание в религиозной и светской школе, запретили обучать детей. В образовательные программы вводили учебники, учебные пособия и программы с изучением марксистско-ленинской методологии. К концу 1932 г. происходит упразднение религиозных школ. ^{[21, c. 106]}

25 июля 1930 г. было принято постановление ЦК ВКП(б) «О всеобщем обязательном начальном обучении», в котором акцентировалось внимание на введении повсеместного всеобщего обязательного обучения детей в возрасте 8-10 лет в 1930 -1931 гг., а в 1931-1932 гг. – детей 11 лет. Также предусматривался ускоренный курс обучения для детей в возрасте 11-15 лет, не прошедших курс начальной школы. Они длились 1-2 года. Государство обязывалось обеспечивать малоимущих детей материально: учебными пособиями, обувью, одеждой, питанием, транспортом. ^{[11, c. 473]} А на родителей, в свою очередь, возлагалась ответственность за посещение школы их детьми. К решению этой проблемы привлекалась и общественность.

К сожалению, эти реформы не решали всех проблем, связанных с неграмотностью населения, так как из-за отсутствия профессиональных учительских кадров, учителями становились выпускники семиклассной школы, которые проходили краткосрочные курсы длительностью от полугода до трех недель по подготовке или переподготовке учителей. ^{[15, c. 220]} Оставался открытым вопрос со строительством школ и повышением квалификации учителей, который требовал немалых капиталовложений.

Введение всеобуча в 1930 г. в Чечне было поспешным решением, так как в школах обучалось всего 35% детей. ^[8] Поэтому ликвидация отсева в изучаемый период казалось самым верным решением.

Многие дети не имели возможность посещать школы из-за отсутствия формы одежды, обуви и школьных принадлежностей. В 1930 году детям была направлена финансовая помощь в размере 967,3 тыс. руб., а через год – 1117 тыс. руб. В аулы было отправлено более 5 тыс. пальто и около 4 тыс. пар обуви. ^{[16, c. 25]} Это была существенная помощь детям, желающим обучаться в школах наравне с другими.

В горных районах Чечни была другая проблема – отдаленность школ друг от друга и сложность преодоления пути, расстоянием 3-5 км. Главным решением этого вопроса было строительство школ в каждом населенном пункте, что на тот момент казалось невозможном из-за отсутствия финансов.

Появилась идея открывать школы-интернаты. Было запланировано построить 40 школ-интернатов преимущественно в горных районах региона. И в 1931 году первыми точками строительства школ-интернатов в Чечне стали Автуры, Ножай-Юрт, Кень-Юрт, Шатой и др. ^{[23, c.150]}

Программы обучения не были четко сконструированы, что усложняло работу учителей. Были недоработки в распределении времени на занятия, в расписании, делении на классы с определенным составом учеников. С учетом всех вышесказанных требований и было принято постановление от 25 августа 1932 г. «Об учебных программах и режиме в начальной и средней школе». ^{[13, c.159]}

Первая пятилетка в Чечне завершилась таким итогом: 245 школ первой ступени с 35 тыс. учащихся. ^{[23, c.150]} Предполагалось к концу второй пятилетки полностью завершить всеобуч детей школьного возраста.

Цифры охвата детей школьного возраста были завышены и не учитывали условий республики, трудностей горных районов. Так, в 1933 г. в горной части Чеченской области охвачено школой было немного больше половины детей, в Ингушской области из 6 500 детей училось около 4 500, причем и эти цифры весьма приблизительные, ибо детальной проверки горных районов не было. Основная масса учащихся были мальчики, девочки составляли незначительный процент. ^{[7, c.31-32]}

Система исключения неспособных учеников из начальных школ привела к тому, что в 1931/32 учебном году в Чеченской автономной области более 10 тыс. учащихся из 44 тыс. было исключено, а на второй год осталось 9 345 учеников. ^{[16, c.5]} Исключение детей из школ можно было оправдать их нежеланием учиться, но были дети, которым было сложно переходить с арабской графики на латинскую, а в дальнейшем и на русскую.

Национальная школа давала только элементарные знания грамоты и счета, но не базовые. Качество знаний слабое, учителя неквалифицированные. Были случаи, когда преподавание велось по методу арабских школ, то есть учитель читал, ученики хором повторяли, но сами читать не умели.

С 1930 года началась систематизация урока и оценивание знаний учеников. Урок теперь являлся основной формой организации учебы. До 1933 года действовала двухбалльная система оценивания, затем перешли на четырхбалльную, а стабильную пятибалльную систему ввели в 1935 году. Общеобразовательная школа теперь делилась на 3 типа: начальная (1-4 классы), неполная средняя (1 - 7 классы) и средняя (1 -10 классы). Были введены табеля оценок по окончанию учебного года, а также свидетельства с экзаменационными оценками, для выпускников с положительными отметками выдавались аттестаты. На смену обязательному начальному образованию приходит обязательное семилетнее. Эти школы назывались школы-семилетки. ^{[9, c.68]} Статус учителя начал высоко цениться в обществе. Грамотность начала постепенно внедряться в массы.

Тем не менее, несмотря на усилия властей, в работе школы были серьезные недостатки: учащиеся слабо усваивали программный материал, учителя имели слабую профессиональную подготовку, нуждались в методической помощи.

На 1 января 1937 г. картина в республике была следующей: 355 начальных, неполных средних и средних школ, из них 68 школ – городские и 287 – сельские, количество учащихся – более 100 тыс. ^{[9, c.68]}

Важным событием в жизни сотрудников учебных заведений было повышение заработных плат (постановление СНК СССР и ЦК ВКП (б) от 9 апреля 1936 г.). Зарплата зависела от образования, квалификации и стажа работы. ^{[13, c.194]}

Некоторые проблемы так и не были решены, хотя прилагались неимоверные усилия. Девочки все еще оставались в меньшинстве среди школьников, а всего учебой было охвачено около 86% детей. Состояние школьных помещений было не утешительным. Многие здания нуждались в ремонте, что опять-таки требовало финансирования. Общие количественные данные на 1937/38 учебный год представлен в виде таблицы № 1. ^{[19, c.140]}

Таблица № 1. Итоги восстановления школьного образования на 1937/38 учебный год.

Знаменательным событием в истории развития школьного образования стало переход с 1938 года от латиницы на русскую графику письма. ^{[20, с. 75-76]} Это касалось не только Чечни, но и всех национальных автономий Северного Кавказа.

Гадаев считает, что кириллица была самым оптимальным вариантом алфавита для чеченцев: «…по возможностям отражения сложной системы звуков чеченского языка латиница уступала кириллице, поэтому переход от латиницы к кириллице был обусловлен не только политико-идеологическими соображениями, но и соображениями рациональности и научной обоснованности» ^[5].

При переходе с латинской графики на русскую возникала новая задача: необходимость переиздания учебников и учебных пособий для школ Чечни. Решение задачи не заставило долго ждать. В 1938 году сорок названий учебников для начальной школы и около десяти – для 5-7 классов были представлены к изданию, а некоторые к переизданию. ^{[17, c.48-49]}

Слабая материальная база оставалась главной проблемой национальной школы. Несмотря на растущие капиталовложения в народное образование в годы первых пятилеток, остаточный принцип выделения ресурсов на социальное развитие пагубно сказался на школьном строительстве. Школ хронически не хватало, приспособленные помещения не отвечали санитарно-гигиеническим нормам. Зачастую школы не отапливались, не хватало парт, стульев. Под школы отдавали конфискованные у кулаков дома, вызывая тем самым ненависть с их стороны к школам, учителям и проводимой политике. Это, в свою очередь, позволяло партийным органам вести речь об усилении сопротивления «кулацко-мулльских элементов» школьному строительству.

Девочек в школе обучалось мало. Менталитет чеченского народа на тот период не давал такой свободы лицам женского пола, считая их основным занятием хозяйство и семью. Если девочки и оканчивали начальную школу, то в старших классах редко кому из них разрешали обучаться.

Разница обучаемости в городских школах и сельских была существенной. Если в городе обучался практически весь контингент школьного возраста, то в селах лишь часть. Высокий процент посещаемости не только начальных, но средних школ было в городах, нежели в сельской местности.

Религиозное преподавание и вовсе прекратило свое существование на определенное время ввиду атеистических взглядов руководства страны, которое требовало введения в образовательных учреждениях изучения марксистско-ленинской идеологии. Библиотечные полки забивались учебниками, изучающие государство без капитализма и, пропагандирующие коммунизм.

Итоги школьной реформы по всей стране были положительными. Несмотря на многие препятствия, образование все-таки вышло на новый уровень. Динамично строились образовательные учреждения и поступали ученики. Шел прогрессивный рост грамотности в Чечне и Ингушетии. Ликвидация неграмотности среди населения была встречена народом с большим воодушевлением. Люди быстро втянулись в процесс борьбы с неграмотностью. Об этом могут свидетельствовать итоги школьного преобразования: если в 1927 г. действовала 81 школа с 4 653 учащихся, в Ингушетии 30 школ (2044 учащихся), то в 1938 г. в Чечено-Ингушетии насчитывалось 343 школы, в которых обучалось 111 066 человек. ^{[17, c. 48-49]}

Решение проблем со школьным образованием требовало времени и упорной работы не только со стороны руководства и учителей, но и со стороны родителей, которые по тем или иным причинам отказывались отдавать детей на обучение. Во-первых, девочек в школах все еще было мало: руководство региона сталкивалось с нежеланием родителей отдавать дочерей на совместное обучение с мальчиками. Это было связано с религией и менталитетом чеченского народа. Во-вторых, преобладание в городах средних школ, а в селах – начальных дает повод задуматься о том, что в сельской местности дети, в основном, уходили после 4-летнего курса обучения. В-третьих, введение отсева школьников указывало на несовершенство образовательной системы: только начавшийся восстановительный процесс не успел еще в полной мере внедриться, алфавит за 13 лет (1925-1938 гг.) дважды менял графическую основу: с арабской на латиницу, с латиницы на кириллицу. Дети, естественно, не успевали за этими процессами: в итоге – исключение из школы. В-четвертых, отсутствие профессиональных учителей. В-пятых, нехватка школ, мебели и учебников.

После всего вышесказанного, следует сделать вывод о том, что школьное строительство в Чечне не было завершено к 1936 году.